CC BY
11
2020.01.027. XIII КОНГРЕСС АНТРОПОЛОГОВ И ЭТНОЛОГОВ РОССИИ: Сб. материалов. Казань, 2-6 июля 2019 г. / отв. ред.: М.Ю. Мартынова. - Москва; Казань: ИЭА РАН: КФУ: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2019. - 516 + ЬУ с.
Ключевые слова: антропология и этнология в России; XIII Конгресс антропологов и этнологов России.
XIII Конгресс антропологов и этнологов России «Системы родства, связей и коммуникаций в истории человечества: антропологический аспект» состоялся 2-6 июля 2019 г. в Казани. Организаторами Конгресса, который проводится раз в два года в одном из региональных центров России, выступили Ассоциация антропологов и этнографов России, Институт этнологии и антропологии РАН, Казанский (Приволжский федеральный) университет, Академия наук Республики Татарстан при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, Федерального агентства по делам национальностей, Правительства Республики Татарстан, Российского фонда фундаментальных исследований.
В работе Конгресса приняли участие свыше 800 российских и зарубежных ученых из 74 городов России, 20 зарубежных стран, представляющих научно-исследовательские, образовательные центры и общественные организации. На пленарном заседании были заслушаны восемь научных пленарных докладов, а также выступления представителей федеральных и региональных государственных и общественных организаций: Ф.Х. Мухаметшин «Опыт взаимодействия социальных институтов в реализации государственной национальной политики в Республике Татарстан»; Л.М. Дробижева «Динамика российской гражданской идентичности в полиэтническом пространстве России»; М.Ю. Мартынова «Языковое многообразие населения России и проблема школьного образования»; С.Е. Ажигали «Казахская этнографическая школа второй половины ХХ века»; Т.А. Титова «"Свое и чужое мы должны судить по высшим человеческим принципам": история развития этнографии в Казанском университете»; П.П. Швайтзер «Мобильность и связь за Полярным кругом: на пути к антропологии транспортной инфраструктуры»; О.Ю. Артемова «Академические исследователи в высшей школе (из опыта 20 лет работы)»; А.В. Черных «Мобильность и социальная коммуникация в цыганских общинах России»;
Г. Назипова «Коммуникативная роль музеев в контексте культурной антропологии».
Всего было проведено более 100 научных заседаний в рамках 66 секций и двух круглых столов, на которых были представлены основные направления науки о человеке, этнокультурном многообразии, языковой и национальной политике Российской Федерации и другие темы и проблемы, которыми занимается современная наука антропология и этнология. Обширные и разнообразные материалы Конгресса были представлены в различных формах информационного обеспечения форума, позволивших участникам в компактной форме ознакомиться с общим содержанием его работы.
В «личный комплект информационных материалов» вошли Программа с перечнем секций (с указанием авторов докладов и их тем), а также БУБ-диск с представленными на Конгресс материалами, включая полнотекстовые версии пленарных докладов и тезисы прочитанных на секциях докладов. Дополнительные материалы в виде буклетов и листовок-постеров позволили гостям Конгресса составить представление о развитии этнологии и антропологии в Казани: о деятельности Национального исторического музея, Музея этнографии Казанского (Приволжского федерального) университета, где в рамках Института международных отношений работает направление подготовки «Антропология и этнология» на уровнях: бакалавриат, магистратура, аспирантура, докторантура. В университете действует диссертационный совет по специальности 07.00.07 - «Этнография, этнология и антропология».
Различные ракурсы главной темы Конгресса получили освещение во всех десяти симпозиумах, объединивших секции со сходной проблематикой:
Симпозиум 1. «Системы родства, связей и коммуникаций в истории человечества: антропологический аспект», секции 1-9/17.
Симпозиум 2. «Современная антропология и этнология в теории и прикладных исследованиях», секции 10-20.
Симпозиум 3. «История науки», секции 21-22.
Симпозиум 4. «Религия, межрелигиозные отношения и этно-конфессиональные процессы в духовном пространстве России», секции 23-25/28-27/63.
Симпозиум 5. «Визуальная антропология, музейное дело», секции 29-33.
Симпозиум 6. «Изучение семьи; гендерные исследования», секции 34-40/38.
Симпозиум 7. «Политическая антропология и региональные исследования», секции 41-56.
Симпозиум 8. «Цифровые технологии в антропологии», секции 57-59.
Симпозиум 9. «Миграции и мигранты», секции 60/52-61, 62.
Симпозиум 10. «Измерение культурного многообразия», секции 64-66.
Первый симпозиум объединил десять секций, в которых наряду с традиционным для этнолого-антропологического знания анализом родства и свойства в их этнических и региональных вариантах и с особым вниманием к лингвистическим свидетельствам связей и терминологии (секции 1, 2) исследуются коммуникации между живыми и мертвыми, что находит отражение прежде всего в похоронных и поминальных практиках, текстах, формах аффектов в различных культурах (секция 4). Как особая система коммуникации рассматривается и празднично-обрядовая культура (секция 8). В рамках симпозиума были представлены медицинская антропология и биоэтика в контексте семейного, традиционного и современного здоровьесбережения (секция 6/7). Из современных сюжетов в коммуникативных практиках могут быть выделены родство и свойство в предпринимательстве (секция 3) или вандальные практики коммуникации в бытийных и экстремальных ситуациях - от городского молодежного вандализма до создания антропологических исследовательских парадигм и методов данных феноменов (секция 9/17).
Широким разнообразием тематики характеризуется и симпозиум 2. В нем представлены биологические и социальные контакты как фактор, формирующий антропологические массивы в регионах мира (секция 10). Особое внимание уделено эволюционно-психологическим и социокультурным механизмам кооперации и взаимопомощи у человека в индустриальных и доиндустриальных обществах (секция 11). Впервые рассматривается феномен «совет-скости» в антропологическом измерении (секция 13), а также этнография (антропология) равенства, хотя кроме советского варианта социального равенства целая группа российских и зарубежных ис-
следователей из Австралии, Британии, Канады анализирует проблемы равенства как важной характеристики доклассовых обществ.
Антропология и этнология как учебные дисциплины в российском образовании получили освещение в докладах специальной секции (15), ориентированной на особенности учебных программ. Вместе с тем на пленарных заседаниях, как в докладе, представленном на открытии Конгресса, так и в обсуждениях, а затем и в принятой резолюции Конгресса выражена серьезная озабоченность научной общественности снижением числа бюджетных мест для бакалавров и магистров по специальности «Антропология и этнология», которая из отдельного самостоятельного направления вновь возвращена в общее направление «Исторические науки и археология».
Достаточно камерный характер по числу участников имели секции 16 «Этнография и туризм: теория и практика взаимодействия» и «Антропология охоты» (секции 18/19).
Симпозиум 3 «История науки», включивший всего две секции, важен по своему содержанию: в одной из секций (21) представлены доклады по достаточно редкому в российской историографии сюжету - различным аспектам характеристики научной школы (по материалам Казанской этнографической школы), которая рассматривается как научное сообщество в историческом времени и пространстве. В секции 22, посвященной 150-летию со дня рождения академика В.В. Бартольда, собраны материалы по проблемам идентичности и межнациональных отношений.
В симпозиуме 4 секции сформированы не только с точки зрения представленности традиционных российских конфессий: ислам, христианство, буддизм, но и методологических подходов к анализу современных этноконфессиональных процессов в духовном пространстве России. Особое внимание, в частности, уделено коммуникативным сетям и институциональным формам в процессах перехода в религиозной сфере от патриархальности к модерну.
Симпозиум 5 отражает поиски новых образов этнических культур и их презентации и анализ в визуальной антропологии. Российский и мировой опыт применения цифровых технологий в музее для создания пространства культурного диалога, а не собрания обезличенных вещей, представлен в одной из секций с большим числом участников из различных регионов (секция 32 «Музей,
этнография, цифра. Российский и мировой опыт», свыше сорока докладов). Цифровым технологиям в антропологии посвящен также и специальный симпозиум 8 (секции 57-59). Помимо виртуальной этничности и киберэтнографии, внимание участвовавших в нем специалистов было привлечено к мониторингу межэтнической и социальной напряженности в Интернете и роли информационных технологий и новых средств коммуникации в полевых этнографических исследованиях.
Классические для этнолого-антропологических исследований проблемы изучения семьи, гендерные исследования стали темой симпозиума 6, объединившего ряд специализированных секций (34-40). В секции № 40 «Семейные истории в России сегодня» были собраны доклады по одному из современных исследовательских направлений - устной истории: от классических генеалогических повествований о жизни нескольких поколений семьи до выявления в разных семьях исторического опыта пережитых репрессий на по-коленческом уровне.
Наиболее многочисленным по числу участников стал симпозиум 7 (секции 41-57), который наряду с секциями по теоретическим и прикладным проблемам политической антропологии включил секции по тематике межэтнических и этнокультурных взаимодействий и коммуникаций в российских регионах, особенно в полиэтничных Поволжье и Приуралье, где сосредоточены крупнейшие субъекты РФ со статусом национальной государственности (секции 48, 49, 50). Наряду с традиционными для этнолого-антропологических исследований темами, такими как «Тюркские народы Евразии: специфика трансформации традиционных культур», «Этносоциальные процессы Урало-Поволжья и Сибири», «Традиции, идентичность, межэтнические взаимодействия народов Волго-Уральского региона», симпозиум включил и новую проблематику, в первую очередь по материалам Сибири и Севера: «Коренные народы и добывающие компании: российская модель экстрактивизма в перспективе социальной антропологии» (секция 43), «"Поломанная" повседневность: экономическая культура поселений Севера, Сибири и Дальнего Востока» (секция 45), «Транспортные структуры в системе коммуникаций и социальных отношений на Севере (44)». Последняя тема была представлена в пленарном докладе одного из руководителей секции и вызвала большой интерес коллег необычностью своего ракурса.
Гораздо более камерным по числу участников, несмотря на глобальный характер объекта исследования, стал симпозиум 9. Миграции и мигранты были представлены в нем материалами трех секций «Русский мир в XXI в.», «Стратегии пришлых и местных. Проблемы культурных контактов», «Семья, город и трансграничные миграции».
Симпозиум 10 в качестве важнейших измерений культурного многообразия сосредоточился на таких аспектах, как «Языковая ситуация и языковая политика в России и мире», «Переписи населения», «Методы этнологических исследований и полевая статистика».
После подведения итогов работы Конгресса состоялась заключительная пленарная лекция и.о. президента Ассоциации антропологов и этнологов России В.А. Тишкова «Да изменится молитва моя: 30 лет спустя» (с. 498). Подводя некоторые итоги развития российской этнологии за последние три десятилетия и учитывая неоднократные заявления о кризисе методологии в современном этнолого-антропологическом знании, автор подчеркивает, что дисциплина не утратила познавательного потенциала, но нуждается в постоянном обновлении. «Поскольку приоритетной темой нашего конгресса была избрана тема родства и коммуникаций, было бы полезно обратить внимание на то, как формируются нынешние элиты в постсоветских странах, включая и нашу страну. Как выстраиваются современные семейно-родственные, земляческие, "кооперативные", one-tie boys и другие человеческие коалиции, какую роль здесь играют брачные связи, а также факторы этнично-сти и религии. Социальная структура (в ее антропологическом понимании) российского общества нами до сих пор исследована недостаточно, а на многие новые-старые явления мы просто не обращаем внимания. Что уж точно следует преодолеть со времен советской этнографии, так это табу на изучение современной действительности в сфере клановых властных и бизнес-отношений. Именно дефицит такой информации в 1980-е годы сыграл с наукой злую шутку и подтолкнул страну к распаду» (с. 505), - заключает исследователь, говоря о перспективах развития российской науки в будущем.
Т. Б. Уварова
