CC BY
24
«TheLord of the Rings» // Вестник Ленинградского государственного университета им А. С. Пушкина. 2010. № 2 (1). С. 24-43.
13. Марьина Л. Н. Передача описания внешности персонажей с концептом цвета "BLACK" при переводе романа Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин колец» // Актуальные вопросы филологических наук Материалы V Международной научной конференции. Казань, 2017. С. 47-50.
14. Луговая Е. А. Топоним виртуального пространства как культурно-историческая категория (На материале эпопеи Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин колец») // Дис. канд. филол. наук. Ставрополь, 2006.
15. Миньяр-Белоручева А. П., Плотникова А. В. Имена собственные в романе Дж. Р. Толкиена «Властелин колец» // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Лингвистика. 2007. № 15 (87). С. 30-37.
16. Ревякина А. И., Скуратова О. О. Лингвостилистиче-ские средства актуализации композиции в романе Дж. Р. Р. Толкина «Властелин колец» // Филологический аспект №7 (39) Июль, 2018.
17. Cambridge Online Dictionary // https://dictionary.cambridge.org (дата обращения: 27.10.2018)
18. Oxford Online Dictionary // https://en.oxforddictionaries.com (дата обращения: 27.10.2018)
19. Merriam-Webster Dictionary // https://www.merriam-webster.com (дата обращения: 27.10.2018)
20. Collins Dictionary // https:// www.collinsdictionary.com (дата обращения: 27.10.2018)
21. Longman Dictionary of Contemporary English // https://www.ldoceonline.com (дата обращения: 27.10.2018)
22. MacMillan Dictionary // https://www.macmillandictionary. com (дата обращения: 27.10.2018)
23. Klein E. A Comprehensive Etymological Dictionary of the English Language. Amsterdam - London- New York, 1966. С. 508
24. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона / Эльфы. Санкт-Петербург, 1904. Т. 40а. С. 691.
25. Широкова Н. С. Мифы кельтских народов». М., 2005. С. 80.
26. Хомутникова Е. А. Символ: философский и лингвистический аспекты (на материале языка английской и американской литературы ХХ века) // Аграрный вестник Урала. 2015. № 7 (137). С. 59-64.
27. Tolkien J. R. R. The Lord of the Rings. Harper Collinse-books, 2004.
References
1. Koshelev S. L. Zhanrovaya priroda «Povelitelya kolets» Dzh. R. R. Tolkina // Zhanrovoye svoyeobraziye literatury Anglii i SSHA XX v. M, 1985.
2. Kabakov R. I. «Povelitel' kolets» Dzh. R. R. Tolkina i problema sovremennogo literaturnogo mifotvorchestva // Avtoref. dis. kand. filol. nauk. L., 1989.
3. Kabachek O. L. Fenomen Dzh. R. R. (Epopeya Tolkiyena «Vlastelin Kolets» kak roman-posvyashcheniye) // Skazka i fantastika v tvorcheskom razvitii chitateley-detey: / Sb. statey. M., 1993, S. 39-79.
4. Mamayeva N. N. Tvorchestvo Tolkiyena kak prodolzheniye traditsiy angliyskoy literaturnoy skazki // Dergachevskiye chteniya - 2000 : Rus. lit.: nats. razvitiye i region. osobennosti. Yekaterinburg, 2001. CH. 2. s.381-384.
5. Likhacheva S. B. Mif raboty Tolkina //Literaturnoye obozreniye, 1993 g., № 11/12. s.91-104.
6. Luzina S. A. Khudozhestvennyy mir Dzh. R. R. Tolk'yena: poetika, obraznost'//Avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. M., 1995.
7. Nimanova O. G. Izvestnyy pisatel' Dzh. R. Tolkiyen i yego vklad v literaturu//NovaInfo.Ru. 2018. T. 1. № 82. S. 166-170.
8. Gil'manova A. A., Maklakov I. A, Maklakova N. V. Dzh. Tolkiyen: ot volshebnykh skazok k zhanru fentezi // Kazanskaya nauka. 2018. № 6. S. 15-17.
9. Shteynman M. A. Poetika angliyskoy inoskazatel'noy prozy XX veka (Dzh. R. Tolkiyen i K. S. L'yuis) // Dis. kand. filol. nauk. M, 2000.
10. Semonova N. G. Tekstual'naya zavisimost' perevodov odnogo proizvedeniya v usloviyakh ikh neofitsial'nogo i anonimnogo bytovaniya (k istorii dvukh russkikh perevodov epopei Dzh. Tolkina «The Lord of the Rings») // Vestnik RGGU. Seriya «Istoriya. Filologiya. Kul'turologiya. Vostokovedeniye». 2010. № 9. s. 52-68.
11. Fadeyeva M. N. K voprosu o perevode imen sobstvennykh (na primere romana Dzh. Tolkiyena «Vlastelin kolets») // Vologdinskiye chteniya. 2004. № 38-1. S. 36-38.
12. Mironova O. A. Eksplikatsiya obraznoy sostavlyayushchey kontsepta «dobro» v proizvedenii Dzh. R. R. Tolkina «TheLord of the Rings» // Vestnik Leningradskogo gosudarstvennogo universiteta im A. S. Pushkina. 2010. № 2 (1). S. 24-43.
13. Mar'ina L. N. Peredacha opisaniya vneshnosti personazhey s kontseptom tsveta "BLACK" pri perevode romana Dzh. R. R. Tolkiyena «Vlastelin kolets» // Aktual'nyye voprosy filologicheskikh nauk Materialy V Mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii. Kazan', 2017. S. 47-50.
14. Lugovaya Ye. A. Toponim virtual'nogo prostranstva kak kul'turno-istoricheskaya kategoriya (Na materiale epopei Dzh. R. R. Tolkiyena «Vlastelin kolets») // Dis. kand. filol. nauk. Stavropol', 2006
15. Min'yar-Belorucheva A. P., Plotnikova A. V. Imena sobstvennyye v romane Dzh. R. Tolkiyena «Vlastelin kolets» // Vestnik Yuzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Lingvistika. 2007. № 15 (87). S. 30-37.
16. Revyakina A. I., Skuratova O. O. Lingvostilisticheskiye sredstva aktualizatsii kompozitsii v romane Dzh. R. R. Tolkina «Vlastelin kolets»//Filologicheskiy aspekt №7 (39) Iyul', 2018.
17. Cambridge Online Dictionary // https://dictionary. cambridge.org (data obrashcheniya: 27.10.2018).
18. Oxford Online Dictionary // https://en.oxforddictionaries. com (data obrashcheniya: 27.10.2018).
19. Merriam-Webster Dictionary // https://www.merriam-webster.com (data obrashcheniya: 27.10.2018).
20. Collins Dictionary // https://www.collinsdictionary.com (data obrashcheniya: 27.10.2018).
21. Longman Dictionary of Contemporary English // https://www.ldoceonline.com (data obrashcheniya: 27.10.2018).
22. MacMillan Dictionary // https://www.macmillandictionary. com (data obrashcheniya: 27.10.2018).
23. Klein E. A Comprehensive Etymological Dictionary of the English Language. Amsterdam - London-New York, 1966. S. 508.
24. Entsiklopedicheskiy slovar' Brokgauza i Yefrona / El'fy. Sankt-Peterburg, 1904. T. 40a. S. 691.
25. Shirokova N. S. Mify kel'tskikh narodov». M., 2005. S. 80.
26. Khomutnikova Ye. A. Simvol: filosofskiy i lingvisticheskiy aspekty (na materiale yazyka angliyskoy i amerikanskoy literatury KHKH veka) // Agrarnyy vestnik Urala. 2015. № 7 (137). S. 59-64.
27. Tolkien J. R. R. The Lord of the Rings. Harper Collinse-books, 2004.
УДК: 81'42
Н. В. Кайзер-Данилова, Э. О. Гаврикова Тюменский государственный университет, Тюмень
АНТРОПОНИМИЧЕСКИЙ ЗНАК КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ ИМПЛИЦИТНОГО СМЫСЛА (НА МАТЕРИАЛЕ «КОЛЫМСКИХ РАССКАЗОВ» В. ШАЛАМОВА)
Аннотация: В статье исследуются имплицитные смыслы, передаваемые онимами, а также выявляются условия их реализации в художественном тексте. Анализ поэтонимов позволяет заглянуть в художественную мастерскую В. Т. Шаламова, выявить мотивы выбора языкового знака, приемы его интерпретации, передать скрытые смыслы, выступающие дополнительной характеристикой персонажей произведения, проследить трансформацию традиций русского именословия в новом документально-художественном жанре.
Ключевые слова: Имплицитность, экстралингвистический компонент, оним. антропоним, по-этоним, «говорящее» имя, аллюзия.
N. V. Kajzer-Danilova, E. O. Gavrikova, Tyumen State University, Tyumen
ANTHROPONYMIC SIGN AS A MEANS OF EXPRESSING AN IMPLICITIVE MEANING (ON THE MATERIAL OF "KOLYM'S STORIES" V. SHALAMOV)
Annotation: The article examines the implicit meanings transmitted by onyms, and also identifies the conditions for their implementation in the artistic text. An analysis of the poonym allows you to look into the artist's studio words of V.T. Shalamov, identify the motives for choosing a language mark, methods for interpreting it, convey hidden meanings, which are additional characteristics of the characters in the work, and follow the transformation of the traditions of Russian name in a new documentary and artistic genre.
Keywords: Implicitness, extralinguistic component, onim, anthroponym, poetonim, "speaking" name, allusion.
Имплицитность - важная составляющая смысловой структуры текста: имплицитные смыслы дополняют и конкретизируют информацию, изложенную эксплицитно, делают текст многоплановым. В современных исследованиях уделяется большое внимание различным проявлениям имплицитности, однако изучение скрытых смыслов имен собственных в художественном произведении еще не получило широкого освещения [1].
Антропонимы являются важным смысловым и стилеобразующим элементом структуры художественного произведения, так как способны передавать «множественность смысловых интерпретаций» [2, с. 137]. Для расшифровки имплицитного смысла высказывания с включенным онимом необходимы не только лингвистические, но и определенные экстралингвистические знания [3, с. 90].
В русской художественной литературе прием семантизации антропонима, использование так называемых «говорящих» имен (термин Ю. Н. Тынянова) был широко распространен в XVIII - начале XX вв. Форма и значение имени собственного персонажа прямо или косвенно характеризовали персонаж, давали читателю ключ к пониманию образа героя, выполняли и экспрессивную функцию. Например, Правдолюбов, Скотинин, Скалозуб, Швабрин, Бородавкин, Голопупенков, Смердяков, Держиморда, парикмахер Гоебешков, Лев Мышкин, Митрофан Простаков, актеры Аркадий Счастливцев и Геннадий Несчастливцев, Перехват-Залихватский, доктор Гибнер, Закур-дало-Скубырников, Каренин, Карамазовы, Феми-стоклюс и Алкид Маниловы, Симеонов-Пищик, Юлий Карандышев, Самсон Вырин, Хома Брут, Угрюм-Бурчеев, Иудушка Головлев, Родион Романович Раскольников и т.п. Очевидно, что одни из приведенных антропонимов семантически прозрачны, значение других можно понять при обращении к словарям диалектных или иностранных слов, мотивация выбора третьих знаков становится очевидной только благодаря языковым и культурным ассоциациям, которые они вызывают.
Советские писатели не остались в стороне от использования семантически маркированных они-мов, однако выбор лексической единицы в большей степени был обусловлен способностями антропо-
нимов вызывать ассоциативные связи, служить средством косвенной характеристики персонажа, а также создавать общую эмоционально-экспрессивную направленность образа, например: Мелеховы, Семен Давыдов, Лушка Нагульнова, Мезальянсова, Константин Сатин, Живаго, Ва-сисуалий Лоханкин, Никифор Ляпис-Трубецкой, Бронислав Пупков, профессор Преображенский, учитель танцев Раздватрис, князь Гигиенишвили, профессор Выбегалло. В представленных примерах очевидна активизация потенциальных семантических и стилистических возможностей поэтических онимов.
В сборнике «Колымские рассказы» (1954— 1962 гг.) [здесь и далее цитируется по: 4], одном из наиболее известных произведений о советских исправительно-трудовых лагерях сталинской эпохи, представлены примеры использования имен собственных подобного типа. Варлам Шаламов, не приемля классическую традицию построения рассказа, утвердил новый жанр, объединивший в себе документальность и художественность [5]. Однако в выборе онимов в повествовании Шаламов продолжил и авторски осмыслил традиции именования персонажей в русской классической литературе. К поэтонимам, выполняющим функцию семантической характеристики персонажа (свойств характера, рода занятий, жизненной ситуации, близости к широко известным личностям), можно отнести следующие фамильные имена: Суровый, Поташников, Мерзляков, Замятин, Смертин, Кузнецов, Платонов. Анализ подобных единиц художественного текста дополняет представление исследователя о творческом потенциале писателя, его эстетической позиции. Декодирование имплицитных смыслов, реализованных литературными именами, требует от читателя понимания языковых, автобиографических, исторических и культурных смыслов шаламовского текста.
Этимологически прозрачная фамилия Суровый была выбрана писателем для персонажа рассказа «Красный крест» - «молодого врача и, главное, молодого арестанта, недавно кончившего Московский медицинский институт». В исправительно-трудовых учреждениях среди лагерного начальства доктора занимают особое положение: «врач мог дать отдых от работы, мог направить в больницу и даже «сактировать», то есть составить акт об инвалидности, и тогда заключенный подлежал вывозу на материк». Лагерные медики становились средством реализации преступных замыслов местных уголовников: «врачам делали подарки - вещами, деньгами, - если это были вольнонаемные врачи. Упрашивали и грозили убийством, если это были врачи-заключенные». Доктор должен был «вместо больного фраера, истощенного непосильной работой, бессонницей и побоями, положить на больничную койку здоровенного педераста-убийцу и вымогателя», «регулярно освобождать от работы блатных», «покрывать симулянтов-блатарей», «угощать блатарей «порошочками», «кодеинчиком» и «кофе-инчиком», отведя весь запас наркотических средств и спиртовых настоек в пользование благодетелей» [4, «Красный крест»].
Принципиальность и твердость убеждений, отсутствие страха перед уголовниками стали причи-
ной смерти молодого специалиста: «Через месяц он был убит прямо на приеме - пятьдесят две ножевые раны было насчитано на его теле» [4, «Красный крест»]. Примечательно, что поэтический оним не оформлен каким-либо фамильным формантом и совпадает с омонимичным апеллятивом «суровый» - 1. «требующий от других точного выполнения каких-либо правил»; 2. «выражающий строгость, непреклонность» [6, с. 1320]. Очевидно, что в тексте рассказа реализуется семантический потенциал фамильного имени Суровый.
Выбор для главного персонажа рассказа «Плотники» фамилии Поташников, по мнению исследователя жизни и творчества Шаламова В. В. Есипова, связан с первым лагерным сроком писателя, мотивирован биографией писателя [7]. В начале 1930-х гг. Шаламов участвовал в строительстве Березниковского химического комбината, который выпускал калий. Устаревшее название карбоната калия - поташ (потасий), на Руси оно было известно, начиная с XVII в. Фамильный формант -ников в реальной русской антропонимии используется для образования фамилий от названий профессий или рода деятельности, следовательно, Поташников - «тот, кто занимается производством поташа».
Художественный замысел сборника «Колымские рассказы» побуждает воспринимать фамилию главного героя рассказа «Шоковая терапия» Мерзляков как «говорящую». Толковый словарь дает следующее определение: мерзляк (разг. шутл.) -«слишком чувствительный к холоду, всегда зябнущий человек» [8]. В рассказах Шаламова реализуется семантика слова однокоренного слова мёрзлый - «поврежденный морозом» [6, 574]. Поэтоним выступает языковым знаком, обладающим собирательным значением: служит для обозначения сосланных на Колыму арестантов, вынужденных работать на улице при температуре - 40-65°. В тексте: «Градусника рабочим не показывали, да это было и не нужно - выходить на работу приходилось в любые градусы. К тому же старожилы почти точно определяли мороз без градусника: если стоит морозный туман, значит, на улице сорок градусов ниже нуля; если воздух при дыхании выходит с шумом, но дышать еще не трудно - значит, сорок пять градусов; если дыхание шумно и заметна одышка -пятьдесят градусов. Свыше пятидесяти пяти градусов - плевок замерзает на лету. Плевки замерзали на лету уже две недели» [4, «Плотники»]; «Работали мы в ночной смене в декабре, и каждая ночь казалась пыткой - пятьдесят градусов не шутка», «Бригада строилась на выход. Зимой строились в бараке, и эти последние минуты перед уходом в ледяную ночь на двенадцатичасовую смену мучительно вспоминать и сейчас» [4, «Заговор юристов»]; «неотапливаемые, сырые бараки, где во всех щелях изнутри намерзал толстый лед, будто какая-то огромная стеариновая свеча оплыла в углу барака... Плохая одежда и голодный паек, отморожения, а отморожение - это ведь мученье навек, если даже не прибегать к ампутациям» [4, «Татарский мулла и чистый воздух»].
Фамилия священника Замятина, персонажа рассказа «Выходной день», также может быть отнесена к «говорящим», так как ее семантический
потенциал становится явным в контексте сталинской эпохи. Судьба Замятина типична для времени сталинских репрессий: служитель церкви как классово вредный элемент попадает в исправительно-трудовой лагерь и оказывается раздавленным системой. Фамилия Замятин предположительно возникла от прозвища Замята, в свою очередь произошедшего от глагола замять - «сминать вовсе, сбить с ног, давить, задавить, затоптать; превзойти кого-либо, одержать верх над кем-либо в каком-либо деле» [9, с. 208]. По мнению В. В. Есипова [7], контекстуальное значение антропонима реализуется через лексему замять - «прекратить» [8]. В суровых условиях трудовых лагерей религия позволяла священникам выживать и не терять человеческий облик: «у каждого человека здесь было свое самое последнее, самое важное - то, что помогало жить, цепляться за жизнь, которую так настойчиво и упорно у нас отнимали», «единственное, что еще не было подавлено усталостью, морозом, голодом и бесконечными унижениями» [4, «Выходной день»].
К антропонимам, чья семантика становится понятной в контексте эпохи репрессий 1930-х гг., относится и фамильное имя Смертин. В тексте: «Вместе с помощником дежурного мы двинулись наверх и в коридоре второго этажа остановились перед дверью с дощечкой «Ст. уполномоченный НКВД Смертин». Ощущая стилистическую маркированность онима Смертин, главный герой «Колымских рассказов» комментирует и дает ему эстетическую оценку - «столь угрожающий псевдоним (не настоящая же это фамилия) произвел впечатление даже на меня, уставшего беспредельно». В ужасающих условиях Колымы в страшные годы репрессий фамилия воспринимается настолько говорящей, что герой даже не может поверить в ее невыдуманность, реальность, сомневается в том, что это не псевдоним: «для псевдонима - чересчур», - подумал я» [4, «Заговор юристов»].
Фамилия персонажа Кузнецов, по профессии кузнеца, казалось бы, находится в ряду поэтони-мов, выполняющих в художественном тексте прямо характеризующую функцию: «Моисей Моисеевич был уроженцем Минска. Был Кузнецов сиротой, как, впрочем, можно было судить по его имени и отчеству - у евреев сына называют именем отца только и обязательно, если отец умирает до рождения сына. Работе он учился с мальчиков - у дяди, такого же кузнеца, каким был отец Моисея» [4, «Сука Тамара»]. Однако, как свидетельствует В. Есипов [7], персонаж введен под своим именем, поэтому считать, что писатель выбрал для своего героя говорящее имя, не представляется возможным. Для литературы XX века «явное совпадение внутренней формы фамилии с особенностями ее носителя воспринимается как нечто искусственное, нарочитое». Следовательно, совпадение внутренней и внешней формы «либо специально подчеркивается в тексте, чтобы выявить совершенно осознанное использование этого приема автором, либо, наоборот, оговаривается авторская непреднамеренность совпадения» [10, с. 120]. Понимая, что реальное имя выглядит слишком «говорящим», В. Шаламов намеренно оговаривает случайность совпадения: «кузнец - Моисей Моисеевич Кузнецов. Судя по
фамилии, профессия у него была родовой» [4, «Сука Тамара»].
По мнению В. В. Есипова, в фамилии персонажа рассказа «Заклинатель змей» Платонова содержится намек на древнегреческого философа Платона и знаковая параллель с Платоном как символом идеализма - главного качества интеллигенции [11]. На наш же взгляд, в выборе поэтонима отразилась история святого мученика Платона Ан-кирского (III в.): Платон Анкирский ходил по городам, вдохновенно проповедуя Слово Божие язычникам, удивляя слушателей убедительностью и красотой своих речей, глубоким знанием эллинской философии [12], современники сравнивали мудрого юношу с античным Платоном [13].
Персонаж Шаламова Андрей Фёдорович Платонов, «киносценарист в своей первой жизни», образованный, начитанный, красноречивый («вся камера следственной тюрьмы заслушивалась «Графом Дракулой» в его пересказе»), выживает в лагере за счет того, что «тискает романы», то есть рассказывает по памяти уголовникам художественные произведения из разряда «что-нибудь подлинней, позабористей. Вроде «Графа Монте-Кристо». О тракторах не надо». Культурные параллели «проповедник слова Божьего» - «тискатель романов» и «язычники» - «уголовники» наполнены едкой писательской иронией: «Он познакомит их с настоящей литературой. Он будет просветителем. Он разбудит в них интерес к художественному слову, он и здесь, на дне жизни, будет выполнять свое дело, свой долг. По старой привычке Платонов не хотел себе сказать, что просто он будет накормлен, будет получать лишний супчик не за вынос параши, а за другую, более благородную работу. Благородную ли? Это все-таки ближе к чесанию грязных пяток вора, чем к просветительству. Но голод, холод, побои...» [4, «Заклинатель змей»].
В антропонимической паре Платон - Платонов отражается стилистический прием аллюзии. Использование писателем «перекликающихся» имен связано с «актуализацией социально-культурного и историко-литературного фона восприятия слова в тексте», источником которого выступают «прецедентные тексты, прецедентные феномены и прецедентные ситуации» [14, с. 270], а также прецедентные антропонимы. Ассоциации и порожденные ими смыслы «помещают персонажа в определенный культурный, литературный, мифологический, исторический ряд», следовательно, «расширяют смысловую перспективу произведения» [15, с. 54].
Таким образом, семантически маркированные поэтонимы обладают имплицитной семантикой, являются носителями скрытого смысла, а также ценным элементом в системе средств художественной изобразительности. Выявление имплицитной семантики фамильных имен персонажей позволяет открыть новые грани в сборнике «Колымские рассказы». Варлам Тихонович Шаламов выступил не только преемником традиции русской литературной классики, но и существенно ее дополнил и ввел в русское антропонимическое пространство новые имена, послужившие эталоном стилизации национального именослова.
Список литературы
8. Яковенко Т. И. Имплицитный смысл онима в тексте (на материале русского и английского языков). Авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Ростов н/Дону, 2013. 178 с.
9. Малычева Н. В. К вопросу о типологии текстовых категорий / Н. В. Малычева // Единицы языка в функционально-прагматическом аспекте: сборник статей к 70-летию проф. Г. Ф. Гавриловой. Ростов н/Д: изд-во РГПУ, 2000. С. 135-144.
10. Яковенко Т. И. Ирония как имплицитное содержание онимических единиц / Т. И. Яковенко // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2011. № 3. С. 84-91.
11. Шаламов В. Колымские рассказы. URL: https://shalamov.ru/library/2/ (дата обращения: 18.11.2018).
12. Берютти М. Варлам Шаламов: литература как документ / М. Берютти // К столетию со дня рождения Варлама Шаламова (Москва, 18-19 июня 2007 г.): материалы Международной научной конференции. М, 2007. С. 199208.
13. Толковый словарь русского языка / под ред. Д. В. Дмитриева. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство Аст», 2003. 1582 с.
14. Есипов В. В. Комментарий к «Колымским рассказам». URL: https://shalamov.ru/research/249/ (дата обращения: 25.11.2018).
15. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. М.: Аз, 1996. 928 с. URL: https://classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-15339.htm (дата обращения: 27.11.2018).
16. Исторические корни уральских фамилий: словарь /
A. Г. Мосин. Екатеринбург: Гощицкий, 2008. 792 с.
17. Касим Г. Ю. Цель и средства включения мотивации имени собственного в художественный текст / Г. Ю. Касим // Шоста республканська ономастична конференция 4-6 грудня 1990 року: Тези доповiдей i повiдомлень. Одесса, 1990. Т.1. С. 119-121).
18. Есипов В. В. «Карфаген должен быть разрушен!» /
B. В. Есипов // Шаламов В. Т. Очерки преступного мира. Вологда: Гоифон, 2000. С. 3-10.
19. Мученик Платон Анкирский: Полное жизнеописание // Агиос: иконы и православные изделия. URL: https://agios-icon.ru/agios/muchenik_platon_ankirskiy/1695/full/ (дата обращения: 28.11.2018).
20. Мученик Платон // Портал Православие.Ру. URL: https://days.pravoslavie.ru/Life/life2555.htm (дата обращения: 26.11.2018).
21. Гоидина Т. А. Культурно-эстетические коды языковой игры в художественном тексте / Т. А. Гридина // VERBUM: язык, текст, словарь. Екатеринбург, 2006. С. 266-277.
22. Кожевникова Н. А. О метафорической номинации персонажей в художественных текстах / Н. А. Кожевников // Структура и семантика текста: межвуз. сборник науч. трудов. Воронеж: Изд-оо Воронеж. ун-та, 1988. С. 53-61. References
1. Yakovenko T. I. Implicitnyj smysl onima v tekste (na materiale russkogo i anglijskogo yazykov). avtoref. dis. . kand. filol. nauk. Rostov n/Donu, 2013. 178 s.
2. Malycheva N. V. K voprosu o tipologii tekstovyx kategorij / N. V. Malycheva// Edinicy yazyka v funkcionalno-pragmaticheskom aspekte: sbornik statej k 70-letiyu prof. G.F. Gavrilovoj. Rostov n/D: izd-vo RGPU, 2000. S. 135-144.
3. Yakovenko T. I. Ironiya kak implicitnoe soderzhanie onimicheskix edinic / T. I. Yakovenko // Izvestiya Yuzhnogo federalnogo universiteta. Filologicheskie nauki. 2011. № 3. S. 84-91.
4. Shalamov V. Kolymskie Rasskazy. URL: https://shalamov.ru/library/2/ (data obrashheniya: 18.11.2018).
5. Beryutti M. Varlam Shalamov: literatura kak dokument // K stoletiyu so dnya rozhdeniya Varlama Shalamova (Moskva, 18-19 iyunya 2007 g.): materialy mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. M., 2007. S. 199-208.
6. Tolkovyj slovar russkogo yazyka / pod red. D.V. Dmitrieva. M.: OOO «Izdatelstvo Astrel»: OOO «Izdatelstvo Ast», 2003. 1582 s.
7. Esipov V. V. Kommentarij K «Kolymskim Rasskazam». URL: https://shalamov.ru/research/249/ (data obrashheniya: 25.11.2018).
8. Ozhegov S. I., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar russkogo yazyka / S. I. Ozhegov, N. Yu. Shvedova. M.: Az, 1996. 928 s. URL: https://classes.ru/all-russian/russian-dictionary-ozhegov-term-15339.htm (data obrashheniya: 27.11.2018).
9. Istoricheskie korni uralskix familij: slovar / A. G. Mosin. Ekaterinburg : Goshhickij, 2008. 792 s.
10. Kasim G. Yu. Cel i sredstva vklyucheniya motivacii imeni sobstvennogo v xudozhestvennyj tekst // Shosta respublikanska onomastichna konferenciya 4-6 grudnya 1990 roku: tezi dopovidej i povidomlen. Odessa, 1990. T.1. S. 119121).
11. Esipov V. V. «Karfagen dolzhen byt razrushen!» / V. V. Esipov // Shalamov V. T. Ocherki prestupnogo mira. Vologda: Grifon, 2000. S. 3-10.
12. Muchenik Platon ankirskij: polnoe zhizneopisanie // Agios: ikony i pravoslavnye izdeliya. URL: https://agios-icon.ru/agios/muchenik_platon_ankirskiy/1695/full/ (data obrashheniya: 28.11.2018).
13. Muchenik Platon // Portal pravoslavie.ru. URL: https://days.pravoslavie. ru/life/life2555.htm (data obrashheniya: 26.11.2018).
14. Gridina T. A. kulturno-esteticheskie kody yazykovoj igry v xudozhestvennom tekste / T. A. Gridina // Verbum: yazyk, tekst, slovar. Ekaterinburg, 2006. S. 266-277.
15. Kozhevnikova N. A. O metaforicheskoj nominacii personazhej v xudozhestvennyx tekstax // Struktura i semantika teksta: mezhvuz. sbornik nauch. trudov. Voronezh: izd-vo Voronezh. un-ta, 1988. S. 53-61.
УДК 82.01 О. А. Кувшинникова
Восточно-Казахстанский государственный университет им. С. Аманжолова, Усть-Каменогорск
НОМИНАЦИЯ ЛИЦА КАК СРЕДСТВО ТЕКСТОВОЙ ПРАГМАТИКИ В ЦИКЛЕ Т. Н. ТОЛСТОЙ «ЛЁГКИЕ МИРЫ»
Аннотация: В статье поднимается проблема функционирования номинаций лица в «(новой прозе» Т. Н. Толстой: выявляется роль данных языковых единиц в моделировании художественного диалога «<автор - читатель».
Ключевые слова: антропоцентризм, диалог, имя лица, прагматика, текст, художественный текст.
O. A. Kuvshinnikova
East Kazakhstan state University of
S. Amanzholov, Ust-Kamenogorsk
NOMINATION OF A PERSON AS A MEANS OF TEXTUAL PRAGMATICS IN A CYCLE OF T. N. TOLSTAYA "LIGHT WORLDS»
Annotation: the article raises the problem of functioning of nominations of persons in the "new prose" by T. N. Tolstaya: the role of language data units in the simulation of dialogue "author - reader".
Keywords: anthropocentrism, the dialogue, the name of the person, pragmatics, text, artistic text.
Одним из актуальных подходов, формирующихся в рамках антропоцентрической парадигмы исследования текста, является прагматический, направленный на изучение функционирования текста и его составляющих в механизме взаимодействия «автор - читатель». Предмет описания в настоящей работе - функции отдельной группы
языковых единиц (номинаций лица) как выразителя авторской интенции в условиях художественного диалога. Материалом исследования послужили произведения, представляющиеся образцами т.н. «третьей прозы» [1, с. 188] Т. Н. Толстой, объединённые в цикл «Лёгкие миры».
В рассматриваемых произведениях обнаруживаем различные виды номинаций лица, часто выступающих элементами номинационных текстовых парадигм. Доминантой номинационной парадигмы можно считать существительное - имя собственное, поскольку оно традиционно признаётся представителем «естественной номинации» и, как правило, обслуживает типовую речевую ситуацию, т.е. служит способом безоценочного называния лица: «Ну а потом пришёл Нильсен» («Лёгкие миры»), «Аня ничего не видела» («Ураган»), «Йоргос хотел учиться на архитектора, поступил в какой-то университет в Европе» («Дальние земли») - здесь и далее авторские тексты цитируются по изданию: [2]. Выполняя номинативную функцию, имя собственное - без дополнительных атрибуций - способно транслировать информацию о принадлежности лица - его носителя - к определённой лингво-культурной общности.
Использование характерной модели обращения «имя - отчество» выполняет функцию воспроизведения деталей ситуации официального общения: «- Главную как зовут? - спросила Катерина, несколько подумав. - Галина Михайловна.» («Лёгкие миры»).
Номинация лица официальным способом в условиях художественного дискурса может использоваться в контексте изображения ситуаций неофициального общения - в таких случаях дискурс получает добавочное прагматическое значение. Так, способ официального называния персонажа в сцене, изображающей разгон недобросовестных рабочих, служит средством усиления комического эффекта: «Они спрыгнули в едином порыве и побежали, грохоча по дощатому полу, толкаясь <...>, и Галина Михайловна бежала на своих сухих прутиках быстрее всех» (там же). В тексте находим единичные случаи редуцированного варианта воспроизведения официальной номинации лица, типичной для разговорной речи: «пой, Борис Борисыч, выручай» («Лёгкие миры») - в данном случае разговорная форма официального обращения, используемая в контексте несобственно-прямой речи и выполняющая функцию апелляции к реальному лицу (Б. Б. Гребенщикову), способствует воссозданию прагматического эффекта авторского присутствия, обеспечивает эффект присутствия адресата и, таким образом, воссоздаёт модель диалога в актуальном хронотопе, «погружая» в него читателя. Уважительная форма имени лица, используемая в функции обращения, служит одним из средств диа-логизации философского дискурса, содержанием которого становятся размышления автора, сравним: «Пойдёмте, Фёдор Иванович, одичаем вместе, мне тоже хочется слиться с беспредельным <...> Я знаю, что вы чувствовали, о чём думали, Фёдор Иванович, когда в шатком вагоне, в купе, озарённом огарком свечи, слушали мучительный перестук колёс <...> Жизнь не даёт ответа, Фёдор Иванович, разве что иногда врежет здоровенной такой каме-
