CC BY
45DOI: 10.38197/2072-2060-2020-226-6-111-133
АРКТИКА - МЕСТО ДЛЯ ВНЕДРЕНИЯ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ ARCTIC - A PLACE FOR THE IMPLEMENTATION OF ECOLOGICAL PROJECTS
НИКОНОРОВ СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
Директор Центра исследования экономических проблем развития Арктики МГУ имени М.В. Ломоносова, профессор кафедры экономики природопользования экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, д.э.н.
SERGEY M. NIKONOROV
Director of the Center for the Study of Economic Problems of the Development of the Arctic, Lomonosov Moscow State University, Professor of the Department of Environmental Economics, Faculty of Economics, Lomonosov Moscow State University, Doctor of Economics Sciences
АННОТАЦИЯ
В статье прописана фактическая работа по разработке «Стратегии развития Арктики - 2035», состоящая из двух частей: 1) дискуссионные площадки; 2) цифровая платформа. Сделан прогноз по разработке Энергостратегии России 2035. Предложено организовать Венчурный фонд для поддержки экологических и социальных проектов в российской Арктике.
л
л
ABSTRACT
The article describes the actual work on the development of the "Strategy for the Development of the Arctic - 2035", consisting of 2 parts: 1) discussion platforms; 2) digital platform. A forecast was made for the development of Russia's Energy Strategy 2035. It was proposed to organize a Venture Fund to support environmental and social projects in the Russian Arctic.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Цифровая платформа, стратегия развития Арктики «Арктика - 2035», энергостратегия России 2035, национальный проект «Экология», 17 целей устойчивого развития, венчурный фонд, экологические и социальные проекты. KEYWORDS
Digital platform, Arctic Development Strategy «Arctic - 2035», Energy Strategy of Russia 2035, National Project «Ecology», 17 Sustainable Development Goals, Venture Fund, environmental and social projects.
Проектный офис развития Арктики (сокращенно ПОРА) принимает участие в разработке основы для «Стратегии развития Арктики — 2035» для Министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики. Мы проводили дискуссионные площадки, ездили по всем регионам, полностью или частично входящим в арктическую зону Российской Федерации, проводили встречи с представителями региональной и местной власти, общественных организаций и науки. Встречались, соответственно, с местными жителями и представителями бизнеса.
Стратегия, которую подписал 26 октября Владимир Владимирович Путин [1], получилась «снизу», а не «сверху». Почему? Потому что мы сделали цифровую платформу, которая работала 75 дней, и любой житель арктического регио-
на мог, соответственно, представить свою идею. Все идеи записывались, аккумулировались и кластеризовались. Цифровая платформа позволила учесть все пожелания, которые вошли в 46-страничный документ Стратегии-2035.
Структура новых инструментов «зеленого» финансирования является, в основной своей массе, климатической. Россия подписала Парижское соглашение, и проекты, связанные именно с «зеленой» энергетикой и восстановлением, адаптацией к изменению климата, являются на сегодняшний день драйвером в данной повестке дня.
Хочу представить несколько примеров. Почему у нас в России до сих пор не работает такой проект, как «зеленый» инвестиционный банк, как это сделано в Англии с 2012 г.? Хороший, интересный инструмент, хороший механизм, когда мы можем в Арктике создать систему, при которой именно Арктика будет тем макрорегионом, где можно применять новые инновационные решения. Если мы для регионов Арктики сможем это применить, то это мы сможем применить и для других регионов Российской Федерации. Подобный пример — «Северный инвестиционный банк», созданный скандинавскими странами. Почему бы нам не создать такой же эффективный инструмент?
Остановлюсь на Энергостратегии России — 2035. Вроде бы много продуктов, которые мы могли бы поставлять туда или уже поставляем. Но вы знаете, что инициатор, Германия, в Европейском союзе сейчас приходит к новой энергостратегии Европейского союза. Возможно, они к какому-то году (к 2035-му, к 2050 г.; сейчас это в обсуждении) пытаются отказаться от углеводородов вообще, и не только от углеводородов, а еще и от атомной энергетики.
114
Если говорить об Индии, тут меньше наших продуктов, которые мы туда поставляем, но зато там есть долгосрочные контракты, десятилетние с возможностью пролонгации. И «Роснефть», которая, в какой-то степени, осуществила слияние или поглощение с индийской компанией, сделала достаточно интересный подход, и здесь вот более-менее еще есть у нас время для того, чтобы поставлять какие-то наши продукты в рамках данной энергостратегии.
На сегодняшний день система Китай — Корея — Япония, при которой достаточно интересно проработать варианты поставок углеводородов. Причем, когда идет снижение поставок (прогнозируется снижение поставок) в страны ЕС, можно, соответственно, переподключиться и, соответственно, переподписать и придумать какую-то новую модель создания адаптационной системы сотрудничества с Китаем, Кореей и Японией.
Если говорить о структуре национального проекта «Экология», то из 4003,2 млрд рублей, запланированных на финансирование 11 федеральных проектов Национального проекта «Экология», только 19,9% — это доля консолидированного бюджета (федеральный и региональный). Все остальное — это огромный потенциал для зеленого финансирования зеленой экономики (средства бизнеса и домохозяйств).
Ну а наши проекты: «Стратегии-2035» (утвержденной 26 октября 2020 г. Президентом Российской Федерации В.В. Путиным) [1]; продолжается проект «Полярный индекс». Это устойчивое развитие компаний и регионов, которые у нас в арктической зоне, полностью или частично, входят в арктическую зону [3]. Проект «Баренц-индекс» — международный проект, который мы тоже продвигаем. Это устойчивое разви-
тие компаний и регионов, ленов, провинций, которые находятся в Норвегии, Швеции, Финляндии и России.
Планируемые проекты на 2021 год: 1) Проект 1. «SDI 8 Арктических стран» (Sustainable Development Index). Создание Рейтинга устойчивого развития восьми арктических стран. 2) Проект 2. Создание Рейтинга устойчивого развития городов и поселков городского типа Арктической зоны Российской Федерации, совместно с рейтинговым агентством AGM [2].
Еще один аспект нашей деятельности лежит в разработке национального набора показателей ЦУР-2020 (Цели устойчивого развития). То есть у нас есть национальные проекты, их 13, один из них — как раз «Экология», состоит из 11 федеральных проектов. Плюс к этому, есть 17 показателей ЦУР. Из них есть три показателя, которые являются лидерами: «Хорошее здоровье и благополучие», «Достойная работа и экономический рост, «Индустриализация, инновации и инфраструктура». На четвертом месте показатель — ЦУР «Устойчивые города и населенные пункты». Всего 160 показателей для России. На мой взгляд, нужно адаптировать эти цели устойчивого развития для регионов Арктической зоны Российской Федерации, потому что там есть определенная арктическая специфика.
В заключение мы предлагаем организовать венчурный фонд поддержки «зеленых» и социальных проектов в регионах Арктической зоны Российской Федерации. Разработать модель по отбору проектов для инвестирования. На первом этапе это может осуществлять Центр исследования экономических проблем развития Арктики экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. А на втором этапе проводить тщательное обследование всех значимых аспектов проектов,
л
л
с привлечением экспертов Вольного экономического общества России и Проектного офиса развития Арктики.
Один из самых значимых Проектов — это «Полярный Индекс», разработанный на Экономическом факультете МГУ. Представленный впервые в конце 2018 г. рейтинг «Полярный индекс Баренц-региона» [6] — результат выхода на международный уровень, разработанного ранее рейтинга «Полярный индекс. Регионы и компании», направленного на оценку устойчивого развития регионов и компаний российской Арктики. Показатели в рейтингах, взятые по трем ключевым направлениям устойчивого развития (экология, экономика и социальная сфера), обновляются ежегодно.
В обновленном рейтинге 2020 г. «Полярный индекс Баренц-региона. Рейтинги устойчивого развития провинций и компаний» [4], в части исследования компаний перечисленные категории представлены в виде вершин треугольника, в котором ядром являются компании, при этом вершины взаимно зависят друг от друга: долгосрочное развитие экономики невозможно без бережного отношения к природным ресурсам; необходимое для этого экологичное хозяйствование может себе позволить только мощная экономика с высоким уровнем технологий; развитие, как экономики, так и экологии требует постоянного роста уровня культуры людей [7].
Внешние вершины треугольника представлены властью, бизнесом и обществом. Под властью, разделяемой по уровням на федеральную, региональную и местную, понимаются меры, предпринимаемые органами власти или административными органами региона, для обеспечения поддержки, регулирования деятельности и обеспечения взаимодействия бизнеса и общества. Бизнес - это действующие крупные,
средние и малые предприятия, ведущие свою деятельность в исследуемой местности. И, соответственно, общество представляет собой совокупность всех граждан данной страны, региона или отдельно взятой местности. Для расчета Баренц-индекса используются такие индикаторы, как:
1. Экономический индикатор. Основа индикатора — финансовые показатели компаний по международным стандартам финансовой отчетности (МСФО), International Financial Reporting Standards.
2. Социальный индикатор. Основа индикатора — качественные характеристики отчетности по корпоративной ответственности (КСО), Corporate Social Responsibility.
3. Экологический индикатор. Основа индикатора — качественные характеристики системы экологического менеджмента (СЭМ), Environmental Resource Management.
Определения конкретных компаний из множества ведущих деятельность на территории Арктики для включения в рейтинг затруднено в связи с тем, что не существует центрального реестра таких компаний на циркумполярном уровне или даже на уровне отдельных арктических государств. Поэтому сбор данных проходил в форме триангуляции с использованием источников для определения соответствующих компаний.
В статье для выявления компаний, занимающихся добычей арктических ресурсов, были рассмотрены следующие источники: национальные списки нефтегазовых и горнодобывающих компаний; базы данных лицензий на добычу полезных ископаемых, карты распределения производств. Каждое из этих направлений преследовалось в четырех арктических странах Баренц-региона: Финляндии, Норвегии, России, Швеции.
118
В основе методологии расчета рейтинга лежат финансовые показатели компаний по международным стандартам финансовой отчетности компаний (МСФО), характеристики отчетности по корпоративной социальной ответственности (КСО) и системы экологического менеджмента (СЭМ).
Авторы проводят сравнение показателей, рассчитанных в индексах прошлых лет, в результате чего был получен вывод, что российские компании добились значительного улучшения своих позиций в рейтинге по сравнению с оценками рейтинга прошлого года, укрепив свои показатели в соответствии с принципами устойчивости, приверженцами которых скандинавские страны стали значительно раньше, тогда как в России всерьез о них заговорили лишь в последние годы [7].
Далее, с целью исследования применимости концепции промышленного симбиоза для компаний российской Арктики был использован кейс-анализ научных статей базы данных Scopus и WoS. Проведено аналитическое исследование для определения ключевых производственных процессов добывающих предприятий.
Исследования показывают, что существует прямая взаимосвязь между позициями компаний в рейтинге «Полярный индекс Баренц-региона» и вопросами промышленной безопасности. Весь спектр морских технологий для арктических условий должен быть очень надежным, чтобы противостоять силе плавучих льдов и эрозии морского дна, которая может повлиять на морские глубоководные конструкции в Арктике. На предприятии, как и в любой операционной системе, существуют экологические факторы (климатические, динамические и т.д.), которые могут привести к изменению рабочих параметров и условий отдельных элементов и систем
в целом. Для элементов инженерных систем, работающих в условиях Севера, определяющим внешним фактором является низкая температура атмосферного воздуха, которая ухудшает основные физико-механические свойства конструкционных материалов и увеличивает вероятность разрушения хрупкого материала.
Существует множество промышленных исследований, значительное внимание в которых было уделено раннему выявлению разлива нефти в море с подвижным паковым льдом. Совместный международный проектный комитет был сформирован в 2012 г. для объединения ресурсов девяти международных энергетических компаний: BP, Chevron, Conoco Phillips, ENI, Exxon Mobil, North Caspian Operating Co., Shell, Equinor и Total. В рамках программы ПСО было определено шесть основных тем исследований, которые охватывают дисперсанты, экологические последствия, моделирование траектории, дистанционное зондирование, механическое восстановление и сжигание на месте. Хотя сжигание на месте было, возможно, первым методом борьбы с разлитой нефтью, оно оказалось эффективным при разливах нефти в ледяных условиях. Некоторые продукты горения содержат потенциально вредные химические вещества, поэтому сжигание обычно увеличивает плотность остаточных продуктов по мере удаления летучих веществ, которые скорее опустятся на дно, где причинят меньше вреда, чем в богатой органическими соединениями поверхностной зоне.
Норвегия провела ряд исследований (НИОКР), направленных на выявление технологических возможностей по уменьшению выбросов на промышленных предприятиях. Исследования продвигаются государственными компаниями, такими как Enova, которые выделяют средства на про-
120
екты по возобновляемой энергии и энергоэффективности. Особое внимание было уделено теме улавливания и хранения углерода (УХУ). Такая технология открывает возможность строительства газовых установок без увеличения выбросов в атмосферу. Правительство выделило финансирование и заключило партнерские отношения с крупнейшими норвежскими нефтяными компаниями, такими как Equinor, для создания центра испытаний в Монгстаде к 2020 г.
Негативные последствия использования ископаемых углеводородов очевидны: крупные стихийные бедствия, такие как взрывы шахт, разливы токсичных химических веществ и т.д. — моментально наносят огромный ущерб с последствиями, которые могут сохраняться в течение нескольких месяцев. Им уделяется значительное внимание, но по мере того, как последствие уменьшается, они имеют тенденцию исчезать из памяти. Меньшее внимание уделяется длительному воздействию хронических утечек и неорганизованных выбросов, которые могут нанести еще больший вред, чем впечатляющие аварии.
Промышленные предприятия Арктической зоны, включенные в «Полярный индекс Баренц-региона». Россия и Норвегия — две страны, экономика которых преимущественно зависит от добычи арктических нефтегазовых ресурсов, занимающих каждая по 10 позиций в рейтинге, однако, по сравнению с предыдущим годом, суммарный рейтинг всех норвежских предприятий снизился, тогда как российских, за редким исключением, пошел вверх.
Норвегия и Россия. Лидер рейтинга за предыдущий год, норвежская группа Equinor (бывшая Statoil, изменившая свое название в мае 2018 г.) несмотря на улучшение в социальном и экологическом компонентах, в экономическом плане
демонстрирует значительный спад. Чистая прибыль норвежской нефтегазовой группы в 2019 г. составила $1,851 млрд, что в четыре раза ниже по сравнению с предыдущим годом.
Общий объем добычи углеводородов в Норвегии в 2019 г. снизился по сравнению с предыдущим годом и составил 216 млн кубометров нефтяного эквивалента (н.э.), в том числе 81,8 млн кубометров н.э. пришлось на нефть и 115,2 млн кубометров н.э. пришлось на природный газ. На долю норвежской группы Equinor (бывшая Statoil) приходится большинство нефтегазовых ресурсов страны. Компания инвестирует значительные средства в исследования и разработки, связанные с нефтью, уделяя особое внимание решениям для морского дна, что очень важно для покрытых льдом вод.
Разработка природных ресурсов морского дна была испытана в Ормен Ланге, крупном газовом месторождении на территории континентального шельфа, и Equinor пообещала ввести полномасштабные морские заводы в 2019 г. [15]. Компания начала разделять арктические шельфовые зоны на три категории: «рабочие» (полностью безо льда); частично готовые для работы на них (сезонно свободные ото льда, требующие применения некоторых технологических усилий, но вполне в пределах возможностей компании); и экстремальные (районы, покрытые льдом в течение всего года и рассматриваемые как вариант для отдаленного будущего). Большая часть норвежской Арктики не покрыта льдом.
Первое место в обновленном рейтинге по праву принадлежит компании «Роснефть», которая по итогам 2019 г. осталась на уровне предыдущего года — это 285,5 млн тонн углеводородов (в нефтяном эквиваленте), однако восполнение запасов идет опережающими темпами: порядка 180 процентов от накопленной добычи. Из отчета главы корпорации И. Се-
122
чина, «Роснефть» демонстрирует самые низкие расходы на добычу — самые низкие в мире и самые высокие показатели по запасам среди всех публичных компаний мира. Роснефть вышла на завершающую стадию практической реализации проекта по созданию опорной базы берегового обеспечения шельфовых проектов на базе АО «82 СРЗ» в Росляково, планирование которого началось в 2014 г.
В газовой отрасли Газпром реализует мегапроект на полуострове Ямал, разрабатывая Бованенковское месторождение, проект включал строительство аэропорта, уникальной железной дороги с мостом рекордной длины и жилых кварталов. Его доказанные запасы газа оцениваются примерно в 11,7 трлн куб. м, что может оправдать долгосрочную добычу более 300 млрд куб. м/год, или примерно две трети нынешних общих показателей Газпрома.
Газпром также вступил в совместные предприятия со своими традиционными европейскими партнерами в хорошо развитой арктической зоне Надым-Пур-Таза в рамках более широкого обмена активами. Была заключена сделка с австрийской ОМУ, согласно которой «Газпром» может также получить 38,5% дочерней компании ОМУ в Норвегии, тем самым выйдя на норвежский арктический шельф. Компания могла бы повысить свои рейтинговые позиции путем увеличения экологических показателей, предполагается, что позитивный опыт устойчивости может быть перенят у скандинавских партнеров.
Главный конкурент Газпрома на российском газовом рынке, особенно в Арктике, это «Новатэк» с его проектом по производству СПГ на Ямале с разгрузочным портом Са-бетта, введенный в эксплуатацию в конце 2017 г., который можно назвать одним из «якорных» проектов российской
Арктики. Каждая из его трех очередей будет производить больше 5,5 млн тонн СПГ в год. Государство предоставило Ямалу СПГ беспрецедентные налоговые льготы и средства из Фонда национального благосостояния, финансирование из федерального бюджета для строительства портовых сооружений Сабетта, аэропорта и другой инфраструктуры для обеспечения жизнеспособности проекта [19].
Учитывая изменение климата и растущую озабоченность по поводу энергетической безопасности, мировым рынкам необходим доступ к чистым и надежным источникам топлива. Природный газ является чистым источником топлива по сравнению с традиционными источниками углеводородов, такими как нефть и уголь, и считается необходимым для перехода к устойчивому энергетическому будущему. Природный газ является источником водорода, вырабатывая энергию в топливных элементах с минимальными выбросами. Таким образом, его можно рассматривать как связующее звено к чистому водороду и экономике, основанной на возобновляемых источниках энергии [28]. Природный газ считается одним из самых чистых доступных видов топлива, поскольку при сгорании он выделяет нетоксичные газы, такие как диоксид углерода, водяной пар и несколько оксидов азота, в отличие от других углеводородов. Более того, процесс использования природного газа для выработки электроэнергии приводит к значительно более низким выбросам парниковых газов по сравнению с использованием угля в качестве топлива из расчета мегаватт в час [25]. Исследование, проведенное в США, предполагает, что замена угольных электростанций электростанциями, работающими на природном газе, может сократить выбросы парниковых газов на 22% [17]. Крупнейшим добывающим предприятием
124
и поставщиком СПГ в России является компания «Новатэк» с тремя ее самыми масштабными проектами «Ямал СПГ», «Арктик СПГ-2», «Обский СПГ».
Мурманская область в своем стремлении стать стратегическим центром арктической зоны России, занимается формированием уникального высокотехнологичного кластера для строительства мощностей для добычи и переработки углеводородов в Арктике, аналогов которому в настоящее время в России нет. Реализуются масштабные проекты по развитию транспортной и энергетической инфраструктуры, обновляются ледокольные и рыболовные флоты.
Продолжается строительство Центра по созданию крупнотоннажных морских сооружений в Белокаменке, являющегося частью проекта «Арктик СПГ-2», реализуемого компанией «Новатэк-Мурманск», дочерней компанией ПАО «Новатэк». Выход на первую очередь верфи ожидался летом — осенью 2019 г., однако сроки окончательной сдачи проекта были перенесены на 2020 г.
Промышленные предприятия Мурманской области активно стремятся к большей экологичности. Например, компания «Норильский никель» не только значительно сократила выбросы, но и вложила более 70 миллионов рублей только на первом этапе в строительство нового визит-центр заповедника «Пасвик», который может стать диалоговой площадкой для развития сотрудничества с приграничными районами соседних стран и на настоящий момент участвует в трех международных проектах.
Компания «Фосагро» в этом году запустила комплекс для переработки шин и железнодорожных шпал. Утилизация промышленных отходов является проблемой всех горнодобывающих предприятий.
На самом деле обе государственные корпорации демонстрируют элементы монопольного мышления. Так обстоит дело с большинством российских крупных компаний, будь то государственные или частные, из-за советских традиций и отсутствия опыта на конкурентных рынках. Тем не менее, государственные предприятия готовы сотрудничать в Арктике, чтобы разделить высокие технологические и экономические риски, а также создать более широкие партнерские отношения в рамках своих глобальных бизнес-стратегий.
Поскольку Россия и Норвегия являются двумя странами, которые в наибольшей степени зависят от своих арктических нефтегазовых ресурсов для своего (национального) экономического развития, они в значительной степени полагаются на свои государственные предприятия при разведке и разработке этих ресурсов. В свою очередь, эти государственные предприятия также в значительной степени зависят от своих правительств, как в своей деятельности, так и в развитии, по крайней мере, в Арктике.
Финляндия и Швеция. Горнодобывающая компания Финляндии Agnico Eagle Finland увеличивает поток инвестиций в свой золотой рудник Киттиля в размере 160 млн евро. В шахте будет построен ствол глубиной 1044 метра. В то же время мощность перерабатывающего завода будет увеличена с 1,6 млн тонн в год до 2,0 млн тонн в год.
Ожидается, что проект, начавшийся весной 2017 г. и осуществляющийся поэтапно в течение четырех лет, приведет к ежегодному увеличению производства золота на 50 000-70 000 унций при снижении эксплуатационных расходов, начиная с 2021 г. Доказанные и вероятные запасы рудника составляют 26,9 млн тонн руды с содержанием
12
4,64 г/т золота, содержащего около 4,1 млн унций золота. Ожидается, что общая продолжительность работы шахты составит период до 2034 г.
Несмотря на снижение показателя компании в суммарном рейтинге «Полярного индекса» на одну позицию, переместившись с 6-го на 7-е место, Agnico занимает уверенное первое место в экологической части рейтинга, единственная из всех компаний получившая максимальный балл.
Месторождение Кевица, впервые открытое в 1987 г., является одним из крупнейших месторождений полезных ископаемых в Финляндии. Открытый рудник Кевица в северной Финляндии был приобретен финско-шведской группой ВоШеп в июне 2016 г. В настоящее время в штате Кевица 380 сотрудников и 200 подрядчиков.
ВоШеп решил расширить медно-никелевый рудник в Ке-вице и медеплавильный комбинат На^^а^а. В общей сложности до 2020 г. планировалось инвестировать 125 млн евро. ВоШеп инвестирует 80 млн евро в увеличение производства на Кевице с 7,5 до 9,5 млн тонн в год с 2021 г.
Инвестиции направлены на закупку новой автогенной мельницы и вспомогательного оборудования, а также постройку нового здания мельничного цеха. Поток инвестиций стартовал в 2018 г., а полная мощность добычи будет достигнута в первом квартале 2021 г. Сейчас компания направляет все свои усилия на максимизацию стоимости, но, с другой стороны, заметно снижение ее позиций в социальных и экологических показателях, в результате чего общая рейтинговая оценка упала на 9 пунктов.
Перспективы применения концепции промышленного симбиоза для повышения устойчивости арктических компаний. В настоящее время в Баренцевом регионе существу-
ет большой потенциал для формирования промышленных сетей в рамках концепции промышленного симбиоза, который предусматривает развитие по трем направлениям, как было рассмотрено в отношении Баренц-индекса. Концепция промышленного симбиоза представляет собой вид делового сотрудничества, в котором одно предприятие предоставляет отработанный и невостребованный более материал второму, которое, в свою очередь, использует этот материал для собственного производства, вместо того чтобы производить затраты на закупку первичных ресурсов. В результате выгода может быть получена не только самими предприятиями, участвующими в промышленно-симбиотическом взаимодействии, улучшая итоговые показатели и конкурентоспособность каждого партнера, минимизируя их затраты, но и в виде общего снижения негативного воздействия отрасли на окружающую среду.
Концепция промышленного симбиоза развилась из промышленной экологии как науки, впоследствии став самостоятельной.Промышленно-симбиотическиеобменывоз-никают между различными организационными формами бизнеса с целью обмена ресурсами, а именно предоставления невостребованных ресурсов (материалы, энергия, отходы, побочные продукты деятельности) одной организации другой, которая сможет использовать их в своем производственном цикле. Физический обмен ресурсами может включать три основных типа: повторное использование побочных продуктов, совместное использование коммунальных услуг/инфраструктуры и совместное предоставление услуг [11].
Положительные эффекты от формирования сетевых взаимодействий по типу промышленного симбиоза для компаний включают экологические, экономические и социальные
128
аспекты. Анализ рассмотренных в научных статьях примеров промышленного симбиоза подтверждает, что большинство из потенциальных компаний-участников такого сетевого взаимодействия стремятся достичь экологических, экономических и социальных выгод. Там систематизированы данные по трем типам выгод от промышленно-сим-биотических взаимодействий на основе источников, содержащих реальные кейсы предприятий добывающей и перерабатывающей промышленности, сотрудничающих по типу промышленного симбиоза. Результаты проведенного анализа показывают, что в рассмотренных примерах промышленного симбиоза экологическому компоненту отводилось больше внимания, а установление промышленно-симбиотических связей напрямую связано с необходимостью улучшения экологических показателей, что связано с международными ограничениями в отношении сокращения выбросов парниковых газов, а также национальных ограничений на сокращение выбросов и количество отходов, отправляемых на свалки и мусоросжигательные заводы.
Экономический компонент, который часто упоминается в научных исследованиях как определяющий фактор при принятии компаниями решений об установлении сетевых отношений промышленного симбиоза [14; 23], был вторым наиболее часто измеряемым компонентом устойчивости. Однако не все кейсы промышленного симбиоза потенциально могут принести экономические выгоды всем участникам, как, например, пример симбиоза в химическом промышленном парке на западе города Урумчи в Китае. В этом случае одна из компаний не получила экономических выгод, в основном из-за того, что цена на сырье была ниже, чем на некоторые виды твердых промышленных отходов, которые
использовались для производства кирпича [14]. Экологические выгоды, такие как сокращение потребления природных ресурсов и выбросов парниковых газов, оправдывают реализацию этих сетей синергии даже без экономической выгоды, хотя в этих случаях важно, чтобы местные или национальные правительства предоставляли экономические стимулы, которые поощряют компании для создания этой синергии.
Таким образом, можно сделать вывод, что реализация подобных кейсов промышленного симбиоза может обеспечить ряд экологических, экономических и социальных выгод, которые выражаются в эффективном использовании отходов и ресурсов.
Библиографический список
1. Указ Президента РФ от 26 октября 2020 г. № 645 «О Стратегии развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года» / Ukaz Prezidenta RF ot 26 oktyabrya 2020 g. № 645 «O Strategii razvitiya Arkticheskoj zony Rossijskoj Federacii i obespecheniya nacionabnoj bezopasnosti na period do 2035 goda».
2. Устойчивое развитие городов: коллективная монография / под ред. К.В. Папенова, С.М. Никонорова, К.С. Ситкиной. — М.: Экономический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 2019. — 288 с. / Ustojchivoe razvitie gorodov: kollektivnaya monografiya / pod red. K.V. Papenova, S.M. Nikonorova, K.S. Sitkinoj.—M.: Ekonomicheskij fakul>tet MGU imeni M. V. Lomonosova, 2019. — 288 s.
3. Никоноров С.М. Моногорода — новый вектор территориального развития // Проблемы теории и практики управления. 2014. № 11. / Nikonorov S.M. Monogoroda — novyj vektor territorial'nogo razvitiya // Problemy teorii i praktiki upravleniya. 2014. № 11.
130
4. Schaltegger S., Wagner M. Sustainable entrepreneurship and sustaina-bility innovation: categories and interactions // Business Strategy and the Environment. 2011. № 20 (4). С. 222-237.
5. Boons F., Spekkink W., Mouzakitis Y. The dynamics of industrial symbiosis: a proposal for a conceptual framework based upon a comprehensive literature review // Journal of Cleaner Production. 2011. № 19. С.905-911.
6. Van Berkel R. The role of eco-efficiency in industrial ecology // Proceedings of the III International Conference on Industrial Ecology for a Sustainable Future, Stockholm. 2005. С. 12-15.
7. Garetti M., Taisch M. Sustainable manufacturing: trends and research challenges // Production Planning & Control. 2012. № 23(2-3). С.83-104.
8. Huber J. Towards industrial ecology: sustainable development as a concept of ecological modernization // Journal of Environmental Policy & Planning. 2000. № 2(4). С. 269-285.
9. Никоноров С.М., Папенов К.В., Лебедев А.В. и др. Полярный индекс. Регионы // Экспертный центр Проектный офис развития Арктики «ПОРА». URL: http://porarctic.ru/wp-content/ uploads/2018/11/Polyarnyi-indeks.-Regiony.pdf. / Nikonorov S.M., Papenov K. V., Lebedev A. V. i dr. Poljarnyj indeks. Regiony // Jekspertnyj centr Proektnyj ofis razvitija Arktiki «PORA». URL: http://porarctic.ru/ wp-content/uploads/2018/11/Polyarnyi-indeks.-Regiony.pdf.
10. Никоноров С.М., Папенов К.В., Лебедев А.В. и др. Полярный индекс Баренц-региона. Рейтинги устойчивого развития провинций и компаний // Экспертный центр Проектный офис развития Арктики «ПОРА». 2020. 27 с. / Nikonorov S.M., Papenov K.V., Lebedev A.V. i dr. Poljarnyj indeks Barenc-regiona. Rejtingi ustojchivogo razvitija provincij i kompanij // Jekspertnyj centr Proektnyj ofis razvitija Arktiki «PORA». 2020. 27 s.
11. Никоноров С.М., Папенов К.В. Коэволюционный подход к устойчивому развитию // Экономика устойчивого развития. 2017. № 4. С. 287-298. / Nikonorov S.M., Papenov K.V. Kojevoljucionnyj podhod k ustojchivomu razvitiju // Jekonomika ustojchivogo razvitija. 2017. № 4. S. 287-298.
12. Shively B., Ferrare J. Understanding Today's Natural Gas Business; Enerdynamics: Laporte, CO, USA. 2011.
13. MIT Energy Initiative, the Future of Natural Gas. http://energy.mit. edu/research/future-natural-gas/ (дата обращения: 15.11.2020).
14. Chertow M.R. Uncovering Industrial Symbiosis // Journal of Industrial Ecology. 2007. № 11(1). С. 11-30.
15. Guo B., Geng Y., Sterr T., Dong L., Liu Y. Evaluation of promoting industrial symbiosis in a chemical industrial park: A case of Midong // Journal of Cleaner Production. 2016. № 135. С. 995-1008.
16. Park J., Duque-Hernández J., Díaz-Posada N. Facilitating business collaborations for industrial symbiosis:The pilot experience of the sustainable industrial network program in Colombia // Sustainability.
2018. № 10. С. 36-37.
17. Lee M.K., Hashim H., Lim J.S., Taib M.R. Spatial planning and optimisation for virtual distribution of BioCNG derived from palm oil mill effluent to meet industrial energy demand // Renewable Energy.
2019. № 141, С. 526-540.
18. Li H., Dong L., Ren J. Industrial symbiosis as a countermeasure for resource dependent city: A case study of Guiyang, China // Journal of Cleaner Production. 2015, 107, 252-266.
19. Ometto A.R., Ramos P.A.R., Lombardi G. The benefits of a Brazilian agro-industrial symbiosis system and the strategies to make it happen // Journal of Cleaner Production. 2007. № 15. С. 1253-1258.
20. Mohammed F.A., Biswas W.K., Yao H.M., Tadé M.O. Assessment of industrial by-product synergies from process engineering and
sustainability principles // Progress in Industrial Ecology. 2013. № 8. С.156-165.
21. Ardente F., Cellura M., Lo Brano V., Mistretta M. Life cycle assessment-driven selection of industrial ecology strategies // Integrated Environmental Assessment and Management (IEAM). 2010. № 6. С. 52-60.
22. Patricio J., Angelis-Dimakis A., Castillo-Castillo A., Kalmykova Y. Method to identify opportunities for CCU at regional level-Matching sources and receivers // Journal of CO2 Utilization. 2017. № 22. С.330-345.
23. Leurent M., Da Costa P., Sylvestre S., Berthélemy M. Feasibility assessment of the use of steam sourced from nuclear plants for French factories considering spatial configuration // Journal of Cleaner Production. 2018. № 189. С. 529-538.
24. Уткина Е.Э. Анализ и классификация способов оценки промыш-ленно-симбиотических взаимодействий. Вестник Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова. 2020; 17(5): 26-41. https://doi.org/10.21686/2413-2829-2020-5-26-41. / Utkina E.Je. Analiz i klassifikacija sposobov ocenki promyshlenno-simbioticheskih vzaimodejstvij. Vestnik Rossijskogo jekonomicheskogo universiteta imeni G. V. Plehanova. 2020; 17(5): 26-41. https://doi. org/10.21686/2413-2829-2020-5-26-41.
25. Никоноров С.М., Папенов К.В., Лебедев А.В. и др. Полярный индекс Баренц-региона. Рейтинги устойчивого развития провинций и компаний // Экспертный центр Проектный офис развития Арктики «ПОРА». 2019. 44 с. / Nikonorov S.M., Papenov K.V., Lebedev A.V. i dr. Poljarnyj indeks Barenc-regiona. Rejtingi ustojchivogo razvitija provincij i kompanij // Jekspertnyj centr Proektnyj ofis razvitija Arktiki «PORA». 2019. 44 s.
26. Domenech T., Bleischwitz R., Doranova A., Panayotopoulos D., Roman L. Mapping Industrial Symbiosis Development in Europe -
Typologies of Networks, Characteristics, Performance and Contribution to the Circular Economy // Resources, Conservation & Recycling. 2019. № 141. С. 76-98.
27. Schoubroeck S., Dael M., Passel S., Malina R. A Review of Sustainability Indicators for Biobased Chemicals. Renewable and Sustainable Energy Reviews. 2018. № 94. С. 115-126.
Контактная информация / Contact information
Центр исследования экономических проблем развития Арктики, МГУ имени М.В. Ломоносова, Экономический факультет 119991, Москва, Ленинские горы, дом 1, стр. 46.
Center for the Study of Economic Problems of the Development
of the Arctic, Lomonosov Moscow State University
1-46, Leninskie gory, 119991, Moscow, Russia
Никоноров Cергей Михайлович / Sergey M. Nikonorov
