CC BY
39
Анализ формирования замкнутых этнических и религиозных анклавов, создающих предпосылки для совершения преступлений экстремистской направленности
КУРМАНАЛИЕВ НУРБЕК ЖЕКШЕНОВИЧ,
слушатель 2-го факультета (подготовки руководителей (начальников) территориальных органов МВД России) Академия управления МВД России Российская Федерация, 125171, г. Москва, ул. Зои и Александра Космодемьянских, д. 8 E-mail: [email protected]
Analysis of the Formation of Closed Ethnic and Religious Enclaves That Create Prerequisites for the Commission of Crimes Extremist Orientation
KURMANALIEV NURBEK ZHEKSHENOVICH,
Listener of the 2nd Faculty (Training Chiefs (Heads) of the Territorial Bodies of the Ministry of the Interior of Russia) Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia
Russian Federation, 125171, Moscow, Zoi i Alexandra Kosmodemyanskikh St., 8 Email: [email protected]
УДК 343.3
Аннотация. В статье проводится анализ причин возникновения замкнутых этнических и религиозных анклавов. Рассматриваются угрозообразующие факторы и вопросы профилактики в рамках законодательства по противодействию экстремизму. Автором подчеркивается, что в нормативно-правовых актах регионов Российской Федерации противодействие формированию этнических анклавов указываются декларативно. Кроме этого, особо отмечается роль национально-культурных объединений в формировании этнических анклавов.
Annotation. The article analyzes the causes of the emergence of closed ethnic and religious enclaves. Threat-forming factors and issues of prevention within the framework of legislation on countering extremism are considered. The author emphasizes that in the normative legal acts of the regions of the Russian Federation, opposition to the formation of ethnic enclaves is indicated declara-tively. In addition, the role of national-cultural associations in the formation of ethnic enclaves is particularly noted.
Ключевые слова и словосочетания: стратегия; органы внутренних дел; экстремизм; этнические и религиозные анклавы; государство; граждане; общество; мигранты; национально-культурные объединения; диаспоры; землячества.
Keywords and phrases: strategy; internal affairs bodies; extremism; ethnic and religious enclaves; state; citizens; society; migrants; national-cultural associations; diasporas; fellow countrymen.
Указом Президента Российской Федерации от 31 октября 2018 г. № 622 утверждена Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации
на 2019—2025 годы1. Реализация Концепции
1 О Концепция государственной миграционной политики Российской Федерации на 2019-2025 годы [Электронный
определяет в первую очередь основные направления государственной миграционной политики в соответствии с основными трендами современных миграционных процессов, с опорой на отечественный и мировой опыт миграционных процессов и их регулирования. Концепцией также определяются принципы, цели и задачи миграционной политики.
Одним из основных направлений миграционной политики признается недопущение отдельного проживания мигрантов в своем замкнутом, изолированном от общества принимающей страны мире, в так называемых гетто, соответственно, недопущение формирования этнических анклавов, что, в свою очередь, ведет к отчуждению от принимающей страны и в конце концов к маргинализации мигрантов. И начинать надо с первых шагов пребывания иностранцев на территории Российской Федерации, с оформления удостоверяющих личность документов тем мигрантам, которые таковых не имеют (как правило это лица без гражданства). При несоблюдении данных предусмотренных Концепцией установок рано или поздно неизбежно образование этнических анклавов, которое Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 г. признает одной из важных, угрожающих национальной безопасности Российской Федерации, хотя и сравнительно недавно возникших проблем в сфере межнациональных (межэтнических) и межрелигиозных отношений1.
Исполнение указанной нормы Концепции, а также проблема, изложенная в Стратегии приобретает все большую актуальность в связи с увеличением количества прибывающих мигрантов, т. к. согласно статистике за первое полугодие 2022 г. в Российской Федерации миграционными службами зарегистрировано 9 613 672 иностранца, включая лиц без гражданства, что на 32,6 % больше, чем в аналогичном периоде прошлого года, когда эта цифра составляла 6 475 509 человек. В дальнейшем, учитывая усиливающуюся нестабильность в Центрально-Азиатском регионе, Российское государство должно планировать свою миграционную политику исходя из того, что масштабы миграции станут еще значительнее. Росстат спрогнозировал несколько вариантов дальнейшего развития этого процесса, при этом даже по среднему сце-
ресурс]: Указ Президента Рос. Федерации от 31 октября 2018 г. № 622. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
1 О Стратегии государственной национальной политики Рос-
сийской Федерации на период до 2025 года [Электронный ресурс]: Указ Президента Рос. Федерации от 19 декабря 2012 г. № 1666. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
нарию миграционный прирост в период до 2030 г. существенно увеличится, число мигрантов достигнет 7,2 млн2.
В силу того, что основные потоки мигрантов в Россию прибывают из стран Центральной Азии, миграция носит ярко выраженный этнический характер.
Указанное увеличение количества иностранной рабочей силы вызывает определенное негативное отношение к мигрантам со стороны коренных россиян, воспринимающих приезжих не только как источник серьезных социальных проблем (конкуренция на рынке труда — лишь одна из них), но и вследствие нежелания многих мигрантов считаться с нормами, обычаями, традициями, образом жизни принимающей страны, адаптироваться в ней как по незнанию указанных норм, так и намеренно. Особенно сильны такие настроения среди молодых мигрантов, не помнящих времена, когда СССР был для всех общей страной, и/или среди выходцев из глубинки, многие из которых плохо владеют русским языком, что неудивительно, если учесть, что политика постсоветских республик после развала СССР в части преподавания в школах русского языка существенно изменилась в сторону уменьшения количества часов, да и объем знаний и уровень квалификации зачастую недостаточны. Добавим, что вопросы сохранения суверенитета диктуют правительствам бывших союзных республик необходимость выстраивать внутреннюю политику с элементами русофобии, что не может не сказаться на настроениях значительной части мигрантов.
Между тем ежегодному приросту миграционного потока в Россию из бывших республик СССР также способствует увеличение численности населения этих стран (рис. 1).
Учитывая, что из представленного списка государств для экономик стран Средней Азии наиболее характерен аграрный уклон, а промышленность сравнительно неразвита либо пришла в упадок после распада СССР, среди причин миграции необходимо отметить невозможность найти работу и нехватку земли для ведения своего хозяйства. Многие трудовые мигранты не имеют возможности, а часто и желания, вернуться в свои страны, хотя при этом понимают, что в России они будут находиться на нелегальном положении.
2 Сводка основных показателей деятельности по миграционной ситуации в Российской Федерации за январь - июль 2022 г. // Официальный сайт МВД России. URL: ШрзУ/мвд.рф/ёуаЫпой/ statistics/migracionnaya/item/31939631/ (дата обращения: 15.11.2022); Социально-экономическое положение России: доклад // Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. URL: https: //rosstat.gov.ru/compendium/document/50801 (дата обращения: 15.11.2022).
ЧИСЛЕННОСТЬ ПОСТОЯННОГО НАСЕЛЕНИЯ
(на начало года; миллионов человек) RESIDENT POPULA TION
(beginning of the year; million persons)_
2017 2018 2019 2020
СНГ 284 285 286 286 CPS
Азербайджан 9,3 9,9 10,0 10,1 Azerbaijan
Армения 3,0 3,0 3,0 3,0 Armenia
Беларусь 9,5 9,5 9,5 9,4 Belarus
Казахстан 17,9 18,2 18,4 18,6 Kazakhstan
Кыргызстан 6Д 6,3 6,4 6,5 Kyrgyzstan
Молдова" 2,8 2,7 2,7 2,6 Moldova1
Россия 146,8 146,9 146,8 146,7 Russia
Таджикистан 8,7 8,9 9,1 9,3 Tajikistan
Узбекистан 32,1 32,6 33,3 33,9 Uzbekistan
Рис. 1. Население и социальные индикаторы стран СНГ и отдельных стран мира1
Желание мигрантов закрепиться в России зависит от многих факторов, среди которых, помимо чисто экономических причин (возможность/невозможность найти работу), играют роль и такие, как уровень образования, возраст, семейное положение, включая возможность перевезти семью в Россию, что доступно далеко не всем. Однако мы уже знаем, что с образованием и знанием русского языка у многих из них проблемы, поэтому устройство на более или менее постоянное проживание в России далеко не всегда означает этнокультурную адаптацию. Ввиду слабого знания русского языка и по ряду других причин, в совокупности означающих невозможность прямого общения с местным населением, мигранты часто объединяются в компактные замкнутые сообщества, связь которых с внешним миром, в том числе банковские, почтовые услуги, отстаивание своих интересов перед работодателями, властями и т. д., осуществляется через более продвинутых «опекунов»-соотечественников. С этими же целями, а равно для сохранения национальной самобытности в чуждой среде мигранты создают и различные общественные объединения, общины, диаспоры, которые призваны оказывать юридическую, социальную и экономическую помощь соотечественникам.
1 Население и социальные индикаторы стран СНГ и отдельных стран мира 2016-2019. Москва: Межгосударственный статистический комитет СНГ, 2020.
Порядок деятельности таких объединений определяет Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», он же содержит и определение национально - культурного объединения,
характеризующее его как «добровольное объединение граждан определенной национальности, как правило, имеющее форму общественного объединения, созданное с целью удовлетворения потребностей в общении с представителями своей национальности, сохранения, развития и популяризации этнической культуры, восстановления ее утраченных элементов, а также сохранения родного языка и этнической самобытности»2.
Как указано выше, формально главной задачей общин является правовая, экономическая и социальная защита своих членов. Но фактически в большинстве своем общины образуют обособленную форму общности на основе групповой морали, использующие в своей деятельности как легальные, так и полулегальные финансовые, а иногда и политические возможности своих диаспор. Для прибывающих мигрантов принадлежность к общине может компенсировать незнание русского языка и низкий уровень образования, т. к. половина из них не в состоянии даже самостоятельно заполнить самую простую анкету, также представители общин
2 Об общественных объединениях [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
помогают в поиске и найме жилья по определенным факторам. В первую очередь, как отмечает один из специалистов по проблемам миграции, жилье подбирается по близости к месту работы и по стоимости. Поскольку же и стоимость, как правило, не сильно разнится в пределах, скажем, одного и того же квартала, то мигранты и селятся достаточно компактно, заселяя квартиры и общежития поблизости от мест, где может найти работу большое их число, что и способствует образованию мини-анклавов [3, с. 331—337].
К этим критериям также можно добавить возможность поселения на жительство рядом с земляками, точнее, данная возможность логически вытекает из двух перечисленных критериев, но потребность в совместном проживании усиливается и рядом других факторов, а именно потребностью в правовой легализации мигрантов, необходимостью трудоустройства, по возможности более или менее законного и т. д., что, особенно с учетом серьезности этих проблем в России, также удобнее делать сообща, при помощи «опекуна»-соотечественника или других посредников, таких как родственники, друзья и знакомые.
В результате в крупных городах постепенно более или менее компактно заселяются мигрантами целые кварталы, таким образом и формируются так называемые анклавы (буквально «закрытый», «запертый» от лат. «тСауаШБ») [5], в которых наряду с групповой моралью отношения складываются на основе единой идеологии и присутствует постоянная готовность к защите от внешних посягательств по признакам вероисповедания, языка, национальной принадлежности.
Сейчас проблема, связанная с формированием национально-этнических анклавов, в России становится все актуальнее и уже озвучивается официальными властями. Так, например, Д. А. Медведев, говоря о необходимости ужесточения миграционного законодательства, особый упор делает на недопущение создания этнических анклавов [8]. И в самом деле, уже имеются тенденции к формированию этнических анклавов в Тульской области, Москве, Екатеринбурге.
Речь идет именно о тенденции. Говорить об анклавах пока представляется преждевременным, скорее надо говорить о «протоанкла-вах» — пространственных и социально-демографических феноменах, имеющих тенденцию к анклавизации. Однако тенденция нарастает и вполне может привести к появлению настоящих анклавов, количество характерных признаков которых все увеличивается.
Причины образования постепенно анкла-визирующихся этнических кварталов разные авторы называют различные: например, В. В. Константинов и Р. В. Осин — стремление к созданию лучшей возможности для жизни среди носителей иной культуры [6, с. 53—57], А. Н. Лукьянова и В. В. Гаспарян — возможность быстрее и легче социализироваться в чужом обществе, облегчить трудоустройство и доступ к недорогому жилью, что также стимулирует стремление собраться вместе там, где подходящая работа и имеется недорогое жилье (об этом уже говорилось — Н. К.) [7, с. 19—22]. Однако, на наш взгляд, указанные причины, во-первых, друг другу не противоречат, а во-вторых, не являются исчерпывающими и не выявляют суть этнических общин.
Анклавизация мигрантского типа отличается высокой степенью закрытости этнических групп, что существенно осложняет работу по созданию контрольных позиций для правоохранительных органов; и это также способствует созданию анклавов. Кроме этого, проблемы этнических анклавов в том, что взаимодействие с активом, с неформальными лидерами, как правило, носит формальный характер и эффективно осуществляется только в пределах профилактики преступлений. В процессе документирования преступной деятельности представителей диаспоры, жителей этнических анклавов активисты и неформальные лидеры отказывают в оказании помощи в переводе на русский язык и при проведении следственных действий. Работа с задержанными выходцами из этнических анклавов характеризуется тем, что участники не дают показаний в отношении своих, с которыми они объединены родством, лингвистической, религиозной, психологической общностью.
Еще одним немаловажным негативным фактором этнических анклавов является возможность для мигрантов, совершивших преступление и/или правонарушение, использовать наличие устойчивых и проверенных связей, благодаря которым можно скрыться на определенный период, используя анклав в качестве так называемой территории отхода.
Также, как указывает Е. Б. Бедрина, анклавы препятствуют включению мигрантов в общественную, культурную и т. д. жизнь принимающей страны, формируют очаги собственной жизни и культуры, чуждых коренному населению, что, в свою очередь, вызывает у последнего раздражение, постепенно переходящее в ксенофобию, что и понятно. Ми-
гранты, особенно объединенные в анклавы, создают ряд неудобств для местных жителей. Перечислим только некоторые: обесценивается недвижимость ввиду снижения привлекательности такого «анклавного» микрорайона, за пространственными анклавами следует создание анклавов на рынке труда, когда местные жители не могут найти работу в ряде занятых мигрантами отраслей, наконец, не забудем и упомянутый уже криминальный аспект — такие районы по перечисленным выше причинам обычно являются неблагополучными в плане преступности [1, с. 697—703].
Исходя из всего сказанного об этнических анклавах, необходимо рассмотреть вопросы профилактики формирования таких образований.
В первую очередь речь идет о вопросах, связанных со знанием языка принимающей страны. В 2014 г. был принят Федеральный закон № 74-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации»», который требует от мигрантов, желающих продлить свое легальное пребывание в России, подтверждения знания русского языка, а также истории России и основ действующего российского за-конодательства1.
Экзамен по этим вопросам должен был способствовать социокультурной адаптации мигрантов, однако идея не достигла своей цели, а главным бенефициаром от введения этой нормы стали только центры тестирования, которые получают деньги от мигрантов, при этом вышеприведенный анализ показывает, что основным и наиважнейшим фактором противодействия формированию этнического анклава является знание русского языка. Главная причина закрытости мигрантов прежде всего возникает в связи с тем, что они не уверены, что смогут свободно разговаривать и общаться с местным населением.
Следующий фактор противодействия — регламентация вопросов, относящихся к национально-этническим анклавам, на уровне регионального и местного законодательства. При анализе миграционных аспектов последнего исследованием И. В. Ирхина установлено, что проблемой возникновения этнических анклавов регионы озаботились после массовых публикаций в СМИ и реакции должностных лиц по поводу строительства киргизского поселка Ала-Тоо в Тульской области в 2016 г., а мероприятия по противодействию данной тенденции
1 О внесении изменений в Федеральный закон «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 20 апреля 2014 г. №74-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
в региональном законодательстве ограничены декларативными утверждениями [4].
Так, Постановление Правительства Москвы от 6 июня 2016 г. №312-ПП «О Стратегии национальной политики города Москвы на период до 2025 года» говорит о трудностях и проблемах адаптации мигрантов в Москве и вообще в России, подчеркнуто обращает внимание на формирование анклавов по этническому, религиозному, а также по региональному принципу2.
Закон Санкт-Петербурга от 19 декабря 2018 г. № 771-164 «О Стратегии социально-экономического развития Санкт-Петербурга на период до 2035 года» также помимо упоминаний о необходимости профилактики этнических конфликтов говорит и о противодействии тенденциям к формированию этнических анклавов3.
В Постановлении Правительства Тюменской области от 14 декабря 2018 г. № 514-п «Об утверждении государственной программы Тюменской области «Реализация государственной национальной политики» и признании утратившими силу некоторых нормативных правовых актов» также указывается на недопущение «пространственной сегрегации» и связанных с ней негативных последствий, а именно противопоставления себя мигрантами местному населению («проявлений социальной исключительности»)4.
Однако при этом содержащиеся в нормативно-правовых актах субъектов и муниципалитетов нормы не раскрывают конкретных мер социальной и культурной адаптации мигрантов, а также, как отметил И. В. Ирхин, наблюдается разнобой в определении перечня органов и организаций, обязанных противодействовать появлению этнических анклавов. Так, в Астраханской области исполнителями названы администрация губернатора области, органы местного самоуправления; в Республике Бурятия — республиканские органы МВД; в Саратовской области — областные Министерства внутренней политики и общественных отно-
2 О Стратегии национальной политики города Москвы на период до 2025 года [Электронный ресурс]: Постановление Правительства г. Москвы от 6 июня 2016 г. № 312-ПП // Официальный сайт Мэра Москвы. URL: www.mos.ru (дата обращения: 15.11.2022).
3 О Стратегии социально-экономического развития Санкт-Петербурга на период до 2035 года [Электронный ресурс]: Закон Санкт- Петербурга от 19 декабря 2018 г. № 771-164 // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov. ru (дата обращения: 15.11.2022).
4 Об утверждении государственной программы Тюменской области «Реализация государственной национальной политики» и признании утратившими силу некоторых нормативных правовых актов [Электронный ресурс]: Постановление Правительства Тюменской области от 14 декабря 2018 г. № 514-п // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov. ru (дата обращения: 15.11.2022).
шений и занятости, труда и миграции; в Республике Татарстан этим вопросом вообще ведает Министерство образования и науки, а также департамент президента по вопросам внутренней политики [4].
Какие именно региональные программы в данном направлении принимаются, мы рассмотрим на примере Республики Саха (Якутия), где их исполнение закреплено за Министерством по внешним связям и делам народов. 15 сентября 2021 г. принято Постановление Правительства № 358 «О государственной программе Республики Саха (Якутия) «Укрепление общероссийской гражданской идентичности и этнокультурное развитие народов в Республике Саха (Якутия) на 2020— 2024 годы» и в его рамках подпрограмма № 4 «Социально-культурная адаптация и интеграция иностранных граждан в Республике Саха (Якутия). Профилактика экстремизма». Задача по предупреждению возникновения анклавов не указана.
Между тем главами национально-культурных объединений г. Якутска были выдвинуты предложения о выделении им земельных участков для постройки так называемых Домов дружбы, в которых, по замыслу инициаторов, должны были быть сосредоточены все национальные культурно-досуговые объекты.
При взаимодействии правоохранительных органов и органов власти идея не была поддержана, но воплощение замысла представителями общин перешла в стадию реализации: на частной территории при финансировании таджикской диаспоры возводится здание Таджикского культурного центра. Однако и тут нет речи о противодействии анклавам, а между тем, например, В. В. Бобырев считает, что помимо всего прочего такие анклавы могут привести и к «вмешательству государств — поставщиков мигрантов во внутренние дела России в целях защиты прав и интересов своих соотечественников» [2]. Отметим, однако, что, хотя опасность такого вмешательства и есть (едва ли можно всерьез говорить о вмешательстве того же Таджикистана, но в России, особенно в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, немало и мигрантов из Китая), она зависит скорее от числа мигрантов, чем от наличия анклавов.
Также объекты, подобные упомянутому культурному центру, представляют опасность и в сфере конфессионального благополучия, т. к. в обязательном порядке в одном из помещений открываются молельные комнаты, которые со временем превращаются в полноценные религиозные объекты для массового сбора мусульманской уммы, где проводятся закрытые
собрания с приглашением религиозных деятелей из республик Средней Азии.
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 г. № 400, рассматривает противодействие формированию этнических и религиозных анклавов и вообще социальной и этнокультурной изолированности отдельных групп граждан как одну из основных целей обеспечения безопасности страны1.
В современных условиях с учетом стоящих задач своевременного выявления формирования этнических анклавов для соответствующих служб важным фактором является специализация сотрудника, которая позволяет более глубоко изучить разнообразные способы выявления необходимой информации и применить наиболее эффективные тактические приемы.
Следующий шаг противодействия — это информационное поле, здесь необходим не просто контроль и работа с диаспорами. В современных условиях информатизации, соединенных с высокой мобильностью мигрантов, необходимость создания телеграм-каналов, ^Ъа18Арр--чатов и других интернет-платформ на разных языках, которые бы вели пропагандистскую работу среди мигрантов, нацеленную на положительный настрой к стране пребывания и толерантного мировоззрения, становится наиболее актуальной. Ведь известно, что органы власти на свои интеграционно-адаптационные мероприятия приглашают одних и тех же официальных руководителей национально-культурных объединений, которые фактически уже являются гражданами России, а основной массив мигрантской среды остается не охваченным и подобные мероприятия не посещает.
В целом основными направлениями взаимодействия ОВД и органов власти на уровне противодействия формированию анклавов и в целом общесоциальной профилактики экстремизма является взаимный обмен информацией2.
И в конечном счете как наиболее радикальную меру по деанклавизации мигрантов можно рассматривать уничтожение инфраструктуры, способствующей созданию анклавов у мигрантов.
1 О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс]: Указ Президента Рос. Федерации от 2 июля 2021 г. № 400. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
2 Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 6 октября 2003 г. №131-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
Список литературы:
2.
3.
1. Бедрина Е. Б. Этнические анклавы мигрантов в городском пространстве российских регионов // Российские регионы в фокусе перемен: материалы XII Международной конференции (Екатеринбург, 16—18 ноября 2017 г.) Екатеринбург, 2018. Бобырев В. В. Законодательная деятельность — основа противодействия незаконной миграции // Миграционное право. 2008. № 1.
Вандышев М. Н. Территориальный принцип размещения трудовых мигрантов в большом городе // Динамика и инерционность воспроизводства населения и замещения поколений в России и СНГ. Екатеринбург, 2016. Т. 2.
4. Ирхин И. В. Проблемы методологии правового регулирования вопросов предупреждения формирования национально-этнических анклавов Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2020. № 8.
5. Карта слов и выражений русского языка. URL: kartaslov.ru значение-слова/анклав (дата обращения: 17.11.2022).
6. Константинов В. В., Осин Р. В. Особенности отношения к мигрантам в условиях медиа-воздействия // Известия Саратовского университета. 2014. № 1. Т. 3.
7. Лукьянова А. Н., Гаспарян В. В. Позитивные и негативные последствия международной миграции в условиях глобализации // Региональная экономика: теория и практика. 2008. № 9.
8. Медведев призвал не допустить возникновения в России этнических анклавов. URL: https://tass.ru/politika/13056963 (дата обращения: 15.11.2022).
