CC BY
323
Н. И. Ефимова
69
УДК 821(091)
Н. И. Ефимова Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
Архетип «универсальный герой»
в английской сказочно-мифологической традиции и романах Дж. Роулинг
В статье серия популярных романов Дж. Роулинг о Гарри Поттере анализируется с точки зрения присутствия в ней элементов английской сказочно-мифологической традиции. В центре внимания — базовый мифологический архетип «универсальный герой», трансформация которого в тексте Дж. Роулинг сопоставляется с традиционными формами бытования данного мотивного блока в английской сказке.
Ключевые слова: миф, сказка, архетип, английская сказка, фэнтези, Роулинг, Гарри Поттер.
Феномен фольклоризма жанра фэнтези, а также массовой литературы в целом привлекает исследователей уже в течение довольно длительного времени [1, 2, 3, 4, 10]. Формульность литературы данного типа, как правило, сводится к схемам В. Я Проппа, Дж. Кэмпбелла, к установлению прототипической для фэнтези природы артуров-ских легенд и «толкиеновского мифа». В данной статье речь идет о функционирования в произведениях Дж. Роулинг и в родной для данного автора сказочно-мифологической традиции (в английском фольклоре) архетипа «универсальный герой», признанного одним из важнейших в структуре и семантике мифа.
Мифопоэтический анализ текста Дж. Роулинг указывает на то, что протагонист, Гарри Поттер, — это персонаж, открытый многим культурам, «универсальный герой» (термин Дж. Кэм-пбелла), типологически близкий множеству литературных и фольклорных предшественников и сочетающий черты культурного героя, с одной стороны, и сказочного английского «запечника» — с другой.
Подобный подход имеет место в основном в зарубежной культурологии, ориентированной на восприятие героического мифа и волшебной сказки как целого в рамках психологической природы этого феномена (К. Юнг, Ш. Бодуэн, Дж. Кэмпбелл). Так, Дж. Кэмпбелл в труде «Ты-сячеликий герой» «набрасывает схему мономифа, соответствующую ходу человеческой жизни и содержащую историю героя, которая начинается с ухода из дома, а кончается возвращением после различных приключений и посвятительных испытаний» [7, с. 18].
Традиционно героическая биография героя мифа или сказки начинается с мотивного блока
«чудесное рождение». «Чудо» появления героя на свет обычно связано с особыми обстоятельствами зачатия (непорочное зачатие, старые родители, вымоленный/предсказанный ребенок), ситуацией родов (изменения в природе, волнение животного мира, присутствие сверхъестественных существ), часто чудесное рождение предопределяет и высокий статус рожденного.
О статусе сказочного протагониста следует сказать отдельно. «Разница между сказкой и «золотой мечтой», ее воплощением в романе заключается в том, что герой изначально королевского происхождения или признан таковым в результате испытаний... трансформация героя в конце — это не перевоплощение, это снятие колдовства, злых чар, направленных на лишение персонажа его законного положения» [13, с. 14]. В подтверждение данного положения английские исследователи приводят пример Золушки (Cinder-girl): в ранних версиях сказки девушка изначально — дочь короля. Высоким статусом наделены и другие представители английской сказочной традиции: принцесса-падчерица в «Трех головах из колодца» («Three Heads of the Well», «The King of Colchester's Daughters»), сын лорда в «Лэмб-тоновском змее» («The Lambton Worm»), сын благородного, по-королевски богатого джентльмена в «Истории о Джэке и бобовом ростке» («Jack and the Beanstalk»), сын богатого фермера в «Джэке-Победителе великанов» («Jack the Giant Killer»). И даже Мальчик-с-пальчик (Tom Thumb), сын простого пахаря, может продолжить этот ряд: в раннем варианте сказано о том, что отец Тома был полноправным членом Королев -ского Совета при дворе Артура [12, с. 33]. Подчас косвенная связь героя с королевскими особами
не должна вызывать недоумения: известно, что в отличие от мифа в сказке божественный статус родителей героя подменяется высоким социальным статусом [7, с. 51], очень вероятно, что и он может быть представлен различно. В «Гарри Пот-тере» мы имеем дело со сходным явлением — Лили и Джеймс Поттер — выдающиеся волшебники своего времени, участники борьбы с Волан-де-Мортом; обучаясь в Хогвартсе, и мать и отец Гарри были старостами школы, что считается высшим достижением в учебе. Поттеры были и весьма состоятельны — Гарри унаследовал от родителей большую сумму денег.
«Рождение героя обычно сопровождается величественными изменениями в природе: содрогается земля, бушуют воды...»» [5, с. 7]. Безусловно, уже само рождение героя Дж. Роулинг в семье магов — это интерпретация мотива чудесного рождения (присутствие существа, располагающего магией, при появлении героя на свет создает прецедент чудесного рождения: вспомним Королеву Фей, эльфов, «танцующие тени» в сказке о Мальчике-с-пальчике). Повествование часто начинается в момент очередного дня рождения Гарри: одиннадцатый день рождения ознаменован сильным штормом на море и прибытием великана Хагрида, двенадцатый — появлением эльфа Добби и прочие. Другими словами, день рождения Гарри — это зачастую день отправки в путь, день зова к приключению.
Предсказанный ребенок — следующий мотив, связанный с чудесным рождением. О факте предсказания говорится только в пятой книге, зато далее пророчество играет важную роль в сюжете, и в последующих книгах драматичное и поэтичное пророчество наполняется новым смыслом, заодно закрепляя традиционную для мифа связть протагониста и антагониста, во-первых, на астральном уровне (в Гарри Поттере «живет»» часть души Волан-де-Морта — сюжетная линия о крестражах), во-вторых, на наследственном уровне (герои имеют далеких предков, которые были родными братьями — сюжет о дарах смерти).
Между предсказанием из книги Дж. Роулинг и, например, пророчеством Мерлина из популярного английского сказочного сюжета о Мальчи-ке-с-пальчике наличествует существенное формальное сходство: текст Роулинг стилизован под старину, звучит книжно, текст сказки записан современником Шекспира, следовательно, разделяет эти же характеристики). Однако в проро-
чествах есть существенное различие в содержании и в том, какие мотивы, связанные с архетипом «универсальный герой» выдвинуты на первый план. Волшебник Мерлин сообщает время рождения, физические и магические свойства героя, намекая на его неуязвимость, предрекает известность «до конца времен». Ясновидящая Тре-лони также предсказывает время появления ребенка, семью, в которой он родится, но объект ее пророчества — борьба героя с врагом и условие победы. Таким образом, Дж. Роулинг акцентирует не столько «чудесность» своего персонажа, сколько мотив изначального противника, значимый для мотивного блока «змееборчество». Любопытно, что факту мировой известности героя Дж. Роулинг посвятила еще одно «предсказание», исходящее из уст другого персонажа, и оно явно похоже на концовку пророчества Мерлина (здесь и далее текст в переводе автора статьи):
«He'll be famous- a legend... I wouldn't be surprised if today was known as Hary Potter day in future... There will be books about Harry...» [14, с. 15] «Он прославится, мальчик-легенда... Не удивлюсь, если сегодняшний день станут праздновать как День Гарри Поттера... О нем напишут книги...» [Здесь и далее перевод Н. И. Ефимовой]; «And till the World to ending come / There shall be Tales Told of Tom Thumbe» (И до тех пор, пока кружится / Луна над миром, как он есть, /О Томе слава будет длиться /В сказаньях — всех не перечесть! («Мальчик-с-пальчик»).
Для сказки и мифа существенна «тенденция наделять героя исключительными способностями с момента его рождения или даже с момента зачатия» [6, с. 315]. Сюжет «Мальчика-с-пальчи-ка» — яркий тому пример, все необычные качества героя собраны в тексте предсказания Мерлина. Прежде всего, сказочный повествователь обращает внимание на неординарные черты внешности героя: «... the baby was as big as ever he grew to be... was the size of Old Thomas' thumb. And he never seemed older or younger, bigger or smaller, stronger or weaker, from the hour of his birth until the minute of his death» [11, c. 156] «... ростом младенец был таким, каким оставался потом всю жизнь... как раз с палец старого Томаса. И никогда не казался он старше или моложе, больше или меньше, сильнее или слабее — от часа своего рождения до самой кончины — все такой же был.».
Если безвестный автор явно не поскупился в изображении исключительных внешних данных,
Н. И. Ефимова
71
то Роулинг ограничилась одной, правда, весьма выдающейся чертой облика героя: «The only thing Harry liked about his own appearance was a very thin scar on his forehead that was shaped like a bolt of lightning» [14, с. 20] («Единственным, что Гарри нравилось в собственной наружности, был тонкий зигзагообразный шрам на лбу»). С другой стороны, такая особенность стоит многих других и очень значима. В традиционной культуре рубец — знак пройденного посвящения [9, с. 92], шрам Гарри, таким образом, — знак ритуальной смерти, приобретенный в результате совершения младенческого подвига, когда Гарри сумел не только выжить после смертоносного заклятия Волан-де-Морта, но и лишить страшного противника магической силы и жизненной энергии. Когда в седьмой книге выясняется, что в теле Гарри заключена частица души его противника и мальчик должен пожертвовать собой ради гибели Волан-де-Морта, данная гипотеза подтверждается вновь. Причем смерть действительно оказывается «ритуальной» — Гарри лишь избавляется от связи с противником и становится неуязвимым для его колдовства.
Традиционно детство героя исполнено либо гонениями, опалой, либо ранними богатырскими свершениями. Интересно, что в «Гарри Поттере» присутствуют оба момента: с одной стороны, Гарри — невинно гонимый персонаж, «запеч-ник», с другой — герой, обладающий необыкновенными способностями. Соответствующие эпизоды рассеяны по нескольким начальным главам. Волнение или гнев мальчика действуют странным образом: исчезает стекло в вольере с питоном, и огромная змея начинает говорить с Гарри; парик школьного учителя меняет цвет; Дадли и его дружки тщетно преследуют Гарри — его невозможно поймать; Гарри не хочется надевать старый свитер кузена, и джемпер на глазах тетушки сильно уменьшается в размере; Гарри коротко постригли — волосы мальчика выросли до прежней длины за одну ночь. Гарри проживает в семье Дурсли в крошечном провинциальном городке 11 лет, не ведая о своем происхождении, способностях и младенческом подвиге. В этот период Гарри выступает как типичный сказочный протагонист — это социально обездоленный, гонимый, угнетенный приемный сын, к тому же младший. С ним обращаются как с Золушкой: он работает по дому, донашивает одежду Дадли, на нем срывают плохое настроение все члены семьи и прочие.
Гарри изолирован не только от мира, к которому принадлежит по рождению, его изолируют даже в обычном мире: он живет в чулане под лестницей, его прячут, когда в дом приходят гости, никуда не берут с собой, запрещают много разговаривать и задавать вопросы. Изоляция в сказках, и тем более в «Гарри Поттере», разумеется, уже не имеет сакральной мотивации, упомянутой, например, В. Я. Проппом [9]. Гарри прячут в чулане потому, что он замарашка и нахлебник, «позор семьи», к тому же потенциально опасен в силу вероятного магического дарования. Зависть и самодурство вынуждают мачеху и ее дочерей скрывать на чердаке Золушку. Даже любимый родителями Мальчик-с-пальчик успел побывать затворником: соученик продержал его целый день «без еды, питья, света и даже воздуха» в коробочке за воровство, мать запирала в шкафу из опасений, что он потеряется. Любопытно, что убежище и Гарри, и сказочного Тома обозначены одним и тем же английским словом — cupboard.
В сказочном повествовании большую роль в восприятии персонажа как героя играет имя [8, с. 124], оно служит наиболее постоянной характеристикой, помогающей вычленить настоящего героя во «внутрисюжетных метаморфозах», и маркирует семейное и социальное положение, сословный, профессиональный статус, духовные, телесные качества и прочие [там же]. «К сказочным персонажам относятся имена, указывающие на этиологию героя или описывающие какие-либо качества: Jack (в значении "парень"), Beauty (Красавица), Snow White (Белоснежка), Tom Thumb (Мальчик-с-пальчик), Red Ridinghood (Красная Шапочка), Cinder-girl (Золушка)» [13, с. 15]. Гарри, как и его многочисленные культурные двойники, долгое время находящийся в неведении относительно своего происхождения и предназначения, словно знает о том, что герой должен иметь особое имя, и сообщение Хагрида вызывает у него протест (оговоримся, что такой вариант реплики существует в кинематографической версии произведения): «Но Хагрид, я не волшебник. Я просто не могу быть им. Я же Гарри, просто Гарри!» Однако выясняется, что в волшебном мире за Гарри закрепились номинации «the famous Harry Potter» (знаменитый Гарри Поттер) и особенно the Boy Who Lived (Мальчик-Который-Выжил). Значит, Гарри вновь отвечает характеристикам сказочного протагониста. Начиная с пятой книги, когда содержание пророчества становится достоянием общественности,
имя Гарри подвергается эвфемизации: the Chosen One («Избранный»), Undesirable № 1 («Нежелательная персона № 1»). Последняя номинация как бы снова отбрасывает Гарри к статусу «невинно гонимого», когда ему вновь приходится преодолевать инициационные испытания, но на ином, более сложном уровне.
Помимо перечисленных выше, в тексте Дж. Ро-улинг присуствуют и другие признаки сходства Гарри Поттера и протагониста волшебной сказки: статус младшего в семье, приемного сына, наличие дарителей (так называемых «загробных» дарителей, которыми являются умершие родители Гарри Поттера, и дарителя-крестного), соперника неволшебной природы, мотив свадьбы и спасенной героем «чудесной невесты», (образ Джинни Уизли, по мысли самой Дж. Роулинг, связан со знаменитой женой короля Артура — Джинев-рой, седьмая и единственная дочь в семье Уизли и т. д.). Дальнейшая эволюция персонажа позволяет сделать вывод о сходстве героя Дж. Роулинг с главным действующим лицом эпоса. В произведениях Дж. Роулинг мы имеем дело с существенной модернизацией архетипа «универсальный герой», который, в отличие от протагониста сказочного, попадает в ситуацию морального выбора и развивается, в то время как сказка не предполагает никакой эволюции своих персонажей. Что касается сходства героя Дж. Роулиг с его британскими предшественниками, то оно в основном ограничивается типологическими чертами главного сказочного/мифологического персонажа.
На данный момент исследование фолькло-ризма произведений Дж. Роулинг продолжается: трасформация сказочно-мифологической традиции уже была рассмотрена на материале сетевой литературы по мотивам «Гарри Поттера». Перспективным следует признать изучение дальнейшей эволюции нарративов по мотивам «поттерианы» в новых жанрах сетевого взаимодействия — ме-мах и демотиваторах [12], в основе которых можно обнаружить отсылку к «универсальному герою» Дж. Роулинг.
—т—-
1. Васильева Н. И. Сказка-бестселлер, или Почему «Гарри Поттер» должен кончиться хорошо (К проблеме фольк-лоризма массовой литературы): Монография. Йошкар-Ола: Лик Пресс, 2004.
2. Викторова Н. А. Английская литературная сказка эпохи постмодернизма: дис. ... канд. филол. наук. Казань, 2011.
3. Волкодав Т. В. Структурно-типологические и лексико-семантические параметры литературной сказки Дж. Ро-
улинг и ресурсы их передачи на русский и немецкий языки: дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2006.
4. Ефимова Н. И. Фольклорный и постмодернистский коды в «Сказках Барда Бидля» Дж. К. Роулинг // Вестник Нижегородского университета. 2014. № 6 (2). С. 169-173.
5. Золотова Т. А. Змееборчество в русской сказке и былине: дис. ... канд. филол. наук. М., 1983.
6. Кэмпбелл Дж. Тысячеликий герой. М.: Рефл-бук, АСТ, К.: Ваклер, 1997.
7. Мелетинский Е. М. От мифа к литературе. М.: Рос-сийск. гос. гуманит. ун-т, 2000.
8. Новик Е. С. Система персонажей русской волшебной сказки // Структура волшебной сказки. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2001. С. 122-162.
9. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986.
10. Черняк М. А. Массовая литература конца 20 века // Русская литература 20 века: Школы, направления, методы творческой работы: учебник для студентов высших учебных заведений / под ред. С. И. Тиминой. СПб.: Logos; М.: Высшая школа, 2002. С. 326-355.
11. Crossley-Holland K. British Folk Tales. London, New York: Orchard Books, 1987.
12. Efimova N., Zolotova T. Folkloric narratives in modern youth colture (on verbal creative worl of youth communities in Mari El Republic) // Life Science Journal. 2014. № 11(5). P. 532-535.
13. Opie I., Opie P. The Classic Fairy Tales. London: Book Club Associates, 1975.
14. Rowling J. K. Harry Potter and the Philosopher's Stone. London: Bloomsbury Publishing Plc., 1997.
1. Vasil'eva N. I. Skazka-bestseller, ili Pochemu «Garri Potter» dolzhen konchit'sya khorosho (K probleme fol'klorizma massovoy literatury): monografiya. Yoshkar-Ola: Lik Press, 2004.
2. Viktorova N. A. Angliyskaya literaturnaya skazka epokhi postmodernizma: diss. ... kand. filol. nauk. Kazan', 2011.
3. Volkodav T. V. Strukturno-tipologicheskie i leksiko-se-manticheskie parametry literaturnoy skazki Dzh. Rouling i resursy ikh peredachi na russkiy i nemetskiy yazyki: diss. ... kand. filol. nauk. Krasnodar, 2006.
4. Efimova N. I. Fol'klornyy i postmodernistskiy kody v «Skazkakh Barda Bidlya» Dzh. K. Rouling // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta. 2014. № 6 (2). S. 169-173.
5. Zolotova T. A. Zmeeborchestvo v russkoy skazke i byline: dis. ... kand. filol. nauk. M., 1983.
6. Kempbell Dzh. Tysyachelikiy geroy. M.: Refl-buk, AST, K.: Vakler, 1997.
7. Meletinskiy E. M. Ot mifa k literature. M.: Rossiysk. gos. gumanit. un-t, 2000.
8. Novik E. S. Sistema personazhey russkoy volshebnoy skazki // Struktura volshebnoy skazki. M.: Rossiysk. gos. gumanit. un-t, 2001. S. 122-162.
9. Propp V. Y A. Istoricheskie korni volshebnoy skazki. L.: Izd-vo LGU, 1986.
10. CHernyak M. A. Massovaya literatura kontsa 20 veka // Russkaya literatura 20 veka: SHkoly, napravleniya, metody tvorcheskoy raboty. Uchebnik dlya studentov vysshikh uchebnykh zavedeniy/ pod red. S. I. Timinoy. SPb.: Logos, M.: Vysshaya shkola, 2002. S. 326-355.
11. Crossley-Holland, K. British Folk Tales. London, New York: Orchard Books, 1987.
H. H. E0HMOBA
73
12. Efimova N., Zolotova T. Folkloric narratives in modem youth colture (on verbal creative worl of youth communities in Mari El Republic) // Life Science Journal. 2014. № 11(5). P. 532-535.
13. Opie I., Opie P. The Classic Fairy Tales. London: Book Club Associates, 1975.
14. Rowling J. K. Harry Potter and the Philosopher's Stone. London: Bloomsbury Publishing Plc., 1997.
N. I. Efimova Mari State University, Yoshkar-Ola
Archetype of the "universal character" in the English fairy-mythological tradition and novels by J. Rowling
In the article series of popular novels J. Rowling's Harry Potter is analyzed in terms of the presence in it of elements of the English fairy-mythological tradition. In the spotlight — basic mythological archetype of the "universal character", which is the transformation of the text John. Rowling is associated with traditional forms of existence of the motivic unit in the English fairy tale.
Keywords: myth, fairy tale, the archetype, the English fairy tale, fantasy, Rowling, Harry Potter.
