CC BY
74
тельствует о том, что корпоративную культуру курсантов следует рассматривать как часть общей культуры российского общества.
При всей корпоративности армии и разнице в мышлении военных и гражданских людей, очевидно, что армия и общество соединены комплексными и многоплановыми связями и
одно без другого не существует. Общество задает цель, ради которой военные готовы рисковать жизнью, общество - конечный «клиент» армии и пополняет ее человеческими ресурсами. Армия отражает состояние общества, систему ценностей страны.
Библиографический список
1. Тарасов, Е.Ф. Языковое сознание // Вопросы психолингвистики. - 2004. - № 2.
2. Тарасов, Е.Ф. Межкультурное общение - новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания: Сб. ст. / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. - М., 2003 [Э/р]. - Р/д: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/sborniki/index.htm
3. Уфимцева, Н.В. Ассоциативный тезаурус русского языка как модель языкового сознания русских // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты / под ред. Н.В. Уфимцевой. - М., 2004 [Э/р]. - Р/д: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/sborniki/index.htm
4. Бочкарев, А.В. Корпоративная культура офицерского корпуса // Педагогическое образование в России. - 2010. - № 3
5. Харченко, Е.В. Корпоративная культура профессионалов: попытка описания // Вопросы психолингвистики. - 2009. - № 9.
6. Иноземцева, Л.П. Особенности корпоративной культуры преподавателей // Вестник ЮУрГУ. - 2007. - № 15.
7. Селютин, А.А. Корпоративная среда вуза как основа для формирования профессионального языкового сознания коллектива // Языки
профессиональной коммуникации: материалы II междунар. науч. конф. - Челябинск: Челяб. Гос. Ун-т, 2005.
8. Энциклопедический словарь: Психология труда, рекламы, управления, инженерная психология и эргономика / под ред. Б.А. Душкова / сост.: Б.А. Душков и др. - Екатеринбург: Деловая книга, 2000.
9. Леонтьев, А.А. Основы психолингвистики. - М.: СМЫСЛ, 1997.
10. Харченко, Е.В. Языковое сознание профессионала как предмет психолингвистики // Языковое сознание и образ мира: сб. ст. / отв. ред.
Н.В. Уфимцева [Э/р]. - Р/д: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/ sborniki/index.htm
11. Ожегов, С.И. Словарь русского языка / под ред. чл.-корр. АН СССР Н.Ю. Шведовой. - М.: Рус. яз., 1988.
12. Брега, А. Ластовенко, Н. Вооруженные силы России в структуре государственных институтов власти // Ориентир, 2009. - № 12.
13. Капчан, Ч. Последний рубеж для НАТО: Почему Россия должна вступить в Североатлантический союз // Воздушно-космическая оборона. - 2010 - № 5.
14. Арбатов, А. Почему мы не понимаем друг друга? / А. Арбатов, С. Ознобищев // Военно-промышленный курьер. - 2010. - № 28.
Bibliography
1. Tarasov, E.F. Yazihkovoe soznanie // Voprosih psikholingvistiki. - 2004. - № 2.
2. Tarasov, E.F. Mezhkuljturnoe obthenie - novaya ontologiya analiza yazihkovogo soznaniya // Ehtnokuljturnaya specifika yazihkovogo sozna-
niya: Sb. st. / Otv. red. N.V. Ufimceva. - M., 2003 [Eh/r]. - R/d: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/sborniki/index.htm
3. Ufimceva, N.V. Associativnihyj tezaurus russkogo yazihka kak modelj yazihkovogo soznaniya russkikh // Yazihkovoe soznanie: teoreticheskie i prikladnihe aspektih / pod red. N.V. Ufimcevoyj. - M., 2004 [Eh/r]. - R/d: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/sborniki/index.htm
4. Bochkarev, A.V. Korporativnaya kuljtura oficerskogo korpusa // Pedagogicheskoe obrazovanie v Rossii. - 2010. - № 3
5. Kharchenko, E.V. Korporativnaya kuljtura professionalov: popihtka opisaniya // Voprosih psikholingvistiki. - 2009. - № 9.
6. Inozemceva, L.P. Osobennosti korporativnoyj kuljturih prepodavateleyj // Vestnik YuUrGU. - 2007. - № 15.
7. Selyutin, A.A. Korporativnaya sreda vuza kak osnova dlya formirovaniya professionaljnogo yazihkovogo soznaniya kol-lektiva // Yazihki pro-fessionaljnoyj kommunikacii: materialih II mezhdunar. nauch. konf. - Chelyabinsk: Chelyab. Gos. Un-t, 2005.
8. Ehnciklopedicheskiyj slovarj: Psikhologiya truda, reklamih, upravleniya, inzhenernaya psikhologiya i ehrgonomika / pod red. B.A. Dushkova / cost.: B.A. Dushkov i dr. - Ekaterinburg: Delovaya kniga, 2000.
9. Leontjev, A.A. Osnovih psikholingvistiki. - M.: SMIhSL, 1997.
10. Kharchenko, E.V. Yazihkovoe soznanie professionala kak predmet psikholingvistiki // Yazihkovoe soznanie i obraz mira: sb. st. / otv. red. N.V. Ufimceva [Eh/r]. - R/d: http://www.iling-ran.ru/library/psylingva/ sborniki/index.htm.
11. Ozhegov, S.I. Slovarj russkogo yazihka / pod red. chl.-korr. AN SSSR N.Yu. Shvedovoyj. - M.: Rus. yaz., 1988.
12. Brega, A. Lastovenko, N. Vooruzhennihe silih Rossii v strukture gosudarstvennihkh institutov vlasti // Orientir, 2009. - № 12.
13. Kapchan, Ch. Posledniyj rubezh dlya NATO: Pochemu Rossiya dolzhna vstupitj v Severoatlanticheskiyj soyuz // Vozdushno-kosmicheskaya ob-orona. - 2010 - № 5.
14. Arbatov, A. Pochemu mih ne ponimaem drug druga? / A. Arbatov, S. Oznobithev // Voenno-promihshlennihyj kurjer. - 2010. - № 28.
Статья поступила в редакцию 12.04.11
УДК 801.56
Belozertseva N.V. THE FORM-CONTENT ASYMMETRY OF SYNTACTIC UNITS: COGNITIVE APPROACH.
The paper deals with the manifestations of form-content asymmetry of sentential units. Five types are found and analyzed within the cognitive framework. Special attention is given to the phenomenon of polyfunctionality of syntactic structures.
Key words: form-content asymmetry, principles of congruence and specification, polyfunctionality.
Н.В. Белозерцева, асп. ГАГУ, г. Горно-Алтайск, E-mail: na.belo@mail.ru
АСИММЕТРИЯ ФОРМЫ И СОДЕРЖАНИЯ СЕНТЕНЦИОНАЛЬНЫХ ЗНАКОВ: КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД
Предметом анализа в статье является формально-содержательная асимметрия языковых знаков на уровне синтаксиса. Выделяются пять видов проявления асимметрии, и дается их когнитивная интерпретация. Особое внимание уделяется явлению полифункциональности синтаксических конструкций.
Ключевые слова: формально-содержательная асимметрия, принципы конгруэнтности и спецификации, полифункциональность.
Современный этап развития лингвистики характеризуется ярко выраженной когнитивной и функциональной ориентацией, что отражается в рассмотрении многочисленных языковых явлений в новом исследовательском ракурсе. Одним из таких явлений, и, безусловно, одной из наиболее актуальных проблем, является смысл предложения. Исследование предложения в его связи с познавательной и дискурсивной деятельностью человека позволяет по-новому взглянуть на многие фундаментальные проблемы лингвистической науки. В предлагаемой работе с когнитивных позиций рассматривается проблема асимметрического дуализма сентенционального знака как один из аспектов общей проблемы соотношения формы и содержания в языке.
Привлечение когнитивного подхода для рассмотрения проблемы взаимодействия семантики и синтаксиса закономерно. Связано это с обоснованием тезиса о том, что первостепенным предметом семантики является концептуализация мира человеком, поскольку язык отражает не мир в его непосредственной данности, а образ мира в нашем сознании как результат нашей концептуализации мира. Следовательно, лингвистическая семантика по самой своей сути не может не быть когнитивной, т.е. ориентированной на изучение закономерностей мышления и, в частности, концептуализации мира человеком. Современная когнитивная парадигма основывается на идее субъектности, факторе пользующегося языком человека. Это нашло отражение в концепции значения, согласно которой семантика языкового выражения определяется не только свойствами объекта или ситуации, но, прежде всего, способом их представления говорящим субъектом. Объяснение причин выбора или создания говорящим данной «упаковки» для данного содержания является одной из основных задач современной лингвистики.
Асимметрия плана выражения и плана содержания является фундаментальной особенностью всех языковых знаков. Нарушение корреляции в этой сфере является естественным процессом, свидетельствующим о гибкости и подвижности языковых единиц, их экспрессивных возможностях и креативном потенциале, но в первую очередь о возможности передавать новые смыслы, используя уже имеющийся материал. Средства, используемые людьми для выражения своих мыслей, всегда более или менее ограничены. Поэтому для всех языковых единиц существует определенный способ соотнесения формы и содержания, определяемый Е.С.Кубряковой как принцип моделируемой асимметрии знака [1, с. 102], в соответствии с которым у каждой единицы существует определенный предел, в рамках которого она может изменяться, оставаясь тождественной самой себе. Соотношение «одна форма - одно содержание», в целом, противоречит принципу экономии в языке, на что неоднократно указывали многие лингвисты. Следовательно, один и тот же смысл может выражаться разными способами, а один и тот же языковой знак может употребляться для репрезентации разных содержаний.
В целом, можно утверждать вслед за А.Е. Кибриком, что «неуниверсальность способов упаковки значений является универсальным свойством языка в целом» [2, с. 46]. Данное положение справедливо и для такого сложного языкового знака, как предложение. Знаковость предложения предполагает наличие у него плана выражения и плана содержания, причем структура плана выражения является средством репрезентации концептуального содержания и, следовательно, отражает содержательные различия. Каждая структурная схема предложения, таким образом, служит для выражения общего, но в то же время достаточно определенного содержания, т.н. типового значения. Существует множество типологий синтаксических конструкций, однако все они отражают тот факт, что бесконечное разнообразие существующих реальных отношений и их изменений репрезентируется в языке с помощью весьма ограниченного набора конструкций. Фактически это
означает, что синтаксические конструкции обычно совмещают в себе выражение нескольких значений.
Более того, поскольку структура предложения отражает не только реальное событие, но и все коммуникативные и прагматические параметры, она представляет собой иерархию нескольких уровней, механизм взаимодействия которых базируется на принципе конгруэнтности, т.е. согласованности отношений на всех уровнях. Однако корреляция уровней предложения нередко нарушается под влиянием интенцио-нальных факторов. Данный процесс связывается с одним из основных принципов формирования смысла предложения -принципом спецификации [3], предполагающим индивидуальное осмысление события с выделением его деталей. Говорящий, ориентируясь на слушающего, и исходя из собственных целей, определяет наиболее значимую на данный момент информацию и передает ее наиболее оптимальными средствами. Выбирая определенную синтаксическую структуру, говорящий выбирает тем самым способ представления ситуации и устанавливает свое отношение к происходящему. В этом проявляется динамический характер языка, его обусловленность человеческим фактором.
Анализ языкового материала позволил выявить следующие наиболее типичные случаи проявления асимметрии на уровне предложения.
1. Один и тот же член предложения может выполнять различные семантические функции в предложении, т.е. соотноситься с несколькими семантическими актантами. Так, подлежащее, в зависимости от конкретного лексического наполнения предложения может соответствовать агенсу действия, объекту, бенефицианту, различным обстоятельствам, сопровождающим действие, а также самому действию. В предложении London was windy подлежащее, очевидно, не является производителем действия, а обозначает локацию [4, с. 37-38]. С другой стороны, одна и та же семантическая функция может быть выражена различными членами предложения. Данное положение объясняет возможность реализации формальными единицами первичных и вторичных семантических функций, а также наличие основных и побочных средств выражения содержательных задач. Так, основной семантической функцией подлежащего является агенс, т.е. личностный производитель действия. Однако, в зависимости от интерпретации говорящим денотативной ситуации, в позицию подлежащего может попасть любой семантический актант, что позволяет фиксировать когнитивную выделенность данного объекта. Говорящий ставит в позицию подлежащего наименование того объекта, который представляется ему в качестве организатора или контролера ситуации, называемой предложением, и чью значимость он желает акцентировать.
2. Количество элементов в семантической и поверхностной структурах может не совпадать. В аналитических выражениях одному элементу семантической структуры может соответствовать два или более слова на поверхностном уровне, как в паре: to render help vs. to help. Р. Лэнекер анализирует подобные выражения в терминах композиционной тропы, т.е. иерархии семантических структур, находящихся на «заднем плане» конечной семантической структуры [5, с. 107-108]. По его мнению, такие выражения, имея общую конечную семантическую структуру, все же различаются по значению, так как приходят к ней разными «композиционными тропами». Значение аналитических выражений включает также значения отдельных компонентов в их отношении к конечной семантической структуре [там же, с. 11].
Случаи, когда не все семантические роли присутствуют в поверхностной структуре предложения, также нередки. Так, в пассивных конструкциях производитель действия может быть не выражен в поверхностной структуре: Mistakes were made. Отсутствие в данном предложении языкового знака, репрезентирующего концепт агенса, не означает отсутствия в сознании говорящего представления о производителе действия. Оно
может свидетельствовать о том, что говорящий считает факт наличия производителя действия само собой разумеющимся или не желает акцентировать на нем внимание. Отсутствие вербальной репрезентации агенса считается коммуникативной нормой, поскольку соответствует принципу языковой экономии, а также коммуникативным конвенциям, когда предпочтительней избежать прямолинейности и часть информации выразить имплицитно.
В современных когнитивных теориях отсутствие вербальной репрезентации всех семантических ролей объясняется в терминах когнитивной (фреймовой) модели глагола [6], представляющей собой ментальный аналог какой-либо ситуации и включающей определенный набор участников. Возможность не объективировать языковыми средствами все компоненты ситуации согласуется с одним из основных тезисов когнитивной лингвистики о том, что актуализация языковой единицы в речевой деятельности приводит в движение не столько саму единицу, сколько определенный участок включающей ее сети и объясняет, в частности, способность человека к выводному знанию. Последнее связано с тем, что люди располагают концептуальной картиной мира, а потому способны извлекать из речевых сообщений куда более объемную информацию, чем та, что представлена в них эксплицитно.
Число элементов семантической структуры больше числа элементов синтаксической структуры также при инкорпорации, когда отдельный элемент семантической структуры инкорпорирован, т.е. включен, в семантику глагола. Инкорпорироваться может, например, один из актантов, как в глаголе to poison (средство), или спецификатор, как в to crawl (образ действия). По мнению исследователей, ингерентный способ выражения образа действия, когда обстоятельственные характеристики оказываются инкорпорированными в семантику глагольной лексемы, является типологической чертой английских глаголов [7, с. 469].
3. Простое предложение с одним грамматическим предикатом может быть языковым выражением не одной, а двух пропозиций и обозначать, следовательно, две денотативные ситуации, т.е. быть результатом стяжения (редукции). Типичным примером стяжения является номинализация, когда целая ситуация выражается одним существительным. Например, в предложении Smoking can kill, «smoking» не является обозначением объекта внешнего мира, а имеет событийное прочтение, истолковывается как имя ситуации. Подобные существительные получили название имен пропозитивной семантики, поскольку им соответствует максимально свернутая пропозиция, в которой не «расписаны» актанты. Частота номинализа-ций в английском языке весьма высокая вследствие его общей тенденции к номинативности, представляющей собой особый способ концептуализации действительности, при котором события описываются в языке не в виде глагольных предикаций и пропозиций, а сворачиваются в именные структуры.
4. Предложения могут иметь разные синтаксические структуры, но одну семантическую структуру. Такие случаи рассматриваются как случаи синтаксической, или функциональной, синонимии: She is fussy - She is a fussbudget - She is always fussing. Сюда же относятся залоговые преобразования, сопровождающиеся изменением иерархии глагольных актантов. Когнитивным основанием синтаксической синонимии является пропозиция, фиксирующая отношения между актантами, которые в зависимости от прагматических условий по-разному репрезентируются в структуре предложения. При этом следует отметить, что конкретная форма языкового выражения всегда придает предложению определенное дополнительное значение. Когнитивный аспект синонимии обеспечивает «сходство» синонимов, различия между ними находят свое отражение в коммуникативном аспекте, включающем коммуникативную интенцию говорящего, его языковую компетенцию, а также прагматические параметры речевого акта. Предложение, как подчеркивают многие лингвисты, пред-
ставляет собой выбор из нескольких альтернативных вариантов номинации. Г оворящий может выбрать способ реализации своей интенции. Наличие синонимичных конструкций в языке свидетельствует о богатстве его синтаксических средств, необходимых адекватного выражения мысли.
5. Предложения, имеющие одинаковую синтаксическую структуру, могут соотноситься с разными семантическими структурами. Речь в таком случае идет о синтаксических омонимах, например: He is easy to please и He is eager to please. Если предложение имеет более одного значения, то для данного явления часто используют термин «неоднозначность»: Mary danced under the tree. - 1)Мэри, танцуя, удалилась под дерево; 2) Мэри танцевала под деревом. В некоторых работах и неоднозначность, и омонимия на уровне синтаксиса объединяются в понятии полифункциональности конструкции [3, с. 303-304].
Одна и та же конструкция может передавать разные семантические отношения в зависимости от наполняющих ее лексико-грамматических разрядов слов. Так, конструкция N be N, являясь прототипическим средством репрезентации концепта СВОЙСТВО, проявляет вариативность, репрезентируя как разные отношения внутри данного концепта, так и отношения, характерные для других концептов. Говоря о разных значениях данной конструкции, следует учитывать неоднократно подтверждаемое лингвистическими исследованиями положение об иерархической организации концептуальных и семантических категорий, которая обусловливается различной степенью их обобщенности. Можно утверждать поэтому, что семантика синтаксических структур не только многопланова, но и многомерна, поскольку они способны передавать отношения разного уровня категоризации. Так, отношения типа «предмет-свойство», «предмет-действие» и т.п. по уровню категоризации являются понятийными категориями и соответствуют концептам СВОЙСТВО, АКЦИоНАлЬНОСТЬ и т.д. Каждый из этих концептов, в свою очередь, является основанием для целого комплекса семантических моделей [3]. В зависимости от выбора репрезентирующей его конструктивной схемы, концепт СВОЙСТВО, например, реализуется на другом уровне категоризации как семантическая модель «объект характеризуется относительно действия обобщенного типа», «объект проявляет свойство действовать определенным способом», или «объект характеризуется» [там же]. На более низком уровне эти модели передают более частные отношения. Так, семантическая модель «объект характеризуется», репрезентируемая конструкцией N be N, в зависимости от лексико-грамматических значений ее компонентов, передает отношения идентификации, характеризации, и номинации. Налицо, таким образом, минимум три уровня категоризации. Именно на последнем уровне можно рассмотреть семантическое варьирование конструкции N be N, позволяющей осмыслить факт существования объекта, его связь с языковым кодом: I am Zeno Legge (G.B. Shaw. The Miraculous Revenge), его тождество с самим собой: He stated that the deceased was his wife (J. Joyce. A Painful Case), а также характеризацию объекта: He’s boring, he’s dull, he’s common and he’s a snob (W.S. Maugham. Theatre), включая отнесение его к определенному классу: ... the colonel’s late wife had been a Catholic (G.K.Chesterton. The Flying Stars).
Концепт СВОЙСТВО репрезентирует картину мира в статичном преломлении. Однако предложение He was the last speaker демонстрирует непрототипическое использование копулятивной конструкции. Возможность трансформации в глагольное действие He spoke last и наличие временной характеристики, относит конструкцию с таким лексикосемантическим наполнением к переходной зоне с концептом АКЦИОНАЛЬНОСТЬ. Данное положение доказывает, что границы концептов неопределенны, их периферия допускает своего рода «зазор», делающий возможными такие выражения, которые коррелируют с соответствующими концептами
лишь отчасти. Наличие переходных зон от динамичности к статичности свидетельствует о континуальном характере концептуального пространства. Вышеизложенное показывает, что концепты, как и более частные логико-синтаксические отношения могут передаваться одинаковой синтаксической структурой. Различное лексико-грамматическое наполнение конструкций обеспечивает их полифункциональность и позволяет им реализовывать широкий спектр коммуникативных задач, так что один структурный тип предложения может использоваться для передачи различных смыслов.
Проведенное исследование показывает, что асимметрия формы и содержания в сфере синтаксиса представляет собой явление частое и естественное. Необходимость привлечения когнитивного подхода для рассмотрения данного явления обусловливается тем фактом, что структуру предложения невозможно объяснить только внутриструтурными факторами, необходим выход «вне» ее, в область мыслительных процессов, которые во многом обусловливают выбор репрезентирующих их языковых структур.
Библиографический список
1. Кубрякова, Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности / отв. ред. Б.А. Серебренников.- М.: Изд-во ЛКИ, 2008.
2. Кибрик, А.Е. Константы и переменные языка. - СПб.: Алетейя, 2003.
3. Фурс, Л.А. Синтаксически репрезентируемые концепты: дис. ... д-ра филол. наук. - Тамбов, 2004.
4. Козлова, Л.А. Проблемы функционального сближения частей речи в современном английском языке: монография. - Барнаул: Изд.
БГПУ, 1997.
5. Langacker, R.W. Concept, Image and Symbol: the Cognitive Basis of Grammar. - Berlin; New York, 1991.
6. Кубрякова, Е.С. Глаголы действия через их когнитивные характеристики // Логический анализ языка. Модели действия: сб. статей. -
М.: Наука, 1992.
7. Козлова, Л.А. О двух видах инкорпорирования в системе английского глагола (опыт фукнционально-когнитивного анализа) // Горизонты современной лингвистики. Традиции и новаторство: сб. в честь Е.С. Кубряковой. - М., 2009.
Bibliography
1. Kubryakova, E.S. Nominativnihyj aspekt rechevoyj deyateljnosti / otv. red. B.A. Serebrennikov.- M.: Izd-vo LKI, 2008.
2. Kibrik, A.E. Konstantih i peremennihe yazihka. - SPb.: Aleteyjya, 2003.
3. Furs, L.A. Sintaksicheski reprezentiruemihe konceptih: dis. ... d-ra filol. nauk. - Tambov, 2004.
4. Kozlova, L.A. Problemih funkcionaljnogo sblizheniya chasteyj rechi v sovremennom angliyjskom yazihke: monografiya. - Barnaul: Izd. BGPU,
1997.
5. Langacker, R.W. Concept, Image and Symbol: the Cognitive Basis of Grammar. - Berlin; New York, 1991.
6. Kubryakova, E.S. Glagolih deyjstviya cherez ikh kognitivnihe kharakteristiki // Logicheskiyj analiz yazihka. Modeli deyjstviya: sb. stateyj. - M.: Nauka, 1992.
7. Kozlova, L.A. O dvukh vidakh inkorporirovaniya v sisteme angliyjskogo glagola (opiht fukncionaljno-kognitivnogo ana-liza) // Gorizontih so-
vremennoyj lingvistiki. Tradicii i novatorstvo: sb. v chestj E.S. Kubryakovoyj. - M., 2009.
Статья поступила в редакцию 12.04.11
УДК 82-3+82
Bimaev A.V. SOCIAL-PSYCHOLOGICAL OF HEROES’S SELF-IDENTIFICATION IN THE NOVEL "ORIGIN OF MASTER". In this article the author looks through the works of writer of XX century Platonov A. from the point of viev of the crisis of heroes’s self-identification in the novel "Origin of Master”. Research of the work is based on the scientific article of Sherbakov M. "Model of levels of self-identification of person", and its sense is the psychological analysis of Zahar Petrovich, one of main character of novel.
Key words: Cluster Theory of Integration, self-identification of person, crisis of self-identification of person.
А.В. Бимаев, аспирант ХГУ, г. Абакан, E-mail: Dark_Sholast@mail.ru
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ КРИЗИС САМОИДЕНТИФИКАЦИИ ГЕРОЕВ В ПРОЗЕ А. ПЛАТОНОВА («ПРОИСХОЖДЕНИЕ МАСТЕРА»)
В данной статье автор рассматривает творчество русского писателя ХХ века А. Платонова с точки зрения кризиса самоидентификации героев в повести "Происхождение мастера". Исследование произведения основывается на научной статье М. Щербакова "Модель уровней самоидентификации личности", и предполагает психологический анализ Захара Павловича, - одного из персонажей повести.
Ключевые слова: Кластерная теория интеграции, самоидентификация личности, кризис самоидентификации личности.
Анализируя творчество А. Платонова с точки зрения социально-психологической самоидентификации персонажей, мы пришли к выводу, что большинство героев произведений автора переживают глубокий психологический кризис, вызванный переходным периодом в развитии молодого советского общества 20-х годов прошлого века. Этот вывод позволил предположить, что тема кризиса самоидентификации персонажей является одной из ключевых тем творчества А. Платонова, следовательно, ее можно проследить и в других произведениях автора.
Предметом настоящего исследования является повесть «Происхождение мастера». Актуальность и новизна исследования определяется тем, что специфика самоидентификации героев в прозе А. Платонова не является предметом специального анализа, несмотря на активное изучение творчества данного писателя в последние десятилетия. Научное и прикладное значение: применение результатов исследования в практике преподавания дисциплины «История русской литературы», при разработке спецкурсов и семинаров. Материалы данной работы могут служить базой для разнообразных со-
