CC BY
17
ISSN 2687-0770 ИЗВЕСТИЯ ВУЗОВ. СЕВЕРО-КАВКАЗСКИЙ РЕГИОН. ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ._2021. № 1
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
УДК 93:810.35.2
doi 10.18522/2687-0770-2021-1-59-64
АДЫГСКО-РОССИЙСКОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ В ОТРАЖЕНИИ РАБОТ АДЫГСКИХ ПРОСВЕТИТЕЛЕЙ
© 2021 г. М.Х. Загазежева а
а Кабардино-Балкарский научный центр Российской академии наук, Нальчик, Россия
THE ADYGHE-RUSSIAN HISTORICAL INTERACTION IN THE REFLECTION OF THE WORKS OF THE ADYGHEN ENLIGHTENERS
M.H. Zagazezheva а
а Kabardino-Balkarian Scientific Center, Russian Academy of Sciences, Nalchik, Russia
Загазежева Марианна Хасановна - Marianna H. Zagazezheva -
аспирант, Postgraduate,
Кабардино-Балкарский научный центр Kabardino-Balkarian Scientific Center,
Российской академии наук, Russian Academy of Sciences,
ул. Балкарова, 2, г. Нальчик, Кабардино-Балкарская Balkarova Str., 2, Nalchik, Kabardino-Balkar
Республика, 360002, Россия. Republic, 360002, Russia.
E-mail: marianna. ahmetova. 94@mail. ru E-mail: marianna. ahmetova. 94@mail. ru
Рассматриваются особенности адыгско-российских отношений в творчестве адыгских просветителей. Их жизнь, деятельность и общественно-политические взгляды свидетельствуют о сложности и неоднозначности взаимоотношений между адыгами и Россией на всех исторических этапах, сопровождавшихся как военными столкновениями, так и периодами боевого содружества, процессами сближения и взаимного культурного обогащения.
Сформулирована и обоснована мысль, что решающую роль в выработке взглядов адыгских просветителей сыграл исторический контекст. Выявлена главная черта мировоззрения представителей адыгской интеллигенции - двойственность, что обусловлено одновременной принадлежностью к двум культурам: адыгской и русской.
Адыгские просветители выступали за интеграцию народа в состав Российской империи, но открыто критиковали военно-силовые методы покорения адыгов, которые практиковала российская власть. Ими был предложен целый ряд мер по мирной интеграции черкесов в территориальное, политико-правовое и культурное пространство России с сохранением национальной идентичности.
Ключевые слова: адыги, Россия, взаимодействие, интеграция, просветители, «культурный перекресток».
The article examines the features of the Adyghe-Russian relations in the works of the Adyghe educators. Their lives, activities, and socio-political views indicate the complexity and ambiguity of the Adyghe-Russian relations at all stages of their historical interaction. The history of relations between the Adyghes and Russia is full of both military clashes and periods of military cooperation, processes of rapprochement and mutual cultural enrichment.
The author formulated and substantiated the idea that the historical context played the main role in the development of the views of the Adyghe enlighteners. The main feature of the worldview of the representatives of the Adyghe intelligentsia - duality is revealed. This was due to the simultaneous belonging of the Adyghe enlighteners to two cultures: Adyghe and Russian.
Adyghe enlighteners advocated the integration of the people into the Russian Empire, but openly criticized the military-power methods of conquering the Adyghes. They proposed a number of measures for the peaceful integration of Circassians into the territorial, political, legal and cultural space of Russia, while preserving their national identity.
Keywords: Circassians, Russia, interaction, integration, enlighteners, "cultural crossroads ".
Актуальность темы объясняется необходимостью специального исследования вопроса взаимоотношений адыгских обществ и России в отражении трудов адыгских просветителей. Их
художественные и историко-этнографические работы являются одним из важнейших и репрезентативных источников по истории присоединения местных обществ северокавказского ре-
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
гиона к Российскому государству. Только комплексное изучение научного наследия адыгской интеллектуальной элиты позволяет сформировать целостное представление об их общественно-политических, социально-правовых, экономических взглядах.
Нами исследованы и конкретные политические позиции, взгляды и идеи адыгских деятелей прошлого. Их анализ и учет необходимы при выработке наиболее оптимального курса государства в области национальной политики в северокавказском регионе.
Неоднозначность протекания процессов модернизации, противоречия способов и методов приспособления традиционного общества к условиям и особенностям российской государственности были отмечены и адекватно осмыслены северокавказскими просветителями [1, с. 16]. Их труды являются одним из ключевых источников, отражающих процессы территориального вхождения горских народов в Россию, состояние социума и традиционной экономики черкесов (адыгов) и начало их трансформации в результате исторического взаимодействия с империей. Многие аспекты частично отразились в отечественной историографии. В частности, проблемам адыгского просветительства посвящены труды Т. Х. Кумыкова [2], А. Х. Хакуаше-ва [3], Р. Х. Хашхожевой [4], С.А. Айларовой [5], М. Б. Нагоева [6], Р. У. Туганова [7]. Несмотря на широкий научный интерес к вопросам возникновения, развития и особенностей адыгской общественной мысли, все же на данный момент нет специальных работ, посвященных конкретно отражению проблемы адыгско-российских отношений в творчестве просветителей.
Цель данной статьи - изучить специфику исторического взаимодействия адыгов и России в отражении исторических, этнографических работ и художественных произведений адыгских просветителей. Для этого необходимо охарактеризовать исторический контекст их жизни и деятельности, выявить типологические черты биографий представителей адыгской интеллигенции, на основе комплексного анализа работ изучить взгляды на проблему адыгско-российского исторического взаимодействия.
Особенности исторической эпохи оказали решающее воздействие на формирование мировоззрения адыгских просветителей. Их творчество пришлось на тот сложный исторический период, когда протекал длительный и болезнен-
ный процесс инкорпорации местных обществ Северного Кавказа в политико-правовое, социокультурное и экономическое пространство Российского государства. В разные моменты он принимал разные формы. Сложность изучения адыгско-российского взаимодействия определяется его спецификой: история их взаимоотношений полна как военными столкновениями, так и периодами боевого содружества, процессами сближения и взаимного культурного обогащения. П.А. Кузьминов по этому поводу писал, что очень важно «не растворять трактовки войны в трактовках периодов и форм взаимного тяготения (сближения, культурного обмена, со-развития)» [8, с. 65].
Ярким примером, иллюстрирующим процессы сближения адыгов и России, является жизнь, общественная и творческая деятельность адыгских просветителей. Они принадлежали к совершенно разным культурным традициям: адыгской и русской, что подтверждается результатами комплексного анализа их биографий, в которых можно выявить типологические черты. Во-первых, практически все они обучались в учебных заведениях России; во-вторых, поддерживали связи с представителями русской общественной и литературной мысли; в-третьих, находились на имперской военной и гражданской службе; в-четвертых, во внешнеполитическом вопросе придерживались пророссийской ориентации; в-пятых, создавали свои исторические труды и художественные произведения на русском языке. Шора Ногмов служил в Отдельном Кавказском корпусе, который находился в Тифлисе, позже занимал пост секретаря Кабардинского временного суда; султан Хан-Гирей служил командующим Кавказско-горского полуэскадрона, султан Адиль-Гирей занимал должность командующего Кавказского конно-горского дивизиона, а позже стал командиром Кубанского казачьего дивизиона; султан Казы-Гирей в чине штаб-ротмистра служил в Кавказско-горском полуэскадроне. Параллельно служебной деятельности все они прилагали огромные усилия для просвещения своего народа, развития его экономики, культуры, демократизации социальных отношений. Просветители содействовали имперской власти в трудном процессе инкорпорации горцев Северного Кавказа в состав России, но активно выступали против насильственных методов присоединения.
Как пишет С.А. Айларова, северокавказская интеллигенция, в том числе адыгская, зароди-
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
лась и развивалась в точке пересечения местного и российского обществ, на стыке элементов традиционного уклада жизни и русской этнической культуры [5, с. 31].
Огромную роль в выработке стереотипов мышления и сознания представителей адыгской просветительской мысли играли либеральное и либерально-демократическое направления русской общественной мысли, культуры и литературы. Большое значение в поддержании и укреплении русско-адыгских связей имела деятельность многих известных представителей русской интеллектуальной элиты, таких как, например, А. Грибоедов, В. Белинский, А. Пушкин, М. Лермонтов, А. Якубович, А. Бестужев-Марлинский и др. Они открыто критиковали военно-силовые методы покорения Кавказа и оказывали поддержку горцам в их борьбе за свою свободу.
Факт нахождения адыгских просветителей на «перекрестке культур» нашел отражение почти во всех их рассказах, повестях, путевых заметках, а также непосредственно в их историко-этнографических работах. Ярким примером, иллюстрирующим то неоднозначное и противоречивое положение, в котором находились адыгские деятели культуры первой половины XIX в., является рассказ султана Казы-Гирея: «...думал ли я, десять лет тому назад, видеть на этом месте русское укрепление и иметь ночлег у людей, которым я грозил враждою, бывши еще дитятею. Все воинские приемы, к которым я приноравливался во время скачек на этом поле, всегда были примером нападения на русских, а теперь я сам стою на нем русским офицером» [9, с. 204]. Адыгские просветители участвовали в Кавказской войне на стороне империи, что очень болезненно воспринималось ими.
В данном рассказе выражается уверенность в необходимости духовного обогащения своего народа через ознакомление, восприятие русской культуры. Герой искренне признается в том, что он как образованный человек готов помочь своему народу выйти из тупика и представить планы преобразования его жизни.
В той или иной степени вопросы адыгско-российского исторического взаимодействия, процесса интеграции адыгов в состав Российской империи, проблемы социокультурного синтеза рассматривал каждый из представителей адыгской интеллигенции. В своих трудах они акцентируют внимание на причины, особенности установления и развития адыгско-
российских отношений. Основной концепцией стала идея мирного единения адыгов и России. Они понимали сложность геополитического положения разрозненных адыгских обществ, в котором оказались из-за углубления противоречий между государствами, претендовавшими на Кавказ. Просветители были уверены, что только под покровительством России адыги смогут защитить себя. Так, Измаил Атажукин говорил: «Положение нашего края подле сильного государства должно обратить наше внимание, дабы сохранить себя и пользоваться нашим имуществом в спокойствии. Благоразумие наших предков, которых память нам любезна. советовало нам жить под защитой сего великого государства» [цит. по: 10, с. 140].
Таких же позиций придерживались и остальные просветители. Как отмечает С.Н. Жемухов, их исторические произведения имели идеологическую подоплеку и преследовали главную цель -обосновать историческую необходимость установления и сохранения дружественных отношений между адыгскими обществами и Российской империей [11, с. 68].
Представители адыгской интеллигенции подчеркивали важность политической ориентации адыгов в XVI в. именно на Российское государство, что было вызвано, по их мнению, агрессией со стороны Крымского ханства и Османской империи. Однако и Россия со своей стороны проявляла заинтересованность в союзе с адыгами. Просветители видели перспективу развития и будущее своего народа исключительно в составе Российского государства. По их мнению, именно военное сотрудничество было одним из определяющих факторов в процессе становления союзнических отношений между адыгами и Россией [12, с. 133]. Казы-Гирей отмечал: «Россия стала вторым моим Отечеством, не менее родным, и ее пользы не менее драгоценными, тем более, что из пользы России только может истечь благо моего родного края» [13].
Один из самых ярких представителей адыгской интеллигенции XIX в. султан Хан-Гирей видел взаимоотношения адыгов и Российского государства через призму просветительской миссии последнего. Он писал, что «черкесы на собственном языке не имеют книг, ибо лишены лучшего приобретения человеческого разума -письмен» [14, с. 105], и поэтому считал, что им (черкесам) необходимо приобщиться к русской культуре.
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
Султан Хан-Гирей полагал, что присоединение адыгов к России нужно осуществлять не военными методами, а путем планомерного и детального изучения и учета специфики социальных отношений, системы хозяйствования, особенностей мышления и мировоззрения адыгов. Он проявлял особую активность в поисках ненасильственных способов и вариантов покорения северокавказских народов, в том числе адыгов; считал реальной возможность выработки конкретных проектов мирного присоединения адыгских обществ к России, ее политического утверждения в данном регионе. Для выражения своей позиции он использовал следующие словосочетания: «приведение черкесского народа в гражданское состояние кроткими мерами с возможным избежанием кровопролития», «водворение в Черкесии тишины и благоустроенного порядка» [6, с. 272].
Другим ярким представителем адыгской интеллигенции XIX в., участвовавшим в Кавказской войне, был султан Адиль-Гирей. В вопросах внешней политики он придерживался про-российской ориентации и считал необходимым вхождение адыгов в состав империи. Однако его также волновали способы покорения горцев; он открыто высказывался против применения кавказскими чиновниками силовых методов присоединения местных обществ. Адиль-Гирей писал, что они использовали слишком жесткие, «крутые меры», которые «восстанавливали против русских» народы Кавказа [15, с. 491].
Желание обосновать и упрочить политические, экономические, культурные отношения адыгов с Россией, содействовать процессу просвещения своего народа - главные мотивы деятельности Ш. Ногмова. Через его работу «История адыгейского народа» красной нитью проходит идея давних и крепких дружественных связей черкесского и русского народов. Писатель видел в России как в централизованном государстве мощную политическую силу, способную дать адыгам прекрасное будущее. Особое внимание обращал на факт установления в XVI в. между адыгами и русскими военно-политического союза. Он подчеркивал, что «более всего народ был обрадован союзом и покровительством России» [16, с. 144].
В. Н. Кудашев также полагал, что, только опираясь на помощь и поддержку России, адыги смогут сохранить свою самостоятельность и этническую идентичность от притязаний османских султанов, крымских ханов и других [17, с. 46].
Адыгские общественные деятели поддерживали российскую власть в вопросах присоединения народов Кавказа к своей территории, но они считали возможными плодотворные поиски мирных способов (через развитие торговых отношений, через взаимовыгодный культурный обмен) покорения местных обществ [18, с. 66].
После завершения Кавказской войны актуальной задачей деятельности адыгских просветителей становится содействие российской власти в процессе устойчивой инкорпорации адыгов в политический, экономический и социокультурный организм империи. Этот процесс был длительным, сложным и противоречивым. В ходе проведения либеральных реформ горцам Северного Кавказа, в том числе и адыгам, пришлось полностью перестраивать привычный образ жизни, свой быт; подверглись серьезным трансформациям вырабатывавшиеся веками социальные отношения, система хозяйствования и жизнеобеспечения.
В деятельности и творчестве адыгских просветителей второй половины XIX в. (Адиль-Гирея Кешева, Кази Атажукина, Дмитрия Кодзокова) на первый план выходят вопросы взаимодействия проводимых властью реформ и этнических культур народов Северного Кавказа. Адыгская интеллигенция считала возможным проведение модернизирующих либеральных реформ с сохранением этнокультурной специфики местных обществ.
Итак, мы видим, что мировоззрение, общественно-политические взгляды адыгских общественных деятелей вырабатывались в определенных политических и социокультурных условиях. В начале XIX в. сложились конкретные идейные и социополитические предпосылки для зарождения и дальнейшего развития местной национальной прогрессивной общественной мысли. Творческие и личные контакты с представителями либерального и демократического направления науки, литературы и культуры России серьезно повлияли на мировоззренческие идеалы адыгских общественных деятелей, способствовали росту национального самосознания адыгов, их тяге к науке и образованию. Это было обусловлено, во-первых, тем, что передовые ученые и мыслители России часто обращались к Кавказу как к предмету своего исследования; во-вторых, большая часть общественных деятелей адыгов воспитывалась в русской среде и проходила службу в русской армии.
В биографиях адыгских просветителей можно выявить типологические черты: большинство
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
из них воспитывались в русскоязычной культуре, обучались в высших и средних учебных заведениях Санкт-Петербурга, Москвы, Ставрополя, проходили службу в русской армии, принимали непосредственное участие в Кавказской войне. Тем не менее они сами себя идентифицировали как адыги.
Свою научную и творческую деятельность адыгские просветители подчинили необходимости решения актуальных задач своего времени. Проблема адыгско -российских отношений -одна из главных в творчестве представителей адыгской интеллигенции. Бикультуризм (принадлежность к двум культурам: адыгской и русской; нахождение адыгской интеллигенции на «стыке культур»), который был характерен для адыгских просветителей, предопределил двойственность их взглядов, убеждений, мировоззрения. В своих литературных произведениях, исторических и этнографических трудах они стремились познакомить Россию с образом жизни, нравами, бытом своего народа, а также пытались направить сознание адыгов на упрочение отношений с Россией, на выработку новых прогрессивных идей и нравственных идеалов. Представители адыгской интеллигенции выступали за включение своего народа в состав Российской империи, но одновременно критиковали военно-силовые методы покорения местных обществ, которые практиковала российская власть. В целом, придерживаясь про-российской ориентации, они немало усилий прилагали для просвещения своего народа, создания адыгской азбуки, усовершенствования методов хозяйствования, улучшения и стабилизации социальных отношений, сохранения накопленной духовной культуры, выработки проектов мирного вовлечения адыгов в российский общественно-политический и социокультурный строй.
Научная новизна нашего исследования выражается в специальном изучении особенностей адыгско-российских отношений в научном и творческом наследии адыгских просветителей. Главную роль в выработке их взглядов сыграл исторический контекст. Главной чертой мировоззрения представителей адыгской интеллигенции была двойственность. Это было обусловлено одновременной принадлежностью адыгских просветителей к двум культурам: адыгской и русской. Анализ взглядов адыгских общественных деятелей на проблему адыгско-российских отношений показал, что их оценки различных
событий могут быть использованы при выработке и проведении конструктивной национальной политики в регионе.
Литература
1. Боров А.Х. Общество и власть на Северном Кавказе: основные подходы и концепции в российском кавказоведении XIX века // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2009. Вып. 12 (2). С. 9-17.
2. Кумыков Т.Х. Общественная мысль и просвещение адыгов и балкаро-карачаевцев в XIX - начале ХХ в. Нальчик : Эльбрус, 2002. 354 с.
3. Хакуашев А.Х. Адыгские просветители. Нальчик : Эльбрус, 1978. 259 с.
4. Хашхожева Р.Х. Адыгские просветители XIX -начала ХХ века. Нальчик : КБНЦ РАН, 1993. 154 с.
5. Айларова С.А. Общественная мысль народов Северного Кавказа в XIX веке: культурно-исторические проблемы модернизации. Владикавказ : СОГУ, 2003. 360 с.
6. Нагоев М.Б. Общественно-политическая мысль адыгов в первой половине XIX века : исследования и материалы. Нальчик : Эль-фа, 2007. 412 с.
7. Туганов Р.У. История общественной мысли кабардинского народа в первой половине XIX века. Нальчик : Эль-фа, 1998. 381 с.
8. Кузьминов П.А. Россия и горские народы Северного Кавказа в конце XVIII - первой половине XIX в.: альтернативные формы взаимодействия // Кавказология. 2017. № 4. С. 64-83.
9. Султан Казы-Гирей. Долина Ажитугай // Шаги к рассвету. Адыгские писатели-просветители XIX века : избр. произведения. Краснодар : Кн. изд-во, 1986. С. 200-209.
10. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М. : Изд-во восточной лит-ры, 1961. 260 с.
11. Жемухов С. Н. Мировоззрение Хан-Гирея. Нальчик : Эльбрус, 1997. 105 с.
12.Дзамихов К.Ф. Адыги: вехи истории. Нальчик : Эльбрус, 2008. 816 с.
13. Центральный государственный исторический архив. Ф. 932. Оп. 1. Ед. хр. 88. Л. 1.
14. Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик : Эльбрус, 1978. 330 с.
15. Адиль-Гирей. Обзор последних событий на Кавказе // Военный сборник. 1859. Т. 10. С. 475-518.
16. Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. Нальчик : Кабгосиздат, 1947. 160 с.
17. Кудашев В. Н. Исторические сведения о кабардинском народе. Нальчик : Эльбрус, 1991. 192 с.
18. Журтова А. А. Взгляды адыгской интеллектуальной элиты XIX - начала XX века на проблему
ISSN 2687-0770 BULLETIN OF HIGHER EDUCATIONAL INSTITUTIONS. NORTH CAUCASUS REGION. SOCIAL SCIENCE. 2021. No. 1
российско-кабардинского исторического взаимодействия // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2017. № 7 (81). C. 65-67. URL: http://www.gramota.net/editions/3.html (дата обращения: 12.11.2020).
References
1. Borov A.H. (2009). Society and Power in the North Caucasus: Basic Approaches and Concepts in Russian Caucasian Studies in the 19th Century. Nauchnye problemy gumanitarnykh issledovanii, iss. 12 (2), pp. 917. (in Russian).
2. Kumykov T.H. (2002). Social thought and education of the Circassians and Balkar-Karachais in the 19th - early 20th century. Nalchik, Elbrus Publ., 354 p. (in Russian).
3. Hakuashev A.H. (1978). The Adyghe educators. Nalchik, Elbrus Publ., 259 p. (in Russian).
4. Hashhozheva R.H. (1993). The Adyghe educators of the 19th - early 20th century. Nalchik, Kabardino-Balkarian Scientific Center Press, Russian Academy of Sciences, 154 p. (in Russian).
5. Ailarova S.A. (2003). Social thought of the North Caucasus peoples in the 19th century: cultural and historical problems of modernization. Vladikavkaz, North Ossetian State University Press, 360 p. (in Russian).
6. Nagoev M.B. (2007). Socio-political thought of the Circassians in the first half of the 19th century: research and materials. Nalchik, El-Fa Publ., 412 p. (in Russian).
7. Tuganov R.U. (1998). The history of social thought of the Kabardian people in the first half of the 19th century. Nalchik, El-Fa Publ., 381 p. (in Russian).
8. Kuz'minov P.A. (2017). Russia and the mountain peoples of the North Caucasus at the end of 18th - the
beginnings of 19th century: alternative modes of interrelations. Kavkazalogiya, No. 4, pp. 64-83. (in Russian).
9. Sultan Kazy-Girey. (1986). Azhitugay Valley. Steps to Dawn. Adyghe writers-educators of 19th century. Selected works. Krasnodar, Publishing House, pp. 200-209. (in Russian).
10. Kosven M.O. (1961). Ethnography and history of the Caucasus. Moscow, Oriental Literature Publishing House, 260 p. (in Russian).
11. Zhemukhov S.N. (1997). Khan-Girey's worldview. Nalchik, Elbrus Publ., 105 p. (in Russian).
12. Dzamihov K.F. (2008). Circassians: milestones in history. Nalchik, Elbrus Publ., 816 p. (in Russian).
13. Central State Historical Archives. Fund 932. In. 1. Storage unit 88. L. 1.
14. Han-Girey. (1978). Notes about Circassia. Nalchik, Elbrus Publ., 330 p. (in Russian).
15. Adil'-Girey. (1859). Review of recent events in the Caucasus. Voennyi sbornik, vol. 10, pp. 475-518. (in Russian).
16. Nogmov Sh.B. (1947). The history of the Adyghe people, compiled according to the legends of the Kabard-ians. Nalchik, Kabgosizdat, 160 p. (in Russian).
17. Kudashev V. N. (1991). Historical information about the Kabardian people. Nalchik, Elbrus Publ., 192 p. (in Russian).
18. Zhurtova A. A. (2017). Viewpoints of the Adyghe intellectual elite of the 19th - early 20th centuries on the problem of Russian-Kabardian historical interaction. Istoricheskie, filosofskie, politiches-kie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i is-kusstvovedeniye. Voprosy teorii i praktiki, No. 7 (81), pp. 65-67. Available at: http:// www.gramota. net/editions/3.html (accessed November 12, 2020). (in Russian).
Поступила в редакцию / Received 4 декабря 2020 г. / December 4, 2020
