CC BY
58
Евгений КОМАНДЖАЕВ
АДМИНИСТРАТИВНАЯ СИСТЕМА КАЛМЫКИИ СОГЛАСНО ПОЛОЖЕНИЮ 1847 г.
В статье анализируется процесс вовлечения кочевого калмыцкого общества в общероссийскую административную систему. На основе изучения материалов Положения об управлении калмыцким народом 1847 г. представлена характеристика органов управления и суда в Калмыкии, их состав и функции.
The article reviews the process of integration of the nomadic Kalmyk society into the Russian administrative system. On the base of materials of Regulations on Kalmyk People Administration of 1847 governing bodies and court of Kalmykia, their structure and functions are characterized.
Ключевые слова:
Европейская Россия, кочевые народы, калмыки, государственность, управление, законодательство, социальный строй; European Russia, nomads, Kalmyks, statehood, administration, legislation, social structure.
КОМАНДЖАЕВ
Евгений
Александрович — заведующий кафедрой государства и права Калмыцкого государственного университета котапёгкагу@ mail.ru
К середине XIX в. управление калмыцким народом претерпело некоторые изменения по сравнению с началом века в связи с оформлением системы «попечительства». Положение от 23 февраля 1847г. об управлении калмыцким народом, подготовленное Министерством государственных имуществ, было отредактировано в соответствии с Положением от 30 апреля 1838г., выработанным министром государственных имуществ графом П.Д.Киселевым для государственных крестьян, где система «попечительства» нашла свое наиболее яркое выражение.
Положение 1847 г., состоявшее из 11 глав, 254 статей, дополняло и развивало ранее принятое для калмыков Положение 1834г. Если первое Положение в основных чертах закладывало правовую базу дальнейшего развитие Калмыкии, то Положение 1847 г. создавало дополнительные правовые нормы для введения калмыцкого народа в общероссийское управление.
Согласно Положению 23 февраля 1847 г., управление калмыками передавалось из Министерства внутренних дел в ведение Министерства государственных имуществ. В административном отношении Калмыкия была подчинена астраханскому губернатору. Непосредственное управление калмыками поручалось управляющему астраханской палатой государственных имуществ, который вместе с тем получал звание Главного попечителя калмыцкого народа.
Согласно новому Положению, Главный попечитель стал высшим должностным лицом Калмыкии с широким объемом полномочий. Он получил право отстранять нойонов-владельцев от управления улусами и созывать улусные сходы.
Основная задача Главного попечителя состояла в организации управления, обеспечении общественного порядка в улусах, правильного распределения кочевий, рационального использования земель. Он руководил полицейской службой, формировавшейся в основном из астраханских казаков. Попечитель должен был заниматься переводом калмыков на оседлый образ жизни, а также устройством поселений на калмыцких дорогах. Главный попечитель осуществлял контроль за работой всех улусных учреждений, организацией и проведением выборов должностных лиц, а также правильным распределением и сбором налогов и выполнением повинностей1. В своей
1 ПСЗ Российской империи, 2-е собрание, т. 22, № 21144, с. 358.
деятельности попечитель руководствовался российским законодательством.
Для управления калмыками при астраханской палате государственных иму-ществ было учреждено отделение, состоявшее из советника, депутата от калмыцкого народа, чиновника по особым поручениям, делопроизводителя, бухгалтера, двух столоначальников, их помощников и писарей. Кроме того, к калмыцкому управлению причислялись врач с двумя фельдшерами и ветеринар. Депутат от калмыцкого народа, представлявший интересы населения, избирался на 3 года калмыцкой знатью.
Согласно Положению 1847 г., несколько изменилась система управления в улусах. Было создано объединенное улусное управление, в которое вошли нойон-улу-совладелец или правитель улуса, улусный попечитель с помощником, причем главную роль стал играть не владелец, а попечитель. Все распоряжения по улусу, исходившие от его имени, лишь согласовывались с владельцем. Вместе с тем на попечителя возлагались полицейские функции и наблюдение за правильностью сбора налогов с подвластных владельцу калмыков. Также попечители улусов давали письменные свидетельства на отлучку из улусов калмыков-простолюдинов. Билеты для найма на работу выдавались улусными управлениями с оплатой 15 коп. серебром в общественный калмыцкий капитал. В билетах отмечалось денежное поручительство владельца улуса, правителя или зайсанга за отлучавшегося простолюдина. Попечители улусов назначались палатой государственных имуществ по предложению Главного попечителя и утверждались губернатором.
Кроме перечисленных лиц, в состав улусного управления входили три сборщика налогов (демчеи), переводчик (толмач), письмоводители. В распоряжении улусного управления находилась военная команда. Непосредственно работой улусного управления руководил улусный попечитель, подписывавший документы с нойоном-владельцем. Разногласия между ними разрешались астраханской палатой государственных имуществ. На улусные управления были также возложены функции нотариата.
Согласно Положению 1847 г., изменилась структура судебных органов. Общекалмыцкий административно-су-
дебный орган — зарго был упразднен в 1848 г., и дела, входившие в его компетенцию, были переданы в астраханскую палату уголовного и гражданского судопроизводства. Улусный суд зарго был уравнен в правах с волостными расправами1. Уголовные и гражданские дела здесь рассматривали назначенные администрацией чиновники. Апелляционной инстанцией для нижней расправы была верхняя расправа.
Улусный зарго состоял из председателя (нойон-владелец), двух членов (улусный попечитель и его помощник), двух заседателей, избираемых улусным сходом из числа зайсангов, не имеющих аймаков, на 3 года, а если таких не было, то из числа простолюдинов. Улусный суд зарго рассматривал дела по гражданским и уголовным делам, решал вопросы опекунства. Он работал под контролем попечителя, астраханской палаты уголовного и гражданского суда, а также ежемесячно отчитывался перед палатой государственных имуществ. Зарго рассматривал имущественные споры с ценой иска до 30 руб.
Аймаками по-прежнему управляли родовые зайсанги; в аймаках, где их не было, избирался старшина из безаймачных зай-сангов. Хотоны возглавлялись старостами, избиравшимися на аймачных сходах из простолюдинов и утверждавшимися в должности астраханской палатой государственных имуществ.
Духовное управление сосредоточивалось в руках ламы — высшего духовного лица и главы всех буддийских храмов. Лама избирался на съезде духовенства и утверждался указом императора2. К основным обязанностям ламы относилось наблюдение за благоустройством и содержанием хурулов (храмов), за нравственностью духовных лиц, а также возведение в духовное сословие, присвоение духовных званий, контроль за соблюдением церковных обрядов. Кроме того, он обладал судебными функциями в отношении духовных лиц и мирян по семейно-брачным делам (развод, примирение супругов и т.п.). Лама по существу являлся чиновником и подчинялся Главному попечителю калмыцкого народа. Новое Положение предусматри-
1 Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. — М., 1967, с. 244.
2 Максимов К.Н. История национальной государственности Калмыкии. — М., 2000, с. 60.
вало для калмыков возможность принять православие.
Вместе с тем, согласно Положению 1847 г., в калмыцких улусах и аймаках в соответствии с законами для государственных крестьян появились улусные и аймачные сходы. Состав и компетенция этих сходов совпадали в основных своих чертах: улусного — с волостными сходами, аймачного — с сельским. Калмыки, не имевшие собственного хозяйства, судимые и не достигшие 25 лет, не могли участвовать в сходах.
Улусные сходы созывались Главным попечителем один раз в три года. В них принимали участие улусовладельцы, зай-санги, старшины, старосты и простолюдины (один от 20 кибиток), а в аймачных сходах — зайсанги, старшины, старосты и простолюдины (один от 5 кибиток). На улусных сходах обсуждались выборы должностных лиц, распределение повинностей и другие вопросы общественного значения. Аймачные сходы занимались по преимуществу хозяйственными во-просами1. На аймачных сходах на 3 года избирался старшина, хотонные старосты, обсуждалось распределение натуральных повинностей, решались вопросы опекунства. Неявка на сход без уважительных причин влекла наложение штрафа в размере 1 руб. в пользу общественного капитала. Возраст избираемых лиц не должен был превышать 60 лет.
Положение 1847 г. подтвердило те ограничения власти нойонов и зайсангов над рядовыми калмыками, какие были установлены в 1834 г. Калмыкам отведены земли в общинное пользование. Калмыкам разрешено переходить в казачье сословие, разрешено свободно торговать скотом и продуктами животноводства. Нойоны и зайсанги не имели права продавать, дарить и закладывать своих подвластных2.
Калмыки должны были уплачивать ал-бан (налог) в размере 8 руб. 15 коп. серебром в год и выполнять натуральные повинности: предоставлять подводы чиновникам, командированным в улусы, кибитки для размещения улусного управления и чиновников, нести кордонную службу, выполнять работы по строительству дорог.
1 ПСЗ РИ, 2-е собрание, т. 22, № 21144, с. 352— 353.
2 Там же, с. 349-350.
Запрещалось производить сборы с калмы-ков-простолюдинов сверх установленных норм3.
Положение 1847 г. отражало мероприятия правительства по христианизации калмыков. Калмыки-простолюдины, принимавшие православие, имели право перейти в сословие государственных крестьян или казачество в том случае, если их владелец не принял христианство. Такой переход от владельца или зайсанга правительство компенсировало последним выдачей суммы, равной пятикратному годовому албану4.
Согласно Положению 1847 г., были значительно расширены и усложнены функции российских чиновников. Главный попечитель, помимо надзора за порядком в управлении, должен был собирать сведения о численности калмыков, заботиться об улучшении «нравственного и хозяйственного быта» калмыцкого населения, врачебном благоустройстве калмыцких улусов, обеспечении «народного продовольствия» в калмыцкой степи, развитии среди калмыков оседлости, в частности об устройстве поселений вдоль больших дорог, проходивших по калмыцким кочевьям. Согласно Положению 1847 г., у попечителя был особый помощник «для дел
о заселении дорог, через калмыцкие земли пролегающих».
Положение 1847 г. не скрывало особой заботы правительства о развитии оседлого образа жизни у калмыков и занятии их земледелием. Главный попечитель должен был приглашать к себе нойонов — владельцев и правителей улусов и внушать им необходимость оседлой жизни. Он же был обязан определять места под поселения и заниматься устройством новых поселков. Заботу о развитии оседлости и земледелия Положение 1847 г. вменяет в обязанность нойонам-владельцам и правителям улусов, а улусным попечителям поручает содействие деятельности владельцев в этом направлении и контроль за ними.
Улусные попечители также должны были наблюдать за ходом торговли в калмыцких улусах, чтобы она не отходила от правительственной регламентации и обеспечивала поставку калмыцкого скота на российские рынки.
3 Там же, с. 354.
4 Там же, с. 352.
Мероприятия в области обеспечения «народного продовольствия» выражались в следующем: часть покибиточного сбора, поступавшего в казну, стала отчисляться в так называемый общественный калмыцкий капитал, который пополнялся также штрафами, сбором за билеты и суммами, поступавшими от сдачи в аренду части калмыцких земель. Согласно Положению 1847 г., астраханская палата государственных имуществ по мере роста общественного капитала должна была заготавливать в улусах запасы хлеба «для удержания на оный умеренных цен и для отпуска нуждающимся калмыкам за ту же цену, в какую обошелся при заготовлении»1.
Система «попечительства» предусматривала организацию медицинской помощи населению в калмыцкой степи. В улусах лечением больных занималось калмыцкое духовенство, гелюнги-эм-чи (медики), пользовавшиеся большим авторитетом у калмыков. Однако эта медицинская помощь, использовавшая приемы тибетского врачевания, не могла полностью обеспечить нужды населения. Так, страшным бичом для калмыков стала оспа. Правительство стало пропагандировать оспопрививание среди калмыцкого населения, были утверждены правила оспопрививания, из среды калмыков были созданы постоянные кадры оспопрививателей. В степи появились первые фельдшеры, однако деятельность их осложнялась условиями калмыцкого кочевого быта. Несмотря на трудности, мероприятия по созданию сети лечебных учреждений, эпидемиологической службы являлись начальной стадией органи-
1 Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. — М., 1967, с. 247.
зации государственного здравоохранения в Калмыкии2.
Правительство также обратило внимание на развитие грамотности среди калмыков. Однако функции первых калмыцких школ сводились лишь к тому, чтобы «приобрести искусных переводчиков, толмачей и вообще чиновников, которые, владея инородческим и русским языком, могли бы впоследствии с меньшими затруднениями ознакомиться с бытом калмыков и тем оказать значительную услугу правительству».
Положение 1847 г. четко определяло статус феодалов. Нойоны-владельцы, зай-санги, владеющие аймаками, и члены их семей относились к потомственным дворянам, имели право поступать на военную и гражданскую службу. Безаймачные зай-санги приравнивались к почетным гражданам, а если они занимались земледелием — к потомственным дворянам. В целом Положение 1847 г. было направлено на ускорение интеграции калмыцкого общества в социальную структуру России.
Таким образом, к концу 40-х гг. XIX в. осуществлялся перевод Калмыкии в систему общероссийского государственного управления. Он был облечен в форму государственной опеки, преследовавшей главную цель — преобразовать управление Калмыкией по общероссийскому образцу. При этом важно отметить положительное значение Положения 1847 г., предусматривавшего мероприятия правительства по улучшению уровня жизни калмыцкого населения.
2 Подробнее см.: Команджаев Е.А. Становление государственной системы здравоохранения в Калмыкии в конце XIX — начале XX вв. // Проблемы отечественной и всеобщей истории. — Элиста, 1998.
