CC BY
323
УДК 343.2 ББК 67.408
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В МЕХАНИЗМЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ РОССИИ
СЕРГЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ВОРОПАЕВ,
старший преподаватель кафедры уголовного права Уральского юридического института МВД России E-mail: [email protected] Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология,
уголовно-исполнительное право
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Прослеживаются основные тенденции законодательных инициатив на современном этапе развития уголовной политики в вопросе совершенствования уголовной ответственности в механизме уголовно-правого регулирования. Выявлен ряд проблем в указанном направлении и предложены пути их решения.
Ключевые слова: уголовная ответственность, механизм уголовно-правового регулирования, осуждение, наказание, судимость, иные меры уголовно-правового характера, уголовная политика.
Annotation. The article examines the main trends of legislative initiatives at the present stage of the criminal policy in improving of the criminal liability in the mechanism of legal regulation Russia. Problems found in the selected direction were resolved.
Keywords: criminal liability, the mechanism of criminal law regulation, condemnation, punishment, criminal records, other measures of criminal law, criminal policy
Утверждение о том, что уголовная ответственность является одной из наиболее значимых мер уголовно-правовой борьбы с преступностью на современном этапе развития отечественной уголовно-правовой доктрины и правоприменительной практики в целом не вызывает сомнения. Вместе с тем уже более полувека с момента использования термина «уголовная ответственность» в нормах отечественного уголовного закона в качестве обособленного от уголовного наказания правового явления остался неразрешенным ряд вопросов, относящихся к самостоятельному значению уголовной ответственности в уголовном праве. В качестве таковых — вопрос о понятии уголовной ответственности, ее целях, содержании и пределах. Дискуссионным остается вопрос об основании уголовной ответственности, о разграничении ее с другими видами юридической ответственности и определении ее места в структуре механизма уголовно-правового регулирования.
В течение пяти последних лет изменения, происходящие в социальной, экономической и других сферах жизни общества, так или иначе, оказывали влияния на количественные и качественные показатели преступности.
Во-первых, по данным Следственного комитета
Российской Федерации возросло количество преступлений, совершаемых в интересах или с использованием юридических лиц1.
Во-вторых, весной 2014 года произошло масштабное геополитическое событие, которое не могло не повлиять на объем количественных и качественных показателей состояния преступности в нашей стране. Это событие связано с тем, что в марте 2014 года был подписан договор, в соответствии с которым в Российской Федерации были образованы новые субъекты — Республика Крым и город федерального значения Севастополь, входившие до этого времени в состав другого государства.
В-третьих, основываясь на сведениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, опубликованных в июле 2015 года, следует отметить, что «современная структура судимости характеризуется тем, что практически каждое второе лицо осуждается за преступление небольшой тяжести»2. Вместе с тем, в настоящее время зачастую деяния, которые являются преступлениями небольшой тяжести, либо лица, их совершающие, не обладают достаточной степенью общественной опасности, а также негативные последствия судимости в этих случаях не вполне адекватны
характеру этих деяний или личности осужденного3.
Следует согласиться со словами Председателя Совета Федерации В.И. Матвиенко, высказанными ей при выступлении на парламентских слушаниях на тему «Уголовная политика в Российской Федерации: проблемы и решения». В частности она указала, что «уголовно-правовая политика не догма, и не может формироваться вне меняющегося экономического или социального контекста»4.
Перечисленные и некоторые другие изменения в различных сферах жизни общества не могли обойти стороной положения об уголовной ответственности в частности и о механизме уголовно-правового регулирования в целом. В связи с этим, целью настоящей статьи является выявление актуальных проблем уголовной ответственности в механизме уголовно-правового регулирования в свете наиболее значимых, по нашему мнению, законодательных инициатив на современном этапе развития уголовной политики России, а также формулировка отдельных предложений по решению указанных проблем.
В октябре 2011 года в Российской газете был опубликован проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц».
В ноябре 2013 года в Совете Федерации были проведены парламентские слушания на тему «Уголовная политика в Российской Федерации: проблемы и решения», в ходе которых среди прочих обсуждался вопрос о проекте Концепции уголовно-правовой политики Российской Федерации, разработанной под эгидой Общественной палаты Российской Федерации.
В мае 2014 года вступил в силу Федеральный закон о применении положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя.
В июле 2015 года вышло постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации о законопроектах, имеющих непосредственное отношение к вопросам, связанным с уголовной ответственностью.
Проведем анализ перечисленных законодательных инициатив на предмет наличия в них проблем, связанных с уголовной ответственностью в механизме уголовно-правового регулирования.
Ключевой проблемой проекта Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц», по мнению некоторых ученых5, является тот факт, что уголовная ответственность юридических лиц нарушает принцип личной виновной ответственности, а также требует кардинальных изменений институтов Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации6. Следует согласиться с мнением уважаемого ученого в указанном им аспекте проблемы. Вместе с тем, на наш взгляд, заслужива-
ет внимания, высказанная отдельными учеными точка зрения о том, что в рамках уголовного правоотношения реализуется не только уголовная ответственность, но и иные меры уголовно-правового характера, не входящие в ее содержание, в частности меры, предусмотренные разделом VI УК РФ7.
Так, например принудительные меры медицинского характера применяются на основании совершения противоправного общественно опасного деяния лицом, на момент его совершения, находящимся в состоянии невменяемости, вызванным психическим отклонением, указанным в уголовном законе.
Данное состояние в соответствие с содержанием статьи 21 УК РФ может характеризоваться, в том числе отсутствием возможности осознания фактического характера и общественной опасности деяния, а значит и отсутствием вины, как особого психического отношения к деянию и последствиям.
Проведем анализ применения принудительных мер медицинского характера к лицу, которое на момент совершения общественно опасного деяния не осознавало его фактический характер и общественную опасность.
Осознание общественной опасности деяния в той или иной степени предусматривают все виды вины за исключением небрежности. В свою очередь при небрежности, где осознание общественной опасности деяния и предвидение общественно опасных последствий не предусматривается, все же у лица должна быть не только обязанность предвидения общественно опасных последствий, но и субъективная возможность их предвидения. Как следует из содержания статьи 21 УК РФ, у невменяемого лица такая возможность отсутствует при условии, что лицо не осознает фактический характер и общественную опасность деяния в связи с наличием у него психического расстройства.
Однако при этом принцип вины, закрепленный в ст. 5 УК РФ, при реализации в отношении таких лиц принудительных мер медицинского характера не нарушается, поскольку указанная норма регламентирует обязательное установление вины только в случае применения уголовной ответственности. Последняя отличается от принудительных мер медицинского характера по основанию, целям и формальному содержанию.
Проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц» не содержит предложений по введению юридического лица в качестве субъекта преступления, на которого может распространяться уголовная ответственность.
Вместе с тем в нем содержится предложение о введении юридического лица в качестве субъекта уголовного правоотношения, на которого могут распространяться иные меры уголовно-правового характера. Такая практика используется в настоящее время в нормах уголовного законодательства ряда зарубежных стран таких как: Австрия, Венгрия, Испания, Латвия,
Турция, Швейцария и некоторых других.
Содержание указанных мер, а также основание их применения, безусловно, должны быть тщательно взвешены и проработаны, чтобы не допустить необоснованных ограничений прав и свобод юридических лиц. Однако, по нашему мнению, введение принудительных мер уголовно-правового характера в отношении юридических лиц, в комплексе с возможностью привлечения физических лиц, выполняющих управленческие функции, к уголовной ответственности, позволит усилить противодействие преступлениям, совершаемым в интересах юридических лиц, и при этом не нарушит принципа личной виновной ответственности, а также не потребует кардинальных изменений институтов Общей части УК РФ.
Пункт 7 проекта Концепции уголовно-правовой политики Российской Федерации, подготовленной под эгидой Общественной палаты Российской Федерации, установил «повышение эффективности механизма уголовно-правового регулирования» в качестве одного из основных направлений уголовно-правовой политики.
Исходя из этимологии термина «механизм» в правовом понимании, его можно рассматривать как некую систему правовых средств целенаправленного воздействия8.
Под механизмом уголовно-правового регулирования, на наш взгляд, следует понимать систему уголовно-правовых средств, обеспечивающих результативное правовое воздействие государства на лиц в целях решения задач уголовного закона.
Указанные правовые средства воздействия в литературе подразделяют на три основных элемента, которые составляют содержание механизма правового регулирования: 1) юридические нормы; 2) правовые отношения; 3) акты реализации правового отношения9.
Специфика уголовно-правовых средств, в рамках выделенных элементов механизма уголовно-правового регулирования, позволяет отграничивать виды мер воздействия государства на лицо для решения задач уголовного законодательства.
Средства представляют собой некий инструментарий правового воздействия, в свою очередь меры являются способом использования указанных средств. В качестве аргумента для данного утверждения может служить, в том числе, толкование термина «мера», одним из значений которого является «способ осуществления чего-либо»10.
В рамках направления по «повышению эффективности механизма уголовно-правового регулирования» в качестве одной из проблем, которую ставит проект Концепции уголовно-правовой политики Российской Федерации, выступает необходимость: «упорядочивания соотношения смежных категорий, таких как «уголовная ответственность», «меры уголовно-правового характера», «уголовное наказание», а также обеспечение оптимального баланса карательных, восстановительных и превентивных средств уголовно-правового регулирования, комплексное применение которых бу-
дет способствовать достижению целей уголовно-правовой политики».
Поставленная проблема, на наш взгляд, может быть решена путем систематизации уголовно-правовых мер воздействия государства на поведение лиц в нормах действующего уголовного законодательства. Кроме того, по нашему мнению, для того чтобы «упорядочить соотношение смежных категорий», таких как «уголовная ответственность», «меры уголовно-правового характера», «уголовное наказание», безусловно потребуется нормативное определение понятия уголовной ответственности.
Согласно общей теории права уголовно-правовые нормы можно подразделить на запрещающие, обязывающие, управомочивающие и дозволяющие. Исходя из содержания указанных норм, классификация мер уголовно-правового воздействия государства на поведение лиц в пределах уголовных правоотношений, на наш взгляд, может быть основана: во-первых, на особенностях основания применения указанных мер; во-вторых, на специфике целей их применения; в-третьих, на отличительных признаках форм реализации этих мер. По нашему мнению, следует выделить четыре вида указанных мер:
1) уголовная ответственность (в настоящее время включает в свое содержание виды осуждения (без назначения наказания — ч.1 ст. 92 УК РФ, с назначением и условным исполнением наказания — ч.1 ст. 73 УК РФ, с назначением и реальным исполнением наказания), виды наказания (ст. 44 УК РФ), судимость (ч.1 ст. 86 УК РФ);
2) меры уголовного принуждения, не являющиеся уголовной ответственностью (в настоящее время к ним относятся принудительные меры медицинского характера, принудительные меры воспитательного воздействия, конфискация);
3) меры уголовного поощрения (в настоящее время к ним относятся виды освобождения от уголовной ответственности и наказания);
4) меры уголовного дозволения (в настоящее время к ним относятся последствия в виде официальной правовой оценки при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, при невиновном причинении вреда, при добровольном отказе, при малозначительном деянии).
На основе проведенного анализа доктринальных подходов о понятии уголовной ответственности в рамках уголовного законодательства под уголовной ответственностью, с нашей сточки зрения, следует понимать это меру принудительного государственного воздействия на лицо, совершившее преступление, выраженную в осуждении этого лица с возможностью лишения или ограничения его прав и свобод.
Поскольку наказание входит в содержание уголовной ответственности и соотносится с ней как часть и целое, постольку, на наш взгляд, цели наказания, указанные в ч.2 ст.43 УК РФ, должны распространяться на всю уголовную ответственность, в том числе в виде
осуждения и судимости.
Анализ Федерального закона от 05.05.2014 № 91-ФЗ о применении положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя, позволил выявить интересный, с нашей точки зрения, факт относительно отдельных дискуссионных аспектов содержания уголовной ответственности.
Так, в статье 9 упомянутого закона говорится о том, что вред, причиненный гражданам в результате уголовного преследования на территориях Республики Крым и города Севастополя до 18 марта 2014 года, не подлежит возмещению в порядке, предусмотренном главой 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Речь идет о не применении в данном случае института реабилитации к лицам, в отношении которых имела место следственная либо судебная ошибка.
В свою очередь статья 2, а также часть 2 статьи 6 исследуемого Федерального закона от 05.05.2014 № 91-ФЗ, реализуя принцип законности и принцип действия обратной силы уголовного закона, оказывают влияние на возложение или освобождение от уголовной ответсвенности. При этом спецификой указанной реализации является то, что она распространяется на уголовный закон иностранного государства, действовавший на территории Республики Крым и города федерального значения Севастополь до момента включения этих территорий в состав Российской Федерации.
Это означает, что с одной стороны, согласно принципу обратной силы уголовно закона, в случае если на лицо до 18 марта 2014 года была возложена уголовная ответственность за деяние, которое по УК РФ не является преступлением, то оно, в соответствие с частью 2 статьи 6 Федерального закона от 05.05.2014 № 91-ФЗ и на основании части 1 статьи 10 УК РФ, должно быть освобождено от уголовной ответственности. Другими словами государство в таком случае полностью прекращает уголовное правоотношение, связанное с использованием мер, составляющих содержание уголовной ответственности (осуждение, наказание, судимость).
С другой стороны, реабилитация при условии судебной или следственной ошибки согласно требованиям статьи 9 Федерального закона от 05.05.2014 № 91-ФЗ не применяется к лицам, уголовное преследование которых велось на территории иностранного государства, к которой до 18 марта 2014 года относилась Республика Крым и город Севастополь.
Из этого можно сделать вывод, что уголовно-процессуальные средства воздействия не составляют содержание уголовной ответственности.
Данный факт, по нашему мнению, может подтверждать точку зрения ученых, которые высказывали мнение о том, что меры уголовно-процессуального принуждения не могут быть включены в содержание уголовной ответственности, не смотря на их, казалось бы, карательно-репрессивный характер.
Даже не смотря на то, что статья 72 УК РФ предусматривает возможность признания в качестве лишения свободы время содержания лица под стражей до вступления приговора суда в законную силу. Следует отметить, что такая возможность возникает только при условии вступления обвинительного приговора суда в законную силу. В этот момент цели ограничения прав и свобод лица из уголовно-процессуальных (обеспечение возможности беспрепятственного проведения предварительного расследования по уголовному делу, пресечение попытки сокрытия подозреваемого, обвиняемого от органов правосудия и т.п.) становятся уголовно-правовыми (восстановление социальной справедливости, исправление осужденного, предупреждение совершения новых преступлений).
Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 июля 2015 года в некоторых аспектах проблемы уголовной ответственности, на наш взгляд, носит достаточно радикальный характер. Во-первых, особенностью данного Пленума Верховного Суда Российской Федерации является то, что в нем содержится проект Федерального закона о внесении изменений в действующее законодательство об освобождении от уголовной ответственности. Во-вторых, предлагаемая Пленумом Верховного Суда Российской Федерации редакция статьи 104.4 УК РФ предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности с применением мер уголовно-правового характера, в качестве которых предлагает считать виды наказания, такие как: штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, обязательные работы, а также исправительные работы.
Толкование предлагаемой редакции нормы позволяет предположить, что уголовное наказание может существовать без уголовной ответственности, то есть вне ее содержания. Данное обстоятельство, на наш взгляд, противоречит системе действующего законодательства. Так, например, если лицо по действующему законодательству освобождается от уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным главой 11 УК РФ, то к нему не может быть применено уголовное наказание. По нашему мнению, тот факт, что уголовная ответственность по нормам действующего законодательства может существовать без назначения наказания (ч.1 ст. 92 УК РФ) или с назначением наказания, но его условным исполнением (ч.1 ст. 73 УК РФ), вместе с указанными правовыми последствиями освобождения от уголовной ответственности, свидетельствует о том, что наказание входит в содержание уголовной ответственности и соотносится с ней как часть и целое.
Следует отметить, что в содержании уголовной ответственности наказанию всегда предшествует акт осуждения, состоящий в официальной негативной оценке государством совершенного и вменяемого в вину лицу деяния, выраженный в обвинительном приговоре суда, вступившем в законную силу. Наказание
в отсутствие осуждения противоречит части 1 статьи 49 Конституции Российской Федерации, которая предусматривает необходимость признания вины приговором суда.
Кроме указанного замечания, следует отметить, что предлагаемая Пленумом Верховного Суда Российской Федерации редакция статьи 104.4 УК РФ «Виды мер уголовно-правового характера, применяемые при освобождении от уголовной ответственности» не содержит, например, один из видов, упомянутых нами ранее в отношении несовершеннолетних, когда суд, освобождая от уголовной ответственности несовершеннолетнего, назначает ему принудительные меры воспитательного воздействия.
Подводя итог анализа актуальных законодательных инициатив и современных направлений развития уголовной политики России, хотелось бы отметить, что от решения проблем связанных с уголовной ответственностью, особенно на законодательном уровне, а также от определения ее места и роли в системе мер государственного воздействия в рамках механизма уголовно-правового регулирования, зависит эффективность решения задач уголовного законодательства в целом.
1 Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в неко-торые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уго-ловно-правового воздействия в отношении юридических лиц». URL: http://sledcom.ru/document/1134 (дата обращения: 10.08.2015).
2 Пояснительная записка к проекту Федерального закона «О внесении изменений в Уго-ловный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уго-ловной ответственности». URL: http://www.vsrf.ru/ index.php?page=1 (дата обращения: 10.08.2015).
3 Там же.
4 Сайт Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. URL: http://council.gov.ru/press-center/ news/36909/ (дата обращения: 10.08.2015).
5 См.: Иванов Н. Г. Уголовная ответственность юридических лиц: аргументы contra. // Уголовное право. 2012. № 2. С. 45, 50.
6 Далее - УК РФ.
7 См.: Чистяков А. А. Уголовная ответственность и механизм формирования ее основа-ния: монография. М., 2002. С. 79-80.
8 См.: Ожегов С. И. Токовый словарь русского языка. М., 2009. С. 533.
9 См.: Алексеев С. С. Общая теория права: в 2-х томах. Т. II. М., 1982. С. 34.
10 Толковый словарь Ожегова С. И. URL: http://enc-dic.com/ ozhegov/Mera-15504.html (дата обращения: 16.09.2015).
Литература 1. Алексеев С. С. Общая теория права: в 2 т. / С. С. Алексеев. — М., 1982. — Т. 2. — 360 с.
2. Бавсун М. В. Методологические основы уголовно-правового воздействия: монография / М. В. Бавсун. — М., 2012. — 200 с.
3. Иванов Н. Г. Уголовная ответственность юридических лиц: аргументы contra / Н. Г. Иванов // Уголовное право. — 2012. №2. — С. 45-50.
4. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (научно-практический, постатейный). 3-е изд., перераб. и доп. / под ред. д.ю.н., профессора С.
B. Дьякова, д.ю.н., профессора Н. Г. Кадникова. — М.: Юриспруденция, 2015. — 1036 с.
5. Крамской И. С., Лысенко В. А. Механизм правового регулирования: научно-практическое пособие / И.
C. Крамской, В. А. Лысенко. — Белгород, 2011. — 68 с.
6. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов. — М., 2009. — 1200 с.
7. Чистяков А. А. Уголовная ответственность и механизм формирования ее основания: монография / А. А. Чистяков. — М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2002. — 275 с.
8. Чистяков А. А. Структура уголовной ответственности / А. А. Чистяков // Человек: преступление и наказание. — 2015. №2. — С. 25-50.
Reference:
1. Alekseev S.S. General theory of Law: in 2 vol. / S.S. Alekseev. — M., 1982. — T. 2. — 360 p.
2. Bavsun M.V. Methodological foundations of criminal law impact: the monograph / M.V. Bavsun. — M., 2012. — 200 p.
3. Ivanov N.G. Criminal liability of legal entities: the arguments "contra" / N.G. Ivanov // Criminal Law. — 2012. №2. — P. 45-50.
4. Comment to the Criminal Code of the Russian Federation (scientific and practical, itemized). 3rd ed., rev. and add. / Ed. Doctor of Law, Professor S. Dyakov, Doctor of Law, Professor N. Kadnikov. — M .: Jurisprudence, 2015 — 1036 p.
5. Kramskoy I.S., Lysenko V.A. Mechanism of legal regulation: scientific and practical guide / I.S. Kramskoy, V.A. Lysenko. — Belgorod, 2011. — 68 p.
6. Ozhegov S.I. Dictionary of Russian / S.I. Ozhegov. — M., 2009. — 1200 p.
7. Chistyakov A.A. Criminal responsibility and mechanism of organization of her foundation: monograph / A.A. Chistyakov. — M .: UNITY-DANA; Laws and regulations, 2002. — 275 p.
8. Chistyakov A.A. structure of criminal responsibility / A.A. Chistyakov // Man: crime and punishment. — 2015. №2. — P. 25-50.
