CC BY
105
УДК 902.2(470.11)
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ТУНДРАХ КРАЙНЕГО СЕВЕРО-ВОСТОКА ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ РОССИИ
А.М. МУРЫГИН
Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН, г.Сыктывкар
Проводились археологические исследования в районах намечаемой эксплуатации и обустройства нефтяных месторождений в Ненецком автономном округе Архангельской области. В результате разведочных работ в прибрежной и континентальной частях тундровой зоны было открыто 49 новых разновременных древних памятников. Определены риски, которые могут привести к разрушению археологических памятников, приуроченных к уязвимым территориям промышленного освоения. Установлены закономерности размещения памятников археологии, выделены основные факторы, негативно влияющие на сохранность объектов археологии, расположенных в специфических условиях тундровых ландшафтов, разработаны рекомендации по их охране.
Ключевые слова: охранные археологические исследования, крайний северо-восток европейской части России, Архангельская область
A.M.MURYGIN. ARCHAEOLOGICAL RESEARCHES IN TUNDRA OF THE EXTREME NORTHEAST OF THE EUROPEAN RUSSIA
Prospecting archaeological researches in areas of the planned exploitation of oil fields in the Nenets Autonomous Area of Arkhangelsk Region were carried out. As a result of prospecting works in the coastal and continental part of the tundra zone 49 new archeological sites of different ages were discovered. Factors which can lead to destruction of the archaeological sites are defined. Regularities of distribution of archaeological sites are established, the major factors negatively influencing preservation of archaeological sites located in specific conditions of the tundra landscapes are singled out, recommendations on their protection are developed.
Key words: resque archaeological researches, the extreme northeast of the European Russia, Arkhangelsk region
Археологические работы в Печорском Заполярье представляют исключительный интерес для решения ряда актуальных научных проблем и прежде всего этногенеза народов, населявших этот обширный край в далеком прошлом. Однако, несмотря на почти 200-летнюю историю изучения, эта территория европейской части России до сих пор остается одним из наиболее слабо археологически представленных регионов на карте нашей страны. В период 1992-2007 гг. полевые исследования по изучению археологической составляющей культурного наследия коренных этносов Крайнего Севера в основном выполнялись специалистами отдела археологии Института языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН. Позитивным моментом здесь служит договорная организация охранных археологических работ в зонах промышленного освоения северо-востока Архангельской области.
Археологические разведки на побережье Баренцева моря, в континентальной и прибрежно-береговой частях Малоземельской и Большезе-мельской тундр проводились Северным (А.М. Му-рыгин), II Северным (М.В. Кленов) и Палеолитическим (П.Ю. Павлов) отрядами. Сначала они выполнялись в рамках мероприятий по процедуре ОВОС (Оценка воздействия на окружающую среду) в рай-
онах намечаемой эксплуатации и обустройства Приразломного нефтяного месторождения (от п-ова Канин на западе до островов Новая Земля на востоке), Ардалинского комплекса и Варандейской группы месторождений (1992, 1993 гг.). Позднее аналогичные работы были проведены по программе археологической экспертизы строительства и обустройства нефтяных месторождений и коридоров проводки межпромысловых путепроводов различного типа в НАО Архангельской области (20052007 гг.). Первые результаты исследований частично опубликованы [1-2].
Археологические исследования в указанных районах ранее практически не проводились. Из числа уже известных объектов археологии можно отметить случайные сборы древних вещей на п-ове Канин, в устье р. Индига, на р. Колва и на мысе Синькин Нос [3-4]. Древние поселения, местонахождения и святилища были обнаружены на северозападном, западном и южном побережье о-ва Вай-гач [5-8], на побережье пролива Югорский Шар [9].
Итогом разведочных работ стало открытие 49 новых археологических памятников, приуроченных к 13 участкам в районах промышленного освоения (рис. 1). В них при договорных работах было выявлено: в 1992 г. - 20, в 1993 г. - 15 местонахождений
Рис. 1. Карта районов работ археологических отрядов Института языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН в местах промышленного освоения и зонах экологического риска материковой части Ненецкого автономного округа Архангельской области. Список выявленных археологических памятников: 1-10 (Княкъя Губа, Ручей Безымянный, Покойничный, Покойничный I, Лямчин I-VI), 11-13 (Ярейтарка I-III), 14 (Россихина), 15-18 (Наульто, Наульяха I-III), 19-21 (Пярцаръяха I-II, Варкнивъяха), 22-23 (Нэебтеяха III), 24-27 (Яйяха I-IV), 28-31 (Талотаяха I-IV), 32-36 (Сарембой I-V), 37 (Лакорсаля), 38-42 (Кывтантывис IV), 43-44 (Кывтан I-II), 45-49 (Колва I-V).
и стоянок эпохи камня, раннего металла, средневековья, остатки погребений более позднего времени и, видимо, поморской промысловой избушки. В 2005 г. найдено девять, в 2006 г. - пять разновременных археологических памятников.
Большинство из вновь найденных памятников археологии - стоянки с разрушенным культурным слоем и на их месте расположены котловины выдувания (яреи). Только некоторые из них могут быть подвергнуты стационарным раскопкам в дальнейшем. Однако, несмотря на свою малочисленность и фрагментарность, инвентарь памятников, например, эпохи железа (Наульто, Нэебтеяха I и II, ряд пунктов на р. Яйяха, Талотаяха и др.), позволяет определить их датировку, а также очертить известные к настоящему времени восточные, западные и южные границы распространения сходной глиняной посуды (рис. 2, 16-22, 24-28, 30-35). Аналогичная ситуация характерна и для стоянок эпохи камня и раннего металла (рис. 2, 1-15, 23, 29). Вместе с тем, работы показали научную значимость полученных источников, перспективность и целесообразность дальнейшего поиска здесь памятников археологии. Это связано не только с решением профессиональных задач северной археологии, но и расположением объектов археологии на уязвимых территориях районов промышленного освоения.
Исследование найденных объектов археологии показало, что предметы древней материальной культуры (рис. 2), независимо от их культурно-хронологического положения, залегали на небольшой глубине от поверхности, непосредственно под тонким мохово-лишайниковым покровом. Культуро-содержащие отложения представлены кровлей верхнего горизонта почвы, сложенного песками, супесями и супесями с галечником. Отсюда объективно вытекает повышенная уязвимость памятников археологии к различным внешним воздействи-
ям на их площадь. Они разрушают культурный слой и могут привести к необратимым изменениям археологического компонента окружающей среды и тем самым нанести существенный урон археологическому наследию коренных этносов.
Судя по состоянию памятников археологии, обнаруженных в ходе полевых исследований, можно выделить не менее трех основных факторов риска для археологического наследия. Они могут воздействовать на объекты археологии как по отдельности, так и вместе, быть адекватны по степени воздействия на археологический ландшафт*, либо один из них имеет преобладающее значение. К ним относятся: антропотехногенный фактор, непосредственно связанный с действиями по промышленному освоению территории; природный, обусловленный естественным разрушением поверхности в результате ветровой эрозии почвы; антропогенный, связанный с традиционным природопользованием коренного населения.
В выборе древним человеком мест обитания были прослежены закономерности, которые необходимо учитывать инициаторам хозяйственной деятельности при обустройстве и эксплуатации нефтяных месторождений. Пункты с находками археологического материала тяготеют к водотокам различного типа - виски, ручьи, реки. В числе археологически перспективных элементов природного ландшафта следует рассматривать: относительно сухие участки тундры, часто в виде бугров или останцов, приуроченные к песчаным (супесчаным) краям речных и озерных террас, независимо от высоты последних над уровнем воды; одиночные, под-
* Археоландшафт (археологический ландшафт) - подразумевается неразрывная взаимосвязь археологических объектов и окружающего природного ландшафта.
7Ь Г
\£1
й €1
Л ю 1
Ж 0 1 /
1 ■ ! / Н I ¡1
1 к! 1
Рис. 2. Вещевой инвентарь археологических памятников: 1-3 - Кывтантывис IV; 4-6 - Кывтантывис V; 13, 15, 29 - Кывтан I; 7, 8 - Кывтантывис II; 9-12 - Кывтантывис III; 14, 23 - Лямчин V; 16-22, 27 - Та-лотаяха I; 24-26 - Талотаяха III; 28 - Талотаяха II; 30 - Наульто; 31 - Лямчин III; 32 - Покойничный I; 33, 34 - Талотаяха IV; 35 - Нэебтеяха I (1-14, 23 - кремень, 15 - сланец, 16-19 - стекло, 20-22 - бронза, 24-28 - железо, 30-35 - керамика).
нимающиеся над плоской тундрой, невысокие сопки конической формы и узкие валообразные возвышения у края озер; топографически выделяющиеся элементы природного ландшафта в виде мысовид-ных участков берега; площади, тяготеющие к устьям и истокам рек и ручьев. Можно полагать, что рас-
пространение объектов археологии в местности, не отвечающие в полной мере указанным выше характеристикам природного ландшафта, имеет достаточно низкую степень вероятности, хотя и не сводит ее до такого уровня, которым можно было бы полностью пренебречь.
Основываясь на наблюдениях над особенностями пространственного размещения археологических объектов в районах хозяйственного освоения, можно высказать следующие предположения. Из числа обследованных, к наиболее вероятным участкам высокой археологической нагрузки относятся бассейны рек Индига, Колва, Ярейтарка, Варкнивъяха, Нэебтеяха, Море-ю, Сарембой-яха, а также все долины крупных рек и берега озер, попадающие в районы месторождений Варандейской группы. В прибрежной полосе Баренцева моря наиболее древние памятники расположены непосредственно на побережье, более молодые - на расстоянии до 4-5 км от береговой линии. Дельтовые зоны крупных рек и низменные прибрежные районы примерно до 10 км в глубину материка до абсолютных отметок 18-23 м имеют очень малую вероятность нахождения археологических памятников. Напротив, средневысокие участки побережья (р. Индига, мыс Синькин Нос, Югорский п-ов, западное побережье о-ва Вайгач) отличаются значительной концентрацией памятников археологии, расположенных непосредственно на побережье и в устьевых частях рек на аллювиальных террасах. Можно полагать, что в восточной части п-ова Канин зона охраняемого археоландшафта должна начинаться с участков территории, имеющих абсолютные отметки 20 м и выше. В устье рек Индига и Черная, на восточном берегу Хайпудырской губы и на Югорском п-ове, о-ве Вайгач охранная зона должна начинаться непосредственно с побережья. С точки зрения сохранения археологического наследия в безусловной охране нуждаются районы оз. Наульто и озер Кывтанто - Кывтанты-Хасырей.
Наиболее эффективным и результативным способом сохранения археологического наследия в районах промышленного освоения с легко "ранимым" и долго восстанавливаемым тундровым растительным покровом может являться комплекс превентивных мер. Они должны включать разработку режимов и зон охраны, зон регулирования застройки и зон охраняемого природного и археологического ландшафтов, выявление (разведка) памятников археологии и охранных археологических раскопок в зонах промышленного риска. Необходимо четко осознавать, что в противном случае может произойти полная утрата многих археологических памятников, которые в отличие от целого ряда других компонентов окружающей среды визуально крайне редко фиксируются, не реконструируются и не восстанавливаются. Антропотехногенные воздействия на объекты археологии без охраны и изучения всегда имеют тенденцию к неотвратимым для них отрицательным последствиям.
При оценке вероятных отрицательных воздействий на археоландшафт территории необходимо учитывать тот факт, что антропотехногенные воздействия на него не ограничены исключительно формальными границами производства намечаемых работ. Установлено, в частности, что зоны риска для памятников археологии и археологического ландшафта в целом шире, чем участки территории, отводимой под размещение объектов промышленного строительства и их инфраструктуры. Кроме того, охрана объектов культурного наследия в силу
разных причин характеризуется низким уровнем контроля со стороны соответствующих органов государственной власти, особенно на удаленных, малонаселенных и труднодоступных территориях. Эти обстоятельства повышают ответственность государственных органов охраны и инициаторов деятельности по обеспечению правильного регулирования взаимодействия между объектами археологии и строительства. Они ставят перед ними совместно с профильными специалистами проблему разработки и проведения в жизнь мониторинга состояния археологического ландшафта на всех стадиях проектирования, строительства и эксплуатации нефтяных месторождений, а также подготовку сценариев аварийных ситуаций. Реализация такого мониторинга в совокупности с отмеченными превентивными мерами поможет, как минимум, снизить отрицательные последствия от неизбежных антропотехногенных нагрузок на древние памятники и археологически перспективные участки территории промышленного освоения и эксплуатации.
Литература
1. Мурыгин А.М. Новые средневековые памятники севера европейских тундр // Этнокультурные процессы в древности на Европейском Северо-Востоке (источники и исследования). Сыктывкар, 1999. С. 66-75 (Материалы по археологии Европейского Северо-Востока; Вып. 16).
2. Мурыгин А.М. Изучение проблемы антропо-техногенного воздействия на археологические памятники // Экология северных территорий России. Проблемы, прогноз ситуации, пути развития, решения: Матер. Межд. конф. Т. 2. Архангельск, 2002. С. 1034-1038.
3. Лузгин В.Е. Археологические находки на побережье Чешской губы и полуострова Канин// Историко-филологический сборник. Сыктывкар, 1963. Вып. 8. С. 99-102.
4. Чернов ГА. Атлас археологических памятников Большеземельской тундры. М.: Наука, 1985. 169 с.
5. Иванов Г.В. Находки каменных орудий на островах Европейской Арктики (1989-1992) // AD POLUS. СПб., 1993. С. 47-54.
6. Хлобыстин Л.П. Святилища Вайгача // AD POLUS. СПб., 1993. С. 15-18.
7. Хлобыстин Л.П., Питулько В.В., Станюкович А.К. Древнее поселение приморских охотников Карпова Губа на о-ве Вайгач // Взаимодействие культур Северного Приуралья в древности и средневековье (Материалы по археологии Европейского Северо-Востока; вып. 12). Сыктывкар, 1993. С. 116-127.
8. Pitulko V.V. Archaeological Data on the Maritime Cultures of the West Arctic // Fenno-scandia Archaeologica, 1991. P. 23-34.
9. Каган М.М., Питулько В.В. Этнокультурные процессы I тыс. н.э. в Трансуральском Заполярье // AD POLUS. СПб., 1993. С. 103-109.
