CC BY
77
ПСИХОЛОГИЯ РЕЛИГИИ
Вестник Омского университета. Серия «Психология». 2017. № 4. С. 60-67. УДК 159.923.2
Ю. М. Власова Е. Л. Доценко
АРХАИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ РЕЛИГИОЗНОГО ФАНАТИЗМА
Фанатизм обладает конструктивным потенциалом, который проявляется уже на ранних этапах развития человечества. Человек, захваченный архаическими переживаниями, порой заметно теряет в критичности и цивилизованности, что способствует возникновению «тоннельного эффекта», ограничению области сознания узким набором идей и представлений. В случае возникновения жизненной ситуации, которую человек оценивает как угрожающую самому важному («святому») в нем, актуализируются архаические коннотации - открывается мощный поток переживаний, субъективно оправдывающий ужесточение своей позиции. В эмпирическом исследовании обнаружено, что конструктивные функции фанатизма заключаются в обеспечении человека чувством защищенности (пусть и символической), определенности (хоть и ценой упрощения), собственной значимости (приобщенной к нуминозности высших сил) и инструментальной оснащенности.
Ключевые слова: фанатизм; архаические предпосылки; насилие; терроризм; личностная инфляция; исключительность.
Yu. M. Vlasova E. L. Dotsenko
ARCHAIC ORIGINS OF RELIGIOUS FANATICISM
Fanaticism has got a constructive potential that originates in the early stages of human development. A person captured by archaic experiences sometimes loses noticeably criticalness and civilized-ness. It contributes to emergence of the "tunnel effect", limitation the region of consciousness by a narrow set of ideas and concepts. In the event of a life situation that a person values as threatening the most important ("holy") in it, archaic connotations are actualized: a powerful stream of experiences opens, subjectively justifying the toughening of its position. The empirical research reveals that the constructive functions of fanaticism are a providing a person with a sense of security (albeit symbolic), certainty (albeit by the cost of simplification), of its own importance (attached to the numinousness of higher forces) and instrumental equipment.
Keywords: fanaticism; archaic preconditions; violence; terrorism; personal inflation; exclusiveness.
Фанатизм характеризуется радикальными взглядами и действиями в сочетании с отторжением альтернативных мнений. Фанатично настроенные люди часто руководствуются принципом «цель оправдывает средства», что и проявляется в агрессивных действиях. Поглощенность религиозной идеей в сочетании с чувством безнаказанности за свои поступки иногда способствуют совершению террористических актов, что влечет за собой человеческие жертвы, материальные и финансовые потери, дестабилизацию в обществе.
Удивительна в этом свете воспроизводимость фанатизма как явления в течение тыся-
челетий человеческой истории. Резонно поэтому предположить наличие у фанатизма (религиозного в частности) конструктивной функции, появившейся уже на ранних этапах развития человечества. Анализ антропогенеза дает возможность выделить предпосылки для формирования фанатичных установок и оценить их конструктивный потенциал: на чей и какого рода социальный запрос откликаются фанатики.
Цель данной работы - опираясь на теоретический анализ, описать типичные архаические предпосылки, которые способствуют формированию фанатичных религиозных установок.
© Власова Ю. М., Доценко Е. Л., 2017 60
Ниже представлена теоретическая реконструкция таких предпосылок и результаты пилотажного эмпирического исследования.
1. Защита идентификации с референтной группой
Одной из главных предпосылок для формирования жестких установок является потребность защищать собственную группу, в частности, ее территорию (семантическую). Защита тогда может принимать форму насилия при наличии угрозы для той группы, с которой человек себя идентифицирует.
С. Н. Борисов и А. В. Римский [1] выделяют культурно-антропологические основания насилия и терроризма, исходя из предложенной Б. Ф. Поршневым модели антропо-культурогенеза, согласно которой возникновение человека и культуры тесно связано с насилием. Авторы показывают, что на ранних ступенях развития культуры отношения между группами, или племенами, носили насильственный характер (отношения «мы - они»). Выстраивание межгрупповых отношений («свой - чужой») в традиционном обществе осуществлялось в рамках родоплеменной и религиозной идентификации [1]. Г. С. Таба-тадзе обращает внимание и на субъективную сторону восприятия насилия: «насилие возникает и оправдывается в отношении к "чужому", "врагу". В отношении же себя оно воспринимается совершенно иначе - негативно, как недопустимое деяние, как преступление» [2, с. 110].
Потребность в принадлежности группе становится предпосылкой для фанатизма, если жизненная ситуация воспринимается (оценивается) человеком как угрожающая самому важному («святому») в нем. Тогда актуализируются (порой неумеренно) архаические коннотации - открывается мощный поток переживаний (душевной «энергии»), субъективно оправдывающий ужесточение своей позиции.
Оценивая архаические предпосылки религиозного фанатизма, стоит отметить, что борьба за групповую идентичность, как правило, носит сакральный характер. Выделяя культурные основания насилия, А. Я. Флиер [3] определяет насилие как сакральный акт, целью которого является мучение жертвы. Автор выделяет ритуальное жертвоприношение как особый вид насилия, который имеет культурные основания, то есть это убийство, совершаемое в социокультурных интересах группы, на основании установок разного рода
социальной мифологии. А. Я. Флиер делает вывод, что причиной противостояния различных групп является отстаивание собственной культурной идентичности [3].
Будучи захваченным архаическими переживаниями, иллюзорно освящёнными чувством особой значимости («праведным гневом»), человек порой заметно теряет в критичности и цивилизованности. Это способствует возникновению «тоннельного эффекта», ограничению области сознания узким набором идей и представлений, что в высшей степени характерно для (религиозно) фанатичного человека.
2. Эксплуатация стремления уповать на Лидера или Пророка
При наличии угрозы своему существованию (или фатальному изменению идентичности) группа обращается к Лидеру (когда-то и к стоящим за ним божествам), от действий которого зависит дальнейшее поведение группы и его собственная судьба. Человек, оказавшийся (или намеренно пробившийся к) в позиции Лидера, начинает остро чувствовать это упование (доверие, ожидание), которые транслируют подчиненные (подданные, привлеченные, подопечные). Под таким давлением лидеру нужно обладать необычными, сверхъестественными качествами [4]. Этот альянс можно истолковать как своеобразное «соблазнение группой» - невольные попытки со стороны подданных по возложению на Лидера ответственности за свою судьбу. Подопечные порождают лидера и идентифицируются с ним, что порой доходит до крайней степени: «Люди склонны идентифицироваться с групповыми лидерами и с их идеалами (в том числе деструктивными), что во многом объясняет существование таких массовых девиаций, как геноцид, расизм, фашизм» [4, с. 316].
Стоит отметить, что Лидер способен повлиять на группу при условии, что у группы актуализирована потребность быть ведомой. Вождь лишь освобождает то, что латентно присутствует у масс [5]. П. Концен утверждает, что в критических ситуациях группа ждет от Лидера защиты, всезнания, заботы и отрицает его слабость. Если Лидер не оправдывает ожидания группы, то она меняет человека на посту Лидера [5].
Беря на себя ответственность за группу, Лидер становится ее воплощением, примером для подражания. С одной стороны, это возвышает его среди остальных участников, а с
другой - Лидер отказывается от самого себя как индивидуальности, приносит себя в жертву группе («священная группа»), положив на алтарь ее существования собственную индивидуальность, при этом становясь идейным рабом возглавляемой им группы.
3. Переживание своей исключительности
А. Л. Подлиняев [6] пишет, что люди с доминирующей Персоной (то, как индивид представляет себя внешнему миру) сливаются с соответствующей ей социальной ролью, если у человека недостаточно развиты внутренние личность-образующие характеристики (культура, образование, творческие интенции). Слияние способно спровоцировать «личностную инфляцию» т. е. выход личности за пределы своих естественных границ за счет идентификации с собственной персоной [6]. Личностная инфляция порождает преувеличенное чувство собственной важности. По мнению А. А. Ра-гимова, «люди различных вероисповеданий всё более открыто противопоставляются друг другу, им внушаются идеи превосходства собственной конфессии над прочими, ее особая роль перед богом и т. д.» [7, с. 103].
Крайне деструктивным проявлением исключительности является суицидальный терроризм, который опирается на героический образ «мученика». В. А. Емелин пишет, что «терроризм питается идеей избранности, его воины выступают в качестве "героев", которые отказываются влиться в матрицу господствующей западной идентичности, чтобы не быть в ней потерянными» [8, с. 51]. Автор отмечает, что путь террора позволяет человеку избавиться от сомнений, занять достойное место в окружении и обрести чувство причастности к общему делу. В. А. Сосин указывает, что «террористические группы культивируют различные обряды перехода их членов в число смертников и поддерживают героические мифы о самопожертвовании. Идеология смертничества использует культурные традиции, исторические примеры, делающие подобную гибель не только приемлемой, но и похвальной» [9, с. 54].
Описанные выше предпосылки фанатизма выступают факторами провоцирования (соблазнения), поддавшись на которые человек соскальзывает в специфическое состояние, которое наблюдатели склонны толковать как фанатизм. Сам человек своего нового качества или не замечает, или не осознает. Но есть еще один род специфических «соблазнителей» - инструментальная оснащенность.
4. Инструментальное обеспечение фанатической позиции
Подобно тому, как получивший в руки молоток ребенок не может удержаться, чтобы не позабивать всё подряд, человек, получивший в свое распоряжение «толпу» (или организованную группу), не может удержаться от ее использования в качестве инструмента достижения собственных целей. Это что-то вроде компенсации за утрату своей индивидуальности. Инструментами актуализации установок, порождающих фанатичное поведение, являются, во-первых, речь лидера, и, во-вторых, групповые мифы и ритуалы.
Речь лидера группы - средство вдохновения и побуждения.
Чтобы затрагивать глубинные пласты психики членов группы, речь должна обладать рядом характеристик. М. А. Воронкина характеризует пророческую речь как «продукт особого "сакрально отмеченного" состояния сознания и как результат регрессии от нарушенной при изменении сознания эволю-ционно молодой функции к более старой<...> Характеризуется значительным отклонением от норм языка в состоянии обычного бодрствования, речь часто неразборчива, для нее свойственна "экстранормальная фонетика" и "специфические грамматические признаки", что определяет необходимость ее трактовки-перевода на обычный язык, который мыслится как реконструкция явленного в ритуале откровения» [10, с. 170]. Говоря о регрессии, автор прямо указывает на переход к архаически окрашенным состояниям.
И действительно, И. А. Яблоков выявил архетипическую составляющую текстов лидеров исламских групп. Так, для мобилизации необходимого эмоционального состояния лидер создает образ великой нации, обладающей большим культурным наследием, а для сплочения группы и подкрепления решимости создает образа врага [11]. Согласно П. Концену, Лидер пробуждает в группе чувство вины, описывает ситуацию драматически - это помогает побудить людей к решительным действиям. Группа ощущает себя судьбоносным обществом, которое хочет защитить себя от зла, преодолеть слабость решительной готовностью к борьбе [5]. В частности, Ю. М. Антонян показал, что для формирования необходимого состояния группы Лидер перечисляет все действительные и мнимые обиды, нанесенные группе.
Для укрепления решительности группы ее история героизируется, порой путем фальсификации фактов. Перечисленные методы побуждают аудиторию к практическим действиям, которые могут сопровождаться невинными жертвами, но так как эти жертвы принадлежат к другому лагерю («не мы»), они воспринимаются как неизбежное зло [12].
Мифо-ритуальные практики - средство направления и реализации.
Для сплочения группы применяются также коллективные мифы и ритуалы - эффективные методы воздействия на коллективное сознание. А. Г. Иванов обнаружил, что мифологическое сознание первоначально отражало существование первобытного коллектива, где от вовлеченности в коллектив зависела жизнь человека [13]. Выше уже упоминалось ритуальное жертвоприношение: убийство, совершаемое ради культурных целей, в социокультурных интересах общества [3].
Е. А. Иваненко, М. А. Корецкая, Е. В. Савенкова [14] раскрывают различные формы ритуальной жертвенности. Авторы отмечают, что архаическая Жертва приобретает высокий статус героя и ей воздаются ритуальные почести, она субъектна (становятся ею не под прямым принуждением), но лишь отчасти - потому что ритуальна, следовательно, во многом не свободна по своему воплощению. В современном же обыденном понимании Жертва уже почти полностью объектна, пассивна и достойна жалости. Авторы отмечают этот момент бессубъ-ектности: именно подчинение логике архаичного жертвоприношения преобразует фанатика в террориста-смертника; и именно в силу архаического мышления фанатики и экстремисты не могут договориться с цивилизацией [14].
Эмпирические результаты
Для проверки положения о наличии архаических оснований фанатичной позиции, описанных выше, было проведено исследование. В нем приняло участие 107 человек. На основании ряда признаков респонденты были распределены на три группы (см. таблицу 1). Материал собран в социальных сетях - в группах, специализирующихся на религиозных тематиках. Респондентов просили написать эссе «Место веры в моей жизни», ответить на вопросы, касающиеся разных сфер жизни.
Ответы респондентов обрабатывались с помощью контент-анализа (перечень категорий и их описание дано в таблице 2).
Таблица 1 Описательна характеристика групп респондентов
Критерии «Фанатики» «Рядовые «Формально
(признаки) верующие» верующие»
1. Характер Религиозный Сам Сам
аватара символ респондент респондент
2. Группы и Религиоз- Преимуще- Не религиоз-
публичные ные, пре- ственно не- ного характе-
страницы имуще- религиозного ра (допуска-
ственно характера ется наличие
религиозные при наличии одной религи-
1-3 групп озной группы)
религиозного
характера
3. Контент Религиозно- Преимуще- Нерелигиоз-
страницы го характера, ственно не- ного характе-
посты на религиозного ра
стене явля- характера
ются репо-
стами из
религиозных
групп
4. Информа Заявлены Заявлено Заявлено
ция о себе религиозное религиозное религиозное
мировоззре- мировоззре- мировоззре-
ние, интере- ние, в ин- ние, в инфор-
сы и инфор- формации о мации о себе
мация о себе себе присут- отсутствует
религиозного ствует ин- информация
характера формация религиозного
религиозного характера
характера
Таблица 2 Категории, использованные в контент-анализе
Группы категорий Группа Группа категорий «Представления о будущем»
«Идентификация» и «Исключительность» категорий «Опоры»
1. Вербализация цен- 1. «Я» 1. Позитивное
ностей группы. (личностные представление
2. Цитирование, ссылка качества). о будущем.
на писания, примене- 2. Бог (Боги). 2. Негативное
ние распространенных 3. Семья. представление о
религиозных выраже- 4. Друзья, будущем.
ний при ответе на во- окружение. 3. Не видят буду-
просы. 5. Группа щее.
3. Религиозные ответы (верующие). 4. Перепоручают
на нерелигиозные во- 6. Другие будущее Богу
просы. опоры (Богам).
4. Игнорирование нере- (спорт, музы- 5. Будущее свя-
лигиозных вопросов. ка и пр.) зано с верой
5. Безличные высказы- (служение).
вания на вопросы, тре- 6. Будущее в
бующие повествования о других сферах
своем личном опыте или (семья, профес-
своих представлениях. сия...)
6. Уверенность в ис-
ключительности соб-
ственного опыта.
7. Уверенность в ис-
ключительность из-
бранной веры
Была подсчитана частота встречаемости описанных категорий в группах. Для выявления статистически значимых различий между
В группе «фанатиков», в сравнении с двумя остальными группами, религиозная идентичность является ведущей (признаки 1, 3). Представители группы «фанатики» при
группами был использован и-критерий Ман-на-Уитни ^ТАТКТГСА 6). Ниже обсуждаются лишь статистически значимые различия.
ответах на вопросы выступают не от себя, а от имени группы (признак 5). «Фанатики» воспринимают избранную веру и группу как исключительно истинную и чистую, а соб-
Рис. 1. Группа категорий «Идентификация» и «Исключительность»
Рис. 2. Группа категорий «Опоры»
ственный религиозный опыт как исключительный и отличный от опыта других людей. Это прямо соответствует теоретически выделенным архаическим основаниям, в частности, тотальной идентификации со своей группой. То же касается и представлений у группы «фанатики» о своей исключительности (см. признаки 6 и 7). На особую роль специфических речевых средств указывают признаки 1 (вербализация ценностей группы), 2 (цитирование, ссылка на писания, применение распространенных религиозных выражений при ответе на вопросы), 3 (тенденция давать религиозные ответы даже на нерелигиозные вопросы) и 5 (безличные высказывания на вопросы о себе).
Поддержку второму основанию (своя группа и ее лидер как опоры) находим на рисунке 2. Респонденты всех обследованных групп считают веру своей опорой. Но чем бо-
Кроме того, «формально верующие» имеют более оптимистичные представления о будущем, по сравнению с «фанатиками» и «рядовыми верующими» (признак 1). Совокупно эти результаты также согласуются с тезисом о наличии обсуждавшихся архаических оснований, способствующих становлению фанатичной позиции. Конструктивный потенциал религиозной фанатичности состоит в том, что выбор (во многом самостоя-
лее человек религиозно ориентирован, тем менее актуальными становятся внутренние опоры (признак 1), окружение (признак 4) и другие нерелигиозные опоры (признак 6). «Фанатики», обретая веру, не только обретают группу, идентификацию с которой готовы защищать от угроз, в своих представлениях они сами становятся этой группой, вплоть до полного отказа от себя [15]. Вероятно, здесь мы обнаруживаем указания на мифо-ритуальную практику, в которой воплощаются обсуждаемые виды опор.
Как видно из рис. 3, представители групп «фанатиков» и «рядовых верующих» перепоручают Богу свое будущее (признак 4) и планируют посвящать его служению Богу (признак 5). Но «рядовые верующие» и «формально верующие» планируют реализовы-ваться также в других сферах.
тельный) крайней (экстремальной) позиции дает человеку чувство а) защищенности (пусть и символической), б) определенности (хоть и ценой упрощения своих представлений), в) собственной значимости (приобщённой к нуминозности высших сил) и г) инструментальной оснащенности («я могу»).
Группа, которой принадлежит фанатично настроенный человек, получает преданного адепта, пополняющего ряды лидеров или ли-
Рис. 3. Группа категорий «Представления о будущем»
дерский резерв. Общественная значимость фанатизма состоит как минимум в том, что благодаря этому явлению запускается целый спектр общественных явлений, без которых развитие общества не могло бы состояться. То обстоятельство, что в современность при этом мощно прорывается архаическая иррациональность, мало кого тревожит - желающих воспользоваться мощным источником такой энергии всегда было и будет в достатке. Выводы
К архаическим основаниям фанатизма относятся:
• избыточная (защитная) идентификация с референтной группой;
• стремление во всем уповать на Лидера или Пророка;
• переживание исключительности в рамках своей группы - причастности к чему-то мистически большему, чем сам человек;
• инструментальное обеспечение фанатической позиции: склонность к использованию побуждающей речи и к мифо-ритуальным практикам повседневной жизни.
Эмпирическое исследование показало справедливость теоретически сформулированных положений о том, что религиозный фанатизм обладает конструктивным потенциалом, который реализуется как на уровне индивидуума, так и на уровне группы и общества.
ЛИТЕРАТУРА
1. Борисов С. Н., Римский А. В. О социокультурных практиках противодействия терроризму // Научные ведомости БелГУ. Серия: Философия. Социология. Право. - 2010. -№ 13. - С. 186-192.
2. Табатадзе Г. С. Насилие как социальное явление // Вестник ВолГУ. Серия 7 «Философия». - 2003. - № 3. - С. 109-117.
3. Флиер А. Я. Культурные основания насилия / Знание. Понимание. Умение. - 2012. -№ 1. С. 19-25.
4. Павлова А. П. Организационная культура и лидерство // Вестник АГТУ. - 2008. - № 4. -С. 101-106.
5. Концен П. Фанатизм. Психоанализ этого ужасного явления / пер. с нем. - Х. : Гуманитарный центр, 2011. - 388 с.
6. Подлиняев О. Л. Анализ психологических детерминант феномена «Суперпотребление» и специфики его проявления у студенческой молодежи (на примере Иркутской области и Республики Бурятия) // Magister Dixit. - 2014. - № 2. - С. 90-100.
7. Рагимов А. А. Конфессиональная исключительность как феномен религиозного сознания // Исламоведение. - 2012. - №4. -С.103-108.
8. Емелин В. А. Терроризм как радикальная реакция на глобальный кризис идентичности // Национальный психологический журнал. - 2010. - № 2. - С. 47-51.
9. Сосин В. А. Современный терроризм и проблема мотивации террористов-смертников // Национальный психологический журнал. -2010. - № 2. - С. 43-50.
10. Воронкина М. А. Пророческая речь в религиозном ритуале // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. - 2009. - № 96. -С. 156-172.
11. Яблоков И. А. О некоторых архетипах кон-спирологических конструкций (на примере текстов лидеров организации нации ислама) // Вестн. Том. гос. ун-та. История. - 2008. -№ 2. - С. 116-123.
12. Антонян Ю. М. Социально-психологические проблемы терроризма // Вестник ВИ МВД России. - 2012. - №4. - С. 10-14.
13. Иванов А. Г. Мифо-ритуальные практики: культурный феномен, элемент традиционного и основа современного мифологического сознания // Известия РГПУ им. Герцена. - 2009. - № 87. С. 7-18.
14. Иваненко Е. А., Корецкая М. А., Савенкова Е. В. Архаическое и современное тело жертвоприношения: трансформация аффектов // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: «Философия. Филология». - 2012. - №2. - С. 17-41.
Информация о статье
Дата поступления 16 августа 2017 Дата принятия в печать 19 октября 2017
Сведения об авторах
Власова Юлия Михайловна - аспирант кафедры общей и социальной психологии института психологии и педагогики Тюменского государственного университета (Тюмень, Россия). E-mail: [email protected].
Доценко Евгений Леонидович - д-р пси-хол. наук, проф. кафедры общей и социальной психологии, института психологии и педагогики Тюменского государственного университета (Тюмень, Россия). E-mail: [email protected].
Для цитирования
Власова Ю. М., Доценко Е. Л. Архаические основания религиозного фанатизма // Вестник Омского университета. Серия «Психология». 2017. № 4. С. 60-67.
Article info
Received August 16, 2017 Accepted October 19, 2017
About authors
Vlasova Julia Mikhailovna - postgraduate student, Department of General and Social Psychology, Institute of Psychology and Pedagogy, Tyumen State University, Tyumen, Russia. E-mail: [email protected].
Dotsenko Evgeniy Leonidovich - Doctor of Psychology, Professor, Department of General and Social Psychology, Institute of Psychology and Pedagogy, Tyumen State University, Tyumen, Russia. E-mail: [email protected].
For citations
Vlasova Yu. M., Dotsenko E. L. Archaic origins of religious fanaticism Herald of Omsk University. Series "Psychology", 2017, no. 3, pp. 6067. (in Russian).
