CC BY
38
зывает существенное влияние на куль- и сам он в некоторых своих парамет-турно-образовательную среду, однако рах детерминирован ею.
Примечания
1. Добреньков В. И. Общество и образование / В. И. Добреньков, В. А. Нечаев. - М., 2003.
2. Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура / М. Кас-тельс. - М., 2000.
3. Уткин А. И. Глобализация: процесс и осмысление / А. И. Уткин. - М., 2002.
4. Хаттон У. Мир, в котором мы живем / У. Хаттон. - М., 2004.
5. McLuhan M. The Gutenberg Galaxy / M. McLuhan. - Toronto: University of Toronto Press, 2002.
С. Г. Кадочникова
АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ФИЛОСОФИИ И ЛИТЕРАТУРЫ В СИТУАЦИИ СМЕНЫ КУЛЬТУРНЫХ ПАРАДИГМ
В статье рассматриваются особенности механизма культурологической парадигмы в диалоге культурного общения и роль феномена современной литературы, основные направления которой сформировались в XIX веке, а также взаимодействия философии и литературы, оставивших свой след в мировой культуре. Ключевые слова: теория и история культуры, культура, культурология, культурологическая парадигма, особенности смены культурологической парадигмы, механизм смены культурологической парадигмы, диалог культур, философия и литература, философия в литературе, литература в философии.
The main tendencies in XX century describe historical process, movement to association, internationalizations of all spheres in society life. Analyzing modern currents in various kinds of arts of the XX century we conclude, that all of them did not develop from each other separately. Keywords: theory and history of culture, culturology, cultorological paradigms, dialogue of cultures, including of philosophy to literature, including of literature to philosophy.
В творческой деятельности человека есть нечто от природных стихий, поэтому культуре «необходимы стагни-рующие системы, чтобы обуздать в нём (человеке) неуправляемый творческий порыв» (9, с. 194).
Во-первых, она не позволяет одному инновационному элементу «пустить под откос» всю систему, это своего рода защитный механизм культуры. Во-вторых, она даёт возможность оценить в полной мере инновации, понять и осмыслить «смену» культурных парадигм, как бы остановить ускользающую целостность.
Старая культурная парадигма, будучи на грани отрицания, становится внутренне противоречивой и начинает
разрушать самоё себя: часть составляющих её элементов перерождается. Уход старого и появление нового торопят культурные формы, занимающие промежуточное положение. Однако сама по себе (спонтанно) старая культурная парадигма исчезнуть не может. Полное её разрушение происходит в результате появления новой культурной парадигмы. Полной смены сразу во всех сферах культуры не происходит, но эта смена есть в другом отношении — сменяются главенствующие смыслы бытия людей в культуре и обществе, определяющие собой ведущие способы решения жизненных задач поколений. То есть сам процесс смены культурных парадигм представ-
ляет собой не механическое сложение ценностей последовательно сменяющих друг друга культурных эпох, в то же время это и не полная замена одной культурной целостности другой. Смена культурных парадигм - это прежде всего сдвиг смыслов, а уже потом порождение культурных новаций, вытеснение и замещение элементов старой культурной парадигмы элементами новой.
Когда культура и общество находятся внутри одной культурной парадигмы, вопрос о её основаниях, специфических чертах не ставится, «изнутри» её не видно, она присутствует как само собой разумеющееся. Но когда в ней самой возникают новые смыслы, когда старые способы решения жизненных задач не действуют, когда в одном из элементов культурной парадигмы (не всегда в одном и том же) появляются новации, влекущие за собой изменение всей культурной целостности, когда наступает её кризис и начинает формироваться новая культурная парадигма, становится ясным на эмпирическом уровне, что прежняя была и сейчас она сменяется новой.
Смена культурных парадигм, моменты кризисов культуры имеют большое позитивное значение. «У культуры есть странная особенность: когда она заканчивается, она одновременно начинается. Начинается жизнь культурной эпохи как законченного целого»
(15).
В ситуации кризиса культуры можно выделить ряд признаков. Первый — активизация саморефлексии, осознание того, что утрачивается или уже утрачено в культуре, формирование самосознания уходящей эпохи. Второй признак кризиса — это его амбивалентный характер. То есть кризис культуры имеет две стороны: деструктивную, разрушающую, но и потенциально созидающую, культуростроительную. Он является не просто концом истории,
смертью культуры, а переходом её к другой парадигме. В связи с этим кризис сопровождается серьёзным сбоем всех элементов преходящей культуры и поэтому часто воспринимается, переживется и осознаётся как «утрата середины», потеря устойчивого основания, стержня в культуре. Но это не просто культурный авангардизм с его функцией разрушения, но и модернизм, созидающий новый мир как целое.
Таким образом, кризис культуры — это не культурная катастрофа, а ситуация смены культурных парадигм.
Третьим существенным признаком кризиса как ситуации смены культурных парадигм является его целостность, любое отдельное явление может быть истолковано только как один из её моментов.
Итак, механизм смены культурных парадигм характеризуется, во-первых, многофакторностью в структурном отношении, во-вторых, взаимозависимостью микроизменений и макродина-мических процессов. В-третьих, моменты смены культурных парадигм могут быть описаны понятием «кризис», который характеризуется амбивалентностью, выступая одновременно в своих деструктивной и креативной функциях, обладая целостностью и способностью формировать самосознание сменяемых эпох. В-четвёртых, смена культурных парадигм происходит через своеобразный «естественно-культурный» отбор, который выражается во взаимодействии традиций и инноваций в культуре.
Дмитрий Сергеевич Лихачёв оказался у истоков российской культурологической парадигмы, создаваемой в общем пространстве гуманитарного знания несколькими поколениями отечественных ученых. Назовем в этом ряду С. С. Аверинцева, С. С. Ар-тановского, А. Я. Гуревича, П. С. Гуре-вича, Ю. М. Лотмана, А. Ф. Лосева,
В. С. Библера, Э. В. Соколова, Н. В. Злобина, С. Н. Иконникову, М. С. Кагана, В. М. Межуева, А. Я. Флиера и др. (19, с. 280).
Не ставя перед собой задачу по формированию культурологической парадигмы, Д. С. Лихачев, тем не менее, внес удивительно масштабный вклад в её решение (11). Исследования культуры академиком стали яркой линией в складывающейся культурологической парадигме, а его труды, по существу, заполнили ее методологические лакуны и оформили важные мировоззренческие принципы и приоритеты формирующейся новой области знания (12).
Однако по мере изучения культуры отдельными, частными отраслями знания все рельефнее вырисовывался ряд трудностей.
Во-первых, понимание сущности даже отдельных культурных феноменов все чаще оказывалось невозможным в рамках той или иной частной науки, требовало междисциплинарной методологии и неизбежно принимало межпредметный характер.
Во-вторых, рефлексия культуры как целостности тем более не могла стать объектом какой-либо одной науки — объект познания таких масштабов не соответствовал их предметной области.
В-третьих, пришло осознание учеными ограниченности и даже исчерпанности возможностей классических наук (каждой в отдельности) решать принципиально новый класс исследовательских задач. Гуманитарное научное сообщество начало целенаправленно искать новые формы координации междисциплинарной деятельности и вырабатывать способы «подключения» науки к решению общественно значимых проблем (17, с. 280). Процесс зарождения и становления культурологической парадигмы был реализован в XX веке усилиями большой группы
ученых-гуманитариев. Смена эпох как составляющая исторического процесса предполагает период, который является переходом от одной эпохи к другой. Смена парадигмы порождает смену эпох, рождает переходную эпоху (10, с.16).
По мнению В. О. Ключевского, каждая эпоха содержит в себе одни и те же парадигмы, отношения, смыслы как ответы на вопросы человеческого бытия, но ответы на эти вопросы дает разные. Смена этих ответов, или ценностей рождает понятие «переходный период», или «переходную эпоху» (13, с. 912).
По мнению Отто Бенеша, смена эпох происходит в результате сознания большинством населения новых ценностей (6, с.57). Понятие переходности или переходности эпохи в философии истории и культуры рассматривается в разных вариантах, например Шпенглер дает определение этому явлению как «диффузия» (18), Н. Бердяев — «период философии» (7), М. М. Бахтин — «пограничье» (3, 4, 5, с. 207), В. Е. Багно — «культурное пограничье» (16), А. С. Ахиезер — «срединные культуры», «медиационные циклы», «медиация» (1 с. 122—132; 2).
Искусство, литература, философия, а зачастую и религиозная мысль опережали жизнь, вели ее в том или ином направлении, побуждали к развитию в духе порождаемых ими теорий (8).
Литература, являясь одной из основных составляющих культуры, тоже претерпела изменения под влиянием смены парадигм.
В самом широком смысле литература — это все печатные издания, все книги, содержащиеся в библиотеке. В узком смысле понятие литературы (как граница литературного и нелитературного) значительно меняется в зависимости от эпохи и культуры.
В XX веке рамки литературы пре-
дельно расширились: в ее область вторгаются автобиография и путевые заметки, работы, с одной стороны, относящиеся к философии литературы, а с другой - литературы и философии, в частности работы Ж. П. Сартра, К. Уилсона, А. Мэрдок, где отделить художественное от философского невозможно (Уилсон, у которого художественные произведения поясняют смысл философской теории, у Мэрдок литература - это ангажированная экзистенциальная философия, у Сартра литература как форма выражения философии), но есть и работы Лаку-Лабарта, Жан-Люка Нанси, где философия предстает не иначе как литература и литература как философия.
Есть многие примеры высокого уровня концептуальной зрелости писательского вопрошания (Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, М. Пруст, Ф. Кафка А. Камю, М. Бланшо) (14, с. 26). Объединенные этикеткой «паралитература», к ней примкнули научная фантастика, эссе с философским подтекстом, детективы, комиксы. Это происходит не случайно. Согласно теории Т. С. Элиота, «новый писатель изменяет весь пейзаж литературы, всю систему в целом. Оттого по-новому выстраиваются соотношения, пропорции, значимость любого произведения в его
связях с целым» (см.: Элиот Т. С. Традиция и индивидуальный талант).
Таким образом, с одной стороны, каждое новое произведение, вызванное к жизни актуальными проблемами своего времени, вызывает реорганизацию традиции как целого (тем самым изменяет и смысл, и ценность каждого произведения, принадлежащего к традиции), а с другой - сама традиция и актуальные общественные проблемы меняют отношение мыслителей и к философии, и к литературе.
Критерий, согласно которому данное конкретное произведение включается в перечень литературных текстов, - этот критерий сам по себе является не литературным и не теоретическим, а скорее, этико-культурологическим, социально-политическим и идеологи-ческо-философским.
Нельзя сказать, что литература и философия есть лишь различные формы одного и того же содержания: то, что философия выражает в форме аргументов, литература выражает в форме повествовательной или лирической. Важным является и то, что толерантность литературного творчества позволила, до известной степени, вместить в себя весь предшествующий опыт не только своей культуры, но и мировидение других культур.
Примечания
1. Ахиезер А. С. Между циклами мышления и циклами истории / А. С. Ахиезер // Общественные науки и современность. - 2002. - №3. - С. 122-132.
2. Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта (Социокультурная динамика России) / А. С. Ахиезер. - 2-е изд. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1998. -Т. I. От прошлого к будущему.
3. Бахтин M. M. К эстетике слова / М. М. Бахтин // Контекст. - М., 1974.
4. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М. М. Бахтин. - М.: Советская Россия, 1979. - 138 с.
5. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин. - 2-е изд. - М., 1986.
6. Бенеш О. Искусство Северного Возрождения / О. Бенеш. - М.: Искусство, 1973.
7. Бердяев Н. Смысл истории / Н. Бердяев. - М.: Мысль, 1990. - 174 с. - [с издания YMCA PRESS, Paris, 1969]
8. Генисаретский О. И. Опыт методологии конструирования общественных систем / О. И. Генисаретский // Моделирование социальных процессов. - М., 1970.
9. Григорьев В. И. Человек - культура - творчество - природа: Гармония или конфликт? / В. И. Григорьев // Человек как философская проблема: Восток - Запад. - М., 1991.
10. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры / А. Я. Гуревич. - М, 1972.
11. Дмитрий Лихачев и его эпоха. - М.: Logos, 2002.
12. Запесоцкий А. С. Становление культурологической парадигмы / А. С. Запесоцкий, А. П. Марков. - СПб.: СПбГУП, 2007. - (Дискуссионный клуб Университета; Вып. 10).
13. Ключевский В. О. Русская история / В. О. Ключевский. - М., 2007.
14. Колесников А. С. Философия и литература: современный дискурс / А. С. Колесников // История философии, культура и мировоззрение: [сборник в честь 60-летия профессора А. С. Колесникова]. - СПб., 2000. - (Серия «Мыслители». Вып. 3.)
15. Руднев В. Введение в ХХ век: опыт культурной интроспекции / Вадим Руднев // Родник. - 1988. - № 5-9.
16. См.: Багно В. Е. Русская поэзия Серебряного века и романский мир / В. Е. Багно. - СПб.: Гиперион, 2005. - 234 с.; Пограничные культуры между Востоком и Западом / сост. В. Е. Багно. - СПб., 2001. - 536 с. - (Приложение к альманаху «Канун»).
17. Современный философский словарь. - М.: Панпринт, 1998.
18. Шпенглер О. Закат Европы / О. Шпенглер // Антология культурологической мысли. - М., 1996. - С. 229-231.
19. Щедровицкий Г. П. Избранные труды / Г. П. Щедровицкий. - М.,1995.
М. Л. Зайцева
АКТУАЛЬНОСТЬ ЭСТЕТИКО-ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА СИНЕСТЕТИЧЕСКОГО ВОСПРИЯТИЯ С ПОЗИЦИЙ ИСТОРИЧЕСКОГО И КЛАССИФИКАЦИОННОГО ПОДХОДОВ
Исследуется феномен синестетического восприятия как интеркультурной парадигмы. Особое внимание уделяется вопросам дефиниции синестетического восприятия как системного свойства эстетического восприятия и художественного мышления. Проведен анализ новаций в эстетике и художественной практике русского авангарда, связанных с разработкой новых механизмов восприятия и познания. Ключевые слова: теория и история культуры, синестезия, восприятие, эстетика, познание, искусство.
The analysis of perception is conducted by means of synesthesia. The special attention is spared the questions of consideration of perception by means of synesthesia as system property of aesthetic perception and artistic thought. The analysis of innovations is conducted in aesthetics and artistic practice of the Russian advance-guard, new mechanisms of perception and cognition related to development. Keywords: theory and history of culture, synesthesia, perception, aesthetics, cognition, art.
Многие современные культурные проекты благодаря стремительному развитию технологий реализуются чаще всего как действа, направленные на различные сенсорные каналы восприятия. Комплексное задействование ощущений в процессе восприятия позволяет сделать поступающую образно-смысловую информацию более объемной, сенсорную мотивацию — усиленной. Данный эффект особенно активно используется в массмедиа-культуре (например, совмещение звуковой и зрительной информации в рек-
ламе, вызывающей вкусовые, тактильные ассоциации). В связи с этим на уровне принятия синестетического восприятия не только как редкой, почти исключительной способности личности, но именно как интеркультурной парадигмы, особое значение приобретают вопросы дефиниции синестети-ческого восприятия как:
— свойства эстетического восприятия и художественного мышления (с позиций системного подхода);
— формы целостного восприятия и мышления, динамика развития кото-
