CC BY
14
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2022. Т. 9, № 1 (33). С. 85-94.
УДК 94(47+571.15)+323.232
Б01 10.24147/2312-1300.2022.9(1).85-94
Е. Н. Беневаленская, М. А. Демин
АКТИВИЗАЦИЯ ЛЕКЦИОННОЙ ПОЛИТИКО-ПРОСВЕТИТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ НА АЛТАЕ В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД
Предпринят социокультурный анализ лекционной деятельности на Алтае в идеологическом пространстве 1945-1955 гг. Перед пропагандистской сетью стояла задача конструирования в умах населения представлений о справедливости и преимуществах общественно-политического строя в Советской России. Проводившаяся в регионе агитация преследовала цель искоренения из мировоззрения жителей традиционных взглядов, которые не вписывались в создание основанного на идее модернизации образа СССР как передовой сверхдержавы. Активизация политико-просветительной работы, приуроченной к проведению официальных юбилейных торжеств и выборов, сельскохозяйственных кампаний, актуализировала преимущественно нарратив о подвигах революционных завоеваний и борьбы с фашизмом, общесоюзных и местных достижениях социалистического строительства.
Ключевые слова: лекционная пропаганда; идеология; советская идентичность; общественное сознание; Алтай.
В последние десятилетия приобретает актуальность изучение проблемы продуцирования сталинским режимом образцов коллективной идентификации [1; 2]. В современной историографии приоритет в исследовании взаимосвязи официальных интерпретаций прошлого и формируемых в послевоенное десятилетие массовых знаний о нём принадлежит учёным Омского государственного университета [3-5]. В их трудах на центральных и сибирских материалах охарактеризованы изменения функций и образа исторической науки, выявлена роль ключевых каналов воздействия на умонастроения населения с использованием ретроспективных представлений. Вместе с тем, как убедительно показала М. А. Мамонтова, в настоящее время востребовано осмысление содержания работы и форм влияния пропагандистской сети на общественное сознание, соотнесение их с контекстом эпохи и происходящими в партийно-государственных структурах процессами [6, с. 171]. В статье предпринят социокультурный анализ практики лекционной пропаганды в системе политического просвещения на Алтае в 1945-1955 гг. Исследование базируется на нормативных докумен-
тах Центрального и Алтайского краевого комитетов коммунистической партии; делопроизводственных источниках органов пропаганды и агитации региона из фондов Государственного архива Алтайского края; материалах прессы и инструктивной литературы, посвящённой вопросам идеологической работы.
Во второй половине 1940-х - первой половине 1950-х гг. координацию задач политического просвещения в стране осуществлял Отдел пропаганды и агитации (до 10 июля 1948 г. - Управление пропаганды и агитации) ЦК ВКП(б) - КПСС с сетью подведомственных подразделений при партийных комитетах в регионах. Стремлением власти использовать в идеологических целях ресурсы учреждений культуры и образования, средств массовой информации обусловлено их инкорпорирование на данном этапе в систему партийно-государственных органов. С 1945 г. при областных (краевых), городских и районных исполкомах создаются отделы культурно-просветительных учреждений. На Алтае отдел был организован на базе сектора политпросветработы крайисполкома [7, с. 113]. Закрепилась практика назначения
членов партии редакторами газет и главами радиовещания, включения директоров домов культуры и музеев, заведующих клубами, избами-читальнями и библиотеками в партийную номенклатуру1.
Постановления ЦК ВКП(б) - КПСС и материалы публичных выступлений представителей властной элиты по идеологическим вопросам определяли основные задачи и направления политико-просветительной работы. Они ориентировали на создание и трансляцию государственного нарратива о прошлом, призванного идеализировать советскую действительность как венец исторического развития страны [8, с. 537]. Конструировать национальное единство предполагалось с опорой на патриотические чувства населения вокруг идей подвига в годы Великой Отечественной войны2. Требовалось актуализировать память о прославивших страну на мировой арене деятелях и событиях отечественной истории, героях Октябрьской революции, а также восхвалять сталинский политический курс, который привёл к мировой победе над фашистской Германией3.
Центральным направлением идеологической практики стала патриотическая пропаганда, предусматривавшая формирование образа СССР как передовой сверхдержавы, превосходящей западноевропейские страны и США в экономической мощи, культуре и науке. Достижению этой цели должны были способствовать кампании по борьбе с «низкопоклонством» перед Западом и «космополитизмом», призванные искоренять в умах населения альтернативные социалистическим ценностям взгляды на общественно-политическое устройство . В официальном дискурсе утверждались и поддерживались формационные, классовые основания идентификации. По словам О. Ю. Малиновой, различия между гражданами Советского Союза и капиталистических стран интерпретировались оппозицией марксизма-ленинизма, обосновывавшего советский путь строительства социализма, и буржуазных, ревизионистских, оппортунистских идеологий, доказывающих преимущества западных вариантов развития [9, с. 11].
В послевоенные годы государство содействовало массовому вовлечению в систему политического просвещения интеллиген-
ции и широких слоёв населения5. Одним из средств внедрения в массовое общественное сознание определённых сталинской концепцией советского патриотизма идеологем была лекционная пропаганда. Она осуществлялась группами докладчиков, созданными при городских и районных партийных инстанциях, по утверждённой ЦК ВКП(б) - КПСС тематике. В соответствии с постановлениями центральной власти директивные документы Алтайского крайкома ВКП(б) - КПСС обязывали районные партийные и советские инстанции освободить, отремонтировать и использовать по назначению здания учреждений культуры (деревенских клубов, изб-читален и т. д.), которые были заняты под склады зерна, квартиры, помещения для организаций . Давались указания принять меры по увеличению числа партийных кабинетов и агитационных пунктов, лекториев и передвижных библиотек, радиоприёмников и киноустановок в городах и сельской местно-сти7. Согласно стенографическим материалам VIII краевой партконференции, состоявшейся 10 января 1956 г., в Алтайском крае вели работу около восьми тысяч лекторов8.
В послевоенное десятилетие в регионе остро стояла проблема дефицита квалифицированных кадров. Несмотря на то, что властные структуры региона уделяли внимание повышению уровня образования и общей культуры специалистов, задействованных в политико-просветительной деятельности9, только половина лекторов к середине 1950-х гг. имела среднее образование [10, с. 75]. Осложняла трансляцию официальных догм частая сменяемость руководителей партийных и советских инстанций, органов политического просвещения на местах. Не способствовал закреплению кадров полукочевой образ жизни коренного населения ГорноАлтайской автономной области.
В послевоенное время публичные выступления докладчиков пропагандистской сети в трудовых коллективах промышленных и сельскохозяйственных предприятий, учреждений и организаций края приурочивались к проведению советских юбилейных торжеств и выборов. Лекции посвящались 30-летию Октябрьской революции и советской армии, 50-летию первого съезда РСДРП, 25-летней годовщине со дня смерти
В. И. Ленина, 70-летию И. В. Сталина и другим официальным праздничным и памятным датам10. Аграрной спецификой Алтая была обусловлена активизация устной пропаганды в колхозных клубах, на полевых станах и животноводческих фермах в ходе сельскохозяйственных кампаний.
Анализируя выявленные Л. Н. Мазур тенденции советской пропаганды 1930-х гг. [2, с. 363], можно утверждать, что и в послевоенный период она была направлена на внушение населению идеи о легитимности власти правящей элиты как единственного гаранта справедливого и благополучного будущего. Актуализация мифологем о героической роли большевистских вождей в революционном движении и построении общества свободы и равенства воплощалась в читаемых на Алтае лекциях: «Партия большевиков в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции», «Борьба партии большевиков за социалистическую индустриализацию страны», «Партия большевиков в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства», «Партия большевиков в период Великой Отечественной войны Советского Союза», «Партия большевиков в борьбе за восстановление и дальнейшее развитие народного хозяйства СССР после окончания Великой Отечественной войны»11.
Деятельность агитаторов основывалась на традиционных для русского менталитета архетипах сильной и персонифицированной власти [11, с. 315-316]. Повсеместно на Алтае создавались красные уголки с портретами вождей революции. В условиях культа личности канонизировался образ И. В. Сталина, которого пропаганда представляла преемником и проводником идей вождя революции В. И. Ленина - «верного товарища по партии», «истинного коммуниста», «отца народов» [2, с. 355]. Это наглядно подтверждает тематика докладов и лекций, подготовленная отделом пропаганды и агитации Алтайского крайкома ВКП(б) в 1950 г.: «Партия Ленина-Сталина - руководящая сила советского народа в борьбе за коммунизм», «И. В. Сталин в борьбе за победу Великой Октябрьской социалистической революции», «И. В. Сталин в годы послевоенного развития СССР и борьбы за мир и международную безопас-
ность» и др. В честь годовщины со дня смерти В. И. Ленина в городских и районных партийных кабинетах пропагандисты прочитали в 1950 г. для внештатных лекторов инструктивные доклады «26 лет без Ленина, под водительством Сталина по ленинскому пути»12. Анализ материалов о деятельности лекторских групп региона показывает, что конструирование образа экономической мощи государства осуществлялось с помощью трансляции населению таких символов индустриального прогресса, как возведённые в советское время заводы и электростанции, технического оснащения промышленных предприятий и колхозов, авиации края и пр.13
Международная обстановка новой военной угрозы повлияла на изменение содержания рисуемого лекторами образа «врага», который к этому времени превратился в устойчивый элемент стереотипного советского мышления вследствие экстремальных условий предшествующих десятилетий [12, с. 1416]. В материалах докладов акцент с немецкого противника постепенно смещался на «враждебное капиталистическое окружение» . Если в середине 1940-х гг. популярными были лекции, связанные с «разгромом немецких захватчиков», то с началом «холодной войны» большее значение в политико-просветительной деятельности придавалось разоблачению западных ценностей и отрицательного влияния буржуазной идеологии на мировоззрение советских граждан. Этому посвящались лекции: «Рост нищеты и безработицы в капиталистических странах», «Женщина в СССР и в капиталистических странах», «Национализм и религия - орудие империалистической политики» и пр.
Правящая элита страны ориентировала руководство регионов использовать в продуцировании и трансляции образцов коллективной идентификации военно-революционные монументы. Лекторы городских и районных партийных инстанций выступали в населённых пунктах с докладами о жертвах колчаковского террора, призывали местных жителей разыскивать имена погибших участников гражданской войны - подпольщиков и красноармейцев, собирать средства на изготовление и установку надмогильных сооружений и оградок вокруг захоронений16. По инициативе партийно-государственных
органов 11 сентября 1951 г. в с. Леньки Благовещенского района был проведён митинг в честь открытия на здании средней школы мемориальной доски, где в 1919 г. состоялся съезд Советов Западно-Сибирской области, который избрал исполнительный комитет, возглавивший деятельность по борьбе с кол-чаковскими войсками. Перед собравшимися выступали с воспоминаниями глава сельсовета, партизан Ф. В. Ножкин и другие очевидцы событий17.
Партийное руководство нацеливало лекторские группы дополнять разработанные в центре материалы вопросами из местной истории и современной жизни. Прошлому региона посвящались доклады: «И. И. Ползунов - великий русский теплотехник», «В память о первом съезде Советов Алтая», «Партизанское движение на Алтае», «Социалистические преобразования на Алтае в годы довоенной сталинской пятилетки» . Однако в условиях динамично меняющейся политической конъюнктуры реализация задачи использования местного материала в массово-просветительной работе требовала от пропагандистов более высокой квалификации. На практике большинство из них не были способны к самостоятельному генерированию содержания лекций и даже к их качественному чтению по имевшейся инструктивно-методической литературе. На протяжении всего периода серьёзной проблемой оставалось комплектование в районах и городах региона сети политического просвещения. Оно осуществлялось командным порядком, а лекторы часто формально выполняли возложенные на них помимо основных трудовых функций дополнительные обязанности. В справках о проверке крайкомом массово-политической работы партийных организаций среди населения докладчики критиковались за слабую пропаганду деятельности коммунистических организаций региона в советский период и достижений уроженцев Алтая в культуре, науке и технике . Так, в 1947 г. сотрудниками Баевского райкома на семинарах секретарей партии читалась лекция «О любви и браке», но не было ни одного выступления о советской патриотизме, об ударниках труда и руководителях колхозов20. В ходе инспектирования было установлено, что райкомы не проверяли содержание лек-
ционных материалов: «В тематике читаемых в районах лекций царит полный произвол, большинство из них в самом названии не имеют правильной формулировки, многие не соответствуют утверждаемой тематике»21.
В послевоенный период стало больше внимания уделяться пропаганде и формированию советских ценностей среди жителей Ойротской (с 1948 г. - Горно-Алтайской) автономной области [13, с. 65]. Осложняли решение этих задач традиционный образ жизни и ментальность аборигенных народов края. Тебеневки чабанов и табунщиков находились на большом расстоянии от центральных усадеб колхозов, где размещались клубы с красными уголками и агитпунктами. На дальних стоянках пастухов не было технических возможностей для радиофикации и демонстрации фильмов через киноустановки. Природно-климатические условия горного ландшафта и нехватка транспорта зачастую не позволяли до них добраться, трудности создавал и языковой барьер между пропагандистами и автохтонным населением.
В справке секретарю Алтайского крайкома ВКП(б) Б. П. Степанову организационно-инструкторского отдела от 28 мая 1950 г. рекомендовалось вынести на обсуждение бюро краевой партийной организации вопрос о неблагополучном состоянии массово-политической и культурно-просветительной работы в колхозах Шебалинского аймака ГорноАлтайской области22. В материалах проверки уточнялось, что 40 % населения в этом районе составляют аборигенные жители, из 29 колхозов в 11 - исключительно алтайцы. Райком не контролировал реализацию утверждённых планов политико-просветительных кампаний. Из 331 агитатора аймака только 67 являлись коммунистами, подавляющее большинство пропагандистов имело начальное образование и не знало даже содержания текущих партийных постановлений. Тексты их публичных выступлений не проходили рецензирования, было заслушано всего два доклада по истории партии, беседы по общественно-политической тематике сводились к чтению газеты «Алтайдын Чолмоны». Инструкторы подчёркивали, что на алтайский язык переводилось незначительное число лекций и фильмов. Книжный фонд районной библиотеки включал много
подлежавшей изъятию литературы, а в избе-читальне проводились танцы.
Проверяющие констатировали, что члены ВКП(б) «не борются с отсталостью в быту и бескультурием» местного населения. Сами продолжают жить в грязи в аилах, порой вместе со скотом, и только зимой переселяются в деревянные дома. В колхозе «Кызыл Алтай» население использовало «осве-щённые электричеством избы как складские помещения для всякого хлама». По мнению инструкторов, кроме семейных фотографий ничего в их домашнем убранстве не напоминало о жизни в цивилизованном социуме. В конструировании модели коллективной идентичности, основанной на идее модернизации, властные органы преследовали цель искоренения даже из личного пространства граждан особенностей их культурного наследия, которые не вписывались в создание образа передовой Советской России [14, р. 222-223].
Партийные руководители Горно-Алтайской области стремились привлечь коренных жителей к агитационно-просветительной работе и оказывали помощь в переводах статей центральных и краевой газет, лозунгов к официальным мероприятиям и знаменательным датам, конспектов и планов бесед по идейно-политическим темам на алтайский язык23. Результатом поиска форм пропаганды, позволяющих в условиях местной специфики обеспечить наибольший охват тружеников области, с 1952 г. стал «День пастуха». В ходе таких мероприятий проводились лекции, показывалось советское кино, были выступления с номерами художественной самодеятельности, подводились итоги социалистического соревнования между работниками колхозов и пр.24
В послевоенный период усиливается государственный контроль над деятельностью религиозных организаций [15, с. 45]. В нормативных документах центральной власти акцентировалось внимание на сохранении в обществе традиций проводить церковные обряды и праздники, использовать иконы и другие предметы культа в быту25. В какой-то мере это было связано с тем, что разные группы населения, обращаясь к вере, пытались пережить последствия ужасов войны и потери близких, материальные трудности
и неустроенность быта в годы восстановления хозяйства. Мероприятия по вытеснению из обыденного мировоззрения граждан религиозных ценностей, конкурирующих с ориентирами советской идентичности, неоднократно рассматривались на семинарах и совещаниях парторганизаций по идеологической работе26.
Особое внимание краевой комитет ВКП(б) - КПСС уделял атеистической пропаганде в Горно-Алтайской автономной области, где сосуществовали разные конфессии. В декабре 1948 г. инструкторы крайкома Н. А. Антонова и В. И. Тарасов докладывали заведующему лекторской группой при краевой партийной организации С. П. Тужикову о популярности у населения различных верований. Командированные сотрудники провели беседы по политико-просветительной (о советском патриотизме, идеологической работе партии, международном положении) и атеистической тематике. На повышенный интерес жителей аймаков области к проблемам религии указывало большое число вопросов, заданных докладчикам. В частности, их спрашивали: «Есть ли в Москве духовная академия и кто из молодёжи в неё зачисляется? Чем отличается православие от католичества? Может ли быть поп членом партии? Почему решения Синода не публиковались в печати?» и др.27 Беспокойство проверяющих вызвало содержание материалов доклада «Права и обязанности граждан СССР», подготовленного сотрудницей прокуратуры Горно-Алтайска, внештатным лектором горкома Клементьевой. Грубой ошибкой они посчитали то, что автор вместо раскрытия основ советского патриотизма объясняет свободу совести на примере права отправления религиозных культов и делает вывод о том, что это право закреплено в Конституции за всеми гражданами СССР.
В 1951 г. борьбе с религией посвящались 175 публичных выступлений лекторских групп горкома и организаций ВКП(б) районов Барнаула28. Партийные агитаторы читали доклады по атеизму среди местных жителей Рубцовского района, где действовали сектантские объединения29. Активизируя антирелигиозную агитационно-просветительную работу, большевики, по утверждению В. В. Алексеева, стремились заменить в на-
родном сознании божественный смысл русской национальной идеи установками о мессианском характере мировой пролетарской революции и достижении «светлого будущего» при коммунизме [16, с. 19-20].
Партийное руководство региона признавало недостаточную эффективность атеистических мероприятий, это отражено в справке отдела пропаганды и агитации Алтайского крайкома ВКП(б), составленной в марте 1952 г. В документе подчёркивалось, что несмотря на то, что за предыдущий год и три месяца в Барнауле по антирелигиозной тематике было прочитано 1 349 лекций, однако ими не были охвачены работники железнодорожного узла, спичечной фабрики, аппара-турно-механического, вагоноремонтного и котельного заводов, радиозавода, артели «Индустрия», треста столовых и ресторанов и других предприятий и организаций. Проверка установила, что сотрудники партийных органов города не занимались индивидуальными беседами с верующими среди рабочих и служащих, в том числе с молодёжью, вовлечёнными в религиозные секты. В частности, в организацию христиан-баптистов входило более 200 прихожан. По данным справки, за последние два года в Алтайском крае за нарушение действовавшего с 1929 г. законодательства о культах осудили 18 человек, в том числе 10 - барнаульцев, среди которых была возглавлявшая сектор массово-просветительной работы ВЛКСМ аппаратурно-механического завода Валентина Петренко30. Сохранение религиозных убеждений и традиций в повседневном образе жизни отмечалось не только среди беспартийных, но и членов партии: барнаульский коммунист Тощенко вселение в новый дом начал с внесения иконы. За крещение детей на комсомольцев и членов ВКП(б) налагались дисциплинарные взыскания. В справке приводились примеры, показывающие, что подобные жёсткие санкции не всегда находили поддержку рядовых партийцев: «Член партии прядильной фабрики меланжевого комбината Коломазова занималась знахарством - продавала под видом святой воды всевозможные лекарства, изготовленные лицами, не имеющими отношения к медицине...» Бюро ВКП(б) предприятия объявило ей строгий выговор с занесением в учётную карточку,
но партийное собрание фабрики отменило постановление, так как сотрудница «вину признала и сделала правильные выводы» . Современные исследователи подтверждают, что антирелигиозная пропаганда, не считавшаяся с личными трагедиями прошедших войну и тяготами жизни в разрухе, вызвала обоснованную волну осуждения среди населения [17, с. 47].
Таким образом, во второй половине 1940-х - первой половине 1950-х гг. расширяется пропагандистская сеть Алтая, перед которой стояла задача конструирования в умах населения представлений о справедливости и преимуществах общественно-политического строя в Советской России. Проводившаяся в регионе агитация преследовала цель искоренения из мировоззрения жителей традиционных взглядов, которые не вписывались в создание основанного на идее модернизации образа СССР как передовой сверхдержавы. Активизация лекционной политико-просветительной работы была приурочена к проведению официальных юбилейных торжеств и избирательных кампаний. Практики регуляции исторической памяти задействовали такие сюжеты местной истории, как установление большевистской власти и партизанское движение на Алтае, партийное руководство экономикой и культурой края и пр. Используя символический потенциал тысячелетнего наследия страны, органы пропаганды обращались к патриотическим чувствам населения, побуждая его к деятельности в рамках текущих задач развития государства. Вместе с тем в условиях послевоенной разрухи выполнение масштабной задачи конструирования единой модели коллективной идентификации осложнялось комплексом трудностей, обусловленных социокультурной ситуацией периферийного аграрного региона.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Резолюция Г^й краевой партийной конференции по отчёту Алтайского краевого комитета ВКП(б) за период с 1940 по 1948 год. - Барнаул, 1948. - С. 19.
2 Текст выступления И. В. Сталина на приёме в Кремле в честь командующих родами войск Советской армии. 24 мая 1945 г. // Сталин и космополитизм. 1945-1953. Документы Агитпропа ЦК КПСС / под общ. ред. акад. А. Н. Яковлева. -М. : Материк, 2005. - С. 23-24.
3 Александров Г. Ф. О некоторых задачах общественных наук в современных условиях // Большевик. - 1945. - № 14. - С. 12-19.
4 См.: Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах "Звезда" и "Ленинград"». 14 августа 1946 г. // Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП (б) - ВКП (б), ВЧК -ОГПУ - НКВД о культурной политике. 19171953 / под ред. акад. А. Н. Яковлева. - М. : Демократия, 1999. - С. 587-591.
5 Из постановления Политбюро ЦК ВКП(б) «О массовом издании "Краткого курса ВКП(б)"».
8 октября 1945 г. // Сталин и космополитизм. 1945-1953. С. 28-29.
6 О работе культпросветучреждений в период зимы 1948-1949 гг.: постановление бюро крайкома ВКП(б). - Барнаул, 1948.- С. 1.
7 Резолюция 1У-й краевой партийной конференции по отчёту Алтайского краевого комитета ВКП(б) за период с 1940 по 1948 год. С. 19.
8 Государственный архив Алтайского края (ГААК). Ф. П-1. Оп. 99. Д. 10. Л. 14.
9 Резолюция У-й краевой партийной конференции по отчёту Алтайского крайкома ВКП(б). -Барнаул, 1950. - С. 8-9; О мерах ликвидации недостатков в политическом самообразовании коммунистов в краевой парторганизации. - Барнаул, 1950. - С. 9; Постановления IV пленума Алтайского крайкома ВКП(б), 23-24 янв. 1951 г. - Барнаул : Алтайская правда, 1951. - С. 3-7.
10 ГААК. Ф. П-1. Оп. 80. Д. 119. Л. 104, 134135 об.; Оп. 97. Д. 116. Л. 18, 22.
11 Там же.
12 ГААК. Ф. П-1. Оп. 88. Д. 190. Л. 6-7, 23.
13 Тематика рекомендуемых лекций, докладов и бесед по выборам в местные Советы депутатов трудящихся. - Барнаул, 1950. - С. 24; ГААК. Ф. П-1. Оп. 76. Д. 174. Л. 1-6; Белов М. Что дал Алтай фронту // Алтайская правда. - 1946. -
9 мая. - С. 3; За новые успехи большевистской агитации // Алтайская правда. - 1946. - 1 марта. -С. 1.
14 Тематика рекомендуемых лекций... С. 711; ГААК. Ф. П-1. Оп. 80. Д. 119. Л. 104, 134-
135 об.; Ф. П-1. Оп. 88. Д. 190. Л. 6-7; Ф. П-16. Оп. 8. Д. 166. Л. 50-50 об.; Ф. П-45. Оп. 2. Д. 622. Л. 4, 8.
15 ГААК. Ф. Р-1282. Оп. 1. Д. 117; О мерах ликвидации недостатков в политическом самообразовании коммунистов. С. 16; Тематика рекомендуемых лекций. С. 14-15.
16Аникин. Память о погибших партизанах // Алтайская правда. -1950. - 4 янв. - С. 4.
17 Поломошнова Е. Ф. Памятные исторические события // Ленинский путь. - 1951. - 15 сент.
18 ГААК. Ф. П-1. Оп. 76. Д. 174. Л. 4-4 об.; Оп. 80. Д. 103. Л. 157-164; Ф. Р-1041. Оп. 1. Д. 123. Л. 13-16.
19 ГААК. Ф. П-1. Оп. 76. Д. 174. Л. 25; Оп. 80. Д. 103. Л. 123.
20 ГААК. Ф. П-10. Оп. 42. Д. 273. Л. 12-14.
21 ГААК. Ф. П-1. Оп. 90. Д. 219. Л. 143.
22 ГААК. Ф. П-1. Оп. 80. Д. 103. Л. 151-156.
23 ГААК. Ф. П-1. Оп. 99. Д. 10. Л. 15.
24 ГААК. Ф. П-1. Оп. 90. Д. 219. Л. 115-118.
25 См.: Постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения». 7 июля 1954 г. // Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК (1898-1988) : в 16 т. - М. : Политиздат, 1983-1990. - Т. 8 : 1946-1955. - 1985. - С. 428432; Постановление ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения». 10 ноября 1954 г. // Там же. С. 446-450.
26 ГААК. Ф. П-1. Оп. 80. Д. 103. Л. 163; Ф. П-10. Оп. 42. Д. 273. Л. 8-21, 32-35; Прокофьев В. Коммунистическая мораль // Алтайская правда. - 1954. - 1 сент. - С. 4.
27 ГААК. Ф. П-1. Оп. 80. Д. 103. Л. 148-149, 151-156.
28 ГААК. Ф. П-10. Оп. 42. Д. 273. Л. 1.
29 ГААК. Ф. П-1. Оп. 97. Д. 116. Л. 18.
30 ГААК. Ф. П-10. Оп. 42. Д. 273. Л. 1-4.
31 Там же. Л. 5-6.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бранденбергер Д. Л. Сталинский руссоцентризм. Советская массовая культура и формирование русского национального самосознания, 1931-1956 гг. - М. : РОССПЭН, 2017. - 405 с.
2. Раннесоветское общество как социальный- проект, 1917-1930-е гг. : в 2 ч. / под общ. ред. Л. Н. Мазур. - Екатеринбург : Ур. ун-т, 2018. - Ч. 1 : Страна Советов: пространство, власть, экономика. - 466 с.
3. Трансформация образа советской исторической науки в первое послевоенное десятилетие: вторая половина 1940-х - середина 1950-х гг. / под ред. В. П. Корзун. - М. : РОССПЭН, 2011. - 471 с.
4. Корзун В. П., Мамонтова М. А. «На местах у Лекционного бюро должны быть так называемые щу-пальцы»: история создания Лекционного бюро при Комитете по делам Высшей школы // Учёные записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2016. - Т. 58. - Кн. 3. - С. 743-753.
5. Мамонтова М. А. «Общество становится массовой организацией советской интеллигенции»: Справка об организации и работе Всесоюзного общества по распространению политических и научных зна-
ний // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». - 2020. - Т. 7, № 1 (25). -С. 236-243. - DOI: 10.24147/2312-1300.2020.7(1).236-243.
6. Мамонтова М. А. Современные подходы в изучении советской пропаганды 1940-х - первой половины 1950-х гг. // Фундаментальные проблемы гуманитарных наук: опыт и перспективы развития исследовательских проектов РФФИ : материалы всерос. науч. конф. с междунар. участием (г. Барнаул, 24-26 сент. 2020 г.). - Барнаул : АлтГПУ, 2020. - С. 169-173.
7. Сизов С. Г. Интеллигенция и власть в советском обществе в 1946-1964 гг.: (На материалах Западной Сибири) : в 2 ч. - Омск : СибАДИ, 2001. - Ч. 1 : Поздний сталинизм (1946 - март 1953 гг.). - 224 с.
8. Дубровский А. М. Историк и власть: историческая наука в СССР и концепция истории феодальной России в контексте политики и идеологии (1930-1950-е гг.). - Брянск : Изд-во Брян. гос. ун-та, 2005. - 798 с.
9. Малинова О. Ю. Россия и Запад в XX веке: Трансформация дискурса о коллективной идентичности. -М. : РОССПЭН, 2009. - 189 с.
10. Беневаленская Е. Н., Демин М. А. Историческое краеведение в культурно-образовательном пространстве Алтайского края (вторая половина 1940-х - середина 1980-х гг.). - Барнаул : АлтГПУ, 2020. -336 с.
11. Буянов В. С. Очерки о России: власть, политика, идентичность. - М. : МАКС Пресс, 2020. - 360 с.
12. Сенявская Е. С. Противники России в войнах ХХ века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. - М. : РОССПЭН, 2006. - 287 с.
13. Республика Алтай: через века в будущее / гл. ред. Н. М. Екеева. - Белгород : Константа, 2021. - 228 с.
14. Tismaneanu V. The Demise of Leninism and the Future of Liberal Values // In Marx's shadow: knowledge, power and intellectuals in Eastern Europe and Russia / ed. by C. Bradatan and S. A. Oushakine. - Lanham : Lexingtonbooks, 2010. - P. 221-242.
15. Савин А. И. Библия в Советском Союзе: к истории ввоза из-за границы, издания и распространения // Исторический- курьер. - 2020. - № 2 (10). - С. 33-50. - DOI: 10.31518/2618-9100-2020-2-3.
16. Алексеев В. В. Национальная идея России: поиски и обретение // Уральский исторический вестник. -2011. - № 2 (31). - С. 17-25.
17. Васеха Л. И. Традиции православной праздничности и обрядности русских Сибири XIX-XX вв. как форма проявления религиозного сознания и национально-этнической идентификации (на примере южных районов Тюменской области) // Православные традиции в народной культуре восточнославянского населения Западной Сибири в конце XIX-XX вв. : сб. ст. - Новосибирск : Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2005. - С. 38-48.
Сведения об авторах
Беневаленская Евгения Николаевна - кандидат исторических наук, ведущий специалист по учебно-методической работе лаборатории исторического краеведения Алтайского государственного педагогического университета (Барнаул, Россия)
Адрес для корреспонденции: 665031, Россия, Барнаул, ул. Молодёжная, 55
E-mail: [email protected]
РИНЦ AuthorlD: 877545
ОкСЮ: 0000-0002-3931-8716
Демин Михаил Александрович - доктор исторических наук, профессор кафедры отечественной истории Алтайского государственного педагогического университета (Барнаул, Россия)
Адрес для корреспонденции: 665031, Россия, Барнаул, ул. Молодёжная, 55 E-mail: [email protected] РИНЦ AuthorlD: 309785 ОР.СЮ: 0000-0003-0954-9297
Информация о статье
Дата поступления 3 октября 2021 г.
Дата принятия в печать 28 января 2022 г.
Для цитирования
Беневаленская Е. Н., Демин М. А. Активизация лекционной политико-просветительной работы на Алтае в послевоенный период // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2022. Т. 9, № 1 (33). С. 85-94. й01: 10.24147/2312-1300.2022.9(1).85-94.
E.N. Benevalenskaya, M.A. Demin
INTENSIFICATION OF LECTURE POLITICAL AND EDUCATIONAL WORK IN ALTAI IN THE POST-WAR PERIOD
In modern historiography, the problem of the relationship between party-political interpretations of the past and the mass historical ideas constructed in the post-war decade remains poorly understood. The article undertakes a socio-cultural analysis of lecture activities in Altai in the ideological space of 1945-1955. The research is based on the normative documents of the Central and Altai Regional Committees of the Communist Party; clerical sources of propaganda and agitation bodies of the region from the funds of the State Archives of the Altai Territory; materials of the press, educational and instructive literature on the issues of ideological work. It has been established that during the period under review in Altai, the propaganda network, reduced during the war years, was expanding, which was faced with the task of constructing in the minds of the population ideas about justice and the advantages of the socio-political system in Soviet Russia. The agitation carried out in the region pursued the goal of eradicating from the worldview of the inhabitants of the traditional views that did not fit into the creation of the image of the USSR as an advanced superpower based on the idea of modernization. At the same time, in the conditions of post-war devastation, the fulfillment of the large-scale task of constructing a unified model of collective identification was complicated by a complex of difficulties caused by the socio-cultural situation of the agrarian peripheral region.
Keywords: lecture propaganda; ideology; Soviet identity; public consciousness; Altai.
REFERENCES
1. Brandenberger D.L. Stalinskii russotsentrizm. Sovetskaya massovaya kul'tura i formirovanie russkogo natsional'nogo samosoznaniya, 1931-1956 gg. [Stalinist Russocentrism. Soviet mass culture and the formation of Russian national identity, 1931-1956], Moscow, ROSSPEN Publ., 2017, 405 p. (in Russian).
2. Mazur L.N. (ed.). Rannesovetskoe obshchestvo kak sotsial'nyi proekt, 1917-1930-e gg. [Early Soviet society as a social project, 1917-1930], in 2 parts, Yekaterinburg, Ural University Publ., 2018, Pt. 1: Strana Sovetov: prostranstvo, vlast', ekonomika [The Country of the Soviets: space, power, economy], 466 p. (in Russian).
3. Korzun V.P. (ed.). Transformatsiya obraza sovetskoi istoricheskoi nauki v pervoe poslevoennoe desyatiletie: vtoraya polovina 1940-kh - seredina 1950-kh gg. [Transformation of the Image of Soviet Historical Science in the First post-war Decade: the second half of the 1940s - mid-1950s], Moscow, ROSSPEN Publ., 2011, 471 p. (in Russian).
4. Korzun V.P., Mamontova M.A. "Na mestakh u Lektsionnogo byuro dolzhny byt' tak nazyvaemye shchupal'tsy": istoriya sozdaniya Lektsionnogo byuro pri Komitete po delam Vysshei shkoly ["The Lecture Bureau should have so-called tentacles on the ground": the history of the creation of the Lecture Bureau under the Higher School Affairs Committee]. Uchenye zapiski Kazanskogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye nauki [Proceedings of Kazan university. Series: Humanities], 2016, vol. 58, no. 3, pp. 743753. (in Russian).
5. Mamontova M.A. "Obshchestvo stanovitsya massovoi organizatsiei sovetskoi intelligentsii": Spravka ob organizatsii i rabote Vsesoyuznogo obshchestva po rasprostraneniyu politicheskikh i nauchnykh znanii ["Society Becomes a Mass Organization of the Soviet Intelligentsia": Information about the Organization and Work of the All-Union Society for the Dissemination of Political and Scientific Knowledge]. Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Istoricheskie nauki" [Herald of Omsk University. Series "Historical Studies"], 2020, vol. 7, no. 1 (25), pp. 236-243. DOI: 10.24147/2312-1300.2020.7(1).236-243. (in Russian).
6. Mamontova M.A. Sovremennye podkhody v izuchenii sovetskoi propagandy 1940-kh - pervoi poloviny 1950-kh gg. [Modern approaches in the study of Soviet propaganda of the 1940s - the first half of the 1950s]. Fundamental'nye problemy gumanitarnykh nauk: opyt i perspektivy razvitiya issledovatel'skikh proektov RFFI [Fundamental problems of the Humanities: experience and prospects for the development of RFBR research projects], Barnaul, Altai State Pedagogical University Publ., 2020, pp. 169-173. (in Russian).
7. Sizov S.G. Intelligentsiya i vlast' v sovetskom obshchestve v 1946-1964 gg.: (Na materialakh Zapadnoi Sibiri) [Intelligentsia and Power in Soviet Society in 1946-1964: (Based on the materials of the Western Siberia)], in 2 parts, Omsk, SibADI Publ., 2001, Pt. 1: Pozdnii stalinizm (1946 - mart 1953 gg.) [Late Stalinism (1946 - March 1953)], 224 p. (in Russian).
8. Dubrovskii A.M. Istorik i vlast': istoricheskaya nauka v SSSR i kontseptsiya istorii feodal'noi Rossii v kontekste politiki i ideologii (1930-1950-e gg.) [Historian and Power: Historical Science in the USSR and
the Concept of the History of Feudal Russia in the Context of Politics and Ideology (1930s-1950s)], Bryansk, Bryansk State University Publ., 2005, 798 p. (in Russian).
9. Malinova O.Yu. Rossiya i Zapad v XX veke: Transformatsiya diskursa o kollektivnoi identichnosti [Russia and the West in the 20th century: The Transformation of the Discourse on Collective Identity], Moscow, ROSSPEN Publ., 2009, 189 p. (in Russian).
10. Benevalenskaya E.N., Demin M.A. Istoricheskoe kraevedenie v kul'turno-obrazovatel'nom prostranstve Altaiskogo kraya (vtoraya polovina 1940-kh - seredina 1980-kh gg.) [Historical local history in the cultural and educational space of the Altai Territory (the second half of the 1940s - mid-1980s)], Barnaul, Altai State Pedagogical University Publ., 2020, 336 p. (in Russian).
11. Buyanov V.S. Ocherki o Rossii: vlast', politika, identichnost' [Essays about Russia: power, politics, identity], Moscow, MAKS Press Publ., 2020, 360 p. (in Russian).
12. Senyavskaya E.S. Protivniki Rossii v voinakh XX veka: Evolyutsiya "obraza vraga" v soznanii armii i obshchestva [Opponents of Russia in the Wars of the 20th century: The Evolution of the "enemy image " in the minds of the army and society], Moscow, ROSSPEN Publ., 2006, 287 p. (in Russian).
13. Ekeeva N.M. (ed.). Respublika Altai: cherez veka v budushchee [Altai Republic: through the centuries to the future], Belgorod, Konstanta Publ., 2021, 228 p. (in Russian).
14. Tismaneanu V. The Demise of Leninism and the Future of Liberal Values. Bradatan C., Oushakine S.A. (eds.). In Marx's shadow: knowledge, power and intellectuals in Eastern Europe and Russia, Lanham, Lexingtonbooks Publ., 2010, pp. 221-242.
15. Savin A.I. Bibliya v Sovetskom Soyuze: k istorii vvoza iz-za granitsy, izdaniya i rasprostraneniya [Bible in the Soviet Union: the History of Import from Abroad, Publication and Distribution]. Istoricheskii kur'er [Historical Courier], 2020, no. 2 (10), pp. 33-50. DOI: 10.31518/2618-9100-2020-2-3. (in Russian).
16. Alekseev V.V. Natsional'naya ideya Rossii: poiski i obretenie [The national Idea of Russia: search and finding]. Ural'skii istoricheskii vestnik [Ural Historical Journal], 2011, no. 2 (31), pp. 17-25. (in Russian).
17. Vasekha L.I. Traditsii pravoslavnoi prazdnichnosti i obryadnosti russkikh Sibiri XIX-XX vv. kak forma proyavleniya religioznogo soznaniya i natsional'no-etnicheskoi identifikatsii (na primere yuzhnykh raionov Tyumenskoi oblasti) [Traditions of Orthodox festivities and rituals of the Russians of Siberia of the 19th-20th centuries as a form of manifestation of religious consciousness and national-ethnic identification (on the example of the southern districts of the Tyumen region)]. Pravoslavnye traditsii v narodnoi kul'ture vostochnoslavyanskogo naseleniya Zapadnoi Sibiri v kontse XIX-XX vv. [Orthodox traditions in the Folk culture of the East Slavic population of Western Siberia at the end of the 19th-20th centuries], collection of articles, Novosibirsk, Institute of Archaeology and Ethnography of the SB RAS Publ., 2005, pp. 38-48. (in Russian).
About the authors
Evgeniya N. Benevalenskaya - PhD in
Historical Sciences, Leading specialist in educational and methodological work of the Laboratory of Historical Study of Local Lore of the Altai State Pedagogical University (Barnaul, Russia)
Postal address: 55, Molodezhnaya ul., Barnaul, 665031, Russia
E-mail: [email protected] RSCI AuthorlD: 877545 ОRCID: 0000-0002-3931-8716
Mikhail A. Demin - Doctor of Historical Sciences, Professor of the Department of Russian History of the Altai State Pedagogical University (Barnaul, Russia)
Postal address: 55, Molodezhnaya ul., Barnaul, 665031, Russia
E-mail: [email protected]
RSCI AuthorlD: 309785
ОRCID: 0000-0003-0954-9297
Article info
Received October 3, 2021
Accepted January 28, 2022
For citations
Benevalenskaya E.N., Demin M.A. Intensification of Lecture Political and Educational Work in Altai in the Post-War Period. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2022, Vol. 9, no. 1 (33), pp. 85-94. DOI: 10.24147/ 2312-1300.2022.9(1).85-94 (in Russian).
