CC BY
111
российская? АКАДЁМИЯ наук
институт научной ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 5
ИСТОРИЯ
3
издается с 1973 г.
выходит 4 раза в год
индекс РЖ 2
индекс серии 2.5
рефераты 97.03.001 -97.03.036
МОСКВА 1997
Гражданская война обнаружила структурную слабость двора как инструмента политической интеграции, которая, хотя и в менее драматической форме, давала о себе знать уже перед 1640 г. Чрезвычайная "структурная напряженность" политической системы, организуемой двором, заявляла о себе не только взаимосвязью политической борьбы за власть с проблемами сословной чести и престижа, персонализацией политических конфликтов и противоречий, но и отсутствием механизмов нейтрализации этих конфликтов институциональным путем и в пользу существующей системы организации господства. Определенные функции парламента могли бы быть взяты на себя теми монопольными корпорациями и обществами, которые в большом количестве создаются в 30-е годы XVII в. Они могли бы в дополнение ко двору осуществлять опосредующие функции между короной и столь разнообразными, возникающими на местах интересами - хозяйственными и социальными, как это традиционно делается парламентами. Это развитие было, однако, прервано созывом Долгого парламента.
А.Л.Ястребицкая
97.03.010. ГАБДРАХМАНОВ П.Ш. СРЕДНЕВЕКОВЫЕ КРЕСТЬЯНЕ И ИХ СЕМЬИ: ДЕМОГРАФИЧЕСКОЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ ФРАНЦУЗСКОЙ ДЕРЕВНИ В УШ-Х1 ВВ.: (ПО ДАННЫМ ГРАМОТ)/ РАН. Ин-т всеобщ.истории. - М.: Памятники ист. -мысли, 1996. - 248 с.
Монография П.Ш.Габдрахманова представляет собой опыт историко-антропологически ориентированного демографического исследования французской деревни раннего Средневековья. В методологическом введении автор, формулируя проблемы и задачи своего исследования, подчеркивает важность демографического анализа как одного из инструментов метода культурноисторического синтеза для изучения экономической и социальной эволюции традиционных обществ особенно раннего, каролингского, периода западноевропейской истории, "когда роль населения как главной производительной силы общества была особенно велика... " (с. 10). Исследование демографического развития крестьянства в УШ-Х вв., полагает автор, не только проливает свет на проблему генезиса феодальных отношений и преемственности позднеантич-
15-3020
ного и раннефеодального обществ, но и обогащает наши представления о процессах, обусловивших блестящий подъем Средневековья в Х1-ХШ вв., который был бы немыслим без демографического взрыва и органически связанной с этим внутренней и внешней колонизацией, в ходе которой, собственно, и завершилось утверждение западно-европейского христианского мира в его современных границах. В своем исследовании автор исходит из гипотезы, разделяемой рядом французских медиевистов, что демографическая революция XI-XIII вв. суть завершающий этап "единой фазы демографического подъема", начало которого восходит к УШ-Х вв.
Габдрахманов ставит своей задачей изучение процесса воспроизводства крестьянского населения в динамике на протяжении всего названного периода "путем сопоставления... основных демографических параметров, характеризовавших изменение структуры семьи, уровня брачности, рождаемости, смертности, а также демографического поведения..." (с. 19). Такой подход, как полагает автор, позволяет не только понять "общее направление демографического процесса (подъем, спад, застой)", но и выявить изменения "темпов, ритма той или иной тенденции демографической эволюции", так же как и "наметить его основные этапы" (там же). Для "верификации результатов статистического анализа" автор обращается к исследованию формуляров хартий - содержащихся в них данных, свидетельствующих о представлениях крестьян о семье, браке, женщине, детстве, демографическом поведении и изменениях соответствующих навыков сознания и поведенческих установок на протяжении четырех столетий.
П.Ш.Габдрахманов опирается в своей работе на источники разного типа: нормативные (формулы, капитулярии, постановления церковных соборов, сборники канонического права, покаянные книги), нарративные (жития, деяния, истории, поэтические произведения, письма), но особенно - на хозяйственно-правовые документы: полиптики и актовый материал, отражающие повседневную практику людей той эпохи. В целом, исследование базируется на данных хартий и материалах около пяти сотен актов дарений, содержащих описания более 2 тыс. сервильных крестьянских домохозяйств. Эти описания позволяют автору определить их структуру: количество холостых и состоящих в браке; вдовствующих; количе-
ство детей в семье; соотношение полов и возрастную структуру их обитателей и т.п. Географически источники охватывают обширный регион междуречья Луары и Рейна.
В своей основной части монография П.Ш.Габдрахманова состоит из четырех глав (подразделяемых на параграфы): 1."Структура семьи и домохозяйства" (параграфы: "От "genealogia" к "familia", "На путях к крестьянскому линьяжу", "От домовой общины к семейному домохозяйству"); 2. "Брачность и безбрачие. Брак и секс" (пара1рафы "Формула описания брака и уровень безбрачия", "Условия брачности и брачная модель поведения", "Динамика брачности"); 3. "Детность и бездетность" (параграфы: "Бездетность: бесплодие или недоучет детей?", "Число и состав детей в семье"); 4. "Смертность и продолжительность жизни" (параграфы: "Детская смертность", "Продолжительность жизни взрослых", "Мужская" и "женская" смертность"). В заключении характеризуются основные тенденции демографического воспроизводства.
Констатируя, что понятие семьи в современном смысле в крестьянской среде раннего средневековья отсутствовало, автор подвергает анализу широкий спектр терминов, служивших для обозначения семейных коллективов. П. Ш. Габдрахманов отмечает "растворение" супружеской семьи как таковой "в более широких и более важных для средневекового человека" группах - родственных, домохозяйственных, патронатных, включавших как ближайших родственников, так и свойственников, а также "совсем неродствен-ников": холопов, ближайших вассалов и т.п. Одной из особенностей таких крестьянских родственных групп было то, отмечает автор, что, "по сути, во всех случаях речь шла о тех членах родни, которые находились под властью одного и того же сеньора" (с. 37). Родоначальником такой "genealogía" был тот крестьянин, который первый из всего рода стал зависимым крестьянином данного сеньора. Соответственно из состава родственников по нисходящей линии упоминались преимущественно те, от которых зависели наследование и передача статуса личнозависимого крестьянина данной сеньории. Если доминирующую роль играл статус матери (что было широко распространенным в крестьянской среде), то "родоначальником", как правило, считалась женщина; в этом случае родственная группа состояла из находившихся в родстве потомков по женской линии.
s
Если равное значение имел также и статус отца, то учитывались потомки как по женской, так и по мужской линиям.
Наиболее заинтересованным лицом в подчеркивании этих линий родства был сам сеньор, которого прежде всего заботили те члены крестьянской семьи, которые входили в состав его familia. Но, как считает автор, в определении именно такого состава родственной группы принимали участие и сами крестьяне: принадлежность к одной и той же сеньории означала для них возможность находиться под судебной защитой одного и того же сеньора, распоряжаться землями внутри данной сеньории, осуществлять взаимопомощь. При этом, однако, со временем утрачивались родственные связи между крестьянами-сервами из разных сеньорий.
Другой особенностью раннесредневековой родственной группы автор считает ее "весьма значительную широту и разветвлен-ность". Вместе с тем Габдрахманов констатирует с XI в. "вполне отчетливый процесс" постепенного укрепления и выделения из состава широкой кровнородственной группы "более узкого и более сплоченного коллектива близких родственников (родители и их дети), основанного на родстве по мужской линии и объединенного тесными хозяйственными узами" (с.69).
Автор полагает, что VIII-IX вв. в Северной Франции были не только периодом сравнительного демографического роста, но и "временем постепенного ускорения этого роста, особенно заметного в XI в." (с.209). Габдрахманов фиксирует в эти столетия неуклонное снижение доли крестьян, "находящихся вне семей", и, соответственно, увеличение среднего числа самих крестьянских семей, так же как и усиление тенденции брачности крестьян. Особенно явственная в XI в., эта тенденция, как полагает автор, объясняется прежде всего снижением общей доли крестьян, никогда не вступавших в брак, повышением престижа самого брака и укреплением брачных уз в крестьянской среде XI в., не в последнюю очередь благодаря успехам процесса христианизации и усиления позиций церкви в крестьянской среде. В этом же направлении, по мнению Габдрахманова, действовало укрепление и расширение брачных прав самих сервов, "когда уже не сеньор, а сам серв определял основные условия своего брака" (с.209).
Усиление демографической эволюции нашло отражение в росте детности крестьянских семей: "В среднем крестьянская семья имела в VIII в. около трех, в XI - более трех, в X в. - около четырех, а в XI в. - уже более четырех детей” (с.210). П.Ш.Габдрахманов констатирует снижение к концу периода также детской и общей смертности в крестьянской среде.
Результаты исследования П.Ш.Габдрахманова не подтверждают широко распространенную в современной французской медиевистике гипотезу об "остановке демографического роста" с середины IX в. до середины X в. Динамика демографической эволюции крестьянства, реконструируемая автором, свидетельствует "о том, что рост сельского населения, начавшийся (или получивший продолжение) в VIII в., проходит через весь каролингский период, приобретая заметное ускорение в XI в." (с.210).
Касаясь вопроса о механизме демографического развития, П.X.Габдрахманов высказывает предположение о том, что его колебания, по-видимому, "в большей мере определялись динамикой более, изменчивых показателей брачности и рождаемости, в меньшей мере - смертности крестьян..."основным двигателем" в то время служили высокая брачность и детность, а главным "тормозом" - их почти столь же высокая смертность" (с.210-211). Это, полагает автор, сказывалось на "темпе и силе пророста населения", который в изучаемую им эпоху был ниже 0,6-0,7% в год.
Касаясь в заключение дискуссионного вопроса о факторах, стимулировавших демографическую эволюцию, Габдрахманов отмечает политику церкви в области брачно-сексуальных отношений, распространение христианской модели брака и сексуального поведения, что объективно способствовало росту брачности и рождаемости у мирян, совпадая "с традиционной установкой средневековых крестьян на многодетность и отсутствие в их среде видимых признаков планирования семьи" (с.213). Росту рождаемости, как показывает автор, способствовала распространившаяся также и в крестьянской среде практика привлечения кормилиц, "почти в 2 раза сократившая длительность интергенетических интервалов у женщин" (там же).
В числе факторов, стимулировавших демографический рост, автор называет также, вслед за другими исследователями, полити-
ческую стабилизацию, "позволившую крестьянам жить и трудиться в относительной безопасности", трансформацию каролингского поместья в средневековую сеньорию, распространение новых видов упряжи и тяглового скота ("энергетическая или аграрная революция"). В свою очередь, подчеркивает Габдрахманов, укрепление крестьянской семьи и домохозяйства, в течение 1Х-Х1 вв. происходившее рука об руку с демографическим ростом, стало одним из главных стимуляторов экономического подъема европейского средневекового мира Х1-ХШ вв.
Основанная на материалах источников и специальных исследований по данной теме, монография П.Ш.Габдрахманова включает обширный библиографический аппарат: публикации фрагментов средневековых памятников, в также представленные в виде таблиц и диаграмм результаты статистического анализа автором ключевых аспектов демографической эволюции УШ-Х1 вв.
А.Л. Ястребицкая
ИСТОРИЯ РОССИИ И СССР
97.03.011. ПОЛУНОВ А.Ю. ПОД ВЛАСТЬЮ ОБЕР-ПРОКУРОРА: ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ В ЭПОХУ АЛЕКСАНДРА III. - М.: АИРО-ХХ, 1996. - 144 с.
Книга к.и.н. А.Ю.Полунова, изданная в серии “Первая монография” Ассоциации исследователей российского общества XX в., посвящена малоизвестной странице в истории самодержавия - отношениям государства и церкви в царствование Александра III (1880-1894), когда ведущую роль в политике правительства стал играть глава духовного ведомства - обер-прокурор Святейшего Синода К.П.Победоносцев (1827-1907). Этот период, указывает автор, сыграл особую роль в жизни как государственной церкви, так и всей России: в эти годы “решалась судьба наследства, оставленного эпохой Великих реформ 1860-1870-х годов и создавался политический багаж, с которым страна встретила политические потрясения начала XX в.” (с.5) Книга, основанная на широком круге источников, в том числе синодальных архивах, состоит из введения, четырех глав (“Власть и церковь в России ХУШ-Х1Х вв.”, “Обер-прокурор и православная церковь”, “Церковь и общество”, “Вне господствую-
