CC BY
0
«АКСИОЛОГИЧЕСКАЯ ПРЕДМЕТНОСТЬ» В СИСТЕМЕ ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИЙ НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО НЕОКАНТИАНСТВА
И.М. Мешков, канд. филос. наук, доцент
Гуманитарно-педагогической академии (филиал) «Крымского Федерального университета им. В.И. Вернадского» в г. Ялта (Россия, г. Ялта)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-5-6-62-67
Аннотация. Рассматривается категория «аксиологической предметности» в системе ценностных ориентаций контекста сравнения концепций немецкого и русского неокантианства. Под «аксиологической предметностью» подразумевается отношение предмета, вещи к ценности. Система ценностных ориентаций, таким образом, отражает: отождествление предмета-ценности, отношение предмета к ценности и отчуждение предмета от ценности. В результате анализа философии неокантианства, было обнаружено, что И. Кант изначально отождествлял предмет, «вещь» с ценностью в качестве «вещи в себе» и «вещи для нас», тем самым разделяя абсолютную и относительную ценности. Дальнейшая тенденция в философии немецкого неокантианства показывает в большей степени опосредованное отношение к предметности, которая с ценностью лишь соотносится. В данном контексте предмет, вещь не сама ценность, а лишь «указание» на трансцендентальную ценность по Г. Риккерту. Мыслитель также отчуждает предмет от ценности, утверждая, что если вещь не благо культуры, связанное с трансцендентальной ценностью, то предмет этот становится природой, лишённой смысла. Русское неокантианство в свою очередь «возвращает» тождество предмета и ценности. Ценность в данном случае - это «единство» предмета и смысла, осуществляемое через творчество по Т. Райнову и Ф. Степуну. То есть, реализованное творчество в предмете и есть «предмет-ценность» выраженный в искусстве.
Ключевые слова: «аксиологическая предметность», система ценностных ориентаций, «предметные ценности свершения», «вещь в себе», цель, средство, благо культуры, оценка, культура, природа.
Неокантианская философская традиция создала определённую перспективу в осмыслении проблемы ценностей как «системы ценностных ориентаций», предполагая «разделение» мира на «трансцендентальную реальность» и «эмпирическую действительность», где связь между ними существовала не только по необходимости, но и как отношение категорий. Среди таких категорий можно отметить: благо, значимость, оценку, цену, цель и пр. Данные категории имеют отношение к ценности и находятся в различных сферах «сдвоенного мира», как идеального, так и действительного. Такая связь категорий и осуществляет систему ценностных ориен-таций. В представленном контексте необходимо выяснить роль, место и значение предметов как объектов в системе цен-
ностных ориентаций немецкого и русского неокантианства.
Отношение предметов к ценностям наиболее удачно выражено феноменологическим определением «аксиологическая предметность» выведенная
Э. Гуссерлем [1, с. 240, 270].
Сравнительный анализ философии немецкого и русского неокантианства показывает основные тенденции осмысления предметов как ценностей, или отношения объектов к ценностям.
«Аксиологическая предметность» в концепциях немецкого и русского неокантианства
Отношение предметов, вещей в системе ценностных ориентаций было осмысленно И. Кантом. По словам мыслителя, «предметы, существование которых хотя и зависит не от нашей воли, а от природы, име-
ют, тем не менее, если они не наделены разумом, только относительную ценность как средства и называются поэтому вещами...» [2, с. 269]. То есть, И. Кант вводит предметы в аксиологическую сферу. Предметы, не наделённые разумом, имеют относительную ценность, воспринимаясь как средства к цели. В данном качестве предметы интерпретируются как «вещи», которые «удваиваются», становясь абсолютными и относительными.
Мыслитель также говорит об абсолютных «предметах-ценностях», как целях самих по себе. И. Кант отмечает, что причина поступка человека может быть не эмпирической, а умопостигаемой. В отношении способностей рассудка и разума человек -умопостигаемый предмет, так как разум существенно отличается от эмпирически обусловленных сил, он оценивает предметы согласно идеям и соответственно им определяет рассудок. Разум, составляющий постоянное условие всех произвольных человеческих актов, независим от времени и других явлений чувственного мира и поэтому действует свободно. «Эту его свободу можно определить не только отрицательно как независимость от эмпирических условий, но и положительно как способность самостоятельно начинать ряд событий» [3, с. 443]. В высказывании мыслителя следует отметить, что человек -умопостигаемый, то есть идеальный предмет, и именно данная идея определяет поступки каждого конкретного индивида. Причины же поступка не эмпиричны, а умопостигаемы, трансцендентальны. По мнению И. Канта, «то, что необходимо побуждает нас выходить за пределы опыта и всех явлений, есть безусловное, которое разум необходимо... ищет в вещах в себе в дополнение ко всему обусловленному ... не представления о вещах, как они нам даны, сообразуются с этими вещами как вещами в себе, а ... эти предметы как явления сообразуются с тем как мы их себе представляем» [4, с. 89-90].
Предметы по И. Канту «аксиологизи-руются» не только в императивистском смысле, но и в качестве «целеполагания», где «царство целей есть обитель ценностей» [2, с. 276].
Соотношение абсолютной и относительной ценностей осуществляется через оценку, где И. Кант утверждает, что «возведение ценности из относительной в абсолютную, значит оценивать чрезмерно» [4, с. 169].
Таким образом, если «предметы-средства» возводить в положение цели -значит «оценивать чрезмерно». В данной связи, мыслитель «предметы-вещи» понимал непосредственно как ценности в абсолютном и относительном смыслах. Дальнейшая тенденция в неокантианстве будет показывать некоторый «отход» от представления «предмет-ценность» к восприятию «отношения предмета к ценности», и в данной связи, «предмет» мыслится как аксиологическая категория хотя и имеющая связь с ценностью, но ею не являющаяся. Представитель баденской школы неокантианства Г. Риккерт не определял предметы как ценности. По словам мыслителя, ценность связана с действительностью через благо и оценку [5, с. 66]. Благо - ценная часть действительности не являющаяся ценностью, но с нею соотносящаяся. Блага - предметы культуры. Если от блага культуры отнять ценность, то предмет этот становится природой [5, с. 66]. Ценности - трансцендентальный смысл, лежащий «над» и «до» всякого бытия [6, с. 45-46]. Стоит отметить, что если по И. Канту «вещь в себе» - это «умопостигаемый предмет» [3, с. 443], то по Г. Риккерту «трансцендентальное» является смыслом, сознанием вообще, отделённым от объективности, так как сущность ценности - значимость, а не фактичность [5, с. 55]. Концепция Г. Риккерта в своей трансцендентальности не предполагает «сверхвещей», но вещей как ценных частей действительности.
Другие представители немецкого неокантианства рассматривали «аксиологическую предметность» опосредованно, говоря о вещах в контексте.
По Г. Лотце, чувством удовольствия «схватываются ценности» [7, с. 281]. Г. Мюнстерберг утверждал, что «чувство удовольствия» - сущность относительных ценностей [8, с. 59]. Относительные «предметы-ценности» в своём качестве
способны вызывать у человека «чувство удовольствия».
Опосредовано об «аксиологической предметности» упоминал В. Виндельбанд, утверждавший, что «высшие ценности эмпирической жизни - знание, нравственность и искусство, становятся живыми деяниями Божества в человеке и приобретают в трансцендентальном сознании более высокое глубокое значение» [9, с. 298]. В высказывании мыслителя искусство соотносится с «аксиологической предметностью» как результатов деятельности в виде картин, скульптур, инсталляций и пр.
Относительно «аксиологической предметности» в баденской школе неокантианства рассуждал русский мыслитель Л. Столович, где выделял:
- ценности;
- ценный предмет или благо культуры;
- предмет чуждый ценности, то есть составляющий природу.
Исходя из отношений ценности и предмета, философ определяет «три мира»:
- мир ценностей - идеального, или значений, не являющийся «предметностью»;
- мир культуры, включающий в себя предметы-блага, имеющие отношения к ценности;
- мир природы, состоящий из предметов чуждых ценности [10, с. 415].
Таким образом, мыслитель считает «первый мир» включающим в себя ценности с отсутствием предметов. «Второй мир» состоит из предметов, связанных с ценностями. «Третий мир» предполагает предметы отдельные от ценностей.
На основании анализа немецкого неокантианства относительно принадлежности концепций к «аксиологической предметности», можно выделить три тенденции:
1. Отождествление ценности с предметом;
2. Опосредованность, или частичная совместимость ценности и предмета. То есть, мыслители прямо не говорили о предметах как о ценностях, но предполагали их в контексте;
3. Отделение предмета от ценности с сохранением, или не сохранением связи между ними.
К первой тенденции относится И. Кант, различавший «вещи в себе» и «вещи для нас», воспринимая их как абсолютные и относительные ценности [2, с. 269].
Ко второй тенденции можно отнести концепцию Г. Лотце, понимавшего ценности как соединение чувства удовольствия с целью [7, с. 281]. Аналогичного представления о ценностях придерживался и Г. Мюнстерберг, по мнению которого «относительным ценностям» присуще «чувство удовольствия» [8, с. 59]. Подобным образом И. Кон связывал ценности приятного с фактической оценкой [11, с. 42-43]. К данной категории мыслителей принадлежит и В. Виндельбанд, указывавший, что искусство - одно из проявлений «живого деяния Божества в человеке» [9, с. 298].
Третья тенденция представлена концепцией Г. Риккерта, у которого блага культуры - «ценные части действительности», предметы, связанные с трансцендентальными ценностями, но не являющиеся ими. С другой стороны, мыслитель говорит о природе как о совокупности предметов, отделённых от ценности [5, с. 66].
Анализ русского неокантианства показывает, что основное проблемное поле будет сосредоточено над переосмыслением указанной выше «третьей тенденции», и возвращением к «первой» с феноменологическим оттенком, что будет изложено ниже.
Представитель русского неокантианства Т. Райнов занимался анализом системы ценностных ориентаций своих немецких коллег. Мыслитель обращает внимание на «отделение», противоположность ценности и предмета, предмета и культуры, а также природы [12, с. 65-68]. На данную проблему указывает и исследователь неокантианства С.В. Силенко, по словам которого Г. Риккерт «отделяет ценность с одной стороны от оценки, а с другой, от блага, тем самым отказывается как от чисто субъективного, так и объективного понимания природы ценности, существовавшего среди его предшественников» [13, с. 15].
Для преодоления «противоположности» ценности и предмета, культуры и природы,
Т. Райнов использует феноменологический метод [12, с. 65-68].
Т. Райнов «помещает» ценность в рамках предмета подвергнутого деятельности человека. По его словам, ценность - продукт творчества образующего «единство» предмета. «Единство» - это «сущность» всякой ценности и творчества [12, с. 7576]. То есть, по мнению мыслителя, ценность предмета схожа с благами культуры по Г. Риккерту, и, с другой стороны, «единство» помогает преодолеть «противоположность» предмета и ценности.
Другой видный представитель русского неокантианства Ф. Степун также говорил о некоем стремлении к «единству», и участии в нём творчества. Так, мыслитель разделяет «ценности состояния» - это жизнь как таковая, включающая «формы творчества», а также «предметные ценности свершения», они же являются ценностями культуры. Между этими ценностями существует несовместимость, стремление к преодолению которой ведёт к трагедии творчества [14, с. 186-194]. В данном плане, творчество как деятельность человека способно воздействовать на «предметный мир» с целью преодоления «разрыва» между субъектом и объектом, что и приводит к «трагедии творчества». «Несовместимость» представленных ценностей выражает стремление к «единству».
По мнению Ф. Степуна, «ценности предметного положения» делятся на научно-философские, выражающие объективную истину и эстетически-гностические, отражающие объективную красоту [15, с. 114-115]. В представленном контексте, научно-философские и эстетически-гностические ценности представляются результатами деятельности человека.
Исходя из концепции Ф. Степуна, отличие жизни и предметных ценностей связано с тем, что человек понимает и предчувствует наличие идеи конечности, определяющей эти предметные ценности, наряду с присущей им, хотя и крайне ограничены присутствующей в каждой из них - идеей бесконечности [15, с. 117-119]. То есть, человек в своей жизни и творчестве осознаёт конечность происходящего, где «предметные ценности» подвержены из-
менению и могут быть непригодны, или уничтожены со временем. Тем не менее, в «предметных ценностях» присутствует и идея бесконечности.
Таким образом, «предметные ценности» непосредственно связанны с осознанием человека, которое в «единстве» отражено в предмете и запечатлено во времени, идеях конечности и бесконечности. «Предметные ценности» связанные с осознанием имеют феноменологический характер, о чём утверждает русский неокантианец Т. Райнов. По его мнению, диалектически соединённый предмет и творчество в качестве ценности, может быть чувственно-постигаемым или умопостигаемым, идеальным [12, с. 75-76]. То есть, судя по всему, в представлении философа речь идёт об относительных и идеальных предметах.
Концепция Т. Райнова интересна тем, что хотя и является по своим чертам неокантианской, тем не менее, в ней имеет место феноменологические черты. Мыслитель в своих аксиологических представлениях схож с позицией феноменолога М. Шелера, различающего «сверхпредметы» и «предметы» в качестве ценностей [16, с. 273].
Позиция Т. Райнова о том, что ценность - «единство» творчества и предмета схожа с концепцией Н. Гартмана выделявшего в качестве относительной ценности - «ценность реализации ценности», что есть то, что предполагает деятельность человека [17, с. 46].
По мнению Т. Райнова - ценности познаются через сознание, они «сверхиндивидуальны», и в данной связи, подлежат не психологическому, а феноменологическому рассмотрению. Совокупность ценностей, как «опредмечивающих единств» есть культура. Теория ценностей, феноменология творчества есть философия культуры [12, с. 75-76]. По сути, русское неокантианство явилось переходным направлением между классическим немецким неокантианством и феноменологией.
Заключение
Таким образом, рассматривая «аксиологическую предметность» немецкого и русского неокантианства, можно увидеть эволюцию отношений к предметности от
отождествления предмета и ценности, частичной совместимости одного и другого, отделения объекта от значимой ценности, а также возврат к отождествлению. Данная смысловая конструкция напоминает «круг», от начала, развития и возврата к началу. Исходя из описания перспективы развития представлений об «аксиологической предметности», можно вывести четыре отношения к предметам:
- Отождествление предмета и ценности выражено в концепции И. Канта, где существуют «вещи в себе» и «вещи для нас», выражая тем самым их разделения на абсолютную и относительную ценности. «Предметный мир» выходит за рамки эмпирической действительности в сферу идеального, человека как «умопостигаемого предмета». «Аксиологическая предметность» по И. Канту имеет императивный характер, где «вещи в себе» являются целью, «вещи для нас» характеризуются как средства. Соотношение первой и второй категорий вещей осуществляется через оценку, устанавливающую цену, где «абсолютный предмет-ценность» ценнее «относительного предмета-ценности», так как он лишь средство;
- Отношение частичной совместимости характеризует указание на предметы лишь в контексте. По Г. Лотце цель сопрягается с чувством удовольствия, которая, судя по всему, относится к ценностям относительным по словам Г. Мюнстерберга. Чувство удовольствия в большей степени относится к предметам. Предметы не только вызывают чувство удовольствия, но и обла-
тивна, дана человеку через оценку и выражает ценности приятного по И. Кону;
- Отношение отделения, отчуждения ценности от предмета изложенное в концепции Г. Риккерта, где предметы как блага культуры лишь соотносятся с «трансцендентально-значимыми ценностями», находящимися «над» и «до» всякого существования. Блага культуры не ценности, но ценные части действительности. Природа же является сферой предметов, отделённых от ценностей. По сути, данная ценностная ориентация показывает «отделение» «трансцендентальной ценности» от объекта или субъекта;
- Отношение единства предмета и ценности, выраженное в философии русского неокантианства, концепциях Т. Райнова и Ф. Степуна. Во многом важнейшая аксиологическая концепция данного направления строиться на основе осмысления теорий баденской школы, с целью преодоления «разделения» ценности и предмета. Ценность в данном плане выражает «единство» творчества и предмета по Т. Райнову. Ф. Степун отмечал стремление творчества преодолеть разрыв субъекта и объекта, приводящего зачастую к трагедии творчества. Ценность, таким образом, не существует вне предмета подобно «отношению отождествления» с разделением «предметов-ценностей» на абсолютные и относительные. Абсолютные «сверхвещи как ценности» «сверхиндивидуальны» и могут быть рассмотрены феноменологически, что отличает русское неокантианство от немецкого.
дают фактичностью. Фактичность объек-
Библиографический список
1. Husserl E. Ideen zu einer reinen Phänomenologie und phanomenologishen Philosophie. -Halle: Erstes Buch, 1922. - 323 s.
2. Кант И. Сочинения. В 6 т. Т. 4, ч. 1. - М. : Мысль, 1965. - 478 с.
3. Кант И. Критика чистого разума. - М.: Наука, 1998. - 655 с.
4. Кант И. Сочинение. В 6 т. Т. 3. - М.: Мысль, 1965. - 441 с.
5. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре; пер. С. И. Гессен. - М.: Республика, 1992. - 128 с.
6. Риккерт Г. Два пути познания // Новые идеи в философии. - СПб., 1913. - Сб. 7. Теория познания. - С. 1-79.
7. Лотце Р.Г. Микрокосм. Мысли о естественной и бытовой истории. Опыт антропологии. В 3 ч. Ч. 1. Душа. - М.: К. Солдатенков, 1866. - 580 с.
8. Munsterberg, H. Philosophie der Werte. Grundzuge einer Weltanschauung. - Leipzig: Zweite Auflage, 1921. - 370 s.
9. Виндельбанд В. Прелюдии: философские статьи и речи. - СПб.: Изд-во Жуковского, 1904. - 374 с.
10. Столович Л.Н. Красота. Добро. Истина: очерк истории эстетической аксиологии. -М.: Республика, 1994. - 464 с.
11. Кон И. Общая эстетика. - М.: Госиздат, 1921. - 223 с.
12. Райнов Т. Введение в феноменологию творчества // Вопросы теории и психологии творчества (Непериодическое изд., выходящее под ред. Б.А. Лезина). Т. 5. Вып. 1. Теория творчества. Мифотворчество. - Харьков, 1914.
13. Силенко С.В. Философия Г. Риккерта: единство гносеологии, методологии и аксиологии: автореф. дис. ... канд. филос. наук : 09.00.01, 09.00.03. - Ростов н/Д., 2006. - 24 с.
14. Степун Ф. Трагедия творчества (Фридрих Шлегель) // Логос. - М.: Тип. Рус. Т-ва, 1910. - Кн. 1. - С. 171-196.
15. Степун Ф.А. Сочинения / Сост., вступ. статья, прим. Библиография В.К. Кантора. -М.: РОССПЭН, 2000. - 1000 с.
16. Scheler M. Der Formalismus in der Ethik und die materiale Wertethik. Halle, 1921. -676 p.
17. Гартман Н. Этика. - СПб.: Владимир Даль, 2002. - 707 с.
«AXIOLOGICAL OBJECTIVITY» IN THE SYSTEM OF VALUE ORIENTATIONS IN GERMAN AND RUSSIAN NEO-KANTIANISM
I.M. Meshkov, Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor
Humanitarian and Pedagogical Academy (Branch) of V. I. Vernadsky Crimean Federal
University in Yalta
(Russia, Yalta)
Abstract. Considered is the category of "axiological objectivity" in the system of value orientations in the comparative context of the concepts of German and Russian neo-Kantianism. By "axiological objectivity" we mean the relation of an object or thing to the value. The system of value orientations thus reflects the identification of the object-value, the relation of the object to the value and the alienation of the object from the value. The conducted analysis of the philosophy of neo-Kantianism shows that I. Kant initially identified an object, a "thing" with the value as a "thing in itself and "a thing for us", thereby sharing absolute and relative values. A further trend in the philosophy of German neo-Kantianism shows a more indirect attitude towards objectivity, which only correlates with the value. According to H. Rickert, in this context, an object or a thing is not a value itself, but only an "indication" of a transcendental value. The thinker also alienates the object from the value arguing that if the thing is not the good of culture associated with the transcendental value, then this object becomes nature devoid of meaning. Russian neo-Kantianism, in turn, "returns" the identity of the object and the value. According to T. Raynov and F. Stepun, the value in this case is the "unity" of the subject and meaning realized through creativity. That is, the realized creativity in the subject is the "object-value " expressed in art.
Keywords: "axiological objectivity", the system of value orientations, "objective values of accomplishment", "thing in itself, goal, means, benefit of culture, assessment, culture, nature.
