CC BY
94
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2013. № 1. С. 48-52.
УДК 930.1 О.В. Метель
АЛЬФРЕД ЛУАЗИ:
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ НА ФОНЕ ЭПОХИ*
Представлена реконструкция интеллектуальной биографии Альфреда Луази - лидера модернистского движения, сыгравшего во Франции также ключевую роль в формировании научного подхода к изучению религиозных феноменов, личности, не изученной в отечественной исторической науке. Базовым принципом исследования становится погружение биографического материала в социокультурный контекст эпохи.
Ключевые слова: модернизм, французская историография, история религий.
Конфликт науки и религии, развернувшийся во Франции в последней трети XIX в., нашел выражение в судьбах отдельных католических интеллектуалов, столкнувшихся с кризисом идентичности, обусловленным распадом прежних смысловых конструктов, ранее определяемых учением Церкви. Католические интеллектуалы стокнулись с серьезной проблемой поиска пути, который бы позволил соединить научную и религиозную картины мира, вписав новейшие научные открытия в христианскую модель вселенной. Одним из таких интеллектуалов должен быть признан лидер модернистского движения во Франции Альфред Луази. В рамках данной статьи мы ставили перед собой задачу реконструировать интеллектуальную биографию данного мыслителя, делая акцент на анализе духовного кризиса А. Луази, приведшего его к конфликту с римской курией. Основными источниками для нас стали дневниковые и мемуарные записи католического теолога, впервые используемые в отечественной исторической науке.
Альфред Луази родился 28 февраля 1857 г. в крестьянской семье в небольшом местечке Амбриер (АшЪпёгев) на севере Франции, где прошло все детство будущего экзегета. Отец мальчика не обладал искренней верой, в отличие от матери, которая соблюдала все предписываемые Церковью культовые практики и старалась воспитать в сыне уважение к католицизму. Начальное образование А. Луази получил в родном городке, проявив значительные способности в области гуманитарных дисциплин. Успешное окончание начальной школы позволило А. Луази поступить в 1868 г. в муниципальный колледж Витри-ле-Франсуа (У^гу^е-Кгап^Ыв), который, однако, пришлось оставить сразу после начала франкопрусской войны и оккупации данной территории немецкими войсками. Проведя год в стенах родного дома и посвящая все свое время изучению школьных предметов, А. Луази осенью 1871 г. вынужден был все же вернуться к школьному обучению, но, по настоянию родителей, не желавших расставаться с сыном, перейдя из прежнего колледжа в новый, церковный колледж Сан-Дизье (Saint-Dizier), расположенный всего в десяти километрах от Амбриер. Войдя в колледж с твердым намерением не стать священником, А. Луази пережил во второй год обучения духовный переворот, завершившийся в 1874 г. принятием решения посвятить свою жизнь служению Богу и войти в семинарию. «Принять духовный сан, служить Церкви - не это ли означает служить истине?» - вопрошал будущий семинарист [1]. Решение А. Луази стать священником вызвало удив* Статья подготовлена при поддержке РГНФ, контракт № 12-31-01319 «Путь от веры к разуму в творчестве католических интеллектуалов конца XIX - начала XX в.: А. Луази».
© О.В. Метель, 2013
ление его родителей, видевших в нем юриста, но никак не служителя культа, однако они не стали возражать сыну и в октябре 1874 г. А. Луази стал воспитанником семинарии Шалон (СЬаіоп), которая по замыслу своего руководства должна была «зажечь огонь в Церкви Франции» [2].
Период обучения в семинарии, продлившийся до 1879 г., оставил глубокий след в душе А. Луази, хотя и воспоминания 1913 г., и мемуары 1930 г. рисуют мрачные картины интеллектуальной бедности, царившей в стенах данного учебного заведения. А. Луази, как ранее Э. Ренан, будет настаивать на несоответствии учебных программ идеям века, исключении важнейших дисциплин, низком уровне преподавания, исправить который был не в силах «одинокий реформатор» аббат Л. Меньян (Ь. Megnian), стремившийся привнести в стены семинарии выводы немецкой науки [3]. Вместе с тем обучение в семинарии не сыграло для французского экзегета той же роли, что и для Э. Ренана: оно не пробудило в нем критического отношения к христианской вере, что сам А. Луази в последствие объяснит невозможностью познакомиться с литературой, способной поставить на твердую почву его смутные сомнения [4]. Свое общее духовное состояние в данный период времени А. Луази оценивал как «тревожное беспокойство», зародившееся в его душе в период знакомства с теологией, с ее основными догмами, обладавшими в глазах Церкви непререкаемым авторитетом. Семинарист же, напротив, проводил время, размышляя о том, насколько данные догмы отвечают реальности. Дополнительными факторами, повлиявшими на интеллектуальное развитие А. Луази в период его обучения в семинарии стали философские и историко-филологические штудии, в частности в области еврейской филологии, способствовавшие зарождению дополнительных сомнений в душе семинариста. В дальнейшем в своих «Мемуарах...» будущий отец модернизма будет еще больше сгущать краски, диагностируя у себя духовный кризис, начало которому было положено уже в 1875 г., тогда как его завершение стало возможным лишь в 1908 г. после отлучения опального экзегета от Церкви [5].
Вероятно, наиболее соответствующим действительности станет утверждение о том, что в душу А. Луази действительно были брошены зерна сомнений, которые, однако, не могли прорасти в существующих условиях, учитывая тот пиетет к ортодоксии и Церкви, который был характерен для молодого семинариста в середине 1870-х гг. Косвенным свидетельством правоты данного утверждения может служить хотя бы тот факт, что в 1878 г. А. Луази вернулся из Католического института Парижа, куда был направлен годом ранее для продолжения
научных изысканий в области критического изучения Священного Писания, дабы принять сан священника. Причиной столь поспешного бегства из Католического института стало разочарование А. Луази в церковной науке, не удовлетворившей его в полной мере даже в лице таких видных теологов века, какими были Ф. Вигуру и Л. Дюшен [6]. Однако рутинность жизни приходского священника вынудила А. Луази уже через год после окончания семинарии вновь вернуться в Париж, твердо решив посвятить себя реализации проекта критических экзегетических исследований.
Новый дебют в названном выше учебном заведении оказался для будущего экзегета гораздо более удачным: он не просто блестяще окончил Католический институт, но и был оставлен при нем для продолжения своих исследований, а в 1882 г. получил право вести занятия по еврейской филологии. Примечательно, что занятия в Католическом институте А. Луази совмещал с посещением лекций в светских учебных заведениях, например, в Практической школе высших исследований (ЕРНЕ) он слушал курсы ассиро-логии и египтологии, а в Коллеж де Франс с декабря 1882 г. посещал лекции Э. Ренана, воспринимаемого А. Луази в качестве своего главного противника в деле укрепления авторитета Церкви. «Мои амбиции заключались в том, - говорил в последствие католический модернист, - чтобы поразить Э. Ренана его же собственным оружием» [7].
Первый вариант докторской диссертации, подготовленной А. Луази в 18831884 гг., был посвящен вопросу о вдохновенности библейских книг, причем главной мыслью данного сочинения стало утверждение об изменчивости текста Священного Писания под воздействием человеческого фактора. Столь блестящие и новаторские идеи, однако, не могли быть обнародованы, как справедливо сказал один из учителей А. Луази аббат д'Ульст после прочтения представленного ему текста диссертации, на том основании, что подобные выводы ставят под сомнение авторитет Церкви и вследствие этого претендуют на попадание в Индекс запрещенных книг. Подобная неудача в деле исторического обоснования миссии Церкви не стала для А. Луази роковой, напротив, в 1885-1886 гг. он еще активнее принялся за разработку сюжетов, связанных с библейской критикой, привлекая новейшую исследовательскую литературу на французском и немецком языках [8]. Гораздо более опасным для веры французского католика стало неприятие его новой диссертации, посвященной истории канона Ветхого Завета, не только консервативно настроенными католическими кругами, но и либеральной католической общественностью. В частности, учитель и близкий друг А. Луази аббат Л. Дюшен не просто крити-
чески воспринял диссертацию, но и не поддержал кандидатуру своего бывшего студента на пост сотрудника Практической школы высших исследований. В результате названные события настолько подорвали веру А. Луази, что его близкий друг А. Утан отважился утверждать, что уже в двадцать восемь лет экзегет потерял все свои теологические убеждения, хотя и остался верен Церкви как социальному институту: по мере погружения в исторический материал он все больше терял веру, хотя и оставался верным сыном Католической церкви, воспринимая последнюю как «самую божественную и необходимую вещь на Земле» [9].
Выводы об историческом развитии ветхозаветного канона вскоре были дополнены исследователем размышлением об истории канона Нового Завета, прошедшего в своем развитии три последовательных этапа, связанных с формированием основного круга вошедших в него текстов и постепенным утверждением их авторитета [10]. В своем законченном виде проект критической экзегезы библейских текстов был представлен А. Луази в лекции 1893 г. и в дальнейшем лишь дополнялся [11]. Базовым для автора стало утверждение о том, что доктрина о вдохновенности только мешает исследовательскому поиску, препятствуя изучению Библии как исторической книги, созданной человеком, каковой она на самом деле и является. Радикальность подобной аргументации очевидна, как и ее несовпадение с доктриной ортодоксии, именно поэтому не вызывает удивления тот факт, что в том же году А. Луази был отстранен от преподавания в Католическом институте. Одновременно французский экзегет принял решение закрыть свой журнал «История религий и религиозной литературы», выпускаемый им ранее в качестве своего рода трибуны для пропаганды собственных выводов.
С 1894 г. бывший преподаватель Католического института занимал должность священника в доминиканском монастыре Нейи (МеиШу), глубоко погрузившись в изучение катехизиса и фактически порвав все прежние связи. Причем инициатива отказаться от контактов с прежними друзьями и коллегами исходила отнюдь не от А. Луази. Так, ректор Католического университета аббат д'Ульст в январе 1895 г. уведомил своего бывшего преподавателя в письме, что его профессиональные обязанности налагают на него ряд обязательств и препятствуют установлению контактов с опальным экзегетом [12]. Позднее в мемуарах А. Луази обратится к анализу событий, связанных с публикацией интересующей нас энциклики и представит весьма критический анализ последней, обвиняя понтифика в желании «...сформулировать программу, несовместимую с научным разумом» [13], хотя, на наш взгляд, вряд ли подобные мысли зани-
мали экзегета в ноябре 1893 г., когда «Providentissimus Deus» казалась новым словом в политике папы.
Исключение А. Луази из Католического института не повлияло на его желание продолжить изыскания в области библейской критики, найдя отражение в целой серии статей, конкретизирующих намеченную ранее программу рационалистической экзегезы. Французский исследователь подчеркивал необходимость развития данной дисциплины во Франции, ссылаясь на то, что Библия во все времена подвергалась интерпретациям, соответствующим духу времени
[14]. В настоящее же время данный процесс был существенно ограничен католической Церковью в связи с опасностью, возникшей для нее со стороны протестантизма и рационализма. Однако высшая критика, основанная на сравнительном текстологическом изучении текстов Писания, не представляет для католицизма никакой угрозы, с точки зрения А. Луази. Напротив, погружая Библию в среду ее возникновения, мы можем лучше понять вложенный в нее смысл, не видимый ранее.
Подлинный переворот свершился в жизни А. Луази в 1902 г., когда им была опубликована скандально известная «маленькая красная книга» «Евангелие и Церковь» («L'Evangile et L'Ёglise»), задумывавшаяся как апология католицизма и своеобразный ответ на сочинение А. фон Гарнака «Сущность христианства». А. Луази обратился к критике построения А. фон Гарнака, преследуя цель не опровергать его выводы, но проанализировать те отношения, которые связывают Евангелие и Церковь с историей [15]. Уже во введении к «Евангелию и Церкви» французский католик отрицает правомерность базовых утверждений своего коллеги-протестанта, подчеркивая, во-первых, невозможность противопоставлять приемы работы историка и теолога, а во-вторых, указывая на некорректность утверждения, что сущностными будут только те черты, которые развивались изначально, или те, которые подчеркивают оригинальность христианской религии [16]. Принципы А. фон Гарнака для А. Луази искажают сам исторический метод и ведут к прямому субъективизму, заставляя исследователя вести отбор материала, исходя из собственных предпочтений. «Евангелие и Церковь» А. Луази тематически распадается на два основных элемента: Евангелие Иисуса и веру в Иисуса, получившую в дальнейшем форму социальной организации в виде Церкви. Причем французский католик в отличие от своего немецкого коллеги не видит необходимости выстраивать непреодолимую преграду между названными историческими явлениями, подчеркивая, что «ее [Церкви] история - это история Евангелия в мире». Сам Иисус становится непонятен вне
традиции, сначала иудейской, затем христианской, церковной. Более того, и историк, и теолог знают только «Христа веры» -образ, дошедший до нас благодаря евангельской традиции, тогда как реальный исторический Иисус просто недоступен для нашего восприятия. Подобная ситуация, с точки зрения А. Луази, объясняется состоянием дошедших до нас источников, представляющих собой документы веры, а не истории. В результате все сказанное делает бессмысленными претензии протестантизма очистить христианство от якобы внешних для него элементов - Церкви и культа. Это не просто невозможно, но подрывает саму основу данной религии, которая без культовых практик есть ни что иное как «...мистическая философия, которая хочет взять имя религии, но не имеет на это права» [17].
«Маленькая красная книга», несмотря на то, что ее автор взял на себя смелость выступить, по своим собственным словам, в роли «адвоката католицизма» [18], вызвала острую полемику в католической среде, спровоцировав начало модернистского кризиса, и подверглась резкому осуждению со стороны римской курии. Как об этом явственно свидетельствует материал, представленный в монографии Э. Пуля, первые критические отзывы появились практически сразу после публикации «Евангелия и Церкви», а 17 января 1903 г. книга была осуждена архиепископом Парижа кардиналом Ришаром как напечатанная без церковного разрешения и способная поколебать веру в основные догматы католицизма [19]. Если первое утверждение оказывается ничем иным, как клеветой, так как imprimatur А. Луази получил, то опасения кардинала относительно опасности распространения данных выводов не столь уж беспочвенны. Если идея эволюции церковных догм и ранее высказывалась католическими теологами, достаточно вспомнить концепцию кардинала Дж.Г. Ньюмена, утверждавшего, что христианские догмы имеют свою историю, связанную с их постепенным развитием, то стремление низвести Иисуса на положение одного из пророков, лишив Церковь статуса божественного творения, явственно присутствующее в сочинениях А. Луази, стало для католических авторов сродни новому Откровению, причем воспринятому ими весьма негативно [20]. Напротив, для светской науки выводы французского экзегета были достаточно банальны, а подлинный интерес мог представлять лишь проведенный им источниковедческий анализ новозаветной литературы, представивший последнюю в качестве документов веры, а не истории.
Тяжело переживая обрушившуюся на него волну критики, А. Луази решил прояснить собственные позиции, опубликовав в ноябре 1903 г. монографию «Вокруг небольшой книги», задумывавшуюся как по-
яснение к «Евангелию и Церкви» [21]. Полемический характер данного сочинения подчеркивала уже выбранная автором форма изложения, когда под одной обложкой были собраны несколько писем к различным людям, в которых автор уточнял основные выводы своей спорной монографии. Фактически все представленные в указанном сочинении возражения опального экзегета могут быть сведены к двум основным: необходимости и своевременности представленного анализа и его позитивному влиянию на Католическую церковь. А. Луази оценивал ситуацию, сложившуюся во французском католицизме в начале XIX в., как кризис веры, настаивая на том, что преодолеть его можно лишь на путях критического исторического исследования догм христианской веры, потому как если сейчас сами теологи не прояснят априорные положения католической религии, то верующие будут искать ответы у атеистов и протестантов [22]. Следовательно, монография А. Луази защищает Церковь, сохраняя ее паству. Столь же важно учитывать и тот факт, что подобный критический анализ не затрагивает догмы с точки зрения их ценности для верующего, проясняя лишь их человеческую оболочку и ее историю, ведь догма по своей природе - это средство согласования религии с наукой при помощи философии [23]. В соответствии с выводами современной исторической науки, наблюдая факты религиозной истории, невозможно, по мнению А. Луази, не признать, что Иисус был Мессией, имевшим человеческое обличье и человеческую историю, хотя все дошедшие до нас документы рисуют лишь образ Спасителя, но не доносят до нас факты его земной биографии; Церковь есть не что иное, как продолжение миссии Христа в мире, причем ее организация не лишена существенных недостатков.
Одновременно опальный теолог обратился к римской курии, надеясь найти поддержку в лице самого понтифика, убедив последнего в безопасности для Церкви представленных им выводов. К сожалению, мы не располагаем текстом первого письма, написанного в феврале 1903 г., в нашем распоряжении находятся лишь материалы более поздней переписки А. Луази с кардиналом Мерри дел Валем (Merry del Val). Однако и они наталкивают на любопытные размышления, демонстрируя, что в 19041906 гг. французский католик стремился всеми силами остаться в Церкви, даже под угрозой отречения от собственных идей [10, р. 34, 64, 144]. Напротив, когда стало понятно, что осуждение его идей неминуемо ведет к отлучению от Церкви, тональность суждений А. Луази изменилась, в его словах стало чаще звучать осуждение абсолютистского режима в Католической церкви, препятствующего свободному интеллектуальному поиску [24].
Но ни публикация рассмотренной нами выше монографии, ни попытки напрямую обратиться к римскому понтифику не смогли кардинально изменить ситуацию: в
1904 г. пять книг А. Луази были внесены в Индекс запрещенных книг, а его взгляды продолжали подвергаться критике, причем со стороны не только ортодоксального, но и либерального крыла католицизма. Конфликт с римской курией, дополненный лишением права преподавания в светском учреждении, Практической школе высших исследований, серьезно отразился на здоровье А. Луази, вынудив его оставить Париж и переселиться в одно из предместий, где он смог продолжить свои изыскания. Пий X, между тем, взял курс на тотальную борьбу с «луазизмом», позднее именуемым модернизмом, видя в сторонниках данного течения противников Церкви, желающих изнутри подорвать ее авторитет. Решающим в данной борьбе стал 1907 г., когда папа опубликовал знаменитую энциклику «Pascendi Dominici Gregis» и не менее знаменитый декрет «Lamentabili Sane Exitu». А. Луази не остался в стороне от столь значимых событий, опубликовав свои размышления на сей счет, в которых подверг суровой критике действия понтифика [25]. Французский католик настаивал на необходимости интеллектуальной свободы, являющейся важнейшим условием исследовательского поиска, допустимого в отношении церковной традиции в силу человеческого характера последней. Он вновь повторял, что догмы - не божественные истины, упавшие с неба, но интерпретации религиозных фактов, изменяющиеся во времени и приспосабливающиеся к окружающей действительности [26]. Французский экзегет отрицал философскую базу модернизма, утверждая, что его основы надо искать в конкретных практических источниковедческих исследованиях о текстах Священного Писания, но никак не в учении об имманентности. Подобное упорство А. Луази в отстаивании собственных позиций, хоть и сочетающееся с покаянными письмами, сыграло с экзегетом злую шутку: в 1908 г. он был отлучен от Церкви как глава модернистской ереси. Данным событием практически завершился модернистский кризис, лишивший группу либеральных католиков Франции своего наиболее влиятельного сторонника.
Отлученный от Церкви А. Луази продолжил карьеру светского исследователя, получив в 1909 г. кафедру истории религий в Коллеж де Франс. Вектор его исследовательских поисков остался прежним: анализ первохристианской истории, отныне рассматриваемой в контексте общей эволюции религий древности и дополненный общими рассуждениями о природе религии. Поддавшись искусу сравнительно-мифологических изысканий, А. Луази сумел избежать крайностей данного подхода и сохранил
верность позитивистской модели исторического исследования. Однако, сохранив верность концепции происхождения христианства, сформулированной в границах Церкви, бывший теолог стал воспринимать данный институт более чем критично, о чем наглядно свидетельствуют принадлежащие его перу «Мемуары...», значительно сгущающие краски и диагностирующие духовный кризис у мыслителя с 1875 г., тогда как дневниковые записи опровергают данные утверждения. Иными словами, из горячего защитника Церкви А. Луази стал ее критиком.
Пример А. Луази не является единичным. Подобная «жизненная траектория» характерна для целого ряда французских мыслителей, оставивших Церковь ради служения науке. Вопрос о том, был ли подобный итог закономерным, на сегодняшний день остается открытым, требуя от исследователя обращения к детальному анализу исторических сочинений, вышедших из-под пера упомянутых авторов, что позволит избежать «ловушек» антропологического подхода и существенно скорректировать устоявшиеся «мифы».
ЛИТЕРАТУРА
[1] Loisy A. Choses passees. P., 1913. P. 15.
[2] Ibid. P. 18.
[3] Ibid. P. 21.
[4] Ibid.
[5] Loisy A. Memoires pour servir a I'histoire religieuse de notre temps. P., 1930. T. 1. P. 59.
[6] Loisy A. Choses passees. P. 50-54 ; Loisy A. Memoires pour servir a I'histoire religieuse... T. 1. P. 66-90.
[7] Loisy A. Choses passees. P. 15.
[8] Ibid. P. 77.
[9] Poulat E. Alfred Loisy. Sa vie, son reuvre par Albert Houtin et Felix Sartiaux. Manuscrit annote et publie avec une Bibliographie Loisy et un Index Bio-bibliographique. P., 1960. P. 43-45.
[10] Loisy A. Etudes bibliques. 3 ed. P., 1903.
[11] Loisy A. Choses passees. P. 136-138.
[12] Ibid. P. 159.
[13] Loisy A. Memoires pour servir a l'histoire religieuse. T. 1. P. 302-313.
[14] Loisy A. Histoire du Canon du Nouveau Testament. P., 1891.
[15] Loisy A. L'Evangile et L'Eglise. P., 1903.
[16] Ibid. P. IX-XVI.
[17] Ibid. P. 253.
[18] Loisy A. Choses passees. P. 247.
[19] Poulat E. Histoire, dogme et critique dans la crise moderniste. P., 1962. P. 125.
[20] Newman J. H. An Essay on the Development of Christian Doctrine. L., 1845.
[21] Loisy A. Autour d'un petit livre. 2 ed. P., 1903.
[22] Ibid. P. 26.
[23] Ibid. P. 201.
[24] Loisy A. Quelques lettres sur des questions actuelles et sur les evenements actuelles et sur des evenement recents. Ceffends, 1908. P. 140, 219.
[25] Loisy A. Simple reflections sur le decret du saint-Office Lamentabili Sane Exitu et sur l'encyclique Pascendi Dominici Gregis. 2 ed. P., 1908.
[26] Ibid. P. 63.
