CC BY
0
УДК 130.2 DOI 10.24147/1812-3996.2024.2.74-86
АНТИНОМИИ ЦЕЛЕЙ глобализации В СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНОМ ДИСКУРСЕ
С. Н. Оводова
канд. филос. наук, доцент, e-mail: snovodova@mail.ru
Российский государственный гуманитарный университет, г. Москва, Россия
Аннотация. Рассматривается дискурс глобализации с позиции выделения антиномий целей осуществления глобализационного процесса. Такой подход позволяет упорядочить и обрисовать ключевые позиции в глобалистике. Статья построена на выделении и описании тезисов и антитезисов, каждый из которых обрисовывает перспективу движения глобального мира. В качестве тезисов, утверждающих наличие цели в процессе глобализации, описываются следующие позиции: во-первых, цель усматривается в распространении социально-политических и экономических установок стран, признаваемых отдельными авторами в качестве образцовых; во-вторых, идеальной моделью глобализации в социально-гуманитарном дискурсе представляется техника, отчего цель глобализации видится в технологизации происходящих в мире процессов; в-третьих, цель глобализации определяется в создании единого международного свободного рынка; в-четвертых, цель глобализации состоит в формировании единого коммуникативного пространства. Каждому из тезисов противопоставляется антитезис и приводятся позиции авторов, отрицающих указанные тезисы.
Ключевые слова: культура, глобализация, дискурс, философия культуры, локальное, модерн.
Дискурс глобализации сложно назвать структурированным, однако в нем можно выделить парадоксы и антиномии. Мы предлагаем выделить антиномии глобализации, что позволит фиксировать особенности современного дискурса глобализации в социально-гуманитарных науках, а именно наличия в нем противоположных, взаимоисключающих, но в равной степени обоснованных позиций, посредством ссылки на известный в философии термин.
В «Критике чистого разума» Кант пишет: «Трансцендентальная антитетика есть исследование антиномии чистого разума, ее причин и результатов. Если мы употребляем свой разум не только для применения основоположений рассудка к предметам опыта, но и решаемся распространить эти основоположения за пределы опыта, то отсюда возникают умствующие положения, которые не могут надеяться на подтверждение опытом, но и не должны опасаться опровержения с его стороны; при этом каждое из них не только само по себе свободно от противоречий, но даже находит в природе разума условия своей необходимости; однако, к сожалению, и
противоположное утверждение имеет на своей стороне столь же веские и необходимые основания» [1, с. 264-265].
Объект нашего исследования: дискурс глобалистики в социально-гуманитарных науках.
Предмет: антиномии целей глобализации в дискурсе социально-гуманитарных наук.
Мы предлагаем выделить группы антиномий глобалистики. Определенные нами антиномии содержат тезис и антитезис и демонстрируют, насколько противоречивы позиции авторов, пытающихся описать, что же такое глобальный мир, как, какими средствами и зачем мы должны его достигнуть. В ходе анализа автор не высказывает приверженность указанным позициям, а лишь констатирует их наличие в социально-гуманитарном дискурсе.
Антиномии целей глобализации проявляются в попытках представить результат глобализации, оценить ее итоги, описать достигаемое состояние в политической, экономической, социальной сферах глобального мира.
Тезис 1. У глобализации есть цель, что может быть представлена в качестве некой идеальной модели ее завершенного состояния.
Обоснование этого тезиса породило особый дискурс целей глобализации, он также антиномичен и строится вокруг антиномий второго порядка - когда постулируется и опровергается конкретный образец, конкретная модель завершенной глобализации. Эти модели мы рассмотрим после того, как зафиксируем антитезис составляющий противоречие с тезисом о целесообразности процесса глобализации:
Антитезис 1. У глобализации не может быть цели, она не может быть в принципе «завершена», следовательно, любые модели ее завершенного состояния следует признать несостоятельными.
Эта позиция свойственна сторонникам волнового или цикличного взгляда на глобализацию. Во многом эта позиция определяется известной фразой Фернана Броделя, сказанной для французских лицеистов: «Современный мир - это мир в становлении» [2, с. 31]. Ф. Броделю удалось представить историю Франции как историю «череды Франций», сменяющих друг друга подобно морским волнам: «Именно эти состояния Франции и их последовательные изменения - я бы предпочел называть их общими циклами - мне бы и хотелось принять здесь за исторические вехи и в значительной мере за объяснения. Приливы и отливы этих циклов, чередуясь, приводили в движение живые массивы нашей истории, подобно тому как приливы и отливы без устали волнуют воды морей» [3, с. 7]. Морис Эмар, автор предисловия к «Грамматике цивилизаций», замечал, что Ф. Бродель часто принимал на свой счет слова Марка Блока: «Не существует только истории Франции. Существует лишь история Европы», добавляя: «Не существует истории Европы, существует история мира» [4, с. 22]. Если Ф. Броделя и М. Блока, исходя из контекста сказанных фраз, и можно заподозрить в глобализме, то в таком, цели которого не проявлены, скрыты в истории и не могут быть представлены современникам в виде некоторых достижимых моделей. Идеи Броделя были взяты на вооружение многими географами, историками, социологами, экономистами, в т. ч. и Оливье Дольфюсом (Dollfus), пионером исследования глобализации, географом, автором работы «La mondialisation» указывающим, что глобализация не представляет собой линейный процесс и разви-
вается волнообразно [5, р. 13]. У идеи цивилизационно-интеграционных волн или циклов достаточное количество сторонников как в России, так и за рубежом, среди которых Н. Д. Кондратьев [6], И. Валлерстайн [7; 8], Й. А. Шумпетер [9], К. Перес [10], Ю. В. Яковец [11].
Тезис 1.1. Цель глобализации состоит в распространении социально-политических, экономических, культурных образцов, достигнутых в отдельной стране - лидере мирового развития - на все остальные страны, что и приведет к созданию глобального мира.
Этот вариант антиномии цели второго порядка заключается в попытках выделения страны - лидера, общественно-политический, экономический, культурный уклад которого мог бы быть перенесен на весь остальной мир. Наибольшую популярность в недавнее время имела идея Pax Americana, будучи связанной с именами Ф. Фукуямы [12] и, с недавнего времени, Б. Барбера, автора книги «Империя страха. Война, терроризм и демократия» [13], позицию которого приводит в своей рецензии В. Л. Иноземцев: «Соединенные Штаты, подчеркивает профессор Барбер, в самые разные периоды своей истории позиционировали себя как избранную нацию, как народ, апеллирующий непосредственно к естественным законам бытия и неоспоримым принципам» [14, с. 106]. Эта позиция вызывает сегодня немало критики, не только со стороны исследователей, считающих глобализацию мифом или отстаивающих волнообразный характер глобализации, но также со стороны тех, кто пытается отделить влияние, которое пытается оказывать США в политической жизни планеты от степени реального участия этой страны в мировой экономике. Здесь следует сослаться на работы Николаса Хаггера «Соединенные Штаты Америки. Тайна рождения» [15], «Синдикат. История мирового правительства» [16], а также расчеты, представленные в монографиях американского экономиста Пола Кругмана, на которые ссылается Г. А. Дробот: «корпорация «USA» даже после глобализации продает почти 9/10 своей продукции собственным рабочим и акционерам» [17, с. 117]. В дискурсе глобалистики мы находим также утверждения, что кроме США на роль стран - лидеров процесса глобализации претендуют объединенная Европа, отдельно Франция или Германия, Китай, Индия. Такие высказывания демонстрируют нам ценностные установки участников процесса глобализации.
Антитезис 1.1. Противопоставляется заявленному тезису о наличии страны-лидера антитезис об отсутствии лидера, влияющего на процессы глобализации, подвигающего мир на изменения по своему образцу.
На уровне обоснования данный антитезис демонстрирует значительную вариабельность. Прежде всего, это идеи о наднациональной природе глобализации, глобализации как неком новом, планетарном проекте, в котором нивелируются национальные черты. Даже если идет речь о странах - лидерах процесса глобализации.
Следующий вариант прочтения данного антитезиса в практиках ниспровержения страны-лидера глобализации, что может осуществляться через подачу происходящих в мире изменений в негативистском ключе или через смещение исследовательского интереса в пользу других стран, демонстрацию их преимуществ. Например, отстаиваемая Б. Барбером идея - «США лидер и образец для процесса глобализации», как частный случай тезиса 1.1 антиномична пропозиции «США не является лидером и образцом для процесса глобализации» П. Кругмана, вместе с тем, она ан-тиномична идее Pax Sinica - распространения синосферы за пределы Монголии, Ко-
реи, Японии, Малайзии, Сингапура на весь мир. В настоящий момент наибольший массив литературы и привлеченной ей аргументации работает на критику гегемонии (претензий на гегемонию) со стороны США. Интересна работающая на антитезис 1.1 позиция Даниэле Арчибуги (Daniele Archibugi), имеющего ряд совместных работ с Дэвидом Хелдом, британским политологом, сторонником космополитической демократии [18]. В статье, написанной для The Guardian перед саммитом G20 в Лондоне (1995 г.), он поставил вопрос о том, соответствует ли встреча лидеров стран, входящих в двадцатку, интересам представляемых ими народов, если нет, то в чьих интересах она проводится? Вывод автора вынесен в название статьи: саммит это роскошь, которую страны - лидеры могут себе позволить [19].
Одним из наиболее авторитетных и последовательных критиков идеи американской гегемонии «изнутри» страны является Аврам Ноам Хомский, в статье «Перекраивание истории», посвященной военным операциям США в Индокитае во время президентства Никсона, Ноам Хомский формулирует политическую доктрину США, делающую эту страну не мировым лидером, а мировым полицейским, прибегающим к оружию и насилию для поддержания «Всемирного порядка» [20, с. 280].
В работе «Мир без войны» Хомский полагает, что миру нет нужды принимать правила игры, диктуемые с американского континента: «Те, кому не безразличны судьба мира и людей, населяющих его, вне сомнения изберут некий совершенно иной путь. Народная борьба против "глобализации", поощряемой инвесторами ради их собственной выгоды - в основном, здесь, на Юге, - повлияла на риторику владык вселенной, а в известной степени и на приемы, ими используемые. Владыки тревожатся и готовятся к обороне. А упомянутые мною народные движения принимают неслыханный размах... Будущее в немалой степени находится в народных руках» [21, с. 585].
Цель глобализации, лишенная конкретики национального содержания, тем не менее, должна иметь некое зримое воплощение, некий образец с которым можно было бы производить сверку происходящих в мире процессов. Абстрактные цели глобализации, не имеющие такого образца, не получают достаточного распространения и не образуют устойчивых антиномических пар в социально-гуманитарном дискурсе. Следующий тезис, обладающий высокой степенью устойчивости, связан с верой современного человечества в технический прогресс.
Тезис 1.2. Идеальной моделью глобализации является техника, техномир, техническая цивилизация, ее реализация проявляется в росте технического оснащения в мире, технологизации происходящих в нем процессов. Технооптимизм.
Техника с самого начала своего возникновения и вплоть до настоящего момента играет существенную роль в истории человечества, что может быть представлено как очередность технических и технологических революций. Индикатором, позволяющим понять, осуществилась глобализация или нет, является уровень технического развития мира в целом и отдельных стран в частности. Индустрия 4.0 или четвертая технологическая революция, подразумевающая массовое внедрение в производство и обслуживание человеческих потребностей, больших данных, квантовых вычислений, интернета вещей, виртуальной реальности, 3D печати и пр., имеет не только социальные, политические, но и онтологические последствия, способные изменить отношение людей к реальности. Проводником идеи Индустрии 4.0 явля-
ется Клаус Шваб, основатель Всемирного экономического форума в швейцарском Давосе, а также фонда «Молодых лидеров глобализации» (так называемого «молодежного Давоса»). В работе «Четвертая промышленная революция» Шваб пишет: «Технология не является внешней привнесенной силой, которая не поддается нашему контролю. Мы не ограничены необходимостью однозначного выбора между «принять и смириться» или "отказаться и лишиться". С помощью радикальных технологических изменений мы имеем возможность поразмышлять, кто мы есть на самом деле и как мы воспринимаем мир. Чем больше мы размышляем о том, как использовать огромные преимущества технологической революции, чем внимательнее мы всматриваемся в самих себя и в базовые социальные модели, которые воплощают и создают эти технологии, тем шире наши возможности формировать эту новую революцию, чтобы сделать мир лучше» [22, с. 10].
Рассуждая логически, можно предположить что техника, представляя собой совокупность искусственно созданных человеком средств обеспечения его деятельности, может выступать образцом, но не целью глобализации, так как сама является средством. Однако, еще М. Хайдеггер обращал внимание на то, что техника не простое средство: «Техника - вид раскрытия потаенного. Если мы будем иметь это в виду, то в существе техники нам откроется совсем другая область. Это - область выведения из потаенности, осуществления истины» [23, с. 50]. Согласно Д. М. Федяеву, чей авторитет признан в области философии техники: «При всех различиях имеющихся дефиниций техники, в них выделяется существенно-общий смысловой аспект: по отношению к человеку техника служит способом воспроизводства живой деятельности; специально выработанный прием деятельности предполагает многократное применение; овеществленный прием (техническое средство) определяет характер действий по его использованию» [24, с. 715]. Еще одно уточнение: «Технический аспект последнего (имеется в виду кантианское вопрошание "что есть человек?" - С. О.) не сводится к грубой констатации факта, что человек - животное, делающее орудия, но позволяет понять суть эволюции самосознания в той мере, в какой оно определено эволюцией делания. Тем самым техника становится заметным фактором истории действования и мысли» [25, с. 5]. Техника обуславливает характер, да и саму направленность воспроизводства деятельности. Следовательно, то, о чем говорит Шваб, когда утверждает, что изменения в технике дают нам возможность поразмышлять о себе и о мире, может быть прочитано в форме более жесткого императива: изменения в технике становятся образцом для человека и мира, меняющихся вместе с техникой. Чтобы укрепиться в этой мысли мы еще раз сошлемся на Д. М. Федяева: «тип воспроизводимости является сам по себе идеалом в смысле стандарта, эталона, а в качестве одного из существенных оснований деятельной жизни социума стандарт находит внешнее объяснение, превращается в идеал в смысле должного» [24, с. 715]. Индустрия 4.0 как идея и как общественный идеал представляет собой пример реализации технического миро-отношения, для которого характерна самоценность средства, что становится ценно само по себе, являясь уже не средством, а целью. Кроме Клауса Шваба приоритеты технического мироотношения в представлении целей глобализации свойственны теориям постиндустриализма и сверхиндустриализма, информационного общества и учения о ноосфере Т. де Шардена и В. Вернадского, что в определении Д. М. Фе-
дяева представляет собой сферу «взаимодействия природы и общества, в которой человеческий разум при посредстве технически оснащенной деятельности становится определяющим фактором развития» [26, с. 458].
Представления о техническом содержании причины и следствия глобализации, конкретизируемые в понятии Индустрия 4.0, являются формой прогрессистско-оптимистического взгляда на историю человечества, не единственной, но наиболее представленной в дискурсе, что порой приводит к пониманию глобализации и прогресса как синонимов в данном контексте. Взаимоисключающая позиция в данном примере антиномии цели формируется нами в следующем антитезисе.
Антитезис 1.2. Технический прогресс не может быть целью глобализации. Тех-нопессимизм.
Данный антитезис концептуализируется в предостережениях философов, подобно Н. Бердяеву, в его ст. «Человек и машина (проблема социологии и метафизики техники)», высказывавших опасение по поводу превращения техники как средства жизни в ее цель [27, с. 5], или К. Ясперсу, в работе «Современная техника» утверждавшему, что «в машинном производстве нет радости индивидуального создания, там исчезает и собственность на орудия ручного труда, производство товаров по личному заказу. Для громадного большинства людей теряется перспектива труда, его цель и смысл. Происходящее превышает меру человеческого понимания» [28, с. 133]. Признавая силу техники, масштаб нового всеобщего, Ясперс считает, что освободить человека от власти техники сможет новое осевое время, подобно тому, как описанное им в других работах осевое время освободило человека от власти природы.
Конечно, можно возразить, что сказанное Бердяевым и Ясперсом в первой половине XX в. Относится, в терминологии К. Шваба, к Индустрии 2.0, но вместе с тем проблему подмены смысла и цели жизни усовершенствованием средств жизни Индустрия 4.0 также не решает.
В массовой культуре техническое делание как цель и образец для глобального мира представлена тиражируемой во множестве произведений темой технического апокалипсиса. Такое осмысление в технике демонстрирует и репрезентирует разочарования в такой траектории развития глобального мира.
Тезис 1.3. Идеальной моделью глобализации является свободный рынок. Цель глобализации состоит в создании единого международного свободного рынка.
Этот тезис по большей части используется неолиберальными исследовательскими программами совместно с тезисом положительной оценки глобализации. В реальном дискурсе они практически неразличимы, часто меняясь местами в силлогистике неолиберальных исследований. Система аргументации может двигаться от глобализации как ценности, противостоящей изоляции, диктатуре, коррупции, дискриминации, и выглядеть следующим образом: Глобализация - безусловное благо (часто именно с этой фразы начинаются доклады представителей Группы организаций Всемирного Банка [29]). Единый свободный рынок (в т. ч. финансов, инвестиций, технологий, информации) - цель глобализации. Единый свободный рынок -безусловное благо. Возможен и другой вариант. Глобализация есть движение к свободному рынку. Свободный рынок, противостоящий изоляционизму, олигархизму, подавлению, коррупции, дискриминации - безусловное благо. Глобализация - без-
условное благо. Именно последний вариант построения аргументации свойственен основателям неолиберальной рыночной идеологии М. Фридмену и Ф. Хайеку. В защиту свободной торговли, что может считаться частью концепции свободного рынка, выступает Юхан Норберг, считающий, что «свободная торговля по определению может быть только справедливой, поскольку она основана на добровольном сотрудничестве и обмене. ... Свобода от всех этих ограничений (таможенных тарифов. -С. О.) - т. е. свободная торговля - дает всем нам право выбора и возможность повысить свой уровень жизни» [30, с. 99]. Насколько эти идеи соответствуют практике современных глобализационных процессов? Ю. Норберг уверен, что соответствует. Аналогична позиция одного из старших директоров Всемирного банка, Анабель Гонсалес (Anabel Gonzalez), курирующей направление глобальных практик торговли и конкурентоспособности (Trade and Competitiveness Global Practice), высказанная в ст. «Глобализация - единственно правильный ответ», относящейся к 2016 г: «Проблемы глобальной интеграции не являются новыми, но они не могут быть проигнорированы. Влиятельные политики должны помнить уроки экономической истории. Прежде всего, они должны принять во внимание, что даже во время прошлых периодов быстрого технического прогресса намного больше людей получило преимущества от свободной и открытой торговли, чем от протекционистских барьеров. ... Более тесное международное сотрудничество и экономическая интеграция являются единственным способом движения вперед» [31]. В оценке Ноама Хом-ского (рассматривающего неолиберализм не иначе как продвигаемый правительством США и подконтрольными ему гигантскими корпорациями «Вашингтонский консенсус»), между современным неолиберализмом и классическим либерализмом Адама Смита существуют расхождения, скрываемые теоретиками, но раскрываемые в практике работы международных фондов и подобных организаций, анализу которой он посвящает отдельное исследование [32].
Антитезис 1.3. Свободный рынок - недостижимая утопия. Более того, глобализация национальных рынков не способствует единению мира, а наоборот, разрушает его.
Данный антитезис наполняется более разнообразным содержанием, нежели критика неолиберализма, соответственно участие в нем принимают не только неоконсерваторы, обращающие внимание на важность государственного участия в экономике (в т. ч. и для решения социальных задач) и неомарксисты, аспектизирующие значение наемного труда в становлении и развитии капиталистических отношений, а, значит, и противоречий между капиталом, стремящимся к бесконечному накоплению, и наемным трудом, стремящимся к справедливому вознаграждению.
Список участников дискуссии о ценности свободного рынка, безусловно, шире. В 2015 г. Институтом Гайдара был выпущен сб. ст. «Есть ли будущее у капитализма?» [33], объединенный общим предисловием, что позволяет рассматривать его как полноценную коллективную монографию, на что обратили внимание ее рецензенты [34; 35]. Критический настрой по отношению к будущему капитализма в этом коллективном труде выразили И. Валлерстайн и Р. Коллинз. Многие их аргументы напрямую увязаны со свободным рынком. Так, Валлерстайн, задаваясь вопросом, каковы отличительные характеристики, неотъемлемые черты современной мировой системы, из наиболее частоупотребимых называет «свободный» рынок, отме-
чая, что оно не выдерживает критики: «"Свободный рынок" - это и в самом деле мантра современной мировой системы, но рынки в ней никогда не были (да и не могли быть) свободны от государственного регулирования или политических соображений» [33, с. 23-24]. Согласно Р. Коллинзу современный капитализм сталкивается с системными противоречиями, в преодолении которых заметны пять накладывающихся друг на друга сценариев (выходов)/ Выход № 1: новые технологии создают новые рабочие места и совершенно новые виды занятий. Выход № 2: географическое расширение рынков. Выход № 3: финансовые метарынки. Выход № 4: государственная работа и госинвестиции. Выход № 5: инфляция дипломов об образовании и другое скрытое кейнсианство [33, с. 61-91]. Среди этих сценариев нет свободного рынка, зато есть географическое расширение рынков. Коллинз пишет, что «расширение рынков обычно ассоциируется с глобализацией, хотя глобализация - всего лишь количественное распространение в масштабах планеты, а не качественное развитие по типу деятельности» [33, с. 70], эксплуатация же мировой периферии со стороны глобального капитала не является ни новым способом, ни искомой целью, которая бы отвечала запросам современного человечества.
Тезис 1.4. Целью глобализации является создание единого планетарного коммуникативного пространства.
В достаточно краткой форме содержание данного тезиса выразил А. Н. Уткин, отметив: «Певцы глобализации увлечены успехами коммуникационной технологии, делающей национальные границы прозрачными на пути глобального потока капитала, идей, культуры, популярных образов» [36, с. 7].
Теоретизация коммуникативной природы глобализации связывается с творчеством Маршалла Маклюэна, который для описания изменений в способах существования и передачи информации середины XX в. также обращается к историческому прошлому человечества, говоря об электронной трайбализации (от лат. tribus. племя) как этапе «омассовления», «ретрайбализации» культуры. В то время как племенная культура была индивидуализирована с появлением письменности («детрайбилизация»), так современные формы электронной коммуникации вновь сплачивают индивидуализированное человечества в племена (так называемый трай-бализирующий эффект). Наибольшую исследовательскую рецепцию получили понятия Маклюэна «галактика Гуттенберга» и «глобальная деревня». В контексте тезиса о становлении планетарного коммуникативного пространства как цели глобализации «галактика Гуттенберга» стало обозначением финальной стадии письменной культуры, в то время как «глобальная деревня», «электронное общество», «электронная трайбализация» являются результатом распространения электронных средств коммуникации. Эффект воздействия электронных средств коммуникации на современного человека сопоставим с воздействием письменности на дописьмен-ные культуры. Маклюэн пишет: «Опять-таки, именно скорость электричества обнажила те силовые линии, которые тянутся из западной технологии в самые отдаленные уголки буша, саванны и пустыни. Одним из примеров служит бедуин верхом на верблюде с притороченным к седлу батареечным радиоприемником. Затопление туземцев потоками понятий, к принятию которых их ничто не подготовило, - вот обычное воздействие всей нашей технологии. Однако с появлением электрических средств коммуникации западный человек и сам переживает такое же наводнение,
как и далекий туземец» [37, с. 21]. В галактике Гуттенберга возможности электрической культуры представляются автору безграничными, однако вопрос цели не означает для него одновременно и вопроса ценности. Скорость распространения нового способа мысли и коммуникации, не означает его усложнения, сложность остается в прошлом, в индивидуализированной письменной культуре. Многие фрагменты из Маклюэна указывают, что перед нами далеко не «дивный новый мир» [38, с. 48]. Маклюэн осознавал сложность современных ему процессов, его обеспокоенность «электрофикацией» коммуникации особенно заметна в последних работах и наследована дискурсом [39]. В частности, Говард Рейнгольд, в 2002 г. закончивший работу над книгой «Smart Mobs: The Next Social Revolution» (Умная толпа: новая социальная революция), предвидел многое из того, что входит в нашу повседневность сегодня: в пользовании почти каждого человека будет большое количество технических изобретений, способных общаться между собой в постоянном режиме [40, с. 7-8]. Однако, оценивая социальные эффекты технологических изменений, основным из которых и является появление умных толп, Г. Рейнгольд предупреждает читателей, что такое развитие мира не приведет к распространению знаний, формированию блага, а скорее превратится в развлекательный аттракцион [40, с. 256-257]. Настороженность Рейнгольда мы встречаем и у М. Кастельса в учебном пособии «Власть коммуникации», обобщившем результаты его научной деятельности, Кастельс, рассматривая коммуникативное пространство посредством обращения к понятию сети (как одного из ключевых паттернов человеческого существования), отмечает, что специфика современных коммуникационных сетей в том, что они не набрасываются на общество властью, но сами в какой-то мере представляют власть. Кастельс, гибкость, масштабируемость и живучесть сетей позволяет им постоянно увеличиваться [41, с 39-40]. Из этого следует, что тенденция к глобализации, посредством реализации основных характеристик сетей, сделала сетевое общество глобальным. Глобализация это «осетевление». Кастельс, понимая угрозы масштабируемости не только науки и технологий, но и мирового терроризма, однозначен в выводах - у глобального сетевого общества нет альтернатив. В нем совместились цель и средство, при этом в настоящий момент цель еще не достигнута: «Социальная структура является глобальной, но большая часть человеческого опыта локальна как в территориальном, так и в культурном смысле» [41, с. 42].
Антитезис 1.4. Единое коммуникативное пространство а) нереализуемо, б) внутренне противоречиво, в) является частью более сложных процессов, поэтому не может являться целью глобализации.
Ограничения тезиса 1.4. во многом заданы аргументацией привлекаемой для его обоснования во многом потому, что дискурс единого коммуникативного пространства - это дискурс прежде всего философский, а уже потом экономический и социологический. Противоречия «новой» коммуникации вполне осознавались М. Ма-клюэном, Г. Рейнгольдом, М. Кастельсом, а также Ю. Хабермасом, Н. Гарнэмом, Э. Гидденсом и др. Френк Уэбстер, пытаясь провести типологизацию информационно-коммуникационных теорий, отмечал: «В огромном потоке литературы, где рассматриваются проблемы информационной эры, авторы редко соглашаются друг с другом относительно ее основных характеристик и общего смысла, однако они сходятся в том, что информация играет особую роль в современном мире. Исследования уче-
ных могут быть весьма спорными» [42, с. 7]. При этом, Уэбстеру уцалось провести разграничение исследовательских позиций, а именно «раскол между ацептами идеи информационного общества и сторонниками взгляда на информатизацию как на продолжение ранее установленных отношений» [42, с. 12], что применительно к нашей проблеме, может быть экстраполировано на позиции. раскрывающие тезис 1.4 и антитезис к нему. Уэбстер ко второй позиции, доказывающей социальную преемственность, причисляет Г. Шиллера, М. Альетта, А. Липиц, Д. Харви, Э. Гидденса, Ю. Хабермаса, Н. Гарнэма.
Представляется очевидным, что антитезис 1.4 наполняется аргументами, ставящими под сомнение статус глобального коммуникативного пространства как идеального предназначения, цели мировой истории, указывающими на его присутствие в историческом прошлом человечества.
Данный антитезис также находит свое выражение в идее того, что единое глобальное пространство не может быть создано, так как мир распадается на множество локальных культур, до сих пор несводимых воедино. Эта мысль реализуется в идее «глокализации» Р. Робертсона [43], а также в критических рассуждениях представителей деколониального поворота [44-46].
Предложенный нами подход, заключающийся в упорядочивании социально-гуманитарного дискурса, выявляющего цели и стратегии осуществления глобализации, позволяет упорядочить множество позиций авторов и выделить логику построения их аргументации.
В качестве продолжения исследования в дальнейшем стоит обратиться к дискурсу современных отечественных авторов, рассматривающих процессы глобализации.
Благодарности
Исследование выполнено в рамках проекта Российского государственного гуманитарного университета «Глобальный Юг во внешнеполитической стратегии России: новые подходы и механизмы многостороннего сотрудничества» (конкурс «Проектные научные коллективы РГГУ»).
Литература
1. Кант И. Критика чистого разума. - М. : Мысль, 1994. - 591 с.
2. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций. - М. : Весь мир, 2008. - 552 с.
3. Бродель Ф. Что такое Франция?: в 2 кн. - М. : Изд-во им. Сабашниковых, 1994-1996. -Кн. 2: Люди и вещи. Ч. 1: Численность народонаселения и ее колебание на протяжении веков. - 1995. - 244 с.
4. Эмар М. Бродель учит истории // Бродель Ф. Грамматика цивилизаций. - М. : Весь мир, 2008.-С. 11-22.
5. Dollfus O. La mondialisation. - P. : Presses de Sciences Po, 2007. - 180 p.
6. Кондратьев Н. Д. Проблемы экономической динамики. - М. : Экономика, 1989. - 526 с.
7. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. - СПб. : Университетская кн., 2001. - 416 с.
8. Валлерстайн И. Исторический капитализм. Капиталистическая цивилизация. - М. : Товарищество научных изданий, 2008. - 176 с.
9. Шумпетер Й. А. Теория экономического развития. Капитализм, социализм и демократия. - М. : Эксмо, 2008. - 864 с.
10. Perez C. Technological Revolutions and Financial Capital: The Dynamics of bubbles and Golden Ages. - L. : Elgar, 2002. - 224 p.
11. Яковец Ю. В. История цивилизаций. - М. : ВЛАДОС, 1995. - 350 с.
12. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. - М. : АСТ, 2004. - 588 с.
13. Barber B. Fear's Empire. War, Terrorism, and Democracy. - N. Y. ; L. : W.W. Norton Co., 2003.-220 p.
14. Иноземцев В. Л. Империя и страх // Международные процессы. - 2004. - Т. 2, № 1 (4). -С.105-109.
15. Хаггер Н. Соединенные Штаты Америки. Тайна рождения. - М. : Никола-Пресс, 2010. -368 с.
16. Хаггер Н. Синдикат. История мирового правительства. - М. : Эксмо, 2013. - 496 с.
17. Дробот Г. А. Глобализация: понятие, этапы, противоречия, оценки // Социально-гуманитарные знания. - 2008. - № 2. - С. 105-127.
18. Archibugi D., Held D. Cosmopolitan Democracy: An Agenda far a New World Order. -Cambridge: Polity Press, 1995. - 190 p.
19. Archibugi D. «The G20 is a luxury we can't afford» // The Guardian. - 2009. - № 25. -URL: https://www.theguardian.com/commentisfree/2009/mar/25/g20-unitednations (дата обращения: 09.03.2024).
20. Хомский Н. Перекраивание истории // Хомский Н. Избранное. - М. : Энциклопедия-ру, 2016. - С. 249-280.
21. Хомский Н. Мир без войны // Хомский Н. Избранное. - М. : Энциклопедия-ру, 2016. -С. 559-585.
22. Шваб К. Четвертая промышленная революция. - М. : Эксмо, 2016. - 208 с.
23. Хайдеггер М. Вопрос о технике // Новая технократическая волна на западе. - М. : Прогресс, 1986. - С. 45-66.
24. Федяев Д. М. Техника // Современный философский словарь. - М. : Академический проект, 2004. -С. 713-717.
25. Федяев Д. М. Техническое мироотношение (сущность, модификации, эволюция) : авто-реф. дис.... д-ра филос. наук. - Екатеринбург : Урал. гос. ун-т им. А. М. Горького, 1993. -44 с.
26. Федяев Д. М. Ноосфера // Современный философский словарь. - М. : Академический проект, 2004. - С. 458-461.
27. Бердяев Н. Человек и машина (проблема социологии и метафизики техники // Путь. -1933.-№38.-С. 3-37.
28. Ясперс К. Современная техника // Новая технократическая волна на западе. - М. : Прогресс, 1986.-С. 119-146.
29. Зеллик Р. Б. Устойчивая глобализация в интересах всех слоев населения. - URL: https://www.vsemirnyjbank.org/ru/news/speech/2007/10/10/an-inclusive-sustainable-globalization (дата обращения: 09.03.2024).
30. Норберг Ю. В защиту глобального капитализма. - М. : Новое изд-во, 2007. - 272 с.
31. Gonzalez A. Globalization Is the Only Answer. - URL: https://www.worldbank.org/ en/news/opinion/2016/08/08/globalization-is-the-only-answer (дата обращения:
09.03.2024).
32. Хомский Н. Прибыль на людях: Неолиберализм и мировой порядок. - М. : Праксис, 2002. - 248 с.
33. Есть ли будущее у капитализма? : сб. ст. - М. : Изд-во Ин-та Гайдара, 2015. - 320 с.
34. Таганлычева Р. К. Рецензия на книгу: Есть ли будущее у капитализма? // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12 : Психология. Социология. Педагогика. -2016. -№ 1. - С. 144-146.
35. Фрумкин К. Г. Прогноз без учета экономики. Рец.: Есть ли будущее у капитализма // Историческая экспертиза. - 2015. - № 3. - С. 109-113.
36. Уткин А. Н. Мировой порядок XXI века. - М. : Эксмо, 2002. - 512 с.
37. Маклюэн M. Понимание Медиа: Внешние расширения человека. - М. ; Жуковский : КАНОН-пресс-Ц : Кучково поле, 2003. - 464 с.
38. Мак-Люэн М. Галактика Гутенберга: Сотворение человека печатной культуры. - Киев : Ника-Центр, 2004. - 432 с.
39. Маклюэн М., Фиоре К. Война и мир в глобальной деревне. - М. : АСТ : Астрель, 2012. -226 с.
40. Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция. - М. : ФАИР ПРЕСС, 2006. -416 с.
41. Кастельс М. Власть коммуникации : учеб. пособие. - М. : Изд. дом Высш. шк. экономики, 2016. - 564 с.
42. Уэбстер Ф. Теории информационного» общества. - М. : Аспект Пресс, 2004. - 400 с.
43. Robertson R. Globalisation or glocalisation? // The J. of International Communication. - 1994. -Vol. 1.-P. 33-52.
44. Тлостанова М. В. Постколониальная теория, деколониальный выбор и освобождение эстезиса // Человек и культура. - 2012. - № 1. - С. 1-64.
45. Mignolo W. D. Epistemic Disobedience and the Decolonial Option: A Manifesto // Transmodernity. - 2011. - Р. 44-66.
46. Тлостанова М. Д. Деколониальность бытия, знания и ощущения : сб. ст. - Алматы : Центр Современной Культуры «Целинный», 2020. - 192 с.
ANTINOMIES OF GLOBALIZATION GOALS IN SOCIAL AND HUMANITIES
DISCOURSE
S. N. Ovodova
Ph.D. (Philos.), Associate Professor, e-mail: snovodova@mail.ru Russian State Humanitarian University, Moscow, Russia
Abstract. The article examines the discourse of globalization, which highlights the antinomies of the goals of globalization. This approach allows us to organize and outline key positions in global studies. The article is based on identifying and describing theses and antitheses, each of which outlines the prospects for the movement of the global world. The following positions are described as theses affirming the existence of a goal in the process of globalization: firstly, the goal is seen in the dissemination of socio-political and economic attitudes of countries recognized by some authors as exemplary; secondly, the ideal model of globalization in the social and humanitarian discourse is technology, and the goal of globalization is seen in the technologization of processes occurring in the world; thirdly, the goal of globalization is defined in the creation of a single international free market; fourthly, the goal of globalization is to form a single communicative space. Each of the theses is contrasted with an antithesis and the positions of the authors who deny these theses are given.
Keywords: culture, globalization, discourse, philosophy of culture, local, modern.
Дата поступления в редакцию: 10.03.2024
