CC BY
24
Александр Беззубцев-Кондаков
ТАК ГОВОРИЛ ПРУТКОВ*
Цитируя Козьму Пруткова, мы порой не задумываемся о том, что именно ему принадлежат такие крылатые выражения, как: «Что имеем - не храним, потерявши - плачем»; «Глядя на мир, нельзя не удивляться»; «Если хочешь быть счастливым, будь им»; «Не все стриги, что растет»; «Одного яйца два раза не высидишь».
Козьма Прутков - детище блистательного творческого союза Алексея Константиновича Толстого и братьев Алексея, Владимира и Александра Жемчужниковых. С творчеством вымышленного Пруткова знакомы даже те, кто никогда его не читал. Образ Пруткова родился в имении Алексея Константиновича Толстого Пус-тынька на берегах реки Тосны. Вероятно, этот образ списан с усердного камердинера, большого любителя пофилософствовать о жизни. Пруткову была придумана и биография - служил в гусарах, выйдя в отставку, определился на службу по министерству финансов, дослужился до должности директора Пробирной Палатки. Алексей Жемчужников вспоминал о временах создания Пруткова: «Все мы были молоды, и настроение кружка, при котором возникли творения Пруткова, было веселое, но с примесью сатирически-критического отношения к современным литературным явлениям и к явлениям современной жизни». Об аристократических забавах братьев Жемчужниковых ходили легенды. Свои шутки эти весельчаки включили в «сочинения Козьмы Пруткова»; они высмеивали казенщину, солдафонские манеры, примитивность мышления, карьеризм.
* Беззубцев-Кондаков А. Так говорил Прутков. - Режим доступа: http://magazines.russ.ru/bereg/2012/37/k20.html
Александр Беззубцев-Кондаков
Авторы сочинений Козьмы Пруткова были не только сатириками, но и пародистами. Вспомним «Письмо известного Козьмы Пруткова к неизвестному фельетонисту Санкт-Петербургских ведомостей» (1854): «Здесь утверждают, что я пишу пародии. Отнюдь! Я совсем не пишу пародий! Я никогда не писал пародий! Откуда г. фельетонист взял, будто я пишу пародии? Я просто анализировал в уме большинство поэтов, имевших успех; этот анализ привел меня к синтезису: ибо дарования, рассыпанные между другими поэтами, оказались совмещенными во мне одном! Придя к такому сознанию, я решил писать. Решившись писать, я пожелал славы».
Серьезность Пруткова - это всего лишь маска, за которой скрывалась усмешка и тонкая самоирония. Издатели Пруткова уверяли читателя, что «будучи умственно ограниченным, он давал советы мудрости; не будучи поэтом, он писал стихи и драматические сочинения; полагая быть историком, он рассказывал анекдоты; не имея образования, хоть бы малейшего понимания потребностей Отечества, он сочинял для него проекты управления».
Современники Козьмы Пруткова пророчили ему скорое забвение, воспринимали его всего лишь как литературный курьез, не понимали всей глубины и таланта авторов, создавших простодушного и искреннего обывателя, который, как и многие, любит рассуждать о благе Отечества. Авторы Козьмы Пруткова надели на него маску юродивого, человека «не от мира сего».
По мнению автора статьи, творчество Козьмы Пруткова предвосхитило многие открытия отечественной и мировой литературы. Так, отголоски стиля Пруткова прозвучали у эксцентричных и эпа-тажных обэриутов (Объединение реального искусства). Философ Яков Друскин говорил об одном из виднейших обэриутов, поэте Александре Введенском, что его творчество - «не от мира сего, Божественное безумие, посрамившее человеческую мудрость». «Уважай бедность языка», - призывал Александр Введенский. Язык беден потому, что сама жизнь бедна, но даже в этой скудности можно найти прозрения невероятной философской глубины, на эти прозрения способен обыватель, живущий тусклой, бессвязной и однообразной жизнью - такой, как чиновник из Пробирной Палатки Козьма Прутков, стремившийся изъясняться «солдафонским» языком: «При виде исправной амуниции как презренны все конституции».
Так говорил Прутков
Афоризмы обэриута Даниила Хармса порой производят впечатление непосредственного подражания Козьме Пруткову: «Глупый не может выделить существенное из случайного»; «Не ищи глупого - сам найдется...»; «Ах, иметь бы лакея, который в шею выставлял бы непрошеных гостей!»; «Рассматривал электрическую лампочку и остался ею доволен»; «Все-таки я фигура удивительная, хотя я и не люблю очень часто говорить об этом»; «Если государство уподобить человеческому организму, то в случае войны я хотел бы жить в пятке».
В вымышленность Козьмы Пруткова порой не хочется верить, ведь он - один из самых народных, самых близких, самых востребованных литераторов, готовый всегда прийти на помощь метким словом, задорной фразой.
С.Г.
