CC BY
70
СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
УДК 316.34
АНТИСИСТЕМНОСТЬ И ТЕРРОРИЗМ: ПРОБЛЕМА ВЗАИМОСВЯЗИ
С.И. Сулимов1), И.В. Черниговских2), Р.А. Черенков3) ^Воронежский государственный университет
2 3)
2,3)Воронежский государственный университет инженерных технологий
1 2 3)
, , )e-mail: [email protected]
Данная работа посвящена рассмотрению антисистем, синкретических социально-духовных образований деструктивной направленности. Являясь субъектами и носителями эклектического, оторванного от реальности мировоззрения, адепты антисистем стремятся реформировать социальную реальность или безнаказанно паразитировать на ней. Создаваемые антисистемными идеологами проекты неосуществимы, и данным организациям приходится прибегать к террористическим методам, чтобы удержать своих адептов в повиновении, а оппонентов - в страхе. Авторы рассматривают роль терроризма в функционировании антисистемных организаций прошлого, а в качестве примера современного антисистемного терроризма авторы указывают группировки исламистских экстремистов.
Ключевые слова: антисистема, хилиазм, социальный паразитизм, сектантство, терроризм.
Современная эпоха глобализации характерна самыми различными социально-экономическими и духовными явлениями, прежде встречавшимися лишь в зачаточном состоянии. Это и транснациональные корпорации, и надгосударственные политические структуры, и массовая культура, и много других оригинальных феноменов, неотделимых от «мира без границ». В их числе особенно выделяются два явления,
которые омрачают современность и могут сыграть для всемирного будущего крайне пагубную роль. Речь идёт об антисистемах и терроризме, в наши дни принявших буквально всемирные масштабы. И первое, и второе существовали всегда, но именно в эпоху глобализации приобрели международный размах.
Термин «антисистема» впервые употребил отечественный исследователь Л.Н. Гумилев, а затем оно прочно вошло в социально-философский и культурологический словарь. Эту проблематику в России исследовали Ю.М. Бородай, В.Л. Махнач, П.М. Корявцев, Д.М. Володихин и другие авторы. В западной философии о феномене антисистемы писал Э. Валлерстайн, хотя и несколько в ином контексте, нежели это делают российские исследователи. Л.Н. Гумилев определял антисистему как «системную целостность людей с негативным мироощущением (курсив автора), выработавшую общее для своих членов мировоззрение» [5, с. 518]. Антисистемы имеют синкретическое происхождение, но необязательно всегда сопутствуют межкультурным контактам. Л.Н. Гумилев поясняет, что для возникновения антисистемы необходим не только контакт между двумя и более этно-социальными системами, но и упадок одной из них. Именно в момент кризиса социально-культурной системы (общества, государства или даже племени) у некоторых её представителей, обладающих широким кругозором, возникает соблазн посмотреть на сложившуюся ситуацию с позиции другого, к примеру, соседнего общества или даже другой эпохи («золотого века» прошлого или грядущего «светлого» будущего). Такая картина мира оказывается нереалистичной и противоречивой, потому что содержит фрагменты, почерпнутые из разных, иногда взаимоисключающих источников. И весь мир предстаёт для адепта антисистемы негармоничным и противоестественным. Поэтому такие субъекты занимают по отношению к миру одну из двух позиций: либо эсхатологический хилиазм, иногда дополненный мессианством, либо откровенный и наглый паразитизм, нередко сопровождаемый нравственным нигилизмом. Современный французский исследователь Ж.-К. Фрер остроумно предложил называть хилиастические антисистемы - «люциферианскими», а паразитические - «сатанинскими» [10, с. 6].
Антисистемные хилиасты стремятся «исправить» недостатки и противоречия окружающей их социальной реальности, но, поскольку их
мировоззрение синкретично и дисгармонично, то обычно их мишенью оказываются естественные для общественной жизни явления типа социального неравенства, государственного аппарата или клерикальной иерархии. Остальное общество, в котором интеллектуалы с мультикультурным образованием и синкретическим мировоззрением составляют абсолютное меньшинство, относится к адептам антисистемы с опаской и подозрением, а иногда и репрессирует их. Поэтому антисистемные организации всегда практикуют ложь, умалчивание, конспирацию и строгое дозирование информации даже среди своих адептов. Паразитические антисистемы склонны к конспирации в меньшей степени, потому что они не стремятся к уничтожению наличного общественного порядка, а только пытаются получить неограниченный доступ к правам без обязанностей и материальным ресурсам без труда. Их адептов чаще воспринимают как уголовников, нежели как заговорщиков и бунтарей.
В историческом процессе немало антисистем оставили свой трагический след. Причём, они возникали и действовали в любых странах и веках, где происходили интенсивные межкультурные контакты. Эллинистический Левант, открытый любым духовным веяниям императорский Китай, колонизируемый европейцами Новый Свет, средневековая Европа, Ближний Восток в Новое время и многие другие края успели побывать ареалами возникновения и функционирования антисистем, и некоторые остаются их рассадниками и поныне. При этом с древности и до наших дней ни одна антисистема не смогла предложить жизнеспособный проект социальных реформ, и в случае своей победы все антисистемы ввергали общество в состояние хаоса. Именно этим обусловлен термин, выбранный Л.Н. Гумилевым для обозначения данного феномена. И поэтому же антисистемам приходится исподволь или грубо навязывать себя породившему их обществу. Для такого навязывания во все времена адепты антисистем использовали террористические методы. В данной работе мы проанализируем террористические практики некоторых антисистем прошлого и проследим их современный аналог.
Прежде, чем говорить об антисистемном терроризме, необходимо уточнить понятия. Сущность терроризма точно определил отечественный юрист и философ Ю.М. Антонян: «Под терроризмом можно понимать
относительно массовое, исторически изменчивое уголовно наказуемое явление, характеризующееся совершением умышленных преступных действий с целью вызвать страх и панику с выдвижением различных требований. Сущность терроризма сводится к активному использованию устрашения для принуждения людей (группы людей, государства, государственных учреждений, коммерческих организаций и т.д.) к действиям, выгодным террористам. Устрашение - главный инструмент террористов, умело используя который они вынуждают других, некую третью сторону действовать в интересах не общества, государства или своих собственных, а террористов. Причём, их требования могут быть неконкретными, требования вообще иногда не высказываются. Террористическая агрессия призвана создать общую атмосферу постоянного страха и изматывающего ожидания беды» [1, с. 9-10]. При этом важно понимать, что терроризм - это именно метод влияния на общество или властные структуры, а не самостоятельная идеология. Убеждённый террорист - это лишь приверженец запугивания как метода, а не проводник каких-нибудь особенных ценностей. Поэтому в число террористов могут быть внесены представители самых разных партий или общностей, носители различных идеологий и вероисповеданий, в том числе и члены антисистемных организаций.
Для рассмотрения террористической практики антисистем возьмём в качестве примеров антисистемные организации прошлого, которые либо не существуют в наши дни, либо не играют заметной роли в современном мире и поэтому не ангажированы политическими дискуссиями и прессой. Обратимся к средневековой ближневосточной антисистеме исмаилитов, выросшей на лоне шиитского ислама, и китайской сектантской конфедерации «Белый Лотос», тревожившей империю на протяжении почти тысячи лет, в качестве примеров хилиастических (люциферианских) антисистем, а терроризм паразитической (сатанинской) антисистемы рассмотрим на примере гаитянского культа вуду.
Антисистемное движение «Белого Лотоса» возникло в средневековом Китае (VII в. н.э.) как полулегальная религиозно-философская школа, синтезировавшая фрагменты конфуцианства и даосизма с апокрифическим буддизмом и манихейством (известном в Китае как «Минцзяо» / «Школа Света»). На протяжении всей своей
долгой истории это была конфедерация сект эсхатологической и мессианской направленности. В спокойные в политическом отношении исторические периоды сектанты ожидали прихода мессии, который уничтожит наличный мир и всех его жителей, кроме адептов «Белого Лотоса». Как только центральная власть ослабевала (например, проигрывала войну с внешним врагом), одна из сект конфедерации поднимала восстание, уверяя своих адептов и всех сочувствующих, что мессия уже пришёл и необходимо ему помочь в деле уничтожения наличного мира. После подавления очередного восстания китайские власти обычно наказывали только адептов восставшей секты, но не распространяли обвинения на остальные общины конфедерации. Этим объясняется тысячелетняя живучесть «Белого Лотоса». Самым масштабным выступлением сектантов является движение «Небесного государства всеобщего благоденствия» («Тайпин тяньго»), в ходе которого восставшие захватили несколько имперских провинций. Лидер повстанцев Хун Сю-цюань называл себя «небесным князем», новоявленным мессией и действительно пытался разрушить наличный мир и создать на его месте «небесное государство», которое часто созерцал в своих болезненных видениях. После разгрома отрядов тайпинов и гибели Хуна Сю-цюаня восставшие сменили тактику, перейдя от попыток создания «государства всеобщего благоденствия» к террору против функционеров «старого мира», то есть императорского режима. Их действия вошли в историю под названием «движения факельщиков». Вот как описывает его советский историк Г.С. Кара-Мурза: «В отличие от тайпинов «факельщики» не ставили себе целью захватить определенную территорию, совсем не имели программы борьбы. Они шли лавиной, уничтожая мандаринов и помещиков везде, где последние встречались. Они захватывали поселки и города, где творили революционную расправу над классовыми врагами» [6, с. 118]. Своё название адепты движения получили из-за пристрастия к зрелищным эффектам, в частности, убийства своих врагов они совершали в тёмное время суток, при свете факелов и большом стечении зрителей. Подавление движения ничего не дало правительству, потому что секты «Белого Лотоса» имели три степени посвящения, и непосредственно в расправах участвовали лишь представители самого нижнего звена. Руководители всегда оставались вне подозрений, что позволило движению благополучно
просуществовать до начала ХХ в. и повторить свои зрелищные расправы теперь уже над китайскими христианами в ходе восстания ихэтуаней.
Похожим образом, но с большим размахом действовали представители исмаилитской антисистемы на средневековом Ближнем Востоке. Синтезировав шиитский ислам с манихейством, они ждали со дня на день прихода Махди, божественного мессии (который ассоциировался с кровным наследником пророка Мухаммеда). В отличие от традиционных шиитов, идеологи и лидеры исмаилитов Джафар ас-Садик и Абдаллах ибн Маймун говорили своей пастве, что Махди либо уже родился и вскоре заявит о себе, либо родится в самом скором времени, а поэтому необходимо быть готовыми поддержать его вооруженной рукой. Причём, важной чертой нового «посланца небес» должно было стать тотальное неприятие ислама и полное уничтожение им этой религии. В X в. сектанты смогли при помощи астрологических прогнозов добиться такого ажиотажа, что появления Махди ждали буквально завтра. Самое радикальное крыло исмаилитов получило название «карматы» по имени своего главаря Хамдана Кармата. Они подвергли Аравию и Месопотамию тотальному террору, убивая всех мусульман, не согласных признать грядущего Махди своим повелителем. Помощник Кармата Абу Тахир в 930 г. захватил Мекку и устроил в ней масштабную акцию устрашения: «Уступая мусульманам численно, Тахир выдал своих людей за пилигримов, а оказавшись в городе, велел убивать всех, не вникая в национальность, пол и возраст. Нескольких верующих сбросили в священный колодец Земзем, и командир карматов издевательски спросил, почему Аллах не хочет им помочь. Главная святыня ислама, Чёрный Камень был выломан из Каабы и разбит Абу Тахиром на куски» [9, с. 117]. В скором времени, к счастью, большинство последователей покинули Кармата, потому что никакой Махди не пришёл, и в мире ничего не изменилось.
Менее ярко, но более жестоко и результативно действовали представители другого крыла исмаилитов - низариты, вошедшие в историю как ассасины (гашишины). В 1094 г. они заняли несколько горных крепостей в Сирии и западной Персии, самой известной из которых был Аламут, расположенный в Рудбарской долине. Не имея сил для ведения эсхатологической войны, которую некогда пытались вести карматы, лидер низаритов Хасан ас-Саббах создал законспирированную
террористическую организацию, разделенную на шесть степеней посвящения (и, следовательно, информированности). Если адепты первой, самой низшей степени убеждались в том, что они стоят на страже шиитского ислама и готовят мир к приходу Махди, то единственным адептом высшей степени был сам Хасан, именовавшийся «старец горы». Только ему и, в крайнем случае, его ближайшим помощникам подобало знать, что никакой мессия не придёт, а пророчества о нём следует понимать иносказательно - как светское господство сектантов во всём мире. Опираясь на убийц-одиночек и практикуя зрелищные и громкие расправы с несогласными, низариты открыто занимались вымогательством у окрестных эмиров и шейхов, а также продавали услуги своих убийц всем, кто мог за это заплатить. Так, от рук их исполнителей погибли персидский визирь Низам аль-Мульк и вождь крестоносцев маркграф Конрад Монферратский. Для достижения наиболее яркого, устрашающего эффекта убийцы-сектанты, сделав своё дело, не избегали столкновений со стражей жертв и нередко гибли в рукопашных схватках с охранниками зарезанных и отравленных ими высокопоставленных врагов секты. Иногда исполнителей удавалось взять живыми прямо на месте преступления, и тогда они без колебаний шли на казнь, тем самым демонстрируя преданность своей секте и готовность убивать её врагов даже ценой своей жизни. Для рекрутирования таких послушных и самоотверженных исполнителей применялся простой в своей лживости и бесчеловечности трюк: в секте была учреждена особая степень посвящения, которую так и называли - «жертвующие собой» («фидаи»). Физически развитых молодых людей приглашали в крепость, одурманивали спиртным и наркотиками, после чего инсценировали их смерть и попадание в рай. Вот как описывает это британский историк Ч.У. Гекерторн: «В одной персидской провинции, теперь называемой Сигистан, была знаменитая долина Мулеба, в которой находился дворец Ала-Аддина, другое название Владыки Горы. Эта долина была восхитительное место и так защищена горами, кончавшимися отвесными утесами, что с них никто не мог сойти в долину, и все подступы были охраняемы сильными крепостями. В долине обрабатывали роскошные сады, с павильонами великолепно меблированными, и в них жили прехорошенькие и очаровательные женщины. Человека, которого Владыка выбирал для исполнения опасного подвига, сначала поили
допьяна и в этом положении относили в долину, где его оставляли бродить куда хочет» [3, с. 119-120]. Через несколько часов юношу снова опаивали и возвращали в крепость. Наставники объясняли, что он умер от передозировки гашишем, и им лишь с трудом удалось его реанимировать. После этого молодой человек утверждался в мысли, что рай действительно существует, и что он снова туда попадёт, когда умрёт за секту. «Жертвующим» многократно повторяли, что заместителем Махди является «старец горы», и что во власти «старца» обеспечить юноше попадание в рай, как только тот выполнит данное «старцем» кровавое поручение. Именно поэтому за низаритами закрепилась прочная слава неотвратимых убийц. «Фидаи» даже бравировали своим «правом на рай», отправляясь убивать жертв в особой двуцветной одежде, которая позволяла всем желающим узнать их и попытаться схватить. Ни один восточный монарх не мог противостоять им, тем более что некоторые государи, в том числе и крестоносные, время от времени пользовались услугами секты для устранения своих политических оппонентов. К счастью, вторгшиеся в Персию монголы хана Хулагу не были знакомы с устрашающей репутацией исмаилитов и к концу 1256 г. захватили все их крепости, включая Аламут.
До сих пор мы рассматривали в качестве примеров антисистемного терроризма хилиастические антисистемы, ставящие своей целью уничтожение наличного мира и создание мира нового, исключительно по собственным умозрительным образцам. Как же обстоит дело с террором в паразитических антисистемах? Для примера возьмём афро-карибский культ вуду. Данное оккультное движение зародилось в середине XVIII в. среди черных невольников французской колонии Сан-Доминго (ныне Гаити), насильственно крещеных в католицизм, но в силу колониального законодательства подвергаемых самому бесчеловечному апартеиду. Основателем вуду считается Франсуа Макандаль, беглый раб, собравший отряд сторонников и призывавший к убийствам европеоидного населения колонии при помощи как физических, так и магических способов. Ненависть к христианству и всему европейскому является неотчуждаемой чертой вуду, которую этот культ пронёс через всю войну за независимость Гаити, и которая выражалась в настоящем геноциде белого населения колонии и варварском разрушении христианских храмов. Доктрина культа крайне проста, что делает его усвоение
возможным для всех желающих: это настоящая проповедь «жизни для себя за счёт других» при помощи любых доступных средств. Вот как описывает этическое учение вуду его североамериканский исследователь и апологет С.Д. Блэк: «В сущности, вудуист - это прагматик и экстатик (курсив автора). Он исполняет свои ритуалы и возносит молитвы, чтоб получить в этой жизни то, что ему нужно, и притом немедленно. В этом смысле он находится ближе к тому, что «белые маги» называют «чёрной магией». (...) Христианская философия морали зиждется на самоотречении, тогда как вуду основывается на самоосуществлении» [2, с. 97]. Адепты культа в большинстве случаев соблюдают в отношениях друг с другом некоторую дисциплину, но «непосвященные» в их глазах даже не являются людьми. Недаром вудуисты называют себя не иначе как «дети богов» («филью-ди-санту»), из чего следует, что люди, не входящие в их секту, к богам никакого отношения не имеют. На протяжении двухсот лет существования республики Гаити «дети богов» неоднократно захватывали власть и распоряжались жизнью и имуществом жителей острова в своих интересах, исходя из того, что любой каприз «посвященного» должен быть немедленно и безвозмездно исполнен «непосвященными». Так, самый одиозный диктатор Гаити и адепт вуду в одном лице, Франсуа Дювалье (1907-1971 гг.) превратил свой режим в царство произвола своей семьи и своих ближайших сторонников, грабя национальные богатства республики и заставляя «непосвященных» бесплатно работать. Его сын и наследник дошёл до насильственного сбора у граждан донорской крови для её продажи в США и покупки себе на вырученные деньги дорогих спортивных автомобилей. При этом власть адептов вуду держалась исключительно на терроре - постоянном запугивании населения физической и магической расправой. Так, Ф. Дювалье постоянно угрожал гражданам злыми чарами и распускал слухи, что тела репрессированных по его приказу превращаются в зомби. Силовой опорой режима служили подразделения тонтон-макутов («призраков»), стоящие над законом и имевшие репутацию то ли колдунов, то ли оборотней, что, впрочем, не мешало им грабить население при помощи самых обыкновенных автоматов и публично расстреливать любых инакомыслящих. Советский историк С.А. Гонионский, бывший свидетелем тех событий, так описывал деятельность тотон-макутов: «Рядовые «тонтон-макуты» жалования не
получали: они добывали себе деньги вымогательством, насилием и грабежом. В их обязанности входило: собирать налоги, взимать всякого рода поборы, вылавливать лиц, подозреваемых в антипатии к Дювалье, и расправляться с ними. Эти гориллообразные детины в чёрных очках были вездесущи, а по бесчеловечности и жестокости они превзошли даже гитлеровских гестаповцев» [4, с. 92]. После свержения режима Дювалье (1986 г.) секты вуду сохранили на острове влиятельное положение и в наши дни действуют под маской экстремистской политической группировки с красноречивым названием «Армия каннибалов».
На трёх примерах из прошлого («Белый Лотос», исмаилиты, вуду) мы убедились, что терроризм является для антисистемы важным методом поддержания своей власти, если она претендует на политическое господство. Но исмаилиты и тайпины остались в прошлом, а культ вуду является в современном мире экзотикой. Применяют ли террористические методы современные антисистемы, угрожающие глобальному миру?
Влиятельной современной антисистемой является радикальный исламизм. Его истоки и цели представляют собой тему для отдельного исследования, и мы не будем в данной работе останавливаться на них. Но читателю наверняка известны такие экстремистские организации современных исламистов как «Аль-Каида», «Талибан», «Исламское государство Ирака и Леванта» (организации, запрещенные на территории РФ) и им подобные группировки более мелкого масштаба. Возникает закономерный вопрос: являются ли расправы над мирными жителями (в том числе и в Европе) и акции вандализма хаотичными проявлениями насилия, выходками разгулявшихся банд, или же это целенаправленная и методичная практика? Иранский исследователь Ф. Мохаддам указывает, что радикальные исламисты не только применяют террористические методы, но даже создают законспирированные группировки типа «Аль-Каиды» специально для этих целей. И внушающие мировому сообществу ужас террористы-смертники составляют в этих организациях абсолютное меньшинство. Как и в антисистемах минувших лет, современные исламисты практикуют несколько степеней посвящения, что позволяет держать исполнителей в полном неведении относительно доктрины и планов руководства. Ф. Мохаддам очерчивает такую вертикаль: «(А) источник вдохновения, (В) стратег, (С) связник, эксперт, (Е)
руководитель ячейки, (Б) местный агитатор, (О) рядовой член локальной ячейки, (Н) «пушечное мясо» и (I) «продюсер», то есть человек, занимающийся поиском ресурсов для функционирования организации» [7, с. 178]. Как и в «Белом Лотосе» и секте низаритов, принцип дозирования информации, неотделимый от антисистем, делает своё дело: пока «жертвующие собой» выполняют кровавую работу по устрашению всего мира, представители высших степеней посвящения пользуются плодами террора.
Подводя итоги, уместно задать вопрос: почему антисистемные общности и организации прибегают к террористическим методам? Думается, дело в том, что синкретическая, далёкая от жизненных реалий религиозно-философская или социально-политическая доктрина с необходимостью покажет свою несостоятельность при осуществлении. Если на ранних этапах формирования антисистемной организации для обретения влияния достаточно лишь яркой пропаганды и умалчивания, то первые же закономерные провалы конструктивных действий отталкивают от антисистемных лидеров «непосвященных» и представителей нижних степеней посвящения. И когда слова уже бессильны, а результатов нет и быть не может, в ход идёт запугивание. Именно этой цели подчинена террористическая методология антисистем от «Белого Лотоса» до современного «Исламского государства». Возможно, антисистемы могли бы обходиться и без реального террора, ограничиваясь лишь пропагандой, но это вопрос для другого исследования.
Список литературы
1.Антонян, Ю. М. Природа этнорелигиозного терроризма. - М. : Аспект-Пресс, 2008.
2.Блэк, С. Д., Хайатт, К. С. Вуду в мегаполисе. - Киев : Ника, 1998. - 176 с.
3.Гекерторн, Ч. У. Тайные общества всех веков и всех стран. - М. : Терра, 1995. -480 с.
4.Гонионский, С. А. Гаитянская трагедия. - М. : Наука 1974. - 160 с.
5.Гумилёв, Л. Н. Этносфера: история людей и история природы. - М. : АСТ, 2004. -575 с.
6.Кара-Мурза, Г. С. Тайпины. Великая крестьянская война и тайпинское государство в Китае. 1850-1864 гг. - М. : Изд-во Наркомпросса РСФСР, 1941. - 124 с.
7.Мохаддам, Ф. Терроризм с точки зрения террористов: что они переживают и думают и почему обращаются к насилию. - М. : Форум, 2011. - 288 с.
8.Природа этнорелигиозного терроризма / под ред. Ю. М. Антоняна. - М. : Аспект-Пресс, 2008. - 365 с.
9.Сулимов, С. И., Черниговских И. В. В поисках Бога: теистические антисистемы в мировой истории. - Huntsville : Altaspera Publishing & Literary Agency Inc, 2014. -430 с.
10.Фрер, Ж.-К. Сообщества Зла, или Дьявол вчера и сегодня. - М. : Аграф, 2000. -272 с.
ANTI-SYSTEMACITY AND TERRORISM: INTERRELATION PROBLEM
S.I. Sulimov1), I.V. Chernigovskikh2), R.A. Cherenkov3)
^Voronezh State University 2'3)Voronezh State University of Engineering Technologies 1,2,3)e-mail: [email protected]
This work is devoted to consideration of anti-systems, syncretic social and spiritual formations of destructive orientation. Being subjects and carriers of the eclectic, torn-off from reality outlook, the adherents of anti-systems seek to reform social reality or to parasitize with impunity on it. The projects created by anti-system ideologists are impracticable, and these organizations should resort to terrorist methods to hold the adherents in obedience, and opponents - in fear. The authors consider the role of terrorism in functioning of the anti-system organizations of the past. Authors also specify groups of Islamic extremists as an example of modern anti-system terrorism.
Keywords: anti-system, chiliasm, social parasitism, sectarianism, terrorism.
