CC BY-NC-ND
138
1Д.М. Тимохин
АРАБО-ПЕРСМДСКИЕ И АРМЯНО-ГРУЗИНСКИЕ ИСТОРИКИ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ХОРЕЗМШАХА ДЖАЛАЛ АД-ДИНА МАНКБУРНЫ НА КАВКАЗЕ (1225-1231 гг.)
Завоевание Кавказа армией Джалал ад-Дина Манкбурны оказало огромное влияние на последующее развитие этого региона и нашло отражение в источниках, написанных как современниками, так и более поздними историками.
Ключевые слова: арабские, персидские, армянские и грузинские источники, хорезмшах Джалал ад-Дин Манкбурны, Кавказ, историография, монголы.
Деятельность хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны на Кавказе отразилась в составе исторических сочинений двух разных историографических традиций - арабо-персидской и армяно-грузинской. Исследование этих сочинений важно тем, что позволит проанализировать сочинения историописателей разных регионов, посвященные оценке деятельности хорезмшаха и содержащие оригинальную аргументацию. Кроме того, это позволит реконструировать сформировавшийся «образ» хорезмшаха, возможные отличия в построении такого «образа» в двух историографических традициях и их причину.
Среди ранних арабо-персидских исторических сочинений деятельность хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны на Кавказе особенно подробно описана в трудах Ибн ал-Асира «Ал-Камил фи-т-тарих» («Полный свод по истории»)1, Шихаб ад-Дин Му-хаммад ан-Насави «Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны» («Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны»)2 и Сиб-та ибн ал-Джаузи (1185-1256 гг.) «Зеркало времени в летописях знаменитостей»3. Среди более поздних памятников отметим труды Джувейни «Тарих-е джахан гошай» («История Миропокорителя»),
© Тимохин Д.М., 2011
Рашид ад-Дина «Джами ат-Таварих»4, Хамдаллаха Казвини «Та-рих-е Гузиде» («Избранные истории»)5.
Отдельную группу памятников составляют труды армянских и грузинских историков Киракоса Гандзакеци «История Армении»6, «Летопись»7 епископа Степаноса, «Летопись»8 Себастаци, исторические сочинения Григора Акнерци (инока Магакии)9, Вардана Вардапета, Мхитара Айриванеци, Степаноса Орбеляна и Смбата Спарапета. В грузинской историографии той эпохи отметим сочинение XIV в. «Столетняя хроника» или «Хронограф»10, которое является частью грузинского летописного свода «Картлис Цховреба» («История Грузии»), где содержится пласт информации о жизни и деятельности Джалал ад-Дина Манкбурны, в частности о его Кавказской кампании.
Необходимо отметить, что в отличие от арабо-персидских историков, которые подробно описывали жизнь этого правителя до его прихода на Кавказ, армянские и грузинские историки практически ничего не пишут об участии Джалал ад-Дина в отражении монгольского нашествия на Центральную Азию, а также о его индийской «кампании», и предлагают лишь самые общие сведения о жизни хорезмшаха до кавказской кампании, упоминая зачастую лишь о том, что Джалал ад-Дин был вынужден покинуть из-за монгольской угрозы пределы своей страны и бежать на Кавказ.
например, епископ Степанос так описал появление хорезмшаха и его армии: «В году 674 (1225) не было царя. <...> Появился из Хорасана султан Джелал-ад-дин, сын хорезмского шаха. Он бежал от преследования народа стрелков. Разрушая и истребляя страну персов, он вторгся в страну армянскую, предал ее огню и мечу, разрушил и разорил страну»11. В большинстве арабо-персидских исторических сочинений можно увидеть гораздо более подробную картину жизни хорезмшаха до 1225 г. и без столь явных ошибок, как у епископа Степаноса, который обвинял Джалал ад-Дина в разрушении «страны персов», к чему последний был явно не причастен.
наличие столь кратких и ошибочных сведений о деятельности хорезмшаха до его прихода на Кавказ и его делах можно объяснять по-разному, например тем, что армянские и грузинские историки черпали сведения о ситуации в Центральной Азии от беженцев из этого региона и эти сведения могли быть противоречивы и ошибочны и в большей степени касались монгольских завоевателей, а не династии хорезмшахов. Однако, на наш взгляд, это объяснение сомнительно, поскольку ровно таким же образом получал информацию арабский историк Ибн ал-Асир, однако у него сведения о Джалал ад-Дине не только обширные, но и весьма точные. Армянских и грузинских историков мало интересовали события, которые напря-
мую не касались их стран, именно поэтому историю деятельности хорезмшаха на Кавказе и в прилегающих регионах они описывали гораздо точнее и подробнее, чем историю его пребывания в Центральной Азии, а тем более в Индии.
По информации арабо-персидских источников, хорезмшах, покинув в 1225 г. территорию северной Индии, попал сначала на территорию южного Ирана и уже оттуда с большой армией вторгся на территорию Азербайджана. Сместив правителей Азербайджана, Джалал ад-Дин сосредоточил в своих руках власть над обширными территориями Ирана, части Ирака и Азербайджана и лишь после этого начал подготовку к войне с новым соперником - Грузинским царством. Столкновение было неизбежным, поскольку грузинские правители претендовали на ряд территорий Азербайджана и даже на власть над всем этим регионом. «В шаабане 622 г. х. (август 1225 г.) 60-тысячная армия грузин под командованием Иване Мхаргрдзели сосредоточилась у крепости Гарни, близ Двина, с намерением начать наступление на Азербайджан»12. Примерно те же цифры сообщали Ибн ал-Асир и епископ Степанос, у Джувейни - лишь 30 тысяч. Видимо, стоит довериться более ранним источникам: епископ Сте-панос и Ибн ал-Асир были значительно ближе к месту событий и географически, и хронологически.
Ибн ал-Асир упоминал о посольстве султана Джалал ад-Дина к грузинам накануне войны: «Как только он захватил Азербайджан, он отправил посольство к грузинам, чтобы объявить им войну. Они (грузины) ему ответили так: "Татары, о которых ты знаешь, и знал твой отец, который, несомненно, был правителем более могущественным и более храбрым, чем ты, и располагал более многочисленной армией, [эти татары] завоевали ваше государство; затем татары направились против нас. Мы не испугались, и они закончили тем, что бежали от нас"»13. Известно, что целью посольства было формальное объявление войны грузинам. Возможно, Джалал ад-Дин хотел запугать врага и склонить его сдаться без боя. Однако грузинская сторона демонстрировала уверенность в победе и даже указывала на то, что именно грузинам удалось устоять против татар. но известно, что грузинские войска под руководством царя Лаши и военачальника Иванэ были в 1220 г. наголову разбиты монголами. В той битве татары «нанесли великое поражение войску христианскому. Бежали царь и все князья. А неприятель, забрав военную добычу, унес ее в свой стан»14.
Армяно-грузинские историки не упоминали о хорезмийском посольстве 1225 г. и, более того, в своих сочинениях выставили агрессором именно Джалал ад-Дина. С их точки зрения, Иванэ собрал войско не для вторжения на территорию Азербайджана, а лишь
для защиты собственно грузинских территорий: узнав о захвате хорезмийцами армянского города Гандзак, Иванэ посчитал, что следующей целью завоевателей будет уже Грузия. «Вышеупомянутый северо-восточный народ, именуемый татарами, довел до крайности хорезмийского султана Джалал ад-Дина, разбил его войско и ниспроверг его страну. Его [самого] обратили в бегство в Агванк: он пришел в город Гандзак и захватил его. [Султан] собрал бесчисленное войско из персов, мусульман и тюрок и вторгся в страну армян. Узнав об этом, Иванэ сообщил грузинскому царю и стал собирать большое войско против султана»15.
Можно говорить о первом существенном расхождении при описании действий Джалал ад-Дина на Кавказе в двух группах памятников: причина такого противоречия очевидна и заключается в том, что арабо-персидские и армяно-грузинские историки пытались выставить виновником столкновения противника. Другое расхождение касается численности войск хорезмшаха. Армяно-грузинские историки писали либо о «бесчисленном войске» Джалал ад-Дина, либо уточняли, что «собрав двухсоттысячное войско, он (Джалал ад-Дин. - Д. Т.) вторгся в страну армянскую. Грузинский полководец Иванэ, собрав войска, выступил против него войной»16. В свою очередь арабо-персидские историки, в частности ан-Насави, подчеркивали количественное превосходство грузин в битве при Гарни над войском хорезмшаха, не приводя каких-либо точных цифр: «Когда он достиг Гарни, то увидел, что грузины расположились на возвышенности, как высокая гора на горе, сплошной черной массой, как беспросветная ночь. Но султан испугался их многочисленности не более чем волки пугаются свободно пасущихся овец, или как голодные львы боятся бродячего скота. Весь тот день он ожидал, что грузины спустятся с гор для сражения, но они не спускались...»17.
Двести тысяч солдат хорезмшаха - явное преувеличение, ведь накануне вторжения в Грузию Джалал ад-Дин предпринял попытку захватить Багдад, что стоило ему немалых сил. Прибыв из Индии с небольшим количеством войска (ан-Насави упоминал о 4 тысячах человек18), Джалал ад-Дин копил военные силы, но самым существенным усилением, о котором говорят арабо-персидские историки, был переход к нему на службу Игана-Таиси с 50-тысячным войском. Ни о каких иных столь же крупных силах, присоединившихся к армии хорезмшаха, арабо-персидские историки не упоминали. И если считать верным указание на 60-тысячное грузинское войско, то, видимо, армия Джалал ад-Дина была примерно такой же или немногим больше, учитывая потери в ходе «багдадской» кампании.
В армянских и грузинских исторических сочинениях можно найти примерно сходное описание сражения при Гарни. «Выступил
и Иванэ с грузинским войском и расположился против них, [чуть] повыше. Увидев их, он испугался, застыв на месте, а султан двинул вперед свои войска и пошел навстречу им. Когда увидели это один из грузинских вельмож (звали его Шалвэ) и брат его Иванэ - мужи храбрые и знатные, победоносные в бою, - они велели остальным воинам: "Вы пока подождите. Мы пойдем врежемся в их ряды; если хоть кого-нибудь из них мы вынудим к отступлению, победа будет за нами, наступайте и вы. Если же они победят нас, вы бегите, спасайте свою жизнь!" И они смешались с войском султана и стали тут же громить их. Но воины грузинские, не обратив на это внимания, стали разбегаться так, что во время бегства и товарищей своих не узнавали. И бежали, не будучи преследуемы никем. От страха они бросались вниз, и ущелье повыше селения Гарни было заполнено ими. Когда увидели это воины султана, они стали преследовать их, многих вырезали, а остальных сбросили вниз со скал. Султан, поднявшись на скалу над ущельем, увидел это печальное зрелище - множество людей и лошадей свалены были, подобно камням, в кучи - покачал головой и сказал: "Это дело [рук] не человека, а лишь Бога Всемогущего"»19. Большинство армяно-грузинских историков увидели в поражении грузинского войска при Гарни не заслугу Джалал ад-Дина, а скорее наказание за грехи как вельмож, так и всего грузинского народа. «Божий гнев постиг Иване, он потерпел поражение возле городка Гарни»20.
Арабо-персидские историки (в частности, на этом настаивал Ибн ал-Асир), подчеркивая ожесточенность сражения, писали о том, что Джалал ад-Дин отдал приказ не щадить грузин, но при этом именитых грузин все-таки не убивали: «Многие их командующие вошли в число пленных, а вместе с другими и Шалва»21. Скорее всего сообщение о жестоком приказе хорезмшаха подтверждает ожесточенность самого сражения, но вряд ли приказ касался пленников. После победы войска хорезмшаха разграбили Грузию, но были вынуждены ее покинуть в связи с тем, что хорезмшах получил письмо о якобы готовящемся восстании в Табризе.
По некоторым сведениям, грузинские правители пытались переманить на свою сторону некоторых подвластных Джалал ад-Дину правителей, например Узбека, атабека Азербайджана, отправив к нему посольство. Это не подтверждают армянские историки, по всей видимости из-за того, что посольство было тайным, однако у Ибн ал-Асира, хорошо осведомленного о делах на Кавказе и Иране, есть следующее описание действий грузин: «Они отказались от своего плана и отправили посольство к Узбеку, правителю Азербайджана, чтобы склонить объединиться с ними, чтобы атаковать Джалал ад-Дина. Они побуждали его (Узбека) бояться этого правителя
(Джалал ад-Дина), и ему говорили: "если мы не будем действовать сообща, он захватит твое, затем наше"»22.
Подробно освещены в арабо-персидских и армяно-грузинских исторических сочинениях взятие и разгром хорезмийцами Тифлиса. В январе-феврале 1226 г. хорезмшах занимался подготовкой ко второму походу против грузин, но накануне он предложил брак грузинской царице Русудан. Обращаясь к грузинской аристократии, он предлагал следующее: «Слышал я, что царствует над вами женщина, сделайте меня ее супругом и вашим царем, и одолеем мы всех врагов наших. Когда же вы не примете этого, да разорится царство ваше. И пусть я даже удалюсь, но татары-то ведь пришли, а противостоять им вам непосильно и не выдержите вы борьбы с ними. Отправь посланника к царице вашей, и поведайте ей все сказанное мною, а именно: не желаю я разорения Грузии, но защиты ее от врагов и при вашем содействии моего усиления и пребывании нашем [во взаимном] мире»23. Это разумное предложение было отвергнуто, и началась война: разгромив, в нескольких боях, объединенную армию грузин, аланов, лакзов и кыпчаков, хорезмшах осадил Тифлис.
Ибн ал-Асир подробно описал взятие Тифлиса: «Как только он достиг Тифлиса, то оставил в засаде в различных местах большую часть своего войска. Затем подъехал к стенам с тремя тысячами конных. Как только грузины, укрывшиеся в городе, увидели это событие, они вдохновились надеждой победить врагов, ввиду их небольшого количества, и поэтому они проигнорировали, что перед ними находится Джалал ад-Дин. Они вышли навстречу и атаковали. Джалал ад-Дин отступил перед ними. Их надежда на победу заставила их попасться на эту хитрость; они представили, что враг обратился бегство, и его преследовали. Но как только достигли тысячи засад, те (воины в засадах) обрушились на них и устроили великую резню»24.
Сообщение Ибн ал-Асира содержит любопытную и очень важную деталь - описание тактики, которую использовал Джалал ад-Дин против грузинского войска. Описание вплоть до мелких деталей совпадает с описанием взятия Самарканда монголами. Можно думать, что Джалал ад-Дин использовал в данном случае тактику своих врагов. Мы не находим в источниках сведений о подобной военной тактике хорезмшаха до его возвращения из Индии. Видимо, после битв с монголами при Перване и Синде Джалал ад-Дин решил взять на вооружение ряд тактических приемов, используемых монголами, и сделал это очень эффективно.
Тифлис был взят 9 марта 1226 г. не без помощи местных мусульман, которые открыли городские ворота, и предан страшному
опустошению, которое, согласно Ибн ал-Асиру и Джувейни, можно сравнить с разгромом Иерусалима императорами Веспасианом и Титом: «Мусульмане взяли город силой, а не капитуляцией, и убили всех грузин, которых там нашли. Джалал ад-Дин не пощадил ни старых, ни малых, кроме тех кто принял ислам, и объявил о принятии мусульманской веры. Мусульманские жители Тифлиса допустили все эти зверства, как убийства, так и грабежи»25. Ибн ал-Асир указывал, что, кроме мирного населения, перебито 10 тысяч пленных воинов гарнизона, отказавшихся принять ислам. Взятие Тифлиса стало одной из самых кровавых страниц в деятельности султана Джалал ад-Дина Манкбурны. По мнению Ибн ал-Асира, походы Джалал ад-Дина только увеличили упадок и разгром Грузии26.
Арабо-персидские историописатели, особенно Ибн ал-Асир, подчеркивали зверства войск Джалал ад-Дина при взятии Тифлиса. Это единственный факт в биографии Джалал ад-Дина Манкбурны, в трактовках которого арабо-персидские и армяно-грузинские писатели совпадают. Так описывал ужасы взятия Тифлиса составитель «Столетней хроники» или «Анонимного хронографа»: «.Нещадно они распоясались, отрывая от грудей материнских младенцев и пред матерями разбивали их о камень; у иных вышибали глаза и мозжили головы и затем умерщвляли матерей; старцев на улицах затаптывали копытами лошадей, зарубали юнцов, и текли кровавые реки. Мозги людей - женщин, старцев и младенцев, волосы и кровь, головы и отсеченные части тел. Кишки, растоптанные и затоптанные лошадьми, - все было перемешано. Не являли милосердия, предавали смерти отсечением плеча, опрокидыванием навзничь и распарыванием живота»27. Однако даже после взятия Тифлиса полностью подчинить себе Грузию Джалал ад-Дин не смог из-за дестабилизации собственного государства, волнений в Кермане.
Следующий этап военных действий на территории Кавказа хорезмшаху пришлось отложить вплоть до 1228 г., поскольку он сначала был занят наведением порядка на территории собственного государства, а затем ему пришлось отражать попытку монгольского вторжения на территории Ирана и Ирака, закончившуюся битвой при Исфахане 1227 г. Отметим, что и в армяно-грузинских, и в арабо-персидских сочинениях инициатором новой войны представлены грузинская царица Русудан и ее приближенные, собравшие под свои знамена практически все народы Кавказа. Сначала грузинская армия захватила Тифлис, затем продолжила наступление, чтобы окончательно уничтожить хорезмийское войско. Однако в сражении армия грузинской царицы потерпела поражение. Автор «Столетней хроники» писал: «Когда же разгорелся бой пуще, пало с обеих сторон неисчислимое множество людей, гневно глянул Гос-
подь на племя грузинское. и одолели войско царское, и бежали от хорезмийцев. Султан же вновь вступил в Тпилиси. И всех, кого где-либо настигали, грабили. И разорял хорезмшах вышеупомянутые страны»28.
Как и в случае с описанием битвы при Гарни, главной причиной поражения историку виделись грехи грузинского народа, а поражение выступало логичным наказанием за грехи. Обратим внимание на то, что грузинский автор отмечал не только военный талант, но и доблесть хорезмшаха, несмотря на зверства его войска в Тифлисе. А в армянских исторических сочинениях Джалал ад-Дин представлен жестоким и свирепым предводителем врагов христиан, лишенным любых положительных качеств (эти отличия в оценках личности Джалал ад-Дина особенно проявились и при описании его гибели).
В арабо-персидских исторических сочинениях описание этой битвы лишь в некоторых деталях отличается от сообщений грузинского автора. Ан-Насави повествовал: «Когда он приблизился к упомянутому озеру, столкнулись два авангарда: авангард грузин обратился в бегство, и помощь Аллаха принесла победу. Привели нескольких из них, и он приказал отрубить им голову. Затем султан направился против их войск, а они улетели на крыльях бегства, как пичужки, завидевшие парящих соколов или взмывших с места орлов. Они пустились врассыпную и рассеялись группами по дорогам. Мечи стали искать их плеч и преследовали их, пока не делали их прямыми»29.
Анонимный грузинский автор сообщал о «промежуточной» победе грузин в этой битве, о чем нет сведений в сочинении ан-Насави. Сложно сказать, чье описание поражения грузинской армии ближе к истине, ведь обоим авторам тяжело было быть здесь объективными. Возможно предположить, что автор «Столетней хроники», упомянувший о некоторых возможных успехах грузинской армии, всего лишь хотел немного скрасить рассказ об ее очередном разгроме.
Ряд армянских и грузинских историков рассказывали о событиях из жизни хорезмшаха, прямо не касающихся Кавказа, например о битве при Йассе-Чамана между хорезмийскими войсками и коалицией ближневосточных правителей: «...Коннийский султан Ала ад-Дин Кей-Кубад I создал против Хорезмшаха коалицию, в которую вошли владетель Дамаска ал-Малик ал-Ашраф, владетель Хаша Ибрахим Ширкух, владетель Хартаберта Уртук-хан, владетель Халеба Шамс ад-Дин Саваб, султан Майафарикина Шихаб ад-Дин Гази и султан Банйаса ал-Азиз Усман»30. 10 августа 1230 г. в долине западного Евфрата у Йассы чамана произошло сражение, где войска Джалал ад-Дина были разбиты, и он бежал в Азербайджан.
Персидский историк Джувейни описывал это сражение, подчеркивая, что Джалал ад-Дин был болен и слаб: «Тогда его (Джалал ад-Дина) слуги сказали, султану надо немного отдохнуть, пока он не наберется сил, и его штандарты были унесены. Увидав это, правый и левый фланги подумали, что султан отступает, и также повернули назад. Однако поскольку враги посчитали это уловкой султана, задумавшего выманить их на равнину, глашатай, находившийся в центре войска, объявил, чтобы никто не двигался с места и не преследовал их»31. По-видимому, это отчасти может объяснить поражение от сил коалиции ближневосточных владык, чьи войска Джалал ад-Дин не раз побеждал.
Армянский автор, сообщив о создании коалиции против Джа-лал ад-Дина, привел новые подробности о сражении: «И когда они приблизились друг к другу, страх овладел обеими сторонами, и ни одна из сторон не осмелилась начать наступление. Тогда христиане из армян и франков, уповая на Бога, бросились на них. Число их было невелико - меньше одной тысячи, но могуществом Христа они ударили по войскам (хорезмийцев) и обратили их в бегство. Видя это, напали на них мусульманские войска и, ударив, истребили множество (людей). Сеча продолжалась до захода солнца. Затем султаны приказали не преследовать отступающих, якобы потому, что те были их единоверцами»32.
Решающая роль армянских и европейских войск в битве 10 августа 1230 г. представляется весьма сомнительной. Об этом не упоминали все известные нам мусульманские авторы, а в армянских источниках подобные сведения встречаются только у Киракоса Гандзакеци. Видимо, небольшой отряд армянского войска мог принимать участие в битве, но решающей роли он не сыграл, поэтому источники не упоминали об этом вполне рядовом обстоятельстве. Столь фантастические сведения из жизни хорезмшаха - одна из особенностей армянских исторических сочинений, которым была мало известна деятельность Джалал ад-Дина вне пределов Кавказа.
Арабо-персидские и армяно-грузинские исторические сочинения подробно сообщали о гибели Джалал ад-Дина Манкбурны в 1231 г.
В сочинении Хамдаллаха Казвини говорилось: «Войска монголов искали Джалал ад-Дина. Они его атаковали в Курдистане ночью в середине месяца шаввале года 628 (= 16 августа 1231 г.). Он был пьян и спал. Однако он убежал, показав 1000 хитростей. Он зашел в горы курдов, когда сон завладел им, и он уснул, один курд, страстно желавший его одежды, взял его в плен. Султан был узнан и просил довести его в Ардебил. Курд увел его и пошел искать лошадь, но другой курд, брат которого был убит под Ахлатом33 войсками султа-
на, убил султана Джалал ад-Дина. Династия Хорезмшахов закончилась, государство попало в руки монголов»34.
В сочинении личного секретаря султана ан-Насави, который был очевидцем последних дней жизни Джалал ад-Дина, обстоятельства гибели султана описывались подробнее: «Когда татары напали на него (султана) в селении, как мы об этом уже говорили, его спутники, попавшие в плен, сообщили татарам, что это был султан. Они тотчас же отрядили погоню, послав вслед за ним пятнадцать всадников. Двое из них догнали его, но он убил их, а остальные потеряли надежду захватить его и вернулись. Затем султан поднялся на гору, где курды стерегли дороги с целью захвата добычи. Они, по своему обычаю, поймали султана и ограбили, как они делали это и с другими захваченными ими [людьми]. Когда они хотели его убить, он по секрету сказал их вожаку: "Я в самом деле султан, и не спеши решать мою судьбу. У тебя есть выбор: или доставь меня к ал-Малику ал-Музаффару Шихаб ад-Дину, и он вознаградит тебя, или отправь меня в какую-либо мою страну - и ты станешь князем". И человек согласился отправить его в его страну. Он отвел его к своему племени, в свое селение и оставил его у своей жены, а сам пошел в горы, чтобы привести лошадей. Во время отсутствия этого человека вдруг появился презренный негодяй - курд с копьем в руке. Он сказал женщине: "Что это за хорезмиец? И почему вы его не убили?" Она ответила: "Об этом нечего говорить, мой муж пощадил его, узнав, что он султан". Курд ответил: "Как вы поверили ему, что он султан? У меня в Хилате погиб брат, который лучше его". И он ударил его копьем так, что другого удара не потребовалось, и отправил его душу в вечный мир. Так злодей пренебрег правом своего предводителя и обагрил землю запретной кровью. И было этим [деянием] разорвано сердце времени, пролит напиток судьбы, из-за него опустились знамена веры и разрушено здание ислама. Разверзлось небо, молнии которого видели сыны веры, а безбожные и неблагородные боялись его мечей. И сколько сражений он дал в разных краях земли, вырвался в них из клыков смерти и освободился из пасти бедствий! А когда пришло его время, гибель могучего льва случилась от лап лисиц. И лишь всевышнему Аллаху жалуются на беды времени и превратности судьбы! Да!»35. По всей видимости, именно ан-Насави привел наиболее детальную и достоверную историю гибели хорезмшаха. Эта версия в различных вариациях будет фигурировать в более поздних арабо-персидских сочинениях.
Несколько более туманно выглядел рассказ о гибели Джалал ад-Дина в сочинении Рашид ад-Дина, более позднего по времени, нежели сочинение ан-Насави: «Султан, пустившись один в путь, ехал как можно быстрее. О его конце рассказывают разное. Одни
говорят, что в горах Хаккар он спал ночью под деревом. К нему подошли какие-то бродяги. Позарившись на его коня и одежду, они распороли ему живот, надели его платье и оружие и пришли в город Амуд36. Некоторые вельможи узнали одежду и оружие султана и их [бродяг] забрали. Владетель Амуда, узнав, в чем дело, казнил их, а [тело] султана перенес в Амуд, похоронил его и построил купол над его могилой. Некоторые же утверждают, что он по своей воле отдал оружие и платье, взял их грубую одежду и в обличье суфия бродил по областям. В общем, как бы то ни было, царствование его прекратилось. Аллах лучше знает истинное положение дел»37. Очевидно, что Рашид ад-Дин был гораздо хуже осведомлен об истинных причинах смерти правителя. Он мог не знать труда ан-Насави.
Иные подробности излагал Киракос Гандзакеци: «А султан Джалал ад-Дин возвратился с великим позором в страну Агванк -плодоносную и плодородную долину, называемую Муганской, и, устроившись там, хотел собрать войско. Тогда татары, вынудившие его к бегству с родины своей, напали на них, погнали до Амида и там нанесли жестокое поражение его войску. В этом бою и погиб нечестивый властитель. Другие говорят, что когда он бежал пешим, его встретил кто-то и, узнав, убил (мстя) за кровь какого-то своего родственника, которого тот когда-то убил. И так зло было уничтожено злом»38. В целом армянский историк предлагал версию ан-На-сави, опустив при этом некоторые подробности.
В сочинении грузинского историка «Столетняя хроника» также говорилось о гибели Джалал ад-Дина: «Узнав об этом, султан спешно собрал всех домочадцев и бежал в Грецию. Татары же пустились за ним вслед и нагнали его в Басиани; увидя татар, хорезмийцы рассеялись. Таким образом, султан остался один, добрался до какой-то небольшой деревушки и заснул под деревом. Заметил это некий человек ничтожный и убил его. Кушак, седло и колчан султана были отделаны драгоценными каменьями, и из-за них был умерщвлен сей человек - высокий и знаменитый государь»39. Этот рассказ во многом приводил те же сведения, что и Рашид ад-Дин, и с той же степенью знания обстоятельств гибели хорезмшаха.
Таким образом, арабо-персидские и армяно-грузинские исторические сочинения, повествующие о деятельности хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны на территории Кавказа, имеют существенные различия. В армяно-грузинских сочинениях, в отличие от арабо-персидских памятников, крайне скудны сведения о деятельности хорезмшаха до прихода на Кавказ. Это возможно объяснять тем, что армянских и грузинских историков мало интересовала деятельность Джалал ад-Дина вне пределов Кавказа. Косвенным подтверждением тому являются описания военных и политичес-
ких действий Джалал ад-Дина Манкбурны в 1225-1231 гг., прямо не касающихся Кавказа: в большинстве армянских исторических сочинений такие описания или отсутствуют, или крайне скудны и ошибочны. В этом случае видится та же закономерность: все действия хорезмшаха вне кавказского региона не входят в сферу интересов армянских и грузинских историков.
В свою очередь, завоевания и политическое доминирование Джалал ад-Дина на Кавказе описываются в обеих группах памятников одинаково подробно. Разница заключается в оценках этой деятельности: армяно-грузинские историки единодушно отрицательно отзывались о жестокостях хорезмийского правителя и его войск. В среде арабо-персидских историков нельзя найти подобного единодушия: если большинство авторов, следуя линии ан-Насави, восторженно сообщало о завоеваниях хорезмшаха, то Ибн ал-Асир в значительной степени критически отзывался о всей кампании в целом и об отдельных ее событиях, что в некоторой степени делает его точку зрения схожей с сочинениями армянских и грузинских историков. Отметим, что арабо-персидские историки видят в победах хорезмшаха на Кавказе закономерный успех талантливого полководца, а их армянские и грузинские коллеги оценивали все победы хорезмшаха как наказания за грехи грузинского народа, не выделяя при этом каких-то особых талантов Джалал ад-Дина.
В обеих группах памятников одинаково подробно описывалась гибель хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны. Кроме того, в описаниях гибели Джалал ад-Дина намечается очередное расхождение между армяно-грузинскими и арабо-персидскими историками. Последние пишут о его смерти как о большой утрате для всего исламского мира, а ан-Насави и Сибт ал-Джаузи даже приводят слова старого врага Джалал ад-Дина правителя Джазиры и Хилата ал-Малика ал-Ашрафа: «Вы поздравляете меня с его смертью? Но вы будете пожинать последствия этого, ибо, клянусь Аллахом, его гибель означает вторжения неверных в страны ислама. Теперь нет подобного Хорезмшаху, который был стеной между нами и Гогом и Магогом»40. Эти слова ан-Насави точно отражают восприятие мусульманским миром смерти Джалал ад-Дина, которая связана с близким нашествием монгольских войск. Армянские и грузинские историки усматривали в смерти хорезмшаха закономерный итог жизни жестокого завоевателя и в ряде случаев не скрывали своего восторга по этому поводу.
Проанализированный корпус сведений о войнах и завоеваниях Джалал ад-Дина обнаружил сходства и отличия в полноте информации источников и оценках деятельности хорезмшаха, достоверные и недостоверные детали описания. Возможная полная реконструк-
ция истории жизни и деятельности хорезмшаха Джалал ад-Дина Манкбурны требует выявления максимально полного корпуса сочинений разных традиций историописания и их сравнительного исследования.
Примечания
1 Al-Asir ibn. Al-Kamil fi-t-tarih // Journal Asiatique. P., 1849-1850. T. 13-15; Ибн ал-Асир. Материалы по истории Азербайджана из Тарих ал-Камиль (Полного свода истории) Ибн ал-Асира. Баку, 1940.
2 Ан-Насави. Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны. Баку, 1973.
3 Sibt al-Jauzi. Miraat az-zaman fl tarih al-ayan. Chicago, 1907. Vol. 8. P. 1-2; Idem. Miraat az-zaman fl tarih al-ayan. Haidarabad, 1952. Vol. 8. P. 1-2.
4 Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М., 1952. Т. 2.
5 Hamdallah Kazvini. Tarihi Guzide. P., 1903. Vol. 1; Idem. Tarihi gouzide. L., 1913. Vol. 14, II.
6 Гандзакеци Киракос. История Армении. М., 1976.
7 Степанос, епископ. Летопись // Армянские источники о монголах. М., 1962; История монголов по армянским источникам. СПб., 1873. Вып. 1-2.
8 «Летопись» Себастаци // Армянские источники о монголах.
9 История монголов инока Магакии. СПб., 1871.
10 Цулая Г.В. Джелал ад-Дин в оценке грузинской летописной традиции // Летописи и хроники, 1980. М., 1981; Анонимный грузинский «Хронограф» XIV века. М., 2005.
11 Степанос, епископ. Указ. соч. С. 34. Буниятов З.М. Государство Хорезмшахов-Ануштегинидов, 1097-1231 гг. М., 1986. С. 166.
Al-Asir ibn. Op. cit. // Journal Asiatique. P., 1849. T. 14. P. 482. Здесь и далее перевод автора.
Гандзакеци Киракос. Указ. соч. С. 138.
15 Там же. С. 149.
16 «Летопись» Себастаци // Армянские источники о монголах. С. 23.
17 Ан-Насави. Указ. соч. С. 157.
18 Там же. С. 139.
19 Гандзакеци Киракос. Указ. соч. С. 149.
20 «Летопись» Себастаци // Армянские источники о монголах. С. 24.
21 Al-Asir ibn. Op. cit. // Journal Asiatique. P., 1849. T. 14. P. 483.
22 Ibid. P. 481.
23 Цулая Г.В. Указ. соч. С. 10.
24 Al-Asir ibn. Op. cit. // Journal Asiatique. P., 1849. T. 14. P. 488.
25 Ibid. P. 489.
26 Ibid. P. 492.
12
14
27 Цулая Г.В. Указ. соч. С. 11.
28 Там же. С. 13-14.
29 Ан-Насави. Указ. соч. С. 217.
30 Буниятов З.М. Указ. соч. С. 175.
31 Джувейни. Чингиз-хан. История завоевателя мира. М., 2004. С. 319.
32 Гандзакеци Киракос. Указ. соч. С. 149.
33 Ахлат - Хилат.
34 Hamdallah Kazvini. Tarihi Guzide. P., 1903. Vol. 1. Р. 430.
35 Ан-Насави. Указ. соч. С. 287-288.
36 Имеется в виду, вероятно, город Амид.
37 Рашид ад-Дин. Указ. соч. С. 31.
38 Гандзакеци Киракос. Указ. соч. С. 152.
39 Цулая Г.В. Указ. соч. С. 13-14.
40 Ан-Насави. Указ. соч. С. 296; Цит. по: Буниятов З.М. Указ. соч. С. 186.
