CC BY
36
Список литературы:
1. Лосев. Очерки античного символизма и мифологии. Т. 1. - М., 1930.
- С. 84.
2. Бычков В.В. Эстетика Отцов Церкви. - М.,1995.
3. Бычков В.В. Эстетика. Период иконоборчества // Культура Византии. Т. 2. - М., 1989.
4. Савчук В.В. От первораны к первознаку // Кровь и культура. - СПб.: СПБГУ, 1995.
5. Сорокин П. А. Возникновение и господство идеационального христианского искусства в период с VI по XII в. // Социальная и культурная динамика. - СПб.: ГХГИ, 2000.
6. Бычков В.В. 2000 лет христианской культуры. Т. I. - М., СПб., 1999.
7. Флоровский Г.В. Византийские Отцы У-УШ вв. - Париж, 1933.
8. Савчук В.В. От первораны к первознаку // Кровь и культура. - СПб.: СПБГУ, 1995.
9. Раушенбах Б.В. Геометрия картины и зрительное восприятие. -СПб., 2001.
10. Пиликан Я. Дух восточного христианства. Т. 2 // Христианская традиция. История развития вероучения. - М., 2010.
11. Хоружий С.С. Философский символизм Флоренского и его жизненные истоки // Историко-философский ежегодник. - М.: «Наука», 1988.
12. Хоружий С. С. Исихазм // Аннотированная библиография. - М., 2004.
13. Слова преподобного Симеона Нового Богослова., - М., 1890-1892.
- Вып. 1-2.
АРХИТЕКТУРА В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТ
© Чернова O.A.*
Казанский государственный архитектурно-строительный университет,
г. Казань
В статье рассматривается проблема становления новой парадигмы возникшей на фоне новых научных теорий. Развиваются идеи нестабильности, которые воплощаются в архитектурных образах. Новая действительность стала местом развития существующих смыслов и правил. Архитекторы пытаются раскрыть характер взаимосвязи: социокультурного механизма города и личности.
* Аспирант кафедры Философии.
С 70-х гг. XX века объекты архитектурной деятельности начинают претерпевать значительные изменения, появляется идея нестабильности. Это связано с закатом ньютонианской парадигмой и появлением теории относительности и квантовой механики. Позднее появились научные теории Хаоса, Сложности, Катастроф, которые объединили концептуальные и методологические основания новой науки.
Новое качество научные теории приобрели в эпоху высокоспециализированных услуг, постмодернистской мифологии. С этого момента нестабильное хаотическое состояние системы рассматривается в науке и философии как созидательный феномен, способствующий накоплению большого разнообразия возможностей развития этой системы, т.е. предоставляющий некое «поле выбора» для ее дальнейшего развития. В конце XX века отношение части общества к пугающей идее нестабильности, хаотичности пересматривается. Нестабильность принимается как необходимое звено эволюции и остается ключевым понятием в характеристике эпохи.
«Кризис онтологической проблематики, который прослеживался в течение всего XX века, с его отказом от идеи порядка, укореннености ради внутреннего обоснования своих действий. Основным признаком такой проблемы стала тоска по целостному миропониманию, по творцам, способным в любом хаосе удержать в сознании единый образ мира. Новые представления о мире, ровденные в рамках парадигмы нелинейности, вносят тему онтологической связанности вещей, намечают контуры их устойчивости, хоть и весьма эфемерной и временной. Важно, что идея Порядка присутствует в нелинейной парадигме не ущербно, а равноценно с идеей Хаоса» [1].
Нестабильность становится предметом интереса архитекторов. Неупорядоченность окружающего мира фиксируется сознанием, в силу чего возникает потребность ее как-то отразить, художественно освоить. Архитектор вовлечен в постоянный поиск «трудного порядка». Идеи Джейн Джекобе об организованной сложности города, идеи трудного целого, разнообразия, противоречий Роберта Вентури, сложности, многокодовости объекта архитектуры Паоло Портогези и Чарлза Дженкса рождались не только как реакция на усталость от норм модернистской стерильности, но из понимания многозначности жизненного опыта современного человека. Постройки возникшие на фоне новых идей - это объекты: музей Гуггенхейм в Бильбао Френка Гери, Аронофф - центр в Цинциннати Питера Эйзенмана и Еврейский музей в Берлине Дэниэла Либескинда. Данные сооружения являются нелинейными объектами так называемых нелинейных методов, включающих компьютерное проектирование и макетирование. Каждый из проектов обращается к острейшей проблеме новой метафоры современной архитектуры, к выбору и модификации языка, к возможности развития и продления его вариаций, а также к раскрытию новых значений в архитектуре.
Новая действительность - не только стала местом воплощения существующих смыслов и правил, но динамичной и коммуникативной средой их
диалогичного образования. Архитекторами предпринята попытка раскрыть характер взаимосвязи: социокультурного механизма города и личности.
«Новое пространство города становится местом существования различных форм социокультурных организаций в архитектурно-коммуникативных средах, определенных как «пространство мест» (выстраивается в конструкцию обитания «поиск - выбор - устроение - обитание»), «пространство социального нормирования» (направлена на разработку общезначимых в социальном отношении архитектурных программ как создание безбарьерной городской среды для маломобильных групп населения, создание региональных и городских архитектурно-градостроительных нормативов), «пространство потоков» (формируется с помощью инструментов менеджмента, маркетинга, брендинга: «консорциум проектирования», стратегического планирования, международных конкурсов, политики экспорта архитектурной деятельности, виртуализации (сайты, чаты, сети) и пр). В качестве средовых ценностей, формирующих содержание архитектурного объекта, характер межсубъектных взаимодействий, центральное звено средств архитектурной деятельности выступают социальная идентичность, нормирование качества жизни и творческий потенциал» [2].
Городское пространство по способу обживания - освоения становится более стереотипным и регулируемым, с одной стороны, и все более спонтанным и непредсказуемым - с другой. На первый план выходят интересы горожан (потребителей) множественные «фантазии» которых начинают создавать свои городские образы и среды, физические и метафизические, формировать свои правила и нормы и слагать мифы. Профессионалы-создатели, оказываются в сложной ситуации: город начинает жить по своим законам, вне «прописанных» для него правил.
Одна из особенностей в условиях современного города - это оппозиция, которую можно определить как индивидуальное, приватное и общее, не персонализованное. Традиционная оппозиция, обретает особый оттенок в связи с превращением городов в коммуникационные мега-центры, объединенные друг с другом. Поэтому «главный акцент в представлении «приватное-публичное» сделан на соотнесении образов «закрытое - открытое», отражающих новую трактовку мировидческих представлений о границах. Необычный интерес к процессам «открытости», в какой-то мере объясняется тем, что в настоящее время, «фактически, все горожане вынуждены жить жизнью, которая в некотором смысле является рассеиванием». Происходят глобальные изменения: дом и образ жизни, как наиболее устойчивые носители архетипических представлений, трансформируются. При этом традиционные для данной культуры виды деятельности, всегда имевшие место только внутри дома (такие, напр., как еда, купанье, сон, отдых и пр.), сегодня выходят на улицу, увеличивая количество контактов и поле коммуникации. Дом становится «рассеянным по городу». Жилое про-
странство и городское пространство начинают становиться единым целым, представления о внешнем и внутреннем, об интерьере и экстерьере, о границах между ними приобретают новые смыслы, что ведет к трансформациям в структурах картины мира (или свидетельствует о подобных трансформациях)» [3].
Сами границы между публичным и приватным, степень их открытости-закрытости для каждого субъекта, социальной группы или группы носителей разных «ролевых позиций» проходят по-разному, в зависимости от того, что субъект в идеале считает своей средой. А, учитывая «экспансию электронного пространства» в жизнь современного города, то, как отмечают зарубежные исследователи, даже минимальное пространство становится достаточным для обмена информацией любого типа и может служить «площадкой» для коммуникации. «Складывается новый образ города, представляющий собой сети коммуникационных потоков, системы виртуальных пространств, объединенные в целостное, многоуровневое пространство коммуникаций. И в этой связи проблема «персонального пространства» и его защищенности приобретает остроту и злободневность. Все большая индивидуализация, как второй полюс процесса «глобализации городов» и вторжения виртуального мира в человеческую жизнь и жизнь города, отражает еще одну грань отмеченных тенденций трансформации, формирования новых представлений о границах и некоторых традиционных стереотипах картины мира» [4].
Намерения архитекторов состоят в страстном желании приблизиться к реальной жизни природы, к тем ее качествам, которые способны создавать жизнеспособные организмы и значения. Стремление раскрыть иррациональное, «внефизические» смыслы города и архитектуры. Создать целостную, взаимосвязанную реальность и ирреальность пространства города, которые формируются в процессе постоянного многопланового взаимодействия самых разных компонентов этого пространства.
Список литературы:
1. От постмодернизма - к нелинейной архитектуре: Архитектура в контексте современной философии. - М.: Прогресс-Традиция, 2004.
2. Жоголева A.B. Место города в современной системе расселения / A.B. Жоголева // Актуальные проблемы в строительстве и архитектуре. Образование. Наука. Практика: материалы 64-й Всерос. науч.-техн. конф. по итогам НИР университета за 2006 г. - Самара, 2007.
3. Петров М.К. Язык. Знак. Культура. - М.: Наука, 1991.
4. Железняк O.E. Пространство осознания современного города: реальность и «метафизика» // Вопросы теории архитектуры: Архитектурное сознание ХХ-ХХ1 веков: разломы и переходы. - М.: УРСС, 2001.
