CC BY
86
2018.04.029. КИМ К. СИСТЕМА ЖЕНЩИН УТЕШЕНИЯ: СЕКСУАЛЬНОЕ РАБСТВО ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. KIM C. The comfort women system: Sexual slavery during World War II // Student research. - Greencastle, Indiana, 2017. - N 67. - 65 p.
Ключевые слова: Вторая мировая война; Япония; военные преступления; японско-корейские отношения; сексуальное насилие; «женщины утешения».
Кристин Ким (Университет Депо, Индиана, США) исследует систему так называемых «женщин утешения» (яп. ианфу)1.
Особенностью данной проблемы является то, что до 1990-х годов вопрос не поднимался в международной правовой практике, несмотря на то, что итоги Второй мировой войны были подведены задолго до этого и Токийский трибунал завершился более 40 лет назад. Первой женщиной, признанной жертвой системы «станций утешения», стала Ким Хаксун. Ким родилась в 1924 г. и была продана в бордель собственным отчимом. Она провела там около четырех месяцев, после чего ей удалось бежать. Тем не менее данный опыт наложил неизгладимый отпечаток на дальнейшую жизнь Ким Хаксун: семейная жизнь не сложилась, поскольку муж не мог простить ей ее прошлого.
В 1991 г. Ким совместно с другими двумя жертвами, пожелавшими остаться анонимными, выступила в Токийском окружном суде, где требовала компенсацию за принуждение к сексуальному рабству, официальных извинений японской стороны, пересмотра учебников истории и создания специального мемориала для «женщин утешения».
Хотя требования не были удовлетворены, сам факт официального обвинения в адрес японского правительства вызвал боль-
1 В русскоязычных публикациях чаще всего можно встретить термины «женщины утешения» или «женщины комфорта», что является калькой с англоязычного термина «comfort women», которым, в свою очередь, переводят японский термин ианфу. «Ианфу» - эвфемизм, не указывающий четко на характер «утешения», предоставляемого данной категорией женщин. В японско-русском словаре под ред. Н.И. Конрада приводится совершенно нейтральный перевод «маркетант-ка». Однако, несмотря на обтекаемость термина, на практике он вполне четко указывал на армейских проституток, значительная часть которых находилась фактически в сексуальном рабстве. - Прим. реф.
шой общественный резонанс. Несмотря на то что система существовала, принудительная проституция осуществлялась систематически и фактически подразумевала сексуальное рабство, данный вид военных преступлений не был осужден в ходе трибунала над японскими военными преступниками. Лишь в 1996 г. в докладе, опубликованном ООН, институт «женщин утешения» получил надлежащее осуждение.
Автор усматривает определенную роль в создании системы «женщин утешения» в культурных традициях и истории Японии. Начиная с раннего Нового времени индустрия принудительных секс-услуг была исключительно развита в японских городах. Женщины чаще всего продавались в публичные дома собственными родственниками. При этом проститутки приобретали особый ареол жертвенности: считалось, что женщины, жертвуя собой, исполняют дочерний долг. Занятые в проституции женщины не получали однозначного осуждения со стороны общества и, напротив, нередко к ним относились одобрительно. В период бурной модернизации эпохи Мэйдзи (1868-1912) секс-индустрия не сократила своих масштабов; появились специализированные бордели в концессиях для иностранцев.
Автор подчеркивает, что лицензированная проституция была привнесена в Корею именно японцами. Во второй половине XIX в., когда на полуострове присутствовал значительный японский контингент, в Корее были создана сеть публичных домов и первоначально там были заняты исключительно японки. Кореянки стали привлекаться в недавно созданные «веселые кварталы» лишь позднее. После аннексии Кореи лицензированная проституция по японскому образцу, которой покровительствовали власти, окончательно утвердилась в Корее, с каждым годом вовлекая в этот бизнес все новое пополнение. Экономические условия колониальной Кореи зачастую были таковы, что у девушек и женщин из бедных семей не было другой возможности содержать себя. В 1920-х годах только в Сеуле работали от 5 до 6 тыс. агентов, нанимающих (фактически - покупающих) проституток. В год жертвами этой торговли становились около 30 тыс. женщин. Причем корейские проститутки стоили в среднем в несколько раз дешевле японских, поэтому количественно их было больше.
Станции утешения стали появляться при японских военных частях практически сразу после начала вторжения в Маньчжурию. Генерал-лейтенант Окабэ Наодзабуро, обеспокоенный имиджем японских военных и с целью предотвратить насилие над гражданским населением, а также распространение среди солдат венерических заболеваний, предложил создание системы борделей. Предполагалось, что организация войсковых борделей поднимает боевой дух солдат, поэтому командование поощряло содержание подобных заведений. Наконец, бордели пользовались популярностью из-за распространенного суеверия о том, что сексуальный контакт незадолго до участия в боевых действиях магическим образом защищает солдата.
Кристин Ким при этом делает странный вывод о том, что «станции утешения» были не просто учреждениями функционального свойства, предназначенными для удовлетворения физиологических потребностей солдат, а системой, созданной специально для систематического унижения населения оккупированных территорий, и при этом физические издевательства над женщинами должны были подавить дух сопротивления японскому господству. Не отрицая нечеловеческих условий существования в данных учреждениях, отмечу, что данное утверждение является, скорее, эмоциональным, нежели логически обоснованным.
Во-первых, автор сам упоминает об использовании труда не только кореянок и китаянок, но и японок в такого рода учреждениях. Во-вторых, несмотря на множество эксцессов военного времени, японская идеология, а также документы военного командования содержали немного элементов собственно нацизма и тем более расизма. Японские завоеватели относились к покоренным народам зачастую с жестокостью и цинизмом, но цели по уничтожению каких-либо «неполноценных» народов никогда не ставились. В-третьих, как и в любых борделях, на большинстве «станций утешения» было принято оплачивать услуги проституток. Девушки, таким образом, жестоко эксплуатировались с целью получения дохода, но никак не ради их унижения и уничтожения покоренного населения как такового. Поэтому войсковые бордели вряд ли были организацией систематических и целенаправленных изнасилований, можно говорить о попытке контроля над проявлениями сексуального насилия со стороны армии в условиях военного времени.
Набор новых женщин производился владельцами борделей. Они отправлялись в командировки на несколько недель в Корею, где набирали достаточное количество женщин, часто действуя через школы, поскольку там было легче найти девушек без сексуального опыта и, следовательно, не имевших венерических заболеваний. Набрав около 40-50 женщин, сотрудник возвращался с ними к месту работы. Часто обманом набирали девушек из бедных деревенских округов, обещая им работу на фабрике, в госпитале или кухаркой.
Надо признать, что информация, связанная с ианфу, в большой мере неточна и является экстраполяцией различных частных подсчетов. Расследования после войны не проводились, большинство выживших женщин предпочитали основную часть жизни не упоминать о своем прошлом. Первый судебный процесс, как было указано, прошел в 1991 г., т.е. спустя 46 лет после окончания войны, большинство исследований, которые проводились после этого времени, включали расспросы не более 20 женщин, поэтому реально определить уровень морального ущерба не представляется возможным.
Следует также учитывать политический момент: тема активно муссируется корейскими СМИ и часто эксплуатируется корейскими политиками для того, чтобы заработать себе патриотический имидж и больший престиж. Безусловно адепты националистической риторики в Южной Корее готовы задействовать любой сюжет, демонстрирующий страдания корейского народа в условиях японского колониального режима.
Большинство идеологически настроенных корейских авторов не пишет о том, что в рядах ианфу были японки, а в рядах армии служили сами корейцы, которые, таким образом, тоже выступают в роли «насильников», пользовавшихся услугами «женщин утешения». Не пишет об этом и Ким. В ее интерпретации система «станций утешения» не один из ужасов войны, а целенаправленная акция по унижению корейских женщин японскими мужчинами.
Масла в огонь добавляют и авторы феминистского толка, в интерпретации которых женщина выступает всегда в роли жертвы, а мужчина (и общество в целом, поскольку оно в большинстве своем патриархально) - в роли насильника. Для таких авторов проституция почти всегда приравнивается к изнасилованию, что объек-
тивно весьма спорно. К этому, вероятно, склоняется Ким, однако ее позиция не вполне ясна и местами противоречива.
Чтобы адекватно оценить уровень ущерба, причиненный женщинам, оказавшимся на «станциях утешения», необходимо отказаться от националистической, а также феминистской риторики. Так, разнятся данные о количестве ианфу - от 20 тыс. до 410 тыс. Автор также приводит данные о том, что 90% сотрудниц «станций утешения» были кореянками, однако сама же говорит, что этот показатель не подтвержден документально.
В общем Япония стремилась не нарушать международное право и не привлекать насильственно к работе в борделях иностранных граждан, тогда как кореянки считались подданными Японии. При этом Япония достаточно часто нарушала собственное право: в Японии допустимый возраст для занятия лицензированной проституцией - 18, а в Корее - 17 лет, однако многие из опрошенных женщин оказывались на станциях утешения будучи моложе.
Автор при этом сам упоминает что по крайней мере некоторым женщинам платили, и им даже удавалось накопить небольшие суммы и отправить домой. За борделями велось медицинское наблюдение, распространение венерических заболеваний действительно, как и задумывалось, удалось свести к минимуму. Некоторые респондентки указывали на то, что в случае заболевания женщин убивали, однако другие рассказывают о применяемых к ним методах лечения. Часто практиковались аборты. В некоторых случаях женщины сохраняли беременность, однако после родов должны были отдать ребенка на усыновление.
Важно отметить то, что не существовало единой системы военных борделей. Были «станции утешения», приписанные к войсковым частям, обслуживание в которых стоило достаточно дешево. Существовали коммерческие бордели, содержащиеся гражданскими лицами, обслуживание в которых было дороже. При этом в обоих случаях медицинский контроль был весьма строгим, и в первом случае - каждую неделю. Многие выжившие сотрудницы упоминают об использовании индивидуальных средств защиты. Наконец, существовали криминальные бордели, которые в принципе не подчинялись регламентации и, вероятно, именно на них приходится основная часть описанных жертвами жестокостей.
При войсках с начала вторжения в Маньчжурию существовали также специальные женские подразделения, в обязанности ко-
торых входили различные бытовые услуги вроде стирки и уборки, первичная медицинская помощь, а также, по умолчанию, - сексуальные услуги, хотя обязанности к ним не сводились. Эти девушки также раз в неделю проходили медицинское освидетельствование. Однако, судя по отзывам женщин, обращение там не было столь жестоким, как в полковых публичных домах.
Необходимо отметить, что одна из причин, по которой «женщины утешения» долго не выступали ни с какими общественными заявлениями и не предъявляли исков японской стороне, - это осуждение по отношению к ним со стороны корейского общества.
Хотя в недавнее время японское правительство принесло извинения и установило Фонд помощи женщинам Азии, не все бывшие «женщины утешения» оказались довольны результатом. В частности, их не устраивает то, что взносы в фонд делают японские граждане в частном порядке, а не правительство Японии. Кроме того, некоторые правые общественные деятели не признают вины японской стороны.
В недавнее время комиссия ООН по правам человека исследовала феномен «женщин утешения», определив их как практику, нарушившую права человека. Были собраны показания 16 жертв. В настоящий момент требования женщин, переживших работу на «станциях утешения» включают: 1) индивидуальные извинения со стороны японского правительства перед каждой из жертв; 2) японское правительство и японская императорская армия (7)1 должны признать свою ответственность за создание «станций утешения»; 3) признать практику «станций комфорта» преступлением против человечества; 4) правительство Японии должно взять на себя моральную и юридическую ответственность; 5) жертвы должны получить компенсацию от правительства Японии. Формально Япония имеет право отвергать обвинения в свой адрес: Международная декларация прав человека была принята лишь после Второй мировой войны.
А.А. Новикова
1 Требование к японской армии вызывает удивление, поскольку императорская армия была расформирована сразу после войны и современные силы самообороны не являются их юридическим наследником. Возможно здесь кроется еще одна ошибка автора. - Прим. реф.
