CC BY
288
Ю. П. Бардилева
АНТИРЕЛИГИОЗНАЯ ПРОПАГАНДА НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ ПО МАТЕРИАЛАМ ЖУРНАЛОВ «АНТИРЕЛИГИОЗНИК» И «БЕЗБОЖНИК» (1925-1941 гг.)
Понимая, что «кавалерийская атака» на церковь в годы революции и гражданской войны не удалась, руководство РКП (б) постепенно пришло к осознанию необходимости изменения тактики борьбы с ней. Акценты в этой борьбе все больше стали смещаться в плоскость активизации пропагандистских усилий среди населения. В какой-то степени это, возможно, было связано с переходом к нэпу и желанием добиться лояльного отношения к властям крестьянства, в большинстве своем сохранявшего религиозные чувства.
Еще в 1919 г. появился журнал «Революция и церковь», созданный при столе культов, позднее переименованный в VIII, а затем в V отдел народного комиссариата юстиции (в дальнейшем — НКЮ) РСФСР. Журнал выходил с 1919 по 1924 гг. тиражом 30-40 тыс. экземпляров, с объемом выпусков в 3-7 печатных листов. Все эти годы ответственным редактором журнала был П. А. Красиков, начальник вышеуказанного отдела НКЮ. Основное направление журнала излагалось в передовице первого номера: разъяснение широким трудящимся массам целей советских мероприятий по отделению церкви от государства и школы от церкви. Однако в силу материальных и организационных трудностей НКЮ не имел возможности издавать журнал регулярно. В 1919 г. вышло восемь номеров в четырех изданиях, а в 1920 г. — три номера в одном издании, которое фактически появилось в марте 1921 г. [1].
Проводя широкую разъяснительную работу в области антирелигиозной пропаганды и атеистического воспитания, необходимо было обращать пристальное внимание на успехи и просчеты этой деятельности на местах. Для решения данной задачи, обеспечения взаимосвязей центра и регионов в августе 1920 г. был создан отдел пропаганды и агитации ЦК РКП (б), а 12 ноября того же года Совнарком принял декрет о создании Главного политико-просветительного комитета республики во главе с Н. К. Крупской. При губкомах партии появились антирелигиозные семинары для подготовки квалифицированных пропагандистов [2, с. 79]. 8 февраля 1922 г. всем обкомам, областным бюро и губкомам РКП (б) был адресован циркуляр № 228 «О постановке антирелигиозной пропаганды». В нем отмечалось, что следует «не выпячивать этого вопроса на первое место, согласовать политику в данном вопросе со всей ... экономической политикой», что, однако, не означало, что «задача борьбы с религиозным миросозерцанием есть задача второстепенная». Осторожность в вопросе означала, что антирелигиозная пропаганда должна ставиться так, чтобы она не обостряла религиозного чувства верующих и не давала повода говорить, что «мы преследуем людей за веру», к антирелигиозной пропаганде надо приступать «во всеоружии научного знания и понимания трактуемых вопросов, т. е. она требует тщательной и углубленной подготовки от товарищей, ведущих эту пропаганду» [3, л. 50].
© Ю. П. Бардилева, 2011 г.
Что касается специальных изданий атеистического толка, то они сразу же были поддержаны на государственном уровне. Так, XI съезд РКП(б) в 1922 г. закрепил за издательством Главполитпросвета прерогативу быть прямым партийным издательством популярно-агитационной, антирелигиозной, марксистской литературы [4, с. 56].
В 1922 г. появилась газета «Безбожник», вокруг которой сразу же образовалось Общество друзей газеты, преобразованное в 1925 г. в Союз безбожников (с 1929 г. — Союз воинствующих безбожников (СВБ)) [5, с. 277-278]. Писателя Михаила Булгакова потрясли несколько попавших к нему номеров газеты: «Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника... Не трудно понять, чья эта работа. Этому преступлению нет цены». В уставе СВБ прямо декларировалось создание «единой, боевой, централизованной организации безбожников» [6]. Параллельно с газетой «Безбожник» с 1925 г. издавался одноименный журнал, орган Московского комитета РКП (б). Позже журнал изменил название на «Безбожник у станка», однако в начале 1930-х годов вернулся к прежнему названию. Редакция журнала «Безбожник» занимала в отличие от газеты открыто воинствующую и нетерпимую позицию по отношению к религии, церкви, духовенству и верующим.
В 1926 г. в СССР вышел первый номер журнала «Антирелигиозник», который стал теоретическим и методическим центром антирелигиозного движения. Журнал издавался до 1941 г., и бессменным его редактором был главный безбожник страны — Е. Ярославский. На страницах «Антирелигиозника» помещались статьи по вопросам истории религии и атеизма, вопросам марксистско-ленинской философии и естествознания; печатались стенограммы научных совещаний при центральном Совете союза воинствующих безбожников, велась подготовка к научным конференциям по антирелигиозной пропаганде, и подробно затем освещались их итоги [1]. «Антирелигиозник» насчитывал около 130 страниц, состоял из авторских статей и рубрик «Антирелигиозное воспитание в школе», «Письма с мест», «Хроника», «Методика антирелигиозной пропаганды», «Критика и библиография». В рубрике «Хроника» содержалась подробная информация о деятельности СВБ в различных республиках, краях и областях СССР [7]. Именно последнему аспекту применительно к территориям Европейского Севера России и будет уделено пристальное внимание в данной статье.
Одной из первых статей в журнале «Безбожник», посвященных антирелигиозной работе на Европейском Севере России, стала статья о вскрытии святых мощей на Соловках. По сути это была банальная перепечатка официального вскрытия мощей святых Зосимы, Савватия и преподобных Германа и Иринарха, почитаемых в качестве чудотворцев и родоначальников монашеской жизни на Крайнем Севере России. Факты «освидетельствования» мощей подкреплялись фотографическими снимками «разоблачительного» характера [8]. Ими пытались доказать, что полностью нетленных останков обнаружить не удалось и, следовательно, говорить о каких-либо особых качествах покоившихся в монастыре не приходится. Однако при этом не учитывался тот факт, что церковь не считает нетленность главным критерием святости тех или иных чудотворцев и допускает фрагментарное сохранение мощей святителей. У верующих подобные фото и статьи подчас вызывали прямо противоположную планам безбожников реакцию — сочувствие и ощущение гнева по отношению к тем, кто глумился над вековыми реликвиями, выставлявлял мощи на всеобщее обозрение без каких-либо облачений.
В целом можно констатировать, что журнал «Безбожник» не столько был заинтересован в публикации материалов, относящихся к сфере научного атеизма, сколько в размещении на своих страницах карикатур на представителей духовенства различных конфессий, частушек и стихов явно оскорбительного для верующих характера. Европейскому Северу России на его страницах практически не уделялось внимания. Так, в 1925 г. помимо вышеупомянутой статьи в нем ничего по интересующей нас теме не публиковалось, а в 1926 г. в последнем, сдвоенном номере единственным обращением к работе северных территорий было фото делегатов первого уездного съезда Союза безбожников в г. Вельске Вологодской губернии. Примечательно, что к тексту статьи, повествующей о нелегкой судьбе безбожников начала XX в., эпохи первой русской революции, ни эта фотографии, ни остальные четыре не имели никакого отношения [9]. Точно так же не совсем понятно, с какой целью фотографии участников первого Вологодского губернского съезда Союза безбожников были позднее помещены редакторами на последнюю страницу одного из номеров 1927 г. под статьей о жертвоприношениях и пожертвованиях верующих разных культов. Складывается впечатление, что те, кто выпускал данное периодическое издание, попросту заполняли пустые, оставшиеся без текста страницы.
Единственной темой по проблемам антирелигиозной работы на Европейском Севере России в этом журнале стала тема закрытия и переоборудования православных монастырей, а также характеристики их как очагов мракобесия и контрреволюции.
В статье «На развалинах прошлого» характеризовался опыт освоения реквизированных храмов и имущества Ошевенского монастыря Вологодской губернии, в котором с 1925 г. работала школа крестьянской молодежи и ее мастерские — переплетная, столярная, кузнечная, а также химическая лаборатория. В здании же церкви Покрова разместился центральный волостной клуб им. В. И. Ленина [10] . И вновь журнал возвращался к теме Соловецкого монастыря, на этот раз с целью пропаганды идей трудового перевоспитания преступников на базе лагеря НКВД, расположенного на территории обители. Монастырским тюрьмам автор противопоставляет пример лагеря, где «в труде перевоспитываются воры, растратчики и контрреволюционеры» [11]. Далее автор статьи характеризует деятельность закрытых и переоборудованных монастырей Русского Севера: Коряжемский (совхоз), Прилуцкий (колония для несовершеннолетних). Сообщает он также и о переоборудовании закрытых храмов под музей (г. Соль-вычегодск) и о разборе недостроенного Устюжского собора для строительства бань [11]. Эта статья, размещенная в одном из номеров «Безбожника» за 1935 г., была последней за десятилетие публикацией, касающейся Европейского Севера России.
Лишь в 1941 г., в последний год существования данного издания, здесь будет помещена статья, резко негативно представлявшая историю Валаамского монастыря в годы Гражданской войны и пребывания в составе финляндских территорий. Ее автор не скупился на хлесткие обвинительные выражения в адрес монашеской братии, достаточно вольно, весьма избирательно цитируя труд монаха Иувиана «Монастырская летопись», посвященного непростому положению обители в указанные годы [12].
Совершенно другой подход к организации антирелигиозной пропаганды обнаруживается в журнале «Антирелигиозник». С самых первых номеров журнал обращает внимание на подготовку лекторов-безбожников, которые должны быть хорошо осведомлены в теоретических вопросах научного атеизма, знать исторические вехи развития основных конфессий, имеющихся на территории СССР, и использовать различные
формы и методы работы по разоблачению религии как контрреволюционной силы, угнетающей массы. Уже во втором номере этого издания в рубрике «Официальный отдел» было помещено циркулярное письмо «О работе пропагандистских кружков среди национальностей», адресованное всем национальным, областным, губернским, окружным и уездным советам Союза безбожников. Примечательно, что кружки рекомендовалось создавать «из лиц, знающих религию своего народа, интересующихся ее современным состоянием и из желающих вести антирелигиозную пропаганду» [13]. Предпочтение отдавалось членам ВКП (б) и РЛКСМ.
Первые итоги антирелигиозных мероприятий в стране журнал подвел в 1927 г. Автор статьи, Ф. Олещук, анализируя результаты данной деятельности и определяя ее перспективы, не без сожаления говорит о том, что в Вологодской губернии (равно, впрочем, как и в Вятской, Владимирской, Рязанской, Ульяновской и Саратовской) антирелигиозная работа характеризуется «тенденцией подмены выборности общественности некоторого рода назначенством и казенностью» [14, с. 42]. Про Мурманскую губернию (наряду с Иваново-Вознесенской и Ульяновской) говорится, что имеющиеся на местах губернские советы Союза безбожников неработоспособны: «заседания не созываются, отчеты не ставятся, вопросами работы мест совет не интересуется, — работа замирает» [14, с. 43], в этих губерниях нет ни одного активиста-безбожника [14, с. 51].
Вологодские безбожники, судя по материалам «Антирелигиозника», были наиболее внимательными к критике центрального Совета Союза безбожников.
Несмотря на упомянутое выше «назначенство» в первом полугодии 1927 г., Вологодская губернская организация Союза безбожников (СБ) смогла реабилитироваться в глазах своих центральных органов. На ее губернской конференции были затронуты конкретные вопросы организации антирелигиозной деятельности на местах. В качестве примера приводилась работа пятидесятилетнего жителя дер. Безымянной Сибир-цева, который не только сумел организовать работоспособную ячейку, но и привлечь на свою сторону 150 жителей, пришедших к нему на беседу вместо пасхальной службы. Однако помимо успехов были отмечены и просчеты в деятельности Вологодской безбожной организации: ее слабая связь с комсомолом и партией, недостаточное внимание общественных организаций региона к проблемам антирелигиозной работы, долги по членским взносам в некоторых ячейках и т. п. [15, с. 30-33]. Эти проблемы показательно отразились в работе антирелигиозной выставки в Вологде.
Выставка была открыта по инициативе Вологодского губсовета СБ при областном государственном музее в апреле 1926 г. Ее экспозиции, составленные из музейных предметов художественного отдела и отдела древнерусского искусства, материалов губернского архива, диаграмм и рисунков, разместились в помещении бывшей архиерейской церкви. Существовала выставка на средства музея. Посетители могли получить представление об эволюции религиозных взглядов от эпохи первобытности до XX столетия, об истории отдельных конфессий, поданной, разумеется, с атеистических позиций, могли увидеть православные иконы и каменный крест XV в. и т. п. В период с 1 апреля 1926 г. по 1 июля 1927 г. выставку посетили 278 экскурсий с 15 тыс. экскурсантов и 3 тыс. отдельных посетителей. Но через год выставка закрылась из-за нехватки средств и помещений. Казалось бы, это был минус в работе местного СБ, однако данное событие, напротив, послужило поводом к изъятию одного из городских соборов под антирелигиозный музей [16]. Антирелигиозный музей открылся
в Предтеченской церкви Вологды. Денег на его открытие губернским исполкомом было выделено мало — 500 руб. вместо 5600 по смете. Общественные же организации почти не откликнулись на призыв собрать средства для работы нового музея. Между тем посмотреть на установку маятника Фуко в Софийском соборе пришло более 2 тыс. человек [17].
Архангельской губернии в этот период и вовсе не было чем похвастать. Основную работу, которая до конца 1927 г. осуществлялась без какого-либо плана, архангельские безбожники стремились переместить в избу-читальню. Здесь главными задачами антирелигиозной работы в 1928 г. считалось преодоление роста влияния православного духовенства и сектантов на население деревень и переход к четко спланированной работе [18]. На первый взгляд, решение этих задач отчасти удавалось. С февраля 1928 г. начало свою работу оргбюро СБ в Архангельском уезде. Спустя семь месяцев была проведена уездная конференция СБ, образовалось 35 новых безбожных ячеек. Однако при сопоставлении числа безбожных групп в уезде — 85, с количеством церквей уезда — 136, становится понятным, что взять верх безбожникам не удалось [19, с. 87]. Успехи безбожников в данном уезде неоднозначны: с одной стороны, в Подгородней и Карпогорской волостях наблюдался рост религиозности граждан, с другой — в Цымале и Холмогорской волости отмечался отказ от религиозных праздников [19, с. 88-89].
В том же, 1928 г. в рубрике «Хроника» «Антирелигиозника» сообщалось о закрытии и переоборудовании молитвенных зданий на Европейском Севере России: в г. Шенкурск в церкви разместили электростанцию, в Петрозаводске в здании немецкой кирхи — Дом физкультуры [20].
Одной из задач антирелигиозной работы безбожники видели вовлечение в состав ячеек СБ женщин. Так, Вологодский губсовет СБ считал своим достижением увеличение количества женщин в СБ в 1928 г. с 18 до 25% и даже готов был увеличить их долю повсеместно до 40% [21, с. 59].
Некоторые из способов ведения антирелигиозной работы на местах журнал «Антирелигиозник» открыто критиковал, например, неумелые попытки в газете «Красная Карелия» с помощью народных поговорок разоблачить православное духовенство. Осуждался ориентир газеты на простую констатацию фактов неблаговидного поведения священнослужителей. Николай Гордий, автор обзора антирелигиозных заметок этой газеты за 1929 г., иронизировал: духовенство Карелии должно выразить благодарность газете за выявление указанных недостатков [22].
Более успешно в 1930 г. была поставлена антирелигиозная работа у северных соседей Карелии. Например, Няндомский совет СВБ сумел наладить антирелигиозную работу среди лесорубов, способствовал сокращению прогулов на лесозаготовках в дни религиозных праздников и повышению норм выработки в эти дни. Этому райсовету удалось также собрать 240 руб. в фонд строительства тракторной колонны и танка «Безбожник», превысив в два раза установленную Северным краевым советом СВБ сумму [23]. Здесь же в 1931 г. прошли курсы ячейковых организаторов СВБ, рассчитанные на 21 час занятий в вечернее время. Планировалось охватить курсами 30 человек, однако регулярно посещать занятия смогли около 20 человек [24].
В 1931 г. Совету СВБ Севкрая удалось наладить контакты с безбожниками ряда немецких городов: Эссена, Дрездена, Гамбурга [25]. Однако в целом публикации в журнале «Антирелигиозник» говорят, скорее, о проблемах, чем успехах безбожников на Европейском Севере России. Так, на второй Всесоюзной конференции юных безбож-
ников было отмечено, что в Северном крае и Карелии плохо поставлена антирелигиозная работа с молодежью [26, с. 55] , а на III пленуме центрального Совета СВБ делегат от национального Лопарского района Конева открыто заявила, что на «Мурманском полуострове партийные, профессиональные и комсомольские организации недооценивают значение антирелигиозной работы» [27, с. 117]. Одним из важных направлений антирелигиозной работы в 1931 г. виделось усиление антирелигиозных мер в колхозах. Со страниц «Антирелигиозника» В. Тихомиров сообщал, что в большинстве колхозов Севкрая наблюдается спад религиозности населения, в особенности в среде молодежи, появляются элементы нового быта (октябрины, гражданские браки и похороны, революционные праздники вместо религиозных). Для поддержания этой работы планировалось создать антирелигиозные университеты, расширить сеть антирелигиозных кружков и ячеек и т. п. [28]
Слабее всего в начале 1930-х годов антирелигиозная работа была организована в пределах Мурманского округа Ленинградской области. У рыбаков Мурмана сохранялись пережитки промыслового культа, почитания святителей и чудотворцев Русского Севера [29].
К концу 1930-х годов тон и тематика статей «Антирелигиозника», освещающих как общие вопросы антирелигиозной пропаганды, так и ее реализацию на территории Европейского Севера России, резко меняются. На смену пропагандистским призывам приходят материалы, в которых содержится анализ государственного законодательства в области религии, в частности сталинской конституции 1936 г., разоблачительные статьи в отношении «вражеской агентуры на антирелигиозном фронте». Все чаще констатируются факты формального отношения к антирелигиозной работе, когда члены СВБ лишь числятся на бумаге, но не ведут никакой работы [30]. В Карелии Управление комитета по делам искусства никак не отреагировало на уход в церковный хор местного епископа 12 человек из хора Дома народного творчества [31, с. 7]. По-прежнему констатируется плохая работа безбожников в школе — заведующие некоторых районных отделов образования Вологодской области игнорируют конференции СВБ [32], хотя в целом по области отмечаются и примеры успешной деятельности СВБ, например в Усть-Кубинском и Харовском районах [33]. Как слабо поставленная характеризуется работа среди народов Крайнего Севера (саамов и коми), которые, как, например, в Ловозерском районе Мурманского округа, нередко поддерживают православных священнослужителей [34, с. 38].
Как ни старались воинствующие безбожники, проводя лекции, активно закрывая церкви и монастыри, высмеивая и преследуя духовенство, местное население Европейского Севера России продолжало сохранять богослужебные традиции православной церкви. Там, где не было священников, нередко проводились совместные молитвы и чтения Евангелия в храмах, где отсутствовали штатные псаломщики, их роль выполняли женщины-прихожанки. Большинство религиозных двадцаток Карелии также возглавляли женщины. В ряде церквей Петрозаводска посещаемость прихожан оставалась по-прежнему высокой, равно как и в Повенецком и Медвежегорском районах [35].
В 1941 г. оба антирелигиозных журнала прекратили свое существование — в условиях начавшейся Великой Отечественной войны страна нуждалась в иных героях и иных призывах.
1. Маленков В. В. Антирелигиозная периодическая печать в СССР (довоенный период) // Седмицами. Церковно-научный центр «Православная энциклопедия». URL: http://www. sedmitza.ru/text/408557.html (дата обращения: 16.10.2010).
2. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. Кн. 24. М.: Крутицкое Патриаршее подворье, «Грааль», 1999. 400 с.
3. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 60. Д. 146. Л. 50.
4. Васильева И. Г Российское государство и религии (1917-20-е гг.). Уфа: Уфимск. кн. изд-во, 1998. 253 с.
5. Попеловский Д. В. Православная Церковь в истории Руси, России и СССР. М.: Библейско-богословский ин-т Св. апостола Андрея, 1996. 408 с.
6. Кретинин А. Главный безбожник страны // Большой Новосибирск. URL: http://www.me-gansk.ru/partanalitics/1202469505 (дата обращения: 16.10.2010).
7. Петруня О. Э. Антирелигиозник // Православная энциклопедия / под ред. Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. Электронная версия. URL: http://www.pravenc.ru/text/115810. html (дата обращения:16.10.2010).
8. Вскрытие «мощей» в Соловках // Безбожник. 1925. № 2. С. 8-9.
9. Логинов А. Безбожная пропаганда двадцать лет тому назад // Безбожник. 1926. № 23-24. С. 2-4.
10. На развалинах прошлого // Безбожник. 1930. № 3. С. 5.
11. Северный П. В краю царской ссылки // Безбожник. 1935. № 10. С. 10-11.
12. Миляев С. Бывший очаг мракобесия и шпионажа (из истории Валаамского монастыря) // Безбожник. 1941. С. 10-11.
13. Официальный отдел. О работе пропагандистских кружков среди национальностей // Антирелигиозник. 1926. № 2. С. 74-76.
14. Олещук Ф. Итоги и перспективы работы С. Б. // Антирелигиозник. 1927. № 1. С. 40-55.
15. Амосов Н. Итоги губконференций СБ // Антирелигиозник. 1927. № 8. С. 30-35.
16. Антирелигиозная выставка в Вологде // Антирелигиозник. 1928. № 1. С. 80-81.
17. Куропатников. Антирелигиозная работа Вологодского государственного областного музея // Антирелигиозник. 1929. № 11. С. 110-111.
18. Окладников А. Антирелигиозная пропаганда в деревне (Архангельская губерния) // Антирелигиозник. 1928. № 4. С. 70.
19. Никулин Ф. Антирелигиозная работа в Архангельском уезде (Архангельская губерния) // Антирелигиозник. 1929. № 2. С. 87-89.
20. Хроника. Закрытие молитвенных домов // Антирелигиозник. 1929. № 3. С. 95.
21. Костицын А. Задачи антирелигиозной работы среди женщин // Антирелигиозник. 1929. № 4. С. 51-60.
22. Гордий Н. В чью пользу (О газете «Красная Карелия») // Антирелигиозник. 1930. № 1. С. 98-100.
23. Екимов А. Опыт подготовки низового антирелигиозного актива (Няндома Северного края) // Антирелигиозник. 1932. № 1. С. 41-42.
24. Хроника. Работа Няндомского совета СВБ // Антирелигиозник. 1930. № 3. С. 97.
25. Хроника. Работа местных организаций СВБ // Антирелигиозник. 1931. № 1. С. 108.
26. Вакурова А. Итоги 2-й Всесоюзной конференции ЮВБ // Антирелигиозник. 1931. № 7. С. 54-57.
27. Официальный отдел. III Пленум ЦС СВБ // // Антирелигиозник. 1931. № 7. С. 104-128.
28. Тихомиров В. Укрепим антирелигиозный фронт в колхозах Северного края // Антирелигиозник. 1931. № 9. С. 43-49.
29. Липец Р. Промысловый культ рыбного Мурмана // Антирелигиозник. 1931. № 12. С. 28-34.
30. Олещук Ф. Укрепить организации СВБ // Антирелигиозник. 1937. № 7. С. 11-15.
31. Ярославский Е. Антирелигиозную пропаганду надо вести систематически // Антирелигиозник. 1937. № 11. С. 1-13.
32. Мокряков В. На конференции безбожников (Пришекснинский район Вологодской области) // Антирелигиозник. 1938. № 5. С. 50.
33. Дьяконов А. Антирелигиозная работа в Вологодской области// Антирелигиозник. 1938. № 5. С. 53-54.
34. Скачков И. Антирелигиозная работа на Крайнем Севере и в Дальневосточном крае // Антирелигиозник. 1938. № 8-9. С. 32-39.
35. Искринский М. Женщины — служители культа // Антирелигиозник. 1940. № 2. С. 26-28.
Статья поступила в редакцию 14 марта 2011 г.
