CC BY
5
97.04.027. ЭМБЕРЛИ П. ВОССТАНОВЛЕНИЕ И ОБНОВЛЕНИЕ БАЗОВОГО УЧЕБНОГО ПЛАНА.
EMBERLEY P.C. The restoration and renewal of core curricula//Providence. - Providence, 1996. - Vol.3, N 3. - P.250-270.
Питер С.Эмберли отмечает, что в США и Канаде широко распространено мнение о необходимости "сейсмических" перемен в образовании. По мнению одних, 30-летние эксперименты с обучением, центрированном на учащихся, центрированном на процессе, со свободным выбором предметов и т.п., сделали учебный план бессодержательным и педагогически неэффективным. По мнению других, учебный план по-прежнему несет черты авторитаризма, привилегий и устарелости и нуждается в дальнейших и еще более радикальных преобразованиях. Дискуссия широко развернулась на страницах не только специальной, но и массовой печати. Слова "раса, пол, этничность" или "базовый план", если не "постмодернизм", понятны сегодня самой широкой общественности.
Споры о содержании образования, его моральных и интеллектуальных целях, заключенном в нем представлении о человеке и, в частности, борьба между традиционалистами и прогрессистами существовали всегда. Однако сегодня характер спора принципиально изменился, превратившись из цивилизованной дискуссии в острую поляризацию мнений, "воинствующее сектантство". Позиции глубоко политизировались, вырождаясь в борьбу догматического консерватизма и циничного радикализма.
Для современного общества характерны широкие потоки миграции, перемещения беженцев, политические и экономические преобразования. Обостряется противостояние между административно-бюрократическим управлением во все большем числе областей и выявлением множества расовых, лингвистических, половых и этнических различий между людьми в противовес акценту на их гражданской включенности в единый социум. Разрушается соединяющее людей чувство общности, превосходящее очевидные различия пола, расы или этничности. И в системе образования, и в обществе в целом доминирует "неистовое утверждение собственной неповторимой и ни к чему несводимой идентичности" (цит.по: с.253).
Происходит все большая политизация школы, которая, как считают многие, должна отражать все напряжения и давления, присутствующие в общественной жизни. Но политизация идет школе только во вред. Как писал Гегель, обучение должно быть духовной одиссеей; душа должна получить средства выйти за пределы своих природных условий и сущности; юный ум должен получить возможность перенестись в мир возвышенный и необычный. Не случайно лучшим средством этого остранения и возвышения Гегель считал изучение древних языков.
Сегодня в образовании отсутствует баланс между признанием свободы - и самоконтроля, автономии - и целостности и совершен-ства. "Левые" и "правые" рвут образование на части. Построение сбалансированного учебного плана должно происходить с учетом двух противоборствующих, но и взаимодополняющих тенденций - стремле-ния к целостности и стремления к обновлению, преемственности и изменчивости. Чрезмерность в одном направлении порождает ригидность; в другом -расплывчатость и неопределенность.
По мнению П.Эмберли, только базовый учебный план, основанный на базовых текстах, работах и комментариях, может способствовать развитию необходимых для общества качеств - содержательной рефлексии, информированного критицизма и чувства меры. Канон включает традиционный набор текстов или работ, в которых запечатлены наиболее высокие человеческие достижения. Эти тексты становятся авторитетом, задавая в культуре критерии совершенства, отличия и предпочтения. В канон могут входить как тексты трагические, так и комические, как говорящие о целостности человека, так и о его уникальности, как о принадлежности к коллективу, так и об индивидуальной свободе. Главное, чтобы автор поднялся до того, что Гегель называл "конкретным всеобщим"; сумел представить события как часть осмысленного целого и дать таким образом символы для упорядочения сложной природы человека.
"Левые", борясь против любых ограничений социальной мобильности, видят в расе, поле и этничности одновременно и средство, с помощью которого общество конструирует подчиненные социальные идентичности, и источник освободительного социального движения. Они берут на себя миссию радикальной деконструкции всего -субъективности, интенциональности, представлений, мета-нарративов, бинарных оппозиций линейной логики и т.д. Текст не признается авторитетом; обращение к разуму считается преклонением перед господствующими отношениями власти. Безжалостный негативизм деконструктивистов оказывается коррозией, разъедающей и выхолащивающей человеческое мышление и действие, уничтожающей его целенаправленность, преемственность и связность. Деконструктивизм - это отказ от великих тем эпохи нового времени, сформулированных в гегелевской философии с ее идеей истории как развития свободы, с ее синтезом индивидуального и общественного, свободы и закона, разума и чувства.
Для деконструктивистов культура настолько внутренне связана с властью, что любые формы авторитета и совершенства являются лишь идеологическими масками, скрывающими расовые, половые и этнические иерархии. Стремление человека к порядку и цели, преемственности и единству отрицается, что по существу отрицает существование позитивных связей человека с бытием. Человек не может ни судить, ни предпочитать, ни надеяться, так как единственное подлинное существование есть
постоянная революция. Деконструктивисты не признают, что культура есть история достижений, хроника человеческих пороков и добродетелей, средство различения высшего и низшего, выработка табу и ограничений, постоянное приглашение к самопознанию, поиск пропорциональности и единства, связывающих нас с широким целым. Х.Арендт говорила, что все мы гости за одним столом: у каждого своя перспектива, но все мы создаем и поддерживаем царящий за столом порядок. Деконструктивисты упрощают и редуцируют предмет рассмотрения. Полифония индивидуальных различий превращается в какофонию. Результатом оказывается не игра и жизнь, как они утверждают, но отчаяние и с психологической точки зрения -цинический скептицизм. Символы, встраивающие человеческий опыт в общий процесс развития действительности и указывающие ступени восхождения к целостности, растворяются в первичных отношениях власти.
Это делает по существу невозможным содержательное культурное обновление, как и возможность создания политических объединений на основе рационального выбора. Результатом является регресс от одного из высших достижений западной цивилизации - признания автономии и уникальности личности - к самоизоляции в биологической или культурной данности. Под видом плюрализма и "расширенного канона" деконструктивизм уничтожает сами принципы дифференциации, не говоря уже о формах совершенства, лишая учащихся серьезных образцов, стимула к развитию. Сводя представление об обществе исключительно к спору за власть, деконструктивизм выступает в роли троянского коня, разрушающего общество и систему образования изнутри.
Позиция "правых", к сожалению, не лучше. Борясь против угрозы мультикультурализма и вульгаризации культуры, они противопоставляют ей идеи превосходства западной традиции, христианства, "американского характера" и т.п. Автор признает, что в консервативных аргументах много правды. "Целостная культура не может "переварить" любые различия. Американская культура создала ответственное правительство, отделила личное от общественного, выработала формы представительной демократии, повернула от политической и религиозной раздробленности к экономическому соревнованию. Современное состояние американского общества, возможно, не удовлетворяет всем человеческим стремлениям и нуждается в постоянной критике его недостатков, но утверждение, что не существовало рационального основания для того эпохального выбора, который был сделан основателями этого общества, или верить, что наша политическая культура бесконечно эластична и способна осмысленным образом поглотить все культурные различия, - значит либо иметь крайне преувеличенное представление о систематическом преобладании доминирования, гегемонии и этноцентризма в
западном обществе, либо крайне наивное представление о естественной способности культур к взаимному сотрудничеству" (с.267).
Но консервативная позиция не может быть основана только на "антикварианизме" и на ностальгии. Культура - живой процесс, нуждающийся в постоянном обновлении, нахождении связи достижений прошлого с современными условиями. Здоровая культура должна развиваться в постоянной борьбе с крайностями: ригидностью, с одной стороны, и чрезмерной изменчивостью - с другой. Необходимо пересмотреть канон, но так, чтобы не съехать в полную и все нивелирующую деконструкцию. "Либеральное образование есть прежде всего обучение такому благородству, в основе которого лежат смелость и чувство меры" (с.270). Л.П.Мордвинцева
97.04.028. СЕЙНОТ ДЖ.П. НЕМЕЦКИЕ КОРНИ НАЦИОНАЛЬНОЙ ХАРТИИ СИСТЕМЫ ОБРАЗОВАНИЯ В ЮЖНОЙ КОРЕЕ.
SYNOTT J.P. The German origins of the South Korean National charter of education//J.of East a.West studies. - Seoul, 1995. - Vol.24, N 1. - P.35-47.
Джон П.Сейнот (Куинслендский технологический ун-т, США) рассматривает Национальную хартию системы образования в Южной Корее (НХО) как символ, мобилизующий элемент и идеологическое средство осуществления той программы развития страны, которую проводил президент Пак Чжон Хи. До прихода к власти Пак Чжон Хи корейская система образования находилась в плачевном состоянии. В течение почти 50-летнего колониального господства Японии образование служило нуждам тирании. После освобождения при американском военном командовании, хотя правительство Первой Республики пыталось соединить внешний контроль с собственными авторитарными интересами, образование стало средством утверждения американской гегемонии.
Президент Пак, пришедший к власти в 1961 г. в результате военного переворота, в течение своего 20-летнего правления систематически укреплял корейскую систему образования, что способствовало постоянному росту грамотности и общеобразовательных стандартов. Одновременно он создал ее антикоммунистический этос, механизм поддержания государственного авторитаризма, превратил ее в общенациональное орудие осуществления целей централизации государства. Он добавил новые измерения в корейское образование, прежде всего, критическую связь школы и экономики, обеспечившую вступление Южной Кореи на путь
