CC BY
22
References
1. Scherba L.V. Izbrannye raboty po russkomu yazyku. Moskva, 1957.
2. Kondakov N.I. Vvedenie v logiku. Slovar'. Moskva: Nauka, 1967.
3. Shirokova N.A. Tipy sintaksicheskih konstrukcij s sravnitel'nym soyuzom v sostave prostogo predlozheniya. Kazan',1960.
4. Dzhamasheva G.Z. Tipologicheskaya kategoriya komparativnosti. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Tashkent, 1989.
5. Alekseev M.E. Tipologiya nahsko-dagestanskih yazykov. Moskva, 1980.
6. Gajdarov R.I. Sistema imeniprilagatel'nogo v lezginskomyazyke. Mahachkala IPC DGU, 2000.
7. Uslar P.K. 'Etnografiya Kavkaza. Yazykoznanie. Tbilisi, 1896.
Статья поступила в редакцию 15.04.19
УДК 811.1/.8
Dyachkov A.V., Cand. of Sciences (Psychology), Head of Department of Foreign Languages, Novosibirsk State University of Architecture, Design and Arts (Novosibirsk, Russia), E-mail: [email protected]
ASSOCIATIVE REACTIONS AS A MANIFESTATION OF LINGUISTIC ABILITIES TO TRANSLATION. The article deals with a problem of linguistic abilities to translation and their manifestation during a free associative experiment. A description of the results of the study conducted in order to identify an individual associative strategy when translating is given. The interrelation between persons belonging to various special human types of higher nervous activity and their linguistic abilities to translate from one language into another is revealed. The researcher shows that representatives of these types, "artists" and "thinkers", give fundamentally different reactions to the proposed concepts-stimuli.
Key words: abilities, individual associative strategy, special human types, "artists", "thinkers", translation, dominant idea of translation.
А.В. Дьячков, канд. психол. наук, зав. каф. иностранных языков, Новосибирский государственный университет архитектуры, дизайна и искусств (НГУАДИ), г. Новосибирск, E-mail: [email protected]
АССОЦИАТИВНЫЕ РЕАКЦИИ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ К ПЕРЕВОДУ
В данной статье рассматривается проблема лингвистических способностей к переводу и их проявление в ходе проведения свободного ассоциативного эксперимента. Дается описание результатов исследования проведенного с целью выявления индивидуальной ассоциативной стратегии при выполнении переводческой деятельности. Выявлена взаимосвязь принадлежности испытуемых к разным специально-человеческим типам высшей нервной деятельности и их лингвистических способностей к переводу с одного языка на другой. Показано, что представители этих типов, «художники» и «мыслители», дают качественно разные реакции на предложенные понятия-стимулы.
Ключевые слова: способности, индивидуальная ассоциативная стратегия, специально-человеческие типы, «художники», «мыслители», перевод, доминанта перевода.
Очевидно, что в процессе переводе с одного языка на другой решаются одновременно несколько задач: лингвистические, психологические, социальные, культурные, литературные и др. Все эти задачи можно разделить на две группы, касающиеся языка оригинала и языка перевода.
В свое время, великий немецкий лингвист В. Гумбольдт сравнивал выполнение перевода с неразрешимой задачей. Он указал, что переводчик в процессе перевода вынужден либо слишком точно придерживаться подлинника за счет языка своего народа, либо язык своего народа помешает передать точность оригинала [1].
В. Гумбольт, разумеется, преувеличил трудность решения задачи перевода. Однако вопрос соотношения языков, участвующих в этом процессе, по-прежнему представляется одной из самых сложных задач, стоящих перед переводчиком.
Большую роль в языковедении сыграла статья Р Якобсона «О лингвистических аспектах перевода», где автор указал на большую значимость перевода в становлении теории в других областей языкознания. Р. Якобсон, в свою очередь, предложил различать несколько видов перевода. Как отдельный вид перевода, он выделил «внутриязыковой перевод». Помимо «внутриязыкового перевода» Р. Якобсоном были упомянуты «межъязыковой» и «межсемиотический» переводы, при которых одна знаковая система преобразуется в другую [2].
Особое внимание семиотическому различию двух участвующих в переводе языков уделил виднейший французский лингвист Ж. Мунэн в своей работе «Теоретические проблемы перевода», где указал на недопустимость простой замены слов одного языка на слова другого языка. Перевод всегда подразумевает определенные преобразования [3].
И.И. Ревзин и В.Ю. Розенцвейг выделяют два пути выполнения перевода: «собственно перевод» - когда происходит непосредственный переход от единиц одного языка к единицам другого; и «интерпретацию» - когда переводчик учитывает действительность, стоящую за этими единицами, и затем описывает эту действительность средствами языка перевода» [4].
Похожие идеи мы находим в работе П. Ньюмарка, который также различает два вида перевода: «коммуникативный», цель которого произвести на читающего перевод такой же эффект, который возникает при восприятии оригинала; «семантический перевод», отражающий все возможные синтаксические и семантические структуры языка перевода [5].
Таким образом, мы видим, что большинство авторов помимо чисто лингвистических аспектов при выполнении перевода упоминают и экстралингвистические факторы, которые, являясь неотъемлемыми составными частями процесса речи, т. е. коммуникативного акта, без которых речь просто немыслима, существенно влияют на качество перевода.
Ещё один важный аспект специфики переводческой деятельности рассматривается в работе Е.В. Попёлышевой и А. В. Пузакова, которые указывают на то,
что любой перевод состоит из двух этапов: анализ и синтез, что обусловливает необходимость найти соответствие между планом выражения - грамматической и лексической структурой языков (языка подлинника и перевода) и планом художественного содержания [6]. И, как мы полагаем, различия в соотношении этих двух планов определяют доминанту перевода. Доминанта, как известно, является именно тем элементом, который переводчик считает наиболее важным в тексте и которому он придает особое значение в процессе перевода содержания и идеи произведения на другой язык. При этом доминанта может находиться не только в тексте, но и зависеть от переводчика, для которого доминантой является либо произведение (в этом случае перевод представляет собой процесс, направленный на выявление содержательной стороны произведения), либо воспринимающая культура (здесь перевод ориентирован, прежде всего, на традиции, образы культуры читателя). На практике, в процессе перевода, доминанта может быть выявлена не только благодаря всестороннему анализу грамматической и лексической структуры текста и его содержания, но и благодаря читательскому сознанию переводчика, его культуре и его субъективному пониманию произведения на основе собственного жизненного опыта, т.е. акцент может быть сделан на художественное содержание текста. Исследователи указывают также на возможность «лингвокультурного диссонанса перевода», который может быть обусловлен неумением следовать прагматической норме перевода, что проявляется в акценте не на смысл, а на букву, т.е. в буквализме перевода. Так, в ходе перевода фразы из текста, описывающего национальный немецкий праздник Schützenfest (День стрелков): «Holzstücke spritzen unter dem Aufschrei der Leute in alle Richtungen», переводчик слишком буквально перевел: «Щепки брызнули во все стороны под людские крики» [7]. Прежде всего, с точки зрения русскоязычного читателя налицо полное несоответствие использования глагола «брызнуть» по отношению к существительному «щепки», так как брызнуть в русском языке может только жидкость. Таким образом, более адекватный перевод в этом случае «щепки разлетелись во все стороны». На бытовом уровне одним из ярких примеров преодоления лингвокультурного диссонанса можно считать удачный перевод названий фильмов. Вот несколько примеров:
Die Hard - Крепкий орешек (дословный перевод «Умри сражаясь»);
The Fast and the Furios - Форсаж (дословный перевод «Быстрые и яростные»);
Someone Like it Hot - В джазе только девушки (дословный перевод «Некоторые любят погорячее»);
Shark tale - Подводная братва (дословный перевод «Акулья сказка»).
Эти переводы показывают, как в культуре языка перевода отражается содержание фильма.
Однако стоит отметить, что «лингвокультурный диссонанс» может быть также следствием акцента переводчика (выбор «доминанты перевода») на субъ-
ективный или культурный смысл языка перевода, при недостаточности лингвистического (логико-грамматического) анализа. Пример из фильма «Джек - покоритель великанов» где главного героя в раннем детстве, отец старался научить знать свое скромное место в жизни: «Куда уж нам с тобой в калашный ряд...». Здесь, на наш взгляд, субъективное внимание преувеличенно отдается принимающей культуре, из-за чего страдает оригинальный смысл фразы. Принимая во внимание общие характеристики перевода и переводческой деятельности, можно внутри специфических требований к ним и анализа вариантов переводческой деятельности выделить потенциал проявления индивидуальных особенностей переводчика, которые могут обнаруживаться не только в успешности переводческой деятельности, но также в склонности переводчика к определенному стилю (инварианту) перевода, в характерных для данного индивидуально выраженного типа ошибках, в типичном выборе «доминанты» перевода.
Данный анализ переводческой деятельности демонстрирует диапазон индивидуальных различий в деятельности переводчика, которые могут проявлять себя как в успешности выполнения переводческой деятельности, так и в стилях перевода. Кроме того, такие аспекты переводческой деятельности как: выбор «доминанты» перевода ориентированный на лингвистический анализ, или на отражение в переводном тексте синтеза содержания исходного текста с мен-тальностью воспринимающих иностранный текст; в преобладании буквальности перевода или превалировании экстралингвистических составляющих, актуализирующих интуитивное понимание текста, отражающее субъективный опыт переводчика, также влияют на успешность выполнения переводческой деятельности.
Эти различия согласуются с положениями И.П. Павлова о различиях по специально-человеческим типам ведущей нервной деятельности (далее - ВНД) («художники», «мыслители» и «средний» типы) [8], которые могут быть применены к дифференциально-типологической характеристике типов переводческой деятельности.
К «художественному» типу (у представителей этого типа преобладает образный тип мышления) И.П. Павлов относил людей, для которых характерна яркость зрительных и слуховых восприятий событий окружающего мира (художники, музыканты, поэты), они воспринимают действительность целостно, непосредственно, синтетически, используя при этом интуицию. У представителей «мыслительного» типа преобладает логический тип мышления, способность к построению абстрактных понятий (учёные, философы, доктора). Для «мыслительного» типа характерен рационально-логический, аналитически опосредованный словом способ восприятия действительности. Если «мыслители» оперируют словом и логикой, то «художники» - чувствами и образами. В тех случаях, когда первая и вторая сигнальные системы представлены у человека в относительно равной мере, то можно говорить о среднем (смешанном типе).
Таким образом, учитывая все вышеизложенное, мы можем предположить, что выбор доминанты перевода может зависеть от принадлежности переводчика к тому или иному типу ВНД. Для того чтобы проверить наши предположения, было проведено исследование на базе Новосибирского государственного университета архитектуры, дизайна и искусств (далее - НГУАДИ), которое состояло из двух этапов.
На первом этапе, на основе методики М.Н. Борисовой [9] нами были выявлены испытуемые, принадлежащие к разным специально-человеческим типам ВНД по И.П. Павлову. Всего в исследовании приняло участие 170 человек. Были выделены следующие группы:
«В первую группу вошли 70 (41%), человек, принадлежащие к среднему типу ВНД, то есть те, кто при выполнении теста М.Н. Борисовой имел следующие результаты: «узнавание» - 3 или 4 балла, описание - 2 или 3 балла. Во вторую группу (21 чел., 12% от выборки) вошли студенты «мыслительного» типа, то есть те, кто по «описанию» имел высокие результаты 4 или 5 баллов, а по «узнаванию» - от 1 до 3 баллов. К третьей группе (15 чел. 9%) мы отнесли студентов с одинаково низкими результатами как по «узнаванию», так и по «описанию», то есть: 0,1 или 2 баллов. В четвёртую группу вошли «художники», у которых существенно преобладает успешность «узнавания», т.е. оно составило 5 или 4 балла, тогда как успешность «описания» - 0,1 или 2 (46 чел. 27%). Пятая группа из 18 человек (11%) состоит из студентов одинаково хорошо решающих задачи первой и второй серии («одинаково высокие»), имеющие от 4 до 5 баллов и по узнаванию, и по описанию» [10, с. 117 - 118].
На втором этапе нам необходимо было разработать такое задание, при выполнении которого представители двух наиболее интересующих нас групп «художники» и «мыслители» не столько показали бы свои знания грамматики или лексики русского и английского языков, сколько проявили бы свои способности работать с обоими языками как со средством передачи мысли. В качестве такого задания мы решили использовать ассоциативный эксперимент. Очевидно, что по реакциям на тот или иной вербальный стимул можно получить определённую информацию о человеке. Например, реакции могут отражать эмоциональное отношение индивида к действительности, степень конкретности или абстрактности его мышления и другие особенности. Актуализация той или иной связи может зависеть от множества различных субъективных и объективных факторов.
Связь ассоциативных реакций и языковых способностей на примере изучения родного (русского) языка была исследована Е.В. Деминой [11]. В результате данного исследования была подтверждена следующая гипотеза. Порождение ассоциативных высказываний зависит от соотношения сигнальных систем; в частности, было установлено, что представители «художественного» типа по
И.П. Павлову при ассоциировании пользуются номинативной тактикой: «полевой - находящийся в поле, стихия - ураган, глупый-умный»; а «мыслительного» по И.П. Павлову - тактикой пропозиций: «загорать - солнце, пляж, река, пчела - улей, гнедой - лошадь, телега; кроме того, было доказано, что тактики предикации в ассоциативном эксперименте связаны с фактором рукости. Так, леворукие и амбидекстры, принадлежащие к «художественному» типу, демонстрируют чаще синтагматические реакции (72%). Например, к слову-стимулу «Жердь» были подобраны следующие реакции: «длинная, осиновая, сосновая, перекинута». «Мыслители» к этому же стимулу подобрали парадигматические реакции: «палка, доска, ветка, удочка, оглобля» (71%). В случае с праворукими наблюдается обратная картина: праворукие «художники» демонстрируют парадигматические реакции (б6%), «мыслители» же - синтагматические (71%). Кроме того, в исследовании выявлялась, также, определённая индивидуальная ассоциативная стратегия при реагировании на различные стимулы.
В нашем исследовании нас интересовала возможность наличия такой индивидуальной ассоциативной стратегии «художников» и «мыслителей» в ходе выполнения переводческой деятельности, ввиду чего испытуемым было предложено дать ассоциации на словосочетания: «Английский язык» (АЯ) и «русский язык» (РЯ)». В процессе проведения данного эксперимента нас интересовали ассоциативные реакции, возникающие у испытуемых на предложенные стимулы, так как подбор нужных вариантов перевода с одного языка на другой рождается очень часто в ходе процесса ассоциации. В ходе эксперимента мы предполагали получить такие реакции, которые возможно помогли бы разобраться в специфике стратегий и подходов у «художников» и «мыслителей» при переводе с иностранного языка на родной.
После проведения эксперимента все полученные реакции (от 3 до 5 слов-понятий) представляли собой ярко выраженную дифференциацию с акцентом либо на образную сторону значения данных словосочетаний, либо подчеркивали её лингвистическую составляющую. Для иллюстрации подобной дифференциации можно привести следующие примеры ассоциативных реакций, которые мы разделили на 2 группы - «образные ассоциации» и «вербальные ассоциации». На словосочетание «английский язык» - реакции типа: «Лондон, Биг Бэн, королева, путешествие, США, трудно, школа, мечты, заграница, двухэтажные автобусы, Европа, туман, музыка и т.п.», которые, на наш взгляд, имеют более широкое образное значение и соотносятся, скорее, с понятием «английский», мы отнесли к группе «образных ассоциаций». Похожие по содержанию ассоциативные реакции мы получили на словосочетание «русский язык». Например, «берёза, Москва, медведь, матрёшка, Чехов, Гоголь, Россия, Родина, светло-голубой цвет, Путин, Сибирь, свеча и т.п.». Эти реакции также отражают некую общую реальность, связанную с понятием «русский», и являются «образными». Что касается реакций, которые мы отнесли к группе «вербальных», то для словосочетания «английский язык» это: «словарь, перевод, пересказ, сложный, международный, чужой, непонятный, незнакомые слова, переводчик, точный, строгий порядок слов и т.п.»; для словосочетания «русский язык» это: «родной, диктант, орфография, пунктуация, грамотность, сочинение, правила, Даль, богатый, выражающий чувства, великий, могучий и т.п.». Следует отметить, что у большинства «художников» преобладали именно образные реакции, тогда как «мыслители» предпочитали давать «вербальные» ассоциации. На наш взгляд, это может свидетельствовать, о качественно разных подходах при выборе «индивидуальной ассоциативной стратегии», которая, как мы понимаем, оказывает влияние на результаты перевода. Следует особо подчеркнуть, что при интерпретации полученных результатов мы не стремились сопоставлять их с уже имеющимися типологиями ассоциативных реакций: например, такие реакции, как «трудный» и «трудно», принадлежащие к грамматической классификации и представляющие собой синтагматическую реакцию, мы отнесли к разным видам реакций, т.к., на наш взгляд, «трудный» характеризует лингвистическую реакцию (трудный язык), а «трудно» - глобальное представление о данном понятии. Иными словами, трудно понимать, говорить, воспринимать и т.д., что, в нашем понимании, больше относится к экстралингвистической области реакций. Полученные данные были обработаны по и-критерию Манна-Уитни. В представленной ниже таблице приведены результаты этого анализа:
Здесь мы видим, что представленные данные средних значений по группам указывают на наличие достоверных различий по всем показателям. Кроме того, различия практически по всем показателям за исключением одного (образная ассоциация АЯ) достигают высокого уровня значимости (р < 0,05) и более. Это может означать, что у «художников» и «мыслителей» определенно прослеживается индивидуальная ассоциативная стратегия, которая влияет на специфику переводческой деятельности. В ходе выполнения перевода, представители «мыслительного» типа скорее всего будут ориентироваться больше на логико-грамматический анализ представленной задачи, строго придерживаться соответствующих грамматических правил и законов, стремится к более точному и детальному переводу, «художники» наоборот, скорее проявят некоторую «вольность» при выборе подходящих вариантов перевода, что указывает на интуитивно-образный подход к его выполнению, при котором переводчик отображает обобщенную идею понимания ситуации в данной языковой культуре.
Кроме того, в случае выполнения перевода с одного языка на другой, «художники» и «мыслители» очевидно, будут ориентироваться не только на разные элементы текста, но и выбор «доминанты» перевода у них будет разный.
