Актуальные вопросы применения домашнего ареста в уголовном процессе Текст научной статьи по специальности «Право»

В.Л. Райгородский, А.Ю. Мирошниченко

Актуальные вопросы применения домашнего ареста в уголовном процессе

В ходе уголовного судопроизводства нередко возникает необходимость в применении государственного принуждения, т.е. в ограничении прав и свобод его участников. Это обусловлено негативными действиями участников или намерением совершить подобные действия, препятствующие нормальному развитию уголовного судопроизводства.

Меры процессуального принуждения в сфере уголовного судопроизводства представляют собой весь объем средств принудительного характера, применяемых в связи с производством по уголовному делу.

В УПК РФ меры процессуального принуждения рассматриваются в разд. IV. В нем выделены определенные виды мер процессуального принуждения: задержание, меры пресечения и т.п.

Центральное место в системе мер уголовно-процессуального принуждения занимают меры пресечения: в отличие от других именно им принадлежит рекорд по значительности правовых ограничений и предельной распространенности применения, приближающейся к полному охвату всех лиц, обвиняемых (подозреваемых) в совершении преступления.

Термин «меры пресечения» произошел от применяющегося еще в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. понятия «меры пресечения обвиняемому способов уклонения от следствия и суда» [1].

Необходимо помнить, что мера пресечения - это не наказание. Она носит, как правило, превентивный характер. Основанием для назначения наказания является признание лица виновным в совершении преступления. Основанием для избрания меры пресечения является наличие данных, указанных в ст. 97 УПК РФ.

Среди мер пресечения относительно новым является закрепление домашнего ареста. Однако необходимо отметить, что для уголовно-процессуального законодательства России эта мера пресечения не является новой, она уже существовала - веяния времени то вводили ее, то отменяли. Как мера пресечения домашний арест существовал в России еще со времен Устава уголовного судопроизводства 1864 г. УПК РСФСР 1923 г. также предусматривал домашний арест, который тогда достаточно широко применялся. Однако в УПК РСФСР 1960 г. данная мера пресечения была исключена. Статья 107 УПК РФ вновь ее закрепила [2, с. 49].

Мера пресечения - домашний арест - стала промежуточной между заключением под стражу и мерами пресечения, не связанными с лишением свободы. Из следственных изоляторов России ежегодно освобождаются от 100 до 125 тыс. граждан, в основном в связи с осуждением к мерам наказания, не связанным с лишением свободы [3]. Поэтому домашний арест является золотой серединой между заключением под стражу и мерами пресечения, не связанными с лишением свободы, имевшими место до введения домашнего ареста. Домашний арест призван сократить чрезмерно широкую в настоящее время сферу применения заключения под стражу и изменить количество обвиняемых, содержащихся в следственных изоляторах.

Сущность домашнего ареста заключается в том, что при наличии оснований для его избрания по решению суда обвиняемому, подозреваемому устанавливаются: 1) ограничения, связанные со свободой его передвижения на определенной территории и на определенное время; 2) запрет на общение с определенными лицами; 3) запрет на получение и отправление корреспонденции; 4) запрет на ведение переговоров с использованием любых средств связи.

В зависимости от тяжести предъявленного обвинения и с учетом возраста, состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств дела обвиняемый (подозреваемый) может быть подвергнут либо всем ограничениям и запретам, перечисленным выше, либо отдельным из них.

Важным фактором является то, что домашний арест может быть применен лишь по решению суда, о чем выносятся постановление или определение (ст. 107 УПК РФ).

Что касается нормы о применении домашнего ареста в качестве меры пресечения, то она вступила в действие с 1 июля 2002 г. Однако до сегодняшнего дня ее исполнение было затруднительным ввиду отсутствия надлежащих механизмов, регулирующих ее порядок, не были определены конкретные органы, на которые возлагается осуществление надзора за соблюдением как самого домашнего ареста, так и установленных ограничений.

Безусловно и то, что ни суд, ни следователь, ни дознаватель не могут и не в состоянии осуществлять контроль. Нельзя возложить эти обязанности и на судебных приставов, когда речь идет о стадии предварительного расследования.

Мы согласны с мнением Ф. Багаутдинова, считающего, что необходимо возложить такой надзор только на органы внутренних дел, на тех же участковых или оперативных уполномоченных милиции - другого варианта просто нет [4, с. 14]. В какой-то степени контроль за соблюдением обвиняемым установленных судом ограничений и запретов, за соблюдением в целом требований закона о домашнем аресте можно сравнить с так называемым административным надзором органом внутренних дел за определенной категорией лиц (ранее судимые, освободившиеся из мест лишения свободы и т.д.). Добровольно взять эту обузу на себя наша милиция вряд ли захочет, даже по судебному решению. Поэтому требуется подготовка соответствующего ведомственного нормативного акта МВД РФ, согласованного с Генеральной прокуратурой РФ. Данной позиции придерживается Л.К. Трунова и предлагает разработать и принять закон федерального уровня «О домашнем аресте в Российской Федерации», который четко регламентировал бы порядок и условия осуществления домашнего ареста к подозреваемым и обвиняемым в совершении преступления и гарантировал их права и законные интересы [2, с. 49]. Для достижения целей единообразия судебной практики при рассмотрении ходатайств и применении в качестве меры пресечения домашнего ареста Верховному суду РФ целесообразно в кратчайшие сроки принять постановление Пленума, в котором рекомендовать судам основные положения о рассмотрении и применении данной меры пресечения.

Кроме того, Л.К. Трунова отмечает, что возникает ряд разногласий в понимании самого термина «домашний». Из буквального смысла этого понятия следует, что оно означает -относящийся к дому. В УПК РСФСР 1923 г. прямо указывалось, что домашний арест - это лишение обвиняемого свободы в виде изоляции, только не в следственных изоляторах, а дома. Соответственно, и сегодня возникают обоснованные вопросы: может ли подозреваемый или обвиняемый, подвергнутый анализируемой мере пресечения, покидать место постоянного или временного места жительства? Вправе ли он посещать работу, учебу, поликлинику, магазин, детские учебные учреждения и иные места при наличии в этом необходимости? В какой период времени возможно выходить из дома? Кто устанавливает такую возможность и как она должна регламентироваться? Остаются без ответа и многие другие вопросы, не урегулированные УПК РФ. Без детальной регламентации разрешения указанных вопросов невозможно применение данной меры пресечения.

Итак, домашний арест как мера пресечения существует с 1 июля 2002 г., однако практика его применения крайне незначительна, и это оправдано тем, что правоохранительная система не готова к применению домашнего ареста. Обобщение практики применения УПК РФ в 47 субъектах РФ за второе полугодие 2002 - первый квартал 2003 гг. (по материалам Генеральной прокуратуры РФ) показывает, что за указанный период имеется только 11 случаев избрания этой меры пресечения [5].

Степень наполненности следственных изоляторов в России очень высока. Известны случаи, когда ввиду нехватки спальных мест в изоляторах обвиняемые и подозреваемые вынуждены были спать по очереди [6, с. 46]. В сложившейся ситуации напрашивается вывод о необходимости уменьшения числа заключений под стражу, в том числе путем применения иных мер пресечения, в частности, домашнего ареста.

Отметим, что УПК Украины, Киргизской Республики и Республики Узбекистан вовсе не предусматривают меры пресечения в виде домашнего ареста. Федеральные правила уголовного судопроизводства США также не предусматривают такой меры пресечения, хотя не исключается наличие ее в законодательстве отдельных штатов.

В феврале 2009 г. Президент России Дмитрий Медведев выступил с требованием совершенствования уголовно-исполнительной системы страны и социальной реабилитации осужденных. Глава государства заявил, что неплохо было бы разгрузить тюрьмы, а для этого активнее прибегать к альтернативным способам наказания [7].

Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с введением в действие положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации о наказании в виде ограничения свободы» был принят Государственной Думой 16 декабря 2009 г. и одобрен Советом Федерации 25 декабря 2009 г.

По оценкам Федеральной службы исполнения наказаний, отбывание наказания в виде ограничения свободы спасет от тюрьмы более ста тысяч осужденных в год. Осужденный к данному виду наказания не сможет уходить из дома или квартиры в определенное время суток, изменять место жительства или пребывания, место работы или учебы, выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования без уведомления надзорного органа. Также он не сможет посещать массовые мероприятия.

Такое наказание не будет применяться к военнослужащим, иностранным гражданам и лицам без гражданства, а также лицам, не имеющим места постоянного проживания на территории России. Для надзора за осужденными предполагается использовать электронные браслеты, сообщающие местонахождение арестанта, а также аудиовизуальные технические средства. Производство такого оборудования в настоящее время налаживается в России [7].

К изучению мировой практики использования электронных видов слежения и контроля над осужденными ФСИН России приступила еще в 2001 г. Тогда за основу брали опыт США и стран Евросоюза. Последние десять лет более 60-ти стран мира активно используют электронные браслеты как альтернативную меру наказания. Например, в Швеции уже более шести лет браслеты и тотальный контроль на дому вместо тюрьмы могут выбрать граждане, приговоренные к срокам до трех месяцев. Это касается прежде всего тех, кто совершил мелкую кражу или автомобильную аварию. В Германии на электронный браслет могут рассчитывать не только осужденные на небольшие сроки, но и все, кто может претендовать на условно-досрочное освобождение. В Израиле решение об электронной мере пресечения по просьбе адвокатов может быть принято судом даже в отношении находящихся под следствием подозреваемых. С 2008 года этот вид наказания стали применять в Австрии и, наконец, в России [8].

Однако на сегодняшний день браслеты поступили только в УФСИН по Воронежской области, где в ходе эксперимента уже опробированы.

Электронный браслет представляет собой небольшую коробочку на пластиковом ремешке, по весу не тяжелее мужских часов. Браслеты проходили испытание в Перелешинской колонии-поселении. Заключенные участвовали в эксперименте на добровольной основе. Всего планировалось испытать 218 комплектов оборудования. Финансирование проекта осуществлялось Еврокомиссией, выделившей на электронную систему мониторинга 3 млн евро [9].

Электронные устройства слежения бывают трех видов: 1) в комплекте с базовой радиостанцией, принимающей сигнал от браслета в ограниченном радиусе (обычно 100-150 метров), а в случае потери связи «сигналит» в милицию; 2) в комплекте с мобильной базовой радиостанцией, которая отслеживает свое местоположение по спутниковым координатам и не дает браслету удалиться на те же 100-150 метров (можно ходить на работу); 3) с вмонтированным прямо в браслет модулем спутниковой навигации (это самый дорогой вариант).

Израильские изделия такого рода, которые Россия закупила для тестирования, стоят от 1000 до 2500 евро [10]. Можно подсчитать, сколько средств государству понадобится на эти цели, если, по предположению начальника ГУФСИН по Новосибирской области Константина Березнева, только в данном регионе по статьям, предусматривающим ограничение свободы, в год могут быть приговорены именно к этому виду наказания до четырех тысяч человек. Кстати, в Швейцарии внедрение такой системы наблюдения обошлось казне в 20 млн долларов. Немалые деньги требуются и на обслуживание электронных браслетов.

Российские аналоги будут в несколько раз дешевле. Разработки в данной области ведут три компании: «Интеллектуальные системы и технологии» (Пермский край), «Глобальная поисковая система» (Москва) и Ижевский радиозавод. Отечественные «браслеты» будут работать исключительно через систему ГЛОНАСС. По плану ФСИН, каждый третий осужденный в России в 2011 г. получит электронный браслет и будет помещен под домашний арест, а не в тюрьму, как сейчас [10].

Массовое введение новых устройств позволит в несколько раз сократить стоимость содержания заключенных, улучшит условия содержания в российских тюрьмах, кроме того, это крупный госзаказ для российской электронной промышленности.

Эксперимент по внедрению электронных браслетов для заключенных состоит из трех этапов. На первом этапе (2008-2009) были изучены возможности самой системы, разрабатывалась нормативно-правовая база использования ГЛОНАСС в уголовно-исполнительной системе, определялись источники финансирования. Второй этап (2010-2012) будет посвящен комплексу мероприятий по апробированию, внедрению, модернизации навигационной аппаратуры. На последнем этапе (2013-2020) подразделения уголовно-исполнительной системы будут практически оснащаться приборами на базе ГЛОНАСС. На разработку и внедрение этой системы до 2018 г. государство планирует потратить 13,5 млрд руб. Сроки проведения тендера еще не объявлены, технические требования отсутствуют, но уже сейчас много желающих выполнить данный госзаказ [9].

Заметим, что интерес к участию в тендере пока высказали далеко не все компании, располагающие соответствующими возможностями. Например, компания «М2М телематика» пока отказалась от участия в тестинговой программе с электронными браслетами. «Проект представляет для нас интерес, однако до сих пор остается много вопросов, связанных с техническими требованиями и организацией финансирования. После прояснения данной ситуации, полагаю, мы примем участие в тендере», - говорит главный конструктор ГК «М2М телематика» Евгений Белянко [8].

Но больше всего беспокоит производителей браслетов один вопрос: как будут решены проблемы, существующие у системы ГЛОНАСС. «На сегодняшний день система ГЛОНАСС работает не так, как должна. У нее есть недочеты. Например, в космосе находятся 36 GPS-спутников, а у ГЛОНАСС всего 14», - говорит технический специалист компании «Глобальные поисковые системы» Феликс Гуляев. Сигналом отечественной системы охвачено менее 60 % территории России, в то время как американская GPS обеспечивает покрытие почти всей планеты. Причем низкая конкурентоспособность ГЛОНАСС определяется не только недостаточным качеством спутникового сигнала, но и довольно высокой ценой. «Еще у ГЛОНАСС есть проблемы с размерами. Устройство GPS размером со спичечный коробок, а ГЛОНАСС-приемники пока что размером с плеер», - добавляет Ф. Гуляев.

Хотя ФСИН России настаивает на использовании только российской системы спутниковой навигации ГЛОНАСС, производители браслетов считают, что правильнее было бы использовать все доступные сервисы, в том числе и возможности американской GPS. Это позволило бы существенно повысить надежность и точность местоопределения осужденного персональным трекером и мобильным контрольным устройством.

Кроме того, при проведении эксперимента в Воронежской области возник и ряд других проблем. Так, и.о. начальника УОИНИО ФСИН России подполковник внутренней службы Т. Никитина отмечает: «Мы столкнулись с тем, что женщины благодаря тонким кистям могут снять браслет с руки. Поэтому им браслет крепится на ногу. Однако сразу же возникла другая проблема: с браслетом на ноге женщина не может надевать сапоги. Так что, прежде чем запустить устройство в массовое производство, мы переделаем его конструкцию, чтобы оно не мешало носить обувь» [8].

Таким образом, как таковая мера пресечения в виде домашнего ареста уже существует и может применяться. Однако при отсутствии четкой регламентации ее применения, исполнения, контроля и иных положений, требующих дополнительной проработки, данная мера пресечения фактически не применяется. Предполагается, что временно, до разработки специального закона и определения

органа, осуществляющего контроль за подозреваемым (обвиняемым), к которому применен домашний арест, функции по его исполнению следует возложить на органы милиции (районные ОВД). Кроме того, мы считаем, если технические нововведения оправдают свое существование на практике в системе ФСИН, то опыт применения электронных браслетов может быть использован и для контроля за подозреваемым (обвиняемым), в отношении которого была избрана мера пресечения - домашний арест.

Литература

1. Белякова И.М. Уголовно-процессуальное право: Учеб. курс (учебно-методический комплекс) // www.e-сoПege.m

2. Трунова Л.К. Домашний арест как мера пресечения // Российская юстиция. 2002. № 11.

3. Воротников В.П. Карательная политика должна быть смягчена // www.ng.ru

4. Багаутдинов Ф. Новая мера пресечения в УПК РФ - домашний арест // Законность. 2002. №

10.

5. Мельников В.Ю. Проблемы применения домашнего ареста как меры пресечения // www.juristlib.ru

6. Михлин А. Пути нормализации ситуации в следственных изоляторах // Российская юстиция. 1997. № 1.

7. Викторов П. Домашний арест: закон есть, браслетов нет // www.baltinfo.ru

8. Зотикова О. Браслет особого назначения // www.kommersant.ru

9. В Воронеже начался эксперимент по внедрению электронных браслетов для заключенных // www.arms-expo.ru

10. «Электронные браслеты» легализованы в России // http://habrahabr.ru