CC BY
10
эффективность», а роль мемориальных практик как средства политической коммуникации возрастает (с. 170).
Т.Б. Уварова
2018.04.033. ГРОМОВ Д.В. НЕМЦОВ МОСТ: СТИХИЙНАЯ МЕМОРИАЛИЗАЦИЯ. - М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 2017. - 230 с.
Ключевые слова: убийство Б.Е. Немцова; актуальное политическое событие; «народный мемориал».
Книга д-ра ист. наук Д.В. Громова посвящена «народному мемориалу», спонтанно возникшему на месте убийства политика Б.Е. Немцова и поддерживаемому добровольцами до настоящего времени, несмотря на противодействие со стороны властей и политических оппонентов. Работа, характеризующая актуальное политическое событие, имеет не публицистический, но аналитический научный характер. Событие рассматривается как социально-антропологическое явление на пересечении двух дискурсов: политического акционизма и поминальной обрядности. При проведении исследования применялись методики этнографического исследования: включенное наблюдение, интервью (опрошено около 40 человек), визуальная фиксация и контент-анализ сообщений в СМИ и социальных сетях Интернета. Предварительное обсуждение текста проводилось с активистами мемориала в Сети до публикации. Материал структурирован в пяти главах и обширных Приложениях.
Глава первая «История мемориала» содержит своего рода дневник событий с 28 февраля до ноября 2015 г., восстановленный по воспоминаниям непосредственных участников. Это были люди, услышавшие сообщение о произошедшем из сообщений СМИ: сообщение об убийстве политика на Большом Москворецком мосту в 23:31 (27 февраля) прозвучало на радиостанции «Эхо Москвы» уже через час. Первые цветы появились еще до снятия оцепления, а 28 февраля «здесь была уже гора цветов, а также в большом количестве фотографии погибшего, плакаты, иконы, лампадки, российские флаги с траурными лентами. Мемориал протянулся на более чем 120 метров (во всю длину парапета в сторону Васильевского спуска); многие не могли протиснуться сквозь толпу и оставляли
цветы на отдалении от центра мемориала)» (с. 11). Уже на следующий день поминальные акции произошли во многих городах России и других стран. 1 марта состоялось мемориальное шествие памяти Б.Е. Немцова. Акция должна была состояться на окраине Москвы, в Марьино, но была перенесена в центр и собрала около 40 тыс. участников. Шествие прошло по Китайгородскому проезду, Москворецкой набережной, а затем по Большому Москворецкому мосту. Прощание проходило 3 марта в Сахаровском центре; похороны прошли на Троекуровском кладбище в присутствии ограниченного числа людей по просьбе семьи.
В первые дни и даже недели систематического дежурства на мемориале не поддерживалось, хотя именно в первые недели появился и стал использоваться неформальный топоним Немцов мост. Именно тогда сопредседатель Партии народной свободы (ПАРНАС) М.М. Касьянов предложил присвоить имя убитого Большому Москворецкому мосту.
Первый субботник по приведению мемориала в порядок состоялся через неделю. В нем приняли участие семь добровольцев, женщин средних лет, не состоявших в политических организациях, не знакомых прежде и пришедших помочь навести порядок в памятном для себя месте по личной инициативе. К середине марта сложилось сообщество активистов, регулярно присматривавших за мемориалом. Часть из них составляли соратники Б.Е. Немцова по движению «Солидарность», большая часть - не имевшие формальных связей люди, за которыми закрепилось название «активисты Моста».
Постоянное круглосуточное дежурство началось с 28 марта, после нападения на мемориал 24 марта активистов из группы SERB, считавших Немцова своим политическим оппонентом и рассматривавших организацию мемориала на месте его убийства как действие в поддержку «цветной революции». Отчет об акции руководитель SERBа разместил на своей странице в Сети «ВКонтакте». Вскоре после сороковин акции вандализма стали регулярными, что и привело к установлению дежурств.
В мае начались репрессии другого рода, со стороны «Гормо-ста», проводившего регулярные плановые уборки, в процессе кото-
рых мемориал «зачищали», но каждый раз активисты его восстанавливали.
Год со дня смерти был отмечен шествием с участием 24 тыс. человек; хотя маршрут не проходил через мост, многие специально пришли туда, чтобы возложить цветы к мемориалу. В качестве основной цели сохранения места памяти декларируется установка на Большом Москворецком мосту памятной доски или таблички, посвященной Б.Е. Немцову.
Во второй главе «Повседневность мемориала» на основании материалов интервью характеризуется состав участников дежурств, их мотивировки на участие в вахте памяти на месте убийства, сложившиеся «быт» и ритуалы. К их числу относится «минута молчания», о приближении которой напоминают куранты на Спасской башне, иногда кроме дежурных в ней участвуют специально приезжающие люди, в одиночку и целыми группами (с. 37). Активисты нейтрально относятся к православной символике, хотя здесь можно увидеть предметы православного культа - их приносят посетители. Такой механизм формирования «традиции» может действовать только в сообществах с установкой на терпимость к личным точкам зрения, отмечает автор. Попытка установить на парапете крест, принесенный кем-то из посетителей, была пресечена не активистами, а властями.
Конфликты около мемориала имеют свою специфику: к дежурным активистам со стороны правоохранителей проявляется большая строгость, чем к их оппонентам, которых после задержания зачастую сразу отпускают, что зафиксировано многочисленными камерами видеонаблюдения. Тем не менее большинство опрошенных настаивают на неполитическом характере мемориала. Непрерывность дежурств стала важной частью концепции существования мемориала: охрана его как инсталляции получила смысл вахты памяти.
В третьей главе представлены подходы к осмыслению мемориала его создателями и участниками дежурств по поддержанию и сохранению, а также противники мемориала. Часть идейных противников видят в нем символ «оранжевой» революции и обвиняют активистов в национал-предательстве, проводя параллель с украинским Майданом. Для городских властей и муниципальных служб
мемориал представляет неудобство с хозяйственно-административной точки зрения как нарушитель норм установленного порядка.
В четвертой и пятой главах предлагается анализ происходящего в контексте коммеморативных практик - поминальной обрядности и спонтанной уличной мемориализации, символической памяти. Предметный ряд мемориала - цветы, портреты, оставленные посетителями предметы религиозного культа (иконы, лампадки) - является многозначным символическим высказыванием, причем наиболее значимой частью является наличие на Мосту собственно людей, которые обеспечивают быстрое восстановление мемориала даже в случае его полного уничтожения.
В научной литературе такие мемориалы называют народными, импровизированными, перформативными. Развитие спонтанной мемориализации в мире представляет собой составную часть более широкого процесса - становления новых форм индивидуальной и групповой самопрезентации и обрядности; за последние два десятилетия в этой сфере произошли поистине тектонические сдвиги, подчеркивает автор.
Т. Б. Уварова
2018.04.034. ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОГО ЕДИНСТВА И ИДЕНТИЧНОСТИ В КОНТЕКСТЕ МИРОВОГО ОПЫТА: По материалам конференции молодых ученых. Москва, 13-15 декабря 2016 г. / Отв. ред. Баринова Е.Б. - М.: ИЭА РАН, 2017. - 243 с.
Ключевые слова: национальное единство; идентичность; традиционная культура; религия, новые религиозные течения; город и деревня; физическая антропология; медицинская антропология.
В сборник вошли работы полидисциплинарного сообщества молодых ученых (этнологов, археологов, антропологов, социологов, философов), в которых анализируются различные ракурсы сложных социальных феноменов идентичности и национального единства. В соответствии с проблематикой исследования сгруппированы в восемь тематических разделов. Теоретические подходы представлены в разделе I «Проблемы национального единства и идентичности»; раздел II «Традиционная культура в меняющемся
