CC BY
20
ставляющие результата реализации программ создания и развития рациональных организационно-экономических форм хозяйствования в сфере транспорта.
Эффективность межотраслевого взаимодействия в ходе реализации программ в наибольшей степени должна проявляться в тех отраслях сферы транспорта, которые обеспечивают материальными ресурсами осуществление транспортных услуг. Рост транспортных услуг, в свою очередь, вызывает мультипликативный эффект в смежных отраслях сферы транспорта. Основной экономический показатель, характеризующий качество транспортных услуг и являющийся одновременно показателем эффективности межотраслевого взаимодействия, — уровень платежеспособного спроса на транспортные услуги [1].
ЛИТЕРАТУРА
1. Голиусов Ю. Транспортная политика России // Обозреватель — Observer. 2009. № 3.
2. Голиусов Ю. Ориентиры транспортной политики России в ЕврАзЭС // Там же. № 4.
3. Голубчик А.М. Транспорт России в условиях кризиса // Вестник транспорта. 2009. № 1.
4. Криницкий Е. Развитие российской транспортной системы необходимо решать срочно и комплексно // Автомобильный транспорт. 2009. № 3.
5. Малов В.Ю., Кибалов Е.Б. Формирование единого транспортного пространства России в контексте экономического развития ее восточных регионов // Регион: экономика и социология. 2009. № 2.
6. Персианов В.А. О реформах, транспортной политике и миссии транспорта в Российской Федерации // Вестник транспорта. 2009. № 1.
Ю.В. ПЕРЛОВА
Юлия Витальевна перлова — аспирантка кафедры теории языка и переводоведения СПбГУЭФ.
В 2001 г. окончила Самарский государственный педагогический университет.
Автор 7 публикаций.
Область научной специализации — прагмалингвистика.
АКТУАЛИЗАЦИЯ ОККАЗИОНАЛЬНОГО СМЫСЛА ПОБУДИТЕЛЬНОСТИ*
Говоря о косвенности, мы не можем не упомянуть понятия «смысл» и «значение», терминологическое различие которым первым придал немецкий логик Г. Фреге [2]. В концепции Фреге языковые выражения связываются с функцией обозначения внеязыковых реалий, называемых денотатами этих выражений. Каждое языковое выражение помимо денотата имеет смысл, т. е. содержание выражения, которое усваивается в процессе его понимания. Таким образом, денотат и смысл являются двумя аспектами языкового выражения. Дифференциация понятий «значение» и «смысл» безусловно способствовала анализу контенсивной, т. е. содержательной, стороны языка на новом уровне.
Появление такого направления в лингвистике, как прагматика, заставило глубже проанализировать соотношение «значение vs. смысл». Так, Дж. Лич, сопоставляя семантический и прагматический подходы к изучению значения сентенциальных знаков, выявляет разницу позиций, различия в которых можно проследить с помощью
ГРНТИ 16.21.51 © Ю.В. Перлова, 2011
* Публикуется по рекомендации д-ра филол. наук, доц. Т.А. Клепиковой.
глагола "to mean": 1) What does X mean? 2) What do you mean by X? В предложениях 1) и 2) Х — это базовое значение, которое представляет собой сумму значений элементов, составляющих предложение [6]. В отличие от базового значения, смысл носит не суммативный, а интегративный характер, поскольку он появляется не в результате сложения знаков, а, наоборот, реализуется как целое и разделяется на отдельные знаки [1, с. 88]. Семантика традиционно имеет дело со значением как двоичным отношением (1-й пример): базовое значение/смысл, а прагматика выделяет 3 уровня значения (2-й пример): базовое значение / смысл / прагматический смысл.
Для иллюстрации вышесказанного рассмотрим вне контекста следующее предложение: 3) His life went to the dogs. Смысл этого предложения (Его жизнь пошла прахом) довольно сильно отличается от базового значения. При моделировании контекста, например, если речь идет о лучшем друге адресата, у высказывания может появиться иной смысл, обусловленный прагматическими причинами: Ты его лучший друг — ты должен ему помочь в беде.
Таким образом, значение в прагматике определяется по отношению к говорящему или пользователю языка, в то время как значение в семантике определяется как свойство самих выражений в данном языке, в отвлечении от конкретных ситуаций, говорящих и слушающих [6, с. 5-6]. Значение в семантике, рассматриваемое в отрыве от продуцента речи, не является подлинным или, по крайней мере, полным, оставаясь, по сути, на уровне предложения, а не высказывания.
Сказанное выше позволяет нам, вслед за А.А. Худяковым, считать целесообразным замену существующей дихотомии (значение vs. смысл) на трихотомию: значение (базовая семантика) предложения / узуальный смысл предложения / окказиональный смысл предложения [3, с. 169-170]. Первый элемент этой трихотомии, т. е. значение, является базовой контенсивной составляющей предложения. Узуальный смысл, будучи производным от системно закрепленных языковых значений, интегрирует в себе все семантические свойства того предложения, в форме которого осуществляется высказывание. Окказиональный смысл, напротив, есть результат действия случайных факторов, лежащих за пределами лексико-грамматической структуры предложения, он произведен от множества самых разнообразных ситуационных и контекстных факторов коммуникации и не поддается моделированию и исчислению [там же, с. 205].
Рассмотрим на примерах, что представляет собой контенсивная стратификация, для чего сопоставим следующие предложения: 4) Michael is solving the mathematical task, 5) Michael managed to solve the mathematical task. Предложение 4), будучи рассмотренным как речевое высказывание, несет узуальный смысл, практически сводимый к его значению. В предложении 5) узуальный смысл может быть эксплицирован следующим образом: Он сумел решить задачу, хотя это было для него нелегко. Высказывания 4) и 5) могут ограничиться передачей именно этих смыслов, но возможны и другие ситуации, в которых они приобретут окказиональный смысл или смыслы. Так, высказывание 4) может означать косвенное побуждение не беспокоить Майкла, так как он занят, а высказывание 5) может означать, что теперь Майкл получит хорошую оценку, а раз так, то отец должен купить ему обещанный велосипед. Дело в том, что возможность порождения и понимания окказиональных смыслов основывается на всем спектре самых разнообразных знаний индивида: на знаниях энциклопедического порядка, на жизненном (житейском) опыте, на понимании (порой интуитивном) причинно-следственных связей, а также на верованиях, убеждениях, мнениях коммуникантов [там же].
Перейдем непосредственно к рассмотрению механизмов передачи побудительной интенции. При ее прямой реализации побуждение к посткоммуникативному действию содержится на узуальном уровне и легко распознается адресатом, так как носит кодифицированный характер: 6) Call me, please! 7) I'm asking you to call me.
К прямым способам выражения побуждения относятся высказывания с императивом и перформативные побудительные предложения. Отметим, что такие высказывания могут иметь окказиональный смысл, но в отношении реализации побудительной интенции они остаются прямыми способами.
Каким же образом происходит косвенная передача побудительной интенции?
Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим классический пример косвенного речевого акта, обладающего иллокутивной силой просьбы: 8) Could you pass me the salt? При формировании такого типа просьбы узуальный смысл этого предложения содержал вопрос, а окказиональный — просьбу, но в силу конвенциализации окказиональный смысл практически полностью сместился на уровень узуального смысла, ведь какой бы ни была ситуация, мало кто воспримет это высказывание как просто вопрос.
Теперь рассмотрим такой способ косвенной передачи смысла, который И.Б. Шатуновский называет компрессированными цепочками речевых актов, проводя разграничение между ними и косвенными речевыми актами [4]. Компрессированные цепочки речевых актов возникают в тех случаях, когда какое-то высказывание, полностью сохраняя свое значение в данном дискурсе, «запускает» коммуникативно-логический вывод некоторого имплицитного речевого акта, возникающего в данном пункте дискурса [там же, с. 264]. Рассмотрим пример такого речевого акта: 10) The air hostess with a French plait is smiling down at me. 'We have landed' [5, с. 34].
В этом примере стюардесса обращается к героине романа в ситуации, когда остальные пассажиры уже покинули борт самолета. Узуальный смысл данного высказывания — сообщение: Мы приземлились, а окказиональный — побуждение: Не могли бы вы покинуть борт самолета. Можно предположить, что главной интенцией
продуцента высказывания было именно косвенное побуждение, но при этом оно сохраняет свою релевантность и в качестве сообщения. В компрессированных цепочках речевых актов мы имеем дело с прагматической полисемией, при которой происходит приписывание высказыванию различных окказиональных смыслов. При этом адресат пытается вычислить истинный окказиональный смысл, восстанавливая компрессированную часть высказывания логико-инференциальным путем, в процессе чего вектор иллокуции смещается в сторону той или иной иллокутивной силы. Инференционная модель коммуникации в рамках теории релевантности была разработана Д. Спер-бером и Д. Уилсон [7]. Ученые утверждают, что любое высказывание вызывает в получателе ожидания релевантности, уместности и автоматически передает ему презумпцию своей собственной оптимальной релевантности. Говорящий неосознанно стремится к максимальной релевантности, т. е. к максимальному когнитивному эффекту при минимальных усилиях при переработке. Наиболее важный тип когнитивного эффекта — контекстуальная импликация, под которой понимается заключение, выводимое дедуктивно из вводимых данных и контекста.
Сопоставляя два вышеупомянутых вида косвенного выражения смысла, мы можем отметить, что в случае компрессированных цепочек речевых актов узуальный смысл остается релевантным, а в косвенных речевых актах он практически полностью вытесняется окказиональным смыслом, в силу конвенциализации последнего.
В заключение отметим, что в трихотомии значение/узуальный смысл/окказиональный смысл главенствующая роль принадлежит окказиональному смыслу, а узуальный смысл и значение являются вспомогательными средствами для его передачи.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бенвенист Э. Общая лингвистика / под ред., с вступ. ст. и коммент. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1974. 448 с.
2. фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. Вып. 8. М., 1977. С. 181-210.
3. худяковА.А. Семиозис простого предложения. Архангельск: Поморский государственный университет, 2000. 272 с.
4. Шатуновский И.Б. 6 способов косвенного выражения смысла // Семантика и прагматика языковых единиц. Калуга, 2004. С. 262-274.
5. Kinsella S. Can you keep a Secret? London: Black Swan Edition, 2003. 268 p.
6. Leech G.N. Principles of Pragmatics. London; New York: Longman, 1983. XII. 250 p.
7. Wilson D., Sperber D. Relevance Theory // Handbook of Pragmatics / ed. by R. Horn Laurence and L. Ward Gregory. Oxford, 2004. P. 249-290.
ЕС. САВРАСОВА
Екатерина Сергеевна Саврасова — аспирантка кафедры систем технологий и товароведения СПбГУЭФ. В 2008 г. окончила СПбГУЭФ. Автор 3 публикаций.
Область научной специализации — логистика (логистические стратегии
распределения лекарственных средств в аптечных сетях).
^ ^ ^
ЛОГИСТИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ РАСПРЕДЕЛЕНИЯ ЛЕКАРСТВЕННЫХ СРЕДСТВ*
В литературе по логистике традиционно большое место отводится закону «20/80», или закону Парето, согласно которому за 80 % результата отвечает 20 % причин. Поскольку подавляющую долю эффекта определяет лишь
ГРНТИ 81.88.75 © Е.С. Саврасова, 2011
* Публикуется по рекомендации д-ра экон. наук, проф. С.А. Уварова.
