CC BY
26
-либо или напоминающее его» [6. С. 14]. Эти слова активно используют исследователи исторического прошлого в продолжение двух столетий, вплоть до наших дней. Естественно, что со временем, как об этом писал Д.С. Лихачев, многие понятия расширяются «в языке и сознании». Так произошло с понятием «памятник», которое пер-
воначально обозначало монумент, а затем охватило дворцы, церкви, дома знаменитостей и другие архитектурные достопримечательности. К памятникам культуры стали относить и пейзажи, и городские улицы, и обрядовые действа, и профессиональные результаты, т.е. все созданное благодаря культурной деятельности человека [7. С. 543-544].
В исследовательской литературе использовались такие словосочетания, как памятники культуры, памятники истории, памятники искусства, памятное место, памятники природы, памятники науки и техники, памятники градостроительства, и родственные им по смыслу - сокровища культуры, сокровища искусства и старины. И, наконец, в Постановлении ВЦИК 1934 г. впервые прозвучало выражение «освоение трудящимися культурного наследия прошлого», означавшее обеспечение сохранности и реставрацию памятников, изучение и популяризацию музейных предметов [8. С. 431]. В послевоенные десятилетия термин «культурное наследие» рассматривался как равнозначный терминам «памятники культуры», «культурное достояние», «культурно-историческое наследие» [9. С. 118-122; 10. С. 4-5]. Рассматривая феномен наследия через призму исторической преемственности, московский исследователь Э.А. Баллер выработал краткое, но емкое определение: «Под культурным наследием мы будем понимать совокупность связей, отношений и результатов материального и духовного производства прошлых исторических эпох» [11. С. 56].
Первым к изучению сохранения и использования памятников культуры обратился Н.М. Карамзин. Опираясь на летописи, он осветил традиции сохранения памятников в церквах, рассказывал, например, о нападении половцев на Киев, которые разграбили и городские усадьбы, и церкви, а в церквах взяли богослужебные предметы, изготовленные, как правило, из драгоценных металлов. Он особо подчеркивал, что «варвары похитили и одежды древних князей российских, святых Владимира, Ярослава Великого, и других, которые на память себе вешали оные в храмах» [12. Т. 3, стб. 66]. В трудах Н.М. Карамзина содержатся сведения о том, что в Голутвинском монастыре под Москвой сохранялся как реликвия посох святителя Сергия Радонежского, а в самой Москве в 1382 г. войско хана Тохтамыша ограбило и сожгло церкви и дома бояр и купцов, в которых хранилось «наследие их отцов и дедов», древние книги и рукописи [13. С. 22].
Н.М. Карамзин ввел понятие «памятник архитектуры», когда описывал Успенскую и Благовещенскую церкви, Грановитую палату и Теремный дворец в Кремле, созданные итальянскими архитекторами в Москве в годы правления Ивана III в конце XV в. Он высоко оценил сделанное: «Таким образом Иоанн украсил, укрепил Москву, оставив Кремль долговечным памятником своего царствования, едва ли не превосходнейшим в сравнении со всеми иными европейскими зданиями пятого-надесять века» [14. Т. 6, стб. 49-50].
Со временем сохранение памятников старины сосредоточивалось в ризницах православных храмов и монастырей. Используя описи Патриаршей ризницы 1631, 1637 и 1658 гг., исследователь церковной старины, заведующий архивом Оружейной палаты А.Е. Викторов выявил, что в ризнице хранилось собрание «разных видов отечественной промышленности и художественного труда XVI-XVII вв., в том числе панагии, лампады, кадила, ладаницы, архиерейское облачение (омофоры, епитрахили, стихари, шитые
золотом атласные саки), серебряные рукомойники и лохани, кувшины, золотые чарки, серебряные мисы и блюда» [15. С. 10-136]. В собрании ризницы Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле, описанном в 1887 г. П.С. Уваровой, сохранялись евангелия, кресты, священно-служебные сосуды, серебряная посуда, митры, посохи, покровы, облачения священнослужителей [16]. В ризнице Воскресенского собора в городе Волоколамске вплоть до начала XX в. сохранялись образцы древнего шитья, в частности шитое изображение похвалы пресвятой Богородицы, выполненное в 1511 г. [17. С. 307]. Многочисленные свидетельства о сохранении памятников истории и культуры в церковных ризницах и древлехранилищах приводятся в книге В.С. Иконникова [18. С. 1386-1398]. Наряду с вещественными и изобразительными памятниками на русских землях формировались и сохранялись такие компоненты наследия, как культурные и духовные связи. По сведениям академика М.Н. Тихомирова, они проявлялись в житейском обиходе, в церковной службе, в заимствованиях из европейских и восточноазиатских языков [19. С. 257-263].
В эпоху возрождения русской государственности, разрушенной монгольским нашествием, сохранением древностей озаботились московские князья. В 1511 г. было устроено первое светское хранилище, российские достопамятности стали собираться и сохраняться в Оружейной палате, постепенно превращавшейся в музейное хранилище [20. С. 1]. Впоследствии А.Ф. Вельт-ман так характеризовал хранительскую роль первого русского музея: «Московская оружейная палата есть хранилище драгоценных остатков так называемой древности, Большой казны, которая искони заключала в себе заветную святыню, наследственные сокровища и движимое богатство государей русских, состоявшие в серебре, драгоценных камнях, мехах, жемчуге и в различных изделиях, русских и иноземных» [21. С. 3]. И в той мере, как в обществе осознавалась значимость культурного наследия, возрастала роль музеев, важнейшей функцией которых было и остается сохранение и изучение памятников истории и культуры. Убедительные свидетельства в пользу сказанного приведены в грандиозном труде В.С. Иконникова, положившем начало историографическому исследованию русской истории. В главе «Музеи как хранилища памятников вещественных древностей и искусства» он представил и критически осмыслил многочисленные музееведческие работы, выявил роль музея как хранилища памятников, собираемых с целью изучения и передачи будущим поколениям [18. С. 1350-1423].
Парадоксально, но российская, как и вся мировая, история переполнена фактами гибели и уничтожения памятников культурного наследия. В продолжение XIX - первых десятилетий XX в. заботу об охране памятников брали на себя общественные и научные организации: Императорское общество истории и древностей российских при Московском университете, Императорская археографическая комиссия, Императорская археологическая комиссия, Императорское Русское географическое общество, Московское археологическое общество, губернские ученые архивные комиссии. Позже роль хранителя памятников перешла к созданному в 1965 г. Всероссийскому обществу охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК).
В 1870 г. в составе Московского археологического общества была сформирована Комиссия по сохранению древних памятников, которую долгое
время возглавляла графиня П.С. Уварова. Комиссия имела право разрешать или запрещать ремонт и перестройку архитектурных памятников в городах России, выявляла сооружения, требовавшие защиты, добивалась их изучения и реставрации. Этому способствовали публикации фотографий и статей о памятниках в специальном издании Московского археологического общества «Древности» [22. С. 315-322].
События Революции 1917 г. и Гражданской войны потребовали новых усилий в деле сохранения памятников культурного наследия. Сразу после Февральской революции дворцовые коллекции и музеи Петрограда были объявлены национальной собственностью, для их регистрации, охраны и выявления памятников особого художественного и исторического значения образовывались художественно-исторические комиссии. А 1 января 1918 г. Московский совет рабочих депутатов образовал комиссию по охране памятников искусства и старины во главе с архитектором П.П. Малиновским [23. С. 99-104]. Общественные инициативы получили государственную поддержку. В 1918 г. в составе Наркомата просвещения РСФСР был создан Отдел по делам музеев и охране памятников искусства и старины, преобразованный вскоре в Главный комитет по делам музеев и охраны памятников искусства, старины и природы (Главмузей) [24. С. 74, 96]. В системе губернских отделов народного образования функционировали комитеты по делам музеев, охраны памятников искусства и старины (губмузеи). Согласно постановлению Наркомата просвещения 1921 г., губмузеи создавались «в целях правильной постановки музейного дела и наилучшей охраны памятников искусства, старины, народного быта и памятников природы» [25. Л. 60]. Деятельность Томского губмузея, к примеру, направлялась на охрану и изучение историко-культурных памятников и музейное строительство [26. Л. 1-2]. Однако довольно скоро Главмузей и губмузеи были упразднены, и в 1930-1940-х гг. заботы об охране памятников распределялись между комитетами ВЦИК и Совнаркома СССР, а в 1948 г. переданы в ведение вновь созданного Министерства культуры СССР и его местных подразделений. В 1966 г. в составе Министерства культуры была сформирована государственная инспекция по охране памятников истории и культуры [27. С. 10-12].
Формировалась законодательная база сохранения культурного наследия России. Известно, что в продолжении XVIII - первых десятилетий XX в. издавались правительственные указы и распоряжения об охране различных исторических памятников [28. С. 195-196]. Работа в этом направлении активизировалась после Революции 1917 г. Первая Конституция РСФСР, принятая в 1918 г., законодательно закрепила принципы государственного устройства в стране и в числе других мер, направленных на хозяйственное и культурное развитие территорий, провозгласила обязанность органов Советской власти на местах «открывать и устраивать библиотеки, музеи, театры и прочие культурно-просветительные учреждения, а также принимать меры к охране памятников древности» [29].
Конституция РСФСР 1918 г. и созданная на ее основе Конституция СССР 1924 г. определили законотворческую деятельность в сфере охраны культурных ценностей. В октябре 1924 г. был издан Декрет ВЦИК и Совнаркома «Об учете и охране памятников искусства, старины и природы», в котором прописывались меры по учету и охране памятников природы, ар-
хеологии, архитектуры, «предметов искусства и старины музейного значения». Согласно этому Декрету, обязанность фактической охраны памятников природы и культуры возлагалась на губернские и областные органы власти при участии губмузеев [27. С. 38-40]. Декрет 1924 г. определил государственную культурную политику в сфере сохранения культурного наследия и в дальнейшем воспроизводился во всех других законодательных актах о наследии.
Нужно, однако, отметить, что в 1920-1930-х гг. памятникоохранительная деятельность была объявлена «формализмом музейного типа», началось целенаправленное уничтожение письменных и вещественных памятников, в том числе памятников архитектуры, в первую очередь - церковных [30. С. 501-502]. Нельзя забывать и о тех утратах, которые понесла сфера культурного наследия в годы Великой Отечественной войны. Требовались серьезные усилия органов государственной власти и общественных организаций по сохранению культурного наследия. В 1947 г. Совет министров РСФСР принял Постановление «Об охране памятников архитектуры» [31. С. 199200]. К постановлению прилагался список памятников, подлежавших охране. В дальнейшем он послужил основой для выявления, изучения и постановки на государственный учет многих архитектурных сооружений. Вслед за этим в 1948 г. вышло Постановление Совета министров СССР «О мерах улучшения охраны памятников культуры». Этим законодательным актом памятники архитектуры, искусства, археологии и истории объявлялись «неприкосновенным всенародным достоянием, состоящим под охраной государства» [27. С. 65-67].
В развитие государственной культурной политики в 1960 г. было принято Постановление Совета министров РСФСР «О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры в РСФСР», а в декабре 1976 г. был принят Закон СССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры». Каждое законоположение сопровождалось подготовкой специальных решений в центре и на местах. Характерен в этом отношении распорядительный акт «О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры в области», разработанный Томским облисполкомом в июле 1961 г. В преамбуле распорядительного акта изложен фрагмент республиканского постановления о том, что «многие памятники находятся в запущенном состоянии, что ставит их под угрозу разрушения, в то же время средства, выделяемые на их ремонт и реставрацию, не осваиваются или используются не по назначению» и добавлено о неудовлетворительном состоянии историко-революционных и археологических памятников в Томской области. В адрес областного управления культуры, горисполкомов и райисполкомов было выдано строгое предписание усилить работу по охране памятников, не допускать их разрушения и сноса [32. Л. 32-36]. Считаем возможным усомниться в точном выполнении подобных распоряжений на местах. Об этом свидетельствует, в частности, еще одно решение Томского облисполкома «О мерах по улучшению охраны памятников истории и культуры Томской области», принятое в 1976 г. Направленный в Томское областное управление культуры и областное отделение ВООПИиК актовый документ требовал «организовать оформление охранных обязательств с организациями, предприятиями, учреждениями и отдельными лицами, использующими памятники под жилье или
в производственных целях». И на основе таких обязательств предписывалось обеспечить сохранность, а также ремонт и реставрацию памятников [33. Л. 123]. Ознакомление с актовым документом вызывает большие сомнения в том, насколько было продумано возложение ответственности за сохранность памятников на отдельные учреждения или обитателей домовладений.
Об изменении ситуации в законодательном оформлении сохранения культурного наследия свидетельствует Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», принятый в 2002 г. Государственной думой и в дальнейшем ежегодно переиздаваемый вплоть до сегодняшних дней. В преамбуле раскрываются мотивы и цели актового документа: «Настоящий Федеральный закон регулирует отношения в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации и направлен на реализацию конституционного права каждого на доступ к культурным ценностям и конституционной обязанности каждого заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры, а также на реализацию прав народов и иных этнических общностей в Российской Федерации на сохранение и развитие своей культурно-национальной самобытности, защиту, восстановление и сохранение историко-культурной среды обитания, защиту и сохранение источников информации о зарождении и развитии культуры». В дискурсе нашего исследования важно указание на то, что «в Российской Федерации гарантируется сохранность объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в интересах настоящего и будущего поколений многонационального народа Российской Федерации. Государственная охрана объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) является одной из приоритетных задач органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления» [34]. Законодатели детально прописали полномочия органов государственной власти в охране памятников культурного наследия, разработали процедуры их выявления, сохранения и использования, указали источники финансирования мероприятий по сохранению, популяризации и государственной охране объектов культурного наследия.
Выяснив исторические обстоятельства формирования и сохранения культурного наследия, мы вправе задаться вопросом о том, каким целям и задачам они отвечают. Обратимся еще раз к свидетельству Н.М. Карамзина, который осветил первый опыт использования памятников культурного наследия в средневековой Руси. Повествуя о венчании на царство Ивана IV, Н.М. Карамзин утверждал, что при дворе вспоминали тогда «о древнейшем примере Владимира Мономаха» и использовали ту «царскую утварь», которую Владимир Мономах завещал «хранить как зеницу ока и передавать из рода в род без употребления» до времени, пока не появится истинный самодержец, достойный «знаков могущества». А по завершении церемонии, когда Иван IV покинул церковь, «народ, дотоле неподвижный, безмолвный, с шумом кинулся обдирать царское место; всякий
хотел иметь лоскут паволоки на память великого дня для России» [14. Т. 8, стб. 56-57].
Вслед за Н.М. Карамзиным об использовании памятников истории и культуры для самоутверждения царской власти, для демонстрации богатства и мощи русских царей писали виднейшие исследователи XIX в. С.М. Соловьев, А.Ф. Вельтман, А.Е. Викторов [35. С. 70-73]. Позже, в советскую эпоху, памятники культурного наследия и сохранявшие их музеи активно использовались в политико-пропагандистских целях. Академик АН СССР Н.М. Дружинин вспоминал: «В 1926 г. я был приглашен директором Музея революции СССР старым большевиком С.И. Мацкевичем на должность ученого секретаря музея и передо мной открылось новое поле политико-просветительной работы; оно включало в себя не только ведение историко-революционных экскурсий, но также построение музейной экспозиции, научное описание музейного материала, охрану памятников революционного прошлого». И рассказывал, как музейные памятники использовались в проведении экскурсий для посетителей, «желавших увидеть и понять истоки, сущность и последствия великих революционных событий 1917 г.» [36. С. 34-35].
Проблема использования музейных памятников в политико-просветительной работе обсуждалась на 1-м Всероссийском музейном съезде в декабре 1930 г. С большим докладом выступила заместитель наркома просвещения Н.К. Крупская: «Еще до сих пор с понятием музея часто связывается представление о какой-то кунсткамере, о какой-то коллекции, о сборе каких-то предметов». И призывала: музей должен выступать как «кусок, как определенная часть социалистического строительства», чтобы было ясно, что «музей - это тот же участок классовой борьбы» [37. Л. 1]. Один из организаторов музейного съезда И.К. Луппол, подводя итоги его работы, призвал «включить музеи в русло социалистического строительства» и выполнять поставленные съездом задачи «рука об руку и плечом к плечу с рабочим классом» - за социалистическое строительство, за коммунизм [38. Л. 155].
Задачи, поставленные 1-м музейным съездом, ревностно исполнялись в продолжение нескольких десятилетий. Тем более, что партийно-государственное руководство страны требовало от Министерства культуры СССР «организовать во всех музеях, кроме мемориальных, отделы по советскому периоду - от Великой Октябрьской социалистической революции до наших дней. В экспозициях музеев отразить успехи коммунистического строительства в СССР, победу ленинского курса Коммунистической партии, борьбу советского народа за осуществление Программы КПСС...» [39. С. 416]. Губительные последствия выполнения таких требований получили адекватную оценку специалистов. А.И. Фролов писал, как музеи, призванные хранить и пропагандировать историко-культурное наследие, превращались в пропагандистов мифических достижений советского общества, в хранилища бесчисленных «почетных грамот», удостоверений ударников труда, бесконечных «ксероксов», копий, муляжей, «каких-то немыслимых торжественных портретов» и прочих атрибутов «неудержимого восхождения от хорошего к лучшему». Выход из кризисной ситуации виделся ему в возрождении исследовательской и просветительной деятельности музеев, направленной на изучение и сохранение культурного наследия [40. С. 2332; 41. С. 96-98].
С давних пор памятники истории и культуры использовались в образовательных и научных целях. Так, в описях царских сокровищ XVII в., опубликованных во второй половине XIX в., кроме оружия, царских одежд и драгоценностей, указаны книги, чертежные принадлежности и другие предметы, предназначенные для обучения и просвещения. Приведем описание некоторых памятников: «...сундук белый липовый, в нем 23 книги печатные и письменные, немецкие, большие и малые. 10 тетрадей чертежных, 26 книг печатных русских, киевской печати и письменные. Семь чертежей корабельных на липовых досках, в том числе на бумаге. Тетрадь зеленая, в ней чертежей больших и малых на бумаге 72. Корабль на бумаге александрийской. Линея с цифирными словами. Ящик да коробочка с раковинами и с красками. Три карандаша, корона с цепочкой золотой, две печатки железные, четки, два циркала медные, готовальня с циркили и с инструменты, линейка раздвижная, фонарик складной ореховый. Ящик, а в нем инструменты медные, чернильница серебряная, линейка железная да фут медный. Чертежи всякие, во влагалище трубка зрительная, письма в мешке, три штуки складных инженерских, две книжки малые русские. Два глобуза в ковчегах деревянных, из них один серебряный, другой медный вызолочен, с часами. Поставец деревянный, а в нем ящики, в них - письма. В ящике белом девять карт, описание морям и землям; печатная книжка чертежная на латинском языке. В другом ящике 4 тетради чертежных, 4 листа клееные белые, чертежные; 10 тростей, в том числе две с зрительными трубками; книги колмогорские, оптечка ореховая» [42. С. 226-227].
Включению памятников истории и культуры в культурные процессы способствовала издательская деятельность. В XIX-XX вв. было обнародовано немало ценнейших письменных и изобразительных памятников: серии «Памятники древней письменности и искусства» (СПб. / Пг. / Л., 18781925), «Литературное наследство Сибири» (Новосибирск, 1969-1986), «Музееведческое наследие Северной Азии» (Томск, 2018-2022) и др. Следует особо сказать о музейных каталогах, в которых зафиксированы и описаны многие памятники, сохраняющиеся в музеях. В XX в. стали выходить иллюстрированные журналы, посвященные литературе, театру, памятникам изобразительного искусства и архитектуры. Самые известные из них -«Аполлон» (СПб. / Пг., 1909-1917), «Старые годы» (СПб. / Пг., 19071916). С 1980 г. издается альманах Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры «Памятники Отечества». В названии альманаха отражено содержание, включающее текстовые и иллюстративные материалы о сохранении и популяризации памятников истории и культуры. В 1988-2018 гг. выпускался общественно-политический и научно-популярный журнал «Наше наследие», издание которого инициировал академик Д.С. Лихачев. В журнале публиковались мемуары и письма деятелей культуры, рассказывалось о частных коллекциях, произведениях искусства, памятниках архитектуры.
Говоря об изучении и использовании памятников культурного наследия, следует вспомнить положение В.С. Иконникова о ведущей роли музеев в этой работе. Эту мысль подчеркивала и современная исследовательница Э.А. Шулепова, которая выразилась следующим образом: «Только в музейном использовании памятник может „сверкать" всеми гранями своих свойств:
эстетических, утилитарных, информационных, причем не только семантически, но и эмоционально». Музейные экспозиции, по ее словам, «раскрывают информационный потенциал памятника, приближают его к посетителю» [43. С. 8].
Итак, в продолжение веков сложились и окрепли формы и направления сохранения и использования объектов культурного наследия как воспроизведение памятников в рукописях и художественных образах (также становившихся памятниками), а затем в типографских изданиях, в музейных и выставочных экспозициях, а ныне и в цифровом формате. Непреходящая ценность созданного требует дальнейших междисциплинарных исследований.
Список источников
1. Мастеница Е.Н. Актуализация культурного наследия в музеях-заповедниках России // Вестник Томского государственного университета. Культурология и искусствоведение. 2014. № 1 (13). С. 89-95.
2. Горелова Ю.Р. Актуализация культурного наследия как значимая задача культурной политики // Журнал Института наследия. 2016. № 4 (7). URL: https://cyberlenmka.ru/ar-ticle/n/aktualiztsiya-kultumogo-naslediya-kak-znachimaya-zadacha-kultumoy-politiki?ysclid=l9gkbc01yq83308279 (дата обращения: 13.07.2022).
3. Гулова А.Б., Сидорова Н.В. Проблема актуализации культурного наследия // Огарев-online. Саранск, 2016. № 11. URL: https://joumal.mrsu.ru/arts/problema-aktualizacii-kultumogo-naslediya (дата обращения: 08.07.2022).
4. Веденин Ю.А. Роль географической науки в изучении и сохранении наследия // Наследие и современность: международный научно-методический журнал о культурном наследии. 2018. Т. 1, № 2. С. 8-38.
5. Логинова М.В. Актуализация культурного наследия в контексте задач современной культурной политики // Сфера культуры. 2021. № 4 (6). С. 73-79.
6. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 3: [переиздание]. М. : Русский язык, 1990. 555 с.
7. Лихачев Д.С. Заметки и наблюдения: из записных книжек разных лет. Л. : Советский писатель, 1989. 608 с.
8. О состоянии и задачах музейного строительства РСФСР: постановление ВЦИК 1 января 1934 г. // Хронологическое собрание законов, указов Президиума Верховного Совета и постановлений Правительства РСФСР. Т. 3: 1930-1934. М., 1949. С. 431-433.
9. Гарданов В.К., Кононов Ю.Ф. Музейное строительство в РСФСР (1917-1920 гг.) // Вопросы истории. 1955. № 4. С. 117-123.
10. Лихачев Д.С. Памятники культуры - всенародное достояние // История СССР. М., 1961. № 3. С. 3- 12.
11. Баллер Э.А. Социальный прогресс и культурное наследие. М. : Наука, 1987. 158 с.
12. Карамзин Н.М. История государства Российского : в 3 кн. 5-е изд. СПб., 1842. Кн. 1. Т. 1-4.
13. Дмитриенко Н.М., Черняк Э.И. Николай Михайлович Карамзин: у истоков изучения музейного дела в России // Музееведческие исследования в Томском государственном университете: к 80-летию профессора Э.И. Черняка. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2021. С. 9-28.
14. Карамзин Н.М. История государства Российского : в 3 кн. 5-е изд. СПб., 1842. Кн. 2. Т. 5-8.
15. Викторов А. Обозрение старинных описей Патриаршей ризницы. М., 1876. 142 с.
16. Уварова П.С. Каталог ризницы Спасо-Преображенского монастыря в Ярославле. М., 1887. 42 с.
17. Машков И.П. Воскресенский собор в Волоколамске // Сборник статей в честь графини Прасковьи Сергеевны Уваровой. М., 1916. С. 295-310.
18. ИконниковВ.С. Опыт русской историографии. Киев, 1891. Т. 1, кн. 1-2. [2074 с.].
19. ТихомировМ.Н. Русская культура X-XVIII вв. М. : Наука, 1968. 447 с.
20. Историческое описание древнего российского музея, под названием Мастерской и Оружейной палаты, в Москве обретающегося / сост. [А.Ф. Малиновский, П.С. Валуев]. М., 1807. XLIV. 137 с.
21. Московская Оружейная палата. 2-е изд. / сост [А.Ф. Вельтман]. [М.] : Тип. Бахметева, 1860. [8]. 288 с.
22. Отчет о деятельности Комиссии по сохранению древних памятников за 1908-9 гг. // Древности: Труды Комиссии по сохранению древних памятников Императорского Московского археологического общества. М, 1909. Т. 3. С. 315-322.
23. КузинаГ.А. Государственная политика в области музейного дела в 1917-1941 гг. // Музей и власть. Ч. 1: Государственная политика в области музейного дела (XVIII-XX вв.). М., 1991. С. 96-172.
24. Институты управления культурой в период становления. 1917-1930-е гг. Партийное руководство; государственные органы управления: схемы / гл. ред. К. Аймермахер. М., 2004. 312 с.
25. ГАРФ. Ф. А 2307. Оп. 3. Д. 141.
26. ГАТО. Ф. Р-28. Оп. 1. Д. 555.
27. Охрана памятников истории и культуры: сб. документов / отв. ред. Л.Г. Бескровный и В.Н. Иванов. М., 1973. 192 с.
28. Дьячков А.Н. Законодательство по музейному делу и охране памятников // Российская музейная энциклопедия : в 2 т. М., 2001. Т. 1. С. 195-197.
29. Конституция (Основной закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики // Декреты Советской власти. Т. 2: 17 марта - 10 июля 1918 г. М., 1959. С. 550564.
30. Шмидт С.О. Краеведение и культура России первой трети ХХ столетия // Россия в ХХ веке: судьбы исторической науки. М. : Наука, 1996. С. 496-505.
31. Об охране памятников архитектуры: Постановление Совета министров РСФСР от 22 мая 1947 г. // Хронологическое собрание законов, указов Президиума Верховного Совета и постановлений Правительства РСФСР. Т. 5: 1946-1948 гг. М., 1949. С. 199-200.
32. ГАТО. Ф. Р-829. Оп. 3. Д. 410.
33. ГАТО. Ф. Р-829. Оп. 1. Д. 795.
34. Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Режим доступа: ФЗ-№73-ФЗ-от-25-июня-2002-года-Об-объектах-культурного-наследия-с-изменениями-на-24-апреля-2020-года.pdf (drr-consulting.ru).
35. Дмитриенко Н.М., Черняк Э.И. Цивилизация закинула свои сети на русских людей (С.М. Соловьев о культуре и музейных ценностях средневековой России) // Музееведческие исследования в Томском государственном университете: к 80-летию профессора Э.И. Черняка. Томск : Изд-во Том. ун-та, 2021. С. 69-75.
36. Дружинин Н.М. Воспоминания и мысли историка. 2-е изд., доп. М. : Наука, 1979. 168 с.
37. ГАРФ. Ф. А 2307. Оп. 15. Д. 43.
38. ГАРФ. Ф. А 2307. Оп. 15. Д. 46.
39. Постановление ЦК КПСС «О повышении роли музеев в коммунистическом воспитании трудящихся» // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1986. Т. 10. С. 416-417.
40. Фролов А.И. Советские музеи в зеркале прессы (по материалам периодической печати 1988 г.) // Музееведение. На пути к музею XXI века. М., 1989. С. 5-34.
41. Фролов А.И. Из истории становления музееведческих центров России // Музей и власть. Ч. 2: Из жизни музеев. М., 1991. С. 62-103.
42. Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов 1584-1725 / сост. А. Викторов. М., 1877. Вып. 1. 376 с.
43. Шулепова Э.А. Наследие и современность: проблема изучения и сохранения // Наследие в эпоху социокультурных трансформаций : материалы междунар. конф. М., 2010. С. 3-10.
References
1. Mastenitsa, E.N. (2014) Cultural heritage actualization in Russian museum-reserves. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta Kul'turologiya i iskusstvovedenie - Tomsk State University Journal of Cultural Studies and Art History. 1(13). pp. 89-95. (In Russian).
2. Gorelova, Yu.R. (2016) Aktualizatsiya kul'turnogo naslediya kak znachimaya zadacha kul'turnoy politiki [Cultural heritage as a significant task of cultural policy]. Zhurnal Instituta Naslediya. 4(7). [Online] Available from: https://cyberleninka.ru/article/n7aktualiztsiya-kultumogo-naslediya-kak-znachimaya-zadacha-kulturnoy-politiki?ysclid=l9gkbc01yq83308279 (Accessed: 13th July 2022).
3. Gulova, A.B. & Sidorova, N.V. (2016) Problema aktualizatsii kul'turnogo naslediya [The problem of actualization of cultural heritage]. Ogarev-online. 11. [Online] Available from: https://journal.mrsu.ru/arts/problema-aktualizacii-kulturnogo-naslediya (Accessed: 8th July 2022).
4. Vedenin , Yu.A. (2018) Rol' geograficheskoy nauki v izuchenii i sokhranenii naslediya [The role of geographical science in the study and preservation of heritage]. Nasledie i sovremennost' [Legacy and Modernity]. 1(2). pp. 8-38.
5. Loginova, M.V. (2021) Aktualizatsiya kul'turnogo naslediya v kontekste zadach sovremennoy kul'turnoy politiki [Cultural heritage in the context of the tasks of modern cultural policy]. Sfera kul'tury. 4(6). pp. 73-79.
6. Dal, V. (1990) Tolkovyy slovar'zhivogo velikorusskogo yazyka [Explanatory Dictionary of the Living Great Russian language]. Vol. 3. Moscow: Russkiy yazyk.
7. Likhachev, D.S. (1989) Zametki i nablyudeniya: iz zapisnykh knizhek raznykh let [Notes and observations: from notebooks of different years]. Leningrad: Sovetskiy pisatel'.
8. All-Russian Central Executive Committee. (1949) O sostoyanii i zadachakh muzeynogo stroitel'stva RSFSR: postanovlenie VTslK 1 yanvarya 1934 g. [On the state and tasks of museum construction in the RSFSR: Decree of the All-Russian Central Executive Committee on January 1, 1934]. In: Khronologicheskoe sobranie zakonov, ukazov Prezidiuma Verkhovnogo Soveta i postanovleniy Pravitel'stva RSFSR [Chronological collection of laws, decrees of the Presidium of the Supreme Council and decrees of the Government of the RSFSR]. Vol. 3. Moscow: [s.n.]. pp. 431-433.
9. Gardanov, V.K. & Kononov, Yu.F. (1955) Muzeynoe stroitel'stvo v RSFSR (1917-1920 gg.) [Museum construction in the RSFSR (1917-1920)]. Voprosy istorii. 4. pp. 117-123.
10. Likhachev, D.S. (1961) Pamyatniki kul'tury - vsenarodnoe dostoyanie [Monuments of culture - a national property]. IstoriyaSSSR. 3. pp. 3- 12.
11. Baller, E.A. (1987) Sotsial'nyy progress i kul'turnoe nasledie [Social progress and cultural heritage]. Moscow: Nauka.
12. Karamzin, N.M. (1842a) Istoriya gosudarstva Rossiyskogo [History of the Russian State]. 5th ed. Vol. 1(1-4). St. Petersburg: [s.n.].
13. Dmitrienko, N.M. & Chernyak, E.I. (2021) Nikolay Mikhaylovich Karamzin: u istokov izucheniya muzeynogo dela v Rossii [Nikolai Mikhailovich Karamzin: at the origins of museum studies in Russia]. In: Dmitrienko, N.M. (ed.) Muzeevedcheskie issledovaniya v Tomskom gosudarstvennom universitete: k 80-letiyu professora E.I. Chernyaka [Museum studies at Tomsk State University: on the 80th anniversary of Professor E.I. Chernyak]. Tomsk: Tomsk State University. pp. 9-28.
14. Karamzin, N.M. (1842a) Istoriya gosudarstva Rossiyskogo [History of the Russian State]. 5th ed. Vol. 2(5-8). St. Petersburg: [s.n.].
15. Viktorov, A. (1876) Obozrenie starinnykh opisey Patriarshey riznitsy [Review of ancient inventories of the Patriarchal sacristy]. Moscow: [s.n.].
16. Uvarova, P.S. (1887) Katalog riznitsy Spaso-Preobrazhenskogo monastyrya v Yaroslavle [Catalog of the sacrarium of the Spaso-Preobrazhensky Monastery in Yaroslavl]. Moscow: [s.n.].
17. Mashkov, I.P. (1916) Voskresenskiy sobor v Volokolamske [Resurrection Cathedral in Volokolamsk]. In: Sbornik statey v chest'grafiniPraskov'i Sergeevny Uvarovoy [Collection of Articles in Honor of Countess Praskovya Sergeevna Uvarova]. Moscow: A.A. Levenson. pp. 295-310.
18. Ikonnikov, V.S. (1891) Opyt russkoy istoriografii [Experience of Russian Historiography]. Vol. 1(1-2). Kiev: [s.n.].
19. Tikhomirov, M.N. (1968) Russkaya kul'tura X-XVIII vv. [Russian culture of the 10th - 18th centuries]. Moscow: Nauka.
20. Malinovskiy, A.F. & Valuev, P.S. (1807) Istoricheskoe opisanie drevnego rossiyskogo muzeya, pod nazvaniem Masterskoy i Oruzheynoy palaty, v Moskve obretayushchegosya [Historical description of the ancient Russian museum Workshop and the Armory in Moscow]. Moscow: [s.n.].
21. Veltman, A.F. (1860) Moskovskaya Oruzheynaya palata [Moscow Armory]. 2nd ed. Moscow: Tip. Bakhmeteva.
22. Commission for the Preservation of Ancient Monuments. (1909) Otchet o deyatel'nosti Komissii po sokhraneniyu drevnikh pamyatnikov za 1908-9 gg. [Report on the activities of the Commission for the Preservation of Ancient Monuments for 1908-1909]. In: Drevnosti: Trudy Komissii po sokhraneniyu drevnikh pamyatnikov Imperatorskogo Moskovskogo arkheologicheskogo
obshchestva [Antiquities: Proceedings of the Commission for the Preservation of Ancient Monuments of the Imperial Moscow Archaeological Society]. Vol. 3. Moscow: [s.n.]. pp. 315-322.
23. Kuzina, G.A. (1991) Gosudarstvennaya politika v oblasti muzeynogo dela v 1917-1941 gg. [State policy in the field of museum business in 1917-1941]. In: Muzey i vlast' [Museum and Power]. Vol .1. Moscow: [s.n.]. pp. 96-172.
24. Aymermakher, K. (2004) Instituty upravleniya kul'turoy vperiodstanovleniya. 1917-1930-e gg. Partiynoe rukovodstvo; gosudarstvennye organy upravleniya: skhemy [Institutions of cultural management in the period of formation. The 1917-1930s Party leadership; state governing bodies: schemes]. Moscow: [s.n.].
25. The State Archive of the Russian Federation (GARF). Fund A 2307. List 3. File 141.
26. The State Archive of Tomsk Region (GATO). Fund R-28. List 1. File 555.
27. Beskrovnyy, L.G. & Ivanov, V.N. (1973) Okhranapamyatnikov istorii i kul'tury [Protection of historical and cultural monuments]. Moscow: [s.n.].
28. Dyachkov, A.N. (2001) Zakonodatel'stvo po muzeynomu delu i okhrane pamyatnikov [Legislation on Museum Affairs and the Protection of Monuments]. In: Yanin, V.L. (ed.) Rossiyskaya muzeynaya entsiklopediya [Russian Museum Encyclopedia]. Vol. 1. Moscow: Progress. pp. 195-197.
29. USSR. (1959) Konstitutsiya (Osnovnoy zakon) Rossiyskoy Sotsialisticheskoy Federativnoy Sovetskoy Respubliki [The Constitution (Basic Law) of the Russian Socialist Federative Soviet Republic]. In: Dekrety Sovetskoy vlasti [Decrees of Soviet Power]. Vol. 2. Moscow: [s.n.]. pp. 550-564.
30. Shmidt, S.O. (1996) Kraevedenie i kul'tura Rossii pervoy treti XX stoletiya [Local history and culture of Russia in the first third of the twentieth century]. In: Sakharov, A.N. (ed.) Rossiya v XX veke: sud'by istoricheskoy nauki [Russia in the twentieth century: the fate of historical science]. Moscow: Nauka. pp. 496-505.
31. The Council of Ministers of the RSFSR. (1949) Ob okhrane pamyatnikov arkhitektury: Postanovlenie Soveta ministrov RSFSR ot 22 maya 1947 g. [On the protection of architectural monuments: Decree of the Council of Ministers of the RSFSR of May 22, 1947]. In: Khronologicheskoe sobranie zakonov, ukazov Prezidiuma Verkhovnogo Soveta i postanovleniy Pravitel'stva RSFSR [Chronological collection of laws, decrees of the Presidium of the Supreme Council and decrees of the Government of the RSFSR]. Vol. 5. Moscow: [s.n.]. pp. 199-200.
32. The State Archive of Tomsk Region (gATO). Fund R-829. List 3. File 410.
33. The State Archive of Tomsk Region (gATo). Fund R-829. List 1. File 795.
34. Russian Federation. (2002) Federal'nyy zakon "Ob ob"ektakh kul'turnogo naslediya (pamyatnikakh istorii i kul'tury) narodov Rossiyskoy Federatsii" [Federal law "On objects of cultural heritage (monuments of history and culture) of the peoples of the Russian Federation"]. [Online] Available from: FZ-№73-FZ-ot-25-iyunya-2002-goda-Ob-ob"ektakh-kul'turnogo-naslediya-s-izmeneniyami-na-24-aprelya-2020-goda.pdf (drr-consulting.ru).
35. Dmitrienko, N.M. & Chernyak, E.I. (2021) "Tsivilizatsiya zakinula svoi seti na russkikh lyudey" (S.M. Solov'ev o kul'ture i muzeynykh tsennostyakh srednevekovoy Rossii) ["Civilization for threw its nets at the Russian people" (S.M. Solovyov on the culture and museum values of medieval Russia)]. In: Dmitrienko, N.M. (ed.) Muzeevedcheskie issledovaniya v Tomskom gosudarstvennom universitete: k 80-letiyu professora E.I. Chernyaka [Museum studies at Tomsk State University: on the 80th anniversary of Professor E.I. Chernyak]. Tomsk: Tomsk State University. pp. 69-75.
36. Druzhinin, N.M. (1979) Vospominaniya i mysli istorika [Memoirs and Thoughts of a Historian]. 2nd ed. Moscow: Nauka.
37. The State Archive of the Russian Federation (GARF). Fund A 2307. List 15. File 43.
38. The State Archive of the Russian Federation (gARf). Fund A 2307. List 15. File 46.
39. CPSU. (1986) Postanovlenie TsK KPSS "O povyshenii roli muzeev v kommunisticheskom vospitanii trudyashchikhsya" [Decree of the Central Committee of the CPSU "On increasing the role of museums in the communist education of workers"]. In: KPSS v rezolyutsiyakh i resheniyakh s"ezdov, konferentsiy i plenumov TsK [CPSU in resolutions and decisions of congresses, conferences and plenums of the Central Committee]. Vol. 10. Moscow: [s.n.]. pp. 416-417.
40. Frolov, A.I. (1989) Sovetskie muzei v zerkale pressy (po materialam periodicheskoy pechati 1988 g.) [Soviet museums in the mirror of the press (based on the materials of the periodical press, 1988)]. In: Nikishin, N.A. & Sevan, O.G. (eds) Muzeevedenie. Na puti k muzeyu XXI veka [Mu-seevedenie. On the way to the museum of the 21st century]. Moscow: RIK. pp. 5-34.
41. Frolov, A.I. (1991) Iz istorii stanovleniya muzeevedcheskikh tsentrov Rossii [From the history of the formation of museum centers in Russia]. In: Kasparinskaya, S.A. (ed.) Muzey i vlast' [Museum and Power]. Vol. 2. Moscow: NIIK. pp. 62-103.
42. Viktorov, A. (1877) Opisanie zapisnykh knig i bumag starinnykh dvortsovykhprikazov 15841725 [Description of notebooks and papers of ancient palace orders 1584-1725]. Moscow: [s.n.].
43. Shulepova, E.A. (2010) Nasledie i sovremennost': problema izucheniya i sokhraneniya [Heritage and modernity: the problem of study and preservation]. Nasledie v epokhu sotsiokul'turnykh transformatsiy [Heritage in the era of socio-cultural transformations]. Proc. of the International Conference. Moscow. pp. 3-10.
Сведения об авторах:
Дмитриенко Н.М. - профессор, доктор исторических наук, профессор кафедры культурологии и музеологии. E-mail: [email protected]
Едакина Д.А. - младший научный сотрудник НОЦ «Музей и культурное наследие» Национального исследовательского Томского государственного университета (Томск). E-mail: [email protected]
Черняк Э.И. - профессор, доктор исторических наук, профессор кафедры культурологии и музеологии Национального исследовательского Томского государственного университета (Томск). E-mail: [email protected]
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors:
Dmitrienko N.M. - National Research Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: [email protected]
Edakina D.A. - National Research Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: [email protected]
Chernyak E.I. - National Research Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 26.07.2022; одобрена после рецензирования 07.08.2022; принята к публикации 04.11.2022.
The article was submitted 26.07.2022; approved after reviewing 07.08.2022; accepted for publication 04.11.2022.
