CC BY
35Необходимо четко осознать и реализовать приобщение к культурному наследию в самом полном объеме, включая прежде всего религиозный духовно-нравственный, исторический опыт культурного наследия.
Литература
1. Арнольдов А.И. Культурное наследие: открытие миру // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. - 2006. - № 1.
2. Баллер Э.А. Преемственность в развити-ии культуры. - М.: Наука, 1969.
3. Герандоков М.Х. Опыт эстетического воспитания на Северном Кавказе. - М.: Изд-во «Советская Россия», 1981.
4. Гутов А.М. Проблема этической самоидентификации зарубежных адыгов (адыгская и карачаево-балкарская диаспора). - Нальчик, 2000.
5. Зись А.Я. Конфронтации в эстетике. Очерки о природе искусства. - М., 1980.
6. Зись А.Я. Эстетика: идеология и методология. - М., Наука, 1984.
7. Киященко Н.И., Лейзеров Н.Л. Теория отражения и проблемы эстетики. - М., 1983.
8. Киященко Н.И., Лейзеров Н.Л. Эстетическое творчество. - М.: Знание, 1984.
9. Лейзеров Н.Л. Образность в искусстве. - М.: Наука, 1985.
10. Хачиров А.К. Социалистическая культура и наследие. - Орджоникидзе: ИР, 1989.
11. Чусовитин А.Г. Диалектика взаимодействия и отражения. - Новосибирск: Наука, 1985.
12. Эстетическое сознание и художественная культура: сб-к ст. Проблемы взаимодействия / под ред. Н.Л. Лейзерова. - М.: Искусство, 1981.
УДК 81'367/'37
АКТАНТЫ И ВАЛЕНТНОСТЬ
Устова М. А., кандидат филологических наук, доцент
ФГБОУ ВО «Кабардино-Балкарский государственный аграрный университет имени В. М. Кокова»
ACTANTS AND VALENCY
Ustova M. A., Candidate of Philological Sciences, Associated Professor
FSBEI HE «Kabardino- Balkarian State Agrarian University named after V. M. Kokov»
В данной статье рассматриваются понятия «актант» и «валентность», с точки зрения синтаксиса и семантики. Эти понятия часто смешивают, но они имеют разную логическую природу. Актант любой лексемы - это некоторое выражение, отличное от самой лексемы, валентность слова - это постоянное внутреннее свойство самого слова, обусловленного его значением.
Ключевые слова: «валентность», «актант», синтаксис, семантика, понятие, значение.
In the given article it is investigated and examined the notions of «actant» and «valency» from the point of view of syntax and semantics. These two notions are often confused but they have different logical essence. Actant of any lexeme is some expression differed from lexeme itself; the valency of the word is a constant and inner property of this word which is caused by its meaning.
Key words: «valency», «actant», syntax, semantics, notion, meaning.
Целью семантического анализа предложения в качестве одной из важнейших составных частей является задача выявления актантов всех предикатных лексем.
Понятие «актант» впервые предложил Л. Теньер в современном его виде, оно возникает из рассмотрения предикатных слов, т.е. таких слов, которые обозначают ситуации, имеющие некоторое число обязательных уча-
стников, выполняющих определенные роли. Типичным классом предикатных слов являются глаголы, однако есть еще множество предикатов, не являющихся глаголами (прилагательные, наречия, союзы и т.д.) и некоторое количество глаголов, не являющихся предикатами (безличные глаголы типа: вечереет, холодает и др.).
Если лексема L описывает ситуацию, в которой есть обязательный участник X, то говорят, что у L есть (семантическая) валентность X.
Слово имеет столько валентностей, сколько участников ситуации необходимо упомянуть, чтобы истолковать его исчерпывающим и не избыточным образом. Например, глагол слушать (listen) имеет три валентности - субъекта, объекта и адресата; графически это можно изобразить так: Х слушает Y Z-Y= 'X, предоставляет Z- y возможность слушать Y'.
Рассмотрим предложения, содержащие лексему L. В этих предложениях нас будут интересовать выражения, которые обозначают участников ситуации L' (= заполняющие валентности L). Такие выражения называются актантами лексемы L.
Понятие актанта и валентности нередко смешивают, а между тем они имеют разную логическую природу. Если актант лексемы L -это некоторое выражение, отличное от самого L и переменное в этом смысле, что в разных предложениях оно может быть разным, то валентность слова L - это постоянное внутреннее свойство самого L,обусловленное его значением. Валентность и актант соотносятся в принципе, так же как соотносятся, скажем; рыболовный крючок и рыба, которая на него ловится: постоянный (для данной удочки) крючок может «заполняться» переменными рыбами.
Для задачи выявления актантов предикатных лексем первостепенное значение имеет вопрос о соотношении семантических и синтаксических актантов и, в частности, о том, какую позицию могут занимать в предложении синтаксические актанты лексемы L.
Обширный, в первую очередь, глагольный материал, хорошо изученный с точки зрения способов заполнения валентностей, дает основание для вывода о том, что синтаксические актанты лексемы L представляют собой не что иное, как подлежащее и разного рода дополнения, синтаксически связанные с L.
В основе взгляда на синтаксические актанты лежит тот факт, что, как правило, каждый семантический актант выражается управляемой формой, а каждая управляемая форма соответствует некоторому семантическому актанту. Именно то правило задания соответствия между семантическими и синтаксическими актантами в модели «Смысл ^ Текст» называется моделью управления словом. Однако в некоторых источниках отмечается, что имеются два типа явлений, при которых это взаимно-
однозначное соответствие нарушается: синтаксическая невыразимость семантических валентностей и расщепление одной семантической валентности на две синтаксических. О первом явлении может дать представление глагол, «слушать», который имеет семантическую валентность цели, но не способен выразить ее управляемой формой: *слушать по уху. Второе явление можно наблюдать в сочетании, стирать белье руками, где существительное «белье» заполняет семантическую валентность не глагола, а существительного руками («чем?»); тем не менее, синтаксически оно является (косвенным) дополнением глагола.
Нетрудно заметить, что оба эти вида явлений не противоречат нашей гипотезе: синтаксическими актантами могут быть только управляемые формы. В качестве примера можно привести следующие высказывания:
(1) Студенты третьего курса слушали этого профессора с большим вниманием, в котором валентность Х лексемы «слушать» заполняется группой подлежащего (студенты третьего курса), а валентность Y - группой прямого дополнения (лекцию этого профессора), а валентность Ъ - группой косвенного дополнения (с большим вниманием). Здесь не случайно идет речь не просто о подлежащем и дополнениях, а соответствующих группах (т.е. сочетаниях, включающих не только подлежащее и дополнение, но и все словоформы; которые прямо или косвенно подчинены). С точки зрения семантики не имеет значение, чем в предложении представлен участник ситуации - одной лексемой или целым словосочетанием. Поэтому неверно было бы считать, например, что валентность Y в примере (1) заполняется только словом «лекция», выполняющим роль прямого дополнения, не включая сюда всю группу того профессора.
Таким образом, приведенное выше представление о синтаксической позиции актантов предполагает, в частности, что выражение, заполняющее валентности L, синтаксической структуры предложения:
(a) зависят от L (а подчиняют его);
(b) связаны с L непосредственно (а не через какие-то другие слова);
(c) составляют группу своего вершинного элемента.
Помимо этого, можно предположить, что выражения, заполняющие разные валентности лексемы L, не имеют общих частей (т.е. не может быть так, что одна и та же словоформа участвовала в заполнении более чем одной валентности лексемы L).
В предложении (1) первому из этих требований соответствует, например, тот факт, что словосочетание с большим вниманием, заполняющее объективную валентность глагола «слушать», через свою вершину - существительное «лекцию» - синтаксически зависит от этого слова; второму требованию - то, что существительное «лекция»связано с глаголом слушали непосредственно, третьему - то, что данная валентность заполняется не только словом «лекция», но и его зависимые группы -этого профессора и с большим вниманием, а четвертому - то, что каждая из трех валентностей выражается отдельной группой. Тем не менее, каждое из допущений (а)- (с) оказывается слишком сильным. Имеется несколько классов ситуаций, когда не выполняется одно, два или даже все четыре из этих допущений.
Утверждение (а), не выполняется во всех определительных (в широком смысле слова) конструкциях. У зависимых членов таких конструкций - у прилагательных, причастий, деепричастий, наречий, частиц, предлогов, союзов имеются валентности, заполняемые синтаксически господствующим словом (так называемые «пассивные» синтаксические валентности). Например, в словосочетании «чистое небо» существительное «небо» синтаксически подчиняет прилагательное чистое и одновременно заполняет его семантическую валентность (поскольку это прилагательное с семантической точки зрения представляет собой предикат «быть чистым»).
Предположение (б) нарушается в случае так называемых «смещений» единиц Смещением называется ситуация, когда лексема L синтаксически связана с лексемой G, в то время как в предложении имеется лексема W, которая с точки зрения семантики имеет на L «больше прав», чем G.
Приведем примеры:
(2-а)-(2-в) содержащие смещенные отрицательные элементы:
(2-а) Она не сделала все задания в контрольной.
(2-б) Ich habe keine Angst vor disem Prüfung
(2-в) She does not make mistakes
Во всех трех предложениях отрицательные элементы синтаксически связаны со сказуемым, в то время как семантическим они относятся к другим словам: (2-а) = «она сделала не все задания»; (2-б) = я боюсь не этого экзамена; (2-в)= она делает не ошибки.
Теперь рассмотрим допущение (с), лежащее в основе представления о том, что все семантические валентности заполняются управляе-
мыми формами. Приведем примеры, в которых это допущение нарушается. Речь идет о случаях, когда у словоформы D, которая участвует в заполнении некоторой валентности лексемы L, имеется синтаксически зависимый элемент D', который в заполнении этой валентности не участвует. Чаще всего подобные исключительные явления, т.е. в тех случаях, которые лежат вне понятия управлении. Один из примеров такого рода опять дает частица «не»:
(3) Она не [Щ осталась р] ночевать, чтобы Р'] вернуться домой пораньше. Это предложение означает: «цель того, что она не осталась ночевать, состоит в том, чтобы вернуться домой пораньше». Схематично соотношение между актантами частицы не и союза чтобы можно изобразить так:
(3') (она не осталась ночевать ) чтобы (вернуться домой пораньше).
Отрицаемым высказыванием, т. е. актантом частицы «не», служит здесь высказывание «она осталась ночевать». В его состав входит, например, значение сказуемого «осталась». Между тем у сказуемого имеется синтаксически зависимый член (союз «чтобы»), значение которого в состав актанта частицы «не» не входит, напротив, частица «не» вместе со своими актантами (т.е все высказывание «она осталась ночевать ») составляет один из актантов союза чтобы («цель чего?»).
Схема (3') показывает, что в этом примере частица «не» разрывает группу сказуемого в слабом месте; от нее отсоединяется группа элемента («чтобы»), имеющего собственную пассивную валентность («цель чего?»), которую заполняет целиком все главное предложение.
В примере, приведенном ниже, ситуация более редкая: лексема L разрывает группу сказуемого D в гораздо более прочном звене, отделяя от нее дополнение D'.
Рассмотрим прилагательное «первый» в контекстах.
(4) Он первый вошел в класс.
В предложениях такого вида лексема первый имеет две валентности - Х и Р - и описывает следующую ситуацию: имеется множество объектов, которые - неодновременно - выполняют действие Р; в последовательности этих действий первым является действие, выполненное Х-ом. В предложении(4) Х = он, а Р = вошел в класс.
(5) Она первая [Щ об этом Р'] узнала р], которое может описывать две различные ситуации;
а) об этом знали несколько человек, причем она узнала об этом раньше, чем остальные.
Нетрудно заметить, что в этих значениях валентность Р лексемы «первая» заполнена по - разному: в значении (а) Р = узнала об этом, а в значении (б) Р = узнала.
(5-а) Она узнала об этом в последовательности действий узнала «об этом» первой было действием, выполненным ею.
(5-б) Она узнала об этом; в последовательности действий «узнать» первым было действие, выполненное ею.
Однако не следует думать, что явление, представленное в последних двух примерах, связано исключительно с пассивными валентностями. Бывают и такие случаи, когда элемент D, подчиняющий D', сам подчиняется L (может быть, не непосредственно). Приведем примеры: D' - квалификативное определение.
(6) Джулия сказала [Щ, что мужчина Р], которого вы только что встретили Р']в молодости был чемпионом по гребле.
Очевидно, что придаточное которого вы только что встретили, синтаксически зависящее от слова «мужчина», не участвует в заполнении валентности глагола сказать, поскольку оно высказывается не от лица Джулии, а от лица другого. D'- придаточное, вводимое местоимением «что». Местоимение «что», вводящее придаточное предложение имеет своим антецедентом все содержащиеся в главном предложении, например:
(7) Мужчина в молодости был чемпионом по гребле, что «сейчас кажется невероятным, что мужчина в молодости был чемпионом по гребле».
В таких случаях придаточное предложение должно, очевидно, синтаксически связываться с главным предложением (т.е. с его вершиной). Однако, возможны случаи, которые и представляют интерес в данном контексте, возможны случаи, которые и представляют интерес, когда предложение-антецедент местоимения что само является придаточным и заполняет валентность предиката главного предложения.
(8) Говорят [Щ,что этот мужчина был Р] в молодости чемпионом по гребле, что сейчас кажется Р'] невероятным.
Ясно, что (8) придаточное, что сейчас кажется невероятным синтаксически связано с тем же предложением, что и в (7). Другую синтаксическую связь - с главным предложением «говорят» естественно закрепить за осмыслением сейчас кажется невероятным, что говорят, что этот мужчина ...(если бы такое осмысление у (8) было ). С другой стороны, зна-
чение предложения, что «сейчас кажется невероятным», явным образом участвует в заполнении валентности глагола «говорить»; такое значение должно выражаться иначе: «Говорят, что этот мужчина в молодости был чемпионом по гребле и что сейчас это кажется невероятным». В предыдущих предложениях было показано, как могут нарушаться условия (а - с). Примеры (2а)-(2в) показывают, что условие (а) может нарушаться одновременно с условием (б). Ниже еще приведем несколько примеров одновременного нарушения условий (а)- (с) в других сочетаниях: Интересующая нас ситуация возникает тогда, когда:
(9) {элементы L, D и D' синтаксически связаны либо так L•D^■D' либо так:
при этом D заполняет валентность Х лексемы L, а D' - валентность Y этой же лексемы
Теперь, в этом случае получается, что выражение, заполняющее валентность Х, не составляет полную группу своего вершинного элемента (нарушается условие (д), а выражение, заполняющее валентность. Y, связано с L не непосредственно (нарушается условие (в). Если же при этом L синтаксически подчиняется D, то нарушается и условие (а).
Глагол «существовать» в одном из значений соответствует логическому квантору существования и имеет две семантические валентности, одна из которых заполняется переменной, а другая сентенциональной формой. В предложении (10) существуют [Щ людиР], которых нельзя^'] не любить первая валентность заполняется словоформой «люди», а вторая -придаточным «которых нельзя не любить»;
(10)= '(□ люди Х) [нельзя не любить Х]!
Существительное ультиматум описывает
ситуацию требования, соединенного с угрозой. Если само по себе слово «требование» имеет три валентности («кто требует?», «чего требует?», и «от кого требует?»), то в ультиматуме к ним добавляется четвертая - «чем угрожает в случае невыполнения требования?». Как правило, выразить одновременно несколько валентностей непосредственно при существительном бывает трудно:*требование полиции к террористам освободить заложников. Проще всего валентности существительного выражаются при полувспомогательных глаголах:
(11) Полиция предъявила террористам требование: «Немедленно освободите заложников».
В СинтС данного предложения слово «полиция» террористам присоединены к глаголу «предъявить» (= требование). Для синтаксического подчинения предложения «Немедленно
освободите заложников», заполняющего валентность содержания требования, первоначально уже имеются две возможности: оно может быть подчинено глаголу предъявить (по аналогии со словами полиция и террористам) или самому существительному «требование» (по аналогии с сочетанием требование освободить заложников). Какую бы из этих возможностей мы ни приняли, ясно, что для предложения (12)Полиция предъявила террористам ультиматум: «Если вы немедленно не освободите заложников, здание будет взято штурмом» следует принять ту же самую.
Таким образом, выражение (12) стоящее внутри кавычек, имеет ровно одну синтаксическую связь с предложением «Полиция предъявила террористам ультиматум» (идущую либо от слова «ультиматум», либо от носителя некоторых его актантных связей - глагола «предъявить»). С синтаксической точки зрения это выражение представляет собой сложноподчиненное предложение, в котором главное предложение подчиняет придаточное условное. С семантической точки зрения в этом сложноподчиненном предложении реализованы сразу две валентности существительного ультиматум: содержание требования и содержание угрозы. Итак, придаточное условное, заполняющее вторую из них и подчиненное непосредственно слову «ультиматум» или слову «предъявил», - в функции D.
Существует и другой, еще более парадоксальный способ заполнения этих двух валентностей посредством сочинительной конструкции с союзом или:
(13) «Полиция предъявила террористам ультиматум: или они немедленно освободят заложников, или здание будет взято штурмом».
Парадокс заключается в том, что разные смысловые роли играют именно сочиненные члены, т.е. такие элементы предложения, которые «по определению» должны выполнять одну и ту же или близкие функции и занимать в составе усложненной конструкции, куда они введены в качестве определяющего компонента, одну позицию.
Определяя СинтС предложения (13), в соответствии с принятым в данной модели способом будем считать, что сочинительная синтаксическая связь идет от левого однородного члена к ближайшему правому (через сочинительный союз, если он есть): . ...освободят....^-...или...^- будет....
Тогда предложение «здание будет взято штурмом», будет связано с главным предло-
жением не непосредственно, а через предложение «они немедленно освободят заложников». Иначе говоря, первое сочиненное предложение выступает в функции D, а второе - в функции D'.
Способность сложносочиненных предложений с (или) или заполнять две валентности слова «ультиматум», обусловлена тем, что такие предложения могут и при самостоятельном употреблении выражать значение требования и угрозы: (14) или ты сейчас же прекратишь свои издевки или я уйду.
Подобное употребление - как самостоятельное, так и в контексте слов типа «ультиматум» - налагает на предложения с (или).или определенные синтаксические ограничения.
Сравним синтаксическую конструкцию в составе (13) с обычной сочинительной конструкцией, выступающей вне контекста требования и выражающей простое перечисление альтернатив.
(15) Или ты сама все ему скажешь, или это сделают за тебя твои враги.
Основные свойства дизъюнктивных конструкций типа (15) хорошо известны: это возможность перестановки сочиняемых членов без изменения логических отношений между ними, вытекающая из смысловой равноправности альтернатив, и «открытость» структуры, т.е. потенциальная возможность неограниченно продолжать сочинительный ряд. Нетрудно заметить, что в предложении (13) оба эти свойства не выполняются. С одной стороны, в силу того, что члены сочинительной конструкции выполняют разные функции относительно лексемы ультиматум, порядок этих членов становится строго фиксированным: первым обязательно должно идти предложение, выражающее требование, а вторым - предложение, выражающее угрозу. Если изменить в (13) порядок сочиненных предложений, то результат получится явно некорректным: (13-а) **Полиция предъявила террористам ультиматум: или здание будет взято штурмом, или они немедленно освободят заложников.
Это предложение некорректно в связи с тем, что в нем содержание требования и содержание угрозы поменялись местами: полиция стремится к штурму здания, а угрожает тем, что будут освобождены заложники.
С другой стороны, поскольку сочинительная конструкция имеет ровно две смысловые связи с лексемой «ультиматум», то дальнейшее предложение сочинительного ряда становится невозможным.
(13-б) ***Полиция предъявила террористам ультиматум: или они немедленно освободят заложников, или здание будет взято штурмом, или их сообщники будут казнены.
Ситуация в приведенном выше примере, близкая к той, которую мы наблюдали в примере (13), представлена и в многочисленных симметричных предикатах типа сражаться, дружить, одуматься и т.д.
С одной стороны, симметричные валентности могут выражаться самостоятельными группами, связанными с глаголом: Турки сражались с римлянами, Ира дружит с Митей. С другой стороны, обе эти валентности могут выражаться посредством единой сочиненной или комиативной группы, имеющей всего одну синтаксическую связь с заглавным словом, например:
(16-а) В 14 веке турки р] и римляне Р'] сражались за мировое господство
(16-б) Ира Р] с Митейр'] дружат [Щ со школы.
Требование соотношения между синтаксической и семантической структурами предложения в значительной степени зависит от принятого способа изображения СинтС. В некоторых конструкциях, трудно единственным образом установить отношение зависимости между их членами. К числу таких конструкций можно отнести условные и сочинительные конструкции, представленные в примерах (12), (13), (16а). Иногда в подобных случаях вообще не усматривается отношение зависимости между отдельными словоформами, и объединяют их в единую составляющую. При таком подходе интерпретация этих примеров немного изменится. В предложении (16а), сочетание «турки и римляне» будет образовывать единую составляющую без подчинения второго сочиненного члена первому. Теперь уже нельзя будет говорить, что словоформа «римляне», заполняющая одну из валентностей лексемы сражаться, в СинтС, связана с ним не непосредственно, а через другие слова. Однако нестандартное соотношение СинтС и СемС от этого не исчезнет, а лишь примет другую форму: группа «турки и римляне», имеющая только одну синтаксическую связь с глаголом «сражались», заполняет одновременно две валентности этого глагола - в отличие от обычных случаев типа: «Уехали турки и римляне», где группа заполняет только одну валентность. Также изменится интерпретация примеров (12) и (13).
Приведем пример, в котором нарушены все три условия. Прилагательное единственный,
выступающее в предложении (17) «Единственный [Щ город Р], в котором Джейн хотела Р'] бы жить, это Москва» имеет три валентности - и Р. Значение предложения (17) состоит в утверждении о том, что в некотором множестве Я (а именно во множестве городов) имеется ровно один элемент Q (= Москва), который обладает множеством Р (= Джейн хотела бы жить). Таким образом, отдельную валентность прилагательного «единственный» заполняет не только существительное город, с которым это прилагательное связано синтаксически, но и существительное «Москва», выполняющее функцию именной части сказуемого, и даже придаточное предложение с синтаксической точки зрения является простым определением к подлежащему «город», его опустить нельзя: предложение.
(18) *«Единственный город - это Москва» семантически неполно. Это происходит из-за того, что оно заполняет обязательную семантическую валентность прилагательного «единственный». Поскольку слову город синтаксически подчинены как само прилагательное единственный, так и придаточное предложение, возникает ситуация (9), в которой нарушены все три условия (а - с), но и утверждение, касающееся непересечения выражений, заполняющих разные валентности одного и того же слова. Это происходит в предложениях, содержащих частицу только в значении, синонимичном прилагательному «единственный», рассмотренному выше; сравним предложения:
(19) Единственный язык, который Джейн знает, это английский язык.
(20) Джейн знает только английский язык.
Частица только имеет те же три валентности, что и прилагательное единственный. Как предложение (19). Так и предложение (20) означает, что во множестве Я(= множество языков) выделяется элемент Q (= английский язык), который обладает свойством Р (= Джейн его знает). Если в (19) валентности Q и Я заполняются отдельными выражениями - подлежащим «язык» и именной частью сказуемого «английский язык», то в (20),такая возможность исключена, в связи с тем, что здесь имеется только одно вхождение лексемы «язык». Следовательно, как валентность Q, так и валентность Я частицы только «обслуживаются» одним и тем же вхождением существительного язык, что и нарушает наше утверждение.
Итак, можно заключить, что фрагменты СинтС предложения, заполняющие валентности предикатных лексем, выходят далеко за
рамки управляемых групп и. более того, в общем случае не совпадают ни с одним естественным синтаксическим членением. Целесообразно было бы назвать синтаксическим актантом любое синтаксическое образование, значение которого соответствует семантическому актанту. Однако, уже прочно сложилась традиция употребления термина «синтаксический актант» в более узком значении - для обозначения подлежащего и дополнений.
Исходя из вышесказанного, нам кажется, чрезвычайно важным введение нового термина: фрагмент СинтС, такой, что смысл входящих в него слов, конструкций и интонационных средств заполняет семантическую валентность лексемы L, называется сферой действия лексемы L по валентности.
Литература
1. Кубрякова Е.С. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. - М: Изд-во МГУ, 1997.
2. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. - М.: Прогресс, 1978.
3. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. - Калинин: Изд-во КГУ, 1984. - С. 28-34.
4. Формановская Н.И. Речевой этикет: Лингвистический и методический аспект. - М.: Высшая школа, 1987.
