CC BY
49
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 1 (50). С. 115-119.
УДК 347
АНАЛИЗ ИЗМЕНЕНИЙ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА, НАПРАВЛЕННЫХ НА ЗАЩИТУ ДОБРОСОВЕСТНЫХ СУБЪЕКТОВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ANALYSIS OF CHANGES OF CIVIL LEGISLATION, AIMED AT PROTECTING BONA FIDE ENTREPRENEURS
О. С. ФИЛИППОВА (O. S. FILIPPOVA)
Статья посвящена анализу новых норм Гражданского кодекса Российской Федерации, направленных на защиту добросовестных субъектов предпринимательской деятельности.
Ключевые слова: принцип добросовестности; недействительные сделки; обеспечение исполнения обязательств.
The article is devoted to the new norms of the Civil Code of the Russian Federation aimed at protecting bona fide entrepreneurs.
Key words: the principle of good faith; invalid transactions; ensuring performance of obligations.
Напряжённая внешнеполитическая обстановка, влияние западных санкций в отношении России, кризисные явления в экономике, продолжающаяся глобальная реформа гражданского права существенно влияют не только и не столько на положение и деятельность обычных граждан, хотя несомненно и они испытывают влияние этих факторов, сколько на деятельность предпринимателей.
Однако не все вышеназванные обстоятельства являются негативными. В результате реформы гражданского законодательства появились новые нормы, которые, по нашему мнению, выступят хорошей основой для защиты прав добросовестных субъектов предпринимательской деятельности.
Начнём с того, что законом № 302-ФЗ с 1 марта 2013 г. в ранг общего требования ко всяким действиям частных лиц возведён принцип добросовестности (п. 3 и 4 ст. 1), в п. 5 ст. 10 закреплена презумпция добросовестности [1].
В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского ко-
декса Российской Федерации» (далее по тексту - Постановление Пленума ВС РФ № 25) предпринята попытка раскрыть указанный принцип: оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу п. 5 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное [2].
Указанная трактовка принципа добросовестности высшей судебной инстанцией сомнений не вызывает. Представляет интерес следующее положение указанного пункта: поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении
© Филиппова О. С., 2017
дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались.
Возникает вопрос: как данное положение согласовывается с принципом состязательности? В соответствии с п. 2 ст. 9 Арбитражного процессуального кодекса РФ арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создаёт условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.
Получается, что судья может вмешаться в процесс состязательности между сторонами, отступив от общего правила, быть исключительно арбитром (посредником). Тогда возникает другой вопрос: насколько далеко он может зайти в отступлении от этого правила, а главное, нужно ли это сторонам процесса?
Не возлагая больших надежд на эффективное применение данной нормы, В. А. Белов отмечает: «В пику принципам состязательного процесса Верховный Суд предлагает нижестоящим судам занимать проактив-ную позицию в процессе, при необходимости изучая даже те вопросы, которые стороны хотели бы оставить за рамками процесса, в том числе вопросы нравственности, справедливости, разумности и т. п. Акцент на очевидном отклонении действий от стандарта добросовестного поведения, увы, не слишком обнадёживает: сегодня уже очень непросто найти дошедшее до кассационной инстанции дело, в котором суд не сослался бы на ст. 10 ГК РФ. На этом фоне вряд ли кто-нибудь обратит внимание на указанное уточнение» [3].
Добросовестность хозяйствующих субъектов предполагается и при заключении ими сделок. Одной из основных причин реформирования института сделок стало большое количество исковых заявлений о признании договоров недействительными. Согласно
аналитической записке к статистическому отчёту о работе арбитражных судов в Российской Федерации, в 2012 г. количество таких заявлений составило 15 915, а в 2013 г., учитывая, что с 1 сентября 2013 г. начал действовать закон 100-ФЗ от 7 мая 2013 г. (далее по тексту - 100-ФЗ), количество таких дел снизилось почти на 12 % и составило 14 016 [4; 5].
В действительности надо признать, что значительная часть указанных заявлений вызвана нежеланием недобросовестной стороны по сделке, как правило получившей исполнение, исполнять свои обязательства по договору, уйти от ответственности, лишить кредитора обеспечения и т. д. В связи с этим большинство подобных заявлений содержало в себе весьма надуманные основания. Что же изменил законодатель в институте сделок?
С 1 сентября 2013 г. действует п. 5 ст. 166 ГК РФ (100-ФЗ), закрепляющий запрет на противоречивое поведение, так называемое правило estoppel (в переводе с англ. estop - лишать права возражения): подтверждая сделку исполнением, лица не вправе ссылаться на недействительность по какому-либо основанию. Отметим, что это правило не действует в отношении косвенных истцов, например акционеров, так как подтвердить сделку исполнением может само акционерное общества, но не акционер. Ограничен круг лиц, имеющих право на иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки, - стороны и иные лица, указанные законом (абз. 1 п. 3 ст. 166), иск о признании такой сделки недействительной, т. е. иск о констатации ничтожности сделки (абз. 2 указанного пункта), может быть удовлетворён, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.
В прежней редакции требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки могло быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Думается, что и это новое правило должно привести к снижению количества исковых заявлений о признании сделок недействительными. Для суда, по нашему мнению, не всегда будет просто разрешить спор с использованием принципа «эстоппель», особенно когда сто-
роны начали исполнять незаконную сделку. Отечественной судебной практике применения эстоппеля ещё только предстоит сформироваться.
Теперь, т. е. с 1 сентября 2013 г., действует презумпция оспоримости сделок (п. 1 ст. 168). С этого времени сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, действительна (т. е. незаконная сделка действительна!), пока не оспорена в суде, если из закона не вытекают иные последствия нарушения.
Ничтожными являются только те сделки, которые нарушают требования закона или иного правового акта и при этом посягают на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц.
Такое новое правило не подчиняется на самом деле никакому здравому смыслу. Примерные ориентиры в применении данной нормы судами даны в вышеупомянутом Постановлении Пленума ВС РФ № 25, в п. 75, в соответствии с которым применительно к ст. 166 и 168 ГК РФ под публичными интересами, в частности, следует понимать интересы неопределённого круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. Сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной, как посягающая на публичные интересы; например, сделки о залоге или уступке требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336, ст. 383 ГК РФ), сделки о страховании противоправных интересов (ст. 928 ГК РФ). Само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов.
С институтом сделок тесно связан институт обеспечения исполнения обязательств, который также претерпел значительные изменения. Согласно ст. 329 ГК РФ с 1 июня 2015 г., в связи с принятием Федерального закона № 42-ФЗ от 8 марта 2015 г. (далее по тексту - 42-ФЗ), по-новому проявляется ак-цессорность основного и обеспечиваемого обязательства. Так, в п. 3 установлен новый принцип, согласно которому недействитель-
ность основного обязательства сама по себе порождает недействительности обеспечивающего его обязательства, обеспеченными в таком случае считаются связанные с последствиями такой недействительности обязанности по возврату имущества, полученного по основному обязательству [6].
Такая норма, безусловно, должна укрепить позиции кредиторов по обязательствам, теперь они, по сути, не лишаются обеспечения.
Основное правило о том, что единственным основанием для уменьшения неустойки выступает явная несоразмерность последствиям нарушения обязательства, осталось неизменным, но появилось два новых правила, предусмотренных ст. 333 ГК РФ, которые касаются именно предпринимателей: 1) если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении; 2) уменьшение неустойки, определённой договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.
Непонятно, правда, какие исключительные случаи имел в виду законодатель. Думается, что сама по себе явная несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства и должна выступать тем случаем, когда суд вправе по заявлению должника уменьшить неустойку.
Федеральным законом от 21 декабря
2013 г. № 367-ФЗ, вступившим в силу 1 июля
2014 г., введены залоговые «новации» [7]. Со 2 июля 2014 г. правила о государственной регистрации договора ипотеки применению не подлежат. Для залогодателя и залогодержателя залог возникает с момента заключения договора, а для третьих лиц он связан с формально-учётным моментом, т. е. возникает тогда, когда он предан гласности посредством, например, государственной регистрации залога, его учёта банком по правилам о залоге требований по счёту, его учёта в реестре уведомлений о залоге движимого имущества и совершения записи о нём в по-
рядке, предусмотренном для учёта бездокументарных ценных бумаг. Появились нормы о добросовестном приобретателе права залога и предмета залога. Правило, когда залог не следует за вещью, согласно п. 1 ст. 353 не действует при добросовестном приобретении права собственности на предмет залога и при приобретении права собственности на залог товаров в обороте. За залогодержателем, согласно абз. 2 п. 2 ст. 347, признано право на иск об освобождении предмета залога от ареста. Появились новые нормы о созалогодержателях и нормы, касающиеся последующих залогов. Теперь нельзя запретить договором последующий залог. Появились новые виды залога - залог исключительных прав, предпринимательский залог, залог требований - обязательственных прав, залог прав по счёту и иные нормы.
Поставлена точка в различного рода пустых спорах о том, что может удерживаться. Теперь из наименования параграфа 4 гл. 23 и ст. 360 ясно, что объектом права удержания может быть далеко не всякое имущество, а только и исключительно вещь.
Законодатель не обошёл стороной и нормы о поручительстве. В числе новых норма о договоре генерального поручительства, поручителем по которому является лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность. В таком договоре может быть указано, что поручительство обеспечивает все существующие и (или) будущие обязательства должника перед кредитором в пределах определённой суммы. В случае смерти должника поручитель по этому обязательству не может ссылаться на ограниченную ответственность наследников должника по долгам наследодателя (только в пределах наследственной массы). У поручителя своя полная ответственность перед кредитором за неисполнение обязательства должником, основанная на собственном обязательстве. Теперь неблагоприятные изменения основного обязательства поручительства не прекращают -по общему правило они просто не оказывают влияния на положения поручителя. Следует отметить, что такой подход сформировался гораздо ранее принятия этой нормы и давно уже нашёл отражение в судебной практике.
Что касается задатка, то последний ранее не мог выступать в качестве платежа
по предварительному договору, на что обращалось внимание и в судебной практике [8], и в трудах учёных [9; 10]. Теперь же в п. 4 ст. 380 ГК РФ прямо сказано: если иное не установлено законом, по соглашению сторон задатком может быть обеспечено исполнение обязательства по заключению основного договора на условиях, предусмотренных предварительным договором (ст. 429). В такой ситуации задаток выполняет по сути штрафную функцию.
Появился новый способ обеспечения исполнения обязательств - обеспечительный платёж. Ему посвящены две статьи параграфа 8 ГК РФ (ст. 381.1, 381.2). Обеспечительный платёж представляет собой денежный залог. Денежное обязательство, в том числе обязанность возместить убытки или уплатить неустойку в случае нарушения договора, по соглашению сторон может быть обеспечено внесением одной из сторон в пользу другой стороны определённой денежной суммы. Обеспечительным платежом может быть обеспечено обязательство, которое возникнет в будущем. Предметом обеспечительного платежа могут быть деньги, эмиссионные ценные бумаги, а также заменимые вещи. Примером в практике также может служить ситуация, когда по договору аренды взимается платёж за первый и последний месяц. Плата за последний месяц и будет являться обеспечительным платежом. Возможна обеспечительная купля-продажа (деньги, которые продавец может вернуть обратно, если в течение гарантийного срока выявятся недостатки проданного товара).
С учётом изложенного, можно сделать вывод, что тенденция развития современного гражданского законодательства направлена преимущественно на усиление защиты добросовестных субъектов в гражданско-правовых отношениях, в том числе с участием предпринимателей.
1. О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации : Федеральный закон от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЭ. - Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
2. О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации : Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г.
№ 25 // Российская газета. - 2015. - № 140. -30 июня.
3. Белов В. А. «Двадцать пятое» постановление Пленума: толкование или... законодательство? // Вестник экономического правосудия. -2015. - № 11. - Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
4. Аналитическая записка к статистическому отчёту о работе арбитражных судов в Российской Федерации в 2012, в 2013 г. - URL: http://www.arbitr.ru/press-centr/news/totals.
5. О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации : Федеральный закон от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ // Официальный интернет-портал правовой информации. - URL: www. pravo. gov.ru.
6. О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации : Федеральный закон от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ // Официальный интернет-портал правовой информации. - URL: www.pravo.gov.ru.
7. О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации : Федеральный закон от 21 декабря 2013 г. № 367-ФЗ // Официальный интернет-портал правовой информации. - URL: www.pravo.gov.ru.
8. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 19 января 2010 г. № 13331/09. - Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».
9. Скловский К. И. К вопросу о задатке при приобретении жилых помещений // Эж-Юрист. -2000. - № 7. - С. 12.
10. Невзгодина Е. Л. Договоры купли-продажи недвижимости при участии риэлторских фирм и проблема задатка // Вещные права: система, содержание, приобретение : сб. науч. тр. в честь проф. Б. Л. Хаскельберга / под ред. Д. О. Тузова. - М. : Статут, 2008. - С. 40.
