CC BY
184
7. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС, ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.09)
7.1. ЭКСПЕРТНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ДЕЛАМ ГИТЛЕРОВСКИХ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ И ИХ ПОСОБНИКОВ В ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА
Епифанов Александр Егорович, д.ю.н., профессор.
Место работы: кафедра международного права и прав человека, Волгоградский государственный университет. E-mail:[email protected] Эртель Людмила Александровна, д.м.н., профессор. Место работы: кафедра криминалистики и правовой информатики, Кубанский государственный университет. E-mail:[email protected] Аннотация: Статья посвящена экспертным исследованиям, проведенным по делам военных преступников и их пособников в СССР в период Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы. Раскрыты порядок производства и особенности судебно-медицинской и судебно-психиатрической экспертиз при производстве по делам данной категории в уголовном процессе.
Ключевые слова: судебно-медицинская экспертиза, судебно-психиатрическая экспертиза, судебно-медицинский эксперт, судопроизводство, Великая Отечественная война, гитлеровские военные преступники и их пособники.
EXPERT RESEARCHES ON AFFAIRS OF HITLER'S MILITARY CRIMINALS AND THEIR HELPERS IN THE HISTORY OF NATIVE LEGAL PROCEEDINGS
Yepifanov Alexander Egorovich, Dr. of law, professor. Place of employment: international law and human rights chair, Volgograd state university. E-mail: [email protected] Ertel Lyudmila Aleksandrovna, Dr.of medicine, professor. Place of employment: criminalistics and legal computer science chair, Kuban state university. E-mail: [email protected] Annotation: Article is devoted the expert researches spent on affairs of military criminals and their helpers in the USSR in the Great Patriotic War and in the first postwar years. The order of manufacture and feature of medico legal and judicial-psychiatric examinations are opened by manufacture on affairs of the given category in criminal trial.
Keywords: a forensic medical examination, judicial-psychiatric examination, the medico legal expert, legal proceedings, the Great Patriotic War, Hitlerism military criminals and their helpers.
Организация и проведение беспрецедентных экспертных исследований являются одной из наиболее ярких страниц в уголовном преследовании гитлеровских военных преступников и их пособников. Именно они придали потрясающую убедительность обвинительным материалам на всех его стадиях. В свою очередь, в рамках производства по данной категории уголовных дел судебная экспертиза приобрела небыва-
лые прежде масштабность и оригинальность выполняемых задач, а также используемых методов организации исследований.
Органы следствия и суда придавали огромное значение экспертным исследованиям, справедливо расценивая их как важнейшее условие полноценности собираемых обличительных материалов. Отсутствие экспертных заключений признавалось как существенный недостаток произведенного расследования. Права экспертов и их взаимоотношения с органами следствия и суда регулировались УПК РСФСР 1923 г. (далее УПК РСФСР), его статьями 22, 43, 45 48, 58 и б3 в частности.
Компетентные органы Советского государства воспользовались практически всеми существовавшими в то время видами судебных экспертиз, а также прибавили к ним новые. Наибольшее распространение в собственно уголовном процессе при производстве по делам данной категории получили судебномедицинская и судебно-психиатрическая экспертизы, порядок производства, особенности которых заслуживают специального рассмотрения.
Путем специального научного исследования трупов, живых лиц и вещественных доказательств судебная медицина помогала судебным и следственным органам устанавливать сам факт насильственной смерти и ее род (убийство в частности); выявлять способы совершения преступления, воссоздавать путем научного анализа (по следам крови на месте преступления, положению трупа, трупным явлениям, характеру повреждений и пр.) картину совершенного преступления, а иногда и отвергать возможность последнего. Например, помощником военного прокурора Прибалтийского военного округа П.И.Фаркиным 16 января 1946 г. по делу бывших военнослужащих вермахта Ф.Еккельна, З.Руффа, Б.Павеля, А.Монтенона и др. для дополнения имевшихся показаний свидетелей и документальных данных была назначена судебно-медицинская экспертиза. Перед экспертами, в число которых входили окружной судмедэксперт С.Н.Кривцов, заведующий кафедрой патологической анатомии медицинского факультета Латвийского государственного университета Э.М.Апсе и судмедэксперт города Риги К.К. Лоте-ряйко, были поставлены следующие вопросы: в течение какого периода и какими способами обвиняемые производили массовое истребление мирных советских граждан и военнопленных; какими способами производилось массовое истребление детей и в каких пределах колеблется их возраст; какими способами предпринимались попытки скрыть следы массового истребления мирных советских граждан и военнопленных; какие последствия влечет за собой стерилизация женщин1.
Деятельность судмедэкспертов и их взаимоотношения с органами следствия, прокуратуры и суда в рассматриваемой сфере регулировались целым рядом специальных нормативно-правовых актов. «Правила судебно-медицинского исследования трупов», изданные в 1929 г. Наркоматом здравоохранения РСФСР
1 Центральный архив (далее ЦА) ЦА ФСБ РФ. - Уголовное дело № Н-18313 по обвинению Еккельна.Ф., Руффа З., Дитфура В., Беккинга А., и др. Т. 18. Л. 248.
определяли методы и технические приемы судебномедицинского вскрытия трупов. «Положением о судебно-медицинской экспертизе», изданном в 1934 г. Наркоматами здравоохранения и юстиции СССР определялись права и обязанности экспертов, объем их полномочий, приводились правила по составлению судебно-медицинских документов и т.д. 13 декабря 1952 г. министром здравоохранения СССР была утверждена Инструкция о производстве судебномедицинской экспертизы в СССР. Органы военной юстиции наряду с перечисленными нормативноправовыми актами руководствовались также Положением о судебно-медицинской экспертизе в Красной Армии, введенным в 1945 г. приказом НКО СССР №132.
Судебно-медицинская экспертиза по делам военных преступников и пособников в СССР в период Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы осуществлялась специалистами практически всех имевшихся в данной сфере инстанций: городскими, районными, межрайонными судмедэкспертами; республиканскими судмедэкспертами, автономных республик, краевыми и областными судмедэкспертами; в крупных краевых и областных центрах, столичных городах - заведующими городской судмедэкспертизы и старшими судмедэкспертами; главными судмедэкспертами наркоматов (министерств) здравоохранения союзных республик. Непосредственное участие в установлении и расследовании наиболее чудовищных злодеяний гитлеровцев принимал главный судмедэксперт Наркомата (Министерства) здравоохранения СССР, осуществлявший руководство судебномедицинской экспертизой в масштабах всего Советского Союза. Помимо перечисленных, в производстве по делам гитлеровских военных преступников и их пособников активно участвовали компетентные специалисты Государственного центрального научноисследовательского института судебной медицины Наркомата (Министерства) здравоохранения СССР, кафедры судебной медицины различных вузов, а также (в условиях боевых действий прифронтовой полосы) частей и соединений Красной Армии.
В большинстве случаев судебно-медицинские исследования по делам гитлеровских военных преступников и их пособников носили комплексный характер, осуществлялись специалистами различного уровня и квалификации независимо от их ведомственной и иерархической принадлежности3. Вместе с тем, при возникновении дел, имеющих принципиально важное значение, органами следствия и суда приглашались крупнейшие специалисты страны в области судебной медицины.
Как и в остальных случаях, судебно-медицинскими экспертами по делам рассматриваемой категории могли быть только лица, имевшие звание врача после утверждения их в этой должности в установленном порядке.
При отсутствии судебно-медицинского эксперта, исполнение его обязанностей в порядке ст. 193 УПК РСФСР допускалось состоявшими на государственной службе и не заинтересованными в результатах исследования ближайшими к месту происшествия врачами. Необходимо отметить, что в политических интересах, при установлении и расследовании некоторых военных преступлений имели место отступления от данно-
2 Сборник военного законодательства. М., 1945. С. 282 - 288.
3 Авдеев М.И. Судебная медицина. М., 1949. С. 18 - 19.
го правила. Например, в ряде случаев к производству судебно-медицинских экспертных исследований привлекались врачи - очевидцы или даже потерпевшие по делам о гитлеровских злодеяниях. Беспрецедентные судебно-медицинские исследования были произведены в Освенциме, к которым следственными органами в качестве экспертов были привлечены бывшие заключенные лагеря - французские, венгерские и югославские профессора-врачи. Многие из них были очевидцами и участниками огромного количества медицинских экспериментов немецких профессоров и врачей над заключенными лагеря, в том числе женщинами и детьми.
Практическая деятельность судебно-медицинских экспертов в уголовном преследовании гитлеровских военных преступников и их пособников в основном происходила в 2-х направлениях: они участвовали в предварительном расследовании и на суде. Согласно примечанию 1 к ст. 63 УПК РСФСР, назначение судебно-медицинской экспертизы по уголовным делам рассматриваемой категории являлось обязательным как для следствия, так и для суда.
В ходе предварительного расследования эксперты производили требуемые постановлением следователя исследования с потерпевшими от гитлеровских злодеяний живыми лицами либо их останками, а также вещественными доказательствами для выяснения медицинских или биологических вопросов, имевших существенное значение по делу. Часто необходимость в приглашении судмедэкспертов по уголовным делам данной категории возникала с самого начала расследования, уже на стадии осмотра мест гитлеровских злодеяний, в особенности связанных с массовым уничтожением советских граждан. Обладая специальными познаниями, эксперт при этом был призван обратить внимание следователя на обстоятельства, имеющие существенное значение по делу (например, на повреждения трупов, свидетельствовавшие о пытках и издевательствах, либо вещественные доказательства, изъятие которых было необходимо для последующего освидетельствования). В подобных случаях эксперт участвовал вместе со следователем в составлении протокола осмотра и подписывал его совместно с другими участвовавшими в осмотре лицами. При этом, как правило, та часть протокола, которая посвящалась осмотру трупов, выделялась в самостоятельный раздел, составляемый под диктовку врача и подписываемый всеми участниками осмотра.
Например, раскопки ям, в которых находились 248 зверски замученных советских граждан в г. Купянске Харьковской обл., производила комиссия, в состав которой входила врачебно-медицинская часть. Были констатированы следы пыток и увечий на телах расстрелянных. На основании того, что у многих жертв раны были не смертельными, медиками было сделано заключение о вероятности того, что этих людей сбрасывали в ямы и закапывали живыми.
Участие судмедэксперта в осмотре места преступления согласно действовавшему уголовнопроцессуальному законодательству не являлось препятствием для назначения его в последующем экспертом по делу уже для дачи заключения по постановленным следователем вопросам. Напротив, практика показала преимущества назначения экспертом для дачи заключения по делу специалиста, принимавшего участие в осмотре места происшествия. Целесообразность этого вызывалась тем, что эксперт в подобных
случаях с самого начала был осведомлен обо всех необходимых обстоятельствах дела.
По заявлению эксперта следователи истребовали или изымали вещественные доказательства и документы, дополнительно производили допросы по тем обстоятельствам, которые имели значение для экспертизы. Так, руководствуясь именно этими соображениями, следователь следственного отдела Управления военной контрразведки (УКР) «Смерш» СевероКавказского фронта О.Ф.Купцов, 22 июня 1943 г. ввел в состав экспертной комиссии для исследования массовых захоронений жертв гитлеровцев в Краснодаре и Краснодарском крае главного судмедэксперта Красной Армии М.И.Авдеева, который ранее уже производил осмотр и вскрытие трупов на отдельных участках мест захоронений в начальной стадии расследования по предложению военного прокурора фронта4.
Экспертиза в судебном заседании производилась при вызове эксперта в суд согласно правилам, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством. При этом от него истребовалось заключение в письменном виде по поставленным вопросам, которое затем приобщалось к делу согласно ст. 298 УПК РСФСР. С тем, чтобы избежать ошибок, эксперты проверяли соответствующие записи судебного протокола и исправляли имевшиеся в нем неточности.
На судебном следствии эксперты разъясняли суду те данные, которые были добыты ими при производстве экспертизы на следствии, отвечали на дополнительные вопросы, возникшие в суде. Например, на известном Новгородском процессе, Военный трибунал Ленинградского военного округа 27 декабря 1947 г. заслушал специальное сообщение судмедэксперта В.С.Влодзимирского, который ранее по предложению Чрезвычайной государственной комиссии (далее ЧГК) принимал непосредственное участие в расследовании гитлеровских злодеяний. В нем он подтвердил, что исследованные экспертами трупы не являлись естественными потерями, т.е. телами лиц, погибших в бою, а принадлежали жертвам оккупантов из числа мирных жителей и советских военнопленных5.
В некоторых случаях, когда в этом возникала необходимость, судмедэксперты совместно с составом суда принимали участие в выездах для осмотра мест гитлеровских злодеяний. Согласно ст. 171 УПК РСФСР экспертам предоставлялось право знакомиться с обстоятельствами дела, а также задавать вопросы, как обвиняемому, так и свидетелям. Например, в ходе судебного заседания на известном Краснодарском процессе, подсудимый И.А.Речкалов на вопросы главного судмедэксперта НКЗ СССР, директора ЦНИИ судебной медицины В.И.Прозоровского пояснил, что применявшиеся гитлеровцами автомобили-душегубки загружались преимущественно раздетыми людьми. Ему приходилось извлекать из этой машины трупы бледножелтого цвета с синяками, после чего в ее кузове оставались следы человеческих испражнений. Показания Речкалова, принимавшего участие в уничтожении мирных советских граждан и военнопленных в указанном автомобиле в совокупности с другими доказательствами по делу были использованы экспертной комис-
4 ЦА ФСБ РФ. - Уголовное дело № Н-16708 о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории г. Краснодара и Краснодарского края в период их временной оккупации. Т. 4. Л. 1368.
5 ЦА ФСБ РФ. - Уголовное дело № Н-19094 по обвинению К.Герцога, Ф.Мюнх, И.Руппрехта и др. Т. 51. Л. 48.
сией для выявления научно-объективных признаков отравления нацистских жертв угарным газом, изложенных затем в специальном заключении, приобщенном к протоколу судебного заседания6.
Нередко, в порядке личной инициативы и исполнения своего служебного долга эксперты обращали внимание судебно-следственных органов на обстоятельства и факты, имевшие значение как для предварительной расследования, так и судебного разбирательства. Например, судебно-медицинская экспертиза помогла впервые установить в Харькове и его окрестностях такую характерную особенность гитлеровских злодеяний, как сокрытие следов массового уничтожения советских граждан путем сожжения их трупов7.
Практическая работа судебно-медицинских экспертов по делам гитлеровских военных преступников и их пособников осуществлялась только в учреждениях, специально предусмотренных для этой цели (моргах, судебно-медицинских амбулаториях и лабораториях, как правило, снабженных для этого биологическими, судебно-химическими, гистологическими и медикокриминалистическими отделениями). Учитывая практиковавшиеся гитлеровцами методы уничтожения советских людей, массовый характер захоронений жертв злодеяний, а также настойчивые попытки скрыть их следы, экспертам часто приходилось производить исследования непосредственно на месте военных преступлений.
При производстве по данной категории уголовных дел, судмедэкспертам применялись такие формы и методы исследований, как обследование и измерение территории мест захоронений для обнаружения ям-могил и определения их величины; выявление замаскированных могил; изучение положения трупов в ямах-могилах; эксгумация и судебно-медицинское исследование трупов; судебно-химические и спектроскопические исследования. При проведении исследований эксперты опирались на судебно-медицинские документы, составленные ранее, а также следственные материалы. Необходимо отметить, что, учитывая массовый характер захоронений жертв гитлеровских злодеяний, в процессе их эксгумации экспертам представлялось возможным исследовать содержимое лишь отдельных могил, либо их некоторые участки. В ряде случаев для определения количества жертв гитлеровских злодеяний, а также обстоятельств последних, экспертам приходилось довольствоваться лишь косвенными данными.
Например, нацисты тщательно уничтожили следы своих преступлений в Освенциме. Поэтому следствию в лице Чрезвычайной государственной комиссии и действовавшей по ее поручению Военной прокуратуры 1-го Украинского фронта не удалось воспользоваться документами, которые могли бы показать точное количество людей, уничтоженных в расположенном там гигантском концлагере. Лишь благодаря специальной технической экспертной комиссии, включавшей компетентных специалистов из Кракова, которая исследовала пропускную способность 5-ти сохранившихся крематориев; показания освобожденных узников и 200
6 ЦА ФСБ РФ. - Уголовное дело № Н-16708 о зверствах немецко-фашистских захватчиков и их пособников на территории г. Краснодара и Краснодарского края в период их временной оккупации. Т. 13. Л. 125.
7 Там же. Уголовное дело № Н-16707 «Харьковский процесс над немецкими военными преступниками». Т. 6. Л. 4.
свидетелей, а также некоторые вещественные доказательства, в марте 1945 г. было установлено, что за все время существования Освенцимского лагеря нацисты уничтожили в нем не менее 4-х миллионов человек8.
При всех судебно-медицинских действиях составлялись официальные экспертные документы: акты (при исследовании трупов, вещественных доказательств или материалов дела) и свидетельства (при исследовании живых лиц)9.
Необходимым условием для назначения военным преступникам и их пособникам мер медицинского характера в виде принудительного лечения в специальных психиатрических учреждениях, соединенных с изоляцией, являлось заключение судебно-
психиатрической экспертизы. Ее проведение регулировалось Инструкцией о производстве судебнопсихиатрической экспертизы в СССР, утвержденной 17 февраля 1940 г. Наркоматами здравоохранения, внутренних дел, юстиции и Прокуратурой СССР10. 31 мая 1954 г. министром здравоохранения СССР по согласованию с министрами юстиции, внутренних дел и Генеральным прокурором СССР была утверждена новая Инструкция в той же сфере11. Органы военной юстиции руководствовались также Положением о судебно-психиатрической экспертизе в Красной Армии, введенном в 1943 г. приказом НКО СССР № 22512.
Судебно-психиатрическая экспертиза находилась в ведении органов здравоохранения и могла проводиться стационарно (т.е. в специальном судебнопсихиатрическом учреждении), у следователя и в суде. В исключительных случаях она могла производиться по материалам дела - заочно, в отсутствие испытуемого. В производстве по делам гитлеровских военных преступников их пособников необходимость в проведении судебно-психиатрической экспертизы возникала достаточно часто. Согласно примечанию 1 к ст. 63 УПК РСФСР в случаях, когда у суда или следователя возникали сомнения по поводу психического состояния обвиняемого или свидетеля, назначение соответствующей экспертизы для его определения было обязательным. Несоблюдение данного правила порой приводило к тяжелым последствиям.
Так, например, суду был предан некто Багрий, обвинявшийся в том, что поступил на службу в карательный отряд СС, в составе которого принимал непосредственное участие в вооруженном подавлении партизанского движения на территории Белоруссии, а также активно участвовал в расстреле до тысячи советских граждан и сожжении ряда населенных пунктов.
Указанное обвинение основывалось исключительно на его рассказах о своих похождениях в оккупированных районах БССР. Одновременно Багрий оговорил еще 45 человек как соучастников совершенных указанным карательным отрядом злодеяний. Никаких других данных по рассматриваемому делу в подтверждение его показаний следствием добыто не было. Между тем, само поведение Багрий, также как и его высказывания вызывали серьезные сомнения в его психической полноценности. В этой связи, учитывая, что судебно-психиатрическая экспертиза на предмет установления его вменяемости проведена не была, в
8 Правда. 1945. 8 мая.
9 Татиев К.И. Судебная медицина. М., 1947. С. 3 - 9.
10 Сборник приказов и инструкций Министерства юстиции СССР за 1936 - 1948 гг. М., 1949. С. 131-136.
11 Архив Военной Коллегии Верховного Суда (далее ВК ВС) РФ. Оп. 3. П. 8. Д. 254. Л. 191 - 194.
12 Сборник военного законодательства. М., 1945. С. 279 - 282.
марте 1945 г. военным трибуналом 31-й армии 3-го Белорусского фронта данное уголовное дело было возвращено на дополнительное расследование13.
Существенными особенностями отличались экспертные исследования, проводившиеся по поручению Чрезвычайной государственной комиссии и ее структур. Широко практикуя таковые, ЧГК в то же время практически не связывала себя общепринятыми при осуществлении судопроизводства условностями. Например, являясь, по сути, органом расследования, член ЧГК профессор-хирург Н.Н. Бурденко, в ходе проводимых им лично расследований часто сам выступал в роли эксперта14. Так, расследуя гитлеровские злодеяния в г. Орле и Орловской обл., Н.Н. Бурденко в то же время состоял в судебно-медицинской экспертной комиссии, действовавшей там же и по тому же по-воду15. Он же возглавил и состав судебномедицинской экспертной комиссии в Смоленске, где также лично принимал участие в расследовании как член Чрезвычайной государственной комиссии.
Проведение ЧГК экспертных исследований жертв гитлеровских злодеяний в Смоленске и Смоленской обл. заслуживают более подробного рассмотрения, поскольку они являются наиболее характерным их примером и позволяют продемонстрировать особенности экспертиз данной категории.
В указанную судебно-медицинскую экспертную комиссию ЧГК были привлечены: главный судмедэксперт Наркомздрава СССР В.И.Прозоровский, профессор кафедры судебной медицины 2-го Московского медицинского института В.М.Смолянинов, старший научный сотрудник танатологического отделения государственного НИИ судебно-медицинской экспертизы Наркомз-драва СССР П.С.Семеновский, старший научный сотрудник судебно-химического отделения указанного НИИ П.С.Швайкова.
Экспертная комиссия в период с 1 по 16 октября
1943 г. произвела эксгумацию и судебно-медицинское исследование трупов в Смоленске и его окрестностях -с целью установления личности покойных, установлении причин смерти, определения количества погребенных и срока давности погребения. Результаты судебно-медицинских, судебно-химических и спектроскопических исследований, а также изучения следственных документов позволили экспертной комиссии прийти к заключению о том, что в обследованных пунктах количество трупов советских граждан, умерщвленных и погибших в период оккупации, превышает 135 тысяч.
Комиссией было раскрыто 87 мест захоронений, эксгумировано и исследовано 1173 трупа. Среди причин смерти отмечены огнестрельные ранения головы и грудной клетки, множественные переломы костей черепа. В части случаев, основываясь на судебномедицинских данных, комиссия сочла, что причиной смерти послужили голодание или острые инфекционные болезни. В отношении другой части трупов, принимая во внимание показания ряда свидетелей, комиссия предположила, что причиной смерти могло явиться отравление окисью углерода в специальных автомашинах.
13 Архив ВК ВС РФ. Оп. 8. П. 30. Д. 19/11. Л. 140 - 150.
14 На основании ст.ст. 43, 45 и 48 УПК РСФСР эксперт подлежал отводу, если он ранее участвовал по делу в качестве свидетеля, лица производившего дознание, следователя, обвинителя, защитника или представителя интересов потерпевшего.
15 Правда. 1943. 8 сент.
Комиссия обратила внимание на то обстоятельство, что на эксгумированных трупах обуви не было. Одежда, как правило, также отсутствовала или состояла из поношенного нижнего белья. Из этого комиссией был сделан вывод о том, что снятие представлявших ценность обуви и одежды, постоянно, в обязательном, узаконенном порядке предшествовало уничтожению советского населения. В тех случаях, когда на трупах была одежда, документов, удостоверяющих личность в карманах покойных, за крайне редким исключением, не обнаруживалось. Отсюда комиссия сделала заключение о намеренном обезличении убиваемых и погибших для сокрытия совершенных злодеяний.
Экспертными данными, а также свидетельскими показаниями комиссия с бесспорностью констатировала широко применявшиеся немецким командованием следующие способы истребления советского мирного населения и военнопленных в Смоленске:
а) массовые расстрелы, а также раздробления костей черепа тупым твердым предметом — у мужчин, женщин, подростков и детей;
б) в качестве другой формы насильственного умерщвления, применяемого в отношении военнопленных и арестованных, содержавшихся в концлагерях, - установление такого режима питания, который вызывал голодание и в кратчайший срок приводил к смерти от истощения;
в) недопустимую антисанитарную обстановку и намеренное создание огромной скученности в лагерных помещениях, при фактическом отсутствии медицинской помощи, что приводило к возникновению эпидемий инфекционных болезней с неизбежным смертельным исходом.
Последнее обстоятельство экспертной комиссией было расценено как специально организованное мероприятие по уничтожению военнопленных и арестованных советских людей. Таким образом, судебномедицинская экспертная комиссия, всесторонне исследовав всю совокупность применявшихся способов уничтожения, их систематичность и массовость «неопровержимо доказала», что в городе Смоленске немецко-фашистскими властями в течение всего периода оккупации проводилось планово организованное истребление мирного населения и военнопленных. Заключения и выводы экспертов содержались в составленном ею акте. Последний был присовокуплен к сообщению Чрезвычайной государственной комиссии «О разрушении города Смоленска и злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками над советскими гражданами»16.
Заключения экспертных комиссий, действовавших по поручению ЧГК были максимально упрощены и адаптированы к восприятию широкими массами общественности, поскольку их публиковали наряду с ее сообщениями. Участие в них члена ЧГК позволяло некоторым их выводам придать юридическую оценку исследуемых обстоятельств17.
Следует отметить ряд специальных экспертных исследований, произведенных лично Н.Н.Бурденко, который еще при проведении своих расследований в г.
16 Правда. 1943. 6 нояб.
17 Согласно действовавшим в рассматриваемой сфере правилам, от эксперта недопустимо было требовать дачи заключения
по вопросам юридическим, например о том, виновен или не виновен обвиняемый в совершении преступления. Вопросы вины, умысла и др. относились при этом к исключительной компетенции следователя и суда.
Орле увлекся выяснением «технологии» уничтожения» гитлеровцами советских людей. Особую актуальность эта работа приобрела в связи с известными событиями в Катынском лесу, после чего 23 марта 1944 г. ЧГК было принято специальное постановление «О работе по исследованию и установлению метода расстрела немецко-фашистскими захватчиками советских граж-дан»18.
В соответствии с ним Главному военно-санитарному управлению РККА было поручено отдать приказ военно-судебным врачам и патологоанатомам воинских соединений принять участие в эксгумации и исследовании трупов замученных советских граждан. По просьбе ЧГК наркомы внутренних дел и государственной безопасности СССР в этой же связи дали распоряжение своим местным органам собирать материалы, характеризующие немецкий метод расстрелов. Н.Н.Бурденко и сотрудником ЧГК И.С.Макаровым были разработаны особая инструкция о порядке производства обследования могил вскрытия трупов, а также формы документов (актов, описей и т.д.), которыми должны были оформляться раскопки.
Методика по составлению и опубликованию сообщений (коммюнике) ЧГК также содержала специальный раздел, посвященный организации и проведению экспертных исследований. В соответствии с ее требованиями судмедэксперты включались в «авторитетные комиссии» по обследованию трупов жертв нацистов, наряду с представителями местных властей, общественных и религиозных общин.
Методика предписывала: в случае, если в городе нет медработников, которых можно было бы привлечь в качестве судмедэкспертов, то в таких случаях следует обращаться к командующему армией или фронтом с просьбой об откомандировании для вскрытия трупов соответствующих специалистов.
Материальное обеспечение раскопок обычно производили органы НКВД, комендант города или санитарное учреждение войсковой части, расположенной в данном населенном пункте. Рабочую силу предоставлял военный комиссар из новобранцев или местного населения. Поддержание порядка во время производства раскопок и охрану трупов в ночное время обеспечивала милиция. Общее руководство раскопками возлагалось на органы НКВД или НКГБ СССР.
Судебно-медицинские, судебно-химические и спектроскопические исследования производились соответствующими экспертами из местных лабораторий, а за отсутствием таковых — в патологоанатомических лабораториях фронтов, армий или других воинских соединений (по договоренности с их командованием).
Результаты исследований трупов фиксировались специальным заключением, а также актом, в котором указывались: описание местности по месту расположения могил; их количество и размеры, число трупов в каждом месте захоронения, расположение трупов в могилах; количество похороненных мужчин, женщин и детей, с указанием их возраста; способа погребения; результаты наружного осмотра трупов, их позы.
Согласно предписаниям методики, раскопки мест захоронений фотографировались или снимались на кинопленку. Особое внимание при этом обращалось на то, что трупы необходимо снимать у разрытых ям, из которых они были извлечены, но ни в коем случае не
18 ГАРФ. Ф.7021. Оп.116. Д.38. С. 1 - 11.
обособленно, так как в этом случае создавалось впечатление инсценировки.
При необходимости методика давала указание проводить специальную экспертизу одежды, документов, оружия, почвы и прочего, что имело отношение к делу, для чего привлекались специалисты из данной области. Одна из характерных комплексных экспертиз была проведена Чрезвычайной государственной комиссией на мысе Пуот - Ниеми, около Выборга, где 1 апреля
1944 г. красноармейцы обнаружили подвал, заполненный трупами советских военнопленных, замученных финнами. Судебно-медицинской экспертизе были подвергнуты 152 трупа.
Интендантской экспертизой при этом было установлено, что все предметы обмундирования на них относятся к образцам, принятым на снабжение Красной Армии до 1940 г. Произведенной Ботаническим институтом АН СССР экспертизой экземпляров берез и кленов с места обнаружения трупов было установлено, что они имеют возраст 3 - 4 года. Все это в совокупности со свидетельскими показаниями позволило отнести установленное злодеяние к периоду советско-финской войны 1939 - 1940 гг.19.
С учетом изложенного следует признать, что злодеяния, причиненные гитлеровскими военными преступниками и их пособниками Советскому государству и его народу подтверждались квалифицированными экспертными исследованиями, в основном составленными ведущими специалистами по правилам действовавшего уголовно-процессуального законодательства, а также ведомственных нормативно-правовых актов. Некоторые отступления от последних допускались лишь в рамках экспертных исследований, производимых Чрезвычайной государственной комиссией и объяснялись особенностями ее организации и деятельности.
отзыв
на статью д.ю.н., профессора кафедры международного права и прав человека Волгоградского государственного университета Епифанова А. Е, д.м.н., профессора кафедры криминалистики и правовой информатики Кубанского государственного университета Эртель Л.А.
Экспертные исследования по делам гитлеровских военных преступников и их пособников в истории отечественного судопроизводства
В настоящей статье авторами поднимается проблема историкоправовой науки, касающаяся организации и проведения беспрецедентных экспертных исследований по делам военных преступников и пособников в СССР в период Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы.
На основе архивных документов, многие из которых вводятся в научный оборот впервые, показана масштабность и оригинальность выполняемых задач, а также используемых методов организации экспертных исследований. Проведенный анализ нормативно-правовых актов, регламентирующих проведение экспертных исследований рассматриваемого периода, позволил авторам детально раскрыть порядок производства, особенности производства по данной категории уголовных дел. Раскрыта роль судебно-медицинской, судебно-психиатрической экспертиз, деятельность судебно-медицинских экспертов и их взаимоотношения с органами следствия, прокуратуры и суда в собственно уголовном процессе при производстве по делам данной категории.
Статья написана на соответствующем научном уровне, имеет теоретическую и практическую значимость, рекомендуется для публикации в открытой печати
I 1редесла.те:и» МО
19 ГАРФ. Ф.7021. Оп.116. Д. 401. С. 3. 170
