CC BY
67
ИСТОРИЯ
УДК 94(47).084.8
АНАЛИЗ ПОЧТОВОЙ ПЕРЕПИСКИ ВОЕННОПЛЕННЫХ ВЕРМАХТА ЛАГЕРЯ № 270 МВД СССР (1947-1948 ГГ.) ДЛЯ ВОЕННОПЛЕННЫХ И ИНТЕРНИРОВАННЫХ
А. Д. Абросимов
ANALYSIS OF CORRESPONDENCE OF WEHRMACHT PRISONERS OF WAR KEPT IN THE CAMP № 270 OF THE MINISTRY OF INTERNAL AFFAIRS OF THE USSR (1947-1948)
A.D.Abrosimov
Гуманитарный институт НовГУ, assistantkigp@gmail.com
Раскрываются некоторые аспекты содержания военнопленных в лагере для военнопленных № 270 МВД СССР, а именно, рассматриваются тексты писем, написанных пленными родственникам в Германию. Приводятся отрывки из текстов писем с высказываниями различного рода, что позволяет отследить настроения военнопленных в конкретный исторический период времени.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, СССР, МВД СССР, лагерь для военнопленных, военнопленные, интернированные, охрана, режим, корреспонденция, письма на родину, пропаганда
This article reveals some aspects of detention of prisoners of war in the camp № 270 of the Ministry of Internal Affairs of the USSR. In particular, some letters that were written by the prisoners to their relatives are considered. The author provides several passages from the letters containing different expressions, which allows tracking the prisoners' sentiments in precise historical period.. Keywords: Great Patriotic War, USSR, Ministry of Internal Affairs of the USSR, prisoner of war camp, prisoners of war, interned persons, custodial guard, regime, correspondence, letters to homeland, propaganda
Общая информация по основанию и расположению лагеря, а также основам содержания военнопленных в лагере № 270 МВД СССР детально рассмотрена в ранее вышедшей статье автора под названием «Деятельность лагеря для военнопленных № 270 МВД СССР за период с июня 1942 г. по 31 декабря 1949 г. Режим содержания военнопленных и материально-техническое обеспечение» [1].
Также автор отмечает, что цель данной статьи — показать настроения военнопленных преимущественно немецкой национальности. Положение пленных, к примеру, испанской национальности в лагере № 270 детально рассмотрено Б.Н.Ковалёвым в его научном труде «Испанские военнопленные в Боро-вичском лагере» [2].
Имена и фамилии действующих лиц были сокращены в соответствии с законодательством об охране персональных данных.
После получения сообщений о прекращении работы Лондонской сессии Совета министров иностранных дел политаппарату лагерных отделений были даны указания на проведение разъяснительной работы среди контингента военнопленных немецкой национальности с установкой на широкое доведение до последних политики Советского Союза в отношении Германии, позиции Молотова, занятой им на Лондонской сессии [3].
Среди военнопленных широко обсуждалось это событие. Отдельные одобрительные высказывания пленных свидетельствуют о понимании ими политики СССР в отношении Германии. Однако среди военнопленных и главным образом офицерского состава имели место и отрицательные настроения, многие из них, ориентируясь на «новых хозяев» в западных зонах Германии, усиленно изучали английский язык. Влияние заключённых из числа офицеров могло оказать давление на отдельных малоустойчивых военнопленных.
В связи с ситуацией, стремясь повысить политико-моральное состояние пленных, руководство лагеря организовало следующие мероприятия:
1. По вопросу отрицательных высказываний и настроений отдельных лиц из числа военнопленных был ориентирован оперативный отдел управления лагеря.
2. Усилилась пропагандистская и антифашистская работа среди старших офицеров и других категорий на разъяснение им проводимой политики Советским Союзом в отношении германского народа [4].
Стоит отметить, что методы осуществления вышеуказанных мероприятий, насколько это было возможно, были лояльны по отношению к заключённым, а именно: устраивались политико-
ориентированные беседы, лекции, иные формы занятий. Руководство лагеря, осознавая проблему неточного понимания пленными ситуации в мире, старалось донести до последних информацию в актуальном её состоянии.
Высказывания военнопленных.
З.В. — французская зона:
«Западные государства не заинтересованы в том, чтобы создать в Европе продолжительный мир и найти выход, который дал бы нам возможность самим в этом помочь. Они хотят сделать западную Германию своей базой для своих политических и экономических целей в Европе. Западные государства должны были убедиться в том, что СССР никогда не согласится на их планы. СССР твердо стоит на решениях Ялты и Потсдама и требует политического и экономического единства Германии» [5].
Интересным в данном высказывании является уверенность заключённого в важности соблюдения Ялтинской и Потсдамской конференций и соглашений на них достигнутых как серьёзных юридических документов. Получая письма от родственников из французской зоны оккупации, пленный З.В. остаётся твёрд в своих просоветских убеждениях.
Военнопленный Р. — обер-ефрейтор:
«Утренние известия 17 декабря 1947 года действовали на меня как кошмар, который еще долго продолжается. Они говорили о провале сессии Министров иностранных дел. Можно об этом выразить только глубокое сожаление. Нам остается только благодарить Министра иностранных дел Молотова за его выступление за единство Германии и за восстановление демократического единого Германского государства» [6].
Данное высказывание отражает настрой пленных и искреннее желание восстановить свою родину без политического вмешательства западных государств, при этом помощь Советского Союза приветствуется.
Военнопленный Л.К.:
«Мы, военнопленные, должны быть благодарны Советскому правительству, о нас заботятся, направляют в комнаты отдыха, поддерживают наше здоровье, да и на международных конференциях Советское правительство отстаивает интересы трудового народа, в том числе немецкого народа, за это мы должны отблагодарить своим честным трудом на работе» [6].
Ещё одно высказывание военнопленного, который проникся уважением к Советскому Союзу, адекватно оценивал отношение к пленным в период заключения. «Честный труд на работе», по мнению автора, является лучшим подтверждением благодарно настроенного заключённого.
Военнопленный Ш.:
«Я не уверен в прочности Советского строя, ибо военное нападение со стороны крупных капиталистических стран приведет к поражению Советского Союза, потому что капиталистические страны имеют сильную экономику, военную технику и главное — атомную бомбу» [6].
Военнопленный Ц.:
«ЕСПГ является инструментом в руках Советского Союза и, безусловно, партия не отражает интересы немецкого народа».
Последние два высказывания характерны для пленных, в чьих головах доминируют прозападные идеи. Важно отметить, что высказывания носят яркий антисоветский характер, но при этом не имеют какой-либо аргументации.
Военнопленный К. — ст. лейтенант немецкой армии 26 декабря 1947 года во время работы на производстве не выполнял указания мастера цеха и толкнул работницу Лесозавода за то, что она задала ему вопрос: «Почему не делаешь так, как нужно?» К. ответил: «Я буду делать так, как мне нужно, мы выполняем свою волю, а не вашу» [6].
Как было указано выше, среди военнопленных присутствовали разного рода настроения, что доказано приведёнными высказываниями. Как правило, всё сводилось к двум критериям: просоветские и антисоветские измышления. Исследуя проблему антисоветских настроений в рядах пленных, автор приходит к выводу, что абсолютное большинство рядовых заключённых подвергалось идеологическому воздействию бывших офицеров вермахта, т. е. людей, в чьих умах были особо сильны идеи, заложенные гитлеровской пропагандой. Под давлением со стороны такого рода «высших чинов» морально неустойчивые военнопленные рядового состава были вынуждены высказываться так, как им прикажут. Стоит отметить, что многие заключённые с твёрдыми волевыми качествами, отказавшись от пропагандистских нацистских идей, сознательно трудились на благо Советского Союза, что подтверждается не только соответствующими высказываниями, но и высокими показателями норм выработки.
За четвёртый квартал 1947 года получено писем из Германии для военнопленных — 19 672, отправлено писем военнопленных в Германию — 26 041, получено писем из Венгрии — 6023, отправлено писем в Венгрию — 6485, получено писем из Румынии — 466, отправлено писем в Румынию — 654 [7].
В течение января-февраля 1948 года поступило от военнопленных и интернированных писем для отправки их родственникам, проживающим за границей — 21 570 штук. В том числе: в Германию — 15 512, в Австрию — 367, Венгрию — 4761, Румынию — 654, Польшу — 230, Литовскую ССР — 46 [8].
Цензорским пунктом лагеря задержано 91 письмо, главным образом в связи с наличием в письмах сведений о расположении и режиме лагеря, а также в связи с наличием в них элементов клеветнических и профашистских настроений. Так, например: военнопленный А.Ю. пишет своим родственникам в Германии: «Вот три недели переселились в зондерла-герь Ёгла. К сожалению, здесь нет никакого света, керосиновые коптилки из консервных банок, но надеюсь — это последний лагерь перед отправкой на родину» [8]. Военнопленный К.Г. пишет своей жене в город Дортмунд: «Милая, когда вернусь, радоваться буду хлебцам и свекле, такой имел я сильный голод в плену» [8]. Военнопленный М.Р. пишет своему отцу в город Цунсвейер: «Надеюсь, наша жизнь здесь скоро
кончится, и мы отправимся домой. Это было бы единственным нашим спасением. Если бы мы получали немного денег, так чтобы можно было бы купить 100 грамм хлеба, это можно было бы хорошо использовать, но ничего подобного нет» [8].
Автор подтверждает наличие клеветы в данных высказываниях. Так, например, имеются документальные подтверждения того, что нормы питания для военнопленных соответствовали всем калорийным стандартам для взрослого человека, больные обеспечивались дополнительным питанием. Как упоминалось ранее, об этом подробно изложено в статье автора «Деятельность лагеря для военнопленных № 270 МВД СССР за период с июня 1942 г. по 31 декабря 1949 г. Режим содержания военнопленных и материально-техническое обеспечение». Такие клеветнические соображения были направлены исключительно на подрыв доверия граждан Германии к Советскому Союзу.
Но подавляющее большинство исходящей корреспонденции отражает положительные настроения военнопленных. Характерными из них являются следующие. Военнопленный Ш.Г. пишет жене в город Кернтен: «Зима прошла хорошо. Холода миновали. Сейчас у нас новая столовая, в лагере покупаем пиво, бутерброды с сыром, колбасой и маслом. Каша, хлеб, сахар, рубленые котлеты — это нам доступно. Все время идет улучшение обслуживания военнопленных и это очень заметно. Я здесь много читаю и смотрю кинофильмы, в которых много натуральных снимков» [8]. Военнопленный Х.В. пишет жене, проживающей в городе Брилинбах: «Обо мне не беспокойся, я живу хорошо. Если бы я знал, что вы там живете, как мы здесь, то тогда всё хорошо. У нас такие хорошие условия, что, пожалуй, в Германии сейчас живут не многие, так как мы. Но только большая тоска по тебе и сыночку» [8]. Военнопленный Р.И. пишет в провинцию Саксонию своей жене: «Мне так хочется вместе с вами работать за создание единой Германии в борьбе против фашизма и капитализма. Неужели сейчас есть такие люди в Германии, которые хотят найти свое облегчение в спасении у американцев?» [8].
Стоит отметить, что все просоветские высказывания находят подтверждение в архивных материалах, использованных как основной источник для написания данного исследования. Так, например, подтверждённым фактом является открытие администрацией лагеря № 270 продовольственных ларьков для военнопленных, где они могли приобрести дополнительные продукты на своё усмотрение. Характерно, что антисоветские высказывания являются откровенной клеветой, что не раз доказано выше.
В течение января-февраля 1948 года поступило писем для военнопленных — 35 742 штуки. В том числе: из Германии — 29 746, из Венгрии — 5 996. Из поступившей корреспонденции возвращено Московскому почтамту — 352 письма, как ошибочно засланные. Переадресовано в другие лагеря и спецгоспиталя в связи с убытием военнопленных — 963 письма [9]. Задержано цензорским пунктом — 9 писем, в связи с антисоветским клеветническим содержанием. Так, например: военнопленному Ш.Э. по-
ступило письмо от жены, проживающей в городе Дрезден — Советская зона оккупации: «Сегодня воскресенье. Мы уже покушали. Много нам не дают, достаточно для того, чтобы не умереть от голода. Лучше погибнуть от бомбежки. Наши освободители показали себя такими, какими они были. Невозможно описать те кошмары, которые испытали наши женщины» [9]. В числе поступающей корреспонденции значительное число писем, отражающих тяжелые бытовые условия населения в Западной зоне оккупации Германии. Характерными из них являются следующие. Военнопленному Ш.Т.-Э. поступило письмо от отца из Грацер-шлюс, Западная зона оккупации: «С тех пор, как у нас соединилась американская и английская зоны, продовольственное положение ухудшилось. Если не скоро поступит помощь, то положение у нас станет катастрофическое. В Рурской области рабочие продолжают бастовать» [9]. Военнопленному Г.В. пишет брат из Гроссвучтертиц, округ Магдебург — Германия: «Зима была суровой, но в настоящее время свирепствует голод, особенно в Западной зоне. В управлениях руководящие должности занимают фашисты, которые перебираются из Советской зоны, ведут грабительскую политику против народа. Имеется много нацистов и изменников родины, которые спекулируют на деньги интернациональных капиталистов, которые их поддерживают, так как они против идеи рабочего класса. Опять доказано, что рабочий класс является самым верным сыном родины и поэтому в наших силах построить советскую Германию» [9].
В течение 3 квартала 1948 года в адрес военнопленных, содержащихся в лагере, из Германии, Австрии, Румынии, Чехословакии поступило 21 148 открытых и закрытых писем. За этот же период отправлено в Германию, Австрию, Румынию и Чехословакию 13 436 писем. Из входящей корреспонденции конфисковано 306 писем, поступивших, главным образом, из Западной зоны оккупации от военнопленных, содержавшихся ранее в лагере №2 70 и репатриированных в текущем году на родину [10]. Характерно, что в этих письмах, в отличие от поступавших ранее, восхваляется жизнь в Западных зонах и высказываются клеветнические настроения в отношении Советского Союза. Так, например: военнопленному Х.К. пишет из английской зоны репатриированный Р.Г.: «..жители завидовали нам, что мы едем в Западную зону. В городе Хайлигенштадт одна женщина сказала: «Здесь кончается рай». До последней минуты мы были обмануты нашими «благодетелями». Русский офицер пограничник оставил нас в течение четырёх часов лежать на сырой земле, пока не подошел английский офицер. Наконец мы перешли границу, где были встречены гражданскими представителями и представителями церкви. Чудный прием, на глазах слёзы. Во всем эшелоне, а также в других, не нашлось ни одного сторонника Советского Союза. Все расскажут правду. Положение здесь с каждым днем улучшается во всем и всюду, нельзя сравнить с тем «раем»» [10].
Бывший военнопленный В.Г. пишет военнопленному М.А. из английской зоны: «Безусловно,
приезжай в нашу зону. В других зонах плохо и опасно. Ваши газеты на 100% приносят перевернутые, выдуманные известия. Жаль бедную пропаганду. Кто еще из них имеет такие убеждения, будут в Германии переобучены. Горе тем, кто имеет на своей совести товарищей» [11]. Культбригаде лагерного отделения № 3 пишет вернувшийся на родину бывший военнопленный Л. из американской зоны: «Пишет Вам Ваш бывший товарищ по нужде. Я дома, первое чувство безопасности при переходе на американскую территорию. Люди Восточной зоны переживают большую нужду и страдания (написано на английском языке) [11].
Анализируя вышеизложенное, автор пришёл к выводу, что все антисоветские высказывания, содержавшиеся в письмах бывших военнопленных, являлись следствием западной пропаганды. С 1946 года между СССР и его союзниками с одной стороны и США и их союзниками с другой стороны начинается период глобальной геополитической, военной, экономической и идеологической конфронтации, часто именуемый в истории «холодной войной». Одним из главных инструментов в этой войне была борьба идеологий. Автор обращает внимание, что именно это объясняет наличие столь ярких антисоветских измышлений в текстах писем бывших военнопленных. Это, возможно, могло настроить против Советского Союза пленных, до сих пор не репатриированных, что вызывало интерес у западных разведслужб.
К 20 ноября 1948 года в лагере содержалось 3980 человек военнопленных. Из них: немцев 3666 (из них 488 старших офицеров), венгров 181 (26 старших офицеров), румын 55, австрийцев 77, латышей 1, а также 247 интернированных поляков (учитывались отдельно) [12]. Общее политико-моральное состояние контингента военнопленных за последний период (октябрь-ноябрь) находилось на низком уровне, причин тому было несколько: 1. Неизвестность в отношении сроков репатриации. 2. Значительное усиление охраны и режима в содержании военнопленных. 3. Наступление дождливой погоды, недостаточная обеспеченность обувью кожаной и обмундированием по зимнему плану. В результате заметно снизилась и производительность труда, так по ЛО № 15 она упала со 125% в сентябре до 116% в октябре, ряды лучших производственников тоже значительно уменьшились [12]. Все высказывания военнопленных немцев в основном имели своей целью уточнение сроков репатриации их на родину [13].
10.
11.
12.
13.
Абросимов А.Д. Деятельность лагеря для военнопленных № 270 МВД СССР за период с июня 1942 г. по 31 декабря 1949 г. Режим содержания военнопленных и материально-техническое обеспечение // Вестник Новгородского государственного университета. Сер.: Гуманитарные науки. 2013. № 73. Т.1. С. 78-80.
Ковалев Б.Н. Испанские военнопленные в Боровичском лагере // Чело. 2009. - № 1 (43). С. 28-40.
10.
11.
12.
13.
Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 101. Л. 20. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 101. Л. 21. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 101. Л. 22. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 101. Л. 23. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 101. Л. 114. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 10. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 11. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 118. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 119. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 151. Материалы фондов архива Управления МВД России по Новгородской области. Ф. 74. Оп. 1. Д. 115. Л. 152.
References
Abrosimov A.D. Deiatel'nost' lageria dlia voennoplennykh № 270 MVD SSSR za period s iiunia 1942 g. po 31 dekabria 1949 g. Rezhim soderzhaniia voennoplennykh i material'no-tekhnicheskoe obespechenie [The work of the prison camp № 270 of the Ministry of Internal Affairs of the USSR over a period from June, 1942 to 31st December, 1949. Detention conditions for war prisoners and material support]. Vestnik NovGU. Ser. Gumanitarnye nauki — Vestnik NovSU. Issue: Liberal Sciences, 2013, no. 73, vol. 1, pp. 78-80. Kovalev B.N. Ispanskie voennoplennye v Borovichskom lagere [Spanish prisoners of war in the Borovitchi prisoner of war camp]. Chelo, 2009, no. 1 (43), pp. 28-40. Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 101, fol. 20.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 101, fol. 21.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 101, fol. 22.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 101, fol. 23.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 101, fol. 114.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 10.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 11.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 118.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 119.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 151.
Archive of the Novgorod regional Department of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Fund 74, Inventory 1, File 115, fol. 152.
