CC BY
28
УДК 342.9 : 343.2 ББК 67.401
Максименко Марина Вячеславовна Maksimenko Marina Vyacheslavovna
старший преподаватель кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права Пермского института Федеральной службы исполнения наказаний кандидат философских наук.
Senior Lecturer of the Department of Criminal and Penal Law of Perm Institute of the Federal Penitentiary Service,
PhD in Philosophy.
E-mail: m_maximenko@inbox.ru
Крыжевская Наталья Николаевна Kryzhevskaya Natalya Nikolaevna
старший преподаватель кафедры социально-экономических и гуманитарных дисциплин Ставропольского филиала Краснодарского университета МВД России кандидат психологических наук.
Senior Lecturer of the Department of Socio-Economic and Humanitarian Disciplines of the Stavropol Branch of Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Psychology. E-mail: kryzhevskiy_707@mail.ru
АДМИНИСТРАТИВНАЯ ПРЕЮДИЦИЯ: ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ИНСТИТУТА
Administrative prejudice: philosophical understanding the institute
В статье освещается проблема законодательной формулировки повторности совершения административного правонарушения как необходимого условия наступления уголовной ответственности по отдельным составам преступлений. Устанавливается философское значение преюдиции как «доверия» субъекту, вынесшему постановление о привлечении лица к административной ответственности. Авторами рассматривается дискуссионный вопрос о соотношении института административной преюдиции с принципом «non bis in idem», делается вывод об эффективности воспитательного потенциала института административной пре-юдиции в отношении лиц, повторно совершающих административные правонарушения.
Ключевые слова: административная преюди-ция, повторное совершение правонарушения, неоднократность совершения правонарушения, уголовная ответственность, этика уголовного права.
Философское осмысление правовых категорий реализует задачу уяснения смысла существования и применения норм закона. В представлении обывателей уголовное право - это перечень правил и норм карательного характера, заключающихся в установлении определенного наказания за проступок. Между тем виды и размеры санкций, а также сам факт наказуемости деяния неразрывно связаны с социальными, культурными, экономическими и иными условиями жизни общества. И хотя уголов-
The aim of the study is to study the ethical content of the criminal law category administrative prejudice. The article deals with the problem of legislative formulation of repetition of an administrative offense as a necessary condition for criminal liability for certain crimes. Set the value of a philosophical prejudice as «confidence» in the subject, has made the decision on bringing a person to administrative responsibility. Deals with the controversial question of the relationship between the institution of administrative prejudice to the principle of «non bis in idem», the conclusion about the effectiveness of the educational potential of the institution of administrative prejudice in respect of persons who repeatedly commits an administrative offense.
Keywords: administrative prejudice, repeated commission of an offense, repeated commission of an offense, criminal liability, criminal law ethics.
ное право является одним из орудий борьбы с преступностью - вредным, отрицательным социальным явлением в жизни общества, оно не может являться способом профилактики, оторванным от нравственных воззрений членов общества.
Социальная необходимость уголовного права не может и не должна быть противоположна нравственным воззрениям [4, с. 33]. Этическое значение уголовного права вытекает из общих принципов взаимоотношений че-
ловека и общества, гражданина и государства, основанных на той или иной философской и социально-политической концепции. Если человек рассматривается как средство, которое можно использовать по усмотрению, то никаких этических проблем и ограничений не возникает. Совершенно иной подход диктуют современные гуманистические и либеральные идеи. Очевидно, что этические проблемы составляют внутренний стержень любой науки, в том числе и особенно - уголовного права, пользующегося столь жестким механизмом, как наказание. Этические проблемы актуализируются в значительной степени там, где затрагиваются интересы человеческой личности. Область борьбы с преступностью, а значит, и уголовное право, является одним из наиболее ярких примеров того, насколько важное значение имеют моральные стороны проблемы. При этом необходимо отметить, что этически совершенное право рождает справедливую, целесообразную и гуманную практику применения правовых норм.
Задача исследования состоит в том, чтобы показать науку уголовного права и практику его применения любым правоохранительным органом как науку, в основе которой находятся глубоко нравственные принципы, которые должны проявляться во всем: в любом институте науки, в любом законодательном акте, как в целом, так и в конкретных статьях закона, в любом действии правоохранительного органа, руководствующегося уголовным правом.
Трансформация современного российского уголовного законодательства имеет ряд тенденций, одной из которых выступает криминализация повторно совершаемых административных правонарушений. В теории права это условие установления преступности деяния получило название административной преюди-ции. Сам термин «административная преюди-ция» не фигурирует в текстах отечественных правовых актов, содержащих нормы с данной конструкцией. Несмотря на то, что с 2014 года Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-Ф3 поэтапно дополняется составами преступлений, содержащими административную преюдицию, семантика этого термина остается для правоприменителей неоднозначной [6, с. 1-11]. В этой связи представляется актуальным исследование нравственной основы данного правового явления, так
как новеллы законодательства обусловлены социальными трансформациями, изменением отношения граждан к совершаемым нарушениям правовых норм, а в данном конкретном случае к повторности совершения не представляющих общественную опасность, но социально вредных административных правонарушений.
Термин «преюдиция» имеет латинское происхождение: от praejudicialis, что означает «относящийся к предыдущему судебному решению» [7]. По смысловому содержанию пре-юдиция означает освобождение судебного органа при вынесении решений от обязанности доказывать факты, установленные ранее судебными актами. С этической точки зрения институт преюдиции выражает категорию доверия судебным органам, олицетворяет единообразие правоприменения.
Понятие административной преюдиции в уголовном праве расширяет круг субъектов, которым судами «оказывается доверие»: административному наказанию лицо может быть подвергнуто не только по судебному акту, но и по постановлению должностного лица. Такое расширительное понимание порождает спорные позиции. Так, по мнению судьи Калининградского областного суда кандидата юридических наук Т. Н. Долгих, акт о привлечении к административной ответственности, вынесенный не судом, хотя и является одним из доказательств по уголовному делу с составом, предусматривающим административную преюдицию, вывод об обоснованности привлечения виновного к административной ответственности должностным лицом делается судом, рассматривающим уголовно наказуемый случай повторного нарушения [2, с. 25-31]. Такая позиция вполне согласуется с изначальным значением термина «преюдиция» и ограничивает объем доверия, оказываемого судом несудебным правоприменительным органам.
Применение уголовно-правовых норм всегда сугубо индивидуально, обращено к конкретному человеку, и в условиях современного общества их применение должно быть не только законным, но и нравственно оправданным, так как их конечная цель - способствовать тому, чтобы даже человек, ставший на путь совершения преступлений, вновь оказался полезным членом общества. Средствами, не одобряемыми моралью, этого достичь невоз-
можно. Повторность совершения административного правонарушения, влекущая уголовную ответственность, характеризует личность нарушителя. Уголовное наказание в этом случае играет субсидиарную роль, когда административное взыскание не возымело действия на последующее за нарушением поведение виновного лица. В этом случае возникает вопрос о соблюдении принципа non bis in idem («не дважды за одно и то же»). Некоторые исследователи в сущности административной преюдиции усматривают нарушение указанного принципа [5, с. 105-112]: ранее содеянное повторно учитывается при совершении уже другого правонарушения и возводится в ранг конструктивного признака нового совершаемого, расцениваемого уже как преступление, деяния. Однако, на наш взгляд, повторность ответственности за одно и то же деяние в этом случае отсутствует, поскольку первичное нарушение не свидетельствует об общественной опасности повторного, а характеризует формальным способом безнравственность воли нарушителя.
Административная преюдиция по сути наиболее близка институту рецидива в уголовном праве. Повторность совершения деяния предусматривает два объекта этической оценки: сам факт совершенного нарушения и повтор-ность его совершения, обозначающая игнорирование нарушителем наказания, выражающего через волю законодателя общественное порицание поведения. Повторность совершения наказуемого деяния и в случае рецидива, и в случае совершения преступления с админист-
ративной преюдицией свидетельствует не только о низком уровне моральных качеств нарушителя, но и о недостижении превентивной цели первичного административного наказания по отношению к повергаемому взысканию лицу.
В качестве довода в пользу указанной позиции могут быть приведены статистические данные, свидетельствующие о том, что достаточно распространенными, несмотря на криминализацию повторного случая, остаются такие деяния, как управление транспортным средством в состоянии опьянения; уклонение от административного надзора после освобождения из мест лишения свободы; мелкое хищение; нанесение побоев; розничная продажа несовершеннолетним алкоголя (таблица 1).
Необходимо отметить, что об обосновании тенденции гуманизации ответственности и реализации принципа справедливости в установлении уголовного наказания за повторное совершение некоторых административных правонарушений свидетельствует то, что процессу криминализации повторного совершения проступков чаще сопутствует процесс декриминализации первичного деяния. Так, Федеральным законом от 27.12.2018 № 519-ФЗ «О внесении изменения в статью 282 Уголовного кодекса Российской Федерации» и Федеральным законом от 27.12.2018 № 521-ФЗ «О внесении изменения в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» были дек-риминализованы и отнесены к административным правонарушениям действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а рав-
Таблица 1
Количество осужденных по некоторым составам преступлений УК РФ, предусматривающим административную преюдицию (по данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ [1])
Статья УК РФ 2018 2017 2016 2015
Ст. 116.1* 1 146 373 - -
Ст. 151.1 571 580 524 302
Ст. 158.1* 4 499 1 646 - -
Ст. 264.1 68 093 73 960 77 020 119 170
Ч. 2 ст. 314.1 4 254 3 449 2 902 1 051
* статьи введены в состав Особенной части УК РФ в 2016 году
но унижение человеческого достоинства, в то же время криминализовано повторное совершение указанных действий лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года. Законодатель таким способом выразил свою волю по устранению преступности, а значит, и общественной опасности деяния, и установлению общественной опасности лица, совершающего указанное деяние повторно. Рассмотренное изменение законодательства вполне своевременно и обоснованно в условиях формирования толерантного отношения общественности к злоупотреблению свободой слова отдельными лицами.
Проблемой законодательной конструкции, предусматривающей более суровое наказание за повторное совершение деяния, является многообразие формулировок административной преюдиции в статьях Особенной части УК РФ. Для обозначения повторности деяния как условия наступления уголовной ответственности применяются следующие формулировки: «деяние совершено неоднократно» (ст. 157 УК РФ), «злостное уклонение» (ст. 314 УК РФ), «лицом, подвергнутым административному наказанию» (ст. 116.1 УК РФ), «деяние, совершенное лицом, имеющим судимость» (ст. 264.1 УК РФ), «лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года» (ст. 282 УК РФ).
При этом непосредственно административной преюдиции как условию наступления уголовной ответственности соответствуют следующие формулировки: «деяние совершено неоднократно» (с учетом пояснений в примечаниях к статьям, содержащим такую формулировку), «лицом, подвергнутым административному наказанию», «лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года». Будучи идентичными по своей сути, разностью формулировок указанные нормы могут способствовать неправильному пониманию их сути. В этой связи в целях единообразия правоприменения представляется целесообразным привести их к лексическому единству, например, к формулировке административной преюдиции, выраженной в тексте ст. 282 УК РФ.
Проблемные вопросы понимания содержания административной преюдиции обу-
славливают необходимость дальнейшего изучения этого института не только с точки зрения развития уголовного законодательства путем совершенствования юридической техники [8, с. 125-128], но и с позиций философского осмысления сущности, смысловой и ценностной составляющей данного явления: как одно из средств борьбы с преступностью уголовное право должно соответствовать укладу жизни людей, общественным отношениям, идеологии и социальной структуре общества, его этическим и правовым взглядам, складывающимся на этой основе. В условиях демократического государства развитие уголовного права должно способствовать прогрессу гражданского общества, его движению вперед, и при этом уголовное право всегда должно иметь в виду, что оно защищает интересы общества, государства, конкретных людей, используя для этого крайние меры. Но именно потому, что это крайние меры, применяющиеся хотя и к преступившим закон, но членам общества, они должны быть справедливыми, целесообразными и нравственно оправданными.
Понятие «злостное уклонение» является в уголовном праве оценочным, то есть предоставляет возможность судебному органу самостоятельно оценить степень вредоносности противоправного поведения виновного лица. Такая оценочность в разграничении преступного деяния и административного нарушения или просто социально порицаемого поведения содействует не только индивидуализации наказания, но и выбору формы ответственности нарушителя перед обществом. Само наименование «злостность» свидетельствует о необходимости дачи судебным органам моральной оценки обстоятельствам правонарушения. О злостности косвенно может свидетельствовать повторность совершаемого деяния. Так, например, ч. 4 ст. 58 УИК РФ одним из вариантов злостности уклонения от отбывания ограничения свободы называет случай, когда осужденный допускает нарушение порядка и условий отбывания наказания в течение одного года после применения к нему взыскания в виде официального предостережения о недопустимости нарушения установленных судом ограничений. Очевидным является сходство представленной формулировки с содержанием административной преюдиции с той лишь раз-
ницей, что в данном случае преюдиция будет дисциплинарной.
Повторное умышленное совершение преступления после осуждения лица за первичное преступление (рецидив) также может учитываться нормами Особенной части УК РФ как преюдициальная категория. УК РФ отказался от помещения общего рецидива как особо квалифицирующего признака в составы Особенной части. Специальный рецидив, свидетельствующий о повышенной опасности не самого деяния, но лица, его совершающего повторно, содержится, например, в ч. 5 ст. 131 УК РФ. В составе преступления, предусмотренного ст. 264 УК РФ, специальный рецидив формально приравнивается к административной преюдиции: в качестве субъекта преступления выступает лицо, подвергнутое административному наказанию по ст. 12.8 или ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ либо имеющее судимость по ч. 2, ч. 4 или ч. 6 ст. 264 УК РФ. Таким образом, специальный рецидив повышает общественную опасность не самого деяния, а лица, его совершившего, и влечет более суровое наказание. Подобная конструкция логично выражена не только в нормах общей части о назначении наказания при рецидиве, нормах особенной части, предусматривающих в качестве квалифицирующего признака специальный рецидив, но и в составах преступлений с административной преюдицией.
Повторность совершения деяния, за которое на лицо было возложено взыскание, делает очевидным для него факт общественного неприятия и наказуемости его поведения. При повторном аналогичном нарушении общест-
венные отношения страдают в той же мере, что и при первичном, однако субъективная оценка виновным собственного поведения характеризуется осознанным, циничным и пренебрежительным отношением к правилам, установленным в обществе. Такое отношение к совершаемому деянию, подтверждаемое формальным статусом подвергнутости административному наказанию, требует, очевидно, более суровой кары.
Таким образом, институт административной преюдиции представляет собой гуманный способ, реализующий воспитательную функцию наказания посредством последовательного применения менее жесткого и более жесткого взыскания к виновному лицу.
Задача проведенного исследования состояла в выявлении связи науки уголовного права и конкретного ее положения об административной преюдиции в структуре норм Особенной части УК РФ и общественной морали, показе преемственности в применении прогрессивных принципов борьбы с преступностью, складывающихся в процессе развития наук и общественных отношений. Очевидно, что ни уголовное законодательство, ни практика его применения не могут использовать средства, осуждаемые моралью, даже в борьбе с нарушениями закона и проявлениями крайнего аморализма, каковыми являются преступления, в особенности повторные. Недо-оценивание и абсолютизация нравственных оснований уголовного наказания опасны для правопонимания [3, с. 209], поэтому философское осмысление содержания норм уголовного закона должно предшествовать и способствовать правильному, справедливому и разумному их применению.
Литература
1. Данные судебной статистики. Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/index.php? id=79.
2. Долгих Т. Н. Оценка судом постановления о назначении административного наказания при рассмотрении уголовного дела по статье, предусматривающей административную преюдицию // Уголовное право. 2018. № 2.
3. Максименко М. В. Нравственные основы наказания за совершение преступления //
Bibliography
1. Data of judicial statistics. Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79.
2. Dolgikh T. N. Evaluation by the court of the decision on the appointment of administrative punishment in a criminal case under the article providing for administrative prejudice // Criminal law. 2018. № 2.
3. Maksimenko M. V. Moral foundations of punishment for committing a crime // Humanitarian knowledge and spiritual security proceed-
Гуманитарное знание и духовная безопасность: сборник материалов V Международной научно-практической конференции. Грозный, 2018.
4. Максименко М. В. Этические начала в науке уголовного права // Юридическая наука в XXI веке: сборник научных статей по итогам работы пятого Международного круглого стола. Шахты, 2018.
5. Новикова Е. В. Административная преюди-ция: дискуссия продолжается // Вестник Университета имени О. Е. Кутафина. 2018. № 12.
6. Одоев О. С. О понятии административной преюдиции в уголовном праве России и стран СНГ // Административное и муниципальное право. 2019. № 2.
7. Преюдиция в гражданском, арбитражном, уголовном, административном судопроизводстве. URL: http://www.consul- tant. га/ cons/cgi/online.cgi?req=doc&base= CJI&n= 103768#05652190940483438.
8. Триполева А. И. Административная преюдиция: за и против // Молодой ученый. 2019. № 16.
ings of the V International scientific and practical conference. Grozny, 2018.
4. Maksimenko M. V. Ethical principles in the science of criminal law // Legal science in the XXI century: collection of scientific articles on the results of the fifth Iinternational round table. Shahty, 2018.
5. Novikova E. V. Administrative collateral estoppel: the debate continues // Bulletin of the University named after O. E. Kutafin. 2018. № 12.
6. Odoev O. S. On the concept of administrative prejudice in the criminal law of Russia and CIS countries // Administrative and municipal law. 2019. № 2.
7. Prelude in civil, arbitration, criminal, administrative proceedings. URL: http://www.consul-tant.ru.
8. Tripoleva A. I. Administrative preclusion: for and against // The young scientist. 2019. № 16.
