CC BY
6
9. TpaxmenOepe H. M., Tuhuhuh B. A., Toaokuh B. A. // BCCTH. AMH. - 1991. - № 2. - C. 5-12.
10. Aging and Work Capacity // Report of World Health Organization (WHO) Study Group WHO Technical Report Series 835. - Geneva, 1993.
11. Camerino D. // Medd. Lavoro. - 2000. - Vol. 91, N 4.
- P. 326-333.
12. Campanelli L. // Occup. Med. - 1990. - Vol. 5, N 4.
- P. 817-826.
13. Chan G. C., Koh D. S. // Ann. Acad. Med. Singapore.
- 1997. - Vol. 26, N 6. - P. 781-786.
14. Gather G. R., Raynor W. R., Farrol F. M. // Am. J. Clin. Nutr. - 1984. - Vol. 40, N 5. - P. 1078-1089.
15. Karazman R., Kloimuller !., Geissler H., Karaynan-Morawelz /. // Exp. Aging Res. - 1999. - Vol. 25, N 4.
- P. 313-323.
16. Murray-Bruce D. // Occup. Med. - 2000. - Vol. 50, N 7. - P. 471-472.
17. Wegman D. H. // Ibid. - 1999. - Vol. 14, N 3. -P. 537-557.
nocrynnju 08.04.02
Summary. Due to the fact that a lot of pre-pension and pension-aged individuals are engaged in chemical industry, the age-specific features of lipid peroxidation (LPO) and anti-oxidative defense (AOD) were studied in an experiment on animals exposed to toluylene diisocyanate (TDI) at the levels of MAC and 1/2 MAC. The experimental findings support that decreased LPO and suppressed AOD occur with age, which lower the efficiency of detoxification of chemicals in the body. A wave-shaped pattern of changes has been revealed in these systems in old (8.5-month) animals. At the beginning of exposure to TDI (within the first 2 weeks), there was an increase in LPO and AOD, then a reduction in their activity. Long-term exposure may bring about an impairment of adaptive mechanisms, which is suggested by the parameters characterizing the state of LPO and AOD after a loading test. The findings are indicative of the necessity of monitoring and correcting these parameters in old workers who are in contact with chemicals.
С Ю. Е. РАЗ ВОДО ВС К И Й, С. А. ЛЯЛИ КОВ, 2003 УДК <13.81:312.2
Ю. Е. Разводовский, С. А. Ляликов
АЛКОГОЛЬ И СМЕРТНОСТЬ - ПОПУЛЯЦИОННЫЙ УРОВЕНЬ ВЗАИМОСВЯЗИ
Государственный медицинский университет, Гродно, Беларусь
Хорошо известно, что злоупотребление алкоголем приводит к неблагоприятным последствиям для здоровья. Установлена четкая взаимосвязь между общим уровнем потребления алкоголя населением и смертностью в результате алкоголизма и алкогольных психозов, цирроза печени и панкреатита [2]. Такая взаимосвязь существует и в отношении смертности в результате травм и несчастных случаев, убийств и самоубийств [3]. Уровень общей смертности (от всех причин) отражает состояние здоровья населения и, кроме того, может отражать спектр медицинских и социальных проблем, вызванных злоупотреблением алкоголя. Согласно данным литературы [5|, вклад алкоголя в общую смертность составляет 8—10%. В многочисленных исследованиях показана достоверная позитивная взаимосвязь между уровнем общей смертности и уровнем потребления алкоголя надушу населения [7]. При этом установлено, что повышение уровня потребления алкоголя на 1 л приводит к росту уровня общей смертности на 1—3% [4].
Опыт показывает, что уровень алкогольных проблем поддается регулированию с помощью политических мероприятий. Существует много примеров, когда в различных странах ограничение доступности алкоголя сопровождалось резким снижением его потребления и соответственно снижением уровня связанных с ним проблем |6]. А когда доступность алкоголя повышалась, то потребление возвращалось к прежнему уровню либо превосходило его, а уровень проблем возрастал. Национальная антиалкогольная компания, начатая в мае 1985 г. в бывшем СССР, была направлена на сокращение потребления водки, а также крепленых вин низкого качества. Резкое сокращение потребления алкоголя на 55% сопровождалось снижением общей смертности на 10%, смертности в результате несчастных случаев, отравлений и травм на 37%. Смертность в результате алкоголизма, алкогольных психозов и отравлений алкоголем снизилась в 2,5 раза [1]. К негативным результатам ограничительной политики относят увеличение количества отравлений различными токсическими субстанциями, а также рост потребления самодельных алкогольных напитков. Оценки этого эксперимента неоднозначны. Интерпретация результатов этой компании затруднена еще и тем, что уровень потребления алкоголя в различных регионах Советского Союза сильно различался. Беларусь до 1992 г.
входила в состав СССР и относилась к регионам с наиболее высоким уровнем потребления алкоголя на душу населения. В связи с этим представляются интересными результаты антиалкогольной компании в этой республике. В настоящей статье анализируется динамика уровня общей смертности, а также уровня потребления алкоголя в Беларуси в период с 1975 по 1999 г. Этот период условно можно разделить на три этапа. Первый этап с 1975 по 1984 г. предшествовал антиалкогольной компании. Второй этап длился с 1985 по 1988 г. и соответствовал периоду антиалкогольной компании. Третий этап длился с 1989 по 1999 г. и характеризовался отходом от ограничительной политики и стихийностью алкогольного рынка. Либерализация общества сопровождалась либерализацией отношения государства к алкоголю. Отсутствие государственного контроля над производством и распространением алкоголя по существу означало отсутствие алкогольной политики.
Данные уровня потребления алкоголя и уровня различных видов смертности взяты из ежегодных отчетов Министерства статистики и анализа Республики Беларусь за период с 1975 по 1999 г. Уровень потребления алкоголя на душу населения рассчитывали на основе статистики продаж алкоголя, деленной на все население, и представлен в литрах абсолютного алкоголя. Диагностические рубрики соответствуют Международной классификации болезней 9-го пересмотра (МКБ-9). Анализировали уровни общей смертности, смертности в результате травм и несчастных случаев, дорожно-транспортных происшествий, в результате отравления алкоголем, цирроза печени, панкреатита, алкоголизма и алкогольных психозов, уровни убийств и самоубийств; объем потребления на душу населения водки, вина и пива, а также общий уровень потребления алкоголя. Статистическую обработку данных производили с помощью программного пакета "Статистика".
Динамика уровня общей смертности, а также уровня потребления водки на душу населения представлена на рис. 1. Обращает на себя внимание тот факт, что кривые уровня общей смертности и уровня потребления водки на душу населения практически параллельны. Рост уровня общей смертности наблюдался практически на всем протяжении рассматриваемого периода. Некоторое снижение этого показателя наблюдалось в периоды с 1980 по 1982 г. и с 1985 по 1988 г., что, очевидно, было связано со снижением уров-
1975 : /979 1 гэвз 5 1987 ¡391 ГЭ95 \ ГЭ99 1977 /38! /985 /989 /993 /997
Рис. 1. Динамика уровня обшей смертности, а также уровня потребления водки на душу населения.
По оси абсцисс — годы, но оси ординат: слева — объем продажи водки, справа — общая смертность на 1000 населения; 1 — смертность, 2 —
водка.
ня потребления алкоголя. Динамика потребления различных видов алкогольных напитков представлена на рис. 2. Очевидно, что колебания уровня потребления алкоголя определялись алкогольной политикой государства. Ограничительные мероприятия сопровождались резким снижением уровня потребления алкоголя, и, наоборот, отход от рест-риктивной политики привел к его росту.
Результаты корреляционного анализа свидетельствуют, что показатель обшей смертности достоверно положительно коррелирует с показателем потребления водки на душу населения и отрицательно — с уровнем потребления вина и пива на душу населения (табл. 1).
При факторном анализе в один фактор с показателем общей смертности вошел уровень потребления водки, а также такие причины смертности, как несчастные случаи, убийства, самоубийства, смертность в результате отравления алкоголем, вследствие цирроза печени, а также вследствие алкоголизма и алкогольных психозов (табл. 2). Показатели уровней потребления вина и пива попали в другой фактор. Смертность вследствие панкреатита и в результате транспортных аварий попали соответственно в третий и четвертый факторы. Таким образом, обшая смертность и уровень потребления водки сгруппировались в фактор, не коррелирующий с фактором, включившим уровень потребления вина и пива.
Очень наглядно иллюстрируют характер взаимоотношения между уровнем потребления различных видов алко-
О
/973 /977 1973 /381 /383 /385 /387 ХЗвЭ /331 /333 /335 /337 /ЭЗЗ
Рис. 2. Динамика уровня потребления различных видов алкогольных напитков (в пересчете на абсолютный алкоголь) в Республике Беларусь в период с 1975 по 1999 г.
По оси абсцисс — годы, по оси ординат — объем продажи алкогольны* напитков в литрах на душу населения в пересчете на абсолютный алкоголь; / — общий уровень потребления алкоголя, 2— уровень потребления водки, 3 — уровень потребления вина, 4 — уровень потребления пива.
^о-о-^-^-о-о-^сД /
Х.-о-<т* -
Таблица I
Корреляционные связи между показателем общей смертности и уровнем потребления различных видов алкогольных напитков
Показатель
Волка
Вино
Пиво
Алкоголь
Г р
0,869 < 0,0001
-0,596 < 0,002
-0,575 < 0,003
-0,166 < 0,5
Примечание, г — коэффициент корреляции Пирсона, р — уровень его достоверности.
гольных напитков и показателем общей смертности и ее структуры результаты кластерного анализа (рис. 3). В качестве меры расстояния в анализе использована величина, равная 1 (коэффициент корреляции Пирсона). Таким образом, наиболее связанные показатели (обшая смертность, смертность в результате несчастных случаев, убийств, отравлений алкоголем, суицидов и уровень потребления водки) оказались в одном кластере. Далее к этому кластеру последовательно добавились такие переменные, как смертность вследствие цирроза печени, алкоголизма и алкогольных психозов, панкреатита и транспортных аварий. Переменные, характеризующие уровни потребления вина и пива, образовали совершенно автономный кластер, практически не связанный с первым (мера расстояния равна 0,9).
Учитывая результаты факторного анализа для построения модели, отражающей связь между общей смертностью и уровнем потребления алкоголя, мы использовали только уровень потребления водки. Так как коэффициент корреляции между этим показателем и смертностью близок к 1, мы воспользовались линейной регрессионной моделью. Уравнение регрессии, полученное в результате, описывало почти 75% обшей дисперсии показателя смертности (Л2 = 0,743) и отличалось высокой достоверностью (р < 0,00001), а ошибка оценки составила всего 0,843, что составляет 7,8% средней величины зависимой переменной. Регрессионные коэффициенты также высоко достоверны (р < 0,000001 для каждого).
Анализ остатков подтверждает адекватность полученной модели (рис. 4). Остатки равномерно распределены вокруг области предполагаемых нормальных значений и не превышают |-1,3а... + 1,5а|.
Таким образом, оптимально связь изученных показателей описывается простой линейной регрессионной моделью вида:
У = В0 + В,х,
где В0 = 6,271765, 5, = 1,252277.
Естественно предположить, что на каком-то этапе рост уровня потребления водки практически прекратится (т. е. произойдет "насыщение водкой", кривая уровня потребления водки примет горизонтальное направление), и этот показатель перестанет влиять на уровень общей смертности. В связи с этим построена логарифмическая модель, в кото-
Таблица 2
Распределение изучаемых показателей при факторном анализе
Показатели Фактор 1 Фактор 2 Фактор 3 Фактор 4
Общая смертность 0.894 -0,355 0,096 0.104
Несчастные случаи 0,966 -0,173 0,114 0,109
Убийства 0,896 -0,405 0,009 0,110
Транспортные аварии 0,252 -0,456 0,072 0,828
Суициды 0,946 0,062 0,037 -0,146
Отравления алкоголем 0,971 -0,179 0,050 -0.008
Алкоголизм и психозы 0,814 0,161 -0,492 0,154
Цирроз печени 0,880 0,238 0,116 0,127
Панкреатит 0,518 0,256 0,776 0,126
Водка 0,818 -0,413 0,201 0,046
Вино -0,213 0,874 0,033 -0,213
Пиво -0.344 0,866 0,153 -0,127
1,0 0,8 0,6 о,4 0,2 О
ш
2 3 4 5 6 7 8 9 Ю 11 12
Рис. 3. Группировка в кластеры показателей общей смертности, а также ее структуры и уровней потребления различных видов алкогольных напитков.
По оси абсцисс — причины смертности, I — пиво, 2 — вино, 3— аварии, 4 — панкреатит. 5 — психозы, 6 — цирроз, 7— суициды, 8— водка, 9 — убийства, 10 — отравления, II — несчастные случаи, 12 — смертность; по оси ординат — расстояния между центрами кластеров.
рой показатель смертности (Л/) описывается функцией насыщения (¿л(5), где 5 — объем продажи водки):
Л/ = В0 + Я,
Оказалось, что все характеристики логарифмической модели хуже, чем линейной. Так, для нее Л2 = 0,698, а ошибка оценки составила 0,914.
Таким образом, линейная модель лучше описывает взаимосвязь между общей смертностью и уровнем потребления водки. Следовательно, с ростом уровня потребления водки можно прогнозировать дальнейший рост смертности. Опишем это с помощью коэффициента эластичности (Э), в обшем виде рассчитываемого по формуле:
Э = у\(х/у).
Для построенной линейной модели коэффициент эластичности смертности по уровню потребления водки можно рассчитать следующим образом:
Э = 5,^ = 0,419.
Иными словами, при увеличении потребления водки на 1% прогнозируется увеличение смертности на 0,42%.
Представляет определенный интерес вопрос о том, имеет ли уровень потребления водки кумулятивный эффект или связь между этим показателем и уровнем обшей смертности ограничивается текущим годом. Результаты АШМА-модели свидетельствуют, что коэффициент регрессии достоверен только на нулевом лаге (р < 0,05). Это значит, что на уровень смертности оказывает влияние только актуальный уровень потребления водки.
2.S 1.5 0,5 -0,5 -1,5 -2,5
_1_
J_
-1,6 -1,2 -0.8 -0,4 О 0,4 0,8 1,2 1,6 Рис. 4. Анализ распределения остатков.
По оси абсцисс — величина остатков, по оси ординат — ожидаемые нормальные значения.
Таким образом, результаты настоящего исследования свидетельствуют, что уровень общей смертности в большей степени ассоциирован с уровнем потребления крепких спиртных напитков (водки), чем с уровнем совокупного потребления алкоголя. Из этого следует вывод, что на уровень смертности влияет структура потребления алкоголя. Рост уровня потребления крепких алкогольных напитков ведет к повышению смертности вследствие как острых причин (отравлений алкоголем, убийств, транспортных аварий), так и хронических (цирроза печени, панкреатита, алкоголизма и алкогольных психозов). Результаты настоящего исследования подтверждают целесообразность проведения политики, направленной на переориентирование потребителей алкогольной продукции с крепких алкогольных напитков на более легкие.
Литература
1. Авербах Я., Шамота А. // Вопр. наркол. — 1992. — № 2. - Р. 32-37.
2. Вгиип К., Edwards (?., Lumio М. et al. Alcohol Control Policies in Public Health Perspective. The Finnish Foundation for Alcohol Studies. — Helsinki, 1975.
3. Alcohol Policy and the Public Good / Ed. G. Edwards.
- Oxford, 1994.
4. Harkin A., Anderson P., Lehto J. Alcohol in Europe — A Health Perspective. — Copenhagen, 1995.
5. Makela K. // Res. Advanc. Alcohol Drug Probl. - 1978.
- Vol. 4. - P. 303-348.
6. Norstrom T. // Br. J. Addict. - 1987. - Vol. 82. -P. 633-641.
7. Skog О. // Alcohol and Drugs: the Norwegian Experience. - Oslo, 1984. - P. 47-69.
Поступила 02.04.02
Методология и практика социально-гигиенического мониторинга
С КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ. 2003 УДК б 14.72:616.921.5-053.2
Ф. Ф. Даутов, Н. Н. Шамсияров, Р. Ф. Хакимова
ВЛИЯНИЕ ЗАГРЯЗНЕННОГО АТМОСФЕРНОГО ВОЗДУХА И ЗАБОЛЕВАЕМОСТЬ ДЕТЕЙ ОСТРЫМИ РЕСПИРАТОРНЫМИ ВИРУСНЫМИ ИНФЕКЦИЯМИ
Казанская государственная медицинская академия — образовательное учреждение дополнительного профессионального образования
Все явления в природе и обществе находятся во взаимосвязи. Существуют две формы связи: функциональная и корреляционная. Функциональная связь означает строгую зависимость явлений и более свойственна неживой природе. Корреляционная связь означает, что изме-
нение какого-либо признака связано главным образом (но не исключительно) с изменениями другого признака.
Наличие связи между изучаемыми явлениями может быть обнаружено уже на основании параллельного изменения статистических рядов. Так, при изучении уровней
