CC BY
25УДК 902 + 7.031 + 903.27
DOI: 10.31250/2658-3828-2022-1-34-57
С.А. ДЕМЕЩЕНКО
Государственный Эрмитаж,
Дворцовая наб., 34, Санкт-Петербург, 190000, Россия E-mail: [email protected] ORCID: 0000-0001-7164-4450
АБСТРАКТНЫЕ ФОРМЫ И СИМВОЛИКА ОРНАМЕНТА В ПАЛЕОЛИТИЧЕСКОМ ИСКУССТВЕ МАЛЬТЫ (КОЛЛЕКЦИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЭРМИТАЖА)
Статья является продолжением темы по изучению культовых подвесок и поделок верхнепалеолитической стоянки Мальта, датированной периодом 23-19 тыс. л. н. В статье используются материалы коллекций Мальты Государственного Эрмитажа. Автор рассматривает стержневидные поделки, пряжки и подвески в форме «восьмерки» как некие абстрактные формы палеолитического искусства. Анализируя в целом предметы искусства Мальты, автор относит статуэтки и поделки к стилизованной манере изобразительности. Стилизация образа является одним из приемов художественной абстракции, но это не начальное обобщение и условность, связанные с особенностями визуального восприятия, а система символов мифологического жанра,
переработанная и записанная посредством знаковых кодов. Особая роль в знаковой символике отводится орнаментальным элементам, создающим отдельные структуры символов и декоративные композиции. Любые выделенные орнаментальные элементы (модули) в различных сочетаниях могут нести различную смысловую нагрузку. Представляется важным рассмотреть характер использования орнаментальных построений и их привязку к конкретным поделкам и украшениям. Автор отмечает, что неудовлетворительная сохранность материала и следы биогенного воздействия на предметы за время их нахождения в слое стоянки (дендриты марганца, следы от корешков растений и от микроорганизмов) дают сильное искажение декоративных элементов.
АННОТАЦИЯ
Ключевые слова: верхний палеолит, стоянка Мальта, культовые предметы, стилизация образа, символика орнамента.
Для цитирования: Демещенко С.А. Абстрактные формы и символика орнамента в палеолитическом искусстве Мальты (коллекции Государственного Эрмитажа) // Camera praehistorica. 2022. № 1 (8). С. 34-57. DOI: 10.31250/2658-3828-2022-1-34-57.
S.A. DEMESHCHENKO The State Hermitage Museum,
Dvortsovaya nab., 34, St. Petersburg, 190000, Russian Federation E-mail: [email protected] ORCID: 0000-0001-7164-4450
ABSTRACT FORMS AND SYMBOLISM OF THE ORNAMENT IN THE PALEOLITHIC ART OF MALTA (THE STATE HERMITAGE COLLECTIONS)
The article continues the studies of the series of cult pendants and crafts from the Upper Paleolithic site of Malta, dated 23-19 kya. The article uses materials from the Malta collections of the State Hermitage Museum. The author considers rod-shaped crafts, buckles and pendants in the form of "eight" as a particular abstract form of Paleolithic art. Analyzing the art objects of Malta, the author classifies figurines and handicrafts as belonging to a stylized manner of depiction. Image stylization being one of the techniques of artistic abstraction is not an initial generalization and convention resulted from the peculiarities of our perception, but rather from a symbolic system of the mythological
genre, revised and recorded by means of symbolic codes. A special role in symbolic symbols is given to ornamental elements those create separate structures of symbols and decorative compositions. Any selected ornamental elements (modules) in various combinations can carry different semantic loadings. In this respect it is important to analyze the use of ornamental patterns and their correlation with specific kinds of craft items and decorations. The author notes that the preservation of the material and traces of biogenic effects on objects during their staying in soil horizons (manganese dendrites, traces of plant roots an microorganisms) give a strong distortion of decorative elements.
Key words: Upper Paleolithic, Malta site, cult objects, stylization of the image, symbolism of the ornament.
For citation: Demeshchenko S.A. Abstract forms and symbolism of the ornament in the Paleolithic art of Malta (The State Hermitage collections). Camera praehistorica. 2022, no. 1 (8), pp. 34-57. DOI: 10.31250/26583828-2022-1-34-57 (in Russian).
ВВЕДЕНИЕ
Абстрактные формы древнего искусства в данной статье рассматриваются как символическое выражение мировоззренческой идеи, некоего смысла, заложенного в определенной художественной форме. Употребление понятия «абстрактное» в данном случае носит условный, относительный характер, ибо это не связано с «увлечением развития формальных идей», «творческим кризисом» или «противоречием», наоборот, имеет конкретно-предметное содер-
жание, представленное в условных и закодированных формах. В рамках становления образной системы палеолита автор предлагает рассмотреть некоторые скульптурные и орнаментальные построения в искусстве палеолитической стоянки Мальта. Это материал из раскопок 19281930 и 1937 гг. М.М. Герасимова, поступивший в Государственный Эрмитаж в 1937-1938 гг.
Верхнепалеолитическая стоянка Мальта расположена в Иркутской области (Прибайкалье), на левом берегу р. Белая, вблизи села Мальта. Открытие местонахождения в 1928
году и первые раскопки связаны с именем М.М. Герасимова [Герасимов 1931; 1935: 78124]. Изучению и интерпретации палеолитического искусства Мальты посвящено много научных работ, и это уже может быть отдельной темой для историографического исследования вопроса [Абрамова 1962; Липнина и др. 2001; Липнина 2008; Демещенко 2008: 191-201; Лбова, Волков 2015; Лбова, Панкина 2018; Лбо-ва и др. 2017; 2020].
Серия полученных радиоуглеродных дат для уровней слоя VIII определяет период существования «классического» комплекса стоянки в пределах 23-21 тыс. л. н. [Липнина и др. 2001: 61].
Степень изученности мальтинских предметов различна, предпочтение всегда отдавалось более узнаваемым формам антропоморфных изображений и фигуркам птиц, единичным в своем роде изображениям животных. Условность образной системы и так называемый «первобытный реализм» дополнялись изобразительной стилизацией змей (гравировки, стержневидные поделки). Стилизация является одним из приемов художественной абстракции, материалы на эту тему автором публиковались и ранее [Демещенко 2004; 2008].
В последнее десятилетие появился особый интерес к изучению техники изготовления предметов искусства Мальты и к проведению экспериментов по обработке бивня мамонта. Однако орудийный комплекс каменного инвентаря Мальты, находящийся в коллекциях, на современном уровне практически не изучен. При комплексном подходе к исследованию поделок их интерпретация останавливается либо на этнографических данных, либо идет в календарно-астрономическом направлении. Большие сложности для работы создают следы биогенного воздействия на бивне мамонта, наличие дендри-тов марганца [Верещагин 1981: 150-152], старые составы мастики и клея 1928-1937 гг., что изменяет наше восприятие и даже приводит к ошибочным выводам.
Данная работа продолжает тему украшений и культовых предметов Мальты [Демещенко
2008: 191-201]. В статье рассматриваются стерж-невидные поделки с орнаментом, дисковидные пряжки с отверстием в центре и восьмерко-образные подвески и поделки с указанием исходных данных из коллекций Государственного Эрмитажа. В общем контексте стилизации форм и символики орнамента автор анализирует изобразительную манеру искусства Мальты.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДИКА
В фондах Государственного Эрмитажа находится четыре коллекции Мальты (№ 370 и № 1573 — из раскопок М.М. Герасимова 19281930 гг., № 1408 — материалы детского погребения из раскопок 1929 г. и № 1407 — раскопки местонахождения 1937 г.). В целом материал записан под 1077 инвентарными номерами. Несмотря на изученность предметов мальтинского искусства, имеется серия предметов, которые не нашли должного внимания или получили относительную интерпретацию в связи с их непонятной, «нечитаемой» формой. Любое современное исследование предметов древнего искусства малых форм предусматривает использование микроскопа, особенно при изучении орнамента. В нашем случае использовалось оборудование реставрационной лаборатории органических материалов ГЭ «Ье1ка», микроскоп ЬеуепЬик БТХ 90 (300х). Автор не ставит задачи изучения техники изготовления поделок и изучения полученных следов от скобеля, ножа, резчика или провертки, ибо это отдельная тема и в этом направлении работа проводилась многими исследователями [Герасимов 1941; Филиппов 1983; Лбова, Волков 2015; Лбова, Панкина 2018; Лбова и др. 2017; 2020].
Стержневидные поделки с неясной трактовкой передаваемого образа
К данной группе можно отнести два орнаментированных предмета из эрмитажной коллекции.
Символическая подвеска удлиненных пропорций с декором лицевой поверхности, № 370-725
(бивень мамонта, размеры: 10,7 х 1,5 х 0,9 см; раскоп XI, кв. 4, 1928-1930 гг.) (рис. 1).
Подвеска представляет собой уплощенный стержень овального сечения с отверстием на закругленном нижнем конце и частичной утратой объемного выступа верхней части. Верхняя часть подвески в виде раздвоенного выступа формы утрачена в древности, сохранились угловые вырезы по бокам, ранее разделяющие эту часть поделки. Утолщенный верхний конец плавно изогнут в сторону гладкой оборотной поверхности, по бокам сохранились глубокие прорези, соединяющиеся между негативами древней поломки предмета. По мнению З.А. Абрамовой, прорезь была сквозная [Абрамова 1962: 49]. Орнаментальная композиция покрывает выпуклую лицевую поверхность и состоит из поперечных прорезных бороздок на стержне и ямочных элементов навершия. Поперечные бороздки прорезного орнамента выправлены по глубине и ширине повторной резьбой и выравниванием по краям. Между резными поперечными бороздками четко акцентируются рельефные ленты, что создает возможность различного прочтения декора. В верхней части подвески 6 резных бороздок определяют
5 рельефных лент относительно одинаковой ширины, затем идут 2 узкие ленты до широкой полоски посередине, далее по направлению к отверстию — 7 резных бороздок выделяют
6 узких рельефных лент, переходящих в широкий выступающий разделитель, ниже которого снова отмечено 7 бороздок и 6 лент. Думается, что нанесение на поверхность подвески подобных элементов не является простым декорированием, а имеет смысловую нагрузку. Верхняя закругленная часть поделки декорирована тремя рядами ямок правильной формы, тщательно вырезанных и заглаженных. По двум элементам проходит негатив верхнего излома. Кроме отмеченных орнаментальных элементов, следует назвать линейные построения, выполненные в технике тонкой гравировки среди мотива ямочной пунктуации и небольшие линейные отметки на верхних рельефных поясках.
Рис. 1. Орнаментированная подвеска, № 370-725. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 1. Decorated pendant, № 370-725. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Ранее предлагалось рассматривать подвеску как «стилизованное животное» либо просто как орнаментированный стержень [Герасимов 1935: 110; Абрамова 1962: 49], сейчас трактовку образа связывают с изображением змеи [Липнина и др. 2001: 77].
Скульптурная поделка стержневидной формы с орнаментом из рядов полулунных нарезок, так называемый «жезл», № 370-726 (бивень мамонта, размеры: 22 х 1,6 см; восточная часть раскопа «Б», 1928-1930 гг.) (рис. 2).
Удлиненный стержень поделки в плане изогнут, хорошо выровнен срезами и заглажен по краям. Нижняя часть, покрытая воском в районе древней поломки предмета, изначально могла быть острием. Форма сечения стержня плавно изменяется от четырехугольного с закруглением углов сверху к эллипсовидному в нижней части. Навершие прямоугольных очертаний отделено от стержня боковыми вырезами. Поверхность предмета покрыта вертикальными рядами полулунных вырезов. Технологией таких элементов занимался А.К. Филиппов, по его мнению, существовала их предварительная разметка при помощи трех точек или ямок — «сверлин», которые соединялись резной линией, каждый элемент орнамента проскабливался и выравнивался по глубине [Филиппов 1983: 41]. На предмете действительно сохранились отдельные ямочные отметки, не вошедшие в резные составляющие орнамента.
Изделие рассматривалось как скульптурная поделка, антропоморфный стержень или стилизованное изображение животного, сейчас его трактуют как змею [Герасимов 1935: 83; Абрамова 1962; Филиппов 1983: 41; Липнина и др. 2001: 77; Липнина 2008; Лбова, Панкина 2018; Лбова и др. 2020].
Поделки уплощенной формы
Рис. 2. Стержневидный предмет с орнаментом, № 370-726. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора Fig. 2. Rod-shaped object with ornament, № 370-726. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
В коллекциях Мальты достаточно интересной группой предметов являются уплощенные пряжки различной геометрической формы (бляхи, пуговицы), вырезанные из пластин
Рис. 3. Дисковидная пряжка с отверстием и декором одной поверхности, № 370-733. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 3. Disc-shaped buckle with hole and decoration at one surface, № 370-733. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
бивня мамонта. Как правило, основной принцип их оформления повторяется, пластинчатые заготовки квадратной или прямоугольной формы выправлялись закруглением углов. Среди пряжек выделяются предметы округлой формы, созданные срезанием углов квадратной заготовки с дополнительным выравниванием. Фронтальная поверхность подобных пряжек декорировалась главным образом открытыми композициями орнаментальных элементов. Отверстия создавали посередине предмета путем двусторонней обработки (сверление, про-вертка). Следы затертости поверхности вокруг отверстий свидетельствуют об использовании двусторонней фиксации узлами кожаного шнурка при функциональном использовании предметов. На более выпуклой поверхности пряжек наносили декоративные элементы.
Рассмотрим некоторые предметы данной категории.
Пластина-пряжка трапециевидной формы с гравировкой трех змей и спиралевидным орнаментом, № 370-732 (бивень мамонта, размеры: 13,6 х 8,2 х 0,6 см; раскоп IX, жилище; 1929 г.) (рис. 7). К изучению пряжки обращались многие исследователи, имеются публикации с трактовкой спиралевидной композиции в качестве календарной системы [Кондратенко 1983: 66-76; Ларичев 1986]. Поверхность пластины плохо сохранилась, после изъятия предмета из культурного слоя сразу же была произведена реставрация утраченной поверхности и ее покрытие воском (У часть). Декоративная композиция на выпуклой, фронтальной поверхности пластины состоит из большой центральной спирали ямочной пунктуации (доминанта)
Рис. 4. Орнаментированная пряжка из детского погребения, № 1408-3. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора Fig. 4. Ornamented buckle from the burial of children, № 1408-3. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
и 8-образных спиралей по краям, которые уравновешивают построение в пределах формы плакетки. Центральная спираль выходит от середины края пластины и, образуя 7 витков ямочной пунктуации, примыкает к сквозному отверстию посредине пластины. Витки одной из спиралей образуют голову змеи, выделенную слабым рельефом, от этой же спирали выполнен переход к краю поделки в виде резных линий с сопровождением ямочных элементов орнамента. На оборотной стороне пластины по всей ее длине изображены три изгибающиеся в движении змеи: они выползают с одного края пластины и увеличенными головами вплотную соприкасаются с противоположным контуром плакетки. Открытость данной композиции обусловлена переходами через сквозное отверстие пластины и расположением изобразитель-
ных элементов вплотную к краям пластины. Ленточная спираль как изображение змеи и заменяющая ее линия с примыкающими ямками как орнаментальная стилизация образа или символика другого космогонического характера дополняют друг друга и непосредственно связаны с переходом через отверстие на нижний уровень трех ленточных змей с раздутыми головами. Большие головы змей не являются основанием видеть в них кобру, перед нами скорее фантастическое змееподобное существо с традиционной для Мальты гиперболизацией головы.
Двусторонняя сглаженность отверстия по краям указывает на использование шнурка, который мог фиксироваться посредством петли или, будучи продетым сквозь отверстие, закрепляться крупным узлом или узлами с двух сторон. В последнем случае пластина могла использоваться в подвешенном состоянии с сохранением горизонтального положения. Отверстие в центре символизировало переход, взаимосвязь двух уровней. Идея своеобразных переходов фиксируется также на боковых, двойных спиралях (завитках) пластины, которые можно визуально объединить по внешнему контуру, получив изображение типичной мальтинской «восьмерки» [Демещенко 2008: 197-198; Демещенко 2018: 181-183, рис. 3].
Дисковидная пряжка с отверстием и декором одной поверхности, № 370-733 (бивень мамонта, размеры: 5,3 х 4,6 см; раскоп V, кв. 11, 19281930 гг.) (рис. 3).
По М.М. Герасимову, это «бляха или пуговица» с волнистым орнаментом [Герасимов 1935]. Криволинейные короткие элементы с дополнительной акцентировкой своей ширины полностью занимают композиционное поле поделки, однако среди данных линейных построений четко определяются ряды небольших лунок и сглаженные и деформированные угловые нарезки (полулунный орнамент). Поверхности поделки интенсивно покрыты следами биогенного воздействия за время ее нахождения в культурном слое стоянки. Сильное разруше-
ние орнаментальных элементов источинами от корешков растений и микроорганизмов и, как следствие, их искажение мы видим на декорированной стороне. На противоположной поверхности отмечаются криволинейные следы источенности на сплошном черном пятне ден-дритов марганца.
Предположение относительно начальных элементов декора подтверждается на другой пряжке линзовидного сечения, без сквозного отверстия.
Пряжка в виде прямоугольной пластины с закругленными углами и единичными орнаментальными мотивами, № 1407-254 (бивень мамонта, размеры: 4,1 х 3,5 х 0,5 см; раскоп VIII, кв. 6, 1937 г.) [Абрамова 1962: табл. Ь, 8]. Один ряд декора выполнен в виде группы ямочных
вдавлений с нечетким контуром и расположенных параллельно двух мотивов из полулунных нарезок (9 и 6 / 7 элементов). Мотивы полулунных нарезок продолжены единичными точечными отметками, что может подтверждать предположение А.К. Филиппова о характере предварительной разметки орнамента.
Пряжка из погребения детей, № 1408-3 (бивень мамонта, размеры: 4,9 х 4,8 х 0,3 см; раскоп IV, линия кв. 13-17, найдена в районе поясничных позвонков, справа; 1929 г.) (рис. 4). Предмет представляет собой дисковидную пластинку с отверстием в центре и резным декором на лицевой поверхности. Отверстие создано двусторонним сверлением, края отверстия затерты кожаным шнурком или фиксирующими узлами.
Рис. 5. Элементы ожерелья из детского погребения: a — восьмеркообразные подвески, № 1408-6; b — центральная подвеска, № 1408-7; c — плоские бусы, № 1408-5. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора Fig. 5. Necklace items from a children's burial: a — pendants in the shape the Arabic numeral «8», № 1408-6; b — central pendant of the necklace, № 1408-7; c — flat beads of the necklace, № 1408-5. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
I if жх&ят w iff щ «?
г ■* - IK i •< *(
ЬрШй"
.-¡¡'.'A- A- •• • % -
■ i.
*■ •• -¿r * * •
' Я рь
й??
« ' ,
f T ZaS-Я-
Ц
■''* У-. ' ' у " ■ * *
V4" Jlfip
Рис. 6. Фрагмент поделки из бивня мамонта, № 370-734: а — орнаментированная плоская поверхность; b — выпуклая тыльная поверхность. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 6. A fragment of handmade object from the mammoth tusk, № 370-734: a — decorated plane; b — convex back side of the object. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Рис. 7. Пряжка в виде пластины с гравировкой и орнаментальной композицией, № 370-732: а — поверхность с гравировкой трех змей; b — поверхность со спиралевидными мотивами ямочного орнамента. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 7. A buckle in the form of a plate with an engraving and ornamental composition, № 370-732: a — the surface with an engraving of three snakes; b — the surface with spiral motifs from a dimple ornament. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Первая реставрация пряжки была выполнена М.М. Герасимовым с использованием мастики из воска. В результате на вставленном фрагменте появились волнообразные ряды орнамента, что входит в некоторое противоречие с древними мотивами декора. Орнамент был нанесен в технике вырезания угловых элементов (полулунные нарезки), линейно соединенных в подобие горизонтального зигзага, благодаря чему четко выделялись рельефные пояски и создавалась обратимость узора. Сейчас это можно увидеть только на краевом фрагменте орнаментальной композиции. Сильное воздействие природной эрозии привело к утрате четкости прорезных линий, края рельефных лент декора частично разрушены.
Находки из мальтинского погребения детей дают возможность увидеть некий контекст отдельных предметов символического характера. Это, прежде всего, знаменитое ожерелье, состоящее из 120 плоских бусинок округлой формы (рис. 5: с), 6 восьмеркообразных подвесок (рис. 5: а) и центральной подвески в виде «стилизованной летящей птицы» (рис. 5: Ь) [Герасимов 1935]. Правда, трактовка скульптурного изображения в качестве образа летящей птицы сомнительна [Демещенко 2008: 199-200].
В рамках данной статьи автор предлагает отдельно обратиться к восьмеркообразным формам в искусстве Мальты.
Поделки в форме восьмерки
Шесть плоских восьмеркообразных подвесок из детского погребения Мальты, № 1408-6 (бивень мамонта, размеры: 1 х 1,5; 2 х 1,5; 2,1 х 1,6; 2,3 х 1,6; 2 х 1,4; 2 х 1,5 см, при одинаковой толщине пластинок — 0, 3 см; раскоп IV, линия кв. 13-17; 1929 г.) (рис. 5: а; 4 подвески).
Моделировка подвесок определяет в плане две формы: это закругленная расширенная нижняя часть с мотивом из ямок, выходящим из центрального отверстия или от намеченной лунки и частично образующим 8-подобный изгиб к сквозному отверстию уменьшенной в раз-
мере верхней части. Подвески найдены в составе ожерелья — по 3 с каждой стороны от центральной символической подвески, между ними, как отмечает М.М. Герасимов, находилось по 2 бусинки [Герасимов 1935: 121].
Несмотря на ранее представленное описание центральной подвески ожерелья № 1408-7 [Демещенко 2008: 199], следует отметить, что центральный объем ее трехчастной композиции с мотивами ямочного декора с учетом верхнего выступа («петельки») также визуально можно рассматривать как имеющий не овальную, а восьмеркообразную форму. Высота поделки в данной части — 2,8 см, толщина — 1,2 см, ширина предмета с конусовидными выступами — 8,3 см. Конусовидные выступы округлого сечения отходят от центрального объема подвески, на каждом конусе выполнены опоясывающие резные линии, образующие слабые рельефные ленты. Ямочные отметки привязаны к резным линиям и также повторяют ряды (10 по одному конусу, 9 по второму) (рис. 5: Ь).
Миниатюрная восьмеркообразная подвеска, № 370-607 (бивень мамонта, размеры: 1,1 х 0,8 х х 0,1 см; раскоп VIII, кв. 10; 1928-1930 гг.). Плоская подвеска с двумя сквозными отверстиями посередине округлых выступов, на фронтальной поверхности которой вертикально нанесены 7 ямочных отметок, ряды из 3 и 4 элементов (с учетом двух сквозных отверстий — всего 9 знаков). К отверстию верхней части от края и посередине выполнены неглубокие резные бороздки, находящиеся перпендикулярно друг другу и соединенные верхним отверстием. Два отверстия соединяются вертикальной нарезкой [Абрамова 1962: табл. Щ 9].
К предметам данной группы можно отнести двухчастную подвеску из зуба северного оленя, № 370-724 (размер: 2,1 см, ширина нижнего объема — 1,5 см; раскоп XI, кв. 4), орнаментированную подвеску с боковым отверстием на нижнем объеме, № 370-723 (бивень мамонта, размеры: 3,1 х 1,2-1,8 х 0,5-1,1 см; раскоп «А», кв. 4) и незаконченную массивную поделку с моделировкой больших округлых углублений на двух объемных
Рис. 8. Пластина с гравировкой мамонта, № 370-731. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 8. A plate with an engraving of a mammoth, № 370-731. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
поверхностях, № 370-730 (бивень мамонта, размеры: 8,7 х 3,9 см; раскоп IV, кв. 2) [Абрамова 1962: табл. IV, 12, 11; табл. Х1МП, 10].
В отношении символики знака со скульптурными формами можно сопоставить и композиционный элемент орнаментальной восьмерки, состоящий из двух соединенных ямок. Данный мотив встречен на головном уборе антропоморфной статуэтки, № 370-755 (бивень мамонта, размеры: 9,6 х 1,1 х 1 см; раскоп I, кв. 5; 1929 г.). Узор начинается тремя заглаженными ямками округлой формы (своеобразный трилистник) и проходит посередине головного убора, от спаренных ямочных элементов в поперечном направлении отходят резные изогнутые бороздки (рис. 12: а, Ь). Аналогичный мотив декора из двойных соединенных ямок выделен на фрагменте пластинки, № 370-720 (бивень мамонта, размеры: 3,5 х 1,4 х 0,2 см; раскоп IX, кв. 4) (рис. 9: Ь). Интерес также представляют относительно линейного декора и мотивов ямочного орнамента еще два фрагмента пластинок из бивня мамонта, № 370-719 (размеры: 3,3 х 1,6 х 0,2 см; раскоп X, кв. 7) и № 370-721 (размеры: 3,5 х 0,9 х 0,3 см; раскоп XI, кв. 4) (рис. 9: а, с).
Орнаментальные мотивы на женских статуэтках
Скульптурные изображения Мальты рассматривались автором в отдельной работе, с позиции иконографии сюжета и композиции была отмечена стилизованная манера изобразительности мальтинских скульптурных поделок с присутствием частичной типизации образов [Демещенко 2008]. В данной работе представление некоторых статуэток дается с целью обсуждения орнаментальных построений.
Женская статуэтка с моделировкой черт лица и изображением головного убора, № 370746 (бивень мамонта; размеры: 8,9 х 2,2 х 1,2 см; восточная часть раскопа «Б»; 1928 г.). В слабом рельефе смоделирована лобно-носовая часть плоского, широкого лица. Головной убор в виде плотно прилегающей шапочки покрыт резными бороздками, плавно соединенными в угловые формы декора. Широкие линейные полоски переходят на плоскость спины (рис. 10: Ь).
Женская статуэтка удлиненных пропорций с воспроизведением прически, № 370-747 (бивень мамонта; размеры: 13,6 х 2,5 х 2,3 см; контекст
Рис. 9. Фрагменты орнаментированных пластинок: а — № 370-719; b — № 370-720; c — № 370-721. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 9. Fragments of ornamented plates: a — № 370-719; b — № 370-720; c — № 370-721. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Рис. 10. Женские фигурки: a — № 370-747; b — № 370-746; c — № 370-748. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 10. Female figurines: a — № 370-747; b — № 370-746; c — № 370-748. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Рис. 11. Миниатюрные женские фигурки с изображением комбинезона (подвески): a — № 370-753; b — № 370-752. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 11. Miniature female figurines with depiction of an overall (pendants): а — № 370-753; b — № 370-752. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
находки не зафиксирован; 1929 г.). Особенностью фигурки является нарушение пропорций. На безликой голове в высоком рельефе смоделирована прическа или капюшон с ниспадающим на плечи объемным закруглением, декорированным резными линиями (рис. 10: а).
Женская статуэтка с изображением лица, шапочки и перевязи, № 370-748 (бивень мамонта; размеры: 9,4 х 2,9 см; раскоп VIII, жилище; 1929 г.). На плотно прилегающей шапочке отмечаются мотивы сплошного декора из полулунных, округлых и неправильных по контуру вырезов с отходящими короткими нарезками
(«реснички»). Нижнюю часть торса статуэтки сзади и по бокам опоясывает орнаментальный ряд из резных треугольников. Поверхность спины и ягодичной части фигурки сильно повреждена следами природной эрозии в виде глубоких хаотичных бороздок и вмятин (рис. 10: с).
Миниатюрные фигурки (подвески), изображающие человека в комбинезоне, в коллекции представлены тремя предметами. Две статуэтки достаточно известны (рис. 11: а, Ь), третья фигурка представлена фрагментом с оформлением комбинезона поперечными резными линиями в сочетании с выступающими лентами декора.
Подвеска в виде миниатюрной женской статуэтки с изображением комбинезона, № 370-752 (бивень мамонта; размеры: 4,8 х 0,9 см; раскоп I, жилище; 1929 г.). Комбинезон передан в виде часто поставленных «полулунных» и неровных ямочных вырезов, образующих совместно с выступами вибрирующую поверхность. Верхняя часть капюшона воспроизведена в виде конуса. Голова занимает ^ высоты фигурки, на лице рельефно смоделирована лобно-носовая часть, намечены глаза и подбородок. Руки прижаты к торсу, ноги переданы в виде конусовидного выступа уплощенной формы с округлым отверстием на конце (рис. 11: Ь).
Подвеска в виде миниатюрной женской (?) статуэтки с изображением комбинезона поперечными резными бороздками, № 370-753 (бивень мамонта; размеры: 4,2 х 0,7 х 0,4 см; раскоп X, кв. 7; 1930 г.). Форма уплощенная. Вся поверхность фигурки, за исключением лица, сплошь покрыта поперечными резными линиями, изображающими комбинезон. На лице мелкими нарезками показаны глаза и рот. Руки прижаты к туловищу, ноги изображены в виде уплощенного конуса. В районе стоп просверлено отверстие (рис. 11: а).
Уплощенная форма статуэток, их размеры и наличие сквозного отверстия в районе условных стоп определяют характер использования фигурок (фиксация на шнурке) и указывают на их особую культовую роль. Контекст находок, некая взаимосвязь предметов между собой являются достаточно важным материалом для исследователей. В данном случае интерес представляют три фигурки, найденные М.М. Герасимовым в одном жилище (1929 г.).
Женская статуэтка с изображением декорированной шапочки, № 370-750 (бивень мамонта; размеры: 5,3 х 1,8-2,1 см; жилище, раскопки 1929 г.). На статуэтке хорошо моделирована и выделена голова с округлым, плоским лицом и с резным углублением справа, что может рассматриваться в качестве начального обозначения лобно-носовой части лица. Плотно прилегающая шапочка покрыта вертикальными рядами
ш
Ж
Рис. 12. Антропоморфная стержневидная статуэтка с изображением лица и головного убора, № 370-755: a — общий вид; b — декор головного убора. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 12. Anthropomorphic rod-shaped statuette with depiction a face and a cap, № 370-755: a — the common view; b — cap's decoration. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
«полулунных» и ямочных вырезов неправильного контура. Пропорции фигурки выдержанные, плечи покатые, руки обозначены в рельефе прижатыми к торсу и соединенными на животе. Грудь не изображена. Со стороны спины форма дана более объемно; тазовая часть выступает в боках и отделена от ног широкой резной бороздкой. Ноги сомкнуты и показаны в виде конуса, подразделенного сзади также широкой резной линией. В контуре значительно выделена нижняя часть живота в виде двух резных
Рис. 13. Женские фигурки из жилища, найденные вместе: а — № 370-750; b — № 370-751; с — № 370-754. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 13. Female figurines from a dwelling found together: a — № 370-750; b — № 370-751; c - № 370-754. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
Рис. 14. Подвески в виде скульптурных изображений птиц в полете: а — № 370-741; b — № 370-742. ГЭ, Санкт-Петербург. Фото автора
Fig. 14. Pendants in the form of sculptural images of birds in flight: a — № 370-741; b — № 370-742. The State Hermitage Museum, St. Petersburg. Photo by author
линий, образующих подобие угла (женский знак пола или деталь одежды). На конусе ног с обеих сторон имеются следы начального сверления отверстия в виде округлых углублений. Статуэтка может рассматриваться в качестве незаконченной подвески. В профиле фигурка наклонена вперед (рис. 13: а).
Женская статуэтка с изображением лица и прически, № 370-751 (бивень мамонта; размеры: 6,8 х 1,7 х 1,6 см; жилище, раскопки 1929 г.). Крупная голова фигурки четко выделена от торса; на широком лице рельефно обозначены глаза и нос; лицо обрамлено выступающим головным убором или формой прически, декорированной тонкими вертикальными линиями и штриховкой. Обобщенная моделировка фигурки представляет собой прижатые к телу руки, переходящие на животе в выделенный объем, условные формы груди выполнены в слабом рельефе; хорошо моделирована приподнятая форма округлой ягодичной части. Ноги статуэтки соединены и переданы в виде конуса, подразделенного двусторонними глубокими вырезами и закругленного в районе стоп (рис. 13: Ь).
Женская статуэтка уплощенной формы с обобщенной трактовкой образа, № 370-754 (бивень мамонта; размеры: 8,4 х 1,9 х 1,1 см, голова — 1,9 х 1,7 х 1,2 см; жилище, раскопки 1929 г.). Типичное для мальтинской палеолитической традиции трехчастное подразделение формы. Голова увеличена, имеет плоское лицо и слабо выделенный головной убор (капюшон комбинезона). Грудь и живот плоские, руки слегка намечены. Нижняя часть живота передана в контуре сходящимися под углом глубокими линиями. Конус сомкнутых ног разделяет широкая резная бороздка. Статуэтка уплощенной формы, верхняя часть слабо моделированных ягодиц приподнята к пояснице (рис. 13: с).
ОБСУЖДЕНИЕ И ВЫВОДЫ
Обращаясь к древним формам искусства, автор придерживается мнения, что любой художественный образ является комплексом икони-
ческих знаков, своеобразной переработкой содержательного плана информации. Переданная в материале, она постигается в процессе восприятия и представления значимых и второстепенных признаков денотата. Условно-обобщенная трактовка образа связана с предельно кратким изложением замысла, это воспроизведение общих признаков человека или животного. Условность передачи через обобщение является основой, с одной стороны, для дальнейшей типизации и перехода к «первобытному реализму», с другой стороны — раннего появления стилизованных изображений человека и зверя в палеолитических культурах Европы и Сибири. Стилизация образа денотата представляет собой один из приемов художественной абстракции и тесно связана своим происхождением и становлением со знаково-коммуникативной системой палеолита.
Идейный замысел древних стилизованных изображений всегда формируется на основе мифологического видения мира и роли самого изображаемого объекта в данной системе мироздания. Содержание образа определяет композиционную схему, которая создается традиционными выразительными средствами. В качестве выразительного плана выступают намеренная деформация пропорций, искажение соразмерности форм скульптурной композиции, соотношение объема и уплощенности, пластичности формы, обязательное присутствие гиперболизации и редуцирования отдельных частей, предельная схематичность контура, светотеневая моделировка [Демещенко 2018: 177-190].
В процессе создания образа акцентируются единичные признаки денотата, которых вполне достаточно для опознавания персонажа реципиентом, это так называемая «внешняя информация», дополнение которой закодированными изобразительными элементами (знаки-символы, особая компоновка орнаментальных элементов и их сочетание в декоре) создает «внутреннюю информацию» для посвященных членов коллектива. Обращаясь к изучению предметов древнего изобразительного творче-
ства, мы всегда будем касаться только внешней их информации.
В палеолитическом искусстве Мальты хорошо представлены объемные скульптурные композиции и поделки с различной степенью уплощенности, визуально воспринимаемые при вращении предметов (рис. 10-14). Фронтальные декоративные композиции открытого типа, покрывающие плоскости плакеток и пряжек, несут в себе идею движения, развития и непрерывности жизни. Важным моментом в данном случае является само восприятие композиций древним человеком, его способность мысленно достраивать частичные или незаконченные изображения, выделять и «читать» отдельные композиционные планы изобразительного текста. Общие закономерности создания и прочтения любой композиции будут выражаться как ее целостность, осмысленность, определение композиционного центра — доминанты, согласованность частей и их подчинение главному, смысловому центру, контраст выразительных средств (объемов, формы, цвета, света, линий).
Целостность композиции будут составлять согласованность и упорядоченность элементов, выделение особого акцента — доминанты, что может быть частью изображения или паузой, отмеченной на общем фоне изобразительных элементов и несущей смысловую нагрузку. Выделение доминанты связано с особенностью зрительного восприятия человека, фиксированного на сильнодействующем раздражителе. В качестве раздражителя могут выступать контраст форм, размеров, цветовых пятен, световые эффекты. Для создания ощущения равновесия и завершенности композиции ее центр должен быть взаимосвязан с другими изобразительными формами, менее значимыми, и может быть смещен, то есть не всегда являться центральной частью построения.
Соподчинение — это упорядочивание всех смысловых и формообразующих элементов композиции в соответствии с их значимостью. Причем избирательность восприятия человека может сосредоточить его внимание на опреде-
ленной фигуре или отдельном композиционном плане небольших размеров, а все остальное — просто фон. По мере перемещения взгляда на другую изобразительную часть предмета изменяется и сама получаемая информация. Это очень важный момент для восприятия и прочтения объемных скульптурных композиций и многоплановых фронтальных построений. Вся информация от статуэток малых форм палеолитического искусства поступает по мере их вращения в процессе осмотра. Это достигается особым образом при вербальном сопровождении зрительного восприятия, то есть словесным объяснением ситуации. Речевое изложение темы подкрепляется иллюстрациями и способствует лучшему закреплению полученной информации, например мифов о предках, происхождении всего окружающего и перерождении.
Контрастность в изобразительных формах может проявляться в объемах и углублениях, выпуклости и уплощенности частей, в характере линейного контура гравировок (сплошной, прерывистый, штриховой), в степени освещенности и в размерах (масштаб и масштабность). Прием группировки изобразительных форм, связанный также с особенностями нашего зрения, выделяет изображения, одинаковые по цвету, величинам и технике изготовления. Одновременно человек может воспринимать семь элементов, если их больше, то наше сознание мгновенно объединяет их в группы (подробнее об этом см.: [Демещенко 2018: 184]).
Палеолитическое искусство Мальты представлено стилистически выразительными группами скульптурных антропоморфных изображений, гомогенной серией фигурок водоплавающих птиц в полете, единичными гравировками мамонта и змей. Наряду с серийными формами и вполне читаемыми образами существуют единственные в своем роде предметы-«загадки», обычно относимые исследователями к абстрактным поделкам символического характера или получающие интерпретацию от визуального восприятия исследователя.
В этом отношении можно привести один пример, когда фрагмент верхней части одного маль-тинского изделия интерпретируется как фигурка мамонта и переходит из публикации в публикацию с такой же трактовкой образа [Липнина и др. 2001; Липнина 2008; Лбова и др. 2020]. Приведем описание его оригинала.
Фрагмент поделки, № 370-734 (бивень мамонта; размеры: 4,3 х 2,2 х 1,2 см; раскоп IX, кв. 3; 1928-1930 гг.), по мнению автора, является частью навершия с вертикальными рядами полулунных насечек, выполненных на плоской лицевой стороне (рис. 6). В древности изделие было сломано продольно, утраты отмечаются по одному краю сохранившейся части и на месте так называемой зауженной шейки с выделенным плечиком. Негатив продольного скола заглажен, но нижняя часть предмета не обрабатывалась подправкой и сохраняет следы повреждения. Лицевая сторона фрагмента плоская, декорирована пятью рядами полулунных, точнее — клиновидных элементов с закруглением внутреннего угла вырезов (рис. 6: а). Внешний угол элементов ориентирован вниз. Сохранилась только часть пятого мотива орнаментальных элементов, древний скол произошел именно по данному ряду. Тыльная поверхность навершия имеет более выступающую форму, срезанную и заглаженную по краям, углы края закруглены (рис. 6: Ь).
В палеолитической скульптуре зооморфного стиля нет примеров, когда вырезали уплощенно-объемную форму тела животного, а декорирование производили на заданной плоской поверхности.
Малоизученная тема мальтинского искусства — это штриховые гравировки в геометрических построениях на пластинах бивня мамонта, костяных орудиях и поделках. Например, на пластинке с гравировкой мамонта, № 370-731 (бивень мамонта; размеры: 8,3 х 3,4 х 0,3 см; раскоп I, кв. 2; 1929 г.) около ряда ямочных элементов имеются группы тонких линий и штриховки, которые могут дополнить образ животного (рис. 8). Линейные построения на изогнутой ча-
сти подвески с поперечными резными линиями входят в один композиционный план с ямочными элементами (рис. 1).
Орнаментальное искусство Мальты практически не изучено в аспекте характеристики орнаментальных модулей, согласованности мотивов и привязанности их к поделкам. «Полулунные вырезы», «ямки», «резные линии» — это общие названия для достаточно разнообразной группы элементов, идентичных только на первый взгляд. В символике орнамента важна группировка элементов, их форма и ориентировка, количественное сочетание — от этого зависит их смысловая нагрузка.
На основании изучения декоративных композиций палеолитического искусства Евразии автор обращает внимание на присутствие в построениях резного орнамента принципа обратимости узора. Широкие резные бороздки декора образуют рельефные ленты, подсчет и прочтение которых дает соответствующие результаты относительно компоновки декора и его значения. Сочетание углубленных бороздок и рельефных лент образует на поделках мальтинской культуры (миниатюрные уплощенные фигурки в комбинезоне, пряжки, подвеска в виде стилизованного изображения «змеи») вибрирующую поверхность.
ВЫВОДЫ
Условно-обобщенная манера воспроизведения образа женщины (человека) в искусстве мальтинской культуры имеет тенденцию к развитию стилизованных форм, к переходу в символы мифологического мира. Типизация как прием изобразительного реализма представлена детально и в целом не доминирует. Одежда, украшения, шапочки могли изображаться на статуэтках как на персонажах иного мира, который всегда выстраивали по аналогии с реальным миром людей. Уплощенная форма и моделировка статуэток, использование фигурок в качестве подвесок в позиции головой вниз, гомогенная серия летящих птиц, стилизованность змеиного
образа, наличие абстрактных, загадочных для нашего восприятия объемных и графических форм, орнаментальные композиции — все это
указывает на существование особых мировоззренческих представлений, связанных с мифологией.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Абрамова 1962. Абрамова З.А. Палеолитическое искусство на территории СССР. — М.; Л.: Наука, 1962. — 86 с. (САИ. Вып. А4-3).
Верещагин 1981. Верещагин Н.К. Записки палеонтолога: по следам предков. — Л.: Наука, 1981. — 166 с.
Герасимов 1931. Герасимов М.М. Мальта — палеолитическая стоянка. (Предварительные данные). Результат работ 1928-1929 гг. — Иркутск: [Краевой музей], 1931. — 34 c.
Герасимов 1935. Герасимов М. М. Раскопки палеолитической стоянки в селе Мальта // Палеолит СССР: Материалы по истории дородового общества. — М.; Л.: ОГИЗ; СОЦЭКГИЗ, 1935. — С. 78-124. (Известия ГАИМК. Вып. 118).
Герасимов 1941. Герасимов М. М. Обработка кости на палеолитической стоянке Мальта // — Палеолит и неолит СССР. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. — С. 65-85. (МИА. Вып. 2).
Демещенко 2004. Демещенко С.А. Стилизация образа в мелкой пластике палеолита // Изобразительные памятники: стиль, эпоха, композиции (Материалы тематической научной конференции. Санкт-Петербург, 1-4 декабря 2004 г.). — СПб.: Исторический факультет СПбГУ 2004. — С. 53-55.
Демещенко 2008. Демещенко С.А. Украшения и культовые предметы Мальты // Homo Eurasicus в глубинах и пространствах истории: сборник трудов Международной конференции (октябрь 2008 г.). — СПб.: Астерион, 2008. — С. 191-201.
Демещенко 2017. Демещенко С.А. К вопросу о «реализме» палеолитических статуэток Мальты // V (XXI) Всероссийский археологический съезд (тезисы). — Барнаул: АГУ, 2017. — С. 312-313.
Демещенко 2018. Демещенко С.А. Композиционные закономерности в искусстве палеолита // Проблемы истории, филологии, культуры. — 2018. — № 2 (60). — С. 177-190.
Кондратенко 1983. Кондратенко А.П. К вопросу о функциональном назначении верхнепалеолитической пластины стоянки Мальта // Пластика и рисунки древних культур. — Новосибирск: Наука, 1983. — С. 66-76. (Первобытное искусство).
Ларичев 1986. Ларичев В.Е. Мальтинская пластина из бивня мамонта — счетная календарно-астрономическая таблица древнекаменного века Сибири. — Новосибирск: [б. и.], 1986. — 44 + XVI с.
Лбова, Волков 2015. Лбова Л.В., Волков П.В. Микроскопический анализ Мальтинской антропоморфной скульптуры (технология формообразования, детализации, декорирования) // Stratum plus. — 2015. — № 1. — С. 161-168.
Лбова, Панкина 2018. Лбова Л.В., Панкина А.И. Маль-тинская орнитоморфная пластика как культурный код палеолитического населения Сибири // Искусство Евразии. — 2018. — № 4 (11). — С. 12-26.
Лбова и др. 2017. Лбова Л.В., Волков П.В., Бочарова Е.Н., Ковалев В.С., Хайкунова Н.А. Основные приемы моделирования и декорирования палеолитической антропоморфной скульптуры с памятника Мальта (Восточная Сибирь) // АЭАЕ. — 2017. — Т. 45. — № 3. — С. 48-55.
Лбова и др. 2020. Лбова Л.В., Панкина А.И., Волков П.В., Казаков В.В. Зооморфная пластика в сибирских коллекциях верхнего палеолита (документирование, систематизация, подходы к классификации) // КСИА. — 2020. — Вып. 260. — С. 80-92.
Липнина и др. 2001. Липнина Е.А., Медведев Г.И., Ощепкова Е.Б. Мальтинское верхнепалеолитическое местонахождение // Каменный век южного Приангарья. Т. 2: Бельский геоархеологический район / Путеводитель международного симпозиума: «Современные проблемы палеолитоведения Евразии» (Иркутск, 1-9 августа 2001 г.). — Иркутск: Изд-во ИГУ, 2001. — С. 46-83.
Липнина 2008. Липнина Е.А. Антропоморфные и зооморфные скульптурные изображения палеолитического ансамбля Мальты // Антропоген: Палеоантропология, геоархеология, этнология Азии. — Иркутск: Оттиск, 2008. — С. 112-132.
Филиппов 1983. Филиппов А.К. Проблемы технического формообразования орудий труда в палеолите // Технология производства в эпоху палеолита. — Л.: Наука, 1983. — С. 9-71.
REFERENCES
Abramova, Z.A., Paleoliticheskoe iskusstvo na terri-torii SSSR [The Palaeolithic Art on the Territory of the USSR] (Svod arkheologicheskikh istochnikov, vol. A4-3), Moscow; Leningrad: Nauka Publ., 1962, 86 p., (in Russian).
Demeshchenko, S.A., Stilizatsiia obraza v melkoi plas-tike paleolita [Image Stylization in the Fine Paleolithic Plastic], in: Izobrazitel'nye pamiatniki: stil', epokha, kompozitsii (Materialy tematicheskoi nauchnoi konfe-rentsii. Sankt-Peterburg, 1-4 dekabria 2004 g.), St. Petersburg: Istoricheskii fakul'tet SPbGU Publ., 2004, pp. 53-55, (in Russian).
Demeshchenko, S.A., Ukrasheniia i kul'tovye predmety Malty [Decorations and Cult Objects of Malta Site], in: Homo Eurasicus v glubinakh i prostranstvakh istorii: sbornik trudov Mezhdunarodnoi konferentsii (oktiabr 2008 g.), St. Petersburg: Asterion Publ., 2008, pp. 191201, (in Russian).
Demeshchenko, S.A., K voprosu o "realizme" paleo-liticheskikh statuetok Malty [On the Question of the "Realism" of Paleolithic Figurines of Malta Site], in: F (XXI) Vserossiysriy arkheologicheskiy s'ezd (tezisi), Barnaul: AGU Publ., 2017, pp. 312-313, (in Russian).
Demeshchenko, S.A., Kompozitsionnye zakonomernosti v iskusstve paleolit [Compositional Patterns in Paleolithic Art], Problemi istorii, philologii, kulturi, 2018, no. 2 (60), pp. 177-190, (in Russian).
Fillipov, A.K., Problemy tekhnicheskogo formoobrazova-niia orudii truda v paleolite [Problems of Technical Shaping of Tools in the Paleolithic], in: Tekhnologiia proizvodstva v epokhu paleolita, Leningrad: Nauka Publ., 1983, pp. 9-71, (in Russian).
Gerasimov, M.M., Malta — paleoliticheskaia stoianka. (Predvaritel'nye dannye). Rezul'tat rabot 1928-1929gg. [Malta. The Palaeolithic Site (Preliminary Data): Results of Work in 1928-1929], Irkutsk: Kraevoi muzei Publ., 1931, 34 p., (in Russian).
Gerasimov, M.M., Raskopki paleoliticheskoi stoianki v sele Malta [Excavations of a Paleolithic Site in Malta], in: Paleolit SSSR: Materialy po istorii dorodovogo obshchestva (Izvestiya Gosudarstvenoy Arademii istorii materialnoy kul'turi imeni N.Ia. Marra, vol. 118), Moscow; Leningrad: OGIZ; SOTsEKGIZ Publ., 1935, pp. 78-124, (in Russian).
Gerasimov, M.M., Obrabotka kosti na paleoliticheskoi stoi-anke Malta [Bone Processing at the Paleolithic Site of Malta], in: Paleolit i neolit SSSR (Materiali i issledovaniya
po arkheologii SSSR, vol. 2), Moscow; Leningrad: AN SSSR Publ., 1941, pp. 65-85, (in Russian).
Kondratenko, A.P., K voprosu o funktsional'nom naznachenii verkhnepaleoliticheskoi plastiny stoianki Malta [On the Question of the Functional Purpose of the Upper Paleolithic Plate of the Malta Site], in: Plastika i risunki drevnikh kultur, Novosibirsk: Nauka Publ., 1983, pp. 66-77, (in Russian).
Larichev, V.E., Maltinskaia plastina iz bivnia mamon-ta — schetnaia kalendarno-astronomicheskaia tablitsa drevnekamennogo veka Sibiri [The Malta Ivory Plate as a Counting Calendar and Astronomical Table of the Ancient Stone Age of Siberia], Novosibirsk, 1986, 60 p., (in Russian).
Lbova, L.V., Pankina, A.I., Maltinskaia ornitomorfnaia plastika kak kul'turnyi kod paleoliticheskogo nasele-niia Sibiri [Malta Ornithomorphic Plastic as a Cultural Code of the Palaeolithic Population of Siberia], Isky-sstvo Evrazii, 2018, no. 4 (11), pp. 12-26, (in Russian).
Lb ova, L.V., Pankina, A.I., Volkov, P.V., Kazakov, V.V., Zoomorfnaia plastika v sibirskikh kollektsiiakh verkh-nego paleolita (dokumentirovanie, sistematizatsiia, podkhody k klassifikatsii) [Zoomorphic Plastic in Siberian Collections of the Upper Paleolithic (Documentation, Systematization, Approaches to Classification)], Kratkiye soobshcheniya instituta arkheologii, 2020, vol. 260, pp. 80-92, (in Russian).
Lbova, L.V., Volkov, P.V., Mikroskopicheskii analiz Maltin-skoi antropomorfnoi skul'ptury (tekhnologiia formoo-brazovaniia, detalizatsii, dekorirovaniia) [Microscopic Analysis of the Malta Anthropomorphic Sculpture (Technology of Shaping, Detailing, Decoration)], Stratum plus, 2015, no. 1, pp. 161-168, (in Russian).
Lbova, L.V., Volkov, P.V., Bocharova, E.N., Kovalev, V.S., Khaykunova, N.A., Osnovnye priemy modelirova-niia i dekorirovaniia paleoliticheskoi antropomor-fnoi skul'ptury s pamiatnika Malta (Vostochnaia Sibir') [Basic Techniques for Modeling and Decorating Paleolithic Anthropomorphic Sculpture from the Malta Site (Eastern Siberia)], Arkheologiia, etnografiia i antropologiia Evrazii, 2017, vol. 45, no. 3, pp. 48-55, (in Russian).
Lipnina, E.A., Antropomorfnye i zoomorfnye skul'pturnye izobrazheniia paleoliticheskogo ansamblia Malty [Anthropomorphic and Zoomorphic Sculptural Images of the Palaeolithic Ensemble of Malta Site], in: Antro-pogen: Paleoantropologiia, geoarkheologiia, etnologiia
Azii, Irkutsk: Ottisk Publ., 2008, pp. 112-132, (in Russian).
Lipnina, E.A., Medvedev, G.I., Oshchepkova, E.B., Maltin-skoe verkhnepaleoliticheskoe mestonakhozhdenie [Malta Upper Paleolithic Site Location], in: Kamen-nyi vek iuzhnogo Priangar'ia. Vol. 2: Bel'skii geoarkhe-ologicheskii raion / Putevoditel' mezhdunarodnogo
simpoziuma: "Sovremennye problemy paleolitovedeniia Evrazii" (Irkutsk, 1-9 avgusta 2001 g.), Irkutsk: IGU Publ., 2001, pp. 46-196, (in Russian).
Vereshchagin, N.K., Zapiski paleontologa: po sledam predkov [Notes of a Paleontologist: in the Footsteps of the Ancestors], Leningrad: Nauka Publ., 1981, 166 p., (in Russian).
Статья поступила в редакцию: 30.03.2022 Рекомендована в печать: 28.04.2022 Опубликована: 24.06.2022
Submitted: 30.03.2022 Accepted: 28.04.2022 Article is published: 24.06.2022
