CC BY
317
1.6. АЛГОРИТМ ПОДГОТОВКИ АГРАРНОЙ РЕФОРМЫ 1861 ГОДА
Захаров Василий Иванович, кандидат исторических наук, доцент кафедры дореволюционной отечественной истории, археологии и этнографии МГУ имени Н.П. Огарева.
yulenkam@mail.ru
Аннотация: В статье анализируется процесс подготовки юридической базы аграрной реформы 1861 года. Деятельность центральных и местных учреждений, созданных для реализации этой задачи, рассматривается в хронологической последовательности. Дается анализ основных законодательных актов.
Ключевые слова: Александр II, Секретный комитет, Редакционные комиссии, проекты, земельные наделы, выкуп, исполнительные учреждения.
THE SEQUENCE OF THE AGRARIAV REFORM (1861) FORMATION
Zaharov Vasiliy Ivanovich, candidate of historical sciences, Associate professor of the Prerevolutionary State History, Archeology and Ethnography Department of the Mordovian State University.
yulenkam@mail.ru
Annotation: This article gives the analysis of the process of juridical basis formation for the agrarian reform (1861). The activity of central and local institutions for realization of this mission is regarding in chronological sequence. The analysis of basic legislative acts is also regarding.
Keywords: Alexander II, the Secret Committee, Editorial Commission, the projects, the plots of land, ransom, the executive institutions.
К середине XIX в. кризис феодальнокрепостнической системы в России достиг наивысшей точки. Крымская война (1853 - 1856 гг.) до крайности обострила все противоречия и вынудила правительство Александра II приступить к радикальным реформам, которые должны были коснуться всех сфер жизни общества и способствовать модернизации страны.
Центральной проблемой того времени была проблема отмены крепостного права. Этот вопрос неоднократно поднимался в правительственных кругах начиная со второй половины XVIII в., однако дальше отдельных указов, несколько смягчавших крепостнический гнет, дело не продвинулось.
Только в марте 1856 г. император Александр Николаевич в своей речи перед московскими предводителями дворянства открыто заявил о необходимости ликвидации крепостнических отношений. Он сказал: «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо, и вы можете сказать это всем...; но чувства, враждебные между крестьянами и их помещиками, к несчастью, существуют, и от этого было уже несколько случаев неповиновения помещикам. Я убежден, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и вы одного мнения со мною, следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу»1.
Здесь необходимо отметить, что реформаторский путь развития тем и отличается от революционного, что реформы всегда проводятся «сверху», т.е. правительством, использующим для этого государственный аппарат, прежде всего его исполнительные учреждения. При этом значительная роль принадлежит главе государства, в данном случае - императору. По его распоряжению в январе 1857 г. начал свою работу «Секретный по крестьянскому делу комитет», в котором он являлся председателем.
В состав комитета вошли известные государственные и политические деятели, проявившие себя в предшествующее царствование: граф А.Ф. Орлов, друг
1 Голос минувшего. - 1916. - № 5-6.
Николая I, решительно действовавший против мятежных декабристов, сменивший А. Х. Бенкендорфа на его посту шефа жандармов и начальника III отделения. Он являлся владельцем 170 тыс. десятин земли и десятков тысяч крепостных.
Министр императорского двора В. Ф. Адлерберг, начавший свою карьеру в следственной комиссии по делу декабристов. Его жена была владелицей полутора тысяч крепостных крестьян.
Граф Д. Н. Блудов - профессиональный юрист, председатель департамента законов
Государственного совета.
Князь П. П. Гагарин - крупный помещик, член Государственного совета, дослужившийся до поста председателя Комитета министров.
Князь В. А. Долгоруков - крепостник, консерватор, занявший после смерти А. Ф. Орлова должность шефа жандармов.
Барон М. А. Корф - один из идеологов николаевской реакции.
Генерал-адъютант Я. И. Ростовцев - главный начальник военно-учебных заведений, член Государственного совета и Комитета министров, любимец Александра II.
Министр внутренних дел - С. С. Ланской.
Министр государственных имуществ - М. Н. Муравьев.
Министр юстиции - граф В. Н. Панин.
Несколько позднее в состав Комитета был включен великий князь Константин Николаевич, человек незаурядный, решительный, уверенный в
необходимости отмены крепостного права2.
В июле 1857 г. в недрах министерства внутренних дел, при активной роли товарища министра -
А.И. Левшина был составлен первый, приблизительный проект крестьянской реформы.
С. С. Ланской представил его в Секретный комитет. Суть проекта заключалась в том, что крестьяне должны были получить личную свободу и усадебные
2 Литвак Б.Г. Переворот 1861 г. в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива / Б. Г. Литвак. - М.: Политиздат, 1991. - 302 с.
наделы (за выкуп в рассрочку на 10 - 15 лет). Полевые наделы оставались собственностью помещиков, но крестьяне становились их пользователями за прежние повинности (барщина или оброк). Для более конкретной разработки реформы и с целью наиболее полного соблюдения интересов поместного дворянства предлагалось создать в каждой губернии дворянские комитеты.
В сентябре 1857 г. с неожиданной инициативой выступило дворянство Виленской, Гродненской и Ковенской губерний. Помещики заявили, что они согласны безвозмездно освободить крестьян при условии сохранения земельного фонда в их (помещиков) собственности.
Генерал-губернатор В. И. Назимов сообщил об этом министру внутренних дел, а тот императору, с дополнением о необходимости создания губернских дворянских комитетов, оставив за Секретным комитетом функции координации и разработки «основных начал» реформы.
Эти предложения в виде «записок» обсуждались на заседании Комитета 9, 16 и 18 ноября. 20 ноября императором были утверждены следующие документы: «Общие начала для устройства быта крестьян», «О составе губернских комитетов и
центральной комиссии» и «О занятиях губернских комитетов и центральной комиссии».
В последнем документе, в частности, говорилось о том, что председателями губернских дворянских комитетов должны стать губернские предводители дворянства, а членами - по одному выборному землевладельцу от каждого уезда и двух, назначаемых губернатором. Итого 3 человека от каждого уезда. Кроме этих документов был утвержден также «Рескрипт» (инструкция) В. И. Назимову и «Дополнительные отношения к высочайшему рескрипту». Эти документы были разосланы всем губернаторам и опубликованы в печати. Из них следовало, что крепостное право должно быть отменено, что крестьяне должны будут выкупать усадебные наделы, а полевыми наделами пользоваться за выполнение барщины или уплату оброка. Помещикам предоставлялось право вотчинной полиции, т.е. общего надзора за крестьянами. Губернские дворянские комитеты должны были разработать дополнительные, более конкретные предложения по каждой губернии с учетом местных особенностей. Таким образом дело подготовки реформы стало достоянием гласности, и Секретный комитет был переименован (февраль 1858 г.) в «Главный по крестьянскому делу Комитет». Примечателен тот факт, что правительство на этот раз не пошло обычным бюрократическим путем, рассылая указы и предписания из столицы, а привлекло уездных землевладельцев, более всего заинтересованных в результатах реформ. Среди них были люди различных состояний. Количество земли и крестьян в поместьях варьировалось в широких пределах, и примирить их интересы было непросто. Поэтому правительство и представило им возможность самим решить эту проблему. Губернские дворянские комитеты были сформированы к концу 1858 г. в 45-и губерниях европейской части России.
Именной императорский указ от 5 декабря 1858 г. предписывал им при составлении проектов руководствоваться следующими обязательными условиями:
1. Крестьяне должны получить личную свободу и мирское (общинное) самоуправление, причем помещик должен теперь иметь дело не с отдельным крестьянином, а с миром в целом.
2. «Мир отвечает круговою порукою за каждого из своих членов по отправлению повинностей казенных и помещичьих»3.
3. При освобождении крестьяне должны были обязательно получить землю и стать ее собственниками, но не сразу, а постепенно и через выкуп.
4. Разрешалась свободная купля-продажа незаселенных земель лицами всех сословий.
Первая реакция большинства помещиков-крепостников по отношению к реформе была откровенно враждебной. «Первоначальное
раздражение дворянства было обращено на всех тех, кого они разумели под именем правительства, но потом оно перешло на так называемую «петербургскую бюрократию», а затем и на то либеральное меньшинство дворянского сословия, которое было обвиняемо враждебным освобождению большинством в революционных стремлениях и клеймилось прозванием красных»
В губернских комитетах развернулась ожесточенная борьба между либералами и консерваторами, между мелкопоместными и крупными землевладельцами, владельцами барщинных и оброчных имений, но все они стремились «добиться такого толкования основ освобождения, которое было бы наиболее благополучным для них.
Не должно быть сомнений, - считает Б. Г. Литвак, - что царь хотел того же, но при выборе между эгоистическими интересами помещиков и государственными интересами он оказался на стороне последних».
В ходе подготовки реформы было изменено положение о формировании губернских комитетов: на уездных дворянских собраниях избиралось по три представителя от местных землевладельцев и два человека назначались губернатором. Для разработки проектов отводился срок в шесть месяцев.
Тем временем помещики предприняли настоящий натиск на крестьянское землевладение и землепользование: крестьян переводили в категорию дворовых, сдавали в рекруты вне зачета, переселяли на худшие земли и, наконец, просто отпускали на волю, но без земельных наделов. Рядом указов правительство было вынуждено строго ограничить этот произвол.
Проекты, подготовленные губернскими комитетами, поступали в Главный комитет, при котором 17 февраля 1859 г. императорским повелением были учреждены «Редакционные комиссии для составления общего положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости». Одна из этих комиссий была сформирована из представителей заинтересованных министерств и ведомств в количестве 17 человек, а вторая - из 22-х членов-экспертов, приглашенных из разных местностей России.
Все члены комиссий «обладали важным качеством -компетентностью, профессиональным подходом к сути
3 Сборник правительственных распоряжений по устройству быта крестьян, вышедших из крепостной зависимости. СПб., 1861. - Т.1. - 719 с.
4 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? Полн. собр. соч., Т.1. - С. 125-346.
предстоящей им работы»5. Общее руководство возлагалось на Я. И. Ростовцева, а затем на
В.И. Панина. Право окончательных решений
оставалось за императором.
Очень важен сам факт привлечения независимых экспертов к решению важнейшей государственной проблемы. Ничего подобного ранее не было.
В первую комиссию вошли такие известные
государственные деятели, как С.М. Жуковский, Я.А. Соловьев, Н.А. Милютин (который стал самым активным и деятельным реформатором этого периода), А.К. Гирс, Н.П. Семенов, М.Н. Любощанский, А.П. Заболоцкий-Десятовский, К.И. Демонтович и др.
«. Это была интеллектуальная элита петербургской бюрократии, группа ярких личностей, которую русское общество могло выдвинуть в переломный момент истории страны». Г. Литвак первым в исторической литературе отметил, что «Ростовцеву удалось собрать цвет петербургской бюрократии. Ее «коллективный портрет» не укладывается в наши обычные представления о высшем чиновничестве. Пора без догматических шор посмотреть на эту плеяду государственных чиновников, которые, хотя и выполняли волю господствующего класса, вместе с тем с блеском осуществляли общенациональную задачу преобразований в стране».
Среди членов-экспертов Редакционных комиссий преобладали консерваторы-крепостники, но были и убежденные сторонники радикальных реформ, такие, как Ю.Ф. Самарин, В.А. Черкасский, Н.Х. Бунге, П.П. Семенов (будущий Тян-Шанский).
Все члены редакционных комиссий с большим энтузиазмом и сознанием своей ответственности взялись за дело. За семь месяцев деятельности комиссий они провели 409 заседаний общего присутствия. На заседаниях обсуждался не только крестьянский вопрос, но и намечались контуры судебной, земской и финансовой реформ.
Здесь, как и в губернских комитетах, шла борьба между либералами и консерваторами, причем она достигала такой остроты, что представители консервативного крыла Шувалов и Паскевич, после долгих и ожесточенных дискуссий демонстративно отказались от участия в дальнейших заседаниях и были исключены из состава членов-экспертов.
Большинство остальных членов комиссий согласились на том, что крестьяне должны получить личную свободу и в перспективе стать земельными собственниками. Крестьяне получали гражданские и юридические права, вотчинная власть помещика ликвидировалась. Крестьянская община со всеми ее функциями сохранялась, но если 2/3 голосов общества требовали отмены общинной системы, то такое решение могло быть принято. Низшей административной единицей в бывших крестьянских селениях становилась волость. Волостное управление должно было состоять из схода, старшины, мирских (общинных) старост. Волостной старшина сосредотачивал в своих руках административную и исполнительную власть, в том числе и полицейские функции, но под контролем уездной администрации. Таким образом, крестьянское самоуправление
5 Литвак Б.Г. Переворот 1861 г. в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива / Б.Г. Литвак. - М.: Политиздат, 1991. - 302 с.
включалось в политическую систему государственного управления в качестве его низового звена.
Волостной сход формировался из должностных лиц (старшина, сельские старосты, сборщики податей, смотрители хлебных магазинов, десятские, сотские, писари, сторожа) и выборных от каждых 5 - 10 - 15 дворов, в зависимости от размеров селений.
Волостное и общинное самоуправление должно было обеспечивать исправность сбора податей и исполнения повинностей, охранять общественный порядок, осуществлять меры по социальной, гражданской и юридической защищенности крестьян.
В каждой волости учреждался суд, где должности судей были выборными.
За помещиком оставалось право «общего надзора» за порядком в общине, право заступничества и ходатайства за крестьян по их просьбе, попечительство над школами, больницами, богоугодными заведениями. Сдача рекрутов и удаление из общины должны быть санкционированы помещиком.
Все эти предложения и решения вошли в три первых печатных тома «Материалов» Редакционных комиссий и 8 сентября 1859 г. были представлены императору.
Начинался следующий этап подготовки реформы: губернские дворянские комитеты должны были теперь послать представителей в Петербург для защиты своих проектов. Еще 11 августа Александр II утвердил инструкцию по созыву «депутатов», составленную
Н.А. Милютиным. Согласно этой инструкции, 15 августа в Петербург были вызваны представители 21 губернского комитета - «депутаты первого созыва», в количестве 36 человек. На первом же заседании им было объявлено, что единственная их задача - дать отзыв на материалы, представленные Редакционными комиссиями.
Эти отзывы составили более двух тысяч страниц текста. Крайне правые депутаты (М.П. Позен, А.В. Богданов, И.В. Гагарин, Д.Н. Шидловский и др.) выступили с резкой критикой правительства и Редакционных комиссий. Умеренные либералы предлагали внести различные дополнения и изменения в программу реформы. Радикально настроенный тверской депутат А.М. Унковский предложил целую программу преобразований: он требовал решительно порвать со всеми элементами крепостничества в хозяйственной, социальной, юридической и политической сферах, обеспечить гласность, внедрить принцип разделения властей и узаконить независимость суда. Кроме этого он предлагал дать крестьянам максимум хозяйственной самостоятельности, вплоть до отказа от земельного надела.
Это была последовательно-буржуазная программа, которую поддержал даже Герцен в своем «Колоколе». Различные группировки депутатов представляли императору свои «адреса», но нужно отметить, что он успешно отбивал этот натиск. Так М. А. Безобразов, который требовал «призвать к порядку» Редакционные комиссии и немедленно созвать представителей Российского дворянства для завершения реформы, был уволен со службы в МВД и отдан под надзор полиции.
5 ноября Главный комитет постановил объявить выговор (через губернаторов) всем депутатам, подписавшим адреса, а некоторых - взять под надзор местных властей. С этим депутаты и разъехались по домам.
6 февраля 1860 г. скончался Я. И. Ростовцев и его место занял министр юстиции В.Н. Панин, известный
своими консервативными взглядами, а 21 февраля в столицу прибыли депутаты второго призыва (45 человек из 25 губерний). Они составили 5 адресов, которые в корне пересматривали материалы Редакционных комиссий в пользу помещиков и отрицали идею крестьянского самоуправления. Под их давлением были урезаны нормы наделения крестьян землей. 10 сентября 1860 г. Редакционные комиссии были закрыты и все материалы переданы в Главный комитет, где председательствовал великий князь Константин Николаевич (вместо заболевшего Орлова).
На этот раз Комитет заседал с 10 сентября 1860 г. по 14 января 1861 г. Обсуждению подвергался каждый параграф «Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости», и опять по каждому пункту шли ожесточенные споры между «левыми» и «правыми».
Для успешного проведения реформы учреждался институт мировых посредников и губернские по крестьянским делам присутствия.
Основные положения, разработанные в Редакционных комиссиях все-таки были утверждены в Главном комитете шестью голосами против четырех. Теперь дело было за Государственным советом.
Всего было зарегистрировано 14 заседаний Госсовета, на которых председательствовал сам император. Несмотря на численное преобладание консерваторов-крепостников, Александр Николаевич (с некоторыми уступками) согласился с мнением прогрессивного меньшинства. 19 февраля все (17) законодательных актов по крестьянской реформе были им утверждены и приняли силу закона:
Общее Положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости.
Об устройстве дворовых людей.
О выкупе.
О губернских и уездных по крестьянским делам учреждениях.
Правила о порядке приведения в действие Положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости.
Местные положения о поземельном устройстве крестьян в губерниях: Великороссийских,
Новороссийских и Белорусских.
В губерниях: Черниговской, Полтавской и части Харьковской.
В губерниях: Киевской, Подольской и Волынской.
В губерниях: Виленской, Гродненской, Ковенской, Минской и части Витебской.
Об устройстве крестьян, водворенных в имениях мелкопоместных владельцев.
О приписанных к частным горным заводам людях ведомства Министерства финансов.
О крестьянах и работниках, отбывающих работы при Пермских частных горных заводах и соляных промыслах.
О крестьянах, отбывающих работы на помещичьих фабриках.
О крестьянах и дворовых людях, вышедших из крепостной зависимости в земле Войска Донского.
В Ставропольской губернии.
В Сибири.
О людях, вышедших из крепостной зависимости в Бессарабской области .
«Все высочайше утвержденное Положение 19 февраля, с указаниями Правительствующему Сенату, манифестом и приложениями заключало 374 печатные страницы в лист, и в нем общие положения составили
636 статей, местные положения - 981,
дополнительные правила - 192, а все вместе - 1809 статей» [7, с. 14-17].
Все эти документы были опубликованы 5 марта 1861 года. По высочайшему манифесту более 23 миллионов крепостных крестьян обоего пола получали долгожданную свободу, но не сразу, а как говорилось в манифесте «в свое время». Крестьянам давалось право «выкупать усадебную их оседлость, а с согласия помещиков они могут приобретать в собственность полевые земли и другие угодья, отведенные им в постоянное пользование. С таковым приобретением. крестьяне освободятся от обязанностей к помещикам по выкупной земле и вступят в решительное состояние свободных крестьян-собственников».
На решение поземельных споров и составление Уставных грамот отводился срок в два года. «До истечения сего срока крестьянам и дворовым людям пребывать в прежнем повиновении помещикам и беспрекословно исполнять прежние их обязанности. Помещикам сохранить наблюдение за порядком в их имениях, с правом суда и расправы, впредь до образования волостей и открытия волостных судов»6.
В Манифесте выражалась благодарность дворянскому сословию за добровольный отказ от своих привилегий и надежда на здравый смысл крестьянства, которое должно осознать, что вместе с новыми правами на них возлагаются и новые обязанности.
В Манифесте говорилось, что крестьяне, «получая для себя более твердое основание собственности и большую свободу располагать своим хозяйством, ... становятся обязанными перед обществом и перед самими собою благотворность нового закона дополнить верным, благонамеренным и прилежным употреблением в дело дарованных им прав. Самый благотворный закон не может сделать людей благополучными, если они не потрудятся сами устроить свое благополучие под покровительством закона. Довольство приобретается и увеличивается не иначе как неослабным трудом, благоразумным употреблением сил и средств, строгою бережливостью и вообще честною в страхе божием жизнию».
Взаимные права и обязанности крестьян и их бывших помещиков определялись в «Общем Положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». В первом пункте введения говорилось, что крепостное право на крестьян, водворенных в помещичьих имениях, и на дворовых людей отменяется навсегда.
В первой главе первого раздела этого документа говорится о правах крестьян «личных и по состоянию»: теперь бывшим крепостным разрешалось вступать в различные договора, обязательства, торговые сделки, подряды, как с частными лицами, так и с казной. Крестьяне могли свободно торговать продуктами сельского хозяйства и промысловыми изделиями без торговых свидетельств и без платежа пошлин. Они, кроме того, получали право открывать фабрики, торговые и ремесленные заведения, записываться (в соответствии с законами) в гильдии, цеха и торговые разряды.
В «Общем Положении» определялись и юридические права крестьян. Теперь они не могли «быть подвергаемы никакому наказанию иначе как по
6 Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Документы крестьянской реформы. Т.7. - М.: Юридическая литература, 1989. - 816 с.
судебному приговору или по законному распоряжению поставленных над ним правительственных и общественных властей»7.
Они могли по делам гражданским и уголовным отстаивать свои права в суде, в том числе подавать жалобы и на бывших своих владельцев, а также выступать свидетелями и поручителями на общих основаниях.
В тяжбах крестьян между собой они могли обращаться для разбирательства к помещику, но при согласии всех сторон. В таком случае решения помещика считалось окончательным.
В системе мирского самоуправления бывшие крепостные получили право участвовать на сходах в составлении мирских приговоров, право избирать и быть избранными на различные общественные должности.
По собственному желанию крестьяне могли поступать в военную службу и наниматься в рекруты, «на общем для сельских обывателей основании»; им предоставлялось также право отдавать своих детей в общие учебные заведения и поступать на службу «по учебной, ученой и межевой частям на основании правил, установленных на сей предмет для свободных податных сословий, по увольнительным свидетельствам с исключением из податного оклада».
И, наконец, «крестьяне не могли быть лишены прав состояния или ограничены в сих правах иначе как по суду или по приговору общества, утвержденному порядком, установленным в сем Положении».
Особый интерес представляет система мирского самоуправления, узаконенная в 1861 г. Она состояла из двух ступеней. Низшая - сельское общество, которое обычно составлялось из крестьян, водворенных на земле одного помещика. Мелкие соседствующие деревни, выселки, хутора и т.п. присоединялись к более крупным. Сельские общества, в свою очередь, объединялись в волости (вторая ступень), которые должны были насчитывать от 300 до 2000 душ. Наибольшее расстояние селений от волостного центра не должно было превышать 12 верст.
Сельское общественное управление состояло из схода, старосты и выборных (или нанятых) должностных лиц: сборщиков податей, смотрителей хлебных магазинов, училищ и больниц, писарей, лесных и полевых сторожей. Право голоса на сходе имели все крестьяне-домохозяева, кроме состоявших под судом и следствием, или отданных под надзор обществом. На сельском сходе решались практически все вопросы, касающиеся внутренней жизни общины: начиная от передела земельных участков, раскладки и сбора повинностей и податей и, наконец, попечительством сирот. Решения принимались простым большинством голосов8.
Сельский сход в пределах данного сельского общества обладал распорядительной властью. Исполнительная же власть принадлежала сельскому старосте, но у него было больше обязанностей, чем прав : он был обязан беспрекословно выполнять и проводить в жизнь все решения вышестоящих инстанций, приводить в исполнение приговоры сельского схода, наблюдать за исправным
7 Семенов-Тян-Шанский Н.П. Эпоха освобождения крестьян в России 1857-1861 гг. / Н.П. Семенов-Тян-Шанский. - Пг., 1915. -Т.3. 529 с.
8 Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Документы крестьянской реформы. Т.7. - М.: Юридическая литература, 1989. - 816 с.
отбыванием крестьянами податей и повинностей, заведовать мирскими хозяйствами и мирскими суммами, наблюдать за целостностью межевых знаков, исправным содержанием дорог и мостов, принимать необходимые меры для охранения благочиния, порядка и безопасности лиц и имуществ от преступных действий, а равно предупреждать, чтобы не было потрав, лесных пожаров и самовольных порубок. Он должен был задерживать бродяг, беглых и дезертиров, в случае совершения преступления делать предварительное дознание, задерживать виновных и охранять следы преступления до прибытия полиции.
Сельский староста мог по отношению к подведомственным лицам подвергать виновных в незначительных проступках назначению на общественные работы сроком до двух дней, или денежному штрафу до одного рубля, или аресту сроком до двух суток.
Волостное самоуправление состояло из волостного схода, волостного старшины с волостным правлением и волостного крестьянского суда. Волостной сход составлялся из сельских и волостных представителей самоуправления и из крестьян, избираемых от каждого селения, по одному от каждых десяти дворов. Ведению волостного схода подлежало «постановление о всех вообще предметах, относящихся до хозяйственных и общественных дел ценой волости», в том числе выборы должностных лиц и судей волостного суда, назначение и раскладка мирских сборов и повинностей, меры общественного призрения, поверка рекрутских списков и раскладка рекрутской повинности.
Волостной старшина отвечал за сохранение общего порядка, спокойствия и благочиния в волости. Ему непосредственно подчинялись сельские старосты; его права и обязанности соответствовали правам и обязанностям сельских старост, отличаясь от них только масштабами деятельности. При волостном старшине действовало волостное правление, состоявшее из сельских старост или помощников старшины и из сборщиков податей.
Его (правления) полномочия ограничивались производством из волостных сумм всякого рода денежных расходов, утвержденных волостным сходом, продажей частного крестьянского имущества по различным взысканиям, назначением и увольнением должностных лиц, служащих по найму. «Старшина по всем другим делам его ведомства только советуется с правлением, но распоряжается по своему усмотрению, под личную свою ответственность».
Новым институтом, созданным в ходе реформы, был волостной крестьянский суд с выборными (на волостном сходе) судьями. Обычно избиралось от 4-х до 12-ти очередных судей, которые исполняли свои обязанности либо в течение года (в составе 3-х человек), либо по очереди, установленной на сходе. Волостному сходу предоставлялось право назначать (или не назначать) вознаграждение судьям за время исполнения ими своих обязанностей. Суд собирался один раз в две недели, рассматривая как споры и тяжбы между крестьянами, так и дела по маловажным их проступкам.
Волостной суд мог рассматривать имущественные и денежные тяжбы, не превышающие сумму в 100 рублей. Если же сумма иска была большей, или в деле были замешаны представители других сословий, иск переносился в другие судебные инстанции.
Впрочем, если спор шел между крестьянами, и они сами обращались в волостной суд, сумма иска значения не имела. Если совершались незначительные проступки, не влекшие за собой серьезной уголовной ответственности, суд мог приговорить виновного к следующим мерам наказания: к общественным работам до шести дней, или к денежному штрафу до трех рублей, или к аресту до семи дней, или к наказанию розгами до двадцати ударов. От телесных наказаний освобождались крестьяне, достигшие 60-летнего возраста, должностные лица, а также закончившие курс в уездных, земледельческих училищах, или в высших учебных заведениях и женщины.
Все дела в волостных судах производились словесно, но решения записывались в специальную книгу. Приговоры приводились в исполнение или сельскими старостами, или помощниками волостного старшины.
Специальная глава (4) «Общего Положения»
посвящена порядку назначения и удаления должностных лиц, их правам и ответственности. Особых ограничений при выборе не было. Существовал только возрастной ценз - 25 лет. К выборам не допускались «люди, телесно наказанные по суду или оставленные судом в подозрении, а также состоящие под судом и следствием и заведомо развратного поведения», т.е. дебоширы, пьяницы и т.п.
Срок службы для всех выборных лиц устанавливался в три года, а для сборщиков податей -один год. Для служащих по найму срок службы не ограничивался.
Интересен тот факт, что избранный обществом человек не мог отказаться от должности, за тем исключением, если ему было более 60 лет, если он был болен, или уже отслужил по выборам полный срок. Выборы контролировались мировыми посредниками, которые имели право отстранять от должности любое выборное лицо в случае каких-либо злоупотреблений или неисправного исполнения им обязанностей.
Право окончательного решения по таким вопросам принадлежало уездному мировому съезду и губернатору (если дело касалось волостных старшин). Кроме того мировой посредник мог объявлять волостным старшинам замечания, выговоры, штрафовать на сумму до 5 рублей, или подвергать аресту до 7 дней. За более серьезные проступки выборные члены крестьянского самоуправления несли ответственность в судебном порядке на общих основаниях, в соответствии с законами Российской империи.
Льготы выборных лиц были довольно ограничены: жалованье им назначалось решением сельских и волостных сходов, они освобождались от натуральных повинностей и телесных наказаний, а волостные старшины, кроме того, и от рекрутской повинности. Если волостной старшина беспорочно послужил два срока, он лично навсегда освобождался от рекрутчины, а если три срока, то эта льгота распространялась на одного из его сыновей или других родственников.
В дореформенный период все вопросы внутренней жизни крестьянской общины контролировались помещиком, который имел право распоряжаться личностью и имуществом своих крепостных крестьян. В результате реформы права помещиков были значительно ограничены.
В шестой главе «Общего Положения» говорится, что помещику предоставляется «вотчинная полиция в
сельском обществе временнообязанных крестьян, на земле его поселенных, и с сим вместе помещик есть попечитель того сельского общества».
Это означало, что помещик получал право лишь общего надзора за охранением общественного порядка и общественной безопасности на территории своего имения; осуществлять это право он мог только через органы крестьянского самоуправления, прежде всего, через сельского старосту. Если же староста не выполнял законных требований помещика, от последний должен был обращаться к мировому посреднику.
Крестьяне были обязаны, по требованию помещика, оказывать ему помощь в случае пожаров и иных стихийных бедствий, защищать его от разбоя, грабежа, воровства, насилия и т.п. «Для сего случая опасности как сельское начальство, так и крестьяне должны являться на помощь даже и до призыва их помещиком».
Помещик мог требовать от крестьян «прекращения всякого буйства или насилия в сельском обществе», задерживать беглых, бродяг и беспаспортных, надзирать за лицами подозрительного поведения.
В то же время помещик имел право выступать в качестве попечителя и ходатая по крестьянским делам (с их согласия), представлять их интересы в суде и других государственных учреждениях, разбирать, по их просьбе, их тяжбы между собою.
Ни один крестьянин не мог быть исключен из общества без отзыва помещика, который представлялся в месячный срок. Если же отзыв не поступал, то дело решалось губернским по крестьянским делам присутствием. Если помещик считал необходимым исключение какого-либо крестьянина из общества, то он должен был предложить самому обществу решить этот вопрос. В случае несогласия помещик обращался в уездный мировой съезд.
«Помещик, буде усмотрит в мировом приговоре противное существующим постановлениям, или вредное для благосостояния сельского общества, или же нарушающее права помещичьи, то, приостанавливая исполнение такового приговора, доводит о сем до сведения мирового посредника, который обязан немедленно удовлетворить законные требования
помещика. Если требование помещика не будет посредником признано основательным, то мирской
приговор вступает в силу. В случае, когда от приостановления исполнения приговора последовали для крестьян убытки, помещик вознаграждает их за оные» .
За оскорбление помещика или членов его семейства кем-либо из крестьян, виновные подвергались суду на основании действующих законов.
Таким образом, в результате реформы, бывшие крепостные крестьяне получили довольно широкое самоуправление, которое, однако, контролировалось и ограничивалось государственным аппаратом и, в некоторой, весьма незначительной степени,
помещиками. В 1863-1866 годах аналогичная система самоуправления была введена в удельных и государственных селениях.
Что касается земельных наделов, то в ходе подготовки и проведения крестьянской реформы в
российском обществе отчетливо проявлялась
тенденция противодействия этой реформе. С одной стороны, противниками преобразований выступили помещики-крепостники, т.е. крайние реакционеры и консерваторы, чье сопротивление было сломлено только благодаря воле императора и гибкой тактике
Главного комитета. Значительную роль сыграли при этом и органы исполнительной власти, от которых зависело проведение в жизнь законодательных постановлений высших инстанций.
С другой стороны, против реформы выступила так называемая передовая часть разночинной интеллигенции, лидером которой в то время являлся революционер-демократ Н. Г. Чернышевский.
Анализируя ситуацию 50-60-х гг. Х1Х века, В. И.Ульянов-Ленин писал, что Чернышевский
«протестовал, проклинал реформу, желая ей неуспеха, желая, чтобы правительство запуталось в своей эквилибристике между либералами и помещиками, и получился крах, который бы вывел Россию на дорогу открытой борьбы классов»9.
Чернышевский и его единомышленники предлагали решать крестьянский вопрос не реформаторским, а революционным путем. Летом 1861 года они предприняли авантюристическую попытку поднять крестьян, студентов и армию на всеобщий бунт, для чего были написаны и распространялись революционные прокламации.
В своей прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон.» Чернышевский призвал к вооруженному восстанию и свержению самодержавия, к установлению такого строя, в котором власть принадлежала бы самому народу. Ему вторили Шелгунов и Михайлов, которые для решения аграрного вопроса прямо предлагали «вырезать 100 тысяч помещиков» [6, с. 83-98].
Необходимо отметить, что значительная часть крестьян ожидала от реформы большего, чем она реально давала. Прежде всего их не устраивали растянутые сроки проведения преобразований и временнообязаное состояние. На волне этого недовольства в крестьянской среде появились собственные толкователи «Манифеста» и
«Положений», которые спровоцировали крестьян на открытые выступления. Так было в селах Кандеевка и Черногай Пензенской губернии, где некий Леонтий Егорцев поднял до 15 тысяч крестьян, которые с красным флагом двигались из деревни в деревню и объявляли: «Земля вся наша. На оброк не хотим и работать на помещика не станем».
В селе Бездна Казанской губернии раскольник Антон Петров, объявив себя пророком и царским посланником, взбунтовал до 4-х тысяч крестьян, объясняя им, что они полностью свободны, не должны подчиняться властям и имеют право грабить барские амбары. По свидетельствам очевидцев А. Петров говорил: «Помещичьи земли - горы да долы, овраги да дороги и песок да камни, лесу им ни прута. Переступит он шаг с своей земли - гони его добрым словом, не послушался -секи ему голову, получишь от царя награду» .И в том, и в другом случае действия этих пророков-провокаторов повлекли за собой кровавые эксцессы, в результате которых пострадали сотни людей.
В Лебединском уезде, Харьковской губернии неизвестный автор составил целый манифест, за толкование которого требовал собирать с каждой души по копейке серебром. В «Манифесте» довольно безграмотном и путанном, говорилось, в частности о том, «Дворовым каждому семейству пан должен
9 Ленин В.И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? Полн. собр. соч., Т.1. - С. 125-346.
построить хату с постройками, дать лошадь, корову, соху, борону и все хозяйственные принадлежности и по 100 рублей серебром на каждого, а буде сего не исполнит, то все его имущество и постройки продать и раздать на мир».
Примечателен тот факт, что взбунтовавшиеся крестьяне избивали и оскорбляли не только представителей администрации, но и священников. Подобные эксцессы наблюдались в Воронежской, Саратовской и других губерниях. Правительству удалось восстановить порядок с большим трудом, однако крестьянские разрозненные выступления стали непременным атрибутом российской
действительности на многие десятилетия.
Как же на самом деле был решен вопрос о крестьянских наделах и выкупных платежах?
В «Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» говорится, что «Наделение крестьян землею и другими угодьями. определяются преимущественно по добровольному между помещиками и крестьянами соглашению». При этом должны были соблюдаться следующие условия:
Надел, предоставляемый крестьянам в постоянное пользование, не мог быть меньше того размера, который был определен в местных положениях.
Отработочные повинности крестьян должны были регламентироваться временными договорами на срок не более трех лет.
Сделки, заключаемые между помещиками и крестьянами, не должны были противоречить законам и не могли ограничивать прав крестьянам.
При наделении крестьян землей в каждом поместье должны были составляться уставные грамоты.
Если добровольное соглашение между помещиком и крестьянами не достигалось, в силу вступали статьи местных положений, которые определяли минимальные и максимальные наделы по всем губерниям и даже уездам европейской части России, которая была разделена на три полосы: нечерноземную, черноземную и степную. Полосы, в свою очередь, делились на местности.
В каждом селении первой и второй полос в постоянное пользование крестьян должны были отводиться их усадьбы, сенокосы, пастбища и пахотные земли. При этом общая площадь отведенной сельскому обществу земли не должна была превышать высшего размера надела, рассчитанного на общество. У помещика в обязательном порядке должно было остаться не менее 30% прежнего владения (в степной полосе - 50%).
Если дореформенный надел на всю общину превышал установленную норму, помещик получал право отрезать излишки в свое распоряжение, но при этом запрещалось отрезать унавоженные пашни, поемные покосы и другие крестьянские угодья, за исключением тех случаев, когда другой земли для отрезков не имелось. Если же надел оказывался ниже низшего предела, установленного для данной местности, то помещику предоставлялось право или прирезать недостающее количество земли, или соответствующим образом уменьшить крестьянские повинности .
Согласно условиям реформы, помещикам не разрешалось включать в состав крестьянских наделов пески, болота, каменистые и глинистые овраги и неудобные земли.
Что касается лесных угодий, то они в состав надельной земли не включались, за исключением тех случаев, когда лесные участки состояли в постоянном пользовании отдельных крестьянских дворов. В случае потребности в строевом, поделочном лесе и топливе, крестьяне должны были покупать его у помещика или исполнять какие-либо работы по обоюдному соглашению.
Помещик был обязан предоставить водопой для крестьянского скота. Если водопой был отделен от крестьянских усадеб господскими землями, то к нему должен был оставаться свободный прогон. Таким образом законодательно решался вопрос о чересполосице, неизбежно возникавший при размежевании помещичьих и крестьянских земель.
Крестьянам в обязательном порядке отводилась так называемая усадебная оседлость, в которую включались огороды, сады, конопляники, пчельники, а также земля под жилыми и хозяйственными постройками. Если границы усадебной земли на планах или на местности не были точно определены, и не достигалось добровольное соглашение между крестьянами и помещиками, то право окончательного решения оставалось за мировым посредником.
Что касается полевых наделов, то их разверстание производилось самими помещиками под контролем мировых посредников, администрации и в присутствии представителей от крестьянства (т.н. добросовестных). Основной документ, который составлялся при окончательном размежевании помещичьих и крестьянских земель, назывался «Уставной грамотой». На их составление отводилось два года.
Полевой надел рассчитывался на всю крестьянскую общину и представлялся ей в постоянное пользование за установленные повинности.
При этом общинам предоставлялось право «заменить общинное пользование наследственным, то есть, отменив переделы и разверстку мирской земли, разбить ее раз и навсегда на подворные участки и раздать их домохозяевам в потомственное пользование».
В течение первых девяти лет крестьяне не могли отказаться от усадебных и полевых наделов. Исключения были возможны лишь в следующих случаях:
1. Если мирской надел превышал половину высшего надела, установленного для данной местности. В таком случае крестьяне могли отказаться от излишней земли.
2. По добровольному соглашению между помещиком и крестьянами, крестьяне могли взять на каждую ревизскую душу одну треть высшего надела, отказавшись от остальной земли.
3. Если помещик по соглашению с крестьянами безвозмездно передаст им землю из расчета в 25% от площади высшего надела (так называемый дарственный надел).
4. От обязательного надела могли отказаться те крестьяне, которые в дореформенный период приобрели в собственность, по крайней мере, двойной душевой надел, установленный для данной местности.
5. Крестьянин мог отказаться от причитавшегося ему надела, если он выходил из общины, однако при этом должны были соблюдаться следующие условия:
а) если крестьянин вносил единовременно всю сумму выкупных платежей в мирской капитал;
б) если помещик соглашался снять с домохозяина, желавшего выйти из общины, его долю выкупной суммы;
в) если община брала на себя выплату выкупного платежа за домохозяина, выходившего из общины.
По истечении 9-летнего переходного периода, крестьянин, выкупивший свою усадьбу, мог тоже отказаться от полевого надела безо всяких дополнительных условий.
Та мирская и надельная земля, от которой крестьяне отказывались на вышеперечисленных условиях, безусловно переходила в собственность помещика.
За усадьбы и полевые наделы крестьяне должны были платить выкупные платежи. В «Положении о выкупе» говорилось, что правительство оказывает крестьянам содействие в выкупной операции. Это содействие заключалось в том, «правительство
ссужает под приобретаемые на этом основании земли определенную сумму, с рассрочкою крестьянам уплаты оной на продолжительный срок, и само взыскивает следующие с них платежи как в счет процентов по выданной сумме, так и на постепенное погашение долга. Означенная сумма выдается помещику процентными кредитными бумагами, по коим правительство принимает на себя уплату процентов и капитала».
При выкупе усадебных наделов разрешалось добровольное соглашение между крестьянами и помещиком. Если добровольное соглашение не достигалось, то сумма выкупного платежа определялась в зависимости от оброка, платившегося в дореформенный период.
При этом за каждый рубль ежегодного оброка, налагавшегося на усадьбу, полагалась выкупная сумма в 16 руб. 67 коп.
Крестьяне могли выкупать усадьбы как всем миром, так и индивидуально. В том и другом случае они должны были внести в уездное казначейство всю выкупную сумму. При согласии всех сторон уездный суд должен был выдать крестьянам документ, который назывался «данной». В течение первых девяти лет усадебные участки не могли отчуждаться в пользу лиц, не принадлежавших к общине. Впоследствии крестьяне-собственники могли распоряжаться этой землей по своему усмотрению.
Что касается полевой земли, то ее выкуп производился при посредстве правительства: помещик получал 75-80% выкупной суммы «кредитными бумагами», которые частью состояли из государственных пятипроцентных банковских билетов, частью из выкупных свидетельств.
В течение 15 лет все выкупные свидетельства подлежали обмену на 5-процентные банковские билеты, дающие их владельцам гарантированный доход. Если поместье было заложено в частных или государственных кредитных учреждениях, то из суммы выкупного платежа вычиталась сумма задолженности по платежам.
Передача земли крестьянам производилась по добровольному их соглашению с помещиками. Выкупной договор мог заключаться как с целым сельским обществом, так и с отдельными крестьянами, там, где практиковалось подворное или участковое крестьянское землепользование.
Для определения размера выкупной суммы брался денежный годовой оброк, который капитализировался из расчета 6% годовых. В результате, если крестьяне брали полные наделы, государство выдавало им ссуду в 80% от выкупной суммы, если же наделы были неполными - 75%.
Если крестьяне вносили часть выкупных платежей (25-30%), то ссуда им предоставлялась в полном объеме.
Если сумма выкупного платежа превышала долги помещика кредитным учреждениям, то долг его переводился на ту землю, которая оставалась в распоряжении помещика.
Причитавшаяся помещику выкупная ссуда выдавалась как пятипроцентными банковскими билетами, так и выкупными свидетельствами.
Если выкупная ссуда не превышала 1000 рублей, то она выдавалась банковскими билетами, если же эта ссуда была выше, то часть ее выдавалась билетами, часть выкупными свидетельствами.
Если между крестьянами и помещиками достигалось полное согласие в вопросе о наделах и выкупных платежах, то составлялся соответствующий письменный договор, к которому прилагались уставная грамота и мирской приговор.
«Договор должен быть подписан и скреплен по листам обеими договаривающимися сторонами или их уполномоченными и засвидетельствован мировым посредником в присутствии от 3-х до 6-ти добросовестных (понятых. - В.З.) из крестьян
соседних имений в том, что крестьяне, приступающие к выкупу, делают сие вполне добровольно»10.
При заключении выкупной сделки все документы проверялись мировыми посредниками, затем передавались в губернские крестьянским делам присутствия и в Гражданскую палату. После утверждения сделки губернатором, документы поступали в Главное выкупное учреждение.
«Главное выкупное учреждение окончательно разрешает выкупную ссуду и сообщает о том через начальника губернии губернскому присутствию, с возвращением представленных документов; причем препровождает самые выкупные свидетельства и государственные банковские билеты, сколько будет причитаться их, ... за вычетом из выкупной ссуды банковского долга (буде таковой был на имении) . Выкупные свидетельства, полученные помещиками, должны были обмениваться на банковские 5процентные билеты в течение 15 лет.
Крестьяне вводились во владение приобретенной ими землей не позднее девяти месяцев со дня выдачи им соответствующих документов, но они переходили в разряд крестьян-собственников с момента
утверждения выкупной сделки. Одновременно прекращались «все обязательные поземельные отношения их к помещику».
Выкупные платежи были рассчитаны на срок девять лет. Они собирались сельскими старостами или специальными сборщиками податей и вносились в уездные казначейства.
Губернское присутствие вело учет платежей и недоимок по ним. В общинах производилась раскладка платежей по принципу круговой поруки. Сведения о недоимках пересылались также в местную полицию «для побуждения плательщиков ко взносу недоимок».
Контролировать процедуру погашения недоимок должны были мировые посредники и органы крестьянского самоуправления.
10 Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Документы крестьянской реформы. Т.7. - М.: Юридическая литература, 1989. - 816 с.
К злостным неплательщикам могли применяться принудительные меры - от отдачи в работы и передачи части имущества до изъятия полевого надела.
Крестьяне, перешедшие на выкуп, именовались крестьянами-собственниками, но в течение первых девяти лет с начала реформы они не имели права отчуждать полученные земли.
В документах реформы встречается еще один термин - «временнообязанные крестьяне».
Под ними следует подразумевать тех крестьян, которые по различным причинам еще не перешли на выкуп. Этот процесс завершился только к 1895 году.
Крестьяне-единоличники, перешедшие на выкуп, могли в первые девять лет продавать свои участки только односельчанам, в дальнейшем же любому постороннему лицу с передачей всего долга по выкупной ссуде.
Как крестьяне-собственники, так и временнообязанные крестьяне должны были выплачивать государственные, мирские и земские платежи и выполнять определенные повинности в пользу помещиков. В дальнейшем они такое право получали, но только по решению мирского суда и с разрешения губернских властей.
В «Местном положении» в разделе «О повинностях крестьян в пользу помещиков» говорится, что «повинности временнообязанных крестьян в пользу помещика за отведенное сим крестьянам в постоянное пользование усадебные и полевые земли определяются по добровольным между помещиком и крестьянами соглашениям.».
При этом должен был заключаться договор на срок не более трех лет. Повинности делились на денежные (оброк) и издельные (барщина).
Статья 164 местного положения отменяла практиковавшиеся прежде сборы маслом, ягодами, птицей, яйцами, бараниной, пряжей, холстом и т.п.
Денежный оброк зависел от величины душевого надела и составлял при высшем наделе от 8 до 12 рублей в год. Если надел был уменьшенным, соответственно уменьшалась сумма оброка. Губернское правление, по ходатайстве помещика, могло повысить сумму оброка, если крестьяне пользовались рыбными ловлями, заливными лугами или иными угодьями и статьями, приносившими им дополнительные существенные доходы, впрочем, повышение оброка не должно было превышать одного рубля в год с души.
Денежный оброк взимался сельским старостой или специальным сборщиком и передавался непосредственно помещику, который выдавал крестьянам расписки в получении полагавшихся сумм.
Что касается барщины, то она для всех трех полос (черноземной, нечерноземной и степной) при высшем душевом наделе устанавливалась в 40 мужских и 30 женских рабочих дней в году. При уменьшенном наделе пропорционально сокращалась барщина.
Рабочий возраст для мужчин устанавливался с 18 до 55 лет, для женщин - с 17 до 50 лет. Рабочее время в летнее полугодие определялось в 12 часов, в зимнее -в 9 часов.
Первые два года с момента начала реформы переход с барщины на оброк был возможен только с разрешения помещика. В дальнейшем это ограничение снималось.
Для реализации крестьянской реформы была необходима система исполнительных учреждений, и такая система была создана.
В числе прочих документов реформы было опубликовано специальное «Положение о губернских по крестьянским делам учреждениях».
Первым звеном в системе губернских учреждений являлись мировые посредники; затем следовал уездный съезд мировых посредников, который утверждал решения посредников и рассматривал поступившие на них жалобы.
Третье звено было представлено губернским по крестьянским делам присутствием, возглавляемым губернатором.
Высшей инстанцией в деле проведения реформы являлся «Главный комитет об устройстве сельского состояния», созданный одновременно с утверждением Положений 19 февраля 1861 года при Государственном совете.
Первостепенное значение придавалось институту мировых посредников.
Их непосредственная обязанность заключалась в разборе недоразумений, споров и жалоб, возникавших между помещиками и крестьянами в сфере земельных отношений. Кроме того на посредников возлагались обязанности, «связанные с сельскохозяйственным бытом, дела по судебно-полицейскому
разбирательству».
В ходе реформы селения бывших помещичьих крестьян делились на мировые участки. В каждом участке отбирались не менее двадцати кандидатов в мировые посредники.
При этом преимущество отдавалось потомственным дворянам, обладавшим земельным цензом не менее 150 десятин, имевшим чин не ниже XII класса и соответствующее образование.
При недостатке потомственных дворян в список кандидатов включались личные дворяне, обладавшие двойным земельным цензом.
Составленные по каждому мировому участку списки кандидатов в мировые посредники, передавались губернатору, который совместно с губернским и уездным предводителями дворянства отбирал наиболее подходящую кандидатуру и его заместителей на случай болезни или смерти посредника.
Губернаторам от имени правительства было дано негласное указание отбирать в число посредников лиц, настроенных сочувственно по отношению к делу освобождения крестьян. Списки утвержденных губернаторами посредников утверждались Сенатом.
Юридический статус мировых посредников был очень высок: они ставились в один уровень с уездными предводителями дворянства.
Для финансового обеспечения деятельности посредников каждому из них назначался оклад жалованья в 15000 рублей ежегодно.
В «Положении о губернских по крестьянским делам учреждениях подробно разъясняются права и обязанности мировых посредников».
Посредники имели право и были обязаны разбирать все споры, жалобы и возникавшие недоразумения между помещиками и временнообязанными крестьянами, а также жалобы крестьян на сельские и волостные сходы и на должностных лиц.
В их обязанности входило также засвидетельствование различных документов и актов, заключавшихся между помещиками и крестьянами.
Кроме того, посредники наделялись распорядительной властью и судебно-полицейскими полномочиями в случаях, особо оговоренных в «Положении».
Посредники контролировали составление Уставных грамот, утверждали избранных членов крестьянского самоуправления и контролировали их деятельность.
В случае каких-либо нарушений со стороны лиц сельского и волостного управлений посредники имели право объявлять им замечания, выговор, штрафовать на сумму до 5 рублей, или подвергать аресту на срок до 7 суток.
Посредники могли отстранять от должности сельских старост и помощников волостных старшин и назначать новых лиц по собственному усмотрению.
Судебно-полицейские полномочия посредников ограничивались рассмотрением дел по найму помещиками работников, по отдаче в наем земель, по потравам лугов, полей и других угодий, и по самовольным порубкам.
Сумма иска в таких случаях не должна была превышать 30 рублей.
Посредник мог приговорить виновного в вышеперечисленных проступках либо к возмещению причиненного ущерба, либо к штрафу в сумме 5 рублей, либо к наказанию розгами до 20 ударов, либо к аресту до 7 дней. практиковались также общественные работы до 6 дней.
Решения, принятые посредником, могли быть обжалованы в течение 30 дней в уездном мировом съезде.
Уездный мировой съезд составлялся из уездного предводителя дворянства, всех мировых посредников и одного «члена от правительства», т.е. чиновника, назначаемого губернатором.
Съезд рассматривал жалобы, поступившие на действия мировых посредников и жалобы посредников на волостные сходы и волостных должностных лиц. Кроме того, съезд утверждал Уставные грамоты и разрешал все споры между крестьянами и
помещиками в тех случаях, когда посредники не могли прийти к окончательному решению.
Уездный мировой съезд передавал дела в следующую инстанцию - в «Губернское по
крестьянским делам присутствие», которое
возглавлялось губернатором. В него входили также губернский предводитель дворянства, управляющий Палатой государственных имуществ, губернский прокурор, два помещика, назначенных губернатором, и два помещика, избранных из местных землевладельцев на дворянских собраниях.
Присутствие рассматривало все нерешенные в нижестоящих инстанциях вопросы, окончательно утверждало Уставные грамоты, следило за точным исполнением «Положений» и подзаконных актов.
Если губернатор не был согласен с решением Губернского присутствия, принятого большинством голосов, он мог приостановить его исполнение и обратиться к министру внутренних дел.
Таки образом, в ходе подготовки и реализации крестьянской реформы был создан достаточно гибкий механизм исполнительных учреждений, оперативно разрешавший неизбежно возникавшие проблемы и противоречия между помещиками и крестьянами.
В заключение можно сделать следующие выводы:
В целом реформа 1861 года имела громадное историческое значение. Она содействовала переходу российского общества в новое качество: на смену
России феодально-крепостнической шла Россия буржуазная, капиталистическая. Этому
способствовали и все последующие реформы, проведенные в 60-70-х гг. XIX века.
Вместе с тем крестьянская реформа не решила всех проблем и не сняла всех противоречий, накопившихся в аграрной сфере к шестидесятым годам XIX века.
Более того, в результате реформы возникла масса новых проблем, которые проявились в царствование Александра III.
Список литературы:
1. Голос минувшего. - 1916. - № 5-6.
2. История СССР. Россия в XIX веке. Кризис феодализма. Утверждения капитализма. Изд. 3-е. М.: Госполитиздат, 1955. - 847 с.
3. Крестьянское движение 1827-1869 годов. М.: Госполитиздат, 1931. Вып. II. - 495 с.
4. Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов? Полн. собр. соч., Т.1. - С. 125-346.
5. Литвак Б. Г. Переворот 1861 г. в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива / Б. Г. Литвак. - М.: Политиздат, 1991. - 302 с.
6. Народническая экономическая литература. - М.:
Г осполитиздат, 1958, - 518 с.
7. Освобождение крестьян в царствование императора
Александра II: Хроника деятельности комиссий по
крестьянскому делу Н.П. Семенова. - СПб., 1889. - Т.1. - 615 с.
8. Российское законодательство X-XX веков. В девяти томах. Документы крестьянской реформы. Т.7. - М.: Юридическая литература, 1989. - 816 с.
9. Сборник правительственных распоряжений по устройству быта крестьян, вышедших из крепостной зависимости. СПб., 1861. - Т.1. - 719 с.
10. Семенов-Тян-Шанский Н. П. Эпоха освобождения крестьян в России 1857-1861 гг. / Н. П. Семенов-Тян-Шанский. - Пг., 1915. - Т.3. 529 с.
11. Федоров В. А. Падение крепостного права в России / В. А. Федоров. - М.: Наука, 1967. - Вып. II. - 292 с.
