CC BY
39
почв были бы узаконены в одном и том же документе совместно с агролесомелиоративными мероприятиями на основе общего Кодекса о лесоаграрных ландшафтах. Такая постановка проблемы связана с тем, что с 2003 г. после передачи имеющихся полезащитных лесополос под юрисдикцию сельскохозяйственных предприятий все работы по уходу на них практически приостановились, что требует
серьезного пересмотра государством своих задач по этой проблеме в условиях продолжающегося глобального потепления климата. Первоочередные мероприятия в этом плане должны включать в себя государственную поддержку на бюджетной основе в проведении работ по внедрению системы адаптивно-ландшафтных систем земледелия на уровне землепользователей всех форм собственности.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ ОЦЕНКИ РОЛИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА И ГЛОБАЛЬНЫЕ
ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ВЫЗОВЫ
С.М. Пшихачев, к.э.н., доц. Кабардино-Балкарской государственной сельскохозяйственной академии им. В.М. Кокова
На современном этапе актуализируется проблема конкретизации роли сельского хозяйства в рамках поиска разумных решений в вопросах взаимоотношения человека и природы. Безусловно, объективным является свойство многофункциональности сельского хозяйства, в основе чего находятся экологические императивы, учет коих в практической деятельности является результирующим касательно оправданности вектора движения, будь то поле скромных размеров и малое фермерское хозяйство, группа однотипных хозяйств отдельного микрорайона или области, региональный агропри-родный ландшафт типа Черноземья России, или Великих равнин США, будь то аграрная сфера в рамках государства или межстрановое интегрированное сообщество типа Евросоюза или НАФТА.
В этом плане фундаментальным следует признать роль сельского хозяйства в обеспечении биодиверсификации в рамках поддержания экологического равновесия между отдельными элементами агроэкосистем, оценку эффективности встречных материальных потоков в рамках технологической взаимосвязи земледелия и животноводства, а также ряд других объективных взаимоувязок в рамках соотношения элементов агроэкосистем и природных ландшафтов.
Прежде чем перейти к рассмотрению альтернативных оценок роли сельского хозяйства в решении непреложных проблем кратко напомним о глобальных экологических вызовах, с которыми человечество столкнулось на рубеже начало третьего тысячелетия.
Аграрная практика прошлого века изобиловала в мире невиданными доселе техногенными нагрузками на природные и аграрные экосистемы. Экстенсивное ведение сельского хозяйства, существовавшее в первой половине столетия практически во всех странах, во второй половине - в большинстве развивающихся стран, сопровождалось крупномасштабным наступлением на лесные массивы, а также угнетением пашни и естественных пастбищных угодий. Наряду с этим, феномен второй половины XX века - это небывалые техногенные нагрузки в условиях тотального перехода на интенсивные технологии в развитых странах, а также в отдельных развивающихся странах в рамках зеленой революции, приведший к бесспорному обострению агроэкологических проблем.
Такой реальный ход событий обусловил снижение производительной способности плодородной земли на фоне усиления деградации почв. Так, доля деградированной посевной площади в мировом масштабе возросла с 10% в начале 1970-х гг. до трети в начале 1990-х гг. В свое время Междуна-
родный институт мировых ресурсов ООН осуществил Глобальную оценку деградации почв (Global Assessment of Soil Degradation - GLASOD), имевшую результаты: почвы с легкой формой эрозий - 750 млн га, умеренно подверженные эрозионным процессам - 910 млн га, высокоэродированные почвы составили - 300 млн га, и чрезвычайно деградированные, необратимо потерянные для сельскохозяйственного производства - 9 млн га. [1].
Вдобавок к ухудшению качества земельных ресурсов рост антропогенной нагрузки на единицу земли и систематическое отвлечение в условиях нарастающей урбанизации пашни из аграрного сектора также негативно влияют на аграрный потенциал.
Наряду с этим ирригационные системы, имевшие 32-кратный рост за последние два столетия, привели к засолению крупных масштабов посевных площадей и дефициту пресной воды и пере-выкачиванию грунтовых вод. Всего в мире площадь орошаемых земель, страдающих от засоления, составляет 47,7 млн га, или их пятая часть [2]. Ежегодный дефицит пресной воды составляет 163,6 млрд куб. м, в том числе по Индии - 104,0 млрд куб. м, Китаю - 30 млрд куб. м, США - 13,6 млрд куб. м. Рост потребности воды для орошения происходило на фоне сокращения лесных массивов, их интенсивной рубки и сведению. По данным FAO ареал размещения лесных массивов за прошлый век в мире сократился с 5 до 2,9 млрд га при росте посевных площадей [3].
Сокращение лесных массивов вызвано спросом на пиломатериалы, использованием в качестве топлива и трансформацией их в сельскохозяйственные угодья. Ежегодные потери лесных массивов в развивающихся странах ежегодно в 1990-х гг. - 13 млн га или темпы их сокращения в декаду - 6,5%, при одновременном ежегодном приращении площадей лесных массивов в развитых странах на 3,6 млн га, в основном за счет консервации сельскохозяйственных угодий и их трансформации под лесопосадку [4].
Оценивая в целом состояние основных природных ресурсов, на которых зиждется современное земледелие, следует сказать, что в начале 3-го тысячелетия, в глобальном масштабе зримо нарастает экологический кризис. Кратко отмеченные аспекты являют собой предмет исследований специалистов, ратующих за экологизацию глобальной экономики. Лидером в этом плане, бесспорно, следует признать Лестера Брауна, который замечает: «... Используя существующие технологии, мы в состоянии создать экоэкономику. Это задача экономически выполнима в том случае, если нам удастся заставит рынок называть истинную, полную цену товаров и услуг, которые мы покупаем.
Вопрос не в том - подчеркивает Браун -сколько стоит преобразование экономики, а в том, сколько нам придется заплатить, если мы не сможем провести такое преобразование» [5]. Затем он цитирует Эйнстейна Дале, который подчеркивал, что социализм погиб из-за того, что его цены не отражали экономическую реальность, а капитализм может погибнуть из-за того, что его цены не отражают реальность экологическую.
Лестер Браун ратует за реструктуризацию экономики, критикуя современную экономику как загрязняющую, губительную и саморазрушительную, видит выход на экоэкономику, гармонирующую с природной экосистемой, на путях радикальной перестройки ключевых отраслей энергетической, сырьевой и продовольственной. Так, в энергетическом секторе - переход от нефти, угля и природного газа к ветровой, солнечной и геотермальной энергии; в сырьевом - обеспечить перемены сообразно природным цепочкам по созданию новых безотходных систем, работающих по принципу замкнутого цикла в отличие от доминирующей линейной экономической модели, когда сырье проходит путь от шахты или леса до свалки.
«В продовольственном секторе - как считает Л. Браун - наибольшие изменения произойдут не в структуре производства, а в способе управления. Здесь первостепенная задача состоит в том, чтобы более рационально использовать природные богатства, в частности, стабилизировать уровень грунтовых вод за счет более эффективного использования воды и сохранить верхний слой почвы, изменив агротехнические приемы ведения хозяйства. И самое важное: нужно добиться того, чтобы постепенно повышалось плодородие почвы. Только тогда мы сможем избежать дальнейшего уничтожения лесов и расчистки земли под пашни для производства большего количества продовольствия» [6].
Полярную трактовку обозначенных проблем мы находим у Джулиана Саймона, который в жестком полемическом ключе в работе Неисчерпаемый ресурс предпринял попытку исследовать необоснованность экологического паникерства на предмет критического загрязнения окружающей среды современной технической цивилизацией, глобального дефицита энергетических ресурсов, а также роли сельского хозяйства в глобальной экономике.
Принято считать, что после опубликования первого издания приводимой работы в 1981 г. экологическими активистами Саймон Дж. был объявлен противником №1. После этого прошло более четверти века, проблемы, обозначенные в рамках поиска парадигмы развития, не теряют своей актуальности, напротив, заметно обострились. Красной нитью по книге Саймон проходит мысль о том, что всевозможные ресурсы становятся менее дефицитными, мир делается все чище, продуктов питания производится все больше, рост населения идет всем на пользу.
Рассмотрим ряд принципиальных моментов касательно роли сельского хозяйства и использования ресурсов по Саймону. Глава 3 его работы названа: «Могут ли запасы сырьевых ресурсов особенно энергетических, оказаться действительно бесконечными? Да!». Рассматривая в таком оптимистичном жанре с прямым ответом, вынесенным в название главы, Саймон с такой же откровенностью в полемике с алармистами проводит свою точку зрения и в резюме данной главы отмечает: «...Ни логика, ни история не дают основании для утвер-
ждения, что любой вид ресурсов «конечен», и, утверждая обратное, мы совершаем ошибку.
Я не говорю, что мир безгранично щедр. Я утверждаю - настаивает Саймон - только, что мир достаточно велик, чтобы уже при нынешнем состоянии знаний - даже без учета тех знаний, которые непременно добудут в будущем человеческое воображение и предприимчивость, - мы и наши потомки сможем распоряжаться производственными факторами таким образом, что будем совершенно обеспечены любыми видами сырья, причем цена его будет постоянно падать относительно других благ и величины нашего совокупного дохода» [7].
Касательно границ сельскохозяйственного производства Саймон считает, что даже при существующих технологиях, не используя методы, которые в экспериментальных условиях доказали возможность многократного повышения урожайности, мир способен прокормить любой мыслимый прирост населения.
При этом он напоминает, что в целях обеспечения роста потребления придется пойти на определенные вложения. Но в долгосрочной перспективе давление растущего населения ведет к сокращению издержек и улучшению снабжения продовольствием.
Логика аргументации Саймона такова: «в краткосрочной перспективе прирост населения и увеличение доходов делают ресурсы более дефицитными. Обострение проблем редкости ресурсов ведет к росту цен. Повышение цены подталкивает изобретателей и предпринимателей к поиску решений, и создают возможности для выхода из кризиса. Многие попытки оканчиваются неудачей. Но в свободном обществе выход всегда бывает найден. В долгосрочной перспективе мы оказываемся в лучшем положении, чем до возникновения проблемы. Иными словами, в конечном итоге цены оказываются ниже, чем до возникновения дефицита. Длительная история производства продуктов питания свидетельствует именно об этом» [8].
Саймон выделяет два ключевых фактора постоянного повышения урожайности: 1) наличие нового знания и образованных людей; 2) экономическая свобода. Об этих и других атрибутивных факторах экономического роста было известно еще давно до Саймона. Но, интересно другое. В рассуждениях Саймона на основе сравнения, что, с одной стороны, всего двести лет назад половину пищи американских индейцев давала охота, чтобы прокормить одного человека нужно было 2800 га или 28 квадратных километров земли; с другой - ныне с использованием гидропоники одной трети гектара достаточно для прокормления 500 или 1000 человек, т.е. производительность земли, если сравнивать с уровнем индейцев, выросла в миллион раз. [9] Свою позицию Саймон усиливает аргументами, что это не предел, поскольку здесь не приняты в расчет возможности генной инженерии и ряд других инновационных факторов, а также рекорды гидро-понических фабрик, подводя к важнейшему выводу: «Сегодня утверждение Мальтуса следовало бы перефразировать следующим образом: Растет ли население экспоненционально или нет, средства к существованию возрастает еще быстрее (во многом в силу роста населения). А наши возможности повышать прочие аспекты жизненного уровня, превышающие нужды жизнеобеспечения, растут с еще большей скоростью. И причина этого, прежде всего, в росте знаний» [10].
Несмотря на своеобразие подходов, изложенных в книге Саймона, по нашему мнению, следует признать легковесными утверждения типа: «... площадь пахотных земель не является ключевым фактором производства» [11], а также в качестве альтернативы алармистским утверждениям экологов, когда он отмечает: «Используя уже внедренную в производство технологию выращивания продуктов питания методами гидропоники при искусственном освещении, для прокормления всего населения мира достаточно территории, занимаемой штатом Массачусетс плюс Вермонт или Нидерландами плюс Ямайка. И даже это площадь может быть уменьшена в 10 или 100 раз, если использовать для гидропоники 10- или 100 -этажные здания» [11].
При таких выводах невольно возникают вопросы: «В каком порядке выстроиться в очередь населению остальной части Света за получением своих благ и пайков? Как на счет комплексного обустройства территорий? Куда подевались неустранимые объективные взаимосвязи в рамках экологического равновесия элементов агроэкосистем?».
Кратко резюмируя альтернативные подходы к оценке роли сельского хозяйства в современном мире следует сказать, что как технологический скачок, обеспечивающий производство основных продуктов питания по Джулиану Саймону, в особенности, мысленно представив их реализацию в обозримой перспективе в регионах Африки к югу от Сахары или Южной Азии, совершенно очевидно, что это остается благим пожеланием; в равной степени, как и по Лестеру Брауну мировая экономика, в том числе и аграрный сектор, в идеале структурно перестраиваются сообразно экологическим требованиям, при коем ТНК и национальные правительства синхронно обеспечивают радикальный переход к экологизированным методам хозяйствования; а равно, властные структуры, представители бизнеса, фермерства и просто рядовые граждане - 6,5 млрд. населения мира в одночасье сменят свои приоритеты, и будут строить свою жизнедеятельность лишь по четко выверенным экологически оправданным принципам, что также является трудно постижимым.
Но суровая реальность такова, что мы не сможем обойти императивно насущные проблемы экологизации аграрной сферы, поскольку при их игнорировании совершенно очевидно будет нарастать глобальный экологический кризис и плата за такой подход может оказаться трудно предсказуемой. Пока не пройдена точка невозврата надо безотлагательно решать эти проблемы на всех иерархических уровнях, последовательно, поэтапно, эволюционным путем, позволяющим с каждым шагом приближать те желанные методы хозяйствования, вписывающиеся в известную парадигму устойчивого развития.
Инвариантность данного тезиса подтверждается при рассмотрении тридцатого доклада О мировом развитии 2008, подготовленном специалистами Всемирного банка, посвященном сельскому хозяйству и его роли в развитии. В нем подчеркнуто, что предыдущий доклад касательно сельского хозяйства был издан четверть века назад. Лейтмотивом данного доклада является выполнение задачи провозглашенной в Декларации тысячелетия Цели в области развития, предусматривающей сокращение наполовину к 2015 году доли населения, страдающего от нищеты и голода. Следует отметить, что весьма призрачной выглядит выполнение обозна-
ченной цели на фоне нынешнего мирового финансового и продовольственного кризисов при подхлестывании этих процессов нареченной новой ролью сельского хозяйства - отвлечения серьезных объемов растениеводческой продукции на биотопливо.
Как известно, три четверти бедного населения развивающихся стран проживает в сельской местности, и для большинства этих людей основным источником доходов прямо или косвенно является сельское хозяйство. В данном докладе содержатся рекомендации правительствам и международному сообществу по вопросам разработки и реализации программ использования сельского хозяйства в интересах развития, способных изменить жизнь сотен миллионов бедных жителей сельских районов, что, бесспорно, актуализирует данное исследование.
В нем красной нитью проходит мысль о необходимости наращивания биопроизводственного потенциала в развивающихся странах, сгруппированных в три типа сельских хозяйств: 1) с типичной аграрной экономикой, где аграрный сектор дает 32% роста ВВП, в них занято 417 млн человек; 2) с переходной экономикой - в сельских районах проживает 2,2 млрд чел, но доля сельского хозяйства в росте ВВП составляет лишь 7%, притом, что 79% бедных живет на селе; 3) урбанизированные страны, где на долю сельского хозяйства приходится лишь 5% прироста ВВП, в сельских районах проживает 255 млн человек и сосредоточено 39% бедного населения.
Проанализировав производительность сельского хозяйства, многообразие форм и факторы неопределенности специалисты Всемирного банка ставят вопрос: «Что же в итоге - еще более неясное будущее?», на что пытаются ответить следующим образом: «Будущие тенденции могут усугубиться, если возникнет несколько неблагоприятных ситуаций. Высокие цены на энергоносители в сочетании с ростом производства биотоплива из продовольственных культур могут привести к существенному росту цен на продовольственные культуры через воздействие, как на спрос, так и на предложение. Глобальное потепление может наступить быстрее, чем ожидалось, и обострить нехватку воды, что приведет к снижению урожая в условиях орошаемого земледелия и повышению риска в богарных районах. Быстрый рост доходов в азиатских странах с ограниченными земельными и водными ресурсами может привести к резкому подъему продовольственного импорта, что в сочетании с повышением цен на энергоносители и удобрения вызовет рост цен на продовольствие. Или все эти три явления могут происходит одновременно - выделено нами - С.П.» [12].
На самом деле упомянутые в процитированном докладе явления не только могут происходит, как это ненавязчиво падают специалисты Всемирного банка, а происходят в жестких тонах, более того, проявляются в условиях экологического кризиса, отягощенного мировых финансовым и продовольственным кризисами, очерчивая взаимозависимость между бедностью, продовольственной безопасностью и эколого-экономической устойчивостью.
В другом программном документе, ориентированном в будущее- докладе ГАО о перспективах развития мирового сельского хозяйства на 2015/2030 гг. четко проводится мысль об императивном характере перехода на вектор устойчивого сельского развития, решения проблем преодоления
бедности и обеспечения продовольственной безопасности на фоне экологического равновесия агроэкосистем и природных экосистем. Именно в решении этих проблем на путях реализации уникальной роли сельского хозяйства за счет материального воплощения реальных процессов биодиверсификации и многофункционального развития предполагается выход из порочного круга сельской бедности и деградации ресурсов [13].
В этом плане в российском сельском хозяйстве все еще отсутствуют радикальные перемены, хотя механизм активизации аграрной политики на путях реализации федерального закона «О развитии сельского хозяйства» и Госпрограммы на 2008 -2012 гг. предусматривает приоритетное решение проблем сельского развития и экологизации аграрной сферы. Но, к сожалению, реальная аграрная практика в РФ еще далека от эффективного решения императивных проблем.
Меры, принимаемые по восстановлению плодородия почвы, представляют еще мизер к тому, что необходимо осуществить. На сегодня совершенно очевидно, что практическое обеспечение безопасности страны и продовольственной независимости остается проблематичной, если не будет решен вопрос сокращения плодородия земли. Согласно данным ученых наибольшую опасность представляет эрозия сельскохозяйственных земель. Доля эрозийно опасных угодий в РФ достигает 58,6% (в том числе пахотных - 41%) [14].
Ежегодные потери гумуса на пашне оцениваются в 0,6 - 0,7 т/га (до 1 т/га - на черноземах), а в целом по РФ - 80 млн т. Для обеспечения воспроизводства гумуса в пахотных почвах страны потребность в органических удобрениях составляет примерно 840 млн т в год. Однако даже при полном использовании всех побочных ресурсов животноводства РФ потребность в органических удобрениях может быть удовлетворена лишь на 17%. При сохранении такого низкого уровня внесения органики плодородие почв в дальнейшем будет интенсивно снижаться, что может привести к неблагоприятным последствиям, связанным с деградацией наиболее ценных земель [14].
В порядке резюме отметим, что в России есть все необходимое и достаточное для решения импе-
ративных проблем перехода на вектор устойчивого сельского развития при доброй воле властных структур и соответствующей мотивации земледельцев, необходимо активизировать работу по расширению биологической емкости агроландшафтов на основе освоения адаптивно-ландшафтных систем земледелия, стимулирования рационального использования сельхозугодий и обеспечения поддержания жизнеспособности сельского сообщества; сохранение сельских территорий; поощрение долговременной устойчивой экологически оправданной системы хозяйствования.
Источники
1. World Resources Institute, 1992. World Resources 1992-93: A Guide to the Global Environment, Oxford University Press, New York.
2. Pillar of Sand. Can The Irrigation Miracle Last? Sandra Pos-tel. 1999. WW-Norton & Company. New York. London, p. 93.
3. FAO, Forest Resources Assessment. 2000, op. Cit. Note 7.
World forested area from Matthews et al., op. cit. note 4,
pp.3, 16; World cropland from FAO, op. cit. note 3.
4. FAO, Agriculture: Towards 2015/30, Technical Interim Report. Geneva: Economic and Social Department, April 2000.
5. Lester R. Brown. Eco-Economy. Building an Economy for the Earth. Earth Policy Institute. W.W. Norton & Company. 2001, p. 23.
6. Lester R. Brown. Eco-Economy. p. 83.
7. Саймон Дж. Неисчерпаемый ресурс. Перевод с англ. -
Челябинск: Социум, 2009, с. 100. Julian L. Simon. The Ultimate Resource. Prinston University Press, 1981. Julian L. Simon. The Ultimate Resource 2. Prinston University Press, 1996.
8. Там же. С. 131-132.
9. Там же. С. 136.
10. Там же. С. 140.
11. Там же. С. 167.
12. Доклад о мировом развитии 2008. Сельское хозяйство на службе развития. Всемирный банк. - М.: Изд-во «Весь Мир», 2008, с. 75. World Development Report 2008. Agriculture for Development. The International Bank for Reconstruction and Development / The World Bank. Washington, D.C., 2007.
13. World Agriculture: Towards 2015/2030. An FAO Perspective.
Edited by J. Bruinsma, Earthscan, 2003.
14. Ушачев И., Югай А. Сельскохозяйственные угодья Рос-
сии: состояние, проблемы и пути решения// АПК: Экономика и Управление, 2008. - № 10. - С. 12-13.
1.8. Сельское хозяйство и адаптация к изменениям климата
РАЗРАБОТКА РЕГИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ, АДАПТИРОВАННЫХ К ПОСЛЕДСТВИЯМ КЛИМАТИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ
И.А. Романенко, д.э.н., гл. науч. сотр. Всероссийского института аграрных проблем и информатики им. А.А. Никонова
Оценка последствий структурных изменений, происходящих в агро-экосистемах, требует учета такого существенного фактора как изменение климата. Урожайность сельскохозяйственных культур по-разному реагирует на изменение климата. Это зависит от вида сельскохозяйственных культур, мехсостава и других качественных характеристик почвы, уровня содержания в ней питательных веществ и др. По мнению экспертов, со средним уровнем достоверности можно утверждать, что сущность возможных климатических изменений в России на ближайшие десятилетия заключается в повышении температуры воздуха
на 2-3 градуса. В результате, урожайности основных культур умеренного пояса увеличатся. Дальнейшее повышение температуры может привести к негативным последствиям. Это приведет к снижению уровня атмосферного увлажнения, что осложнит условия ведения земледелия в большинстве зернопроизводящих регионах страны и скажется на качестве почв за счет увеличения потерь гумуса. В южных районах, где некоторые культуры уже находятся на пределе устойчивости к повышению температуры, урожайность снизится, особенно при отсутствии орошения [1]. Соответствующие модельные расчеты, проведенные некоторыми
