CC BY
10
мации: к методологии исследования генезиса новоевропейской философии // Научные ведомости. - Серия Философия. Социология. Право. -2010.-№2 (97).-Вып. 15.-С. 5-16.
2. Философские и духовные искания в эпоху Ре-формации//Философия.ру [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://filosofia.ru/70557.
3. Васильева Л.Н. Политическая философия эпохи Реформации // Позиция. Философские проблемы науки, техники и образования. - 2012. - № 5. -С. 171-175.
4. Иванов В.А. Закон как юридический термин и его семантизация в немецкоязычном лютеровс-ком лексиконе // Вестник Российского университета кооперации.- 2018.- №2 (32).-С. 110-113.
5. Омельчук О.Н. Развитие представлений о поведении человека в эпоху Реформации // Вестник Полоцкого государственного университета. -Серия D. - 2012. - № 13. С. 102-108.
6. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. Время и дело Мартина Лютера. - М. : Политиздат, 1991. -432 с.
7. Юрченко Н.И. Влияние Реформации на формирование демократических институтов в Европе // Universum: общественные науки. - 2017. -№5(35).-С. 4-8.
8. Идеи Реформации и их влияние на развитие педагогической мысли и образования в Европе в XVi-XVII вв. История педагогики и образования.
[Электронный ресурс]. - Режим доступа: Ьйрэ:// studme.org/62335/pedagogika/idei_reformatsii_ vl¡yan¡e_razv¡t¡e_pedagog¡cheskoy_mysl¡_ оЬгагоуатуа_еугоре_ху\ XV>\
9. Ерохин В.Н. Влияние Реформации на развитие образования, науки и культуры в Англии в раннее Новое время//Сфера культуры. - 2021. - №2(4). -С. 51-62.
10. Обровец В.В. Влияние идей Реформации на развитие европейской науки // Богословские размышления. - Спецвыпуск "Реформация 500". -2015.-С. 158-162.
11. Федоров Н.Ф. Сочинения. - М., 1982. - 711 с.
12. Воденко К.В. Генезис и легитимизация новоевропейской науки: роль мировоззренческих трансформаций // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2009. - 2 (45). - С. 48-52.
13. Кулинич И.А. Европейская Реформация и становление классической науки // Актуальные проблемы современной науки: исторические, философские, методологические аспекты : сб. ст. Региональной научной конференции молодых ученых, - Курск, 2021.-С. 138-141.
14. КопчукЛ.Б. Репрезентация религиозно-конфес-сиональных ценностей Реформации и протестантизма во фразеологическом наследии Мартина Лютера//Вестник Балтийского федерального университета имени И. Канта. - Серия философия, педагогика, психология. - 2019. - № 1. - С. 5-14.
ASPECTS OF RECEPTIONS OF INOGENIC CULTURAL-RELIGIOUS ELEMENTS IN COMPLEX APPROACH TO RESEARCH Efimov Denis Aleksandrovich, Postgraduate student, Department of Philosophy and Religious Studies, Far Eastern Federal University, Primorsky Krai
This article discusses foundations and particularities of the complex approach to researches of processes and phenomena of reception ofinogenetic cultural and religious elements. Based on the conception of "comprehending questioning" which, according to Martin Heidegger, is a "ground" for understanding, the author builds a methodologic scheme of the complex approach, which serves to provide a sufficient heuristical minimum in perception of referred subject of research by searching for the answers to the basic issues of scientific philosophical interest. Emphasizing the role of the subject as an efficient cause in processes of cultural-religious syncretism the author focuses on importance of research of his intentions which is expressed verbally, graphically or actively (passively). This task necessitates to differentiate exterior and interior aspects of process or phenomenon being studied. Representing a subjective world as an original place for implementation ofsyncretization the author gives reasons for expediency of the research of worldview paradigms and dominating idea of subject of reception using not only motivational-targeted analysis but also existential one. A complex research of subject's world relationship, his ontological, epistemological, axiological and praxeological affirmations and social, economic, political and cultural environment enhances the understanding of exogenous and endogenous factors which develop his extrinsic and intrinsic motivation. Based on the interpretation of cultural (religious) norms, principles and imperatives, various degrees of subjects' readiness to accomplish or maintain receptions of inogenic elements allow to identify an analytical category of subjective "bounds ofindusivity"and make it possible to develop three-part classification of receptions, highlighting its separational, alternation and fusional types. Taking into consideration that receptions often operate as no final goal but as an implementer of more extensive plans of achieving one or another goal, the author also offers to distinguish strategy and tactics of receptions. Therefore, a process of reception is presenting as consisting of a range of aspects or steps, the consideration of which constitutes the content of suggested methodological "algorithm" for researching the processes and phenomena of reception of inogenic cultural or religious elements within the framework of the complex approach to research.
Keywords: religious syncretism; culturalsyncretism; complex approach; reception; typology ofsyncretism; indusivity.
DOM 0.24923/2222-243X.2021 -41.27
АСПЕКТЫ РЕЦЕПЦИЙ ИНОГЕННЫХКУЛЬТУРНО- удк 130.2:291.16:167 РЕЛИГИОЗНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ В КОМПЛЕКСНОМ ВАК РФ 09.00.13
ПОДХОДЕ К ИССЛЕДОВАНИЮ
В статье обсуждены основания и особенности комплексного подхода к иссле- © Ефимов Д. А2021 дованиям процессов и явлений рецепции иногенных культурных и религиозных элементов. Основываясь на концепции "понимающего вопрошания", служащего, согласно М. Хайдеггеру, "почвой"для способности понимания, автор конструирует методологическую схему комплексного подхода, призванного
предоставить достаточный эвристический минимум в познании указанного ф
предмета исследования путем поиска ответов на основные вопросы научно- Си
философского интереса. Акцентируя роль субъекта как действующей причи-
ны в процессах культурно-религиозного синкретизма, автор обращает вни- 0_
мание на важность исследования его интенций, выражаемых вербально, |-0
графически или деятельно (бездеятельно). Данная задача приводит к необходимости различать экстериорный и интериорный аспекты исследуемого процесса или явления. Представляя субъективный мир как первичное место осуществления синкретизации, автор аргументирует целесообразность исследования мировоззренческих парадигм и доминант субъекта рецепции, используя не только мотивационно-целевой, но и экзистенциальный анализ. Комплексное исследование мироотношения субъекта, его онтологических, гносеологических, аксиологических и праксиологических установок, социальной, экономической, политической и культурной среды способствует пониманию экзогенных и эндогенных факторов, формирующих его экстрин-сивную и интринсивную мотивацию. Основанные на интерпретации культурных (религиозных) норм, принципов и императивов различные степени готовности субъектов осуществлять или поддерживать рецепции иногенных элементов позволяют выделить аналитическую категорию субъективных "границ инклюзивности" а также дают возможность трехчастной типологиза-ции рецепций, выделяя их сепарационный, альтернационный и фузионный типы. В связи с тем, что рецепции зачастую являются не конечной целью, но средством реализации более широкого плана достижения той или иной цели, автор также предлагает различать стратегии и тактики рецепции. Процесс рецепции, таким образом, представляется как состоящий из ряда аспектов или этапов, рассмотрение которых составляет содержание предлагаемого методологического "алгоритма" исследований процессов и явлений рецепции иногенных культурных или религиозных элементов в рамках комплексного подхода к исследованию.
Ключевые слова: религиозный синкретизм; культурный синкретизм; комплексный подход; рецепция; типология синкретизма; инклюзивность.
<
3-
Ё
145
При исследовании явления и процессов рецепции иногенных культурно-религиозных элементов (обычно называемой синкретизмом) методологически перспективным представляется использование комплексного подхода. Данный подход можно понять, как "методологическую стратегию", направленную на разностороннее исследование предмета, с целью получения целостного представления о нем [6,16-17]. На необходимость обращения к комплексному подходу в исследованиях трансформации религиозного сознания в условиях религиозного синкретизма обращала внимание Ю. В. Гаврилова, рассматривая данный подход как объединяющий "принципы факторного и системного анализа, феноменологию, со-циально-психологические теории и концепцию религиозного синкретизма" [3, 218]. Действительно, будучи по своей сути новацией, каждый конкретный синкретизм "имеет свою специфику", которая определяется "сложным переплетением" социальных, экономических, культурных, исторических, психологических и иде-ологических факторов [5,14]. В то время как существуют различные концепции оснований комплексного подхода, на наш взгляд, потенциально продуктивным представляется полагание в его основе "понимаю-
ЕФИМОВ Денис Александрович,
соискатель, Департамент философии и религиоведения, Дальневосточный федеральный университет, Приморский край
щего вопрошания", определенного М. Хайдег-гером как "захваченность", "на почве которой мы только и обретаем способность всеохватывающего понимания и схватывания того, о чем спрашиваем" [9, 333]. Свое непосредственное воплощение вопрошания находят в "будоражащих наш ум" вопросах: "Кто? Что? Где? Когда? Как? Какой? Сколько? Куда? Почему? Зачем?, последовательно отвечая на которые, человек познает мир" [1, 25]. При этом, учитывая, что рецепции иногенных элементов осуществляются именно людьми (субъектами), то есть культуры и религии никогда не синкрети-зируют сами себя, антропологическое измерение данного явления обретает принципиальную важность. Для того чтобы понять каждый конкретный "синкретизм", нужно прежде всего понять людей,его осуществляющих или поддерживающих. Но что означает "понять" людей? Отвечая на этот вопрос, мы, разделяя суждение С. Е. Ячина, полагаем, что понимание - это, прежде всего, "усилие проникновения в смысл того, что Ближний своей свободой имеет в виду" [10,111]. Из данного емкого определения можно вывести несколько аспектов процесса понимания. Во-первых, понимание есть усилие. Чтобы понять, мы вначале должны захотеть понять, иметь диспозицию к пониманию и приложить соразмерные усилия. Это не обязательно должно подразумевать "эмпатическую включенность", хотя она и может присутствовать. Во-вторых, цель понимания - проникновение в смысл, но не в тот смысл, который мы "увидели", а в тот, который Ближний "имел в виду". Это означает необходимость поиска интенции Ближнего, а также различения понимания и интерпретации. Как видно из приведенного определения, интенция не обязательно должна выражаться словесно. Ближний выражает интенцию "своей свободой", которая может воплощаться не только в его речи или в написанном им тексте, но и в любом его значимом действии или бездействии. В данной парадигме понимания Ближний, Субъект выходит на передний план Это противоположно подходам, в которых субъект рассматривается как "умерший", а важность авторских интенций представляется "анахронизмом". Как заметил Д. И. Дубровский, "представители нынешней постмодернистской моды почитают за правило заявлять о "смерти субъекта", но самих себя почему-то хоронить не собираются" [4, 251]. Соглашаясь с данным наблюдением, словами М. Твена и В. Маяковского мы могли бы сказать, что постмодернистские слухи о смерти субъекта
являются явным преувеличением, поскольку субъект "и теперь живее всех живых". В противовес авторам, постулирующим, что при наличии "текста" "эмпирический автор должен хранить молчание" [1 б, 66,79], мы склонны согласиться с доктором Баллардом, отметившим важность учета точек зрения самих последователей синкретических религий, с тем, чтобы получить разностороннее понимание исследуемого явления [12, 20]. "Фундаментальной этической максимой интерпретации", таким образом, является учет авторской интенции [19, 80, 90]. Применение данной максимы на практике приводит нас к необходимости различать экстериорный и интериорный аспекты исследуемого явления. Экстериорный аспект - это то, как выглядит явление или процесс синкретизма для внешних наблюдателей, в то время как интериорный аспект есть то, как данный синкретизм воспринимается и объясняется изнутри, самими носителями данной культуры или религии. Поэтому, на наш взгляд, вполне обоснованным является замечание С. Гринфилда, рассмотревшего афро-ка-толический синкретизм на бразильском материале и отметившего, что решение вопроса о конкретном виде синкретизма африканских духов и католических святых, осуществляемого афро-бразильцами, возможно лишь путем исследования данного вопроса в отношении каждого отдельного адепта, причем только "в данное время и в данном месте". В одних случаях святых могут почитать отдельно от африканских божеств, в других случаях их могут тем или иным способом связывать с африканскими пантеоном и космологией, в третьих - их могут соединять с африканскими духами [18, 122]. При этом внешне все эти (и многие другие) варианты "синкретизма" вполне могут выглядеть одинаково. Данная вариативность присуща не только Бразилии. Один из адептов афро-кубинской религии пало, например, объяснил: "Когда я молюсь святой Варваре, в моей молитве я обращаюсь только к католической святой. Однако... когда я молюсь [духу религии пало по имени] Сьете Райос в моей молитве [на языке] конго,хотя я буду находиться перед тем же католическим образом святой Варвары, я обращаюсь к мпунгу [духу религии пало]" [14, 158]. Эти различия побуждают нас согласиться с отмеченной С. Е. Ячиным возможностью полагания "в основание общего понимания человеческого бытия", упомянутой С. Хоружим, способности человека быть "ошеломляюще разным" [10, 40]. Данная способность быть разным, разумеется, верна не
только, когда мы сравниваем одного субъекта с другим, но и когда говорим о конкретном субъекте.
Именно субъект является действующей причиной рецепции. Поэтому представляется верным суждение Ю. В. Гавриловой, согласно которой "религиозный синкретизм обнаруживается, прежде всего, на уровне индивидуального религиозного сознания, а затем получает свое выражение и укореняется в общественном сознании" [2, 99]. Субъективный мир человека становится, таким образом, первичным местом реципирования, полем синкретизма. Каждый субъективный мир уникален, и мировоззрение каждого человека имеет свои особенности. В любом мировоззрении имеются доминанты, детерминирующие онтологические, гносеологические, аксиологические и праксиологические установки субъекта и влияющие на восприятие им социальной, экономической, политической и культурной областей действительности. С. Е. Ячин выдел четыре типа мироотношения, значение каждого из которых "в их синкретическом единстве бесконечно варьируется и создает характер человека". Эти мироотношения связаны с четырьмя экзистенциальными способностями человека - волей, чувством, мышлением и верой, принимающими ту или иную уникальную форму единства и тем самым образующими экзистенциальное состояние субъекта [10,7, 75]. В связи со сказанным в исследованиях того или иного процесса или явления рецепции иногенныхэлементов представляется оправданным не только мотивационно-целевой (интенциональный), но и экзистенциальный анализ, включающий рассмотрение как мироотношения субъекта исследуемой рецепции, так и особенно доминант этого мироотношения. Это тем более оправдано, если мы согласимся с М. Мерло-Понти в том, что сама интенция имеет экзистенциальное измерение: "О чем бы ни шла речь - о восприятии вещи, об историческом событии или об учении, "понимать" значит постигать тотальную интенцию -не только то, чем могут быть для представления "свойства" воспринятой вещи, пыль "исторических фактов", "идеи", введенные в обиход конкретным учением, - но и единственный в своем роде способ существования" [7,18].
Говоря о "субъекте" какой-либо рецепции, мы подразумеваем не только того, кто является ее автором, но и тех, кто с этой рецепцией согласен либо так или иначе поддерживает ее. Комплексное рассмотрение онтологических, гносеологических, аксиологических и пракси-
ологических установок субъекта, типа его мироотношения, а также социальной, экономической, политической и культурной среды позволяет выявить и понять лежащие в основе рецепции экзогенные и эндогенные факторы, а также экстринсивную и интринсивную мотивацию субъекта.
Не менее важным принципом и этапом исследования синкретизма является различение индивидуальных и групповых субъектов, причем во второй категории необходимо отличать рядовых субъектов от иерархов, элиты. Проведение данных различий необходимо, поскольку как отношение к рецепции, так и ее конкретный тип нередко весьма отличается на каждом из этих уровней. В связи с этим игнорирование указанной дистинкции способно привести к неоправданно широким, гомогенизирующим суждениям и выводам.
Равным образом представляется оправданным различение тактик и стратегий рецепции, с возможным выделением общих и частных стратегий. Целесообразность этого обусловлена тем, что наблюдаемый нами конкретный тип рецепции часто является не самоцелью субъекта, но лишь средством или приемом на пути к достижению другой цели, реализации той или иной частной или общей стратегии, могущей представлять собой иной тип "синкретизма". Определение стратегии, связанной с целеполаганием, помогает получить ответ на вопрос "зачем осуществляется данная рецепция?", тогда как выявление конкретной тактики помогает ответить на вопрос "как осуществляется рецепция?". Существует значительное разнообразие тактик рецепции. Говоря о способах трансформации иногенных элементов можно упомянуть такие тактики, как транспозиция (перенесение элемента "как есть", то есть нулевая трансформация), реноминация, реинтерпретация (в т.ч. идентификация), рефункционализация, реструктуризация, реформация или модификация содержания. Обсуждая способ принятия иногенных элементов, мы можем говорить об ад-диции (прибавлении),субтракции (вычитании/ удалении элементов), субституции (замещении) и т.д. Выявляя восприятие субъектом характера конкретной рецепции, мы встречаем диссимуляцию, натурализацию и т.д.
Различные степени открытости к рецепциям в позициях субъектов исследуемого явления или процесса указывают на наличие субъективных "границ инклюзивное™". Интерпретируя нормы (принципы и императивы) собственной религии или культуры, индиви-
дуальный и коллективный субъекты так или иначе устанавливают названные границы, то есть полагают предел возможной рецепции и способов ее осуществления. При этом границы инклюзивности, полагаемые одним субъектом, могут как совпадать с границами полагаемыми другими субъектами, так и отличаться от них. Это неудивительно, поскольку каждое субъективное мировоззрение и его доминанты как правило лишь отчасти конгруэнтны (совместимы, совпадают, соответствуют) мировоззрению и доминантам других субъектов Кроме того, как индивидуальные, так и коллективные границы инклюзивности не являются установленными раз и навсегда, но вполне могут расширяться или сужаться, следуя за мировоззренческими изменениями. Эти границы также не являются "ровными" поскольку применительно ко многим аспектам культуры или религии они могут отличаться. Наконец, необходимо учитывать, что субъекты не всегда используют собственные границы инклюзивности во всей их широте, но могут обходиться лишь необходимыми рецепциями, даже если способны на б?льшие.
Исходя из различия степеней инклюзивности, мы можем выделить три основных типа рецепций иногенных культурно-религиозных элементов. Первый, cena рационный, тип характеризуется стремлением субъекта утвердить (сохранить) неприкосновенность, "несинкре-тичность" собственной культуры или религии, несмотря на то что она, как и другие религии и культуры, содержит иногенные элементы. Се-парационная парадигма может быть вызвана различными причинами: определенными формами культурно-религиозного традиционализма, фундаментализма, нетерпимости или антагонизма, конверсией или реверсией субъекта (принятием им новой религии или, наоборот, возвращением к прежней) и т.д Мы можем проиллюстрировать сепарацион-ный синкретизм на примере Гаити, где лидеры карнавала papa, проводимого в страстную пятницу, принимают "ярлык "еврея"" и даже "претендуют на мистическое еврейское происхождение". Для них это является чем-то вроде формы "психического сопротивления", символического противостояния "католической элите Гаити". Последователи признают, что их традиция имеет антихристианскую сущность, и считают, что первую рару провели те евреи, которые распяли Христа в страстную пятницу: "Papa - это то, что они сделали, когда распяли Иисуса в Страстную пятницу", поя,
танцуя и радуясь этому событию [22, 113,126, 129]. Из данного примера мы видим, что участники рары придерживаются сепарационной парадигмы, реципируя иногенные элементы (статус страстной пятницы, привязанной к католическому календарю, веру в распятие Христа).
Второй тип, который можно назвать альтернационным, включает случаи чередования, когда субъект практикует различные религии или придерживается разных культур попеременно либо когда в одной религии или культуре имеются отсылки к другой или другим. Альтернация наблюдается, в частности, на примере конфуцианства, буддизма и даосизма в Китае. Нам трудно согласиться с мнением X. Крамера, согласно которому конфуцианство, буддизм и даосизм в Китае повсеместно "фактически рассматривают как одну" религию (хотя это, конечно, имеет место в многочисленных китайских синкретических религиях, равно как и в вере многих субъектов). В то же время верно, что многие китайцы альтернативно участвуют и в буддистских, и в даосских, и в конфуцианских обрядах [21,39]. Однако в этой мульти-религиозной практике, как отметил Э. Цюрхер, имеется, так сказать, "разделение труда", выраженное в пословице: "Конфуцианство - для управления миром, даосизм - для управления телом, и буддизм - для управления умом/духом" [28,39]. То есть мы видим, что в структуре внутрисубъектного мировоззренческого комплекса (в субъективном мире адепта) вполне могут присутствовать одновременно все три религии, имея различные функции. При этом внешне эти религии могут быть поддержаны альтернационно. Другой пример альтернации (в африканском контексте) приводит К. Мунк, показывая, что большинство зулусов, принадлежащее к христианству, также сохраняет и свои традиционные верования. При этом "христианство не смешивается с традиционным культом, но две религиозные системы живут вместе бок о бок" [24, 371]. Однако если некто практикует две или более религии попеременно, он так или иначе сочетает, соединяет их в своем уме в единый "метафизический космос", легализует, объясняет сочетаемость разнорели-гиозных практик. Подобным образом Д'Коста отметил наличие случаев, когда "то, что рассматривалось снаружи как двойная принадлежность, изнутри было одним из видов единственного культурного конгломерата, с вариантами внутри единственной "идентичности", а не между двумя религиями" [15, 144]. Поэтому попеременная практика разных ре-
лигий одним и тем же субъектом синкретична по своей сути, даже если внешне эти религии не смешиваются.
Примеры "отсылочной" разновидности альтернации мы видим в религии йоруба, где один из знаков (оду отура меджи) прорицательной системы ифа предписывает клиенту принять ислам, "потому что он может найти там религию, которая сделает его жизнь лучше" [11,38]. На Гаити информатор сообщил А. Метро, что человек "должен быть хорошим католиком, чтобы обслуживать лва [духов вуду]" [23, 323]. Известно, что ритуальные специалисты вуду нередко рекомендуют клиентам паломничества, причащение и бракосочетание в церкви [23,332; 27,262-263]. Последователи афро-бра-зильских религий, как и сами духи-водуны, "поощряют людей ходить на мессу" [17, 96], а христианское крещение считается необходимым [25, 47]. В кандомбле Ресифи "дочери" оришы Ошун посещают мессу Кармельской Богоматери [13,126-127]. В сантерии "считается неприкосновенным обязательным условием, чтобы инициируемый [в сантерию] [вначале] крестился в католической церкви" [20, 35].
Иногда альтернация приводит даже к смене религии. Так, некоторые адепты вуду оставили эту религию и полностью сосредоточились на христианстве, потому что "сами лва потребовали, чтобы их слуги пошли к [католическим] священникам и подчинились католической церкви" [26,59].
Третий тип рецепции мы можем назвать фузионным. В данном случае наблюдается соединение (смешение) элементов разных культур и религий. Существует множество примеров фузионной рецепции. Так, в Бразилии на церемониях тамбор-ди-мина читают литании Деве Марии, в кандомбле Ресифи и в баиянс-киххрамах кандомблежеже-наго алтари содержат католические изображения, а в катимбо на них располагают розарии и католические свечи [13, 126-127; 25, 42]. Н. Сонтоку назвал соединение буддизма, конфуцианства и синтоизма "единовкусной пилюлей", в которую входит "ложка синто и по пол-ложки конфуцианства и буддизма", причем в этой "пилюле все составляющие тщательно смешиваются до неотличимости, иначе она будет обладать плохим вкусом во рту, да и в животе станет дурно" [8, 443]. На наш взгляд, это хорошая метафора для иллюстрации некоторых разновидностей синкретизма фузионного типа.
Проиллюстрируем вышесказанное на упрощенном гипотетическом примере деятельности католического миссионера. Прибыв с
миссией в далекую страну, миссионер [индивидуальный субъект] оказывается в местной политической, культурно-религиозной, социальной и экономической среде [экзогенные факторы], с которыми он так или иначе будет вынужден считаться и которые будут оказывать влияние на его деятельность и ее результаты. Осуществляя миссию [эндогенный фактор] и стремясь к успешной реализации плана евангелизации местных жителей и инкульту-рации католической веры [общей стратегии], миссионер может посчитать целесообразным [мотивироваться] реципировать в католическую практику некий элемент из местной религии или культуры [частная стратегия] тем или иным способом [т.е. тактикой, например, путем аддиции или субституции]. Придя к выводу, что и само введение, и конкретный способ введения данного элемента допустимы в контексте норм католического вероучения [в их интерпретации миссионером, то есть в рамках полагаемых им границ инклюзивности], миссионер может внести предложение полномочной церковной власти одобрить или разрешить введение этого элемента в указанную практику. Данное предложение в зависимости от ситуации и сложности вопроса может быть рассмотрено на различных иерархических индивидуальных и/или групповых уровнях католической церкви [групповыми и/или индивидуальными субъектами - епископом, ведомством папской курии, самим папой], и в случае одобрения (разрешения) указанный элемент может быть реципирован. Результат такой рецепции - наличие в католической практике иногенного элемента - внешне [т.е. на экстериорном уровне] может выглядеть просто как фузионный тип, некая "синкретическая" смесь католических и некатолических элементов, тогда как самой католической церковью, не приемлющей любую форму "синкретизма", полученный результат может восприниматься и объясняться [на интериорном уровне] совсем иначе (равно как отличным образом его могут воспринимать или объяснять и местные жители).
Таким образом, мы можем выделить несколько этапов или аспектов рецепции ино-генных культурно-религиозных элементов, рассмотрение которых может составить содержание методологического "алгоритма" исследования процессов и явлений синкретизма в рамках комплексного подхода. Не ограничиваясь этапом реципирования, мы полагаем необходимым обращать пристальное внимание как на "предрецепционные" аспекты ис-
следуемого процесса - причинный (экзогенные и эндогенные факторы), мотивационный (эк-стринсивную и интринсивную мотивацию), нормативный (границы инклюзивности), стра-тегико-тактический (общие и частные стратегии, а также конкретные способы осуществления рецепции), так и на "пострецепционный" аспект (т.е. полученный результат),учитывая его и экстериорное и интрериорное измерения. Кроме того, принципиально важным представляется учет субъектного состава исследуемого процесса с различением индивидуальных и коллективных субъектов, а также элиты и рядовых носителей культуры или религии. Подобного рода комплексное исследование, проведенное с применением обще- и частнонаучных методов, способствует получению ответов на основные вопросы научно-философского интереса (Кто? Что? Где? Как? Зачем? Почему? и т.д.).
Литература:
1. Вечтомов Е.М. Философия математики: монография / Е. М. Вечтомов. - Киров : Радуга-ПРЕСС, 2013.-316с.
2. Гаврилова Ю.В. Механизмы возникновения религиозного синкретизма / Ю.В. Гаврилова // Гуманитарный вектор.-2017.-Т. 12, №3.-С. 97-105.
3. Гаврилова Ю.В. Особенности функционирования религиозного сознания в условиях религиозного синкретизма / Ю.В. Гаврилова // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. -2018. - Т. 7, № 4А. - С. 69-74.
4. Дубровский Д.И. Проблема идеального. Субъективная реальность / Д.И. Дубровский. - М. : Ка-НОН+, 2002.-368 с.
5. Капустин H.C. Особенности эволюции религии (на материалах древних верований и христианства) / Н. С. Капустин. - М. : Мысль, 1984. - 222 с.
6. Логинова H.A. Опыт человекознания: История комплексного подхода в психологических школах В.М. Бехтерева и Б.Г. Ананьева / H.A. Логинова. - СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2005. - С. 16-17.
7. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия / М. Мерло-Понти; пер. с фр. под ред. И.С. Вдовиной, С .Л. Фокина. - СПб. : Ювента; Наука, 1999. - 605 с.
8. Накорчевский A.A. Синто/A.A. Накорчевский. -2-е изд., исп. и доп. - СПб. : Азбука-классика; Петербургское Востоковедение, 2003. - 448 с. - (Мир Востока).
9. Хайдеггер М. Время и бытие / М. Хайдеггер. - М. : Республика, 1993. - 447 с.
10. Ячин С.Е. Аналитика человеческого бытия: вве дение в опыт самопознания. Систематический очерк/С.Е. Ячин. - М. : ИНФРА-М, 2014. - 217 с.
11. Abimbola, W. If6 will mend our broken world: thoughts on Yoruba religion and culture in Africa and the Diaspora. Interviews with an introduction by Ivor Miller / W. Abimbola. - Roxbury: Aim Books, 2003.-xiii, 185 p.
12. Ballard, E. C. Ndoki Bueno, Ndoki Malo: A Dissertation in Folklore and Folklife, Presented to
the Faculties of the University of Pennsylvania In Partial Fulfillment of the Requirements for the Degree of Doctor of Philosophy / Eoghan Craig Ballard. - 2005. -xvii, 255 p. - ProQuest Dissertations and Theses database (№3165638).
13. Bastide, R. Problems of Religious Syncretism / R. Bastide // Syncretism in Religion: A Reader / A.M. Leopold, J. S. Jensen (eds.). - NewYork: Routledge, 2005.- P. 113-141.
14. Calleja, G. El Kimpbngulu: Corpus Santoral del Palo Monte Mayombe/G. Calleja, R. Alpizar. - Madrid: Ediciones Maiombe, Ralph Alpizar, 2012. - 180 p.
15. D'Costa, G. Assessing Catholic-Buddhist'Dual-Belonging' in the Light of the Catholic Magisterium / G. D'Costa // Theological and Philosophical Responses to Syncretism: Beyond the Mirage of Pure Religion / P. Fridlund, M. Vflhflkangas (eds.). - Leiden, Boston: Brill, 2017,- P. 104-162.
16. Eco, U. Between author and text / U. Eco // Interpretation and overinterpretation /S. Collini (ed.). - Cambridge: Cambridge University Press, 2002. -P. 67-88.
17. Ferretti, S. F. Religious Syncretism in an Afro-Brazilian Cult House / S. F. Ferretti // Reinventing Religions: Syncretism and Transformation in Africa and the Americas / S. M. Greenfield, A. F. Droogers (eds.). - Lanham, Boulder, NewYork, Oxford: Rowman & Littlefield, 2001. - P. 87-97.
18. Greenfield, S. M. The Reinterpretation of Africa: Convergence and Syncretism in Brazilian Candomble / S. M. Greenfield // Reinventing Religions: Syncretism and Transformation in Africa and the Americas / S. M. Greenfield, A. F. Droogers (eds.). - Lanham, Boulder, NewYork, Oxford: Rowman & Littlefield, 2001. - P. 113-129.
19. Hirsch Jr., E. D.The Aims of Interpretation/E.D. Hirsch Jr. - Chicago: University of Chicago Press, 1976. - vi, 274 p.
20. Jirrwnez, R. D. Hombres у dioses: panorama de las religiones populares en Cuba / R. D. Jirrmnez, E. S. GarcHa. - Santiago de Cuba: Editorial Oriente, 1999. - 112 p.
21. Kraemer, H. Syncretism / H. Kraemer//Syncretism in Religion: A Reader / A. M. Leopold, J. S. Jensen (eds.). - NewYork: Routledge, 2005. - P. 39-47.
22. McAlister, E. Rara! Vodou, Power,and Performance in Haiti and Its Diaspora / E. McAlister. - Berkeley: University of California Press, 2002. - xviii, 259 p.
23. Mqetraux, A. Voodoo In Haiti/A. Metraux.- New York: Pantheon, 1989. - 432 p.
24. Munk, K. Medicine-men, modernity and magic: syncretism as an explanatory category to recent religious responses and magical practices among urban blacks in contemporary South Africa / K. Munk // Syncretism in Religion: A Reader/ A. M. Leopold, J. S. Jensen (eds.). - NewYork: Routledge, 2005. - P. 362-375.
25. Ryle, J. Miracles of the People: Attitudes to Catholicism in an Afro-Brazilian Religious Centre in Salvador Da Bahia / J. Ryle // Vernacular Christianity: Essays in the Social Anthropology of Religion / R. G. Lienhardt, W. James, D. H. Johnson (eds.). - Oxford: Jaso, 1988.-P. 40-50.
26. Simpson, G. E. Belief system of Haitian Vodoun / G. E. Simpson // American Anthropologist. - 1945. -Vol.47,№1,-P.35-59.
27. Vanhee, H. Central African Popular Christianity and the Making of Haitian Vodou Religion / H. Vanhee // Central Africans and Cultural Transformations in the American Diaspora/L. M. Heywood (ed.).- New York: Cambridge University Press, 2002. - P. 262-263.
28. Zürcher, E. Jesuit Accommodation and the Chinese Cultural Imperative / E. Zürcher // The Chinese Rites Controversy: Its History and Meaning / D. E. Mungello (ed.). - Nettetal: Steyler Verlag, 1994. -P. 31-64.
TO THE QUEST/ON A BOUT THE WA Y OUT OF THE CRISIS IN EDUCA T/ON: BA CK TO KA NT! *
Jenei Terez, PhD, University of Nyiregyhaza, Hungary
Kiss Lajos Andras, Dr. habi!., University of Nyiregyhaza, Hungary
Shachina Anna Yrievna, PhD of Pedagogical sciences, independent researcher, Murmansk
The authors of the article are trying to identify the signs of a crisis of our time as a consequence of the refusal from the philosophical justification of the goals and objectives of scientific pedagogy, which as a chain reaction entail ignoring the results of sciences related to pedagogy: neurobiology and psychology. The reproductive approach in education selectively takes into account the results of the empirical sciences, as they serve to justify it. The result is a shift in emphasis: being driven by the hypothetical imperatives of competitiveness in the labor market, teachers and other adults feel the need for the achievements of the pupils, for their effectiveness. As a consequence, the child's psyche does not develop properly which manifests itself in the inability to see the subjects of interaction in the vis-a-vis, in an effort to objectify what is not subject to objectification - a person. The authors of the article see the solution to the problem in the appeal in the philosophical and pedagogical system of I. Kant, that may be reconstructed from his works. The authors of the article conclude that /. Kant may rightfully be considered the founder of a productive approach to education.
Keywords: disaster in education; the dignity of the person; personality; pedagogical thinking; adulthood; Kant's "Copernican " revolutions; productive activity of a thinking subject; a paradox of pure practical reason; categorical imperative; autonomy; sensual preparation for morality; heteronomy; Sapere aude; values.
DOI 10.24923/2222-243X.2021 -41.28
К ВОПРОСУ О ПУТИ ВЫХОДА ИЗ КРИЗИСА В ОБРАЗОВАНИИ: НАЗАД К КАНТУ! **
Авторы статьи предпринимают попытку определить признаки кризиса современности как следствие отказа от философского обоснования целей и задач научной педагогики, что как цепную реакцию влечёт игнорирование результатов смежных с педагогикой наук: нейробиологии и психологии. Репродуктивный подход в образовании избирательно учитывает результаты эмпирических наук, поскольку они служат его оправданию. В результате наблюдается смещение акцентов: педагоги и другие взрослые испытывают потребность в достижениях воспитанников, в их эффективности, руководствуясь гипотетическим императивом конкурентоспособности на рынке труда. В результате психика ребёнка не развивается должным образом, что проявляется в неспособности видеть в других субъектов взаимодействия, в стремлении объективировать не подлежащее объективации - человека. Авторы статьи видят решение проблемы в обращении к философско-педагогической системе И. Канта, которая позволяет себя реконструировать из его произведений. Авторы статьи приходят к выводу, что И. Канта можно по праву считать основоположником продуктивного подхода в образовании.
Ключевые слова: катастрофа в сфере образования; личностное достоинство; педагогическое мышление; совершеннолетие; "коперниканские"революции Канта; продуктивная деятельность мыслящего субъекта; парадокс чистого практического разума; категорический императив; автономия; чувственная подготовка к нравственности; гетерономия; Sapere aude; ценности.
Конец прошлого века был многообещающим для развития педагогики в России: основанием для новой парадигмы учебно-воспита-
УДК 17.021.2 ВАК РФ 09.00.11
© Йене и Т., 2021 ©КишЛ.А.,2021 © Шачина А.Ю., 2021
ЙЕНЕИ Тереза, PhD, Институт прикладных гуманитарных наук, Университет Ньиредьхазы, Ньиредьхаза, Венгрия
КИШ Лайош Андраш, Dr.
habii, Институт истории и философии, Университет Ньиредьхазы, Ньиредьхаза, Венгрия
ША ЧИНА Анна Юрьевна,
кандидат педагогических наук, независимый исследователь, Мурманск
си О ш
M 0-
ш
<
ж
3-
5
151
* The research was conducted with the financial support of the RFBR and the RIAC in the framework of the scientific project number 20-511-23002 "Migration of ideas and formation of national philosophical traditions: dialogues over borders".
** Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и РЯИК в рамках научного проекта № 20-511-23002 "Миграция идей и формирование национальных философских традиций: диалоги поверх границ".
