CC BY
0АДАПТАЦИОННЫЕ МЕХАНИЗМЫ ОРГАНИЗМА И РОЛЬ ГИПОКСИИ ПРИ ТЕРАПИИ НЕКОТОРЫХ ПСИХИЧЕСКИХ ЗАБОЛЕВАНИЙ
Грачёв В.И.,
Доктор технических наук, академик Академии медико-технических наук Российской Федерации, профессор, генеральный директор - главный конструктор «Научно-производственная компания
"АВЕРС", г. Москва Маринкин И.О.,
Доктор медицинских наук, академик Академии медико-технических наук Российской Федерации, профессор, ректор ФГБОУ ВО «Новосибирский государственный медицинский университет», заведующий кафедрой акушерства и гинекологии педиатрического факультета, г. Новосибирск
Шогенова Л.В.
Кандидат медицинских наук, доцент кафедры госпитальной терапии ПФ ФГБОУ ВО РНИМУ им.
Н.И. Пирогова МЗ РФ, г. Москва
ADAPTATION MECHANISMS OF THE ORGANISM AND THE ROLE OF HYPOXIA IN THE
THERAPY OF SOME MENTAL DISEASES
Grachev V.,
Doctor of technological science, academician of the Academy of medical and technical science of Russian Federation, professor, CEO Scientific & industrial company «AVERS», Moscow.
Marinkin I.,
Doctor of medical sciences, academician of the Academy of medical and technical sciences of Russian Federation, professor, rector of the Novosibirsk State Medical University, Head of the Department of Obstetrics and Gynecology of the Pediatric Faculty, Novosibirsk
Shogenova L.
Candidate of Medical Sciences, Associate Professor of the Department of Hospital Therapy PF FSBEI HE
N.I. Pirogov Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow
Аннотация
В статье представлены понятия акклиматизации, адаптации и приспособительных механизмов организма при экстремальных ситуациях и в высокогорных условиях. На основании проведенных исследований и наблюдений описано влияние гипоксии на течение психических заболеваний, представлены способы профилактики и терапии различных форм шизофрении, психомоторного возбуждения и маниакально-депрессивного психоза.
Abstract
The article presents the concepts of acclimatization, adaptation and adaptive mechanisms of the organism in extreme situations and high altitude conditions. Based on the conducted studies and observations, the influence of hypoxia on the course of mental illnesses is described, methods of prevention and therapy of various forms of schizophrenia, psychomotor agitation and manic-depressive psychosis are presented.
Ключевые слова: шизофрения, маниакально -депрессивный психоз, кататоническая форма, галлюцинации, психомоторное возбуждение, кататоно-параноидный синдром, маниакальная фаза, гипогликемия, коматозное состояние, параноидная форма, ундуляция, гебефреническая форма.
Keywords: schizophrenia, manic-depressive psychosis, catatonic form, hallucinations, psychomotor agitation, catatonic-paranoid syndrome, manic phase, hypoglycemia, coma, paranoid form, undulation, hebephrenic form.
По вопросу о влиянии высокогорного климата на организм в научной литературе имеется очень много работ, в которых выявлена роль гипоксии, гемопоэза, гемодинамики и внешнего дыхания; показано значение высших отделов центральной нервной системы и желез внутренней секреции.
Однако, не смотря на наличие большого количества работ, интимные механизмы высокогорной акклиматизации и адаптации еще не вскрыты. Нет общепринятой и определенной точки зрения, конкретной классификации приспособительных механизмов человека и животных к меняющимся условиям в высокогорной среде. Многие исследователи по этому вопросу дают самые различные определения, часто противоречащие друг другу, и главное, эти определения не всегда правильно характеризуют те приспособительные механизмы, которые
осуществляют процесс акклиматизации, которые, в конечном итоге, влияют на здоровье и жизнедеятельность человека.
В условиях высокогорья жизнь организма протекает в среде, где, наряду с обыкновенными физиологическими раздражителями, действуют необычные раздражители различного характера, среди которых особое место отводится недостатку кислорода. В связи с этим в физиологии возникли барокамерные и газовые методы исследования, имитирующие высокогорные условия, в частности гипоксическую гипоксию. Число этих исследований продолжает увеличиваться.
Следует отметить, что если в модельных, в ба-рокамерных условиях, на короткое время создается постоянная среда с низким содержанием кисло-
рода, то в условиях высокогорья в течение определенного периода меняются: барометрическое давление и связанное с ним парциальное давление кислорода, температура окружающей среды, скорость движения воздуха, его влажность и ионизация, электрическое состояние почвы, интенсивность ультрафиолетового и инфракрасного излучения и т. д. Таким образом, высокогорный климат качественно и количественно отличается от условий барокамеры и является совокупностью неспецифических и специфических факторов, под влиянием которых в организме происходят разнообразные функциональные и морфологические сдвиги.
Но в то же время, не всякий сдвиг, наступающий в организме под влиянием факторов высокогорья и условий разрежения в барокамере, является акклиматизационным. Часто эти сдвиги означают нечто иное, являющееся неизбежным следствием влияния экстремальных условий и имеющее приспособительный, но не акклиматизационный характер. Только те функциональные и морфологические изменения организма, которые возникли под влиянием новой окружающей среды, могут быть названы акклиматизационными, которые передаются по наследству и способствуют нормальному развитию организма.
Мы не отрицаем оправданность барокамер-ного направления в исследования воздействия низкого барометрического давления. В известной мере оно во многом способствовало изучению деятельности организма при высотных полетах и горных восхождениях. Тем самым, барокамерные исследования положили начало теоретической разработке проблемы кислородного голодания и «высотной» адаптации в идеальных условиях.
В период приспособительного возбуждения, в результате экстренной мобилизации резервных возможностей вегетативных функций, организм выходит из угрожающего состояния, создавая себе необходимые условия для поддержания относительного постоянства внутренней среды. Через изменения функционального состояния гемодинамики и дыхания, через параметры приспособительного возбуждения организм активно восстанавливает свой нарушенный гомеостазис для «нормальной жизни». Например, у животных, длительность приспособительного возбуждения зависит от их индивидуальных особенностей, только по истечении 5 - 14 дней начинается постепенное затухание приспособительно - защитных реакций организма.
Ввиду того, что функциональная организация приспособления является одним из важнейших условий эволюционного процесса, преимущество симпатической иннервации сердечно-сосудистой и дыхательной систем в начальных стадиях приспособления следует оценивать на основе общебиологических критериев или законов, так же как и последующий переход к новому функциональному уровню с ослаблением симпатической и усилением парасимпатической направленности.
Приспособительное возбуждение, возникающее под влиянием необычных факторов высокогорья, присуще любому высокоорганизованному организму и приобретается в процессе эволюции. В период приспособительного возбуждения создаются оптимальные условия путем мобилизации функционального резерва гемопоэза, центральной нервной системы, сердечно-сосудистой системы, обладающие большими потенциальными возможностями и использующие эти функциональные резервы наилучшим образом, являются наиболее приспособленными к необычным факторам высокогорья. [1]
Надо отметить, что в тех случаях, когда под влиянием чрезвычайных раздражителей высокогорья организм через соответствующие нервные структуры уже привел в действие гемопоэз, гемодинамику и дыхание, то всякое добавочное воздействие (электрическое и механическое раздражение эфферентных нервов, частое и повторное раздражение хемо- и механорецепторов каротидного синуса) вызывает извращенную реакцию артериального давления и дыхания. Часто отмечается самостоятельное возникновение патологических форм дыхания и волн Траубе-Геринга. Может наблюдаться и летальный исход, при прогрессирующем падении артериального давления. Внутрисердечная инъекция адреналина в этом случае, почти не восстанавливает деятельность сердца.
Конечно, любой высокоорганизованный организм не может постоянно находиться в состоянии приспособительного возбуждения, так как это ведет к резкому истощению резервных возможностей организма и гибели последнего от нарушения го-меостазиса. Поэтому, реакции организма не исчерпываются приспособительным возбуждением, а сменяются второй фазой приспособления - активной адаптацией. Проявление этой второй фазы, во многом отличается от первой и характеризуется повышением порога хемо- и механорецепторов главных сосудистых рефлексогенных зон, повышением порога электрической возбудимости нервных стволов, адекватной реакцией сердечно-сосудистой и дыхательной систем, проявляющейся в возвращении артериального давления, частоты сердцебиения и дыхания к нормальным величинам, свойственным равнинным.
Адаптация, характеризующаяся торможением и уравновешиванием физиологических функций, в конечном итоге, приводит к стабильному восстановлению гомеостазиса.
Таким образом, на основании изучения функционального состояния гемодинамики и дыхания мы приходим к заключению, что в условиях высокогорья в ответ на интегральное воздействие горноклиматических факторов, вегетативные функции организма претерпевают двухфазное изменение. Причем, в самом начале их функция повышается, а затем понижается. Такое двухфазное изменение показателей гемодинамики и дыхания может рассматриваться как механизм, обеспечивающий определенное адаптационное соотношение между организмом и внешними особыми условиями
28_
высокогорья. Адаптация охраняет организм от значительных напряжений, расширяя его «защитно-приспособительные саморегулирующие» возможности и повышая резистентность организма к чрезвычайным факторам высокогорного климата.
Поэтому, можно смело сказать, что исходным пунктом адаптации и акклиматизации является приспособительное возбуждение. Оно является адекватным отражением в животном организме внешних воздействий высокогорья и следствием превращения внешнего во внутреннее. Вторым этапом, неразрывно связанным с первым, является активная адаптация. На этой ступени приспособления происходит обобщение и дифференциация специфических и неспецифических раздражителей высокогорья, адекватная перестройка функций всего организма. А третьим этапом, неразрывно связанным с предыдущими, является акклиматизация. При ней происходит развитие и совершенствование функций и структур, формы и механизмов динамического приспособления, передача полезных признаков и свойств по наследству. Акклиматизация в значительной степени повышает пластичность и изменчивость жизненных отправлений животных и человека к меняющимся условиям внешней среды, делая их равноправными членами нового естественного сообщества.
Значение гипоксии при терапии психических заболеваний
В ранее опубликованных научных материалах утверждается, что в условиях высокогорья, в связи с гипоксией и некоторыми другими дополнительными факторами, изменяются окислительно-восстановительные процессы в мозге, внутренняя секреция желез и течение психических процессов у здоровых людей. Симптомы возникающей при этом горной болезни и явления акклиматизации у здоровых людей достаточно хорошо изучены. В патогенезе психических заболеваний, а также в механизмах методов их активной терапии существенное значение придается также изменениям кислородного обмена, эндокринных и нервных регуляций. Отсюда появляется теоретическая возможность использования временной высокогорной гипоксии для направленного терапевтического воздействия на течение некоторых психических заболеваний. В процессе изменения высоты обитания, горной болезни, акклиматизации и дезакклиматизации возникает своеобразный «массаж», при котором новые, еще неокрепшие патологические нервные связи могут исчезнуть в результате нормализации и регуляции окислительно-восстановительных и эндокринных процессов.
Еще в пятидесятых годах ХХ столетия Н. Н. Сиротинин и В. П. Протопопов проводили подобные исследования над психическими больными (с диагнозом - шизофрения), которые были вывезены в район Эльбруса. Первые результаты оценивались как положительные. В дальнейшем, однако, «метод лечения больных шизофренией пребыванием в условиях высокогорья оказался недостаточно эффективным и прочным». Кроме того, аналогичные
положительные результаты были получены при помещении больных шизофренией в санаторные условия равнинной местности. В результате двух публикаций, вопрос о целебном действии высокогорья при психических заболеваниях остался не совсем ясным. [2]
В 1960 и 1961 годах кафедрой психиатрии Киргизского медицинского института при участии Института краевой медицины Киргизской Академии наук, были организованы временные психиатрические стационары в горах Тянь-Шаня на высоте 3 540 м над уровнем моря. Два года стационар функционировал в июле и августе со сроком пребывания каждого больного от 3 до 6 недель. Всего было размещено 74 больных, в том числе 40 с шизофренией; 20 с различными депрессиями и инволюционным психозом; 8 с маниакальной фазой маниакально-депрессивного психоза; 6 с эпилепсией.
Наиболее ярко выраженный положительный эффект пребывания в высокогорье наблюдался при маниакальной фазе маниакально-депрессивного психоза и при психомоторном возбуждении вообще. У всех 8 больных с маниакальной фазой она была быстро купирована и наступила ремиссия. Почти у всех больных с психомоторным возбуждением иного происхождения оно также прошло. В противовес маниакальным состояниям при депрессии не было описано ни одного положительного эффекта. Не улучшилось также состояние больных со ступором и субступором. Кратковременный эффект отмечен был при эпилепсии.
Из 40 больных шизофренией 23 были с давностью заболевания до одного года, а остальные - более года. Полные ремиссии и значительные улучшения отмечены у 17, улучшения - у 9, без улучшения - 14. Наилучшие результаты получены при галлюцинаторно-параноидной форме (14 полных ремиссий и значительных улучшений из 20 больных). Хорошие результаты были получены также при кататонической форме (4 полных и неполных ремиссии из 6 больных). Хуже эффект лечения простой формы (3 ремиссии из 7 больных). При гебе-френической форме ремиссий отмечались у всех улучшения, при ипохондрической форме (2 больных) положительного эффекта не было. Как и при других методах лечения шизофрении, лучшие результаты были получены у больных с небольшой давностью болезни или с ремиттирующим течением.
После подведения общих итогов, были сделаны следующие выводы.
28 больных шизофренией с располагаемым полным катамнезом от 5,5 до 18 месяцев, состояние которых оценено следующим образом: полная ремиссия и практическое выздоровление - 14 больных, значительное улучшение без перемен -10, без изменений - у 4 больных.
На высоте 3 540 м у части больных были отмечены выраженные симптомы горной болезни, у других же больных эти симптомы проявлялись менее резко или же их не было вовсе. Терапевтический эффект наступал, в основном, у больных, срав-
нительно тяжело переносивших первичную акклиматизацию. У больных, которые субъективно не реагировали на изменение высоты, часто не отмечалось положительных сдвигов в состоянии психического здоровья. В основном, положительный эффект отмечался в тех случаях, когда он наступал, развивался довольно быстро, в первые же дни пребывания в высокогорье, что соответствует периоду первичной акклиматизации. В действии высокогорья на течение психических заболеваний можно различать, влияние на течение болезненного процесса в целом и симптоматические эффекты. Среди последних особенно заметно было описано снятие возбуждения и галлюцинаций. Быстрое снятие психомоторного возбуждения независимо от диагноза психического заболевания сделало почти ненужным применение для этой цели фармакологических веществ. Не менее отчетливо было описано полное снятие слуховых и других галлюцинаций. У нескольких больных дополнительный подъем - прогулка на высоту от 600 до 4 000 м, отчетливо и полностью снимала возбуждение и галлюцинации. В некоторых случаях эти симптомы не возвращались, в других же случаях требовались повторные подъемы, при которых возбуждение и галлюцинации снова снимались. Эти наблюдения, кстати, не свидетельствуют в пользу тормозной теории галлюцинаций. [3]
Однако, больные, находившиеся в горах, как правило, не получали медикаментозного лечения, но у ряда больных со специальной целью изучалось действие разовых доз медикаментов в условиях высокогорья. Оказалось, что в этих условиях значительно усиливается снотворный эффект аминазина. В несколько раз сильнее, чем в равнинных условиях, действует инсулин. Даже малые дозы порядка 20-30 единиц инсулина вызывали шоковые состояния.
Основным фактором, влияющим на течение и сроки терапии психических заболеваний в горах считается, конечно, гипоксия. Гипоксия, однако, не оказалась единственной причиной изменений в психическом состоянии больных. Нельзя было не учитывать и следующих дополнительных факторов. Это, прежде всего, описанные занятия пациентов - физическая нагрузка, ежедневные прогулки по горам, подъемы и хозяйственные работы на свежем воздухе. Некоторое значение, хотя и вряд ли существенное, но может иметь значение, как перемена режима и обстановки. Остается неучтенным также и влияние других климатических и географических факторов, кроме высоты и гипоксии, влияние интенсивной солнечной радиации и др.
Как видно из ранее приведенного примера, представленные данные существенно отличаются от описанных ранее Н. Н. Сиротининым и В. П. Протопоповым. Нам представляется, что это объясняется разным составом больных. Наиболее выраженный терапевтический эффект наблюдался, например, у больных с психомоторным возбуждением и при маниакальной фазе маниакально-депрессивного психоза, а в исследованиях Н. Н. Си-ротинина и В. П. Протопопова таких больных не
_29
было. Что касается больных шизофренией, то ниже будут представлены результаты наших исследований.
Влияние кислородной недостаточности на течение психомоторного возбуждения и маниакально-депрессивного психоза
Психомоторное возбуждение является одним из самых тяжелых симптомов психического заболевания. В состоянии психомоторного возбуждения больные очень быстро истощаются, теряют вес и могут совершать действия, опасные как для себя, так и для окружающих. Несмотря на значительное количество работ, посвященных психомоторному возбуждению, патогенез и этиология этого состояния и методы борьбы с ним по сей день все еще недостаточно разработаны. Изучение психомоторного возбуждения является актуальной проблемой в психиатрии и в настоящее время. [4]
И. П. Павлов считал, что при психомоторном возбуждении возникает «буйство подкорки», которая выхолит из-под контроля коры, нарушается взаимодействие коры и подкорки из-за разлитого торможения коры. Психомоторное возбуждение возникает при многих психических заболеваниях и может протекать с разной выраженностью и в разных формах. Кафедрой психиатрии, наркологии и психотерапии Новосибирского государственного медицинского университета, при участии медицинского персонала Новосибирской клинической психиатрической больницы были проведены исследования и наблюдения на 27 больных в состоянии психомоторного возбуждения, из них пятнадцать больных, страдающих маниакально-депрессивным психозом в маниакальной фазе, десять больных шизофренией с кататоно-параноидным и галлюцина-торно-параноидным возбуждением и двое больных наркотическим психозом с выраженным двигательным и речевым возбуждением, наступивших от периодического приема морфиноподобных синтетических препаратов.
Особенно интересными являются наши наблюдения за больными маниакально-депрессивным психозом, у которых психомоторное возбуждение исчезло на первый - третий день пребывания в барокамере на «высоте» 3 500 м ежедневно от 1,5 до 3 часов, на протяжении 5 дней. В тех случаях, когда у маниакальных больных в течение первых двух дней пребывания на высоте 3 500 м психомоторное возбуждение продолжало сохраняться, то после медленного подъема их на «высоту» 4 200 -4 500 м и последующего спуска в течение часа, двигательное и речевое возбуждение исчезало сразу же.
У больных шизофренией психомоторное возбуждение прошло на третий - двенадцатый день пребывания в барокамере на высоте 3 500 м. У пяти больных с кататоно-параноидным синдромом возбуждение исчезло на третий - пятый день, а у пяти больных с галлюцианаторно-параноидной формой - на пятый - тринадцатый день, у них психомоторное возбуждение ослабевало постепенно, тогда как
у больных с кататоно-параноидным синдромом возбуждение было оборвано сразу резко.
Вот один из примеров терапии больного К. с кататоно-параноидным синдромом шизофрении, у которого было выраженное психомоторное возбуждение. Больной был гневлив, злобен, конфликтен, свистел, цинично ругался, кричал. Все время стремился куда-нибудь убежать. Не выполнял указаний и просьб. На шестой день пребывания в течение 4 часов на «высоте» 4 400 м стал спокойным, сдержанным, корректным, молчаливым. Психомоторное возбуждение исчезло. Состояние и поведение больного резко изменилось, его будто бы подменили. Охотно включился в трудовые процессы, начал играть в шашки, шахматы, волейбол. Принимал участие в самодеятельности. Охотно начал петь лирические песни. Наши наблюдения за больными с психомоторным возбуждением показали, что создание искусственной гипоксии и снижение атмосферного давления является мощным фактором в борьбе с двигательным и речевым возбуждением.
Маниакально-депрессивный психоз все еще является заболеванием с недостаточно выясненной этиологией и патогенезом. Он характеризуется периодически возникающими маниакальными и депрессивными фазами и светлыми промежутками между ними. Отдельная фаза обычно длится от четырех до шести месяцев. Разнообразное сочетание фаз и частота повторения их определяет тяжесть заболевания.
И. П. Павлов в патофизиологии маниакально -депрессивного психоза придавал большое значение преобладанию в коре процессов возбуждения и отсутствию смены рабочего состояния отдыхом. Он отмечал при маниакально-депрессивном психозе склонность коры и подкорки к резкой и быстрой возбудимости. В. П. Протопопов нашел у больных маниакально-депрессивным психозом ряд гуморальных, соматических, обменных и вегетативных изменений. Изменяется основной обмен, увеличивается содержание гликогена и адреналина в крови. То, что при маниакально-депрессивном психозе исключительное значение придается изменению обмена веществ, привело нас к мысли о целесообразности направления группы таких больных на исследование влияния гипоксии при нахождении на «высоте» в барокамере.
Нами были проведены дополнительные наблюдения над восемью больными маниакально -депрессивным психозом (маниакальная фаза) на «высоте» 3 500 м. У всех больных очень быстро изменилось состояние и поведение (в первые два дня). Выраженные явления акклиматизации к гипоксии наблюдались у семи больных, но они продолжались лишь один - два дня. Больные испытывали головные боли, которые значительно усиливались при физической нагрузке после барокамеры. Они жаловались на слабость, общее недомогание и усталость. В первый день процедур у всех наблюдались тошнота, рвота, головокружение, движения перестали быть точными, походка стала шаткая, больные были суетливыми. Они испытывали затруднения даже при выполнении простых двигательных
заданий. Отмечались тахикардия (пульс был от 85 до 100 ударов в минуту), наблюдалась одышка. Все эти явления на вторые сутки после пребывания в барокамере прошли. И в то же время, например, у больного И. внешних видимых признаков акклиматизации не было вообще, возможно, потому, что этот больной ранее шесть лет подряд выезжал на высокогорные луга (высотой 2 000-2 600 м над уровнем моря), проводил там ежегодно по два - четыре месяца, работая в составе экспедиции и у него, видимо, выработались стойкие защитные нейрогу-моральные механизмы, снижающие болезненные явления, обычно возникающие на высоте с разряженным воздухом.
У всех больных в течение первых 2 - 13 дней систематического пребывания в барокамере наступило полное выздоровление (у шести) или значительное улучшение (у двух), очень близкое к полному выздоровлению. Большое значение этих результатов становится ясным еще и потому, что среди наших больных имелись такие, у которых давность заболевания составляла от 5 до 20 лет, и течение болезни было очень неблагоприятное.
Например, больной В., 47 лет, страдал маниакально-депрессивным психозом в течение 16 лет. У него наблюдались как маниакальные, так и депрессивные фазы, но чаще возникали маниакальные вспышки. Последние 13 лет заболевание протекало без светлых промежутков. После применения барокамеры на «высотах» от 2 500 до 3 500 м, в первые два дня наблюдались явления акклиматизации (головная боль, тошнота, рвота, тахикардия, одышка, общая слабость и разбитость, шаткость в походке, загрудинные боли, страх при засыпании), также был выражен гипоманиакальный синдром. После первой же процедуры, больной очень быстро познакомился со всеми пациентами, участвующими в эксперименте, считал, что ему необходимо обследовать космос и особенно изучить Марс, цинично шутил, обнажался, был гиперсексуален. Очень много говорил, требовал, чтобы ему все подчинялись. Спал два - три часа в сутки. Все время находился в движении. На третий день проведения процедур на «высоте» 4 500 м, у больного речевое и двигательное возбуждение уменьшилось, вся остальная симптоматика не изменилась. На седьмой день проведения исследований, когда больной находился на «высоте» 4 300 - 4 500 м в течение пяти часов, после медленного «спуска» в течение часа он начал испытывать очень сильную усталость и разбитость. Жаловался на головную боль, тошноту. Наблюдалась рвота. Просил оставить его в покое, лег и быстро уснул. Раньше никогда днем не спал. Вечером стал спокоен, контактен, вежлив. Речевое и двигательное движение полностью исчезло. Больной совершенно «переродился» - стал здоровым. В дальнейшем болезненной патологической симптоматики не наблюдалось. Он охотно выполнял любые трудовые процессы (выносил мусор, мыл пол), стал заниматься гимнастикой, утренней зарядкой, охотно принимал участие в играх и прогулках.
Данный случай наглядно демонстрирует возникновение значительных положительных сдвигов в болезненной симптоматике у больного с крайне тяжелым течением маниакально-депрессивного психоза. Выздоровление или значительное улучшение (близкое к выздоровлению) отмечалось и у всех наших больных.
Больные маниакально-депрессивным психозом провели в клинике в условиях эксперимента в среднем 18 дней. Больных можно было выписать даже значительно раньше. Итак, пребывание в разряженной атмосфере с низким содержанием кислорода дает хорошие терапевтические результаты при маниакальной фазе маниакально-депрессивного психоза.
Влияние гипоксии при терапии больных шизофренией
Несмотря на большое число исследований по влиянию гипоксии при лечении больных шизофренией остается не достаточно изученным, но между тем применение инсулина остается одним из наиболее эффективных методов активной терапии шизофрении. До сего времени окончательно не решен вопрос о значении различной глубины инсулино-вого коматозного состояния в эффективности терапии.
Еще М. Я. Серейский в 1950 году указывал, что в механизме действия инсулина особенное значение имеет его стимулирующее влияние на промежуточный и средний мозг. Но в тоже время Е. А Попов считал, что основным в механизме активных методов терапии шизофрении является воздействие на диэнцефальные центры, определяющие установку вегетативной нервной системы.
В связи с электрофизиологическими исследованиями последних лет все больше выясняется кор-тико-субкортикальный механизм действия инсулина. Еще в наблюдениях С. И. Субботника и П. И. Шпильберга было показано, что при развитии ин-сулиновой гипогликемии, вызываемой с целью лечения у больных шизофренией, регистрируются медленные, высокие волны электроэнцефалограммы, а иногда наблюдались исчезновение биотоков коры мозга, но внутривенное введение глюкозы сразу возвращало прежние ритмы.
В некоторых источниках было мы нашли примеры, что в начальной стадии инсулиновой гипогликемии у больных шизофренией наблюдалось усиление альфа-волн; при более глубокой гипогликемии (сопорозное и коматозное состояния) в электроэнцефалограмме преобладают дельта-волны. Появление судорог сопровождается высокоамплитудными волнами. А после купирования коматозного состояния некоторое время наблюдается снижение электрической активности коры головного мозга. Нами были проведена серия подобных исследований, и мы получили почти аналогичные результаты. Было определено, что во время инсули-новой гипогликемии, наряду с углублением торможения коры мозга, было обнаружено торможение подкорковых отделов, регулирующих безусловные сосудистые рефлексы.
Следует отметить, что уже в первые годы после введения в терапию шизофрении инсулина в механизме его действия стали придавать важное значение кислородному голоданию головного мозга. Еще в 1938 году Мейер, Харрис, Блелок, Гельгорн и Хорвитц считали, что понижение окислительных процессов в мозге, его кислородное голодание является основой лечебного эффекта при лечении инсулином больных шизофренией. Гель-горн в механизме действия инсулина подчеркивал значение замедления мозгового кровообращения. Возникающие симптомы гипоксии аналогизирова-лись им с явлениями, наблюдаемыми при вдыхании газовой смеси, бедной кислородом. Также, авторы отмечали чрезмерную оксидацию крови, взятой из локтевой и югулярной вен в процессе развития ин-сулиновой гипогликемии.
Как показали экспериментальные исследования В. П. Комиссаренко, в основе инсулиновых судорог и комы лежат явления уменьшения потребления мозгом глюкозы и гипоксия клеточных элементов мозговой ткани.
Заслуживает внимания и то, что у больных шизофренией и в обычном состоянии до введения инсулина наблюдаются явления кислородного голодания головного мозга. М. Я. Серейский, касаясь патогенеза шизофрении, подчеркивал, что одной из наиболее убедительных теорий является теория о тканевой гипоксии мозга. Гипноидные фазы в деятельности мозга, его функциональная слабость ставятся в прямую связь с кислородным голоданием.
В 1954 году Н. Н. Сиротинин выдвинул положение о лечебном значении усиления кислородного голодания головного мозга, имеющегося у больных шизофренией, что может быть достигнуто применением не только инсулина в больших дозах. В самом начале были сделаны попытки лечить больных шизофренией просто кислородным голоданием, создаваемым в условиях барокамеры. Исследования в этом направлении на больных были проведены еще в 1952 году. Была отмечена высокая устойчивость центральной нервной системы к недостатку кислорода во вдыхаемом воздухе, низкое артерио-веноз-ное различие по кислороду, указывающее на снижение потребления кислорода мозгом. Н. Н. Сиро-тинин полагал, что при лечении больных в кататоническом ступоре целесообразно применять такие высокие степени кислородного голодания головного мозга, какие наблюдаются при инсулино-вом шоке. В последующие годы было исследовано благоприятное влияние длительного пребывания больных шизофренией, особенно при небольшой давности болезни, в условиях высокогорья. [5]
Наши наблюдения показали, что у больных шизофренией в процессе развития коматозного состояния, вызываемого с лечебной целью большими дозами инсулина, возникает угнетение дыхания. Можно было предположить, что в механизме инсу-линотерапии больных, помимо кислородного голодания головного мозга, играет роль и артериальная гипоксемия на почве недостаточности дыхания. Для проверки высказанного предположения были предприняты исследования, выясняющие уровень
насыщения артериальной крови кислородом в процессе развития инсулиновой комы у больных шизофренией.
Мы провели исследования, на пациентах, используя метод непрерывной оксигемометрии. Исследовалось насыщение артериальной крови кислородом при одновременной непрерывной кимогра-фической регистрации дыхания. По мере развития инсулиновой комы проверялся уровень сахара крови, кровяное давление, частота пульса. Обращали внимание на клинические симптомы глубины комы.
По этой теме опубликовано много сообщений об изменениях насыщения артериальной крови кислородом во время операции на легких и сердце, у больных в терапевтической, акушерско-гинеколо-гической и других отделениях стационарных медицинских учреждений. Однако, мы встретили только две работы, выполненные методом оксигемомет-рии в клинике психиатрии. Одна была посвящена изменению насыщения артериальной крови кислородом при инсулинотерапии шизофрении, другая была написана по материалам исследования больных шизофренией, главным образом с вяло-апатическим синдромом, в условиях функциональной нагрузки. В последней работе отмечено, что переключение дыхания с ингаляции чистого кислорода на атмосферный воздух ведет к насыщению артериальной крови в пределах 90 - 98 %. В наших исследованиях до введения инсулина насыщение крови кислородом составляло 94 - 96%.
Нами было обследовано 28 больных с параноидной и кататонической формами шизофрении. Глубина коматозного состояния у больных была неодинаковой. У 16 больных исследование проведено в состоянии выраженной или глубокой комы, у 7 - в предкоматозном состоянии, у 5 - в состоянии психомоторного возбуждения в течение нескольких часов, не закончившегося комой.
Результаты наших наблюдений показали, что у всех больных по мере нарастания инсулиновой гипогликемии и развития коматозного состояния наблюдается значительное снижение насыщения артериальной крови кислородом. Незначительное снижение насыщения крови кислородом отмечалось уже через 20 - 30 минут после введения инсулина. Дальнейшее снижение происходило постепенно и достигало максимума в коматозном состоянии. Снижение уровня насыщения крови кислородом отмечалось и у 5 больных, у которых длительное психомоторное возбуждение не закончилось комой. У одной пациентки через 1 час 50 минут после введения 84 единиц инсулина насыщение крови кислородом снизилось с 95 до 80 %, через 2 часа 30 минут понизилось до 74 %. У второй
больной максимум снижения насыщения артериальной крови кислородом после введения 112 единиц инсулина наступил через 3 часа 25 минут и составлял 82 %.
Следует отметить, что предкоматозное состояние отличалось меньшим снижением насыщения крови кислородом, чем коматозное. Строгая параллель между глубиной коматозного состояния, степенью гипогликемии и уровнем снижения насыщения крови кислородом наблюдался только у части больных. Динамику взаимоотношений изменения клинического состояния больных, степени гипогликемии и артериальной гипоксемии при развитии коматозного состояния после введения инсулина можно видеть из приведенных ниже примеров.
У больной С. глубокая кома сопровождалась снижением сахара в крови до 1,65 ммоль/л при уменьшении насыщения артериальной крови кислородом до 84 %.
У больного H. через 3 часа после введения 75 единиц инсулина развилось предкоматозное состояние. Сахар крови составлял 2,2 ммоль/л, насыщение крови кислородом - 74%.
У больной Г. через 2 часа 15 минут после введения 108 единиц инсулина развилось состояние сонливости и длительного оглушения. Насыщение артериальной крови кислородом снизилось до 78 %, еще через 20 минут отмечалось дальнейшее снижение до 70 %. Вскоре развилась кома, которая протекала с судорожными приступами. Больную удалось вывести из коматозного состояния только через 12 часов. Но весь период глубокой комы дальнейшего снижения в насыщении артериальной крови кислородом не наблюдалось.
До введения инсулина у больной Т. сахар крови составлял 5,7 ммоль/л, насыщение артериальной крови кислородом составляло 96 %. Через 30 минут после подкожного введения 32 единиц инсулина насыщение крови кислородом стало 94 %, через 1 час - 92 %, через 2 часа - 90% и через 3 часа -82 %. Через 3 часа 20 минут, после введения инсулина, возникла выраженная кома, сахар крови при этом составлял 1,94 ммоль/л, насыщение артериальной крови кислородом - 88%.
У больной П. до введения инсулина сахар крови составлял 6,39 ммоль/л, насыщение артериальной крови кислородом - 96 % . Через 30 минут, после подкожного введения 116 единиц инсулина, насыщение крови кислородом составляло 90 %, через 2 часа - 88 %, при 2,5 ммоль/л сахара, через 3 часа 30 минут возникла глубокая кома. Насыщение крови кислородом равнялось 80 %, а содержание сахара - 1,8 ммоль/л. Данные оксигемометрии у этой больной представлены на рис. 1.
Рис.1. Насыщение артериальной крови кислородом у больной П. в процессе развития инсулиновой комы. Стрелкой показано введение 116 ед. инсулина.
У больной Г. до введения инсулина сахар в крови составлял 5,9 ммоль/л, насыщение артериальной крови кислородом - 95 %. Через 30 минут после подкожного введения 38 единиц инсулина насыще-
часа - до 82 %, через 3 часа до 66 %. Через 3 часа 30 минут наблюдалось предкоматозное состояние, сахар крови равнялся 2,5 ммоль/л, насыщение крови кислородом - 60 %. Данные оксигемометрии пред-
ние крови кислородом снизилось до 92 %, через 2 ставлены на рис. 2.
Рис. 2. Насыщение артериальной крови кислородом у больной Г.
в процессе развития инсулиновой комы. Стрелкой показано введение 38 ед. инсулина.
У ряда больных проведены исследования по выходу из коматозного состояния. Восстановление уровня сахара крови происходило очень быстро, насыщение же артериальной крови кислородом показывало значительное повышение в первые 10 минут после введения глюкозы, но не достигало исходных цифр в течение 30 минут наблюдения.
Дыхание у большинства обследованных нами больных по мере развития гипогликемии и коматозного состояния постепенно угнеталось. В начальном периоде инсулиновой гипогликемии большей частью отмечалось уменьшение амплитуды дыхания при учащении ритма. Не редко возникали волнообразные колебания амплитуды. У больных с психомоторным возбуждением и выраженными вегетативными расстройствами в периоде до наступления комы мы наблюдали значительную изменчивость ритма и амплитуды дыхания. Иногда возникала полная беспорядочность ритма, смена
периодов возбуждения с кратковременными задержками дыхания. Но по мере нарастания оглушения периоды равномерного дыхания при уменьшении амплитуды становились все более и более длительными.
При наступлении выраженного коматозного состояния ритм дыхания становился более равномерным, с неодинаковой величиной амплитуды у разных больных, при несколько учащенном ритме. Создавалось впечатление о приближении пневмо-граммы к нормальной. Мы ни разу не наблюдали типичного чейн-стоксовского дыхания или тяжелых расстройств терминального типа (длительного апнезиса, ритма Куссмауля, непрерывных «вздохов»).
Выхождение больных из коматозного состояния после внутривенного введения глюкозы сопровождалось беспорядочным ритмом дыхания, сменой периодов глубокого дыхания на очень поверхностное. Аритмия дыхания исчезала постепенно.
Наши данные об изменениях кровяного давления и частоты пульса после введения инсулина мало чем отличаются от описанных в литературе. Наиболее характерным для инсулиновой гипогликемии у больных шизофренией нужно считать увеличение пульсового давления за счет понижения диастолического, а также учащение ритма сердца. У обследованных больных при наступлении комы отмечалось сохранение относительно высокого максимального артериального давления.
Таким образом, результаты наших исследований показывают, что у больных шизофренией в процессе развития инсулиновой гипогликемии и коматозного состояния происходит постепенное снижение насыщения артериальной крови кислородом. Снижение начинается спустя короткое время после введения больших доз инсулина. В периоде гипогликемического возбуждения и вегетативных нарушений насыщение артериальной крови кислородом продолжает снижаться и достигает максимума в пре- и коматозном состояниях.
Уровень насыщения артериальной крови кислородом снижается у разных больных в коматозном состоянии неодинаково. Значительное снижение у многих больных совпадает с угнетением и выраженным расстройством дыхания. Однако, снижение в насыщении крови кислородом может наблюдаться при равномерном, глубоком и учащенном дыхании. Это можно объяснить тем, что инсулино-вая интоксикация вызывает у больных значительные вазомоторные расстройства и перераспределение крови в органах, изменяется соотношение между вентиляцией и кровообращением легких.
М.Е. Маршак в 1953 году, подводя итоги своим исследованиям, писал, что насыщение артериальной крови кислородом зависит не только от величины легочной вентиляции, но и от взаимоотношения между вентиляцией и кровоснабжением легких, иногда даже отдельных участков легких. Изменениями функционального взаимоотношения между вентиляцией и кровоснабжением легких М.Е. Маршак объяснял значительным снижением процента насыщения артериальной крови кислородом во время мышечной работы у нетренированных людей. Влияние мышечной нагрузки на насыщение артериальной крови кислородом в нормальных и гипоксических условиях исследовала В. И. Войткевич, которая пришла к выводу, что насыщение артериальной крови кислородом зависит от возможностей организма усиливать дыхание и кровообращение и от степени корреляции между изменениями дыхания и кровообращения. Экспериментальные исследования на животных о различной зависимости изменений насыщения артериальной крови кислородом от формы дыхания были опубликованы в 1956 году Альберсом, Бренделем и Юзин-гером. [6]
В работах других авторов показано, что у больных шизофренией дыхательные реакции по мере нарастания инсулиновой гипогликемии становятся разнообразнее, выражаются то в форме резкого возбуждения, то длительными задержками, временами
наблюдается аритмия и смена периодов частого дыхания редкими при неодинаковой величине амплитуды. Также, некоторые авторы наблюдали значительную изменчивость дыхания у больных шизофренией до наступления коматозного состояния. Они подчеркивают более равномерный характер дыхания при наступлении комы. Литературные данные об изменениях дыхания при инсулиновой гипогликемии у больных шизофренией, начиная с тридцатых годов ХХ столетия, остаются до сего времени скудными.
Результаты наших исследований позволяют считать, что в механизме лечебного действия инсу-линовой коматозной терапии, наряду с кислородным голоданием головного мозга, играет роль и артериальная гипоксемия. Можно допустить, что при инсулиновой интоксикации развивается также общая тканевая гипоксия. Наши экспериментальные исследования показали, что при введении больших доз инсулина обнаруживается прямое, непосредственное его действие на органы и ткани организма. Что касается промежуточных звеньев механизма лечебного действия инсулиновой комы, то особое значение нужно, по-видимому, придавать возникающему под влиянием гипоксии глубокому торможению центральной нервной системы, стимулирующему восстановительные процессы. В заключение следует указать на необходимость более широкого введения метода непрерывной оксигемо-метрии в психиатрическую практику.
Практическое применение гипоксии при лечении шизофрении различных форм
Изучая имеющуюся научную литературу по влиянию высокогорного климата и барокамеры на больных шизофренией, а также проводя свои исследования и наблюдения, мы пришли к выводу, что в опытах в барокамере и на горных высотах вырабатывается хорошая переносимость больными шизофренией и адаптация к гипоксии. В работах А.З. Колчинской и Н.Н. Сиротинина отмечается, что у ряда больных после пребывания в высокогорной местности наступает устойчивое выздоровление. Эти наблюдения и исследования послужили основанием для широкого, всестороннего изучения изменений физиологических и психических функциях, развивающихся у больных шизофренией в высокогорных условиях, которые были созданы нами в барокамере. [7]
Кафедрой психиатрии, наркологии и психотерапии Новосибирского государственного медицинского университета, при участии медицинского персонала Новосибирской клинической психиатрической больницы нами были проведены наблюдения за 22 больным шизофренией в возрасте от 21 до 39 лет (мужчин - 18, женщин - 4). Эта группа состояла как из недавно заболевших (16, с продолжительностью заболевания 2 - 8 месяцев), так и из больных с рецидивами болезни (6, с продолжительностью заболевания 12 - 36 месяцев). По формам заболевания больные были разделены на следующие группы:
а) галлюцинаторно-параноидная форма - 16 человек, из них 12 с заболеванием в начальной стадии и 4 с рецидивами болезни;
б) параноидная - 2;
в) гебефреническая - 3;
г) кататоническая - 2, из них один больной с заболеванием в начальной стадии и один с рецидивом болезни.
Пребывание больных шизофренией в барокамере на высоте 3 500 м, ежедневно на протяжении от 2 до 6 часов, оказало на них благотворное влияние. У 14 больных наступила ремиссия (у 10 - ремиссия I и у 4 - ремиссия II), в том числе ремиссия наступила у 8 больных со свежей формой шизофрении. Также ремиссия I и II наступила у больных с рецидивами галлюцинаторно-параноидной формой шизофрении. У 10 больных, из них: 6 - галлюцина-торно-параноидной, у 1 - кататонической, у 2 - простой и у 1 - гебефренической формами.
Известно, что в ответ на гипоксию и другие высокогорные факторы возникает сложная адаптационная перестройка организма и приспособления его к пониженному парциальному давлению кислорода. Очевидно, что изменения функционального состояния центральной нервной системы, перестройка обмена веществ и деятельности желез внутренней секреции лежат в основе терапевтического действия высокогорья на шизофрению. Прогулки, после барокамеры, занятие спортом и физическая нагрузка усиливали гипоксию и перестройку функциональных систем организма, повышая, таким образом, терапевтический эффект. Это мнение находит подтверждение в том, что у тех больных, которые полностью соблюдали рекомендованный нами режим, был получен хороший результат. У больных, к которым не удалось применить режим «высокогорного стационара», отмечались лишь незначительные сдвиги в сторону улучшения или их состояние осталось без перемен.
Изменения психотической симптоматики при шизофрении в условиях гипоксии и пониженного давления чаще всего наступают в период между третьим и десятым днем (12 больных), реже - в период между 15 и 27 днями (5 больных). У некоторых больных пребывание в барокамере в течение 23 - 28 дней никаких изменений в характере заболевания не вызвало (5 больных). К этим больным не удалось полностью применить режим барокамеры. Трое из них наотрез отказались от барокамеры. Двое пациентов проходили процедуры всего два раза по 30 минут в день. У них отмечалось обострение психотических симптомов в первые 15 минут от начала процедуры. Больные испытывали наплыв бредовых мыслей, их поведение становилось более нелепым, но при выходе из барокамеры к ним возвращалось обычное состояние, как и перед началом процедуры.
Наши наблюдения показали, что психотические симптомы при гипоксии изменяются при всех формах шизофрении.
Галлюцинаторно-параноидная и параноидная формы. Мы наблюдали 14 больных галлюцина-торно-параноидной и параноидной формами. До
барокамеры в клинической картине отмечались типичные симптомы, присущие шизофрении. Для иллюстрации приводим историю болезни.
Мужчина, 27 лет. В детстве рос и развивался здоровым ребенком. Имеет средне-специальное техническое образование. Работал начальником смены в автомастерской. Заболел психически около 6 месяцев назад. Периодически слышал оклики, ночью тревожно спал, чего-то всегда боялся. Несколько позднее стал слышать какие-то крики, щелчки, голоса. Время от времени голос предупреждал больного: «Сейчас полетят звезды и тебя превратят в камень». Обращался несколько раз в полицию с нелепой просьбой проверить ему кровь. Поступил на лечение в городскую психиатрическую клинику. Телосложение правильное. Питание хорошее. Сердце: тоны чистые, АД 120/70, пульс -76 ударов в минуту. Легкие: дыхание везикулярное. Живот мягкий, печень и селезенка не увеличены. Зрачки правильной конфигурации, реакция зрачков на свет живая, на конвергенцию и аккомодацию хорошая. Язык по средней линии, сухожильные рефлексы на руках живые, коленные и ахилловы - живые. Патологические рефлексы не вызываются. Координация не нарушена.
Ориентирован во времени и месте, хорошо понимает, что находится в психиатрическом стационаре. Испытывал обонятельные, слуховые и зрительные галлюцинации, считал, что в комнату напустили сильнейший газ, слышал голоса, которые упрекали его в измене религии. Видел себя только до половины туловища. Эмоционально был резко растерян, испытывал сильный страх к своей тени. Высказывал бредовые идеи преследования, электромагнитного воздействия или отравления спецслужбами. Считал, что под здание клиники подложен динамит, который взорвут подкупленные пограничники, и все погибнут. Луна и звезды, по мнению больного, опустились до земли. Еще дома он, якобы, заметил, как луна и солнце опускались, и он это ощущал на себе. «Лучи били в лоб, голова сильно кружилась, тело перешло к брату, и по телу часто ползал червяк». Опасается, что от луны и звезд все зажжется и сгорит. Ночью больной боялся спать, стремился стоять у окна. Несколько раз убегал из палаты и оставался на улице, пока его не уносили на руках. Порывался обрезать электрический провод, от которого, по его мнению, должен вспыхнуть динамит. Предполагал, что его отравляют, подсыпая в пищу яд. Неоднократно отказывался от еды. Кроме бредовых переживаний, в мышлении отмечались разорванность и расплывчатость: «Лучи ударяют в голову. Где я вскочил? И тут же рядом пролетел самолет. Спал я или нет? У многих на глазах слезы». Поведение больного было крайне нелепым со вспышками гнева и возбуждения.
В первые дни пребывания в барокамере от 1 до 3 часов, отмечалась тахикардия, пульс достигал 100 - 110 ударов в минуту, наблюдался легкий цианоз лица. К больному удалось полностью применить установленный нами режим проведения процедур в барокамере. Он провел 12 процедур в барокамере
по 5 часа на высотах от 3 500 до 4 500 м с медленным подъемом и 2 «привалами» по 15 минут, как «вверх», так и «вниз». В промежутках между процедурами участвовал в прогулках, загорал на солнце, принимал участие в самодеятельности, играл в волейбол, выполнял подсобные работы.
На 9 день проведения процедур стал более спокоен, поведение упорядочилось. Болезненные переживания утратили прежнюю актуальность. О болезненных переживаниях по своей инициативе ничего не говорит. Мысли о преследовании и опускании луны и звезд считает бредовыми, но по-прежнему думает, что его тело переходило к брату. Мысли излагает ясно. Стал достаточно активен, беседует с больными, принимает участие в трудовых процессах и прогулках. В дальнейшем состояние прогрессивно улучшилось, однако в некоторые дни отрывочно высказывал бредовые идеи отравления, опасался превратиться в обезьяну. Был растерян. При проведении процедур в барокамере всегда вел себя правильно, в первые же минуты значительно улучшалось настроение, восстановилась картина к бывшим болезненным переживаниям. Через месяц был выписан. Рекомендовано амбулаторное лечение поддерживающими дозами аминазина.
В условиях искусственно созданного высокогорья, уже в первые 10 дней или в течение двух -трех недель, состояние больных значительно меняется. Заметно улучшается эмоциональное состояние. Угасает страх, растерянность, раздражительность и озлобленность. Настроение становится несколько приподнятым. Повеление больных становится более правильным; их начинает привлекать окружающее. Если раньше больных не удавалось вовлечь в работу, то теперь они начинают самостоятельно включаться в спортивные игры, прогулки, трудовые процессы и в самодеятельность. Одновременно галлюцинаторные и бредовые переживания постепенно теряют свою актуальность. Мышление становится упорядоченным. При ассоциативном эксперименте отмечено значительное улучшение ассоциаций на 12 день пребывания в стационаре, особенно у больных, которые выздоравливают или состояние которых улучшается. К концу проведения процедур в условиях искусственно созданной гипоксии, у больных с положительным эффектом низшие ассоциации исчезают или количество их резко сокращается. Латентный период остается замедленным и в среднем равняется 2,3 сек. В процессе адаптационной перестройки (в первые 15 дней пребывания в стационаре) наступают изменения высшей нервной деятельности, причем основные нервные процессы в ряде случаев нормализуются или улучшаются. Болезненные симптомы в условиях искусственно созданной гипоксии проходят постепенно. После наступившего улучшения болезненные симптомы ундулируют: то исчезают, то вновь появляются. С течением времени состояние больных прогрессивно улучшается. Дополнительные поднятия на высоту 4 500 м особенно благоприятно действуют на больных. При поднятиях на указанную «высоту»
влияние гипоксии, а также других «горных» факторов усиливается. В связи с этим у больных возрастает эйфория. Больные становятся более активными. Во время отдыха, после барокамеры, они активно беседуют, задают вопросы, рассказывают о событиях из своей жизни, о прочитанных книгах. Как правило, галлюцинации и бред после процедур становятся менее актуальными. Больные по собственной инициативе о болезни ничего не говорят. Уклоняются от разговоров на эту тему. Не редко галлюцинации проходят после первых же процедур, но через некоторое время они повторяются, но с каждым разом они становятся менее выраженными. У отдельных больных болезненные симптомы обострялись. Они испытывали наплыв галлюцинаций и бредовых идей. Но через 2 - 3 процедуры утрачивалась острота болезненных переживаний. С течением времени эти симптомы резко уменьшались или проходили совсем. У одних больных психотические симптомы в условиях пребывания в барокамере полностью исчезали в течение двух-трех недель. У других же в этот период наступало лишь некоторое улучшение. В дальнейшем состояние больных прогрессивно улучшалось и психотические симптомы снимались в течение четырех - семи недель. В результате создания искусственной гипоксии и пониженного давления, у больных с галлю-цинаторно-параноидной и параноидной формами; у девяти человек наступила ремиссия I и II, а трех больных наблюдалось лишь некоторое улучшение, у двух никаких изменении в течение заболевания не наступило. Наблюдения в условиях гипоксии больных с другими формами шизофрении единичны, тем не менее представляет интерес рассмотреть терапевтические результаты при этих формах.
Гебефреническая форма. С этой формой под нашим наблюдением было десять больных. Психическое состояние при этой форме улучшалось на пятый - десятый день после ежедневного поднятия и спуска на «высоту» 4 500 м в течение 5 часов, на протяжении 2 недель. Больные начинают более правильно мыслить, упорядочивается их поведение, уменьшаются двигательные расстройства. Но настроение у всех оставалось эйфоричным. У семи больных симптомы гебефрении ослабли на шестой день. У двух, из этой группы, наступило лишь кратковременное улучшение, продолжавшееся десять дней, но потом все симптомы вернулись вновь. Данные наблюдения говорят о необходимости более длительного проведения процедур, не менее 6 недель, так как сдвиги в их психическом состоянии показывают на повышение реактивности, а следовательно, на возможность значительного улучшения состояния или выздоровления.
Простая форма. С простой формой мы наблюдали девять больных; два из них с повторной вспышкой шизофрении. Благотворное влияние гипоксии было отмечено у восьми больных; у одного эффекта не наступило. Изменения психотических симптомов при этой форме было отмечено на девятый день пребывания в стационаре. К этому времени активные психотические симптомы в виде непродуктивности мышления, деперсонализации,
психомоторной заторможенности значительно уменьшилось. У больных улучшилось настроение. В дальнейшем психотические симптомы периодически обострялись. С течением времени состояние прогрессивно улучшалось и через 12 дней пребывания в стационаре наступила ремиссия I.
Кататоническая форма. С этой формой наблюдались десять больных в состоянии резкой психомоторной заторможенности, временами достигавшей степени ступора. Положительное влияние гипоксии отмечено у восьми больных, у двух эффекта не наступило. Изменение психотической симптоматика отмечено на девятый день. Все больные активно включилась в общественную жизнь и трудовые процессы, однако в эмоциональной сфере и в поведении временами проявлялась неадекватность. Психотические симптомы прошли через 12 -14 дней. В дальнейшем, на протяжении четырех месяцев все были здоровы и трудоспособны, затем у двух больных заболевание дало рецидив.
Из четырех больных с повторными вспышками заболевания, давшими ремиссию I и II, рецидив наступил у трех через 2 - 9 месяцев после пребывания в стационаре. У пяти больных, у которых наступили только некоторые сдвиги в сторону улучшения, в дальнейшем после стационара было применено лечение аминазином ( 4), инсулином ( 1). В результате лечения у трех из них, быстро наступила хорошая ремиссия. В этих случаях нельзя отрицать положительного влияния гипоксии на течение заболевания. По-видимому, наступившая при кислородной недостаточности перестройка функциональных систем повышает реактивность организма и делает его более восприимчивым к терапевтическим воздействиям. У больных, у которых не наблюдалось никакого улучшения в стационаре ( 9 %), не удалось добиться положительных результатов и при последующем лечении их активными методами и с помощью лекарственных средств.
Подводя итоги описанным наблюдениям и исследованиям, можно сделать следующие выводы:
1. Пребывание больных шизофренией в условиях искусственно созданной гипоксии и пониженного атмосферного давления, благоприятно сказывается на течение всех форм этого заболевания. Наиболее эффективное влияние оказывают процедуры в барокамере при галлюцинаторно-параноид-ной форме шизофрении. Хуже результаты при простой, гебефренической и кататонической формах.
2. Улучшение психотического состояния чаще всего наступает в период от трех до десяти дней. Психотические симптомы полностью исчезают или резко уменьшаются в период от двух до четырех недель. Указанное время пребывания в стационаре не является оптимальным и нуждается в дальнейшем уточнении.
3. Для оценки эффективности действия гипоксии, наряду с клиническими наблюдениями, можно использовать ассоциативный эксперимент. При эффективном воздействии барокамеры ассоциации улучшаются или нормализуются.
4. Наши наблюдения еще раз подтверждают, что гипоксическое состояние организма может
быть использовано с лечебной целью при шизофрении. Должны быть проведены и дополнительные исследования в естественных условиях в высокогорье, при условии оборудования мест лечения необходимой контролирующей аппаратурой.
Выводы
Подводя итоги описанным исследованиям и наблюдениям, можно сказать, что реакции организма не исчерпываются приспособительным возбуждением, а сменяются второй фазой приспособления - активной адаптацией, которая характеризуется торможением и уравновешиванием физиологических функций, в конечном итоге, приводит к стабильному восстановлению гомеоста-зиса. Адаптация охраняет организм от значительных напряжений, расширяя его «защитно-приспособительные саморегулирующие» возможности и повышая резистентность организма к чрезвычайным факторам высокогорного климата.
При подробном описании терапии психически больных в условиях высокогорья можно с уверенностью сказать, что больные, находившиеся в горах не получали медикаментозного лечения и что основным положительным фактором, влияющим на течение и сроки терапии психических заболеваний в горах считается именно гипоксия.
Психомоторное возбуждение является одним из самых тяжелых симптомов психического заболевания. Оно возникает при многих психических заболеваниях и может протекать с разной выраженностью и в разных формах, но пребывание в разряженной атмосфере с низким содержанием кислорода дает хорошие терапевтические результаты при маниакальной фазе маниакально-депрессивного психоза.
По результатам представленных исследований можно с уверенностью сказать, что у больных шизофренией в процессе развития инсулиновой гипогликемии и коматозного состояния происходит постепенное снижение насыщения артериальной крови кислородом. Снижение начинается спустя короткое время после введения больших доз инсулина. В периоде гипогликемического возбуждения и вегетативных нарушений насыщение артериальной крови кислородом продолжает снижаться и достигает максимума в пре- и коматозном состояниях. Поэтому, в механизме лечебного действия инсулиновой коматозной терапии, наряду с кислородным голоданием головного мозга, играет роль и артериальная гипоксемия. И можно предположить, что при инсулиновой интоксикации развивается также общая тканевая гипоксия.
Рассматривая влияние на пребывание больных шизофренией в условиях искусственно созданной гипоксии и пониженного атмосферного давления, можно сказать, что эти факторы благоприятно сказываются на течение всех форм этого заболевания. Улучшение психотического состояния чаще всего наступает в период от трех до десяти дней. Психотические симптомы полностью исчезают или резко уменьшаются в период от двух до четырех недель.
Наиболее эффективное влияние оказывают процедуры в барокамере при галлюцинаторно-параноид-ной форме шизофрении.
Список литературы
1. Барбашова З.И. Акклиматизация к гипоксии и ее физиологические механизмы. М.-Л., Изд. АН СССР, 1960. - 216 с.
2. Сиротинин Н.Н. Сравнительная физиология акклиматизации к высокогорному климату. К кн.: Кислородная недостаточность (гипоксия и адаптация к ней). Киев. Изд. АН УССР, 1963, с. 3 - 19.
3. Дурандина А.И. О результатах лечения больных шизофренией пребыванием в высокогорье. В кн.: Кислородная недостаточность (гипоксия и адаптация к ней). Киев. Изд. АН УССР, 1963, стр. 530 - 535.
4. Канторович Н.В. О влиянии гипоксии и других условий высокогорья Тянь-Шаня на течение психических болезней. Тезисы науч.конф. Душанбе, 1962, стр. 10 12.
5. Канторович Н.В. Лечебное значение пребывания в высокогорье при некоторых психических заболеваниях. В кн.: Кислородная недостаточность (гипоксия и адаптация к ней). Киев, Изд. АН УССР, 1963, стр. 527 - 529.
6. Маршак М.Е. Регуляция дыхания у человека. М., Медгиз, 1961. - 267 с.
7. Сиротинин Н.Н. Повышение резистентности организма к экстремальным воздействиям, связанным с гипоксией, путём акклиматизации к высокогорному климату. Уч. зап. Кабардино-Балкарский гос. унив., сер. мед., Нальчик, 1967, в. 33, стр. 147 -163.
