CC BY
8
DOI 10.24412/2227-7315-2023-3-138-146 УДК 342.94
P.E. Маршанкулова
АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ ОТ НЕПРАВОМЕРНОГО ВМЕШАТЕЛЬСТВА В ИХ ПРОФЕССИОНАЛЬНУЮ СЛУЖЕБНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Введение: актуальность выбранной темы обусловлена важной ролью защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства для обеспечения функционирования института государственной службы. Использование отечественного исторического опыта развития законодательных актов в области правового регулирования противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государственных служащих дает дополнительную возможность совершенствовать его правовые аспекты. Цель — охарактеризовать особенности нормативного регулирования административно-правовой защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность на различных исторических этапах. Методологическая основа: анализ, синтез, историко-правовой метод. Результаты: изучение истории развития правового регулирования противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государственных служащих позволил сделать вывод о наличии трех этапов обозначенного развития: начальный этап (X—XVI вв.); этап становления и формирования (с XVII в. по 2002 г.); современный этап (с 2003 г. по настоящее время). Критерием выделения данных этапов могут служить качественные изменения в правовом регулировании рассматриваемого института. Вывод: регулирование административно-правовой защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в истории Российского государства осуществлялось и осуществляется сейчас с учетом особенностей развития общественных отношений и государственной службы. Однако она вряд ли может стать достаточно эффективной без четкой правовой регламентации такой защиты, нормативного закрепления ее объекта и целей. Следует также констатировать исключительную важность предупредительных мер, поскольку акцент на борьбе с последствиями неправомерного вмешательства свидетельствует о невнимании к его действительным причинам.
Ключевые слова: государственная служба, неправомерное вмешательство, неправомерное поручение, государственная защита, принципы государственной службы.
© Маршанкулова Римма Евгеньевна, 2023
Соискатель кафедры административного и муниципального права (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: rimmamarsh@gmail.com © Marshankulova Rimma Evgenievna, 2023 138 Applicant of the Department of Administrative and Municipal Law (Saratov State Law Academy)
R.E. Marshankulova
ADMINISTRATIVE PROTECTION OF CIVIL SERVANTS FROM UNLAWFUL INTERFERENCE IN THEIR PROFESSIONAL ACTIVITIES IN THE HISTORY OF DOMESTIC LEGISLATION
Background: the relevance of the chosen topic is due to the important role of protecting civil servants from unlawful interference in order to ensure the functioning of the civil service institution. The use of domestic historical experience in the development of legislative acts in the field of legal regulation of countering unlawful interference in the activities of civil servants provides an additional opportunity to improve its legal aspects. Objective — to characterize the features of the normative regulation of the administrative and legal protection of civil servants from unlawful interference in their professional service activities at various historical stages. Methodology: analysis, synthesis, historical and legal method. Results: an analysis of the history of the development of legal regulation of countering unlawful interference in the activities of civil servants led to the conclusion that there are three stages of such development: the initial stage (X—XVI centuries); the stage of formation and formation (from the 17th century to 2002); modern stage (from 2003 to the present). Qualitative changes in the legal regulation of the institution under consideration can serve as a criterion for highlighting these stages. Conclusion: the regulation of the administrative-legal protection of civil servants from unlawful interference in the history of the Russian state carried out and being carried out now, taking into account the peculiarities of the development of public relations and public service. However, it can hardly become effective enough without a clear legal regulation of such protection, the normative fixing of its object and goals. The exceptional importance of preventive measures should also note, since the emphasis on combating the consequences of unlawful interference indicates a lack of attention to its real causes.
Keywords: public service, illegal interference, illegal assignment, public protection, principles of public service.
Важность обеспечения надлежащего функционирования института государственной службы обусловливает необходимость принятия нормативных правовых актов, регламентирующих порядок защиты служебных правоотношений от неправомерного вмешательства. Анализ опыта законотворческой деятельности в нашей стране показывает, что во все периоды исторического развития существовала потребность в определении форм и методов защиты, адекватных времени.
Еще в источниках права Древней Руси были закреплены меры ответственности, которые применялись в случае посягательства на жизнь и здоровье лиц, исполнявших функции от имени государства. Так, Русская Правда устанавливала наказание в виде денежного штрафа (вира) в случае покушения на жизнь управителей княжеского хозяйства и приближенных князя (княжь муж и тиун княжь) [1, с. 8]. Таким образом, впервые формировался правовой механизм обеспечения безопасности лиц, выполняющих некие важные для государства обязанности. Однако указанный сборник правовых норм не конкретизировал, применялась ли такая ответственность в связи с исполнением данными лицами своих полномочий или же ввиду знатности их происхождения.
Аналогичный подход нашел выражение и в иных правовых памятниках русского средневековья. Например, в Новгородской судной грамоте 1440 г.
были закреплены меры ответственности за «наведение наводок», то есть за провокацию нападения на должностных лиц, выполнявших судебные функции [2]. Двинской уставной грамотой 1397 г. [3, с. 157-159] было определено, что за оскорбление боярина или служилого человека словесно или действием назначался штраф, размер которого зависел от знатности пострадавшего. Псковская судная грамота [4, с. 356-357] устанавливала ответственность за посягательство на жизнь и здоровье подверника (должностное лицо в суде, стоявшее у дверей судебного заседания и наблюдавшее за порядком в помещении). Судебник 1497 г. [5, с. 54-97] также закреплял меры ответственности за посягательство на жизнь должностных лиц. В ст. 9 использовалось понятие «государское убойство», которое означало убийство крестьянином помещика или вотчинника. В качестве наказания за данное деяния была установлена смертная казнь.
Таким образом, начальный этап развития института правовой защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их деятельность характеризовался тем, что в качестве объекта указанной защиты рассматривались прежде всего жизнь и здоровье служащих, а в качестве неправомерного вмешательства — посягательство на них. При этом доминировали уголовно-правовые санкции.
Однако на данном этапе имелись и первые признаки проявления административно-правовой защиты. Так, в ст. 68 Судебника 1497 г. устанавливалась недопустимость участия в процессе разбирательства дела опришных, то есть посторонних лиц. В случае если они отказывались по каким-либо причинам покинуть место разбирательства, то создавали риск неправомерного вмешательства в деятельность лица, его разрешающего. К данной категории лиц применялись
го
° меры принуждения в форме удаления, а также обязанности уплатить сумму ¿г иска с пошлинами.
1Л
~ В XVII в. в рамках масштабной систематизации законодательства Русского
? государства принимается Соборное уложение 1649 г. [6]. Интерес представляют
| положения ст. 105-107 главы X данного акта, которыми предусматривалась от-
| ветственность за посягательство на жизнь и здоровье судьи: «а будет кто судью
>| чем зашибет или ранит, и его за то казнити, отсечи рука». При этом важно от-
| метить, что в отличие от раннего законодательства ответственность за названные
| деяния наступала тогда, когда они совершались при исполнении лицом своих
должностных обязанностей на рабочем месте — в приказе. | В дальнейшем обозначенный подход нашел выражение в Воинском артикуле г [7], утвержденном Петром I в 1716 г. Правовой акт связывал применение мер от-| ветственности исключительно с осуществлением лицом деятельности по должен ности государственной службы.
1 Данный период также характеризуется расширением понимания содержания
° защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства. Так,
го
¿3 Генеральный регламент, изданный 28 февраля 1720 г., впервые закрепил право I государственных служащих на обжалование решений начальства [8]. Целью й введения данной гарантии выступала необходимость пресечения произвола вышестоящих чиновников и, соответственно, неправомерного вмешательства с их стороны в деятельность подчиненных.
В 1832 г. был принят Свод уставов о службе гражданской [9], в котором устанавливалась обязанность чиновника уважать начальство и точно исполнять его приказания. Если же он считал полученное им повеление «незаконным и против-140 ным интересу Его Императорского Величества», то должен был его обжаловать.
Однако законодательно было определено исключение, когда служащие лишались подобной гарантии. Так, «чиновники, кои по убеждению начальства неспособны к исправлению возложенных на них обязанностей или почему-либо неблагонадежны, или сделали вину, известную начальству, но такую, которая не могла быть доказана фактами», подлежали увольнению.
Представляется, что данное исключение нарушало права государственных служащих, поскольку его применение было обусловлено субъективным усмотрением начальства. При этом увольнение влекло дальнейший запрет на занятие должностей государственной службы. В связи с этим Н. Флеровский отмечает: «По самодурству и капризу начальник мог выгнать чиновника, и никто не имел права спросить его, почему он это сделал» [10, с. 28-29].
В Своде законов Российской империи также появились нормы, определяющие социальные гарантии для должностных лиц, пострадавших при исполнении своих обязанностей. Так, ст. 745 Устава о пенсиях и единовременных пособиях [11] в качестве таковых рассматривала пенсии для государственных служащих различных ведомств, которые, по своей сути, являлись мерами социальной поддержки.
Таким образом, по мере развития института государственной службы совокупный объем норм, регламентировавших порядок защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства, трансформировался поступательно, дополняясь новыми положениями.
Однако после событий Октябрьской революции 1917 г. все ранее действовавшее законодательство и иные нормативные правовые акты о государственной службе были отменены, что вызвало необходимость скорейшей правовой регламентации рассматриваемого института в целях восполнения нормативных пробелов.
Так, в целях защиты от посягательства на жизнь и здоровье членов ВКП(б) Декретом от 10 декабря 1918 г. «О сдаче оружия»1 было закреплено право, в отличие от иных граждан, иметь при себе огнестрельное оружие. Это исключение было сопоставимо с современной мерой безопасности, применяемой в отношении должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, которая состоит в выдаче им огнестрельного оружия.
В дальнейшем специальное законодательство о государственной службе так и не было разработано. Принятые в 1922 г. Декретом СНК РСФСР «Временные правила о службе в государственных учреждениях и предприятиях»2 долгое время оставались единственным нормативным актом, определяющим правовой статус государственных служащих. При этом данный акт содержал не регулятивные, а запретительные нормы. В данном акте был регламентирован перечень ограничений и запретов для служащих, однако меры защиты от неправомерного вмешательства в нем закреплены не были.
Следует отметить, что в советское время не были нормативно закреплены основные принципы построения и функционирования системы государственной службы, в том числе принцип защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность. Не был принят и общесоюзный нормативный правовой акт, который посвящался бы ре-
1 См.: Декрет СНК РСФСР от 10 декабря 1918 г. «О сдаче оружия» (утратил силу) // СУ РСФСР. 1918. № 93, ст. 933.
2 См.: Декрет СНК РСФСР от 21 декабря 1922 г. «Временные правила о службе в государственных учреждениях и предприятиях» (утратил силу) // СУ РСФСР. 1923. № 1, ст. 8. 141
гламентации института государственной службы, что тормозило ее качественное развитие в Советском государстве.
Первым законодательным актом в истории современного Российского государства, посвященным правовой регламентации общих вопросов организации и функционирования отечественной государственной службы, стал Федеральный закон от 31 июля 1995 г. № 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации»1. Правовой акт декларировал гарантию защиты государственных служащих и членов их семей от насилия, угроз и других неправомерных действий в связи с исполнением ими своих должностных обязанностей.
Во исполнение данной гарантии 20 апреля 1995 г. был принят Федеральный закон № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»2, в котором была закреплена система мер государственной защиты жизни, здоровья и имущества указанных лиц и их близких.
В дальнейшем были приняты подзаконные акты в данной сфере. Так, Правительством РФ было утверждено Постановление от 17 июля 1996 г. № 831 «О порядке выдачи оружия лицам, подлежащим государственной защите»3, которое предусматривало дополнительное регулирование вопросов, связанных с применением обозначенной меры защиты. В свою очередь, порядок действий сотрудников органов внутренних дел при применении иных мер определялся Временной инструкцией о порядке обеспечения государственной защиты судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, утвержденной Приказом МВД России от 20 декабря 1995 г. № 4834.
В случае, если применение мер безопасности не смогло уберечь защищаемое лицо от противоправного посягательства, предусмотрено применение мер социальной поддержки в отношении родственников погибшего или его самого при причинении ему физического вреда различной степени тяжести. Социальная поддержка предполагает, помимо компенсации за лишение жизни или причинение вреда здоровью защищаемого лица, возмещение имущественного вреда в порядке, предусмотренном Постановлением Правительства РФ от 27 октября 2005 г. № 647 «О возмещении судьям, должностным лицам правоохранительных и контролирующих органов или членам их семей ущерба, причиненного уничтожением или повреждением их имущества в связи со служебной деятельностью»5.
Однако следует отметить, что несмотря на значительный объем нормативных правовых актов, посвященных регламентации данной формы защиты государ-
0 1 См.: Федеральный закон от 31 июля 1995 г. № 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации» (утратил силу) // СЗ РФ. 1995. № 31, ст. 2990.
б 2 См.: Федеральный закон от 20 апреля 1995 г. № 45-ФЗ «О государственной защите судей,
¡5 должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (в ред. от 1 июля 2021 г.)
Ц // СЗ РФ. 1995. № 17, ст. 1455; 2021. № 27, ч. 1, ст. 5116.
" 3 См.: Постановление Правительства РФ от 17 июля 1996 г. № 831 «О порядке выдачи оружия
! лицам, подлежащим государственной защите» (в ред. от 14 апреля 2022 г.) // СЗ РФ. 1996. № 31,
1 ст. 3723; 2022. № 16, ст. 2699.
4 См.: Приказ МВД РФ от 20 декабря 1995 г. № 483 «О мерах по реализации Федерального закона "О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов"» (вместе с Временной инструкцией о порядке обеспечения государственной защиты судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов) (утратил силу) // Российские вести. 1996. 14 марта.
5 См.: Постановление Правительства РФ от 27 октября 2005 г. № 647 «О возмещении судьям, должностным лицам правоохранительных и контролирующих органов или членам их семей ущерба, причиненного уничтожением или повреждением их имущества в связи со служебной
142 деятельностью» // СЗ РФ. 2005. № 44, ст. 4568.
ственных служащих от неправомерного вмешательства, они все же не уделяют достаточного внимания его предупреждению. Так, меры государственной защиты ориентированы лишь на «пассивную защиту» и дают возможность оградить лицо от прямого воздействия со стороны источника угрозы. В связи с этим представляется необходимым расширить содержание названной защиты, определив, что обеспечивающие ее меры применяются не только в случае наличия угрозы жизни и здоровью лица, но и в целях ее предупреждения.
Требуется также обратить внимание на то, что несмотря на подробную регламентацию применения мер защиты государственных служащих от посягательства на их жизнь и здоровье, уничтожения и повреждения их имущества, принятое в первое десятилетие существования Российской Федерации законодательство все же не закрепило принцип защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность в перечне принципов государственной службы.
Определенное значение в аспекте закрепления ответственности за неправомерное вмешательство в деятельность государственных служащих имело принятие Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ1. Данный акт установил меры административной ответственности за воспрепятствование законной деятельности должностного лица органа государственного контроля (надзора), должностного лица организации, уполномоченной в соответствии с федеральными законами на осуществление государственного надзора; воспрепятствование законной деятельности должностного лица органа, уполномоченного на осуществление функций по принудительному исполнению исполнительных документов и обеспечению установленного порядка деятельности судов; незаконное распространение сведений о защищаемых лицах.
Необходимость законодательного закрепления основ организации и функционирования государственной службы, ее структуры обусловили принятие Федерального закона от 27 мая 2003 г. № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации»2. В нем впервые в числе принципов построения и функционирования государственной службы был закреплен принцип защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность как государственных органов и должностных лиц, так и физических и юридических лиц. Однако закон ограничился указанием на наличие данного принципа, не раскрыв его содержания.
Отдельные меры по обеспечению данного принципа были закреплены в законодательных актах, посвященных правовой регламентации видов государственной службы. Так, Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации»3 установил гарантию защиты государственного служащего от неправомерных поручений
1 См.: Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ (в ред. от 4 августа 2023 г.) // СЗ РФ. 2002. № 1, ч. 1, ст. 1; Российская газета. 2023. 8 авг.
2 См.: Федеральный закон от 27 мая 2003 г. № 58-ФЗ «О системе государственной службы Российской Федерации» (в ред. от 2 июля 2021 г.) // СЗ РФ. 2003. № 22, ст. 2063; 2021. № 27, ч. 1, ст. 5179.
3 См.: Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (в ред. от 7 октября 2022 г.) // СЗ РФ. 2004. № 31, ст. 3215;
2022. № 41, ст. 6941. 143
руководителя, а также гарантию защиты служащего и членов его семьи от насилия, угроз и других неправомерных действий в связи с исполнением им своих должностных обязанностей. Аналогичные положения стали содержать и иные законодательные акты, посвященные правовой регламентации различных видов государственной службы, принятые на протяжении трех десятилетий существования современного Российского государства.
Подводя итог, отметим, что нормативная регламентация защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность во все периоды исторического развития Российского государства находилась под пристальным вниманием законодателя. Использование отечественного исторического опыта развития законодательных актов в области правового регулирования противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государственных служащих дает дополнительную возможность совершенствовать его правовые аспекты.
Анализ истории развития правового регулирования противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государственных служащих позволяет сделать вывод о наличии трех этапов указанного развития.
Так, этап зарождения института административно-правовой защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их деятельность (X—XVI вв.) характеризовался тем, что в качестве объекта такой защиты рассматривались прежде всего жизнь и здоровье служащих, а в качестве неправомерного вмешательства — посягательства на них. На данном этапе доминировали меры уголовно-правовой защиты, но имелись и первые признаки проявления я административно-правовой защиты.
? Этап становления и формирования института административно-правового
а противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государствен-| ных служащих (с XVII в. по 2002 г.) характеризуется тем, что по мере развития I государственной службы возникала необходимость в расширении форм и мето-| дов административно-правовой защиты. На данном этапе предметом защиты I впервые выступило обеспечение надлежащего выполнения государственным § служащим своих обязанностей, а не только защита его жизни и здоровья. Были | закреплены и определенные меры защиты служащих от неправомерных по-§ ручений их руководителей. В течение длительного периода в законодательстве отсутствовал нормативно закрепленный принцип административно-правовой Ц защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства. | Современный этап развития рассматриваемого института (с 2003 г. по насто-
в ящее время) характеризуется тем, что впервые в числе принципов построения | и функционирования государственной службы нашел выражение принцип § защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их I профессиональную служебную деятельность. При этом законодательные акты, | посвященные правовому регулированию различных видов государственной | службы, также закрепили данный принцип и регламентировали порядок применения отдельных мер по его обеспечению.
В целом можно утверждать, что регулирование административно-правовой защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в истории Российского государства осуществлялось и осуществляется сейчас с учетом особенностей развития общественных отношений и государственной службы. 144 Однако административно-правовая защита государственных служащих от не-
правомерного вмешательства вряд ли может стать достаточно эффективной без четкой правовой регламентации такой защиты, нормативного закрепления ее объекта и целей. Следует также констатировать исключительную важность предупредительных мер, поскольку акцент на борьбе с последствиями неправомерного вмешательства свидетельствует о невнимании к его действительным причинам. В связи с этим правовое регулирование противодействия неправомерному вмешательству в деятельность государственных служащих должно в первую очередь гарантировать его предупреждение.
В то же время в законодательстве до сих пор не конкретизировано содержание принципа защиты государственных служащих от неправомерного вмешательства в их профессиональную служебную деятельность. В связи с этим является актуальным дальнейшее исследование вопросов о понятии сущности такой защиты, перечне ее форм и методов, субъектах, а также государственных гарантиях ее обеспечения.
Библиографический список
1. Русская Правда. Пространная редакция // Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М.: Юрид. лит., 1984. 432 с.
2. Новгородская судная грамота 1440 г. // Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М.: Юрид. лит., 1984. 432 с.
3. Карамзин Н.М. Примечания к истории государства Российского. СПб.: Тип. Имп. Академии наук, 1852. Т. 4. 251 с.
4. Псковская судная грамота // Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М.: Юрид. лит., 1984. 432 с.
5. Судебник 1497 г. // Российское законодательство Х-ХХ вв.: в 9 т. / под общ. ред. О.И. Чистякова. Т. 1: Законодательство Древней Руси. М.: Юрид. лит., 1984. 432 с.
6. Соборное уложение 1649 г.: текст, комментарии. Ленинград: Наука, 1987. 448 с.
7. Устав воинский // Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 5. 1713-1719 : [№ 2620-3479].
8. Генеральный регламент, или Устав, по которому государственные коллегии, також и все оных принадлежащих к ним канцелярий и контор служители, не токмо во внешних и внутренних учреждениях, но и во отправлении своего чина, поддан-нейше поступать имеют (28 февраля 1720 г.) // Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 6. С. 1720-1722: [№ 3480-4136].
9. Устав о службе по определению от Правительства: практ. пособие / сост. А.М. Ню-ренберг. СПб.: б.и., 1910. 352 с.
10. Флеровский Н. Положение рабочего класса в России / Положение рабочего класса в России: наблюдения и исслед. Н. Флеровского. СПб.: Н.П. Поляков, 1869. 494 с.
11. Устав о пенсиях и единовременных пособиях от 6 декабря 1827 г. // Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. СПб.: Тип. 2-го Отд-ния Собств. Е.И.В. канцелярии, 1830. Т. 2. 1676-1688 : [№ 619-1327].
References
1. Russian Truth. Lengthy editorial // Russian legislation of the X-XX centuries: in 9 volumes / under the general editorship of O.I. Chistyakov. Vol. 1: Legislation of Ancient Russia. M.: Legal lit., 1984. 432 p.
2. Novgorod judgment charter of 1440 // Russian legislation of the X-XX centuries: in 9 vols. / under the general editorship of O.I. Chistyakova. Vol. 1: Legislation of Ancient Russia. M.: Legal lit., 1984. 432 p.
3. Karamzin N.M. Notes to the history of the Russian state. SPb.: in type. Imp. Academy of Sciences, 1852. Vol. 4. 251 p.
4. Pskov judgment certificate // Russian legislation of the X-XX centuries: in 9 t. / under the general editorship of O.I. Chistyakov. Vol. 1: Legislation of Ancient Russia. M.: Legal lit., 1984. 432 p.
5. Sudebnik 1497 // Russian legislation of the X-XX centuries.: in 9 t. / under the general editorship of O.I. Chistyakova. Vol. 1: Legislation of Ancient Russia. M.: Legal lit., 1984. 432 p.
6. The Cathedral Code of 1649: text, comments. Leningrad: Nauka, 1987. 448 p.
7. The military Charter // The Complete Collection of laws of the Russian Empire since 1649. St. Petersburg.: Type. of the 2nd Department of its Own E.I.V. Chancellery, 1830. Vol. 5. 1713-1719 : [№ 2620-3479].
8. The general Regulations or the charter, according to which the state collegiums, as well as all the clerks and offices belonging to them, not only in external and internal institutions, but also in the administration of their rank, have the right to act as subjects (February 28, 1720) // The Complete Collection of Laws of the Russian Empire since 1649. SPb.: Type. of the 2nd Department of its Own E.I.V. Chancellery, 1830. Vol. 6. P. 1720-1722: [No. 3480-4136].
9. The Charter of the service by definition from the Government: a practical guide / comp. A.M. Nyurenberg. SPb.: B.I., 1910. 352 p .
10. Flerovsky N. The situation of the working class in Russia / The situation of the working class in Russia: Observations and research by N. Flerovsky. St. Petersburg:
g N.P. Polyakov, 1869. 494 p.
? 11. The Charter on pensions and lump-sum benefits of December 6, 1827 // The Com-
£ plete Collection of laws of the Russian Empire since 1649. St. Petersburg: Type. of the S 2nd Department of its Own E.I.V. Chancellery, 1830. Vol. 2. 1676-1688 : [No. 619-1327].
Z
s s
2
ro *
ro 5 S
0 *
u
01 T
s
s a 2 5 S
0
1 i
ai
CO U
a
5S
о *
и CD О ГО
a
и a
CD
