АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОСТЯЗАТЕЛЬНОСТИ СУДЕБНОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.13

Актуальные проблемы состязательности судебного разбирательства

по уголовному делу

А.М. Гамидов

Дагестанский государственный университет, meren@mail.ru

Статья посвящена вопросам судопроизводства на основе равноправия и состязательности сторон. В ней анализируется законодательное регулирование данного принципа и судебная практика.

Ключевые слова: судебное разбирательство, суд, стадия, состязательность, приговор.

Article is devoted questions of legal proceedings on the basis of equality and competitiveness of the parties. In it legislative regulation of the given principle and judiciary practice is analyzed.

Keywords: court, trial, stage, sentence, competitiveness.

Судебное разбирательство является решающей стадией уголовного судопроизводства, ибо на ней уголовное дело разрешается по существу, устанавливается виновность или невиновность подсудимого, выносится приговор, определяющий его дальнейшую судьбу. С принятием УПК РФ, ознаменовавшим существенное расширение состязательных начал в отечественном уголовном процессе, назрел ряд вопросов, касающихся роли и места суда и его процессуальной активности в ходе судебного разбирательства, обеспечения равноправия сторон и пр.

Очевидно, что при разработке действующего закона законодатель взял за основу нормы предшественника - УПК РСФСР 1960 г., однако в связи с реформированием уголовного процесса в сторону его демократизации, был исключен целый ряд норм, касающихся полномочий суда на стадии судебного разбирательства. Руководствуясь активной позицией Конституционного Суда Российской Федерации, в 90-е годы прошлого века признавшего многие нормы уголовно-процессуального закона не соответствующими Конституции, законодатель освободил суд от полномочий обвинительного характера, не согласующихся со статусом суда как органа правосудия. При этом новый УПК РФ, ограничив власть суда на стадии судебного разбирательства, одновременно расширил ее пределы на досудебных стадиях. Так, значительная часть следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы граждан, избрание меры пресечения в виде заключения лица под стражу, домашнего ареста и залога, помещение подозреваемого (обвиняемого) в медицинский или психиатрический стационар для проведения медицинской или судебно-психиатрической экспертизы, временное отстранение подозреваемого (обвиняемого) от должности, наложение ареста на имущество, наложение денежного взыскания проводятся исключительно на основании судебного решения (ч. 2 ст. 29 УПК РФ). Суд также правомочен рассматривать жалобы на действия (бездействие) и решения прокурора, следователя, руководителя следственного органа, дозна-

вателя, органа дознания, которые способны причинить вред конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, либо затруднить доступ граждан к правосудию (ч. 3 ст. 29, ч. 1 ст. 125 УПК РФ). Значительно изменен статус председательствующего в судебном заседании.

Вместо принятия мер к всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств дела и установлению истины (ст. 243 УПК РСФСР), председательствующий отныне руководит судебным заседанием, принимает все предусмотренные УПК меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон (ст. 243 УПК РФ). Налицо сужение сферы процессуальной деятельности суда за счет исключения действий, характерных для функции обвинения.

По мнению О.Д. Кузнецовой, обеспечение состязательности и равноправия сторон судом можно толковать так:

1) выбор и использование судом тактических приемов проведения им допроса и других судебно-следственных действий по исследованию в судебном заседании доказательств должны соотноситься с его беспристрастностью;

2) необходимость прогнозирования судом тактики сторон допустима в целях оптимального разрешения организационно-процессуальных вопросов;

3) оказание судом влияния на деятельность участников процесса в целях формирования единой позиции каждой из сторон как одного из условий качественного правосудия [1, с. 19].

О.Д. Кузнецова считает, что состязательность, с одной стороны, сузила процессуальную деятельность суда в сфере доказывания, а с другой - дополнила ее таким компонентом, как разъяснение прав и обязанностей участникам процесса, что должно гарантировать обеспечение равноправия сторон [1, с. 21]. Данная реформа преследовала сразу несколько целей: во-первых, обеспечить лучшую защиту прав личности в уголовном процессе; во-вторых, снизить нагрузку на суд, одновременно освобождая его от не свойственной ему функции обвинения; в-третьих, повысить профессионализм сторон обвинения и защиты путем увеличения их ответственности. В ходе изучения и проработки проблем, возникших в связи с принятием УПК РФ, ученые-процессуалисты разделились на две категории: сторонники активного суда, наделенного широкими полномочиями по собиранию доказательств; и сторонники пассивного суда, выполняющего только организационные функции и играющего роль арбитра в уголовном процессе.

К первой категории можно отнести ученых А.Д. Бойкова, В.С. Балак-шина, З.Д. Еникеева, В.А. Азарова и др. Коротко их позицию можно сформулировать следующим образом: суд должен стремиться установить обстоятельства произошедшего события в точном соответствии с действительностью, то есть познать материальную истину, для чего он должен активно участвовать в процессе доказывания посредством собирания по своей инициативе доказательств. Данная точка зрения подвергается серьезной крити-

ке их оппонентами (В. Горобец, П.А. Лупинская, И.Б. Михайловская, О.Д. Кузнецова и др.).

Так, П.А. Лупинская считает, что «полномочия суда отличаются от полномочий органов дознания, следователя, прокурора, а поэтому законодатель не ставит перед ним единой общей задачи... и не обязывает председательствующего в суде принимать «меры к установлению истины.» (ч. 2 ст. 243 УПК РСФСР). Иное означало бы обязывать суд действовать в интересах стороны обвинения, в то время как для признания лица непричастным к преступлению и его оправдания достаточно неустранимых сомнений в его виновности. Основу такого решения составляет презумпция невиновности, а не установление истины по делу». Подобного мнения придерживается и И.Б. Михайловская, которая считает, что «.в ситуации, когда обвинению не удалось обосновать свои требования, стремление суда к достижению материальной истины ... означает принятие им на себя функции уголовного преследования, обязывает доделать то, что не удалось сделать органам предварительного расследования и прокурору» [2, с. 96].

В связи с этим действующий УПК в соответствии с принципом презумпции невиновности обязывает суд безальтернативно прекратить уголовное дело в судебном заседании в случае отказа государственного обвинителя от обвинения. Ранее действовавший Уголовно-процессуальный кодекс обязывал суд в этих случаях продолжать разбирательство дела и разрешать на общих основаниях вопрос о виновности или невиновности подсудимого. Также по УПК РСФСР суд мог при недостаточном количестве доказательств вины подсудимого или же при выяснении новых обвинительных доказательств отправить дело на дополнительное следствие и дознание; не приостанавливая разбирательство, возбуждать дело по новому обвинению или же в отношении нового лица. Конституционный Суд РФ постановил, что данные полномочия суда противоречат Конституции Российской Федерации и закрепленным в ней принципам презумпции невиновности и права подсудимого на защиту. Придерживаясь правовых позиций Конституционного Суда РФ, законодатель в новом УПК ввел строгие пределы судебного разбирательства, которые запрещают суду каким-либо образом изменять или переквалифицировать обвинение в худшую для подсудимого сторону либо на существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам (ст. 252 УПК РФ).

Исключение из закона возможности возвращения дела для дополнительного расследования актуализировало проблему разрешения уголовного дела, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что подсудимый виновен в совершении более тяжкого преступления, чем то, в совершении которого он обвинялся органами уголовного преследования. Поскольку поворот обвинения к худшему в суде не допустим, суд не вправе постановить обвинительный приговор, изменив обвинение в истинную, но неблагоприятную для подсудимого сторону. В большей части практических случаев, когда «новое» обвинение отличается в части субъективной сторо-

ны (вместо ч. 4 ст. 111 УК - ч. 1 или 2 ст. 105 УК) или вновь установленные последствия преступления способны «поглотить» старые, обвинительный приговор может быть вынесен лишь по указанному в постановлении о назначении судебного заседания обвинению. Данная проблема К.Б. Кали-новским весьма метко названа «новой, ранее не известной российскому уголовному процессу, разновидностью презумпции невиновности ...» -«...виновность подсудимого по более тяжкому или существенно отличающемуся по фактической стороне обвинению может быть полностью доказана в судебном разбирательстве и не вызывать у суда никаких сомнений, однако подсудимый, тем не менее, по этому "новому" обвинению будет считаться невиновным, поскольку его виновность не может быть законно признана судом в силу действия правила о недопустимости поворота обвинения к худшему» [3]. На практике, несмотря на то, что законодателем принята четкая недвусмысленная позиция о невозможности поворота обвинения к худшему, до сих пор возникают коллизии, связанные с принятием судом не свойственных ему полномочий.

Наибольшее число споров вызывает исключение из закона принципа всесторонности, полноты и объективности (ст. 20 УПК РСФСР), который предусматривал не только право, но и обязанность суда вызывать новых свидетелей, назначать экспертизы, истребовать документы и другие доказательства независимо от того, заявлено ли ходатайство сторонами. Обязанность эта обеспечивалась специфической мерой уголовно-процессуальной ответственности - возможностью отмены или изменения приговора ввиду односторонности, неполноты и необъективности исследования обстоятельств уголовного дела, что было одним из наиболее грозных кассационных оснований. Во всех случаях суд должен был стремиться к установлению объективной истины по делу, то есть к назначению наказания конкретному лицу, совершившему конкретное преступление. На практике это приводило к вынесению обвинительного приговора в любом случае.

С этой позиции устранение данного принципа из УПК РФ, а также соответствующего основания к отмене приговора должно было улучшить положение стороны защиты в судебном разбирательстве, т. к. при рассмотрении дела суд должен руководствоваться уже собранными по делу доказательствами, а также материалами, представляемыми сторонами по их ходатайству. УПК наделяет суд правом по собственной инициативе назначать судебную экспертизу, вызывать для допроса эксперта и некоторыми другими полномочиями по собиранию и исследованию доказательств, однако данные полномочия не являются для суда обязательными в смысле неопределенности конкретных юридических последствий их неиспользования, поэтому их можно с уверенностью назвать «спящими», данными суду на случай непредвиденных обстоятельств. Казалось бы, отняв у суда активные полномочия, которые придавали его деятельности обвинительный уклон, ограничив сторону обвинения жесткими процессуальными рамками, введя строгие пределы судебного разбирательства, законодатель ставит сторону

защиты в крайне выгодное положение, компенсируя тем самым ее «слабость» на досудебных стадиях. Однако в огромном количестве кассационных и надзорных жалоб осужденные и их защитники буквально призывают суд к процессуальной активности: вызову и допросу свидетелей, указанных защитой, при необходимости - их приводу; самостоятельному исследованию обстоятельств и проверке новых версий и доводов; исследованию материалов и уже имеющихся по делу доказательств. В ряде кассационных жалоб осужденные ссылаются на неполноту, односторонность и необъективность судебного следствия.

Это, по нашему мнению, в большей степени связано с проблемами доступности и качества юридических услуг адвокатов-защитников. Как известно, на досудебных стадиях сторона защиты обладает намного меньшими процессуальными возможностями по сбору и предоставлению доказательств, чем сторона обвинения. Согласно УПК РФ, материалы и сведения, собранные защитником, могут быть приобщены к материалам уголовного дела и признаны доказательствами постановлением следователя или дознавателя. То же самое происходит и в зале судебного заседания, где по ходатайству адвоката материалы, собранные стороной защиты могут быть приобщены к материалам дела, а также могут быть допрошены свидетели, присутствие которых обеспечено защитником. Тем самым защитнику необходимо проделать очень большой объем работы, чтобы иметь реальную возможность отстаивать в суде свою версию деяния, в совершении которого обвиняется его подзащитный. К сожалению, большая часть адвокатов, участвуя в деле по назначению следователя, дознавателя или суда, не проявляет должной активности ни на досудебных стадиях, ни в судебном заседании, перекладывая часть своей ответственности на плечи суда, забывая о том, что суд не имеет права принимать чью-либо сторону в процессе. Судебная коллегия Верховного Суда РФ в кассационных определениях не случайно обращает внимание на то, что «в обязанности суда с учетом конституционного принципа осуществления судопроизводства в России на основе состязательности сторон сбор дополнительных доказательств не входит» [4]. Однако именно на факт пассивности суда в большинстве жалоб ссылаются осужденные.

Заметим, что, несмотря на позицию законодателя, Конституционного и Верховного судов РФ, в регионах по-прежнему выносятся кассационное определения, отменяющие приговоры, содержащие в описательно-мотивировочной части критику проявленной судами неполноты судебного следствия.

Таким образом, можно сделать вывод, что наша правовая система еще не готова ни к той состязательности, которую законодатель, следуя мировому опыту и позициям Конституционного Суда РФ, закрепил в действующем УПК РФ, ни тем более к состязательности в чистом виде, которая предполагает максимальную пассивность суда при разрешении дела. Это объясняется и непрофессионализмом сторон, их неумением использовать преимущества состязательного правосудия, и ярко выраженным неравно-

правием сторон на досудебных стадиях, и преобладанием в судебной системе психологии советского типа, не приемлющей состязательности как принципа уголовного судопроизводства, наконец, отсутствием подлинно административно независимого от оперативных подразделений следственного органа, который мог бы справиться с задачей всестороннего, полного и объективного расследования всех обстоятельств дела.

Литература

1. Кузнецова О.Д. Роль суда в состязательном процессе и проблемы фактической реализации функции разрешения дела // Российский судья. 2004. № 8.

2. Лупинская А.П. Решения в уголовном судопроизводстве: теория законодательства и практика. - М.: Юристъ, 2006.

3. Калиновский К.Б., Смирнов А.В. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.kalinovsky-k.mrod.ru/p/kom-2/kom297.htm.

4. Кассационное определение Верховного Суда РФ от 18 октября 2007 г. № 66-007-52 [Электронный ресурс] // Режим доступа: Справ.-прав. сист. «Консультант Плюс» по сост. на 01.10.2008 г.