CC BY
11
новременную смерть героев как дарованную свыше, заслуженную героями. «Удивительные похороны» заключают в себе «оттенок праздника и победы» [Улицкая 20056, с. 179]: праздника праведной любви и победы над смертью, когда «их любовь переступает за порог смерти» [Лихачев 1980, с. 283], где «время... отступает и начинается вечность» [Неелов 1997, с. 183]. В контексте творчества Л. Улицкой и подачи ею семейной темы вечность даруется супругам не только за их любовь, но и за заложенный ими семейный вектор, который является их продолжением в реальном мире и гарантом протяженности семьи во времени.
Литература
Гура А.В. Ворон // Славянские древности: Этнолингвистический словарь. Т. 1. -М., 1995.
Еремина О. А. «Повесть о Петре и Февронии Муромских» как произведение христианской литературы // Русская словесность. - 2002. - № 4.
Кусков В.В. «Повесть о Петре и Февронии» // Кусков В.В. История древнерусской литературы. - М., 1998.
Лихачев Д.С. «Повесть о Петре и Февронии Муромских» // Лихачев Д.С. Великое наследие: Классические произведения Древней Руси. - М., 1980.
Неелов Е.М. «Повесть о Петре и Февронии» и «Царевна-лягушка» // Рябининские чтения - 1995. - Петрозаводск, 1997.
Суперанская А.В. Словарь личных имен. - М., 1998.
Улицкая Л. Они жили долго. // Улицкая Л. Люди нашего царя: Рассказы. - М.,
2005а.
Улицкая Л. .И умерли в один день // Улицкая Л. Люди нашего царя: Рассказы. -М., 20056.
АНТИЧНОСТЬ В ПРОЗЕ ТОМАСА ЛАВА ПИКОКА В.Н. Чечелева
Ключевые слова: античная традиция, Т.Л. Пикок, рецепция, роман, интеллектуализация.
Keywords: antique tradition, T.L. Peacock, reception, novel, intellectua-lization.
Влияние античного наследия на творчество Пикока нашло в определенной мере отражение в ряде зарубежных научных
184
исследований1 , но не становилось специальным аспектом исследования отечественных филологов. Как правило, рецепции античности в творчестве Пикока не придавалось важного значения, в то время как специальное рассмотрение этого влияния, на наш взгляд, представляет научную значимость. Избранный аспект исследования позволит по-новому взглянуть на проблему своеобразия жанра и художественного мира прозы Пикока.
Интерес к античности проявился достаточно отчетливо уже в эс-сеистике писателя. Так, эссе Томаса Лава Пикока «Четыре века поэзии» (1820) является важным свидетельством острого интереса писателя к античной словесности, этапам формирования и преемственного развития жанровых форм, факторам, воздействующим на это развитие. Суждения Пикока об античных авторах обогащают представление об общих эстетических взглядах писателя и его оценках художественных явлений прошлого и современности.
Миф о четырех веках, последовательно сменяющих друг друга, наглядно воплощающий идею цикличности, существовал в древнегреческой мифологии и литературе и обычно соотносился с историей развития человечества. Так, например, миф Гесиода о пяти веках развития человечества (золотой, серебряный, медный, героический, железный) служит важной составной частью экспозиции, вступления к описанию современного ему общества (железный век), его пороков и бедствий.
Пикок, на наш взгляд, продуктивно применил древнегреческий миф о циклическом развитии цивилизации к истории литературы. Особенность концепции английского писателя состоит в функциональном назначении этого мифа: идея цикличности, воплощенная в эссе «Четыре века поэзии», связывает воедино разнородные элементы его концепции истории литературы (изменения в жанре, стиле, этической составляющей).
Пикок последовательно разрабатывает идеи поступательного развития поэзии, когда одна эпоха закономерно сменяет другую, причем, в отличие от точки зрения древнегреческих поэтов, в его представлении на это есть ряд как объективных, так и субъективных причин; каж-
1 Butler, Marilyn. Peacock displayed. A satirist in his context. - London: Routledge and Kegan Paul, 1979. - P. 45; Dawson, Carl. His fine wit. A study of T.L. Peacock. - Berkeley - Los Angeles, Univ.of California press, 1970. - P. 68; Kjellin, Haken. Talkative banquets. A study of the Peacockian novels of talk. - Stockholm, 1974. - P. 34-57; McKay, Margaret. Peacock’s progress: Aspects of artistic development in the novels. - Stockholm, 1992. - P. 25.
дая последующая эпоха, по мнению писателя, основывается на достижениях предыдущей, что выражается в «шлифовании основных идей предыдущего века» как в содержательном, так и в художественном плане. Иногда же, по мысли Пикока, литературная мысль осознанно выбирает иной путь, формально выраженный в новом жанре, - в этом Пикок видит основание зарождения оригинальной поэзии.
Эссе «Четыре века поэзии» представляет собой своеобразную многомерную циклическую концепцию, где повторение основных закономерностей и процессов на каждом из этапов развития литературы позволяет говорить о родстве явлений древней и современной литературы.
Безусловно, это нетрадиционная концепция истории литературы. Так, своеобразно Пикок трактует зарождение поэзии, которое произошло в так называемый «железный век». Для Пикока это ранняя история человечества. Первооснова поэзии этого периода, по его мнению, - панегирик, когда порождающим фактором поэзии было естественное стремление первобытного человека к закреплению памятных событий. По жанру произведения этого периода Пикок относит к героическим песням. Стилевая принадлежность песен находилась в зависимости от их функции.
Важным для понимания эстетической концепции Пикока является слово «ремесло» (на языке оригинала «сгай»), применимое, как правило, для обозначения деятельности, основанной на ручном труде. Этим понятием Пикок подчеркивает функциональное назначение поэзии в «железный век», когда, обусловленная практической мудростью, она являла собой «нечто вроде кратких исторических справок, повествующих пышным языком гипербол о подвигах и владениях выдающихся личностей» [Пикок 1988, с. 238], и формально была всего лишь ритмически организованным поэтическим полотном.
Представляется необходимым подчеркнуть видение Пикоком синкретичного характера поэзии «железного века». Поэты, как замечает Пикок, «.благодаря знакомству с таинственной историей богов и духов <...> пользовались репутацией оракулов, а потому могли быть не только историками, но и теологами, моралистами и законодателями.» [Пикок 1988, с. 239].
Новая ступень в развитии цивилизации - «золотой век», отмеченный формированием и дальнейшим развитием государств и ослаблением индивидуальной власти, власти вождя. Эти процессы могут
быть отнесены, по мнению Пикока, к объективным причинам развития литературы как феномена, отражающего актуальное состояние человеческого общества.
Как одну из характерных черт поэзии на этом этапе писатель выделяет ретроспективность, что, по его мнению, означает поэтизацию прошлого, возвеличивание героев прошлого, основателей государств, причем «исторические сведения <...> подменяются устоявшимся поэтическим панегириком» [Пикок 1988, с. 240]. Именно эта функциональная зависимость стала стимулом к дальнейшему развитию поэзии, приобретению ею статуса исключительности: «<...> поэзия стала еще более искусством, чем была прежде <...> Это век Гомера, золотой век поэзии. Поэзия достигла совершенства.» [Пикок 1988, с. 240]. Пикок делает акцент на том, что поэзия золотого века - зрелая поэзия, что выражалось в монолитности формы, гармоничности и согласованности ее элементов.
В ходе анализа художественных особенностей творчества поэтов, принадлежащих, по мнению английского писателя, к «золотому веку», Пикок подчеркивает универсализм жанра их творений, обеспечивающий произведениям особое положение в культуре века.
Развитие поэзии Пикок внимательно изучает также и в пределах одного периода, или века. Эта мысль о способности поэзии к саморазвитию, понимание поэзии как саморазвивающейся системы было важно для Пикока.
Пикок рассматривает развитие поэзии как поступательную смену жанров, имеющих преемственный характер. Так, например, «золотой век»: Гомер, олицетворяющий собой героический эпос, сменяется выдвижением лирической поэзии Пиндара и Алкея. На смену ей приходит трагическая поэзия Эсхила и Софокла. Трагедию сменяет историческая проза, а именно Геродот, о котором Пикок говорит в контексте историографии: «<...> с прогрессом разума и культуры факты в своем значении потеснили вымысел» [Пикок 1988, с. 241]. Творчество названных авторов он воспринимает как важные звенья преемственного развития поэзии. В их творчестве Пикок ценит выражение стремления человека к познанию своей сущности через призму истории, поиск ответов с опорой на древние мифы, стремление упорядочить и систематизировать картину мира.
Переходя к анализу поэзии «серебряного века», Пикок вновь обращает внимание на изменение социокультурной ситуации, которое
обусловило изменения в функциональном назначении поэзии, ее жанровой системе. Говоря о поэзии «серебряного века», Пикок называет ее поэзией цивилизованного общества, в котором происходят важные интеллектуальные процессы: входит в свои права история, которая старается, и весьма успешно, развенчать мифы, глубоко укоренившиеся в сознании людей. С развитием человеческого мышления развиваются интенсивнее философские и этические науки. Вследствие этого происходит процесс разделения гуманитарной сферы: истории, философии, литературы. Пикок сожалеет о том, что «. по мере того, как разум вытесняет <. > воображение и чувство, поэзия не в состоянии далее сопутствовать им в прогрессе» [Пикок 1988, с. 242]. Английский писатель видит причину ослабления позиции поэзии в постепенной потере ею способности удовлетворять растущим многогранным потребностям общества. Но сказанное не означает, что Пикок склонен нивелировать ценность поэзии на этом этапе. В известной мере как бы отменяя сказанное, он рассуждает далее о «дихотомическом» пути развития поэзии на новом этапе, отмечая, что «Серебряный век представлен двумя видами поэзии: подражательной и оригинальной» [Пикок 1988, с. 241]. В ходе анализа творчества авторов, представляющих различные жанровые формы или их разные модификации на этом этапе, Пикок делает вывод об оригинальности их творений на основании самобытности концепции мировидения указанных авторов и используемых ими художественных форм.
Раскрывая суть «медного века» античной поэзии, Пикок говорит
о своеобразном возрождении традиций «золотого века» античности и полемической соотнесенности поэзии этого века с другими этапами развития словесного искусства: «.наступает медный век поэзии, который, отвергнув изысканность и эрудицию серебряного века и позаимствовав грубость и первозданность железного века, призывает вернуться к природе и возродить золотой век» [Пикок 1988, с. 242].
Путь современной поэзии, по мысли Томаса Лава Пикока, определенным образом соотносится с четырьмя эпохами, выделенными им в развитии античной поэзии. И таким образом история литературы представлена им как замкнутая многомерная система, стройная и логически выдержанная в лучших образцах риторического искусства.
Романы Т.Л. Пикока содержат память о многих жанрах античной литературы: симпозиуме, сатуре, древнеаттической комедии. Это не удивительно, ведь на этапе романного творчества Пикока происходит
интеллектуализация литературы, что обусловлено социокультурной ситуацией. Известно, что викторианский период был периодом радикального слома не только в экономической и политической, но и в нравственной, этической, эстетической и интеллектуальной сферах.
Роман Пикока развивался в русле интеллектуализации английской прозы. Наиболее полно эта интеллектуализация нашла выражение в диалогах. Философские диалоги в романах Пикока написаны в традиции, истоки которой следует искать в работах Платона: именно к античной литературе обращались часто авторы в поисках идеальных моделей в переходные периоды литературного процесса. Истоки своеобразия стиля Пикока можно проследить, обращаясь к античности. Драматические диалоги не составляют однородной группы, а подразделяются на несколько групп, каждая со своими особенностями. Важно рассмотреть также традиции, идущие от Лукиана, Плутарха, нашедшие выражение в жанре драматического диалога у Пикока.
Пикок был одним из почитателей Платона и сам создал диалог, построенный на постепенном, последовательном нанизывании речей, которые приоткрывают с разных сторон главную, заданную в начале тему беседы, как это было и у Платона. Эта обязательная для всех тема разрабатывается самым многообразным образом. По мере нарастания и наполнения заданной темы голоса крепнут, становятся все увереннее, пока их все не перекрывает голос «корифея хора» (например, хозяина поместья Грилла). Напомним, что и в диалогах Платона всегда есть ведущий голос, ведущая партия, которая, как правило, принадлежит Сократу. Многотональность диалога наиболее ярко выражена в «Пире» Платона. Глубокомысленная беседа часто соседствовала со смехом и шуткой, так как для симпосия было естественно сочетание серьезного и смешного.
Сатирические дебаты, карикатурно вырисованные характеры спорящих и аргументация, поспешная, не всегда логичная, не подразумевают прямой традиции Платона. Она скорее восходит к Лукиану. Действительное различие диалогов мы можем увидеть в их цели: если для Платона важен поиск истины, понимания Высшего блага, то философские дебаты в романах Пикока, когда восходят к Платону, в свою очередь обращены к идейным исканиям автора. Когда же они даются с целью комического снижения ситуации, характеров, иронии над общепринятыми суждениями, - тогда это скорее традиция Лукиана. В этом случае Пикока с традицией Лукиана роднит также нежелание
исследовать предмет разговора в равноправном диалоге. Участники представлены нам агонистами, которые желают обезоружить своих противников, высмеять их мнения и, что нередко, их самих, не предоставляя возможности защищаться.
Пикок воссоздал в своем романе тип диалога, синтезирующий традицию Лукиана и Аристофана. Таким образом, можно сказать, что философские споры в романах Пикока, имеющие сатирическую направленность, восходят к диалогам Лукиана.
В романах Пикока, особенно в «Замке Кротчет» (1831) и «Усадьбе Грилла» (1861), мы можем видеть отголоски традиции менипповой сатуры. Следует оговориться, что это не прямое заимствование, а традиция, воспринятая через посредство Петрония, римского романиста
I века. Петрония и Пикока роднит отсутствие какой бы то ни было явной нравоучительной тенденции, смешение элементов языка и стиля (пародирование трагических сюжетов на манер Мениппа, комический эффект в соединении трагического и эпического стиля с фамильярными словами и выражениями и приложение высокого стиля к низменным ситуациям).
Важное место в творчестве Пикока занимает традиция древнеаттической комедии. Пикок высоко оценивал феномен Старой комедии по трем причинам: он ценил ее народное, вакхическое происхождение; поэтическое качество и изобретательность; сатирическое, прямо выраженное политическое содержание.
Показателен сатирико-философский роман «Усадьба Грилла», который ближе других к Аристофану и его традиции. И не только потому, что в этом романе разыгрывается комедия в духе Аристофана, но еще и потому, что в нем царит радостный, праздничный дух и воплощена остроумная, изобретательная и причудливая фабула. Одна модель жизни находится в контрасте с другой подобно тому, как это было в аристофановской комедии. Концепция романа, включающая сравнение античности и Нового времени, подводит к итогу не в пользу последнего. Пикок не только сатирик-интеллектуал, отвергающий многие политические, религиозные и общественные нормы своего времени, осмеивающий современный ему мир, в котором видит мало достойного одобрения. Критическое начало - важное, но не единственное в его произведении, как отмечает Е.Ю. Гениева. Не менее существенна в нем и сторона позитивная - утверждающая полнокровное, хотя и несколько идеализированное бытие, некую современную Аркадию, на
которую уродства окружающего мира не оказывают никакого влияния. Наслаждение радостями жизни, возведение радости в философско-нравственную категорию сближает Пикока с античными авторами, которым он, по собственному признанию, многим обязан. Вся проза Пикока является свидетельством его эллинофильства. Воспринятый у греков идеал Пикока состоит в том, что человек должен жить в согласии с природой и своим человеческим родом, и искусство, вскрывая противоречия жизни, должно призывать к восстановлению гармонии.
Диалектический принцип детально разрабатывается на всех уровнях этого романа. Для сюжета характерно сочетание постановки острой политической проблемы и комического воплощения. Композиция романа воспроизводит схему ‘строфа-антистрофа’ греческого хора.
Итак, говоря о традиции Old Comedy как слагаемом более широкого контекста, мы можем заметить глубинные связи романа английского писателя XIX века и древнеаттических комедий Аристофана, что выражается также в родстве стиля (причудливый синтез пародии, бутафории, сатиры в соединении с патетической лирикой).
Литература
Пикок Т.Л. Аббатство кошмаров. Усадьба Грилла. - М., 1988.
Butler Marilyn. Peacock displayed. A satirist in his context. - London, 1979.
Dawson Carl. His fine wit. A study of T.L. Peacock. - Berkeley - Los Angeles, Univ.of California press, 1970.
Kjellin Haken. Talkative banquets. A study of the Peacockian novels of talk. - Stockholm, 1974.
McKay Margaret. Peacock’s progress: Aspects of artistic development in the novels. -Stockholm, 1992.
Peacock T.L. Memoirs of Shelley and other essays and reviews. - London, Hari-Davis,
1970.
Peacock T.L. The novels of T.L. Peacock. Ed. With introd. and notes by David Garnett. Vol. 1-2. - London, Hari-Davis, 1963.
