CC BY
44
УДК 304
Неботова Елена Сергеевна
аспирант кафедры теории культуры,
этики и эстетики Московского государственного
университета культуры и искусств
e. nebotova@gmail. com
Elena S. Nebotova
graduate student of chair of the theory of culture,
ethics and esthetics of Moscow State University of culture and arts
e.nebotova@gmail .com
Эстетические принципы нелинейной архитектуры: генезис и художественное своеобразие
Aesthetic principles of nonlinear architecture: genesis and artistic originality
Аннотация. В условиях экспансии массовой застройки с ее однотипностью и серийностью конструкций архитектурная практика оказалась на периферии эстетики. Это заставило архитекторов искать новый художественный язык, основой которого стали научные теории, сформировавшие новую картину мира. Новая эстетика современного архитектурного пространства теперь основывалась на принципах нелинейности, открытости и неустойчивости системы. Данный подход не только обогатил архитектуру новыми культурными кодами, но и адаптировал ее к все более усложняющейся парадигме современного общественного сознания.
Ключевые слова: нелинейная архитектура, эстетические принципы, язык архитектуры, архитектурное пространство как система, многовариантность.
Annotation. In conditions of expansion of mass building with its uniformity and a series of structures of architectural practice was on the periphery of aesthetics. This led architects to search for a new artistic language, based on scientific theories that have shaped a new picture of the world. New aesthetics of modern architectural space now was based on the principles of nonlinearity, openness and system instability. This approach not only enriched the architecture of the new cultural codes, but adapted it to the increasingly complex paradigm of the modern social consciousness.
Key words: nonlinear architecture, aesthetic principles, language of architecture, synergetics, an open system, diversity.
В условиях научно-технической революции с ее ускоренной динамикой развития технологий, в том числе строительных, экспансии массовой застройки с ее серийными и однотипными конструкциями, все более вытесняют современную архитектурную практику к эстетической периферии. В 1955 году на открытии Высшей школы формообразования в Ульме Вальтер Гропиус в своей речи сказал: «В наш век науки про художника часто забывают, даже высмеи-
вают, принижая его истинную роль, - он выглядит каким-то ненужным членом общества, которого терпят лишь из роскоши, среди сверхпрактичных деловых людей, захваченных победным шествием логического знания» [2, с.250]. Это требует поиска нового архитектурного языка, который бы соотносился с современными реалиями и потребностями субъекта современной городской цивилизации.
Ощущение «ненужности» архитекторов и поиски ими нового языка требовали, во-первых, синтеза с другими видами искусств, и во-вторых, соединения с достижениями современного научного знания.
На этом пути огромную роль сыграли три важнейших, для формирования новой картины мира, теории, родившиеся в 1960-е годы ХХ столетия в области физики и математики: теория сложности (И. Пригожин), теория катастроф (Р. Том), и теория хаоса (Э. Лоренц). Но системообразующим было открытие принципа нелинейности, в рамках которого развивается представление о мире как о множестве систем, каждая из которых живет по законам самоорганизации и переживает периоды стабильности и скачкообразных переходов в новое состояние. Принцип нелинейности и стал одним из важнейших принципов формирования новой эстетики современного архитектурного пространства.
Принцип нелинейности, наравне с другими, в совокупности (согласно концепции В.Г. Буданова), составляют принцип «Трех Не» [1, с. 361-396]: нелинейность, незамкнутость (открытость) и неустойчивость. Эти принципы лежат в основе становления новых сложных систем, к которым, по нашему мнению, можно отнести и современное архитектурное пространство.
Незамкнутость системы является одним из главных принципов синергетики. Для замкнутой системы применим второй закон термодинамики, согласно которому в закрытой системе энтропия со временем возрастает, т.е. в такой системе хаос не убывает, а порядок обречен исчезнуть. Итак, замкнутая система не может увеличивать свой порядок, замкнутая Вселенная идет к хаосу - тепловой смерти. Осознание этого факта заставило ученых усомниться в своих подходах к изучению мира. Именно открытость системы уменьшает энтропию, тем самым позволяя ей развиваться от простого к сложному, взаимодействовать с внешней средой.
Одной из трансформаций идеи незамкнутости системы является идея «открытости произведения» искусства, в нашем случае - архитектурного. Это понятие было впервые введено У. Эко в его работе «Открытое произведение». Здесь автор изучает вопрос о том, как искусство осваивает беспорядок действительности, тот «плодотворный беспорядок, позитивность которого выявила современная культура: разрушение традиционного Порядка, который считался у западного человека неизменным и окончательным и отождествлялся с объективной структурой мира» [3, с.192].
Представление о неустойчивости, нестабильности, подразумевающее, помимо всего прочего, многовариантность путей эволюции природных, и не только природных, систем, позволяет говорить о внутренних тенденциях, присущих тому или иному фрагменту реальности, о наличии в нем некоего внутреннего пространства. Признание подобных тенденций ведет к переосмысле-
нию отношения к миру в целом. В этом случае «разрушается образ Великого Администратора» [6, с. 57], как назвал его С.П. Курдюмов. Великий Администратор направляет движение каждого атома по заданной траектории. И в этом он подобен Автору в его классической трактовке. Но, как и Автор умирает, так и Администратор уже не столь нужен системе, которая самоорганизуется согласно внутренним установкам, заложенным в ней с момента появления. И если рассматривать архитектурное пространство как систему, то есть как текст, то многовариантность ее эволюции - это множественность интерпретаций. Благодаря этим открытиям были переосмыслены некоторые жизненно важные проблемы и начался поиск наиболее эффективных вариантов использования архитектурного пространства, технологий и материалов.
Одним из наиболее ярких примеров новой эстетики архитектуры можно считать творчество Ричарда Бакминстера Фуллера (Richard Buckminster Fuller). Предвидя строительный бум и истощение земных ресурсов, он искал новые художественные приемы, которые бы достигали оптимального результата с наименьшими трудовыми и материальными затратами. Он обратил особое внимание на недостатки и проблемы традиционного строительства, которое значительно «проигрывали», по сравнению с гениальной прочностью и простотой конструкций природного происхождения. На основе этих наблюдений в 1951 году он изобрел и запатентовал «геодезический купол». «Геодезический купол» - это сфера или ее сегмент с несущей конструкцией, образованной решеткой из треугольных (или, в более общем случае, многоугольных) элементов. Такая структура позволяет перекрыть огромные площади без использования внутренних опор, обеспечивает максимальную прочность и жесткость при минимальных материальных затратах. Заимствованный из природы, архитектурный прием «геодезического купола» был неоднократно использован им в последующие годы. Так на его основе был создан центральный атриум офиса Ford Motor в Дирборне (1953 г.). С 1963 года - продолжается разработка его потенциала при поддержке правительства США, результатом чего стал «золотой купол», построенный для Американской национальной выставки в Москве (1959 г.), где он использовался в качестве выставочного павильона для экспозиции американского искусства. Сегодня «геодезические купола» получили большое распространение и продолжают использоваться в строительстве крупных общественных сооружений (например, «Проект Эдем» (1998-2001 гг.) Николаса Гримшоу (Nicholas Grimshaw)).
Столь же значимым для эстетики современной архитектуры стал принцип фрактальности, открытый Бенуа Мандельбротом в 1975 году. Фрактал (от лат. дробленый, сломанный, разбитый) - это «бесконечно самоподобная геометрическая фигура, каждый фрагмент которой повторяется при уменьшении масштаба» [5, с. 31]. К 1990-м годам развитие этого принципа привело к появлению новой концепции развития города, который, как тропический лес, подобен сам себе в своих частях и всегда находится в медленном развитии. Возникла концепция порядка, который является более непредсказуемым, чем набор повторяющихся элементов. Главное свойство фрактала - это самоподобие, инвариантность, неизменность при любых преобразованиях.
Фрактальное направление в архитектуре является на сегодняшний день весьма перспективным направлением. Эту стилистику используют такие современные архитекторы, как Д. Либескинд, группы ARM, Morphosis, LAB.
Все это говорит о том, что новая картина мира - это новый язык, новые метафоры. И перед архитекторами встала проблема выбора и модификации такого языка, который бы отвечал духу архитектуры современного времени. Уже появились архитектурные проекты, иллюстрирующие успехи в этом поиске (Музей Гуггенхейма в Бильбао Ф. Гери (Frank Gehry), Аронофф-центр в Цинциннати П. Эйзенмана (Peter Eisenman) и Еврейский музей в Берлине Д. Либес-кинда (Daniel Libeskind) и т.д.). Все они являются нелинейными сооружениями, отчасти спроектированными нелинейными методами с привлечением компьютерных технологий.
Новая архитектура, построенная на парадигме сложности, развивается одновременно в различных направлениях. Объекты в нелинейной архитектуре формируют наиболее важные и значимые локальные ядра - ценностные ориентиры, «точки отсчета» любого участка городской территории. В результате форма здания активирует целый поток полисемантических означающих, открытых для интерпретации, которая призвана связать их с программой здания, его местоположением и новым языком, присущему данному направлению в архитектуре.
По мнению М.С. Кагана, «синергетическая познавательная парадигма открыла возможность глубже и тоньше, чем это можно было сделать прежде, раскрыть закономерности становления, развития и современного динамического состояния эстетического сознания и художественной культуры, поскольку тут действуют те же закономерности нелинейной структуры развития систем, соревнование разных траекторий, зарождающихся в состоянии хаоса новых форм упорядоченности» [4, с. 58-59].
Вынужденное смешение языков науки и архитектуры привело к обогащению последней новыми культурными кодами, усовершенствованию языка архитектуры - гибкого, подвижного, отвечающего возрастающей сложности современного общественного сознания.
Литература:
1. Буданов, В.Г. Методология синергетики в постнеклассической науке: принципы и перспективы // Постнеклассика: философия, наука, культура. -СПб.: Издательский дом «Миръ», 2009. - С. 361-396.
2. Гропиус, В. Границы архитектуры. -М.: Искусство, 1971. - 285 с.
3. Дианова, В. М. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность. - СПб: ООО «Издательство «Петрополис»», 1999. - 240 с.
4. Каган, М.С. Философия культуры. - СПб.: ООО «Издательство «Петрополис»«, 1996. - 416 с.
5. Мандельброт, Б. Фрактальная геометрия природы. - М.: Институт компьютерных исследований, 2002. - 656 с.
6. Пригожин, И. Философия нестабильности // Вопросы философии. -1991. - №6. - С. 46-57.
Bibliography
1. Budanov, V.G. Methodology of synergetics in post-non-classical science: principles and prospects // Postclassical: philosophy, science, culture. - SPb.: Publishing house «Mir», 2009. - P. 361-396.
2. Gropius Century the Boundaries of architecture. - M: Art, 1971. - 285 C.
3. Dianov, C. M. Postmodern philosophy of art: history and modernity. - SPb: LLC «Publishing house «Petropolis»«, 1999. - 240 p.
4. Kagan, M.S. Philosophy of culture. - SPb.: LLC «Publishing house «Petropolis»«, 1996. - 416p.
5. Mandelbrot, B. The Fractal geometry of nature. - M: Institute of computer science, 2002. - 656p.
6. Prigogine, I. Philosophy instability // Questions of philosophy. -1991. - №6. - P. 46-57.
