CC BY
196
УДК 81-26
Писарихина А. С.
Альтернативный взгляд на особенности перевода имен собственных в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души»
В статье рассматривается вопрос перевода говорящих имен собственных, анализируются различные приемы перевода. В качестве лингвистического материала используются поэма Н.В. Гоголя «Мертвые души», новейший перевод поэмы на немецкий язык, предлагаются собственные варианты перевода говорящих имен собственных литературных героев поэмы.
The aim of this article is to consider the question of speaking proper names translation, to analyze different variations of translation and also to suggest an alternative approach to this question. The poem “Dead Souls” by N.V. Gogol and its newest German translation served as a linguistic basis of the research work. Own variants of the characters' speaking proper names translation were suggested.
Ключевые слова: перевод, транслитерация, транскрипция, калькирование, имя собственное, прием перевода, русская литература.
Key words: translation, transliteration, transcription, calquing, proper name, translation method, Russian literature.
Работая над переводом произведений русской классики, переводчику часто приходится бороться с внутренним противоречием в отношении передачи имен собственных на иностранный язык. Корифеи науки о переводе традиционно говорят о переводе имен собственных при помощи транслитерации или транскрибирования, иногда с использованием переводческого комментария. Эти приемы перевода позволяют сохранить лаконичность и благозвучность имени собственного, его принадлежность к другому народу, культуре. Наряду с транслитерацией и транскрибированием может быть использовано калькирование. Однако следует учитывать, что оба пути ведут к определенным потерям. Переводческий комментарий заставляет читателя прерываться и переключать свое внимание, нарушает иллюзию реальности происходящего на страницах. Калькирование, в свою очередь, лишает перевод самобытности и выразительности. Выбор того или иного приема перевода полностью зависит от лингвистических взглядов и предпочтений переводчика. Особенно трудно сделать этот выбор, когда речь идет о переводе «говорящих» имен собственных. Идеальным решением в подобной ситуации была бы адекватная замена. Так, имена некоторых исторических персонажей, содержащие в себе прозвища, данные им за их дела и поступки, при переводе на иностранный язык передаются путем адекватной замены: Екатерина II Великая - Katharina die Grofie, иногда Katharina die Grofite; Otto von Bismark der eiserne Kanzler - Отто фон
© Писарихина А. С., 2015
324
Бисмарк Железный канцлер. При переводе имен собственных некоторых сказочных персонажей мы также встречаем адекватную замену: Золушка (зола) - Aschenputtel (Asche), Белоснежка (снег, белый) - Schneewittchen (Schnee, witt - weiB).
Однако найти адекватную замену имени собственному тем сложнее, чем народнее автор. Еще А.В. Федоров писал, что среди писателей одного народа часто встречаются такие, у которых черты национального своеобразия выражены особенно ярко на основе тематики, взятой из жизни их народа, их страны [4, с. 278].
Ярким примером, на наш взгляд, может послужить Н.В. Гоголь. Сила художественной правды, направленная против всего нечеловеского, лживого и эгоистичного, в полной мере проявляется в поэме «Мертвые души» [3, с. 80]. Размышляя о переводе произведений русских писателей, В.Г. Белинский писал: «... Гоголь, в этом отношении, составляет совершенное исключение из общего правила. Как живописец преимущественно житейского быта, прозаической действительности, он не может не иметь для иностранцев полного интереса национальной оригинальности уже по самому содержанию своих произведений. В нем все особенно, чисто русское; ни одною чертою не напоминает он иностранцу ни об одном европейском поэте [1]. Исследователи творческого наследия Н.В. Гоголя единогласны во мнении, что великий русский писатель занимает очень важное место в истории отечественной художественной литературы XIX в. Кроме того, творчество Н.В. Гоголя оказало значительное влияние как на развитие русской, так и зарубежной литературы. Он по праву считается классиком мировой литературы, а также основателем сюрреализма и мистического в искусстве [3, с. 85].
В контексте исследуемой темы поэма Н.В. Гоголя представляет для переводчика большой интерес. На наш взгляд, Н.В. Гоголя можно назвать мастером создания говорящих онимов. В поэме мы встречаем ряд фамилий, которые несут в себе скрытый смысл, дополняющий описание персонажа автором и раскрывающий черты его характера.
Впервые поэма была переведена еще при жизни автора. В настоящее время существуют переводы поэмы «Мертвые души» на немецкий, английский, французский, болгарский, чешский, польский, литовский и другие языки. Существует 16 переводов поэмы на немецкий язык, которые были сделаны за временной промежуток более 150 лет. Для анализа мы используем новейший перевод поэмы на немецкий язык, выполненный в 2009 году В. Бишицки, выход которого был приурочен к 200-летнему юбилею со дня рождения автора.
Рассмотрим следующие фамилии литературных героев поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души»: Чичиков, Манилов, Ноздрев, Собакевич, Плюшкин и их перевод на немецкий язык, выполненный В. Бишицки. Для сопоставления мы предложим свой альтернативный вариант перевода указанных фамилий, выполненный путем адекватной замены. Для передачи
325
фамилий главных героев переводчица используют транскрибирование, в результате чего ей удается передать только звуковую сторону топонимов, при этом смысловая часть утрачивается. Так, в немецком переводе мы встречаем следующие варианты перевода: Tschitschikow [7, c. 12], Manitow [7, c. 19], Nosdrjow [7, c. 93], Sobakewitsch [7, c. 83].
Рассмотрим каждую из этих фамилий в отдельности и попробуем предложить свой перевод имен собственных, сохраняя смысловое значение, вложенное автором.
Фамилия «Чичиков», на наш взгляд, напоминает звук, который издает птичка «чи-чи», или «чик-чик». Вокруг этой фамилии создается образ воробья, шустрого и деятельного. Н.В. Гоголь дает Чичикову фамилию, образованную путем простого повтора невнятного звукосочетания (чичи), не несущего никакой отчетливой смысловой нагрузки. Фамилия, таким образом, отвечает общей доминанте образа Чичикова, суть которой в фиктивности (А. Белый), мнимости, конформизме: «не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок, нельзя сказать, чтоб стар, однако же и не так чтобы слишком молод» [2, c. 7]. В портрете Чичикова равным образом отбрасывается как положительное, так и отрицательное начало, все сколько-нибудь существенные внешние и внутренние черты личности отвергаются, сводятся к нулю, нивелируются [6].
Эквивалентом русского «чик-чирик» или «чик-чик» в немецком языке является „tschiep-tschiep“, а глагола чирикать - tschilpern. Для сохранения образа Чичикова и перевода фамилии на немецкий язык мы используем именно этот звук для основы. Следуя традициям образования немецких фамилий, например Muhle (мельница) - Muller, Fisch (рыба) - Fischer, Koh-le (уголь) - Kohler, мы образуем фамилию при помощи суффикса er от глагола tschilpern, таким образом, фамилия Чичиков может быть переведена как Tschilper. Мы не только передаем вложенный автором в значение фамилии смысл, но и сохраняем звуковое сходство перевода с оригиналом.
Фамилия другого героя поэмы, Манилова, также имеет глубокое значение. Фамилия образована от глагола «манить», «заманивать». Можно подумать, что Манилов манит Чичикова, сбивает его с верного пути, но тот образ, который представляет нам автор, полностью противоположен нашим ожиданиям. Имя «Манилов» иронически обыгрывается Н.В. Гоголем, пародирующим лень, бесплодную мечтательность, прожектерство, сентиментальность. Образ Манилова динамически разворачивается из пословицы: человек ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан [6]. Для передачи фамилии на немецкий язык мы используем глагол verlocken -заманивать, соблазнять, прельщать. Чтобы подчеркнуть, что герой уже погряз в нереализованных мечтах и псевдофилософствовании, мы используем грамматическую форму Partizip II, которая выражает законченное действие. Таким образом, фамилия могла бы звучать так: verlockte (Partizip II) + er = Verlockter.
326
Фамилия другого героя поэмы, Ноздрева, представляет собой метонимию носа. Ряд пословиц и поговорок соотносится с образом и характером Ноздрева, аналог которых есть и в немецком языке: совать нос не в свое дело - die Nase in Dinge Stecken, die einen nichts angehen; водить за нос -jemanden an der Nase herumfuhren; остаться с носом - mit langer Nase abzie-hen. Так, к примеру, у Н.В. Гоголя читаем: «Чуткий нос его слышал за несколько десятков верст, где была ярмарка со всякими съездами и балами...» [2, с. 69]. Принимая во внимание указанные пословицы в качестве перевода, по нашему мнению, может подойти немецкая фамилия Langnase - длинный нос, которая, на наш взгляд, в достаточной мере передает задумку автора.
Еще один интересный образ представляет читателям Н.В. Гоголь -образ Собакевича. Фамилия Собакевича формально не связана с его внешним обликом, по описанию автора он скорее напоминает медведя. Однако ассоциативно фамилия соответствует характеру и портрету: у Собакевича «бульдожья» хватка и лицо; кроме того, к людям он относится, как цепной пес. Н.В. Гоголь иронически обыгрывает его образ после согласия продать души: «да уж нрав такой собачий: не могу не доставить удовольствие ближнему» [5]. Перевод фамилии мог бы выглядеть следующим образом: Hundeschnauze, т.е. собачья морда. Переведенная подобным образом фамилия в сочетании с описанием автора, как нам думается, поможет создать образ литературного героя.
В фамилии другого героя поэмы, Плюшкина, скрыто особое противоречие. В современном языке фамилия приобрела нарицательное значение, характеризующее людей мелочных, скупых, жаждущих накопить что-то ненужное. В то время как Н.В. Гоголь создавал парадоксальную метафору, в которой заложено самоотрицание: плюшка символизирует богатство и благополучие, наряду с этим образ героя - полная противоположность этим понятиям. Жадным, угрюмым, ветхим и бесчувственным предстает перед читателем Плюшкин. Образ заплесневевшего сухаря, оставшегося от кулича, привезенного дочерью Плюшкина, тождествен метафорическому смыслу его фамилии [6]. Для передачи этой фамилии мы можем предложить дословный перевод существительного «плюшка» на немецкий язык -„Milchbrot“.
Предложенных нами вариантов перевода фамилий литературных героев поэмы в немецком языке не существует, что, на наш взгляд, также удачно подчеркивает, что персонажи эти вымышленные, возможно даже сказочные. Все повествование ведется писателем в виде летописи, отражающей как светлые, так и грустные стороны противоречивой русской жизни.
Проведенное исследование позволяет сделать некоторые выводы.
Перевод семантически наполненных фамилий может вызвать ряд трудностей. Так, наиболее популярным способом перевода таких фамилий являются транскрипция и транслитерация, но следует помнить, что пере-
327
водоведение является неточной наукой, где не всегда есть единственно верный вариант перевода. По этой причине в настоящей работе нами предложены свои варианты перевода «говорящих» имен собственных. Данный подход может быть расценен как альтернативный. Однако не стоит забывать о реципиенте, который формирует мнение о персонаже исходя из совокупности различных факторов, в том числе и из особенностей перевода его имени. Именно поэтому перед переводчиком ставится задача не только передать характер персонажа, но и воссоздать его имя таким образом, чтобы оно вызывало у читателя определенные ассоциации, которые бы соответствовали задуманным автором. Тогда, знакомясь с произведением другой, возможно ранее не известной ему, культуры иностранный читатель прочитает имя персонажа, которое будет уже само по себе иметь для него смысл. Появится возможность пофантазировать и предположить, почему автор нарек своего героя именно так. При диссонансе последующего образа героя с его именем (как это задумал Н.В. Гоголь в случае Плюшкина), реципиент будет иметь шанс поразмышлять над подобным противоречием.
Принимая во внимание все вышесказанное, следует заметить, что-предложенные нами варианты перевода не являются единственно правильными. Безусловно, подобный перевод имен собственных может вызвать определенные споры. Тем не менее, мы можем предположить, что современный читатель, встретив на страницах произведения такие необычные для своего языка, но все же понятные фамилии, как Tschilper, Verlockter, Hundeschnauze, Milchbrot, попытается интерпретировать замысел автора, посмотрит на героев с другой, до этого скрытой для него (в силу языковой преграды) стороны, создаст для себя более полную картину персонажа, воссоединив его образ, имя и поступки.
Список литературы
1. Белинский В.Г. Перевод сочинений Гоголя на французский язык. - [Эл. ресурс]: http://dugward.ru/library/belinsky/belinskiy_ perevod_sochineniy_gogolya.html (дата обращения: 27.06.2015).
2. Гоголь Н.В. Мертвые души. - М.: Народная книга, 2007. - 412 с.
3. Писарихина А. С. Проблема переводческой эквивалентности и безэквивалент-ности лексических единиц в переводах поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» на немецкий язык: дис. ... канд. филол. наук. - М., 2013. - 170 с.
4. Федоров А.В. Основы общей теории перевода. - 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Высш. школа, 1983. - 303 с.
5. Энциклопедии и словари. - [Эл. ресурс]: http://enc-dic.com (дата обращения: 16.07.2015).
6. Энциклопедия литературных героев. - [Эл. ресурс]: http://www.cyclopedia.ru/ 83/204/2645950.html (дата обращения: 03.08.2015).
7. Gogol, N. Die toten Seelen / aus dem Russischen von V. Bischitzky. - Dusseldorf: Artemis & Winkler, 2009. - 515 S.
328
