CC BY
27
РАЗДЕЛ I
КУЛЬТУРА
Научная статья
УДК [069.02:904]:911.373(=16) DOI: 10.32340/2414-9101 -2022-1-9-16
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ МУЗЕИ НА МЕСТЕ СЛАВЯНСКИХ ПОСЕЛЕНИЙ
Юлия Васильевна Крук
Санкт-Петербургский государственный институт культуры, Санкт-Петербург, Россия [email protected], http://orcid.org/0000-0003-2579-9405 Научный руководитель - А. С. Мухин, доктор философских наук, профессор Санкт-Петербургского государственного института культуры, Санкт-Петербург, Россия
Аннотация. Охарактеризована роль археологического музея под открытым небом в контексте сохранения и трансляции этнокультурной памяти, воспроизводства и развития народной культуры. Рассмотрены проблемы актуализации археологического наследия как общественной историко-культурной ценности в условиях постиндустриального общества; проанализированы факторы формирования устойчивого интереса музейной аудитории к объектам археологического наследия, среди которых: модернизация музейной среды (прежде всего - экспозиционного пространства) и обновление подходов к презентации объектов археологического наследия. На примере деятельности российских и белорусских археологических музеев, созданных на местах славянских поселений разных веков, проанализирован вклад учреждений в формирование достоверной этнической истории славянских народов.
Ключевые слова: археологический музей, археологическое наследие, музейная экспозиция, археологический парк, славянские поселения, этническая история, живая история
Для цитирования: Крук Ю. В. Археологические музеи на месте славянских поселений // Учёные записки (Алтайская государственная академия культуры и искусств). 2022. № 1. С. 9-16. http://dx.doi.org/10.32340/2414-9101-2022-1-9-16.
Original article
ARCHAEOLOGICAL MUSEUMS AT THE SITES OF SLAVIC SETTLEMENTS Yulia V. Kruk
Saint Petersburg State Institute of Culture, Saint Petersburg, Russia [email protected], http://orcid.org/0000-0003-2579-9405
Scientific adviser - A. S. Mukhin, Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Saint Petersburg State Institute of Culture, Saint Petersburg, Russia
Abstract. The paper describes a role of an open-air archaeological museum in the context of preservation and passing ethnical and cultural memory, reproduction and development of people's culture. Author considers problems of mainstreaming archaeological heritage as a public historical and cultural value in conditions of postindustrial society, analyses factors of stable interest among museum visitors to objects of archaeological heritage, such as: modernization of museum environment (first of all, exhibition areas) and renovating approaches to presentation objects of archaeological heritage. Using the example of Russian and Belarusian archaeological museums created at places of Slavic settlements of various centuries, the author discloses a contribution of such institutions to the process of forming real ethnic history of Slavic peoples.
Keywords: archaeological museum, archaeological heritage, museum exhibition, archaeological park, Slavic settlements, ethnic history, living history
For citation: Kruk Yu. V. Archaeological Museums at the Sites of Slavic Settlements. Proceedings of Altai State Academy of Culture and Arts. 2022;(1):9-16. (In Russ.). http://dx.doi.org/10.32340/2414-9101-2022-1-9-16.
Археологические объекты составляют существенную часть культурного наследия нашей страны. Они выступают вещественными свидетельствами развития отечественной истории и культуры. Для некоторых регионов являются единственными источниками информации о прошлом. Это делает проблему сохранения археологического наследия особенно актуальной.
Основную угрозу археологическим памятникам несёт хозяйственная деятельность человека. Хищнические намерения застройщиков стали причиной острых дебатов по поводу сохранения уникального памятника Аркаим в 90-е гг. Х в. и ситуации, которая сложилась вокруг застройки Охтинского мыса в Петербурге в наши дни.
Еще один фактор разрушения древних объектов - грабительские раскопки. В нелегальный промысел по добыче древностей вовлечены сотни людей. «Чёрные копатели» издают собственный журнал, ведут специализированные сайты и блоги, объединяются для организации сбыта награбленного. От действий «кладоискателей» страдают античные склепы Причерноморья, скифские курганы юга России, разграблению подвергаются Старая Рязань, Старая Ладога, Гнёздово, Белоозеро. В Подмосковье уничтожаются так называемые «вятичские курганы» - памятники заселения Москворецкого бассейна славянами [1, с. 17]. Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры сообщает, что в настоящий момент продолжают разрушаться более 17 тысяч объектов [2].
Причиной такого бедственного положения представляется неактуализированность археологического наследия. Именно массовое безразличие к судьбе ископаемых свидетельств человеческой истории приводит к их уничтожению ради создания экономически выгодных объектов инфраструктуры и попустительскому отношению к нелегальным раскопкам. С. Ю. Каменский ставит болезненный вопрос о том, можно ли с учётом современного отношения общества к археологическим древностям, вообще использовать применительно к ним термин «наследие» [3, с. 177], ведь по меткому выражению Э. А. Шу-леповой, к культурному наследию относится то, «что имеет для общества актуальное значение» [4, с. 84].
Терминология - не пустой звук. В большинстве научных и популярных текстов, посвященных археологии, фигурирует понятие «памятник». Памятник - свидетельство того,
что отжило, воспоминание об ушедшем. В то время как «наследие» - это ценность, доставшаяся нам от предков, наше наследство, которым мы можем пользоваться и приумножать. Именно переосмысление археологических памятников как объектов наследия представляется залогом их сохранения. Последнее невозможно без их включения в современную культурную жизнь, то есть актуализации. Без понимания обществом подлинной значимости археологических материалов, меры по их юридической защите будут не эффективны.
Популярная культура, индустрия кино и видеоигр тиражирует образы бравых кладоискателей (Индиана Джонс, Лара Крофт, Натан Дрейк) и этим не способствует делу сохранения археологического наследия, а скорее наоборот - прививает потребительское отношение к артефактам, романтизирует образ «расхитителя гробниц».
Еще одним массовым каналом трансляции культурного наследия являются музеи. В археологических залах музеев России господствуют систематический и реже тематический методы построения экспозиции. Археологический материал делится по хронологическому (от каменного до железного века) и по культурно-географическому принципам. Экспозиции представляют собой сухое изложение исторической схемы, и от музея к музею различаются только объемом представленного материала и оформлением витрин. Несмотря на наличие в экспозиции макетов, графических реконструкций и других материалов, повышающих наглядность и эффективность подачи материалов, музейный текст воспринимается как заумный научный доклад - малопонятный и, как следствие, неинтересный обычному зрителю.
Часто причину этого видят в низком интеллектуальном уровне самого зрителя, деградировавшего под влиянием современной массовой культуры. Справедливости ради это далеко не всегда так. Типичный археологический музей остаётся своего рода научной лабораторией, созданной учеными для себя и своих коллег. Здесь принято выражать мысли в недоступных для профанного восприятия академических терминах. В таком случае уделом обывателя становится простое любование диковинками. Отбор материалов по принципу уникальности и аттрактивности, как метко заметил С. Ю. Каменский, приводит к тому, что «археологические залы отчасти по-прежнему остаются кунсткамерами XVI-XVII вв., создаваясь и, соответственно, воспринимаясь, как кабинеты чудес, редких, необычных вещей глубокой древности» [3, с. 178]. Вещь вытесняет собой человека из исторического повествования. Археологическая экспозиция выглядит обезличенно и не отвечает на вопрос «зачем нам это старьё» - ключевого для сохранения прошлого в современной среде.
Из вышесказанного следует, что для актуализации археологического наследия музейные институты должны искать другой язык коммуникации с посетителем и другие способы организации музейного пространства. Поиск новых форм музейной презентации должен идти по пути выявления смысловой ценности прошлого для современного человека. Посетитель должен не просто наблюдать артефакты древности, а сопереживать сотворившим их людям. Только через оживление истории, включение элементов наследия в современные социокультурные практики возможна его актуализация.
Рассуждая о трансформации музейного пространства, с целью обеспечения зрителю переживания, О. С. Дмитриева обосновывает идею музея-аттракциона, который понимается в трактовке С. М. Эйзенштейна как «всякий агрессивный момент театра, то есть всякий элемент его, подвергающий зрителя чувственному или психологическому воздействию». Такой элемент должен быть рассчитан математически точно, а конечная цель не просто потрясение, а восприятие стоящей за аттракционом «идеологической стороны»
[5, с. 192]. Это яркое воздействие даёт импульс к последующей умственной работе и формулированию собственных выводов.
В мире археологических музеев дальше всего по пути оживления исторического полотна с помощью создания аттракционов продвинулись музеи под открытым небом - ар-хеодромы. Реконструкции на месте первобытных стоянок, средневековых замков, поселений викингов, античных городов пользуются популярностью по всему миру. В нашей стране действует несколько подобных музейных центров «Томская писаница» (г. Кемерово), музей-заповедник «Аркаим» (г. Челябинск), «Центр исторического моделирования» (г. Самара), археологический музей-заповедник «Танаис» (х. Недвиговка Ростовской области) и другие. На их базе моделируется хозяйственный уклад и ремёсла, жи-лищно-бытовой и религиозный комплексы. Проводятся музыкальные фестивали и исторические ролевые игры. Происходит соприкосновение прошлого и настоящего, взаимопроникновение, диалог культур. Посетитель получает возможность увидеть широкий средовой контекст существования вещей, ранее знакомый ему лишь по пыльным витринам, и ненадолго ощутить себя «археологическим человеком» (викингом, рыцарем, рабом на галерах). А главное, получить персонифицированный опыт погружения в историю. Глубина этого погружения и ценность этого опыта напрямую зависит от качества научного фундамента, на котором воздвигнута конкретная реконструкция.
Выбор темы археологического музея под открытым небом зависит от характера археологического и этнографического наследия региона. Создание подобного музея требует слаженной работы учёных-исследователей и любителей-энтузиастов. Его полноценное функционирование сложно представить без вовлечения местного сообщества. И хотя во многих регионах доля археологического наследия составляет 80 % от всего культурного наследия, подобные музеи открываются только там, где на них есть соответствующий социальный запрос.
Многочисленные славянские народы - одно из самых крупных этнических образований в Европе. Из-за скудости письменных источников, о начальных этапах славянского этногенеза мы знаем в основном благодаря археологии. Долгие годы эти сведения были интересны лишь кругу профессионалов. Между тем распространение языческих сект «Родноверов», жаркие дебаты о происхождении, родстве и расселении славян, сложные отношения между некогда братскими народами и отдельные попытки обособиться от общеславянского древа, свидетельствуют об общественном интересе, ответом на который стало создание археологических музеев на месте славянских поселений.
Археологический музей «Берестье» (филиал Брестского областного краеведческого музея, Республика Беларусь) является единственным в Европе музеефицированным раскопом средневекового восточнославянского города. На четырёхметровой глубине находится часть ремесленного квартала поселения дреговичей: 28 деревянных построек XIII в., уличные мостовые, частокол, остатки глинобитных печей. На уровне дневной поверхности по обеим сторонам раскопа расположены витрины, в которых выставлено 1200 предметов - малая толика того, что было найдено в ходе раскопок 1969-1981 гг. Экспозиция построена по классическому тематическому принципу: возникновение и история древнего города Берестье, его планировка и застройка, ремёсла, реконструкция жилища берестянина, сельское хозяйство, промыслы, торговля, культура, история исследования Берестья. Музей старается не отставать от времени - предлагает посетителям виртуальные экскурсии и 3D панорамы древнего города. Однако по данным официального сайта музея, с момента открытия в 1982 г. до 2019 г. его посетило всего 4 млн человек [6], т. е. при всей уникальности, музей явно недооценён. Представляется, что ответ кроется
в недостаточной иммерсивности экспозиции. Посетитель остаётся лишь зрителем, а не участником музейного действа.
Другой подход применили создатели музея живой археологии в Беловежской пуще (Республика Беларусь). На территории старейшего леса Европы были проведены археологические раскопки и обнаружены многочисленные свидетельства заселения этих земель в разные исторические эпохи. На этом научном материале был составлен проект, а в 2019 г. развёрнуты экспозиции, отражающие историю белорусских земель от каменного века до раннего Средневековья. Это не реставрация, а реконструкция-строительство полноразмерных макетов стоянок эпохи мезолита, неолита, древнегерманского подворья и славянского поселения. Подчёркивается пестрота этнической карты региона. В каждом поселении создается атмосфера, соответствующая определенному историческому периоду. Славянская часть представлена пятью разновременными подворьями, позволяющими проследить динамику развития технологии, изменения в быту, воинском деле и прочих занятиях. На каждом объекте публику знакомят с характерными для демонстрируемого периода ремёслами, соединяя наглядность и интерактивность. В планах проведение исторических фестивалей, организация учебного раскопа и многое другое. Музей только начал свою работу, поэтому оценить его эффективность сложно, но учитывая количество туристов, посещающих Беловежскую пущу, прогнозы оптимистичные.
Успех исторического парка на месте древнего Волина, крупного славяноскандинавского центра в соседней Польше, во многом объясняется существованием мощного реконструкторского движения. В 1992 г. в Волине состоялся первый «Фестиваль викингов» (сегодня «Фестиваль славян и викингов») - одно из крупнейших мероприятий такого рода в Европе. Главное действие праздника - нападение викингов на славянское поселение, нуждалось в декорациях. Специально для этого создавались дома, фрагмент пристани, торг. На их основе в 2008 г. был открыт частный музей под открытым небом, фокусирующийся на межкультурных контактах. Несмотря на небольшой уклон в историю города и региона, он не является реконструкцией древнего Волина, а представляет собой обобщенную и упрощенную картину раннего Средневековья. Культура викингов представлена более объемно, чем славянская повседневность, ведь норманны более популярны среди любителей истории. Декоративный элемент преобладает над историческим, так в резьбе, покрывающей постройки, внимательный зритель найдёт эмблему империи из вселенной Звёздных войн. Духовная культура тоже транслируется с оглядкой на современность, подчёркиваются те ее элементы, которые созвучны нашему времени - сила духа и связь с природой, а сложные темы, вызывающие неоднозначную реакцию, например, подчиненное положение женщин, человеческие жертвоприношения и т. п. игнорируются [7, с. 105]. Аттрактивность берёт верх над достоверностью.
Еще один памятник непростого соседства славян и германских народов - крепость Славенбург, расположенная в селе Радушш в сербско-лужицком регионе Германии. Это реконструкция одного из многочисленных круглых славянских укреплений, существовавших в регионе примерно в IX в. В новое время ученым были известны места 40 аналогичных замков в Нижней Лужице, но все, кроме одного, были уничтожены в результате угледобычи в конце 80-х гг. ХХ в. Это наглядный пример того, как неактуальное наследие исчезает под натиском хозяйственной деятельности человека.
Открытый в 2001 г. музей-реконструкция в Радушше представляет собой окруженный рвом, круглый восьмиметровый вал, сложенный из сцепленных друг с другом дубовых стволов. Внутри обширное пространство для проведения выставок и ресторан. На экспозиции музея представлены керамика, сельскохозяйственные и ремесленные инструменты,
бытовые вещи, ритуальные предметы и детские игрушки, которые, впрочем, тоже могут оказаться объектами культа. Недостаток письменных свидетельств о духовной культуре славян заставляет довольствоваться реконструкцией на основе более-менее обоснованных догадок. Это общая проблема музеев на местах славянских поселений.
В посёлке Любытино Новгородской области (Россия), в рамках образовательно-туристического проекта «Русь глубинная», воссоздана славянская деревня Х в. - свидетельство сосуществования славянских и финно-угорских племён. Проект разработан директором Любытинского краеведческого музея Ивановым А. Ю. и осуществлен на грант Президента России силами Администрации Любытинского района, Новгородским государственным университетом им. Ярослава Мудрого и Новгородским обществом любителей древностей.
По берегам реки Белой рядом с посёлком Любытино находится около 200 сопок и курганов VI-X вв. Существует легенда, что под одной из сопок княгиня Ольга оставила целую ладью с золотом. Эта история привлекала чёрных копателей со всей России. Когда в 2006 г. началось создание музея живой истории, грабительские раскопки здесь прекратились. К сожалению, есть основания предполагать, что это произошло не благодаря образовательной и воспитательной работе музея, а из-за ужесточившегося контроля. Для превращения этого места в масштабный археологический парк не хватает громкой международной фестивальной активности и инфраструктуры. Весной и осенью последние 50 км дороги до посёлка плохо преодолимы на легковом автомобиле.
Стационарная экспозиция под открытым небом находится на месте подлинного археологического комплекса того времени. Реконструированы те элементы быта, которые подтверждаются данными археологии. Поселение огорожено плетёным забором, в центре находится загон для скота, по краям четыре избы и хозяйственные постройки. Иногда посетители становятся свидетелями археологических экспериментов - опытов по ковке железа из местной болотной руды, выпечки хлеба по средневековым технологиям. В остальное время туристы могут зайти в избы, взять в руки инструменты, попробовать разжечь лучину.
Характерно, что создатели славянской деревни в Любытино не пытаются приукрасить средневековый быт, разнообразить его сказочными или более прогрессивными элементами, не отступают от исторической правды в угоду спецэффектам.
Некоторая сказочность, присущая многим музеям, основанным на славянском материале, объясняется тем, что былины и сказки знакомы обывателю, встреча с ними на музейной экспозиции вызывает радость узнавания и способствует профилактике специфической музейной усталости. К тому же сведений о других элементах духовной культуры, например, славянском язычестве, очень мало, а тема столкновения язычества и христианства болезненна и трактуется однобоко.
Часто наблюдается стремление изобразить реконструируемый период истории более прогрессивным, привнести в архитектуру XI в. элементы XVII в. Эта тенденция прослеживается в развлекательном парке «Киевская Русь» на Украине и в проекте реконструкции Любечского замка [8, с. 125]. С одной стороны, это делается для большей визуальной выразительности и эффектности создаваемых построек, а с другой - для подчеркивания самостоятельности украинской нации и ее культурного развития. Киевская Русь перестаёт мыслиться как единое культурное пространство, формируется образ украинской, а не общеславянской этнической территории.
Перед археологическими музеями на месте славянских поселений и перед другими музеями этого профиля стоят общие проблемы. Для создания исторически достоверной
реконструкции требуется скрупулёзный труд учёных исследователей и музейных профессионалов, но наполнить его жизнью невозможно без привлечения сообщества энтузиастов: волонтёров, актёров, любителей исторических игр, фехтования, верховой езды, знатоков ремёсел и музыки. При этом важно понимать, что точное воссоздание объекта невозможно не только из-за неполноты знаний, но и из-за требований времени. Приходится учитывать правила противопожарной безопасности (расширять расстояние между постройками, увеличивать количество и размер входов и выходов), гигиенические нормы (организация туалетов и сбора мусора), пищевые привычки, транспортную доступность (дороги, стоянки для автотранспорта) и другую инфраструктуру. Сложно соблюсти баланс между аутентичностью и аттрактивностью, создать одновременно информативное и игровое пространство. В случае перекоса в одну сторону получается яркая, но плоская лубочная картинка, а в другую - классический статичный музейный макет в натуральную величину. Часто вне фестивальных и выходных дней, экспозиция под открытым небом еще менее понятна простому зрителю, чем зал археологии краеведческого музея. Основная причина этого - отсутствие или неполнота этикеток. Отдельного осмысления требует музейный статус подобных реконструкций. Принцип «всё можно трогать руками» исключает наличие подлинников на экспозиции. А не это ли главное в музее?
Несмотря на вышеизложенные сложности, рассмотренные примеры позволяют сделать вывод о том, что археологический музей под открытым небом является одним из самых эффективных способов популяризации и актуализации археологического наследия славянских народов. Подобные музеи являются напоминанием о расселении славян по огромной территории Европы, об исторической общности и родстве различных народов. Они могут выступать инструментом формирования групповой идентичности, быть ретрансляторами актуальной идеологической повестки, служить наглядными свидетельствами взаимопроникновения и диалога культур, в зависимости от социального заказа могут подчёркивать общность или самобытность этнических групп.
Список литературы
1. Макаров Н. А. Грабительские раскопки как фактор уничтожения археологического наследия России // Круглый стол Совета Федерации. Сохранение археологического наследия России (Москва, 19 марта 2004 г.). М., 2004. С. 13-24.
2. Состояние историко-культурного наследия [Электронный ресурс] // Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры: [сайт]. 2019. URL: http://www.voopik.ru/our-heritage/status-cultural-heritage/ (дата обращения: 13.02.2022).
3. Каменский С. Ю. Археологическое наследие: на пути к оживлению прошлого // Омский научный вестник. 2008. № 2. С. 176-180.
4. Шулепова Э. А. Наследие как фактор регионального самосознания // Культурология и культуроведение: концептуальные подходы, образовательная практика: материалы межрегион. науч.-практ. семинара (Кемерово, 24-25 дек. 1997 г.). М., 1998. С. 84-92.
5. Дмитриева О. С. Музеи и аттракционы: альтернатива в режиссуре музейного пространства // Триумф музея. 2005. № 12. С. 191-194.
6. Археологический музей «Берестье» (Брестская область, Брест [Республики Беларусь]): [сайт]. URL: http://berestje.brest.museum.by/ (дата обращения: 14.02.2022).
7. Filipowiak W., Bogacki M., Kokora K. The Centre of Slavs and Vikings in Wolin, Poland. History, scenography, story and effect // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2021. № 1. С. 89-113. DOI: 10.21638/spbu19.2021.106.
8. Кондратьев И. В. Любечский замок: В поисках символов и смыслов // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2021. № 1. С. 114-129. DOI: 10.21638/spbu19.2021.107.
References
1. Makarov N. A. Predatory Diggings as a Factor of Demolition of Archaeological Heritage of Russia // Round Table of the Council of the [Russian] Federation. Preservation of Archaeological Heritage of Russia (Moscow, March 19th, 2004). Moscow, 2004. Pp. 13-24. (In Russ.).
2. State of Historical and Cultural Heritage [cited 2022 Feb 13]. Available from: http://www.voopik.ru/our-heritage/status-cultural-heritage/. (In Russ.).
3. Kamenskii S. Yu. Archaeological Heritage: Toward Vitalization of the Past. Omskii nauchnyi vestnik = Omsk Scientific Bulletin. 2008. No. 2. P. 176-180. (In Russ.).
4. Shulepova E. A. Heritage as a Factor of Regional Self-Consciousness. Cultural Studies and Cultural Science: Conceptual Approaches, Educational Practice: Proceedings of Inter-Regional Research-to-Practice Seminar; 1997 Dec. 24-25; Kemerovo, Russia. Moscow, 1998. P. 84-92. (In Russ.).
5. Dmitrieva O. S. Museums and Amusements: Alternative in Orchestrating Museum Areas. Triumf muzeya = Triumph of A Museum. 2005. No. 12. P. 191-194. (In Russ.).
6. Archaeological Museum "Berestie" (Brest Oblast', Brest [Republic of Belarus]) [cited 2022 Feb 14]. Available from: http://berestje.brest.museum.by/. (In Russ.).
7. Filipowiak W., Bogacki M., Kokora K. The Centre of Slavs and Vikings in Wolin, Poland. History, Scenography, Story and Effect. Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2021. No. 1. P. 89-113. DOI: 10.21638/spbu19.2021.106.
8. Kondratiev I. V. Liubech Castle: in Search of Symbols and Meanings. Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2021. No. 1. P. 114-129. DOI: 10.21638/spbu19.2021.107. (In Russ.).
Статья поступила в редакцию 15.02.2022; одобрена после рецензирования 12.03.2022; принята к публикации 24.03.2022.
The article was submitted 15.02.2022; approved after reviewing 12.03.2022; accepted for publication 24.03.2022.
Научная статья
УДК 728.8:001.891.3(470+571)"1880/2001" DOI: 10.32340/2414-9101 -2022-1-16-28
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОТЕЧЕСТВЕННОГО УСАДЬБОВЕДЕНИЯ В ТРУДАХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
КОНЦА XIX - НАЧАЛА XXI ВВ.
Ольга Михайловна Кудрякова
Санкт-Петербургский государственный институт культуры, Санкт-Петербург, Россия kudriakova. olga@gmail. com, http://orcid.org/0000-0003 -2174-4634 Научный руководитель - Е. Н. Мастеница, кандидат исторических наук, доцент кафедры музеологии и культурного наследия
Санкт-Петербургского государственного института культуры, Санкт-Петербург, Россия
Аннотация. Представлен историографический обзор отечественных усадьбоведче-ских исследований конца XIX - начала XXI вв., проанализирован историко-культурный контекст возникновения исследовательского интереса к феномену русской дворянской усадьбы. Охарактеризованы основные для рассматриваемого исторического периода подходы к осмыслению вопросов генезиса усадебного строительства в России, формулировке
