CC BY
29
УДК: 93 ГРНТИ: 03.23.31
АДАМ ЧАРТОРЫЙСКИЙ И ПОЛЬСКИЙ ВОПРОС В 1815-1825-Х ГГ.
О. В. Яблонская, Ю. Ю. Шаматова
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского Россия, 607220 г. Арзамас, ул. К. Маркса, 36
121 Шаматова Юлия Юрьевна - julija-shamatova@rambler.ru
Статья посвящена анализу последних лет политической карьеры Адама Ежи Чарторыйского, в частности, с 1815 по 1825 гг. Особое внимание уделяется государственной деятельности князя в Царстве Польском, которая заключалась в неоднократных попытках донести до императора сведения о различных злоупотреблениях со стороны Великого князя. Представлена позиция Александра I в области польского вопроса, большое влияние на которую оказала знаменитая записка Н.М. Карамзина «Мнение русского гражданина». На основе имеющихся источников, исследуются причины унизительной отставки А. Чарторыйского с должности попечителя Виленского учебного округа, которую он почётно занимал с 1803 по 1823 гг. В заключение авторы делают вывод о том, что император и князь, каждый по-своему, способствовали обострению русско-польских противоречий, которые впоследствии решали преемники Александра I - Николай I и Александр II.
Ключевые слова: Александр I, Адам Чарторыйский, польский вопрос, Царство Польское, попечитель Виленского учебного округа, дело филоматов-филаретов.
ADAM CHARTYORSKY AND THE POLISH QUESTION IN 1815-1825 O. V. Yablonskaya, Yu. Yu. Shamatova
Nizhny Novgorod State University 36 K. Marx St., 607220 Arzamas, Russia
El Shamatova Yulia - julija-shamatova@rambler.ru
The article is devoted to the analysis of the last years of the political career of Adam Jerzy Czartoryski, in particular, from 1815 to 1825. Particular attention is paid to the state activity of the prince in the Kingdom of Poland, which consisted in repeated attempts to inform the emperor about various abuses by the Grand Duke. The position of Alexander I in the field of the Polish question is presented, the great influence on which was rendered by the famous note by N.M. Karamzin "Opinion of a Russian citizen". On the basis of available sources, the reasons for the humiliating resignation of A. Czartoryski from the post of trustee of the Vilnius educational district, which he held honorably from 1803 to 1823, are investigated. In conclusion, the authors conclude that the emperor and the prince, each in its own way, contributed to the aggravation of the Russo-Polish contradictions, which were later decided by the successors of Alexander I - Nicholas I and Alexander II.
Keywords: Alexander I, Adam Czartoryski, the Polish question, the Kingdom of Poland, the curator of the Vilnius educational district, the Filomaths-Filaret trial.
В исторической литературе политику, которая строилась на отрицании конституционного устава 1815 г., принято называть Николаевской. Однако её основы были заложены задолго до восшествия на престол Николая I. В самом деле, как только конституционная хартия была обнародована, она беспрерывно стала нарушаться и искажаться со стороны высших органов власти. Письма князя Чарторыйского являются одним из самых ценных источников для мало известной истории конституционного периода в Польше. В отчете от 14 октября 1815 г. Адам Ежи разрисовал полную картину произвола, творившегося в Царстве Польском. Он утверждал, что русские войска и чиновники притесняют польских жителей. Великий князь не проводит реформы для благоустройства автономного королевства. Повсюду наблюдается всеобщая бедность народа, трудности доставки прокорма для войск и всего населения. Несмотря на ежедневные заседания правительства, меры по дальнейшему благоустройству региона не принимаются [1, с. 317-318].
Каждый день происходит что-то чрезвычайное, наводящее ужас и уныние на жителей. Так, в письме от 24/5 апреля 1816 г. Адам писал императору: «Третьего дня, например, Его Высочество приказал привести к себе одного
мещанина, обвинявшегося в укрывательстве человека, совершившего кражу у генерала Куруты. Без всякого разбирательства, великий князь приказал дать ему, тут же во дворце пятьсот палок, обрить голову и брови» [2, с. 330]. Он также писал, что великий князь арестовывает офицеров, обращается с ними сурово, отдает их без вины под суд, вводит позорные наказания в войсках. В связи с этим, увеличилось число офицерских отставок, солдатских побегов, самоубийств. Вильчек, адъютант генерала Красинского, в своей предсмертной записке писал: «Я вижу, как унижают моих братьев по оружию и моих сограждан, как папирает-ся ногами слава наших отцов и как ежедневно нарушаются законы лучшего из монархов. Словом, я оставляю мою бедную родину в опасности без средств защиты, отданную во власть каприза одного человека» [3, с. 333-334]. Вся правящая элита представлялась народу «гонителями польской нации», «ограничителями свободы», «насильниками его энергии», а генерал Зайончек, в свою очередь, считал, что «конституция - свод анархических идей и что её следует изменить» [4, с. 337].
Следует отметить, что в донесениях А. Чарторыйского много ложного и преувеличенного. Не стоит забывать, что он мечтал о должности наместника Царства Польского, и
54
Juvenis scientia 2017 № 11 | Исторические науки и археология
тогда присутствие Великого князя Константина для него было неудобно. Император Александр со своей стороны не придавал больше значение данным письмам и относился к ним весьма сдержанно. Между тем в действительности поляки не были довольны принятой конституцией, а также тем, что Польша оставалась разделенной между Россией, Пруссией и Австрией. Более того, они ожидали, что к царству будут присоединены западные губернии Российской Империи. Среди населения ходили ложные слухи о присоединении литовских территорий к Царству Польскому, в связи с чем Адаму Чарторыйскому, будучи сенатором-воеводой и членом Административного совета (правительства), пришлось уйти в отставку. Намерение расширить территорию Царства Польского сохранялось у императора, по крайней мере, до 1819 г. Глубоко восприимчив к общественному мнению, Александр отказался от этой идеи, боясь вызвать гнев русской аристократии. Широко известна записка о Польше Н.М. Карамзина, представленная императору в 1819 г. Историк утверждал, что «польская политика императора вообще не совместима с державными интересами и принципами России, обязанностями российского самодержца как гаранта величия России» [5]. Он стремился доказать, что истинные его верноподданные - это россияне, а не поляки, столь склонные к бунту и призывает императора сделать правильный выбор: «Любите людей, но еще более любите россиян, ибо они и люди, и Ваши подданные, дети Вашего сердца. И поляки теперь слушаются Александра: но Александр взял их русскою силою, а россиян дал ему Бог, и с ними снискал он благодетельную славу Освободителя Европы» [5]. Что касается западных губерний, то Н.М. Карамзин не раз указывал на исторические права России на территории Речи Посполитой: «К тому же и по старым крепостям Белоруссия, Волыния, Подолия, вместе с Галицией, были некогда коренным достоянием России» [5].
Историк видит лишь один вариант в разрешении польского вопроса - необходимо сохранить поляков в составе Российской Империи: «Поляки, законом утвержденные в достоинстве особенного, державного народа, для нас есть опаснее поляков-россиян» [5]. Таким образом, суть польского вопроса Н.М. Карамзин сводит к двум основным положениям: невозможности восстановления независимой Польши без ущерба для российской великодержавности и к вопросу о принадлежности православных территорий бывшей Речи Посполитой, которые исконно, по его мнению, должны принадлежать Государству Российскому.
Известно, что император спорил с Карамзиным и чуть не рассорился с ним по этому вопросу, но, несомненно, доходившие до него слухи об общественном мнении на счёт затеваемой им реставрации польского государства в пределах 1772 г. заставили его отложить, а потом и вовсе оставить первоначальное своё намерение. Следует отметить, что он не только не советовался с А. Чарторыйским по данной проблеме, но и почти не отвечал на его депеши.
В последние годы царствования Александра I А. Чар-торыйский всё меньше уделял внимание делам политическим, в основном, занимаясь делами Виленского учебного округа. Иван Лобойко, профессор русского языка и литературы Виленского университета, в своих воспоминаниях писал: «Весною [в мае] 1822 года князь Чарторижский после долгого отсутствия возвратился в Вильну и начал заниматься делами по званию попечителя университета. Он обошел все лекции всех профессоров, посетил и мои и был ко мне так благосклонен, что я обращался с ним без вся-
кой застенчивости» [6, с. 141]. Однако в польском обществе влияние князя неуклонно шло на убыль (до 1830 г.). В 1823 г. в связи с разбирательствами по делу филоматов-филаретов Н.Н. Новосильцев принялся доискиваться, не был ли сам куратор Чарторыйский тому началом? Э. Массальский в своих воспоминаниях писал, что Николай Николаевич был человеком весьма алчным. «Бросив тогда жадный взор на доходы Виленского университета, решил он получить их в свое ведение; а для того ему нужно было закрутить интригу, чтобы спихнуть кн. Чарторыйского с кураторства и занять самому его место. Способ для этого ему подвернулся легчайший: убедить в. кн. Константина, что под началом, а позже и под влиянием Чарторыйского литовская молодёжь вырастает в противников российского правления» [7, с. 34]. Собрав следственную комиссию по делу филаретов, князь Адам самостоятельно пересмотрел все бумаги, тетради и книги и начал допрос. «Студенты отвечали, что общество филаретов было учреждено с позволения самого ректора Малевского по ходатайству его сына Франца. [...] что общество составляли лучшие студенты, что они собирались по праздникам весною и летом в местах общественных прогулок. Здесь играли, резвились, заводили ученые диспуты, декламировали свои стихи и прозу, отрывки из поэм и драм и, угостив друг друга, расходились» [6, с. 143]. В результате допроса, все участники были отпущены, а князь заявил правительству, что никакого тайного общества не существует. Однако, как говорил И. Лобойко, «главнейшим желанием Новосильцева было поставить князя Чарторыйского и назначенную им комиссию для исследования общества филаретов в подозрение» [6, с. 158]. Немного позже, все члены следственной комиссии Чарто-рыйского с открытием новосильцевской подпали к ней под суд. Основной целью Николая Николаевича было «вымучить показание на Чарторыйского, которое должно было послужить к обвинению Чарторыйского в умышленном допущении общества филаретов и сочувствии его к развитию оного» [6, с. 158]. Комиссия, заканчивая свою работу, не нашла никаких зацепок по делу князя, так как он поступал «по званию добросовестно». Неудовлетворённый исходом процесса, Ботвиненко, один из сподвижников Новосильцева промолвил: «ну, если не помните, так выдумайте что-нибудь [то есть лишь бы навести на него подозрение], и тогда вас перестанут мучить» [6, с. 159]. В итоге, Чарторыйский вынужден был под давлением Н.Н. Новосильцева сложить с себя звание попечителя Виленского округа. Александр I, предоставив по распоряжению графа Аракчеева Новосильцеву это место, не удостоил Чарторыйского даже милостивым рескриптом. Все сделано тихомолком. Такого унижения первый и знаменитейший польский магнат забыть не мог. Давняя и когда-то искренняя дружба завершилась полным разрывом.
Единственное, в чем преуспели Александр I и князь А. Чарторыйский, - они каждый по-своему, способствовали новому обострению русско-польских противоречий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Князь Адам Чарторижский - Императору от 14 октября 1815 г. // Чарторижский А. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I / Пер. с фр. А. Дмитриевой: в II т. - Т. II/А. Чарторижский. М.: книгоиздательство К.Ф. Некрасова, 1912. С. 317-319.
2. Князь Адам Чарторижский - Императору от 24 марта/5 апреля
1816 г. // Чарторижский А. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I / Пер. с фр. А. Дмитриевой: в II т. - Т. 11/А. Чарторижский. М.: книгоиздательство К.Ф. Некрасова, 1912. С. 330-331.
3. Письмо Вильчека, адьютанта генерала Красинского к сестре // Чарторижский А. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I / Пер. с фр. А. Дмитриевой: в II т. - Т. И/А. Чарторижский. - М.: книгоиздательство К.Ф. Некрасова, 1912. С. 333-334.
4. Князь Адам Чарторижский - Императору от 1/13 марта 1816 г. // Чарторижский А. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I / Пер. с фр. А. Дмитри-
евой: в II т. - Т. II/А. Чарторижский. - М.: книгоиздательство К.Ф. Некрасова, 1912. С. 334-340.
5. Карамзин Н.М. Мнение русского гражданина [Электронный ресурс]. URL: http://dugward.ru/library/karamzin/karamzin_mnenie_ russkogo_grajdanina.html.
6. Воспоминания И. Лобойко // Вильна 1823-1824: Перекрестки памяти / Сост. Федута А. И., вступ. ст., коммент. Лавринец П.М., Рей-блат А.И, Федута А.И. Минск: Лимариус, 2008. С. 81-179.
7. Воспоминания Э. Массалького // Вильна 1823-1824: Перекрестки памяти / Сост. Федута А. И., вступ. ст., коммент. Лавринец П.М., Рейблат А.И., Федута А.И. Минск: Лимариус, 2008. С. 33-38.
Поступила в редакцию 12.11.2017
