CC BY
140
-т
SCIENCE TIME
АРХИТЕКТУРА БАКУ
Мустафаев Мирза Рза оглы, Азербайджанский Государственный Аграрный Университет, г. Гянджа
E-mail: т1г2а.г2а@таи.гы
Аннотация. Данная статья посвящена вопросам архитектуре города Баку, столице Азербайджанской Республики, где удачно сочетается старинная архитектура начала XX в. с современной застройкой. Архитектура города Баку воплощает в себя различные стили, начиная от «конструктивизма» до «хайтека».
Ключевые слова: архитектура, город, конструктивизм, застройка, стиль, хайтек.
XX век стал суровым испытанием для Баку. Но город его выдержал. Он потерял не так много старой архитектуры, как другие крупные города СССР, а то, что приобрел, удивительным образом в него вписалось. Конечно, малоэтажная застройка уходила весь век (что неизбежно), но основные градообразующие вещи сохранились: это и сам принцип террасной застройки (когда дома, расположенные ниже, не закрывают те, что находятся выше), и роскошный бульвар (не только одна из самых длинных приморских набережных в СССР, но и одна из самых уютных), и, конечно, Старый город (хотя дискуссия о том, развиваться ему или стать музеем под открытым небом, продолжается). Именно цельность и сделала Баку «старинным городом» советского кино: он мог изобразить и Турции («Бриллиантовая рука»), и Иран («Тегеран-43»), и даже Латинскую Америку («Человек-амфибия»).
Не менее удивительно другое: даже самые резкие и суровые стили XX века обретали на Бакинской земле жизнерадостную легкость, а порой и легкомысленность. Конструктивизм вернул себе тот шик, который отличает проектную графику мастеров этого стиля и который с трудом воплощался в холодных столицах СССР. Здесь все было возможно: и открытые террасы, и сплошное остекление, и сады на крышах. Металл и цемент были в дефиците, поэтому строился бакинский конструктивизм из местного камня гюша, а потом штукатурился «под бетон» — но и это придавало ему особое обаяние.
Подобная климатическая метаморфоза происходила и со сталинской неоклассикой. Только в Баку (ну может быть, еще в Крыму) она обретала изначальный привкус — итальянский, который (что удивительно!) отсутствует в современной ей архитектуре Италии: возьмите хотя бы знаменитый квартал EUR - мрачный, угрюмый, зловещий. Бакинский же неоклассицизм полон радости и света: что кинотеатр «Низами» (реставрируется, а потому не попал в наш гид), что гостиница «Интурист» Алексея Щусева.
В Баку стремились московские и питерские мэтры (кроме Щусева, это братья Веснины, Лев Руднев, Владимир Семенов, Лев Ильин), но все, же своеобразием архитектуры XX века город обязан двум бакинцам: Микаэлю Усейнову и Садыху Дадашеву. На двоих они возвели больше 200 зданий. Конечно, советская власть изрядно помогала архитектуре обрести «местный колорит», создавать в советских республиках искусство, «национальное по форме и социалистическое по содержанию». Но отреагировать на это распорядившись можно было по-разному. Бакинские мастера обладали тонким вкусом, чтобы не впасть ни в этнографизм, ни в декоративность, а заложить вернакуляр на уровне образа и пропорций. Не зря же, будучи студентами, Усейнов и Дадашев четыре года обмеряли Дворец Ширваншахов!
Послевоенная архитектура удачно развивала как находки Бакинского конструктивизма (гостиницы «Азербайджан» и «Москва» Микаэля Усейнова), так и заветы Ле Корбюзье (гостиница «Турист» Вадима Шульгина), осваивала и брутализм (здание партархива Юсифа Кадымова). Но самое интересное, что даже суровый позднебрежневский стиль она сумела смягчить - здесь и пригодился национальный орнамент. На любое сильное внешнее влияние Баку реагировал на редкость гостеприимно, отвечал теплом и радушием. Ну а потом все адаптировал и возвращал миру в куда более мягкой форме.
Быстро переболев космополитичными стекляшками («Национальный банк», 1998), новый Баку продолжает осваивать актуальные течения (хай-тек, минимализм, эко архитектуру), но не забывает о своих козырях - зелени, рельефе и солнце. И, конечно, о ветре, который так удачно сдувает с важного шелуху случайного.
Рис. 1 Рабочий клуб. Место: Сураханы. Архитекторы: Александр и Леонид
Веснины. Год создания: 1928
Поселок знаменит, прежде всего, храмовым комплексом огнепоклонников Атешгях, первые сооружения которого датируются II веком. Атешгях - это место священных огней, горевших здесь вплоть до конца XIX века. И, кажется их метафоризировали классики советского авангарда, возведя по бокам сценической коробки башни с лестницами и превратив ее глухой объем в загадочный храм. Впрочем, от нее зигзагами скачет анфилада, где все расписано просто и ясно: драмкружок, изостудия, библиотека, курительная, музей, бильярдная. Интересно, что и планировкой, и деталями здание предвосхищает главный шедевр Весниных - ДК ЗИЛа в Москве (1937). Та же анфилада, нанизанная на призму зала, те же открытые террасы, тот же остекленный «аэродинамический» полукруг в качестве главного акцента. И если ДК ЗИЛа напоминает самолет «Максим Горький», то ДК в Сураханах - это «кукурузничек». Но именно скромность масштабов помогла ему сохраниться практически без изменений, что большая редкость и счастье.
Рис. 2 Дворец печати (Банк «Стандарт»). Место: проспект Азербайджана, 4. Архитектор: Семен Пен. Год Создания: 1933
Ленинградский архитектор Семен Пен был молод (всего 30 лет), когда на всесоюзном конкурсе проектов этого здания обошел 40 участников! Три корпуса разной величины составили целый квартал. В одном - печатный и переплетный цеха, которые делал непривычно комфортными верхний свет. В другом - фото и цинкография, здесь же столовая, трансформировавшаяся в кинозал, амбулатория, душевые и комнаты для детей работниц. В третьем издательства, редакции и книжный магазин. Последний корпус на углу квартала, — это, естественно, флагманский кораблик с палубами балконов и капитанской рубкой (лифтовой башней). Казалось бы, здание категорически отвергало национальную традицию, но именно теплый, местный климат позволил в полной мере реализовать ключевой принцип конструктивизма - открытость. Отсюда сплошное остекление этажей, террасы, сад на крыше, колонны-ножки первого этажа, глубокие лоджии. Все то же самое Пен сделал и в московском клубе типографии «Красный пролетарий» — и там это, конечно, ушло в первую очередь.
В результате дом стал символом Бакинского конструктивизма - недаром он представляет Азербайджан в книге «100 шедевров советского архитектурного авангарда» С.О.Хан-Магомедова (2004). И даже сегодня заслоненный деревьями,
-т
SCIENCE TIME
с новыми пластиковыми окнами, частично порушенный, он остается образцом авангардной стильности и элегантности.
Рис. 3 Музей Низами. Место: улица Истиглалият, 53. Архитекторы: Микаэль Усейнов, Садых Дадашев. Год создания: 1940
Караван-сарай в XIX веке, гостиница «Метрополь» в начале XX века, Совет Профсоюзов Азербайджана в 1930-е годы, и наконец, Музей азербайджанской литературы. К 800-летию великого поэта Низами Гянджеви (в музее хранится рукопись его поэмы 1413 года!) здание надстроили двумя этажами, фасады щедро украсили полихромной керамикой, а в арках лоджии расставили скульптуры «коллег» поэта: Физули, Вагифа, Ахундова и др. прием рискованный, но вышло здорово: дом стал похож на сцену, из глубины которой выходят шесть авторов (в поисках персонажей). И даже расположение здания в низине оказалось на руку: сквер Низами превратился в амфитеатр, спускающийся к этой сцене. Керамикой же Усейнов начал возвращение к национальным декоративным приемам, но ни одно здание не сумело переиграть этот бесспорный шедевр. Сегодня в 30 залах музея собрано 120 тысяч экспонатов, но все же один из самых интересных - само здание.
SCIENCE TIME
Рис. 4 Дом правительства. Место: площадь Азадлыг, улица УГаджибекова, 40.
Архитекторы: Лев Руднев, Владимир Мунц. Год создания: 1924-1952
Здание было призвано воплотить образ власти - в те годы грозной и страшной. И дом в проекте был именно таким: тяжелым, гнетущим и ощетинившимся - делали его зодчие из мастерской Наркомата обороны. Но, то ли грело солнце Апшерона, то ли дули ветра Каспия, но проект стал оттаивать, мягчеть, легчать и возвращаться к истокам неоклассической архитектуры - к итальянскому Ренессансу. В результате вместо крепости получилось венецианское палаццо, только очень большое. К теме Италии присовокупляется и намек на дворцы знойного Востока, который заметен не только в капителях колонн и парапетах крыш, но и в странном сплаве монументальности и декоративности, силы и легкости. Арки опоясывают все здание, и бесконечно множась, навевают ассоциации с дворцами Мориса Эшера, тогда как черные тени в них - уже с картинами Де Кирико... может быть, поэтому человеческой фигуры на постаменте все же не хватает.
Пожалуй, лучшее, что было создано в городе в стиле сталинского ампира. Никакой помпезности, тяжести, бравурности, но при этом столько нарядности, праздничности, легкости! Необычна уже сама постановка здания. Искусствоведы пишут, что оно «повторяет изгиб улицы», но это лукавство: улица тут разветвляется, и дом вполне можно было ставить прямо. Но, изогнув его, Усейнов не только отменил обязательную для стиля симметрию и фронтальность восприятия, но и создал чудесную камерную площадь. К Баиловскому холму здание тянется башней, которую фланкируют многоугольные эркеры. Здесь они трехэтажные, но продолжаются (уже двухэтажными) по всему дому, и этот ритм
завораживает - как и меняющаяся форма окон: арочные, стрельчатые, прямые, усеченные. За богатство деталей (а это еще и порталы подъездов, резной парапет карниза) дому изрядно досталось в эпоху «борьбы с излишествами». Но сегодня он кажется прекрасным без всяких оговорок.
Рис. 5 Дом красной профессуры. Место: проспект Нефтяников, 3. Архитектор:
Микаэль Усейнов. Год создания: 1946
Рис. 6 Кафе «Жемчужина». Место: проспект Нефтяников. Архитекторы: Вадим Шульгин, Николай Никонов. Год создания: первая половина 1960-х
Великолепный Бакинский бульвар зодчие всегда боялись трогать, понимая, что если здесь что-то строить, то только очень ему созвучное - легкое, просто, динамичное, лаконичное. Эпоха хрущевской оттепели как раз и породила такое явление, как павильонный модернизм. Это небольшие, со масштабные человеку, открытые (порой прозрачные) сооружения органических (природных форм) и общественного назначения - как правило, временные. И «Жемчужина» стала подлинной жемчужиной этого стиля. Удивительно, что она дожила до наших дней и при этом сохранила свою функцию. Впрочем, может быть именно благодаря ей. Ведь многие поколения бакинцев помнят не столько образ бетонной кувшинки, сколько здешние люля-кебабы. «Когда-то я очень любил кушать такие штуки на бульваре в кафе «Жемчужина» — завернутые в лаваш, посыпанные луком и сумахом, — читаем в одном из интернет-мемуаров. - По вечерам там гуляли люди, играла музыка из индийских фильмов, а с моря дул свежий нефтяной ветерок... ».
Рис. 7 Дворец имени Гейдара Алиева. Место: проспект Бюль-Бюля, 35.
Архитекторы: Вадим Шульгин, Эдуард Мельхиседеков, Виталий Файнштейн.
Год создания: 1976
Главная концертная площадка страны, открывшаяся концертом Муслима Магомаева (тогда она еще звалась дворцом Ленина), а сегодня служащая местом инаугурации президента, примечательна и в архитектурном отношении. Это весьма необычный гибрид двух версий советского модернизма. В разрезе здание напоминает прозрачную и летящую архитектуру «оттепели», ярчайшим образцом которой является кинотеатр «Пушкинский» в Москве. Но анфас - это уже скорее строгий и холодный Кремлевский дворец съездов благодаря гербу и
характерному ритму пилонов. Изначально пилонов не было. Возникли они лишь потому, что чиновники испугались, выдержит ли нагрузку лихо вывешенный консольный объем. Обиженные недоверием авторы позволили себе изящную шутку: подсекли пилоны так, что казалось, будто они не касаются земли. Потом, правда, эту шутку ликвидировали (как и герб), само здание переименовали и пере облицевали. Но эффектный изгиб пилонов остался как напоминание о том, что даже в однопартийном СССР Азербайджан мог позволить себе отклонения от генеральный линии партии.
Рис. 8 Дворец «Гюлюстан». Место: улица Истиглалият, 1. Архитекторы: Хафиз Амирханов, Назим Гаджибеков. Год создания: 1981
«Гюлюстан» означает «цветник». Название, пожалуй, мало подходящее для этого самого спорного в нашем путеводителе объекта. Кроме того, так назывался дворец XII века в Шемахе, а у этого здание куда больше общего с Днепрогэс - в народе его так и прозывают. Впрочем, эта аллюзия вовсе не обидна: при некоторой фантазии можно вообразить, как сквозь стилизованные стрельчатые арки бегут к морю горные реки. Но даже при всей своей длине и монотонности здание парадоксальным образом несильно портит Баиловский холм: оно невысокое, спрятано среди зелени, а снизу только арки и читаются. А если еще поднапрячься, то в этой чистоте и лапидарности, в белом цвете и четком ритме, в необычных конструктивных решениях можно различить и бессмертный прообраз всех советских парт дворцов - дворец «Финляндия» великого Алвара Аалто.
Рис. 9 Международный центр мугама. Место: проспект Нефтяников, 9. Архитекторы: Вахид Гасымоглу Тансу, Ханиддин Уяк Этирне Ахмед.
Год создания: 2008
Самое европейское, самое современное, самое актуальное здание Баку. Оно правильное по всем статьям: не рвется в небо, сливается с пейзажем (и формами, и отделкой), четко зонировано и осень качественно исполнено (особенно впечатляет идеальное подгонка нестандартных гнутых стекол). Но самое удивительное, что все это не дань мировой моде (хотя Музыкальный центр Ренцо Пиано в Риме вспоминаешь сразу), а претворение местной культурной традиции. Здание построено в форме тара, азербайджанского народного инструмента, который как раз является одним из центральных в искусстве мугама, — отсюда обтекаемая каплеобразная форма. Тар выдалбливается из тутового дерева - отсюда напоминающая дерево облицовка. А хай-тековский «тоннель времени» (стеклянный переход, где установлены бюсты мастеров мугама) символизирует гриф инструмента, порожки ладов которого просто превратились в стальные колонны. Ну и, наконец, чудесная акустика концертного зала, не требующая микрофонов, завершает ощущение образа ручной работы.
Рис. 10 Станция метро «Ичери шехер». Место: улица Истиглалият. Архитектор:
Ирина Лихтенберг. Год создания: 2008
Бакинский ответ пирамиде Лувра в Париже - бескомпромиссная новизна в контрасте с чарующей древностью. Как и пирамида, станция вызвала бурю споров: ее дразнят «парником» и говорят, что лучше было бы открыть вид на стены крепости. Насчет масштабов сооружения я бы тоже поспорил, впрочем, такова миссия современной архитектуры (как и современного искусства): не услаждать взоры, а будоражить мысль. Примечательно, что станция не повторяет пирамиду Йонг Мин Пея: у нее одна сторона вместо четырех, а козырек на входом «развевается» , как ковер-самолет на ветру. Это одна из первых станций Бакинского метро (открыта в 1967 году, раньше называлась «Бакы Совети») была реконструирована и в подземной части, после чего, по словам сотрудников, здесь «стало легче дышать и веселее работать».
Литература:
1. Журнал, Баку- август 2010.
2. Л.С. Бретаницкий "Баку: Архитектурно-художественные памятники" Л.: Искусство, 1965 г. 365 страниц. (Художник Я.М.Яшок, фотографии выполнены И. А. Рубенчиком)
3. Бретаницкий Л. С. Баку. Архитектурно-художественные памятники. Изд.2-е, дополненное. — Ленинград-Москва, 1970. 248 с.
4. Рабочий клуб в Сураханах.А.и В.Веснины 1928-30г, Фото Ричарда Пэйра из книги «Русский конструктивизм: провинция». Баку,1928.
5. Хан-Магомедов С. О. Архитектура советского авангарда. Кн. 1. Проблемы формообразования. Мастера и течения. М.: Стройиздат, 1996.
