CC BY
111
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИИ НАУК
ИНСТИТУТ И^ЧМОЩІНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
СЕРИЯ 7
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ
1999-4
издается с 1973 г. выходит 4 раза в год индекс серии 2.7
МОСКВА 1999
РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ
99.04.022. РУССКИЙ ХАРБИН: Сборник. / Сост., предисл. и коммент. Таскиной Е.П. - М.: Изд-во Моск. ун-та “ЧеРо”, 1998. -272 с.
Книга “Русский Харбин” является сборником материалов о жизни русской диаспоры в Китае с 1902 но 50-е годы.
В первый раздел “Страницы истории” включены воспоминания Н.А.Байкова, Вс. Н.Иванова, Н.В.Устрялова, О.Н.Падерина, Н.Н. Рериха, Е.П.Таскиной, рассказывающих о возникновении русской колонии в Харбине в связи с созданием совместной с Россией Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), о жизни русского Харбина в 20-е годы.
Последующие разделы книги повествуют о русских ученых-синологах и краеведах, о театральной и музыкальной жизни города, о работавших в Китае русских художниках, о развитии высшего образования в Харбине, о русском спорте.
Литературный Харбин представлен в мемуарах В.Слобод-чикова, В.Перелешина и Л.Андерсен, бывших членов поэтической студии “Чураевка”. Дополняют эту тему материалы о журналах “Рубеж” и “Ласточка”, подготовленные Ю.В.Крузенштерн-Петерец и Е.А.Васильевой, а также отклики европейских критиков о своеобразии литературы русского Китая в целом и об отдельных русских писателях (Вс.Н.Иванове, А.Несмелове, В.Перелешине и ДР.).
“Жизнь русской эмиграции в Харбине и в Шанхае сложилась иначе, чем ... на Западе, - писал Н.Голенищев-Кутузов в статье “Русская литература на Дальнем Востоке” в парижском “Возрождении” в 1932 г. - Быть может, правы дальневосточные
писатели, утверждая, что их быт “проще, суровее, но красочнее”... на их стороне преимущества более активной, волевой жизни, обусловленной тем, что они не являются в Китае беженским, случайным элементом, но пионерами русской культуры, завоевавшими ценой многих жертв и усилий определенное и весьма почетное положение. Русское население китайского Дальнего Востока не поглощается местным: благодаря высокому уровню •русской цивилизации ему легко отстаивать свою самобытность” (с.106). Говоря о специфике литературы русского Китая, парижский *фитик, вероятно, опирался на рецензию М.Щ. (Михаила Щербакова), опубликованную в шанхайском “Понедельнике” (1930, № 1) и также включенную в реферируемую книгу, “Здесь, на Востоке, - писал М.Щербаков, - мы гораздо меньше оторваны от родины, продолжающей невидимо питать нас своими соками, тогда как на Западе этот живоносНый родник иссякает все больше и заметнее под давлением механической цивилизации” (с. 112).
В книге прослежена история самого крупного литературнообщественного издания Харбина - журнала “Рубеж”. “Первые номера “Рубежа”, - пишет Ю.В.Крузенштерн-Петерец, - вышли в свет в 1927 г.” (с.95). Журнал просуществовал 18 лет, выходя с 1929 г. до конца войны в 1945 г. еженедельно по субботам в объеме 24 страниц. В воспоминаниях Крузенштерн-Петерец названы фамилии редакторов журнала: первого - Г.Н.Шипкова,
проработавшего в этой должности год, и “долголетнего” — М.С.Бибинова (псевдоним М.С.Рокотова), тиражи издания;
перечислены наиболее важные материалы, опубликованные на страницах “Рубежа”. Существенным дополнением к названному материалу служит редакционная статья “500 “Рубежей”,
опубликованная к 10-летию журнала (№ 35), где перечислены зарубежные писатели, сотрудничавшие с “Рубежом”, в т.ч. Андре Моруа.
Ценный материал о деятельности литературного объединения “Чураевка” представлен в воспоминаниях одного из ее председателей В.А.Слободчикова. Автор рассказывает о литературных собраниях в домах Паркау-Нилусов, Барри. “После одного из таких собраний у Александры Паркау, - пишет В.А.Слободчиков, - группа молодежи, не желая расходиться, еще долго толковала на улице возле ее дома. Как передавали, к группе подошел поэт Алексей Ачаир (Грызов) и
предложил продолжить дискуссию в помещении гимназии Христианского союза молодых людей (ХСМЛ)” (с.67). Так возникло объединение молодых любителей русской словесности, и Ачаир предложил назвать его “Молодая Чураевка”. “Сердцем “Чураевки”, ее движущей силой была поэтическая студия. Председателем студии был поэт Николай Щеголев, а фактическим руководителем “Чураевки” - поэт Алексей Ачаир (Грызов). В актив студии в это время входили такие поэты и писатели, как Лариса Андерсен, Михаил Волин, Николай Светлов, Николай Кичий, Петр Лапикен, Василий Обухов, Наталия Резникова, Лидия Хаиндрова, Михаил Шмейссер и Александр Шнапштис” (с.70). Хотя заседания студии считались закрытыми, ее стали посещать на правах гостей молодые люди, увлекавшиеся литературным творчеством. Некоторые из них, наиболее активные, становились ее членами. Так к студии примкнули поэты Георгий Гранин, Тамара и Нина Мокринские, Валерий Перелешин, Николай Петерец, Сергей Сергин, Ольга Тельтофт, Галина Худыковская, Виктория Янковская и прозаики Владимир Рамбаев, Борис Юльский и Альфред Хейдок. Изредка на заседания приходили поэты Тамара Андреева, Мария Визи, Маргарита Достоевич, Елена Жемчужная, Нина Ильнек, Галина Копытова, Аркадий Уггшинский. Студию посещали и писатели старшего поколения: Вс.Н.Иванов, Василий Логинов, Арсений Несмелов, Елизавета Рачинская и Григорий Сатовский-Ржевский.
Рассказывая об открытых “Вторниках” “Чураевки”, В.Слободчиков характеризует доклады Дмитрия Григорьевича Сатовского-Ржевского (о философии Анри Бергсона), Михаила Архиповича Талызина-Суганова (о проблемах эстетического развития России) и Николая Константиновича Рериха (о подвиге Сергия Радонежского). Особый раздел воспоминаний посвящен поэтической студии “Чураевки”, а также судьбам Г.Гранина (Сапрыгина), Н.Петерец, С.Сергина (Петрова), Л.Андерсен.
Завершая свои воспоминания, В.А.Слободчиков писал: “Чураевка” оставила богатое литературное наследство. За годы ее активной деятельности издано четыре сборника стихотворений: “Лестница в облака”, “Семеро”, “Багульник” и “Излучины”. Широкое признание получили поэтические сборники Андерсен, Ачаира, Визи, Жемчужного, Логинова, Перелешина, Резниковой, Сатовского-Ржевского, Светлова, Тельтофт, Хаиндровой,
Энгельгардт и многих других; прозаики Лапикен, Хэйдок, Янковская издали ряд книг. Произведения “чураевцев” разбросаны по периодическим изданиям Дальнего Востока и Западной Европы. Некоторые члены поэтической студии, уехавшие из Харбина в разные страны, продолжали активную творческую жизнь и проявили себя как в области поэзии, так и в других сферах литературной и научной деятельности, используя знания и умения, приобретенные в “Чураевке”. Так, Валерий Перелешин издал в Бразилии 15 сборников стихотворений, в том числе “Поэму без предмета” (с.83). Михаил Волин опубликовал в Австралии стихи на русском языке с переводом на английский и 12 книг на английском языке по индийской философия, а также множество статей, рассказов. Его книги переведены на многие языки. Наталия Резникова опубликовала книгу стихов и несколько романов. Виктория Янковская, издав несколько сборников, продолжала регулярно печатать новые стихи и рассказы в США. Писатель Альфред Хэйдок, доживший почти до столетнего возраста, опубликовал в России ряд прозаических произведений.
Неизвестный материал о чураевской газете содержат воспоминания В.Перелешина. Здесь уточнена история возникновения издания. С июля 1932 г. “страница” литературной студии кружка “Молодая Чураевка ХСМЛ” выходила в качестве еженедельного Приложения к газете на английском языке “Harbin Daily News” (“Харбинские ежедневные новости”), которую издавал и редактировал североамериканец Визи. Вышло всего шесть номеров Приложения, а с 27 дек. “Чураевка” стала выпускать свою собственную литературную газету. Прилагательное “молодая” было убрано; введена двойная нумерация - седьмой номер старой серии, или первый - новой, вышел 27 дек. 1932 г. Газета печаталась на восьми страницах, а не на двух, как ранее. Передовые статьи писали Ачаир и Щеголев.
Статьи по литературным вопросам писали Щеголев, Петерец, Сергин, Слободчиков, Лев Густов, В.Рамбаев, Елена Жемчужная; художественную прозу - Щеголев, Гранин, Петерец, Утиинский, Лидия Хаиндрова, Лапикен; стихи печатали Ачаир, Петерец, Сергин, Лариса Андерсен, Щеголев, Перелешин, Резникова, Гранин, Утиинский, Хаиндрова, Слободчиков, Янковская, Волин, Вл.Померанцев, Виктор Ветлугин, Матвей Сукеник, А.Розовский, Мария Кареева.
Об издававшемся в Харбине детском журнале “Ласточка” рассказывает его редактор и основной автор Е.А.Васильева (псевдоним: Юрка). В каждом номере печатался рассказ из жизни детей. Сама Васильева предпочитала писать сказки “о приключениях зверушек, одетых, как детишки, и живущих человеческой жизнью. Но были сказки и о гномах, и о принцессах - самые разнообразные, на все вкусы” (с.99). Ее приятель Кешенька Кухин хорошо знал китайский язык и нередко переводил для “Ласточки” китайские сказки. В отделе “Почему и отчего” публиковались полезные сведения. “Но это уже писала не я, - вспоминала Васильева, - это не моя специальность, разве что описания китайского Нового года или японского праздника детей. Шарады, загадки, ребусы — тут моими сотрудниками зачастую были сами ребята. И они же, конечно, присылали свои собственные сочинения в отдел “Наши читатели -сами писатели” (с.99).
В главе “Конец харбинской “Чураевки” В.А.Слободчиков вспоминал: с приходом в Харбин японцев “фашистский “Русский клуб” пытался всеми средствами завлечь нас к себе. Делалось это так: утром в газете мы читали объявление: сегодня в такое-то время в “Русском клубе” состоится доклад такого-то (например, Щеголева или Лапикена) и после доклада выступят со своими стихами такие-то поэты (далее перечислялись имена чураевских поэтов)... Нас никто не приглашал и с нами вопроса не согласовывал, но общеполитическая обстановка в Харбине была уже такая, что не пойти было опасно. Ситуация в городе настолько усложнялась, что русские начали массовый исход из Харбина (с.82). Преимущественно в Шанхай.
Именно здесь был создан последний сборник харбинских “чураевцев” — “На острове”, история возникновения которого приведена в воспоминаниях Л.Н.Андерсен: “Харбинские поэты, перебравшиеся в Шанхай, решили еженедельно собираться вместе. Для “раскачки” выдумали игру: название стихотворения
вытягивалось из “урны”, и каждый был обязан написать к следующей встрече стихи, как-то подходящие к этому названию. Вдохновение послушалось и пришло... Так, к концу войны [в 1946 г. - Ч.Л.] возник наш сборник-альманах “Остров” (с.91).
Среди рецензий на произведения наиболее крупных русских писателей, находившихся в Китае, выделяются две: одна - на книгу Вс.Н.Иванова “Сонеты” (Харбин, 1929) - принадлежит перу
А.Несмелова (Понедельник. - Шанхай. 1930. - № 1); другая посвящена творчеству самого Арсения Несмелова и написана И.Н.Голенищевым-Кутузовым (Возрождение. - Париж, 1932. -8 сент.). Дарование поэта Всеволода Никаноровича Иванова состоит в том, писал А.Несмелов, что он, “как никто из современных русских художников, умеет чувствовать и передавать аромат допетровской Руси. Следы допетровской Руси, корни ее, не тронутые Западом, корни, которые никакой Запад не стронет никогда с их вековечных гнезд, Всеволод Иванов умеет найти и показать и в послепетровщине, и в современности... Его музы носятся где-то у истоков славянства, у той грани, за которой уже “хаос шевелится”, где слагались первые очертания нации, у могил пращуров, у родников рода. В этом отношении у Всеволода Иванова есть нечто общее с Клюевым, но без узости последнего, без его “мужикования”... Прекрасный изобразитель, Всеволод Иванов не останавливается только на живописи. Он динамичен, ибо его творчество часто избирает моменты столкновения вековечно русского с тем, что приходит с Запада” (с. 114). “Творческий взор Всеволода Иванова прикован к глубинам нации, к ее первооснове — роду, семье” (с. 115).
Эти же черты И.Голенищев-Кутузов отмечает в поэзии самого А.Несмелова. Противопоставляя творчество “восточного русского поэта” поэтам европейской эмиграции, критик относит А.Несмелова к тем немногим, “достигнувшим бездны”, кто понял, “что дальше падать не нужно, что для личности и для коллектива возможен лишь один путь — путь духовного восстановления. Они выросли среди могил, они — питомцы беспризорных годин революции. Роковое наследие отцов ими не отвергнуто, но жертвенно принято. Действительность для них не унизительна, но трагична, в ее возвышенной горечи они ощущают начало катарсиса, очищения. Они готовы вольно соединить свою личную, неповторимую судьбу с духовным началом России, с архангелом, стоящим на страже у ее субботнего гроба” (с. 110). А.Несмелов “еще не совсем свободен от “страшного мира”, - продолжает критик. - Он еще не верит до конца в возможность духовного возрождения. Недавнее прошлое — мировая и гражданская войны, первые годы изгнания — владеют его душевным миром. Но он уже чувствует, что дно достигнуто, что где-то рядом открывается путь восхождения. Несмелов — поэт взвихренной России, огненных лет, непосильных испытаний...
Лирика его мужественна, пафос поэта, эпический пафос, — груб. В парижских сенклях он чувствовал бы себя как Одиссей, попавший в сновидческую страну лотофагов, пожирателей лотоса” (с.110).
Представляет интерес и приведенная в сборнике рецензия Н.Р. (Натальи Резниковой) на первую книгу В.Перелешина “В пути” (Харбин, 1937) “У В.Перелешина, - пишет рецензент, - сильное тяготение к классике Его стихи классически строги, точны, холодны. Но холод его стихов обжигает, он опаляет не меньше, чем жар. Ему равно удаются все формы, вплоть до самых строгих, как сонет и даже гекзаметр. Их величавая важность, видимо, близка строю души поэта. Его стихи умны. Пусть они не душевны — они духовны. И путь поэта — от мира к Богу” (с. 122). “От земного к небесному — вот постепенный рост поэта” (с. 123).
Книга снабжена комментариями, сведениями об авторах воспоминаний и исторических очерков, о русских синологах и краеведах, а также иллюстрациями.
Чен Лэй (Китай)
99.04.023 ЛИТЕРАТУРА РУССКОГО ХАРБИНА И ШАНХАЯ В ИССЛЕДОВАНИЯХ КИТАЙСКИХ УЧЕНЫХ: (Св. реферат).
1 Плывущий лотос в буре / Под ред. Ли Син Ган. - Пекин: Китайское Центральное издательство Бюро переводов при ЦК КПК, 1997. - 536 с. - Кит. яз.
2. Ван Джи Чан. История русской эмиграции в Шанхае. - Шанхай, 1994. - 832 с. - Кит. яз.
История русской эмиграции в Харбине и Шанхае до 1945 г. все больше привлекает внимание китайских ученых. Наряду с многочисленными статьями (не всегда отличающимися точностью реалий) китайскими учеными созданы два академических издания, посвященных этой проблеме.
Книга “Плывущий лотос в буре” (1) является сборником статей авторского коллектива, возглавляемого Ли Син Ган.
Следует отметить символическое заглавие книги. Словосочетание “плывущий лотос в буре” в китайском языке является фразеологизмом, который может быть переведен на русский как “нестабильность”, “неустойчивость” (жизни - в данном случае). Лотос в Китае символизирует целомудрие. Внешняя подвижность цветка во время бури, объясняется тем, что он имеет глубокие и
