Научная статья на тему 'Ассиза о новом захвате и первые приказы о праве'

Ассиза о новом захвате и первые приказы о праве Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
439
68
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КОРОЛЕВСКИЙ ПРИКАЗ О ПРАВЕ / АССИЗА О НОВОМ ЗАХВАТЕ / АДМИНИСТРАТИВНЫЙ ДОКУМЕНТ / ЗАЩИТА ПРАВА / РАСПОРЯЖЕНИЕ О ВОССТАНОВЛЕНИИ В ПРАВЕ ВЛАДЕНИЯ НЕДВИЖИМОСТЬЮ / ФРИГОЛЬД / СПЕЦИАЛЬНАЯ ЮРИДИЧЕСКАЯ ФОРМА

Аннотация научной статьи по истории и археологии, автор научной работы — Баранов В. Ф.

First the Common Law writs based on the four 'petty' assizes, i.e. the four enactments of Henry II other than the Grand Assize of Windsor. The most famous important was the assize of 'novel disseisin', i.e. of recent dispossession. 'Assize' could refer to the jury whose verdict was the key-element in these proceeding. Alternatively it could be used for the whole action, which was begun by the plaintiff obtaining a writ of novel disseisin. 'Assize' could also refer to the royal enactment which set in motion the systematic prosecution of recent disseisins and eventually led to private plaintiffs being able to bring the action of novel disseisin. This royal enactment was probably made in 1166 (certainly not later), when the general eyre went out, charged with the enforcement of the famous Assize of Clarendon on serious crime. Royal protection of seisin entered a new phase: no occasional orders to restore seisin to plaintiffs here and there, but a systematic, national campaign, directed from the centre. The classic action of novel disseisin, a fruit of Henry II's reign, was the culmination of a very long royal preoccupation with seisin, witnessed by numerous orders to restore possession, with or without certain forms of judicial enquiry. It was not the preoccupation with seisin that was new, but its systematic judicial form in the hands of the royal justices and the fast that it was now at the disposal of all free men.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Ассиза о новом захвате и первые приказы о праве»

В. Ф. Баранов *

АССИЗА О НОВОМ ЗАХВАТЕ И ПЕРВЫЕ ПРИКАЗЫ О ПРАВЕ

Ключевые слова: королевский приказ о праве, ассиза о новом захвате, административный документ, защита права, распоряжение о восстановлении в праве владения недвижимостью, фригольд, специальная юридическая форма.

First the Common Law writs based on the four 'petty' assizes, i.e. the four enactments of Henry II other than the Grand Assize of Windsor. The most famous important was the assize of 'novel disseisin', i.e. of recent dispossession. 'Assize' could refer to the jury whose verdict was the key-element in these proceeding. Alternatively it could be used for the whole action, which was begun by the plaintiff obtaining a writ of novel disseisin. 'Assize' could also refer to the royal enactment which set in motion the systematic prosecution of recent disseisins and eventually led to private plaintiffs being able to bring the action of novel disseisin. This royal enactment was probably made in 1166 (certainly not later), when the general eyre went out, charged with the enforcement of the famous Assize of Clarendon on serious crime. Royal protection of seisin entered a new phase: no occasional orders to restore seisin to plaintiffs here and there, but a systematic, national campaign, directedfrom the centre.

The classic action of novel disseisin, a fruit of Henry Il's reign, was the culmination of a very long royal preoccupation with seisin, witnessed by numerous orders to restore possession, with or without certain forms of judicial enquiry. It was not the preoccupation with seisin that was new, but its systematic judicial form in the hands of the royal justices and the fast that it was now at the disposal of all free men.

Одним из важнейших источников английского общего права в XI—XIII вв. являлся «королевский приказ о праве», который представлял собой документ, скрепленный печатью и подписанный королем, адресованный правонарушителю или шерифу соответствующего округа и предписывающий устранить правонарушение.

Королевские приказы, выполнявшие роль источников права, были известны еще в англосаксонскую эпоху, но тогда приоритет оставался за местными правовыми обычаями и выработанными на их основе региональными законами. В эпоху же неопределенности и разгула правового нигилизма, последовавшую за нормандским завоеванием Англии, королевский приказ приобретает особое значение. В данный период только авторитет королевской власти мог служить пострадавшему от правонарушения лицу гарантией

* Соискатель Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина. [Kafedra-igp@mail.ru]

того, что его права будут восстановлены. По своей форме королевский приказ первоначально являлся чисто административным документом, актом королевского произвола, а не правосудия, хотя и имел целью защиту права и поддержание общественного порядка. Приказ выдавался на основании показаний одного истца, его версии событий, что часто вело к необъективности. Королевская власть довольно быстро осознала опасность подобной ситуации. Наилучшим решением проблемы явилось придание королевскому приказу строгой юридической формы, предусматривающей определенный процессуальный порядок рассмотрения иска, правовые гарантии как для истца, так и для ответчика. Серьезные шаги в этом направлении были предприняты уже во времена короля Стефана. Но по-настоящему становление системы приказов о праве относится к эпохе Генриха II и связано с его знаменитыми ассизами.

Первые из приказов общего права базировались на четырех «малых» ас-сизах 1, т.е. четырех законодательных актах Генриха II, называемых так в отличие от Великой Ассизы, принятой в Виндзоре.

Наиболее знаменитой и важной из них была «ассиза о новом захвате» (Assisa de Nova Dissaisina, Assise of Novel Disseisin), т.е. недавнем выселении или лишении права владения собственника.

Понятие «ассиза» — многозначно. Оно могло относиться к жюри, чей вердикт был ключевым элементом данных процессов. Точно так же оно могло означать весь процесс, который начинался по инициативе истца по получении приказа о новом захвате. «Ассизой» могло также называться королевское постановление, положившее начало систематическому преследованию за незаконные захваты и имевшие конечной целью облегчить возможность пострадавшим собственникам получить приказ «о новом захвате» и отстаивать свои права в королевском суде. Данное постановление было вынесено, по всей видимости, в 1166 г. (во всяком случае, не позже), во время великой выездной сессии суда, на которую была возложена задача введения знаменитой Кларендонской ассизы и расследования особо тяжких преступлений2.

Королевская защита владения вошла в новую фазу. Это уже не были отдельные, случайные распоряжения о восстановлении в праве владения недвижимостью того или иного лица, но систематическая, общенациональная работа, направляемая из единого центра.

1 Ассиза о новом захвате (Assisa de Nova Dissaisina, Assise of Novel Disseisin), ассиза о смерти предшественника (Assisa de Morte Antecessoris, Assise of Mort d'ancester), ассиза о последнем представлении на приход (Assisa de ultima praesentatione, Assise of Darrein Presentment), ассиза utrum.

2 Недавно были высказаны сомнения в отношении подлинности текста Кларендонской ассизы. Но они были опровергнуты благодаря серьезным аргументам Холта. См.: Holt. 'The Assises of Henry II: the Texts, pp. 85—100.

Первые записи о штрафах, налагавшихся за нарушения прав владения, появляются в Большом свитке в 1166 году и прослеживаются на протяжении нескольких лет, совпадая по времени с первой волной генеральных выездных сессий суда, т.е. 1166—1170 гг.1. Есть все основания полагать, что первая кампания против незаконных захватов была задумана как временная мера, так как была прямо связана с введением Кларендонской ассизы и генеральными выездными сессиями суда. После 1170 года деятельность выездных сессий прекратилась, и в этот же год мы видим исчезновение упоминаний о штрафах за незаконные захваты. Но в 1175 году генеральные выездные сессии были возобновлены, что было связано с изданием в 1176 г. Нортгэмптонской ассизы 2, и Большие свитки снова запестрели многочисленными упоминаниями о штрафах за незаконные захваты. Они появляются во множестве в 1176 и 1177 годах, но сходят практически на нет к 1178 году, который явился кризисным для выездных сессий.

Таким образом, можно выделить два периода активной деятельности генеральных выездных сессий суда и два периода активного преследования за незаконные захваты, которые отмечают две активные королевские кампании, направленные против любого незаконного владения вообще. В дальнейшем, когда выездные сессии суда установились в качестве постоянной меры, поток упоминаний о штрафах за незаконный захват не иссякал в Больших свитках на протяжении всего царствования. Хотя он никогда больше не достигал своего пика в 1177 году, но постоянно превышал уровень 1168 года. К этому времени иск о незаконном захвате был хорошо известен, и любой свободный землевладелец мог прибегнуть к нему. Приказ «о новом захвате» выдавался за весьма умеренную сумму3.

Текст ассизы, изданной, вероятно, в 1166 г., не сохранился. Это относится ко многим законодательным актам эпохи Генриха II, изданным как в Англии, так и в Нормандии, и не должно слишком удивлять нас 4. Возможно,

1 См. статистику платежей за незаконные захваты за период 1166— 1170 гг. (два последних платежа упоминаются в Большом свитке 1171 г.). (Van Caenegem, Writs, p. 285). Сравните с хронологией генеральных выездных сессий суда. См. также: G.D.G. Hall. Eng.Hist. Rev. 76 (1961), 318.

2 Генеральные выездные сессии суда были возобновлены в 1175 г. (возможно, в связи с переизданием Кларендонской ассизы). В 1176 г. судьи получили новые инструкции (Нортгэмптонс-кую ассизу), которые были посвящены тем же вопросам, но в более широком масштабе и предусматривали более суровые меры.

3 Платы pro habenda assisa de terra (1168), pro recognitione de terra (1170), ut habeat recognitionen et saisinam (1175) встречаются в Больших свитках. См.: Van Caenegem, Writs, p. 294. Значительное их количество впервые встречается под 1176 и 1177 гг. в связи со второй серией выездных сессий суда, а следовательно, и второй серией штрафов за незаконные захваты недвижимости.

4 См. ссылки на утерянные законодательные акты (statutum, edictum, assisa, constitutio, stabil-imentum), относящиеся к раннему периоду царствования Генриха II (Van Caenegem, Writs, p. 217, 284, 331, 338; Glanvill (XIII, 11, ed Hall, p.155, n. 3); Richardson and Sayls, Law and Legislation, p. 102). Одним из способов введения новых законодательных актов в Англии, как и везде в то время, была их устная промульгация королем. Другим способом было отправление приказа ко-

что решение о судебном преследовании за незаконные захваты было принято спонтанно и в качестве дополнительной задачи было поставлено перед судьями, непосредственной задачей которых было введение Кларендонской ассизы. Не исключено, что эта задача была сформулирована устно или в отдельном специальном приказе. Возможно, что это было ошибкой канцелярии ‘. Одно можно утверждать с полной уверенностью. В Нортгэмптонской ассизе есть отдельная статья репрессивного характера, направленная против лиц, виновных в недавних незаконных захватах, и этот текст до нас дошел 2. Лицо, незаконно лишенное своего свободного держания, могло его получить обратно по вердикту жюри, которое должно было вынести вердикт и в течение точно определенного срока представить его королевскому суду. Королевские судьи принимали решение о наложении штрафа на правонарушителя и возмещении убытков пострадавшему.

В Англии, в отличие от Нормандии, срок исковой давности не определялся количеством лет или «урожаев», прошедших с момента правонарушения. Он ограничивался хорошо известной, фиксированной датой. Поскольку мы не располагаем законодательными документами, появившимися ранее 1176 года, то можем лишь предположить, какова могла быть первая дата. Несколько обстоятельств говорят в пользу момента коронации Генриха II в 1154 году3, т.е. суды не рассматривали дела о незаконных захватах, имевших место до того, как Г енрих II стал королем. В 1176 году срок был приурочен к «возвращению короля в Англию после заключения мира с сыном», т.е. к маю 1175 г. Гленвилл говорит о таком сроке, как «возвращение короля после последней поездки в Нормандию». Эти короткие временные рамки оправдывают термин «de nova dissaisina» (новый захват», впервые встречающийся в Большом свитке 1181 г.4; он больше соответствует сути, чем «ассиза о захвате» или «иск о захвате», и потому получил преобладание.

Данная ассиза и основанный на ней приказ гарантировали держателю защиту его прав на держание, т.е. мирное обладание и эксплуатацию земельного владения в эпоху, когда земля была почти единственной формой благосостояния (богатства), основным средством существования каждого и источ-

ролевским судьям (J.C. Robertson and J.B. Sheppard, Materials for the History ofThomas Becket, Rolls Series, VII (London, 1885), 147) или шерифам (J.C. Robertson, op. cit., V (1881), 152; cf. Richardson and Sayles, Governance, pp. 307—308). О некоторых из наиболее важных нововведений Генриха II не сохранилось документальных свидетельств, и мы можем о них судить только по отрывочным сведениям из хроник.

1 Stenton, English Justice, pp. 39—42.

2 Stubbs, Select Charters, p. 180, c. 5.

3 Это согласуется со сроком исковой давности для других правонарушений, определенным Кларендонской ассизой. У Гленвилла несколько раз говорится о коронации Генриха II (Glanvill (II, 3; IV, 6; XII, 11, XIII, 3—6), Richardson and Sayles, Law and Legislation, p. 95, n. 2).

4 27 Henry II, pp. 26, 44.

ником могущества и престижа. Но при этом следует помнить, что здесь речь идет лишь о свободном держании — фригольде; иски о держании несвободном, вилланском, решались в манориальной курии лорда, а не короля ‘. Оставляя в стороне сложный вопрос о наиболее важном праве — праве собственности, как мы сказали бы сейчас, ассиза и основанный на ней приказ были нацелены на быстрое устранение недавних незаконных нарушений прав лиц на владение и пользование землей, произведенных «несправедливо и без решения суда»2.

Некоторые историки, которые восхищаются достижениями англосаксонской цивилизации в области права и превозносят гений королей анжуйской династии, не находят доброго слова в адрес нормандцев, якобы создавших своего рода «вакуум» между двумя «славными эпохами». С их точки зрения, варвары-нормандцы ввергли страну «в глубокий мрак», который был рассеян лишь в царствование Генриха II «ярким светочем его гения», и лишь тогда был сделан «великий анжуйский прыжок». Таким образом, период от Вильгельма Завоевателя до Стефана был периодом полной стагнации, а асси-за о новом захвате не имеет нормандских корней и появилась вдруг, словно бы «в результате ночи напряженных раздумий»3.

Но документы говорят о другом, об огромном внимании нормандских королей к проблеме защиты владения от незаконных на него посягательств. Уже тогда эта защита получила юридический характер. В начале царствования Генриха II деятельность выездных сессий суда в значительной мере была подчинена задаче защиты права владения и преследованию лиц, виновных в незаконном захвате. И, наконец, во второй половине его царствования все это нашло выход в появлении ассизы о новом захвате — юридическом средстве защиты права, одном из основополагающих законодательных актов, составивших основу нарождающегося общего права (Представление об этом акте мы можем получить из следующих документов: Большие свитки, работа Гленвилла, ранние приказы — древнейшие относятся к 1199 году, а один или два даже к первым годам царствования Ричарда 14 и самые ранние свитки ас-сиз).

Достаточно сложным и не совсем ясным представляется вопрос о развитии формы приказа до того момента, когда процесс становления этого юри-

1 Петрушевский Д.М. Очерки из истории английского государства и общества в Средние века. М., 2003 , С. 110.

2 Подобные выражения широко использовались в правовых документах данного периода, особенно в папских посланиях английским бенефициариям. См.: 'injuste et per violentiam deti-nent' (Holtmann, Papsturkunden, II, nr 22, pp. 165—167, A.D. 1139), 'sine ratione et judicio ablate' (ibid., II, nr 33, p. 177, A.D. 1143), 'per violentiam et contra iustitiam' (II, nr 98, p. 283, A.D. 1158).

3 Например Поллок, будучи серьезным ученым, считал, что английское общее право является «откровением божьим». Конечно, его мнение разделяют немногие.

4 Stenton, English Justice, p. 33.

дического инструмента достиг своего логического завершения. Нет никаких оснований верить, что редакция приказа, какую мы находим у Гленвилла 1 или в древнейших сохранившихся приказах, быша закреплена с самого начала. Для этого уж слишком много перемен и экспериментов произошло на протяжении царствования Генриха II. К тому же классический приказ о новом захвате представлял собой типичную повестку в суд и имел совершенно юридический характер, т.е. принадлежал к последней стадии развития от административного приказа к юридическому.

Мы считаем в высшей степени вероятным, что в 1160—1170 гг. приказ еще сохранял черты административного документа в хорошо нам знакомой форме: «вернуть истцу владение, на которое он имеет право, или в противном случае предстать перед моими судьями». К сожалению, в нашем распоряжении слишком мало таких документов, чтобы представить их в качестве примера. К счастью, сохранились приказы нормандского происхождения, относящиеся к данному периоду. Ассизы Генриха II действовали в Нормандии так же, как и в Англии, при этом использовались те же приказы, и среди них мы находим приказ о новом захвате. Что интересного в этом нормандском образце? Первым, кто обратил на это внимание, был профессор Ивер — так это то, что в нем есть следующий абзац: «вернуть владение прежнему держателю, в противном случае дать ответ перед моими судьями». Данный отрывок, несомненно, принадлежит к промежуточной стадии развития от архаического приказа «восстановить во владении» до формального приказа-повестки в суд эпохи Гленвилла 2. Все вышесказанное подтверждает мнение о том, что формулировка, приведенная Гленвиллем, является лишь наиболее поздней, выработанной в ходе долгого эволюционного процесса.

Достаточно большое практическое значение имеет ознакомление с вопросом возникновения и развития исковой формы, так как это позволяет заглянуть в самое далекое прошлое приказов общего права. Ряд исследователей обращали на это внимание, хотя их работы еще не получили достаточного признания.

Приказ «о новом захвате» был приказом, подлежащим возврату, т.е. содержал соответствующее условие, адресованное шерифу, который выполнял всю подготовительную работу и обеспечивал в назначенный срок явку в суд

1 Glanvill, XIII, 33: «Король шерифу, привет вам. Н пожаловался нам, что Р несправедливо и без решения суда лишил его свободного держания в таком-то селении, и было это после моей последней поездки в Нормандию... Вам надлежит проследить, чтобы жалоба держателя Н была рассмотрена двенадцатью полноправными людьми из живущих по соседству, чьи имена указаны в данном приказе. Призовите их, чтобы они сообща вынесли решение, и призовите Р, чтобы он выслушал это решение. И пусть там при этом будут все свидетели и поручители».

2 J.Uver, 'Le Bref Anglo-Normand', Tijdschr. V. Rechtsgeschiedenis. Rev. d' Hist. du Droit, 29 (1961), 324.

свидетелей, чьи подписи содержались в приказе, и поручителей. Возврат приказа был практическим способом контроля, что, однако, не меняло его сути, как оперативного, но безупречного, с точки зрения юридической процедуры, средства защиты прав лиц, потерявших свое имение в результате его незаконного захвата. Дело рассматривалось в королевском суде на основе вердикта присяжных. В том, что эти приказы, изданные одним из королевских учреждений (канцелярией), должны были быть «возвращены» в другое (центральный суд), нет ничего удивительного или нелогичного. В конце концов это было установленной практикой, что королевский приказ, на который ссылался истец, предъявлялся суду. Приказ о праве предъявлялся бенефициарием местному суду, принимался там и зачитывался перед всем собранием ‘. Таким же образом и приказ, подлежащий возврату, предъявлялся судьям, но уже не истцом, а шерифом. Уже от судей шериф получал соответствующие полномочия. В данном случае шериф выполнял все же разнообразные юридические задачи, которые обычно возлагались на истца. Естественно предположить, что приказы в 60—70-х гг. уже содержали в себе все необходимые элементы: наименования сторон и земли, по поводу которой возник спор, распоряжение для сторон и присяжных явиться в суд к определенной дате. В какой именно момент появилось условие возврата приказа с указанием различных элементов процессуальной важности, покрыто мраком неизвестности, но они уже содержались в нормандском, более «примитивном» приказе «о новом захвате».

Ассиза о новом захвате — достижение эпохи правления Генриха II, явилась кульминационным моментом в стремлении королевской власти оградить права собственников на владение и пользование землей, подтвержденном многочисленными распоряжениями «восстановить во владении» в ходе соответствующего расследования или без такового. В факте озабоченности правительства проблемой защиты права владения держателя на землю нет ничего особенно нового. Новым было то, что этому была придана специальная юридическая форма, и в руках правительства оказался реальный инструмент, позволивший достичь поставленных целей. В данном случае власть действовала в интересах всех свободных классов населения королевства.

1 Van Caenegem, Writs, pp. 168—172; Stenton, English Justice, p. 28.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.